Бывшие

30

— А тебе сильно больно? — спрашивает Ярослава у отца, отвлекаясь от планшета. Мы завтракаем на террасе с видом на океан, но дочери на него плевать. К сожалению, чтобы спокойно посидеть за столом и съесть хоть что-то, ей нужны мультики, причем данная прихоть у нее появляется только на отдыхе. Дома она спокойно завтракает, обедает и ужинает без гаджетов.

— Когда тебя бьют, сильно больно? На ринге. Или это понарошку? — добавляет в свой вопрос деталей, болтая под столом ногами.

Руслан перестает есть, я, кстати, тоже. Смотрю на Ясю и прокручиваю в голове, что бы ответила сама. Вероятно, соврала бы. Сказала бы, что понарошку.

— По-настоящему, — Рус кивает и тянется за графином с соком. Наполняет Яськин стакан апельсиновой жидкостью. Удивительно, что он вообще отлавливает такие вещи. Сок долил, когда мы сюда приехали, хвост ей перевязал. Она там себе в комнате у зеркала что-то навертела, и сразу после выхода вся прическа развалилась.

— Очень больно? — дочь морщит нос.

— По-разному, — Рус пожимает плечами.

До меня только сейчас доходит, что он постоянно говорит с ней как со взрослой. Нет, это правильно, я знаю, все именно так и советуют, но я все же предпочитаю смягчать многую информацию, подавать немного под другим углом. Ей шесть. Вести беседы о мордобое не совсем то, что ей нужно.

— Чем сегодня займемся? — встреваю, пытаясь сменить тему. — Ясь, ты что хочешь поделать?

— Но ты все равно выигрываешь? — продолжает Яра, не обращая на меня внимания.

Приходится даже чуть-чуть стиснуть зубы. Оказывается, быть невидимкой совсем не прикольно.

— Стараюсь. Кстати, мы собирались поставить тебе удар.

— Удар? — удивляется.

— Чтобы навалять как его там? Самсонову?!

— А-а-а-а, — Яра хохочет, — да. Мама, папа обещал научить меня драться.

— Ну да, чему еще тебя твой папа научить может?! — бормочу себе под нос, при этом очень мило улыбаясь дочке. — Отличный план. Тогда вы идите отрабатывать удары после завтрака, а я позагораю.

Яська тут же вылезает из-за стола со словами: «Я все».

— Ты ничего не съела даже. Хотя бы омлет, — вздыхаю.

— Не хочу, мама. Мы идем? — смотрит на Руслана.

Мы пришли завтракать все вместе, но он уже прикончил свою порцию. В моей же тарелке еще больше половины.

— Точно будешь загорать?

Реагирую на голос Руслана кивком. Мол, конечно, сам знаешь, что все эти драки мне неинтересны.

Руслан с Ярославой уходят. Я же остаюсь сидеть одна и грустить. Сама загоняю себя в эту ловушку. Идти на контакт в городе и до инцидента с Эллой было как-то проще. Сейчас во мне поселилась еще одна внутренняя обида. И если первую, ту, из прошлого, я смогла кое-как перебороть, то сейчас раны еще свежие.

Его малолетка просто больная на голову деваха. Это нужно было додуматься наступить на платье, а если бы я реально засветила свою грудь? Хотя о чем я? Эта пигалица была бы только рада.

Вздыхаю и допиваю Яськин сок.

О том, что драки мне неинтересны, я вру, конечно. Когда мы с Градовым встречались, я приходила на каждый его бой. Болела. Боялась. Ревела, когда видела его разбитое лицо. Но все равно ходила, чтобы поддержать. Потом, после нашего разрыва, меня тошнило от любого спорта, связанного с мордобоем.

А сейчас? Сейчас мне будто бы все равно. Ну бой и бой. Спорт и спорт.

Отодвигаю от себя тарелку, чувствуя легкое чувство тяжести. Ну вот, затолкала в себя больше, чем могу осилить, потому что сидела тут нервничала и вспоминала прошлое.

В шале возвращаюсь на велосипеде. Ритмично кручу педали под музыку в наушниках и наслаждаюсь красотой острова.

Пока переодеваюсь, ловлю себя на мысли, что за последние шесть лет это первый отпуск, в котором я и правда могу отдохнуть, пока Ярослава тусуется с папочкой.

Так вышло, что моя мама боится летать, поэтому отдыхать мы с Ярой всегда летали только вдвоем. Няню я принципиально не брала, потому что суть отпуска была как раз в том, чтобы как можно больше времени провести с дочкой.

Принимаю душ, мажусь кремом, надеваю свой новенький кислотно-оранжевый купальник и, прихватив под мышку книгу, иду на пляж. Может быть, в присутствии Руслана все же больше плюсов?

У меня сейчас есть как минимум час, чтобы побыть в тишине. Полюбоваться на океан, почитать, а не бегать за Яськой.

К тому же адски клонит в сон. Первая ночь на новом месте оказалась беспокойной. Яся притопала ко мне под бок и в какой-то момент развалилась звездочкой поперек кровати. Я спала там, где придется, еще и без кондиционера, чтобы ребенка, не дай бог, не продуло.

Прочитав пять глав, откладываю книгу на песок и закрываю глаза. Ставлю на часах будильник. Если меня все же вырубит, через пятнадцать минут часы оповестят о том, что пора бы перевернуться на живот.

Только вот глаза я открываю не от сигнала будильника, а от прохладных капелек воды, стекающих по коже.

— Ты совсем? — лениво возмущаюсь, видя перед собой Руслана. — А Ярослава где?

— Вырубилась на диване, — кивает в сторону шале. — Ты, мать, я смотрю, тоже не книжки читаешь, — смеется, глядя на мой томик любовного романа.

— Сам ты мать! Как тебя вообще отпустили в отпуск посреди подготовки к бою?

— Я был очень убедителен. Ты, может, в дом переместишься? Подгоришь.

— Сама разберусь, — ворчу, хоть и понимаю, что он прав.

Градов ухмыляется, потому что тоже это понимает, а потом нагло проходится взглядом по моей фигуре.

Очень хочется завернуться в простыню в этот момент.

— Челюсть подбери, — закатываю глаза и поднимаюсь с шезлонга. Вся такая деловая. Куда деваться, но стоит только повернуться к Русу спиной, как на губах появляется улыбка.

Что бы там ни происходило, когда на тебя ТАК смотрят, это всегда льстит.