Дом и два жениха в придачу

Глава 19

Тиллю казалось, что как только окажется дома, упадет на кровать и не встанет до завтрашнего утра. И он честно шел к этому: сытно поужинал, открыл настежь окно, чтобы впустить в комнату холод, затем принял душ и устроился под толстым одеялом, прикрыл глаза и попытался выбросить все мысли из головы.

Но от подушки пахло цветами, точно как от Ярины, и чем дольше Тилль лежал, тем сильнее был запах, а в голову лезли разные мысли. Казалось, что вот сейчас она постучит в дверь, затем в своей привычной манере ворвется внутрь и заламывая руки скажет, как боится спать вместе с Глашей, вот у него под боком куда спокойнее.

Тилль сел и потер лицо руками. Каких только глупостей не лезет в голову от недосыпа! Ярина общалась с Глашей весьма ровно, наверное рассудила, что если та не прикончила ее за прошлые дни, не тронет и сегодня. И вообще, привычная магичка куда ближе малознакомого фея.

Пока думал над этим не заметил забравшегося в комнату Боли. Тот устроился на подоконнике и вылизывался, изредка бросая на Тилля недобрые взгляды.

— Не жалуйся, тебя несколько раз кормили, — буркнул он. А кот внезапно спрыгнул на пол, подбежал к нему и громко завопил.

— Ладно, ладно, сейчас оденусь и покормлю тебя в седьмой раз, — сдался Тилль.

Вдруг прогуляется и тогда, наконец, заснет? Поэтому Тилль лениво натянул на себя одежду и отправился вслед за котом. Остальные уже разбрелись по комнатам, и пустой темный дом выглядел крайне зловеще. Нет, для контрабандистов – самое то, но вот зачем Астрид купила его для себя? Настолько хотела приключений? И даже банду вычислила, вы подумайте! Казалось, он задавал себе одни и те же вопросы и никак не мог найти на них ответы. И мама тоже молчала, не отвечая на его телеграммы.

Боль плюхнулся посреди гостиной и катался по ковру с оглушительным мяуканьем. Тилль обошел его по кругу, проверил, все ли в порядке и устало прислонился к забитому книгами шкафу. Затем от нечего делать решил взглянуть на стоявшие внутри книги. Они с Яриной просмотрели все полки в первый же день, но содержимое на пол не вытряхивали, только по верхам.

Книги разместились здесь без всякой системы, кроме полки, забитой любовными романами. Вот и откуда у Астрид такая тяга к ним? С возрастом стала сентиментальной? Еще и целая коллекция про феев.

Тилль ради любопытства потянул за корешок одного, «Моего фейского разочарования». Вот точно так на него Астрид всегда и смотрела. Роман тянулся с трудом и чуть не лишился обложки, зато вывалился вместе с парой других и тонким потертым блокнотом. От времени тот окончательно потерял цвет, обтрепался по краям и буквально рассыпался в руках. Но когда Тилль поднял блокнот, то прочитал на нем «Пелагея Крыжевская».

Неужели та самая записная книжка? Цвет с натяжкой можно назвать зеленым, а на первой странице шли конспекты по теоретической магии, написанные разноцветными чернилами и с цветочками на полях.

Бумага внутри пожелтела, надписи местами расплывались от попавшей влаги, но это наверняка было оно! Вначале Тилль чуть не завопил от восторга: он выиграл, весь дом его! Рыжей Белокосововой вместе с ее занудством придется собирать вещички и…

— Не спите? – произнесла она от порога и тут же зевнула.

До конца не осознавая, что делает, Тилль запихнул книжку внутрь какого-то романа и придавил сверху еще одним, благо кресло надежно скрывало все действия. Только потом он встал и поглядел на Ярину. Она была все такой же строгой и застегнутой на все пуговицы, только волосы непривычно заплела в толстую косу.

— Уже соскучились? – ехидно спросил он и прижал книги к себе.

Что за идиотство? Он же так долго ждал этого момента! Надеялся, представлял, как выгонит эту наглую аферистку. И вот сейчас можно просто показать ей книжку и все. Ярина сразу все поймет и уйдет, дом будет принадлежать только ему. А с ней уберутся и Глаша, и Макар, и даже дурацкие коты. Все равно Ярина вздыхала, что их Тиллю доверить нельзя.

Раньше он с таким восторгом думал об этом, а сейчас не мог пошевелиться. Яра уйдет? Вернется к родителям, которые так и мечтают сплавить ее замуж за очередного Макарушку? Больше не будет с ним спорить? Или трогательно сжимать его ладонь своими хрупкими пальцами? Мечта же! Нет?

— А вы, гляжу, запаслись чтением на сон грядущий? – хмыкнула Ярина и протянула руку к книгам, а Тилль отпрянул от нее.

— Ваши отложенные перехватил?

— Я себе и другие найду, не про страстных и волосатых. Вам такие нужнее, для ассоциации с героем.

— Ну да, про рыжих переводчиц особо и не пишут.

Ярина закатила глаза и развернулась к выходу, покачивая светильников в руках.

— Вы как старшеклассник. Видимо, феи взрослеют куда медленнее людей.

— Это только рядом с тобой, — буркнул он, а Яра не стала оборачиваться и возражать или отчитывать за фамильярность.

Она медленно уходила по коридору, а Тилль ругал себя за глупость. Что он как ребенок, в самом деле? Уже бы подошел и в открытую признался в своем интересе. Или предъявил эту книжку и расставить все по местам, но он стоял и смотрел ей в след, пока наконец не встряхнулся и не отправился обратно в спальню.

Там устроился за столом и под светом лампы проверил все записи Крыжевской. Глаша и здесь попала в точку, никаких любовных откровений о тогдашнем царе там не нашлось, обычные заметки по теории магии, которые знакомы каждому первокурснику, местами изрядно устаревшие. Но Тилль дисциплинированно досмотрел их до конца, затем повертел книжку, вдруг откуда-то выпадет секретный лист. Снова ничего, да и где бы тот прятался?

Из чистого упрямства он подносил листы к окну, подставляя под лунный свет, нагревал их над пламенем свечи и даже сходил на кухню за лимоном и осторожно потер его соком один из листов. На этом его познания в особых чернилах и криптографии закончились, а заметки оставались просто заметками. Зачем же тогда Астрид оставила такое условие? В чем его смысл?

Но она действительно не думала о Тилле слишком хорошо, поэтому оставила книжку почти на виду. Это в первый заход они с Яриной не догадались переворошить именно эту полку.

И что ему теперь делать? Тилль полистал страницы еще немного, полюбовался на калиграфический почерк Пелагеи и сгреб книжку в руки. Затем добрался до библиотеки, походил среди полок и запихнул ее в одну из книг по старорудскому, стоявшую подальше на полке. Белокосова их обожала, то и дело утаскивала к себе в комнату то одну, то другую, хотя, казалось, уже знала все наизусть.

Глупо, очень и очень глупо, но на этом Тилль решительно вышел из библиотеки и отправился к себе. Там лег в кровать и сразу же заснул, даже поленился сгонять устроившегося рядом кота.

***

— Ай, как щеки горят, — заметила Глаша, стоило мне войти в комнату.

— Придумаешь тоже, — ответила я и невольно метнулась к зеркалу. Оно бесстрастно отразило мой легкий румянец и блестящие глаза. И с чего бы? Я же просто на кухню сходила и заглянула в гостиную, где копался Тилль. Тот как будто испугался вначале, наверное хотел сохранить в тайне свое увлечение любовными романами. А может быть пытался разобраться, зачем Астрид сняла целую ячейку ради их хранения?

— И сама сияешь, я уж думаю, может и зря фей с тобой просто так запирался.

— Глаша! – я в возмущении взмахнула руками и села на кровать. – Что ж у тебя все разговоры в эту сторону сворачивают?

— Так то не мои разговоры, а мужские мысли, — невозмутимо ответила она, после чего размотала платок с головы и размяла плечи.

Черные волосы тоже разметались по ее плечам, подчеркивая, какая же Глаша еще молоденькая. И уже маг? Как такое возможно? Ходили, конечно, слухи, что феи умеют старость отодвигать своей магией, но на деле их никто не подтвердил. Полукровки и четвертинки проживали обычный людской век, пусть старость накрывала их мягче, чем людей.

— И откуда у деревенской девушки такие познания о мужчинах? – осторожно поинтересовалась я и тоже села на кровать.

— От жизни тяжелой, — вздохнула Глаша. – И сама им не рада. Это у вас дома была тишь и спокойствие, а до того… Но ты не бери в голову.

— Лучше расскажи, самой же легче станет.

Но она только покачала головой, отпихнула льнущего к ней Страха и поспешила в ванную. Что ж все так странно и непонятно? И щеки будто до сих пор горят.