Бывшие не влюбляются

Глава 21

28 ноября 3127г. Саруэл.

Всю ночь я пролежала на кровати, сверля взглядом потолок. Прислушивалась к шуму воды в трубах и порывам ветра.

Ночевала одна. Ретт приглашал в свою спальню, но я отказалась. Хотелось побыть наедине с собой и решить, как жить дальше… Если точнее, как не сойти с ума.

Купол… Купол защищает целый город. Разве это возможно? Неужели военные не оставили ни одной малюсенькой лазейки? По-моему, как-то глупо запирать город наглухо.

Несколько раз я вскакивала и принималась ходить по комнате из угла в угол. Вновь вернулась дурацкая привычка грызть ногти от волнения. Я неоднократно прилипала носом к стеклу, когда слышала подозрительные звуки со стороны вокзала. Ветер. И ничего больше.

К пяти утра вновь повалил снег. Двор наверняка занесло уже настолько сильно, что придется прокапывать тропинку до ворот. А, впрочем, разве нам нужно выходить за ворота? Незачем, вроде… Разве что проведать Гилборнов, да и то, Ретт сказал, что нам стоит о них забыть.

И об этом я тоже думала. Не могла даже представить, в каком ужасе сейчас находятся братья. Но я тут же вспоминала, как и от чего умерла мама Ретта, и жалость как рукой снимало.

Миссис Уилсон умирала мучительно. Зелье, которое ей не посчастливилось выпить, содержало личинки червей жирбисинов. Крошечных, незаметных. Внутри женщины они выросли довольно быстро и просто сожрали ее заживо. И нет, миссис Уилсон не была виновной в своей смерти – она даже не знала, что пьет. То зелье ей преподнес семейный доктор в качестве подарка. Обещал крепкое здоровье. Мол, настойка эта богата витаминами… Доктора, конечно, казнили, но и он не был виновным. Виноваты только Гилборны – именно они завозили из Синилии всякую дрянь.

Так что, да, Гилборнов мне не жаль. Думаю, за свою маму я бы отомстила еще жестче. Все знают – синилийские зелья и артефакты опасны, именно поэтому их поставки строго пресекаются властями практически всех королевств. И только контрабандистам плевать, они привозят, что хотят… Пока их не поймают.

Я забралась на узкий подоконник, закутавшись в одеяло. Пушистые хлопья снега закрывали обзор на город, но любоваться садом не мешали. Отрешенно я следила за пушистым зайчиком, забредшим на территорию, и думала – если он нашел лаз в каменном сплошном заборе, то разве нам с Реттом не удастся отыскать дыру в куполе?

Возможно, у нас есть шанс. Хоть крошечный! Я не желала сдаваться. Не могла даже думать, что совсем скоро мы умрем голодной смертью. Смерть от голода ужасная и совсем не красивая, как говорил мой университетский преподаватель истории.

Я не хотела проверять на собственном опыте.

Ночь длилась бесконечно долго. Я ждала рассвета, а он всё не наступал. Ленивые стрелки часов в какой-то момент будто и вовсе замерли на одной отметке.

Наконец, небо стало чуть светлее. Темнота рассеялась, ненадолго уступая место дневному свету.

Я поспешила одеться и бросилась в комнату Ретта. Он спал на спине, закинув одну руку под голову. Грудь его мерно вздымалась, ресницы чуть подрагивали во сне. Я залюбовалась, но всего на миг.

— Ретт?

Его глаза распахнулись и уставились на меня с недоумением.

— Иди ко мне, — сонно пробормотал Ретт, переворачиваясь на правый бок. — Давай же, под одеялом тепло. Воздух в комнате остыл, нужно будет спуститься в котельную.

— Нет, — я потянула край одеяла на себя. — Вставай скорей, у меня появился план, как не умереть с голоду!

— Если ты о самоубийстве, то я не хочу, — Ретт зевнул и ослепительно улыбнулся: — Но ты пытаешься меня оголить, и мне это нравится. Не ляжешь рядом?

— Одевайся, — я бросила на кровать брюки и рубашку, висевшие на спинке стула. — Мы идем искать прореху в куполе.

— Удивительное ты создание…

Ретт умылся и оделся, но радоваться моей идее всё еще не начал. Словно не верил в нее!

— Ты считаешь меня наивной, да? — спрашивала я с возмущением, когда мы вышли из дома. Я взволнованно бежала к воротам, а Ретт едва переставлял ноги.

— Нисколько. Ты хочешь жить, и это нормально.

— А ты сдался, слабак!

— Не слабак, Ада. Я всего лишь трезв и серьезен. А еще я знаю, как строили этот купол.

— Когда его ставили тебе было девять лет, ты не мог знать деталей.

— Я изучал историю.

— Я тоже, но о куполе в ней ни слова! Точнее, о том, как и из чего он сделан.

Ретт внезапно подхватил меня под локоть и повел в противоположную от вокзала сторону.

— Я покажу тебе основание купола, хорошо? И ты поймешь, как его ставили.

— Что? — ошарашенно спросила я. — Какое еще основание?

— Деталь, которая его держит. Она была установлена в центре города, на площади, а активирована уже из Лэстена. В то время, когда это происходило, в Саруэле еще оставались полуживые люди. Не все погибли от химической атаки, но серьезно заболели. Лечить их не было смысла, так что военные просто бросили больных на произвол судьбы. А ты думала, купол материальный? Что его привезли сюда и накрыли им огромную территорию?

— Ничего такого я не думала… Я вообще представления не имею, из чего он состоит.

— Из энергии. Очень плотной, практически непроницаемой. Была взята энергия из грани между миром живых и миром мертвых, заключена в ту деталь, которую я тебе покажу, после чего выброс этих двух энергий образовал вокруг города непреодолимую сферу. Точно такая же материя была взята для создания призрачного поезда, на котором можно без труда попасть в Саруэл. И, кстати, я разболтал тебе военную тайну, так что всю оставшуюся жизнь мне придется за тобой следить…

Я ткнула его кулачком в плечо и нахмурилась. Шутки сейчас неуместны!

— И это не шутка, — сказал Ретт, будто прочитав мои мысли. — То, что я рассказал, на самом деле под грифом.

— Откуда тогда тебе известна эта информация? Или детективов допускают к военным тайнам?

— Обычных детективов не допускают, — уклончиво ответил он. — Мы пришли.

Я смотрела на совершенно пустую площадь. Небольшую и круглую, вымощенную обтесанным булыжником. Ее окружали фонари, только и всего, и ничего хоть приблизительно похожего на военный артефакт.

— И где? — я вскинула брови, вопросительно глянув на Ретта.

Он обошел меня со спины и мягко подтолкнул:

— Три шага влево и пятнадцать прямо.

Я боком сдвинулась влево и потопала в центр площади. Уже там Ретт присел на корточки и погладил камень, ничем не отличающийся от других… Разве что этот еще не был настолько сильно потрепан временем, как остальные.

— Хочешь что-то спрятать – прячь на виду, — пробормотал Ретт. — Этот булыжник и есть артефакт. Он полый внутри, но надежно прикреплен, и его ничто не способно сдвинуть с места. Совсем ничто и никто, понимаешь? Мы не можем его выкопать, вытащить и сломать, чтобы купол рухнул. Будь здесь взрывчатка, и она бы не помогла.

Я растерянно потрогала камень. Обычный. Холодный, обледеневший. Выпавший ночью снег сейчас подтаял и схватился коркой.

— Нет и шанса на прореху в куполе, да? — шепотом спросила я.

— К сожалению, нет. Но мы можем попробовать поискать, если так тебе будет спокойнее. Заняться нам все равно нечем.

— Нет, не хочу. Я не хочу даже думать, что мы не найдем и маленькой дырочки!

— Ада, — Ретт взял меня за талию и помог подняться. Заглянув в глаза. — Я не опустил руки, как ты могла подумать. Я просто знаю… Знаю, что выхода отсюда нет. Нам остаётся только верить, что моего отсутствия хватятся до того, как поезд будет утилизирован. У генерала Тобор эта задача была первостепенной после того, как Тирел окажется за решеткой. Но, смею надеяться, что меня уже хватились. Я брал отпуск на две недели, и сегодня должен был выйти на работу. Я не вышел, как ты понимаешь, а в ООД прогулы недопустимы.

— Но поезд должен был прибыть еще вчера!

— Поезд курсирует между Саруэлом и Лэстеном каждые две недели сам по себе, в него нужно только успеть сесть, имея билет-артефакт. Тирел им не управлял, он просто пользовался расписанием. Если Триера поймали на днях, то утилизировать поезд еще не успели – не до него пока.

— Глупость какая-то! Если этот поезд способен провозить людей в мертвый город, то почему его никто не охраняет?

— На него невозможно попасть без билета. Билеты же изготавливаются только в военных лабораториях Брарийского королевства и Синилии. Брарийские билеты доступны исключительно нашим военным, а вот синилийские никому. Ну, конечно, кроме контрабандистов. Но эта проблема либо не был продумана, либо ей не было решения. К сожалению, даже армия не гениальна в своих изобретениях.

— Идиоты, — буркнула я под нос. — Получается, Тирел обвел вокруг пальца целую систему, а его ловят только сейчас! Сколько лет он занимается защитой свидетелей? Не первый год и даже не второй!

— Так бывает, — вздохнул Ретт. — Ничто в этом мире не идеально.

Я оставила при себе мысли на тему как должна работать армия Брарийского королевства, и молча пыхтела от возмущения. Из-за человеческой ошибки страдают ни в чем неповинные люди! С досады даже пнула камень, в который была заключена энергия купола.

— Не хочу больше ни о чем думать, — прошептала я. — Идем домой, Ретт.

— Погода прекрасна для прогулки, не считаешь?

— Вот и прогуляемся. До дома.

Спорить он не стал. Я шагала быстро, не глядя по сторонам. Любоваться зимним городом, пусть он и был сказочно прекрасен, не хотелось. Моя жизнь закончится в этом очаровательном городишке, когда закончится еда. Вода есть и ее хватит надолго, а вот без еды человек способен прожить недели три… Или даже меньше. Я точно не знала и узнавать не собиралась. Надеялась просто заснуть в одну чудесную ночь, а наутро не проснуться.

Какой кошмар! Я стала мечтать о легкой смерти! Не о будущем с Реттом, не о наших детях, не о книге, которую напишу. А о смерти!

Эта мысль резанула по сердцу лезвием. Слезы я сдержала – не было смысла плакать. Душу затягивала чернота и пустота, эмоции словно парализовало. Я почти ничего не чувствовала, или же просто запрещала себе чувствовать.

Даже приготовила ужин. Хороший ужин, не экономя продукты. Запекла утку с яблоками, потушила картофель с говядиной. На десерт испекла шоколадные кексики.

Какая разница когда закончится еда? Она все равно закончится. Может быть, я поступала неправильно, но предпочту голодать последние три недели до того, как моя душа отправится в загробный мир, нежели изнывать от голода ближайшие четыре месяца, питаясь маленькими кусочками.

Ретт придерживался такого же мнения, судя по тому, что не стал говорить мне об экономии.

Мы довольно весело провели время за ужином. Выпили два чайника чая, наелись досыта, поболтали о пустяках. Мы даже любовались заснеженным садом, улыбаясь друг другу.

Потом перебрались в гостиную, затопили камин. Расположились на диване под пушистым пледом и так крепко обнялись, что стало жарко.

Я заснула руках Ретта, понимая, что когда буду умирать, мне не будет страшно. Главное, чтобы он был рядом.

Проснулась среди ночи от громкого шума с улицы. Растерянно осмотрелась, потерла глаза, прогоняя дремоту. Огонь в камине давно погас и воздух остыл.

Ретт беспечно дрых, уткнувшись лицом в подушку.

Громкий, слабо узнаваемый звук, затих…

Двигатель. Это двигатель!

Словно в подтверждение моих мыслей в окно ударил столп света, и тут же раздался голос, усиленный рупором.