Десять «за»… (ЛП)

Глава 10

Свет в зале Королевского Оперного театра начал гаснуть, и у Аннабель перехватило дыхание. Она ждала этой минуты с того самого дня, как приехала в Лондон, с нетерпением предвкушая, как все подробнейшим образом опишет сестрам в длиннющем письме домой. Но теперь, когда занавес наконец поднялся, обнажая до странности пустую сцену, она поняла, что ей не просто «хочется», чтобы от этого действа у нее захватило дух. Она в этом остро нуждается.

Потому что если опера не окажется изумительной, не будет в точности соответствовать всем ее мечтам, происходящему на сцене не удастся отвлечь Аннабель от сидящего рядом мужчины, любое движение которого заставляет ее трепетать.

Он даже не касается ее, а у нее по коже ползут мурашки! Вот уж, воистину, дурные новости.

— Вы знаете фабулу? — прозвучал опьяняющий голос у нее над ухом.

Аннабель кивнула, хотя о либретто имела лишь поверхностное представление. В ее программке содержался только краткий пересказ. Но и с ним она не успела ознакомиться до прихода мистера Грея, хотя Луиза и заявила, что прочесть просто необходимо, особенно если не понимаешь немецкого.

— Немножко, — прошептала она. — Почти не знаю.

— Это Тамино, — пояснил мистер Грей, указывая на представшего перед зрителями юношу. — Главный герой.

Аннабель начала было кивать и вдруг резко выдохнула: на сцену, извиваясь и шипя, вползла огромная змея.

— Как им это удается? — изумилась она.

Не успел мистер Грей ответить, как Тамино потерял сознание от страха.

— Лично я никогда не считал его настоящим героем, — заметил мистер Грей.

Аннабель наградила его косым взглядом.

Он слегка повел плечом.

— Ни один нормальный герой не теряет сознание на первой же странице.

— На первой странице?

— В первой же сцене, — исправился тот.

Аннабель склонна была согласиться. Ее гораздо больше заинтересовали появившиеся на сцене мужчина в перьях и три девушки, которые ловко разделались со змеей.

— А они не трусы, — пробормотала она.

И услышала, как мистер Грей рядом с ней улыбается. Услышала, как он улыбается! Она понятия не имела, как ей это удалось, но бросив на него беглый взгляд, обнаружила, что не ошиблась. Он смотрел на певцов, слегка приподняв подбородок, и губы его изгибались в одобрительной улыбке.

У Аннабель перехватило дыхание. Театральный полумрак напоминал ей об их первой встрече на темной вересковой пустоши. Неужели это было только вчера? Ей казалось странным, что с той случайной встречи пролетело всего двадцать четыре часа. Она чувствовала в себе огромные перемены, они просто не могли произойти за один день!

Она решилась взглянуть на его губы. Улыбка растаяла, теперь он напряженно следил за действием. А потом…

Он повернул голову.

Она хотела отвести взгляд. Но не сделала этого. А улыбнулась. Едва заметно.

И он улыбнулся ей в ответ.

Аннабель провела рукой по животу, в котором все, казалось, бурлило и подпрыгивало. Ей не следует флиртовать с этим мужчиной. Слишком опасная игра, она ни к чему не приведет, а ей, Аннабель, ну право же, следует быть поумнее. Но справиться с собой никак не удавалось. Было в нем нечто притягательное, необоримое. Он оказался ее персональным Крысоловом[11], и, находясь с ним рядом, она чувствовала…

Она чувствовала себя особенной. Другой. Словно родилась не только для того, чтобы найти себе мужа и произвести на свет младенца… причем именно в этом порядке, с подходящим мужем, с тем, кого подберут дедушка с бабушкой, и…

Она снова повернулась к сцене. Нет, сейчас об этом она думать не станет. Она хочет получить от этого вечера удовольствие. Насладиться им.

— Он вот-вот влюбится, — прошептал ей на ухо мистер Грей.

Оборачиваться Аннабель не стала. Просто не доверяла себе.

— Тамино? — также шепотом уточнила она.

— Девушки покажут ему портрет Памины, дочери Королевы Ночи. И он тут же влюбится в нее.

Аннабель нагнулась вперед, хотя разглядеть портрет отсюда, из ложи, было невозможно. Она знала, что это просто сказка, но все равно… художник там должен был обладать необычайным талантом.

— Я все думаю о художнике, — услышала она голос мистера Грея. — Он наверняка был невероятно талантлив.

Аннабель резко развернулась и моргнула.

— Что случилось? — спросил он.

— Ничего, — ответила она, изумленно распахнув глаза. — Просто… я думала о том же самом.

Он снова улыбнулся, но на этот раз улыбка вышла иной. Словно… нет, не может быть. Он не мог улыбаться ей так, будто встретил родственную душу. Потому что они не могут оказаться родственными душами. Аннабель не может себе этого позволить. Это будет ужасно тяжело.

Она твердо решила начать в полной мере наслаждаться самой оперой, а не отрывочным рассказом мистера Грея, поэтому снова обратила все свое внимание на сцену и целиком погрузилась в созерцание. История, по правде сказать, выходила довольно нелепой, но Аннабель скоро стало все равно, поскольку музыка была прекрасна.

Каждые несколько минут мистер Грей отпускал какой-нибудь комментарий, и Аннабель вынуждена была признать, что его реплики неимоверно помогали ей в понимании действия. Описания перемежались с критическими замечаниями, и Аннабель невольно ждала и тех и других. Сперва слышался шорох его одежды — это он к ней наклонялся, затем она ощущала жар — это его губы приближались к ее уху. Потом Аннабель слышала слова — умные, часто смешные ремарки щекотали ей ухо, и заставляли замирать сердце.

Лучшего способа наслаждаться оперой просто не придумаешь.

— А это финал, — прошептал он, когда на сцене началось действо, напоминающее судебный процесс.

— Пьесы? — удивленно спросила она. Герой с героиней еще даже не встретились!

— Первого акта, — уточнил он.

— О! — Ну конечно. Она снова повернулась к сцене, где через несколько минут Тамино с Паминой наконец-то увидели друг друга, тут же поцеловались…

…и разлучились.

— Ну что же, — произнесла Аннабель, глядя на опускающийся занавес. — Полагаю, если бы их не разлучили в конце этой сцены, второй акт получился бы довольно коротким.

— Похоже, вы недоверчиво относитесь к этой романтической истории, — заметил мистер Грей.

— Ну, вы должны признать, есть некоторая натяжка в том, что он влюбился в ее портрет, а она влюбилась в его… — Аннабель сдвинула брови. — Почему она в него влюбилась?

— Потому что Папагено рассказал ей, что Тамино пришел ее спасти, — наклонилась вперед Луиза.

— А, конечно, — Аннабель закатила глаза. — Она влюбилась, потому что какой-то мужчина в перьях сообщил ей, что ее спасет некий незнакомец.

— Вы не верите в любовь с первого взгляда, мисс Уинслоу? — заинтересовался мистер Грей.

— Я этого не говорила.

— Значит, верите?

— Ни то, ни другое, — ответила Аннабель, заметив в его глазах подозрительный блеск. — То, что лично я никогда не сталкивалась ни с чем похожим, не означает, что подобных вещей не существует. Но у них в пьесе речь не идет о любви с первого взгляда. С какого взгляда, если она его ни разу не видела?

— С логикой не поспоришь, — пробормотал он.

— Надеюсь, что так.

Он прыснул, потом обернулся и нахмурился.

— Похоже, Гарри с Оливией исчезли.

Аннабель извернулась и посмотрела через плечо.

— Надеюсь, все в порядке.

— О, уверяю вас, все в порядке, — многозначительно произнес мистер Грей.

Аннабель покраснела, не вполне понимая, какой смысл он вкладывает в эти слова, но догадываясь, что ничего пристойного в нем нет.

Мистер Грей видимо заметил ее румянец, поскольку снова прыснул, а потом с хитрым блеском в глазах наклонился к ней. В выражении его лица было нечто невообразимо интимное, словно он уже познал ее, или сейчас познает, или хочет ее познать, или…

— Аннабель, — громко позвала Луиза, — ты пойдешь со мной в комнату отдыха?

— Конечно, — Аннабель не чувствовала особой нужды в «отдыхе», но если она что и усвоила, живя в Лондоне, так это то, что отказываться сопровождать леди в дамскую комнату нельзя ни в коем случае. Почему, она не знала, но когда она как-то раз отказалась, ей сообщили, что это крайне невоспитанно.

— Я буду ждать вашего возвращения, — произнес мистер Грей, вставая.

Аннабель кивнула и следом за Луизой покинула ложу. Не успели они выйти, как Луиза схватила ее за локоть и яростно зашептала:

— О чем вы там говорили?

— С мистером Греем?

— Ну конечно, с мистером Греем! Вы с ним весь первый акт только что лбами не стукались.

— Не может быть!

— Уверяю тебя, может. А сидели вы, между прочим, в первом ряду! И все вас видели.

Аннабель стало неуютно.

— Что значит «все»?

Луиза быстро огляделась. Из других лож тоже начали выходить зрители, все как один облаченные в свои самые лучшие вечерние наряды.

— Не знаю, был ли в зале лорд Ньюбури, — прошептала Луиза, — но даже если и не был, ему, вне сомнения, очень скоро обо всем доложат.

Аннабель нервно сглотнула. Ей вовсе не хотелось разрушить возможный союз с графом, но в то же время…

…она отчаянно желала именно этого!

— Я не о лорде Ньюбури беспокоюсь, — продолжила Луиза, одной рукой притягивая Аннабель поближе. — Ты сама знаешь, я мечтаю, чтобы этот брак расстроился.

— Тогда…

— Бабушка Викерс, — отрезала Луиза. — И лорд Викерс. Они придут в ярость, если узнают, что ты намеренно избегаешь ухаживаний графа.

— Но я…

— Они все воспримут именно так. — Луиза сглотнула и понизила голос, увидев, что кто-то с любопытством оборачивается в их сторону. — Себастьян Грей, Аннабель!

— Да знаю я! — сердито ответила Аннабель, обрадовавшись, что удалось наконец вставить слово. — И вообще, кто бы говорил! Ты сама флиртовала с ним весь вечер.

Луиза смутилась, но лишь на секунду.

— О, Господи! — воскликнула она. — Да ты ревнуешь!

— Вовсе нет.

— Ревнуешь, ревнуешь. — У нее загорелись глаза. — Это просто восхитительно!.. И это катастрофа, — добавила она после некоторого раздумья. — Восхитительная катастрофа!

— Луиза! — Аннабель хотелось протереть глаза. Она вдруг почувствовала страшную усталость. Эта коварная, искушенная леди рядом с ней ничем не напоминала обычно робкую кузину Луизу.

— Стой. Послушай. — Луиза огляделась и раздраженно застонала. Она втолкнула Аннабель в нишу в стене и задернула занавеску, чтобы создать хоть некоторую видимость уединения.

— Ты срочно должна уехать домой.

— Что? Почему?

— Тебе немедленно надо домой. Скандал и так уже будет грандиозный.

— Да я с ним всего лишь поговорила!

Луиза положила руки кузине на плечи и прямо посмотрела ей в глаза.

— Этого довольно. Уж ты мне поверь.

Аннабель поглядела на серьезное выражение лица Луизы и кивнула. Раз уж та говорит, что Аннабель надо ехать домой, значит ехать необходимо. Луизе законы этого мира известны гораздо лучше. Она прекрасно ориентируется в мутной воде лондонского высшего света.

— Если нам повезет, во втором акте разразится какой-нибудь другой скандал, и о тебе забудут. Я всем буду рассказывать, что тебе стало дурно, и еще… — Взгляд Луизы стал тревожным.

— Что?

Она помотала головой.

— Мне необходимо сделать так, чтобы мистер Грей остался в опере до конца представления. Если он тоже покинет зал раньше, все решат, что вы уехали вместе.

У Аннабель кровь отлила от лица.

Луиза снова помотала головой.

— Я справлюсь. Не беспокойся.

— Ты уверена? — Сама Аннабель такой уверенности не испытывала. Луиза вовсе не славилась своим умением убеждать.

— Да смогу я, смогу. — Похоже, Луиза старалась успокоить не столько Аннабель, сколько себя саму. — С ним вообще-то гораздо проще говорить, чем с большинством мужчин.

— Я заметила, — слабо ответила Аннабель.

Луиза вздохнула.

— Да уж, конечно заметила. Ладно, ты поезжай домой, а я пойду…

Аннабель ждала.

— Я поеду с тобой, — решительно закончила Луиза. — Так будет намного лучше.

Аннабель только моргнула.

— Если мы уедем вместе, никто ничего не заподозрит, даже вздумай мистер Грей покинуть оперу вслед за нами. — Луиза пожала плечами. — Преимущество безупречной репутации.

И не успела Аннабель спросить, что же такое говорят о ее собственной репутации, как Луиза отрезала:

— Тебя никто не знает. А вот я… Никто и никогда ни в чем меня не заподозрит.

— А ты хочешь сказать, что стоило бы? — осторожно спросила Аннабель.

— Нет. — Луиза почти тоскливо покачала головой. — Я всегда все делаю правильно.

Аннабель могла поклясться, что когда они покидали свое убежище за драпировкой, Луиза тихонько прошептала: «К сожалению».

Через три часа Себастьян входил в свой клуб, все еще испытывая раздражение от того, как неожиданно все повернулось этим вечером. Ему заявили, что мисс Уинслоу внезапно занемогла во время антракта и отправилась домой в сопровождении леди Луизы.

Себастьян не поверил ни единому слову. Мисс Уинслоу являла собой просто-таки образец здоровья, внезапную немощь у нее могло вызвать разве что нападение прокаженного на театральной лестнице.

Леди Косгроу и леди Уимблдон, освободившись от обязанностей компаньонок, тоже отбыли, оставив гостей в ложе одних. Оливия немедленно переместилась в первый ряд и положила программку на кресло, предназначавшееся Гарри, который как раз отлучился в фойе.

Себастьян высидел второй акт в основном по настоянию Оливии. Ему не терпелось отправиться домой и засесть за письменный стол (прокаженный на лестнице породил в нем целый рой разнообразных фантазий), но она буквально втолкнула его в соседнее с ней кресло и прошипела:

— Если ты уедешь прямо сейчас, все решат, что ты поехал вместе с мисс Уинслоу. Я не позволю тебе уничтожить репутацию бедной девочки в первом же сезоне.

— Она же отправилась домой с леди Луизой, — запротестовал он. — Меня что, считают способным на ménage a trois[12]?

— На что?

— Ты меня отлично поняла, — сердито ответил он.

— Все решат, что это просто хитрость, — объяснила Оливия. — У леди Луизы, возможно, и безупречная репутация, зато твоя от безупречной далека. Ну, а то, как ты вел себя с мисс Уинслоу на протяжении всего первого акта…

— Я с ней разговаривал.

— О чем вы говорите? — Это Гарри вернулся из фойе и пытался пробраться мимо них на свое место.

— Ни о чем! — рявкнули они хором, поджимая ноги, чтобы дать ему пройти.

Брови Гарри поползли вверх, но он только зевнул.

— А куда все исчезли? — спросил он, садясь.

— Мисс Уинслоу стало дурно, — объяснила Оливия. — И леди Луиза вызвалась проводить ее домой. И обе ее тетушки тоже уехали.

Гарри пожал плечами и углубился в программку, поскольку опера интересовала его гораздо больше, чем всяческие слухи.

Себастьян повернулся к Оливии, а та снова гневно сверлила его глазами.

— Ты все еще на меня сердита?

— О чем ты только думал? — приглушенно произнесла Оливия.

Себастьян бросил взгляд на Гарри. Тот, казалось, с головой погрузился в либретто и не обращал никакого внимания на разговор.

Зная Гарри, можно было с уверенностью сказать, что он слышит каждое слово.

Себастьян решил, что ему наплевать.

— С каких это пор ты стала ангелом-хранителем мисс Уинслоу? — спросил он.

— Ничего подобного! — пожала Оливия точеными плечиками. — Просто она явно не осведомлена о нравах, царящих в свете, и ей необходимо руководство. Леди Луиза просто молодец, что увезла ее домой.

— А откуда ты знаешь, что леди Луиза увезла ее домой?

— Ох, Себастьян! — она бросила на него нетерпеливый взгляд. — О чем ты спрашиваешь?

На этом все и кончилось.

Пока он не приехал в клуб.

Там ему показалось, что вокруг разверзся ад.