Дом и два жениха в придачу

Глава 13

Тилль почувствовал себя лишним и ушел переодеваться к ужину. Когда вернулся, все остальные уже собрались за столом. Причем, Ярина тоже сменила платье и прихватила себе блокнот, в котором вдохновенно что-то писала и черкала под недовольное бухтение Глаши.

Та сегодня снова расстаралась: подала всем по тарелке супа и выставила в центр стола ароматный курник. Запах от него шел отменный, Глаше с такими талантами нужно свой ресторан открывать, а не сидеть в глуши.

Ужинали в тишине, только и слышно было, как Белокосова черкает в своем блокноте. Из чистого любопытства Тилль подвинулся ближе и разглядел целую страницу, исписанную на старофейском. Там было что-то про лес, цветы и, кажется, белок. Но этот язык давался со скрипом не только Тихомирову, Тилль и сам разбирался в прошедших временах и артиклях постольку-поскольку.

— Что пишете? – поинтересовался он.

— Заклинание для вас, — ответила Ярина и ненадолго подняла глаза, оказавшись с ним почти нос к носу. Вот вечно задирает подбородок, как будто старается казаться выше. Тилль и сам виноват: не заметил, что подсел к ней слишком близко, так хотел заглянуть в записи.

— Приворожить его хочешь? – вздохнула Глаша. – Тут и колдунствовать не стоит, можно б было просто платье не до подбородка шнуровать для начала или не огрызаться на каждое слово. А еще: на рынке не бросать. Видное ли это дело, доверить барям покупки, они ж…

— Глаша! – вспыхнула Ярина. – Что за разговоры? Конечно же я не собираюсь никого привораживать. Это безобидное заклинание и очень простое.

— На девять строк? – удивился Тилль.

— Не осилите? – с жалостью произнесла она. – Я напишу транскрипцию норнгскими буквами поверх и буду подсказывать.

— Боюсь, как бы после вашего заклинания весь дом не снесло.

— Так барышня тех заклинаний к каждой сессии пачку пишет, уже бы весь Тергород снесло и часть Норнга следом, если бы в них был изъян, — поддержала ее Глаша. – Вы уж не глупее студентов, отчего в себя не верите? Или так провал с записной книжкой на вас сказался?

— Я вообще не уверен, что она существует, — заметил Тилль, после чего выдохнул и отодвинулся от Белокосовой. – Вдруг Астрид просто решила пошутить над нами и связать этим домом.

— А она веселая была, бабушка ваша? Или может думала, что в Норнге девиц нет, а какие есть, в ваши фейские руки сами не дадутся? Сдается мне, не там причину ищите. Есть и другой смысл в ее завещании.

— Возможно, и вовсе связанный с университетом, — заметил Макар. – Не зря же в него побежал банковский служащий.

— Ну или он просто ходит туда вольным слушателем, а мы со своим неурочным визитом его задержали.

Тилль отодвинулся еще немного, хотя Ярина снова не реагировала на него, сосредоточившись на заклинании. Она решительно зачеркнула две нижние строчки и переписала их заново. Затем подправила еще что-то в самом начале, удовлетворенно хмыкнула и только тогда взялась за чистовой вариант.

Для него Ярина ушла из-за обеденного стола и устроилась в гостиной. Остальные, не сговариваясь, отправились за ней, даже Боль и Страх устроились неподалеку и не сводили с нее глаз.

Заклинание она переписывала на белый лист, сделав красивые отступы по краям и украсив вензелями заголовок. «Дыхание поздней осени» — если Тилль правильно перевел руны. Фейских заклинаний он знал не больше десятка и не слишком любил ими использовать: сил тратишь больше, а результат непредсказуем.

— Готово! – воскликнула Ярина и торжествующе протянула Тиллю лист. – Можете испытывать, оно безвредное и тратит мало энергии.

На первый взгляд там действительно не было ничего опасного. Ни призывов к небесным молниям, ни к ветру, ни к другим катаклизмам. Что-то пространное и легкое, про лес, ночные росы и скачущих по веткам белок, но Тилль все равно держал лист с опаской. Девять строчек, не такое уж простенькое заклинание! В университетах на разработку таких тратят не меньше месяца, а здесь обычная студентка настрочила за ужином, не отвлекаясь от курника.

Но отступать было поздно: прямо перед ним уже стояла скрестившая руки Белокосова и снова задирала нос к потолку. Ближе к лестнице на второй этаж устроились Глаша с котами, а Макар подпирал дверь в столовую.

Тилль еще раз перечитал строчки про себя, набрал воздух в грудь и начал зачитывать заклинание, потихоньку напитывая его магической силой. Почует неладное – успеет сбросить его безвредными искрами.

— …нор ильфайр…

— Ноор эльфайе, — поправила его Ярина. – Иначе совсем не в рифму. Где же ваш врожденный фейский слух? Чувство языка и рифмы?

— А где же ваше рудское благодушие и доброта? – огрызнулся Тилль. Затем поправился и продолжил читать заклинание.

Магии оно забирало немного и как-то мягко, не выдергивая из тела, как другие. При этом теплые потоки продолжали кружить рядом, концентрируясь рядом с его головой. Надо было не строить из себя героя, а расспросить Ярину о его предполагаемом действии, не ощущал бы себя так глупо. Но он, признаться, ожидал от нее еще одного «огонька», пусть более сложного, а не этакого авторского выверта.

Стоило произнести последнее слово, как магия всколыхнулась, обдала жаром и исчезла. При этом Ярина виновато закусила губу и отошла на пару шагов назад, как будто набирала дистанцию перед побегом.

— Вышло чуть иначе, чем я планировала, — призналась она.

— Ожидаемо, — хмыкнул Тилль. В конце концов, ничего страшного не произошло. Он в порядке, дом тоже, а Белокосовой даже полезно осознать собственные границы в магическом искусстве. Подумав так, Тилль по привычке запустил руку в волосы и почувствовал, как те тянутся за ладонью.

Затем весь хвост отвалился на пол, будто поджидал этой секунды, а темные пряди разметались по темному паркеты.

— Ярина! – зарычал он и метнулся к зеркалу.

То было мутноватым и покрытым пятнами, видимо, досталось Астрид вместе с домом, но все равно отразило его лицо в обрамлении огненно-рыжих, практически красных волос. По счастью заклинание Белокосовой не убрало их в ноль, только изрядно укоротило.

— Под белку, значит? – повернулся к ней Тилль.

— Это все ваше произношение! – упрямо ответила она. — Я рассчитывала на рыжий цвет, который уйдет к завтрашнему утру, а не стрижку.

Могла бы и поправить, все равно влезла со своим «эльфайе»! Не так уж сильно Тилль и промахивался в произношении, все же старофейский один из важных магических языков. Но Белокосова сама выглядела испуганной, наверное, не рассчитывала на такой эффект.

Хуже, что формально она выиграла их спор. Придумала новое и весьма эффективное заклинание, пусть то и предназначено для стрижки и покраски волос. Под белочку.

— В этом и есть смысл составления заклинаний: учитывать все факторы! – продолжал злиться Тилль.

— Но не такое пренебрежение ударением! Вместо «рыжий, подобно белке» вы произнесли: «как огненная белка»!

— Ну или вам стоит признать, что пока рано прыгать выше головы и писать что-то сложнее «огоньков».

Ярина подошла ближе и протянула руку к его волосам. Тилль безотчетно мотнул головой, уклоняясь от нее, на что Белокосова смутилась и отодвинулась от него.

— Не понимаю, все должно было пройти как надо. Госпожа Вильхоф всегда хорошо отзывалась о моих заклинаниях.

— Астрид не была практикующим магом, откуда бы ей знать все тонкости? Вполне возможно, она просто хвалила вас для поддержания морального духа.

— Ну или то в вас проблема, — вдруг вмешалась Глаша. Она подхватила черного кота на руки и обошла Тилля со всех сторон. – Преподаватель, видный специалист, а заклинания непроверенные на себе испытываете. Болезный к тому же. От прошлого колдунства вообще пять минут кровью хлюпали, а тут вроде бы и ничего.

Тилль действительно не чувствовал дискомфорта, но и магии потратил немного. Подумав, он еще раз взглянул на свое отражение. Темные пряди были разной длины и торчали в беспорядке, из-за чего он походил на городского сумасшедшего. Да и цвет был непривычно темным, разошедшимся и на брови. Лицо при этом изменилось до неузнаваемости, будто перед ним был другой человек.

Он покачал головой и по привычке потянулся к волосам, но пальцы быстро соскользнули с коротких прядей.

— Вам так больше идет, — вкрадчиво заметила Ярина, не подходя ближе.

— Точно, — согласилась с ней Глаша. – И вздыхаете понапрасну, это ж волосы, а не голова. Или вам нравилось на девку походить?

— Скорее – цеплять девок фейской косой, — Макарушка хмыкнул и поскреб левую щеку. Затем продолжил с привычной грустью: — Вон и Ярина Вячеславовна постоянно на нее таращилась.

Белокосова сжала кулаки и повернулась к нему. Макару определенно повезло, что у нее нет ни капли магического дара, не то бы при таком таланте к стихосложению ходить бы ему натуральной белкой. Рыжей и молчаливой, все как Ярина любит. В настоящее время таких заклинаний не было, только записи о них в архивах, но и раскопать их никогда не поздно.

— Это потому, что господин Лайтнер при своем темном каштане на прядях постоянно меня называл рыжей!

— Дык вы и сейчас золотистая, — развела руками Глаша, — стоило все это с заклинанием выдумывать? Да и что за глупости магию на стрижку тратить? Нет бы что полезное, хотя бы дом обогреть. Холодно здесь, особенно в дальнем коридоре.

При этом она зябко передернула плечами и прижала к себе кота.

Ярина недоуменно поглядела на Тилля, а тот пожал плечами. В доме было не жарко, но вполне терпимо. Он и в тонкой рубахе не мерз, а вот Глаша постоянно куталась в жилеты и шали.

— А насчет волос не плачьте, — продолжала Глаша, — если так дороги, можно собрать и в косу сплести, мамка моя такую в сундуке хранила. Любовалась изредка, пока отец не пропил. Недешево ушла косица, тому на неделю хватило.

— Нет уж, спасибо!

Под их сочувствующими взглядами он лично сходил за веником, смел волосы и забросил в камин. Оранжевые огоньки быстро слизали «фейскую косу», оставив от нее только угольки и едва ощутимый запах. Можно было бы обойтись и без сожжения, но не хотелось оставлять никому такую хорошую возможность ему навредить. Сделать это можно было и без волос, но с ними – прицельнее и вернее.

Остальные смотрели на него настороженно, но не вмешивались.

— Хотите платок дам? – снова подалась вперед Глаша. – Чтобы чучелом не смотреться, пока к цирюльнику не попадете.

Тилль выразительно поглядел на нее, затем на еле сдерживающую смех Ярину.

— Как-нибудь обойдусь. Или сам подравняю волосы, здесь ничего сложного.

В крайнем случае сбрить их целиком будет не так позорно, как натянуть один из Глашиных разноцветных платков. Те были слишком женскими, даже если сделать узел на затылке, как принято у пиратов.

— Ну, тяжко будет – зовите, мои младшие как-то завшивели, мамка заставила всех обкорнать.

— А я неплохо умею овец стричь, — вмешался Макар, — матушка как-то завела итилийских тонкорунных…

На это Тилль только закатил глаза и отправился к себе в спальню. Непонятно, за что Отец Небесный наказал его такими соседями: одна решила ему волосы перекрасить в рыжий, другие – откровенно насмехаются. Вши и тонкорунные овцы, вы подумайте! Спасибо, что не предложили под горшок подравнять. Хотя, наверное, просто приберегли это на потом, нельзя же все козыри светить разом!

За ним в спальню проскользнул светлый кот, сразу же нагло обустроился на кровати и теперь вылизывал переднюю лапу.

— И тебе весело? – устало спросил Тилль и подошел ближе. Кот тут же плюхнулся на спину и подставил ему для почесушек живот. – Ты же жил с Астрид, наверняка знаешь, где проклятая книжка, а подсказать не можешь.

Боль перекатился еще раз и заурчал, стоило почесать его за ухом, а затем сразу же попытался цапнуть Тилля. Но тот быстро одернул руку и спихнул кота с кровати.

Затем и сам встал, нашел в ванной маникюрные ножницы и бритву и устроился напротив зеркала. Раньше он как-то не пробовал равнять себе прическу, да и не стригся коротко, разве что в армии. И там волосы уже через месяц отросли ниже лопаток, на что сержант махнул рукой и разрешил ходить в неуставном виде.

Первая прядь отделилась легко, но оставила после себя безобразный клок с рваными краями. Тилль учел свои ошибки и для следующей пробы взял кусок поменьше и срезал его подальше от корней. Вышло тоже неважно, но куда лучше первого. Третий и четвертый выглядели еще аккуратнее, а вот с пятой попытки Тилль отхватил слишком много и теперь любовался на проплешину на виске. Ходить ему лысым, здесь и гадать не нужно.

После его очередного промаха в дверь робко постучали, а кот тут же вскочил со своего места и начал жалобно скрестись и завывать. Меньше всего Тилль хотел встречаться с кем-то и разговаривать, но не оставлять же здесь голосящего кота?

Под дверью стояла Белокосова с очередным листом в руках. Она быстро взглянула на Тилля, подавила смешок и слишком усердно отвела взгляд от его головы.

— До сих пор глумитесь? – устало спросил Тилль.

— Вы над собой поработали больше, чем мое заклинание, — упрямо ответила она и протянула свой лист. – Здесь новое, оно должно вернуть все как было.

— Хватит с меня экспериментов.

— Я учла ошибки и все исправила! – вспылила Ярина.

Тилль скосил взгляд на строки на старофейском и заметил над ними транскрипцию на норнгском. Вот, значит, какие ошибки она учла! И начиналось заклинание не с призыва к Отцу Небесному, а к Лесу.

— Оно сработает, как надо, я уверена! – продолжала настаивать она. – В конце концов, вам вашими же стараниями уже нечего терять.

— А голова?

Тилль вздохнул и посторонился, пропуская Ярину в комнату. Она робко вошла и осталась мяться рядом с порогом. Даже суровым рудским барышням неудобно заходить в мужские спальни. Тилль про себя ухмыльнулся и отошел от нее на почтительное расстояние. Наверное, стоило бы спуститься в гостиную, но там он у его возможного позора будет куда больше зрителей.

— Голову вам мою тоже не жаль, значит, — подытожил он, так и не дождавшись ответа от Ярины. По привычке запустил пальцы в волосы и сразу же одернул. Те после стрижки казались колючими, а кожа головы – неприятно горячей.

— Заклинание безопасно! – вспылила Белокосова. – А если так переживаете за свои прекрасные кудри, то можете вначале испытать его на мне.

Тилль изогнул брови и отвернулся от нее. Кажется, он окончательно сошел с ума, если до сих пор сжимает в руках лист с этими строчками. Но никаких опасных слов там не содержалось, все те же травы-цветочки и загадочный возврат реки к истоку. Несуразица какая-то.

Он сделал еще шаг назад и случайно заметил свое отражение. Прическа выглядела как побитая молью шуба, поэтому Тилль вздохнул и начал зачитывать строки, по капле добавляя в них магию. Та снова закружилась рядом с ним и обдала теплом, от нее расходился приятный травяной запах и ощущение чего-то забытого и родного.

На последнем слове заклинания ощущение усилилось, затем стихло. Первым делом Тилль поглядел на Ярину. Та гордо вскинула подбородок и скрестила руки на груди, явно довольная своей работой. Несмотря на это к зеркалу Тилль подходил с опаской. Мало ли, что там снова произошло. Вдруг у него теперь рога на голове? Или остаток волос таки перекрасился в нужный рыжий?

Но нет, цвет вернулся к прежнему, темному, с каштановым отливом, зато волосы уже привычно достигали лопаток и не топорщились клоками.

— Убедились? – самодовольно поинтересовалась она.

— Пока что счет один – один, — заметил Тилль. – И на новые эксперименты у меня сил не хватит.

Здесь он не врал: руки действительно подрагивали от слабости, а из носа потекла кровь. Вроде бы ничтожный расход магии, а все равно сказался. В такие моменты хотелось выть от беспомощности и своей никчемности.

Ярина неуверенно топталась рядом, затем протянула ему платок.

— Извините, не думала, что так выйдет, — тихо произнесла она.

— Пустое, — отмахнулся Тилль, но платок забрал. Не хлюпать же носом при барышне? А кровь никак не останавливалась, хоть и не лила потоком. – Будем считать это платой за мою тягу к экспериментам. Астрид тоже сочиняла заклинания?

— Насколько знаю, нет. Только переводила. – Ярина вздохнула и прошлась по комнате, видимо, это помогало ей думать. – За это могли дать государственные награды?

— Почему бы и нет? – Тилль остался стоять у стены, от которой было удобнее наблюдать за Белокосовой.

Она так очаровательно прикусывала губу, когда думала, еще щурилась, теребила рыжеватые локоны, что хотелось смотреть и смотреть. Красивая девушка, хоть и язва.

— Заклинания, — продолжил он, — крайне высоко ценятся. Зачаровать тот же движетель для мобиля несложно, пусть и затратно, а вот составить для этого подходящее заклинание – целая наука. Те, которые я видел, были напечатаны на пяти листах. Чары, что накладывали на этот дом, думаю, и того длиннее.

— Но это глупо! Старые заклинания обычно не длиннее песни. Точнее, я думаю, что все песни изначально были заклинаниями, а потом люди их исказили, переделали, убрали какие-то важные элементы и все стало иначе. Встречались и растянутые, но куда реже.

Тилль пожал плечами. Такую теорию он тоже слышал, но не особенно верил. Но то, что рифмованные и выдержанные в определенном ритме заклинания работали лучше – знал по себе.

— Ладно, — вдруг остановилась Ярина, — это все неважно. Интересное другое – вы оказались правы, когда спрашивали, на какое правительство работала госпожа Вильхофф, оказывается, минимум на два.

— Опять вы за свое! Не только агентам дают награды!

— Тогда почему о ее достижениях не трубили газеты? И почему его нет в личном деле?

— Работай Астрид на спецслужбы, ее бы не стали официально награждать, тем более делать при этом снимки. Да и что за агент, которого два государства награждают? Против кого она выступала?

— Феев? – предположила она. – Потому и так их не любила?

Ответить на это было нечего, Тилль и сам не представлял, почему Астрид так не любит фейский народ. Но и в роли бравого бойца за род человеческий она представлялась слабо. По крайней мере, Тилль сталкивался с совершенно другими агентами.

— Знаете, если так любите тайны и заговоры, могу предложить вам вот это, — он порылся в сумке и протянул Ярине любовные романы. – Астрид ради них арендовала банковскую ячейку, вдруг найдете зашифрованное послание.

***

День выдался бесконечным, поэтому я с радостью вытянулась на кровати, стоило закончить с делами. Вымытые волосы устроила на полотенце, чтобы не намочить подушку, оставила себе только неяркий ночной светильник и разложила романы про феев.

Глаша тоже готовилась ко сну, расчесывая длинные темные волосы. Рядом с ней устроились оба кота и сверлили меня недобрыми взглядами.

— Не нравится мне этот дом, — заметила она. – И мразоты эти хвостатые. Так и сверкают глазищами, а уж едят столько, что проще было коз завести. Они и травку общипать могут, и букеты от Макара Григорьевича.

— Глаша! Дались тебе те цветы? И вообще, вот оформим все бумаги и устроим тебя в вечернюю школу, — отозвалась я. – Будешь жить в городе, найдем комнату у какой-нибудь старушки или квартирку в складчину с другими студентками.

— Тебе бы со мной. Что в этой глуши прозябать?

Я пожала плечами. Не так уж здесь и плохо. Далековато от города, конечно, зато тихо. И сам дом как шкатулка с секретами, чтобы расшифровать все понадобится много времени. Я даже с соседством Тилля почти смирилась: милый молодой человек, когда молчит и не дарит мне подарки.

Вяленый окорок, подумать только! Но стрижка «под белочку» наверняка не лучше, так что мы действительно стоим друг друга.

И все же, почему заклинание в первый раз сработало так плохо?

Я потерла виски, затем влезла в первую книгу и прилежно пролистала все страницы. Раньше бабушка Рита ее не показывала и не учила разбирать спрятанные шифры. Каких-то ключей внутри тоже не нашлось. Я попробовала применить к ней что-то из стандартных, к примеру, выписывать буквы по счету, но вышла несуразица. Тоже самое и с двумя другими историями. Либо к ним еще нужно подобрать колюч, либо это обычные слегка потрепанные любовные романы. И феи в них изображены здоровенными горами мускул со словарным набором из: «Моя», «Хочу» и «Грр!». Никакой правдоподобности.

Эх, будь Тилль таким, то… Ну нет, лучше пусть остается таким, какой есть. А еще найду способ утереть ему нос. Пока думала над этим, услышала легкий стук дождевых капель по стеклу.

Глаша нахмурилась и забормотала молитву к Ночи Таительнице, чтобы отвела от нас беду и невзгоды. Я же отложила книги, натянула одеяло повыше и легла спать.