Дочь алхимика на службе у (лже)дракона

ГЛАВА 27 Букет особого назначения

Лес, такой тёмный, мрачный, наполненный опасностями, почти непроходимый, если забраться в самую чащу, и такой же неприступный, всегда был домом для неё. Калли за жизнь свою привыкла ко многому из того, что пугало неискушённых, забредших сюда по ошибке или от безумной смелости. Да и не всякий опытный охотник мог посоревноваться с ней в выдержке. Калли издалека отличала шорох крыльев летящей в непроглядной ночной тьме совы от ястребиного полёта. Иной зверь вовремя бывал замечен ею, и если от него шла опасность, меры принимались незамедлительно. Калли не боялась хищников, от неё никогда не исходил испуг, который звери чуяли издалека, потому, наверное, волки и медведи не принимали за добычу истукана, прикинувшегося корягой и измазавшегося землёй или грязью, чтобы отбить запах.

Со зверями, несмотря на непредсказуемый нрав многих, всегда было проще. Пожив в новом мире, Калли убедилась в том, что некоторые из людей зачастую бывали опаснее самых голодных волков.

Она брела по лесу, вдыхая приятный запах хвои, сырой земли, молодых трав и редких цветов. Природа давно пробудилась ото сна и как юная дева, что изнывает от зреющих внутри неё порывов явить себя во всей красе, готовилась подарить миру живописное полотно, расписанное самыми яркими оттенками. Со стороны Калли казалась мечтательницей, забредшей сюда собрать пышный букет, а свисавшие из сумки соцветия только подтверждали очевидное. Но не для услады глаз отрывала она их от земли. Девушка вообще не понимала, зачем нужно брать у природы то, чему не намереваешься отыскать практического применения.

Сумка Калли уже полнилась плотно стянутыми бечевой пучками трав, которые она собирала всё утро. Тем не менее девушка всё ещё искала кое-что. И предмет её поисков был где-то рядом.

Она замедлила свой шаг, увидев на земле ещё свежие следы крупного зверя. Медведь проходил здесь незадолго до Калли, а потому требовалось быть осторожнее. Она всё же оцарапала руку, пробираясь через куст дикого можжевельника, разросшегося буйной стеной, но выбравшись, наконец, из зарослей, облегчённо выдохнула. На небольшой полянке, окружённой со всех сторон нависающими над ней ветвями, как надёжным куполом, россыпью произрастало то, что она искала всё утро.

В избытке зелёных и коричневых оттенков леса окрас цветов сперва вызвал в глазах девушки покалывание. Синий, почти фиолетовый ковёр тревожно колыхался на девственной траве. Калли опустилась на колени там, где растений было больше всего. Легко погладив лепестки, она принялась аккуратно вынимать цветок за цветком из земли, стараясь сохранить их корни в целости. Ей не понадобилась садовая лопатка, которую девушка предусмотрительно захватила с собой. Сырая почва легко отдавала ей цветы, а ямка, которая всякий раз образовывалась в месте, где до этого рос крохотный кустик, стягивалась, легко заживляя очередную рану.

Она собрала полную сумку, опустошив половину поляны. Цветы нужны были ей для благой цели, но в такие глухие места часто не находишься, а потому требовалось взять столько, сколько можно было унести. Корень алканны красильной нужен был Табибу для добычи яркого оттенка красного. Краски ожидалось много, а потому Калли пришлось открыть вторую сумку, чтобы собрать столько сырья, сколько ей велели. Олгас, как всегда, ушёл от объяснений, для чего ему понадобился пигмент, оставив Калли теряться в догадках и предположениях.

Обратный путь, как это часто бывало, показался короче, и вернувшись в город, девушка бодро зашагала в сторону жилого квартала. Она не спешила в замок. Следовало проведать старых друзей.

– Каллиопа! – радостно вскричала с порога Арга, заключая девушку в объятия. – Как же давно я тебя не видела! Неужели опять что-то стряслось? – она уже приглашала её в дом.

– Нет, Арга, – рассмеялась девушка. – Всё хорошо, просто я сильно соскучилась по вам. Хотела проведать. Как вы?

– Не спрашивай, – устало отмахнулась женщина, подходя к люльке. – Василь приболел. Я отправила Танаю и Юлию поработать за меня, пока ему не станет лучше, но ничего не меняется, и меня это тревожит.

Калли тоже приблизилась к женщине и взглянула на малыша. Василь беспокойно сучил ручками и ножками, всхлипывая и морщась. Он только что проснулся и теперь готов был расплакаться, требуя к себе внимания.

– Он горячий и кашляет, – сообщила Арга. – Я заваривала тысячелистник, зверобой, но толку мало.

Каллиопа, вспомнив кое-что, полезла в свою сумку.

– Вот, – выпалила она, протягивая связку крохотных белых цветочков. – Я сегодня немного прошлась по лесу, надо было пополнить запасы трав. Багульник должен помочь.

Арга с благодарностью приняла аккуратно перевязанный бечевой букетик.

– Ты с ума сошла! – обеспокоенно вскричала она. – Багульник же здесь не растёт. Ты что, ходила на болота?

– Олгас говорил, ему нужно кое-что. Вот я и вызвалась.

– Как же он отпустил тебя? Это так опасно!

– Я заверила его, что хорошо ориентируюсь в лесу. Да у него и выбора особо не было. Самому некогда этим заниматься. Я рада, что не зря зашла. Надеюсь, отвар поможет.

Они вместе приготовили цветы, а когда Василь снова заснул, устроились на кухне, чтобы выпить по чашке кофе. Эта гостеприимная кухня за время жизни в Эгриси стала для Калли местом, где можно было отдохнуть душой, чего так не хватало ей в подвалах замка. С Табибом Калли никогда не скучала, но в доме Арги можно было поговорить ни о чём и обо всём. Такой способностью рассудительный старик похвастаться не мог. Олгас привлекал её к работе не меньше, чем отец в своё время и в дни, когда они вместе трудились, девушка не замечала течения времени. Оно пролетало стремительно, после чего Калли дождаться не могла начала нового дня, чтобы отправиться вместе со своим покровителем в литейные мастерские и посмотреть, как изготавливается розовое золото, изучить устройство огнеупорного покрытия печей. Много времени они проводили в лаборатории, где больше занимались возгонкой, сублимацией, изучением свойств разного рода веществ, паров и ядов. Тут Олгас старался проявлять осторожность, памятуя о том, как девушка хлопнулась в обморок, нанюхавшись по незнанию высококонцентрированной эфирной смеси.

Всё это Калли рассказывала Арге, тогда как та лишь качала головой и многозначительно мычала на паузах.

– Ох, Калли, – выдала она, наконец, – странная ты, конечно.

– Почему?

– Не обижайся. Просто я никогда раньше не видела, чтобы девушка была так увлечена чем-то. Вот, взять, к примеру, Танаю и её подруг. Все они мечтают о хорошем муже. Моя так вообще ходит последнее время, рассеянная. Никак влюбилась. Я даже подозреваю, в кого. Но ты…

– А что я?

– Неужели ты не влюблена?

– Я же замужем, – опешила Калли.

Арга от её слов глухо рассмеялась.

– Это твоё замужество, конечно, почётное, но согласись, любви там нет ни с чьей стороны – только почтение и чувство долга. Но молодой здоровой женщине иногда требуется что-то более осязаемое. Ты понимаешь меня? – она смотрела на девушку исподлобья, хитро прищурив глаза.

Калли вдруг вспомнила то, что само собой забылось за всеми заботами, и немного покраснела.

– Я так и думала! – возликовала Арга. – Рассказывай, кто он?

– Ты про что? – опасливо спросила девушка.

– Ну не прикидывайся. Я же вижу. Ты влюбилась. Так кто же этот счастливчик? Скажешь мне, наконец?

– Арга, тебе показалось, – Калли смутилась уже до всех возможных пределов. – Слушай, я должна идти…

– Скажи только одно – и можешь уходить, – повелела женщина, останавливая её. – Это наследник? Тот, кому твои простыни покоя не дают? Я никому не скажу. Обещаю.

Калли снова упала на стул. Она обессиленно взглянула на женщину.

– Я не знаю, Арга, – честно ответила девушка. – Он такой вспыльчивый, такой непредсказуемый. Мне бывает страшно находиться рядом с ним. Сколько раз он угрожал, что убьёт меня, я со счёта сбилась. Но у него такой взгляд, что когда он на меня смотрит, у меня внутри всё сжимается. Я, может быть, и была бы не против разделить с ним его намерения, но что потом? Он ведь усадит меня в гарем, и больше я ничем не смогу заниматься. Не смогу работать с Табибом, в лес не смогу выйти, когда мне захочется. Если он меня силой заберёт, я, наверное, наложу на себя руки.

– Не заберёт, – ответила Арга, обрадованная тем, что Калли удалось разговорить. – Забрать себе чью-то законную жену невозможно. Эфенди точно не имеет на это права. Но и советовать тебе отдаться ему я тоже не могу. Это преступление против чести семьи, той семьи, которую вы создали с Олгасом. Да, ваша семья не самая образцовая, но она есть, как есть и обязательства рода. Это, конечно, не твой случай, но должна предупредить: неверную супругу публично изгоняют из дома. Хотя если ты не сумеешь устоять против соблазна принца Лейса, то далеко уйти не получится, когда прогонят. Тебя просто пересадят из одного места в другое.

– Вот этого-то я и боюсь, – Калли удручённо поникла.

Получив ценную информацию к размышлению, она решила откланяться. Погладив по пушистой головке хнычущего мальчонку и поцеловав на прощание Аргу в щёку, Калли направилась в сторону замка. Стражники на входе больше не спрашивали у неё разрешения. Они запомнили супругу придворного врача, как, впрочем, и вся округа. Оказавшись в знакомых стенах, девушка направилась к лестнице. Привычная возня в лаборатории послышалась уже издалека. Будучи уверенной в том, что Олгас вернулся и снова что-то затеял, она ускорила шаг. Ступив за порог, девушка замерла. Напротив неё, возле шкафа с колбами и порошками стоял Кобос Савлий собственной персоной. В руке своей он яростно сжимал пакетик с перечным порошком, который, судя по всему, только что отыскал на одной из полок. Раскрасневшиеся и слезящиеся глаза гневно буравили девушку.