Другая жизнь

Глава III

Последним Беллоне Рейнальдо представил своего старшего сына, наследника Медео – Ричарда Линкольна. Взрослее принцессы всего на два года, он не был так красив, как младший брат, и не выделялся тем обаянием и раскованностью, что сполна присутствовали в Пауло. Но зато юноша умел поддержать разговор, выслушать собеседника. Пребывание в высшем свете не лишило его застенчивости, умеренности и знания рамок приличия и дозволенного. Он не собирался покорять сердца элиты красноречием или другими методами и довольствовался тем, что порядочностью и умом заслужил уважение своих будущих подданных.

Оставив дочь в компании её фрейлин и двух принцев Медео с их свитами, Робин Третий отозвал короля Рейнальдо и пригласил его пройти в отдельный кабинет для разговора. Мужчины незаметно удалились из бального зала в поиске места, где можно было бы спокойно поговорить в непринуждённой обстановке. Найдя его, оба они уселись поудобнее на мягком диване.

- Послушай, Рейнальдо, вот о чём я хотел сказать тебе. Обе наши планеты находятся в одной системе. Мы с тобою соседи и сделали многое для того, чтобы стать не только компаньонами во всём, но и завязали крепкую дружбу. Ты знаешь, как давно Олтерн хочет сдвинуть Феир с мировой арены, а твои владения ещё только добиваются того положения, которое заслуживают. Нам не выгодно разрушать наш союз, да мы сами и не сделаем этого, потому что слишком хорошо относимся друг к другу. Но мы не вечны, а наших детей ждёт впереди долгая жизнь, которую они могут прожить замечательно, но могут и наделать ошибок, оступиться, не разобраться, как правильно поступить. Особенно я волнуюсь за своего сына. Пока он завоевывает расположение вне своей родины, Робин теряет поддержку своего народа, который иногда становится совершенно недоволен его поведением и отношением к нему. Ричард же напротив, снискал любовь и преданность жителей твоего королевства, но он не имеет и не ищет покровителей и товарищей среди других правителей. Мало этих проблем, так наши сыновья ещё и не нашли языка между собой! Они разные люди и вряд ли когда-нибудь смогут понять один второго. Я боюсь, что когда меня не станет, соседство Феира и Медео из взаимно полезного превратится во взаимно никчёмное. Что ты думаешь об этом?

- Ты словно прочёл мои мысли! Я сам уже подумывал об этом и вспоминал старые наши разговоры о том, что когда-нибудь стоит обручить наших детей, породнившись таким образом. Ричард правильный и понимающий сын, но как бы я ни желал ему брака по любви и собственному выбору, он согласится и смиренно выполнит моё повеление взять в супруги Беллону. Хотя, я думаю твою дочь нетрудно полюбить даже с первого взгляда. Я рад, что являюсь её попечителем, так как сильно переживаю за её броскую красоту, мимо которой не каждый пройдёт, не потеряв самообладания. А теперь я имею полное право присмотреть за ней.

- Что ты хочешь сказать? Моя девочка сама никогда не позволит себе ничего лишнего или порочащего!

- Робин, Робин, не кипятись! Я совсем не это имел в виду! Я не сомневаюсь в непорочности и чистоте твоей дочери, но просто сегодня произошло кое-что, что не ускользнуло ни от одного присутствующего при премьере Беллоны человека. Пока ты и Пауло готовились к дебюту за дверями, ты как раз и просмотрел то, что случилось.

- Боже, не томи, говори же, что такого страшного или необычайного стряслось?!

- Виталий Дьюс, вот что стряслось. Этот неисправимый ловелас и юбочник положил глаз на твою дочь.

- Что?! Этого не может быть! Как бы он не выглядел, не знаю уж, что он для этого делает, но он же настоящий старик! Ему одной ногой в могиле стоять, а он засматривается на молодых девушек, и не просто на девушек, он кинул свой похотливый и пресыщенный взгляд на мою Белл, это юное и нежное дитя…

Робин Карлеаль осёкся. Возмущение и ужас, возникшие на первых порах, стали утихать и начал работать мозг. Ум и хитрость, выгода и корысть. Разумеется, он никогда в жизни не пойдёт на то, чтобы его дочь была обесчещена этим подлецом и негодяем. Но! Но каким бы он ни был человеком, он оставался императором Голубого квазара, одним из самых могущественных из ныне живущих людей. Кто мог ему противостоять? Только Южные ветра, Небесная даль (это место, где когда-то правили короли тьмы, подчинившиеся силам зла, создавшие Тёмную армию и желавшие захватить мир), Кристалл и Ледяная, закрытые системы, в которых правили бал «золотые» и их таинственный Лео, да и Заседание Министров и Представителей власти всех держав. Вот, пожалуй, всё. А сам Робин Третий продолжал быть сыном Робина Второго, покойного лучшего друга Виталия Дьюса. Так неужели он не сможет провернуть то, что ему сейчас пришло в голову? Коли император женился в четвёртый раз, что ему помешает развестись и жениться пятый? Эта Гвинет…она хоть и приходилась королю Феира племянницей, но была слишком далека ему по духу и по всем остальным понятиям, чтобы он мог иметь от неё какую-то выгоду. К тому же она была в десятки раз хуже Беллоны и, можно сказать, силой, упорством и неприкрытой наглостью женила на себе Виталия. Плюс к этим пунктам из её реноме, далеко не украшающим Гвинет, она вообще зазналась и практически перестала общаться с родственниками, принимая их за «недостойных». Так-так, неплохая перспектива проявлялась на горизонте. Ну и что же, что старик, но ведь выглядел он вполне нормально и не полностью растерял былой лоск. А как можно было утереть нос олтернцам! Король Элиос сойдёт с ума от зависти. Он использует все возможности и связи, чтобы предотвратить этот взлёт Феира на небывалую высоту. Только сделать ничего так и не сможет. Как хотелось бы поторопить будущее, чтобы уже купаться в счастье и радости от исполнившейся мечты и сбывшихся надежд. Осталось подготовить саму Беллону. Ей предстояло выполнить нелёгкую задачу – очаровать императора настолько, чтобы он согласился окунуться в молодость и пойти под венец в пятый раз.

Напротив Робина сидел его хороший друг. Только что они строили совместные планы и вот, один уже сомневался, так ли ему это всё нужно. Зачем нужна была помолвка с каким-то наследником-тихоней Ричардом, когда можно попробовать выдать замуж дочь за императора Голубого квазара? Рейнальдо принял задумчивость короля Феира за растерянность оскорблённого отца, не знающего, что предпринять для спасения репутации своего ребёнка.

- Робин, ты не переживай так! Я глаз не спущу с Беллоны. А если мы объявим, что скоро принц Медео и принцесса Феира станут женихом и невестой, император поостынет.

- Постой-постой! Ты, конечно же, прав. Я и сам впредь не отойду ни на шаг от Белл, но с помолвкой я бы не стал так спешить. Пусть твой сын и отнесётся с пониманием к твоему решению, но я и Веста обещали Беллоне, что она сама сможет выбрать себе супруга, поэтому категорическое моё заявление о решённом её браке могут травмировать и сильно расстроить её. Мне нужно сначала поговорить с ней, так сказать, проработать с ней этот вопрос. Она покладистая девушка, но всё-таки ранимая. А император? Думаешь, такое наше поведение понравится ему? Ничего дороже чести нет, но если есть возможность решить всё без инцидентов и с минимальными потерями, то почему бы так ни сделать? Зачем злить Виталия понапрасну?

Довольные собой мужчины расстались в мире и согласии. Робину Третьему было над чем подумать на досуге. Сказав, что Беллона покладистая девушка, он сильно преувеличил. Представить, какой гнев и злоба овладеют принцессой, когда она узнает о мыслях отца на её счёт, не составляло труда. Её возмущение не будет знать предела. И если уговорить дочь отнестись к свадьбе с Ричардом смиренно ещё можно было, то выйти замуж за восьмидесятипятилетнего мужчину Беллону оставалось только заставить. Но, может быть, девушка не настолько в этом плане глупа, как её старший брат, чтобы не понять, какая польза и какие преимущества ожидают не только её саму, но и её родину, если она поступится своими предубеждениями, свободой и попридержит свой необузданный нрав при себе. Оставалось подготовить благодатную почву. Подговорить кого-то из друзей принцессы побеседовать с ней на эту тему. С кондачка такие дела не решаются.

Рассматривая всё со всех сторон, взвешивая все «за» и «против», Робин обдумывал, что же такое послужит главным аргументом в пользу Беллоны, чтобы Виталий Дьюс окончательно и бесповоротно ей очаровался. Прожившего такую насыщенную и долгую жизнь трудно чем-либо удивить или привлечь. Тем более что большую часть этой долгой жизни он только и делал, что заводил романы и интрижки. Видевшему самых прекрасных и великолепных женщин вряд ли понадобится связывать себя с пока ещё почти безызвестной принцессой. Этому нужен был веский довод. И на этом месте король Феира внезапно остановился. Как же он сразу не понял и не обратил на это внимания! Ведь Беллона была племянницей Минервы, той самой, одной единственной из многих, которую любил император Голубого квазара. В груди у Робина защемило. Он и сам когда-то любил эту отвергнутую всеми красавицу. Если бы не его мать, он женился бы на ней, а не на Весте. Всё прошло, и остались только приятные, но печальные воспоминания. Он не раз замечал, что хотя Беллона совершенно на неё не похожа на первый взгляд, в её мимике, голосе, манерах всегда отдавало чем-то от Минервы. Та была темноокой брюнеткой, с ямочкой на подбородке, белокожая. Беллона же златовласая, смуглая, и даже форма лица другая. Но вот само выражение глаз и губ, особенно когда она настаивает на чём-то или сердится. Нос, да он тоже больше похож на нос Минервы, чем кого-то другого; ровный, чуть узкий и каплю длинноватый, с небольшой горбинкой. И изгиб бровей! Точно, они были точь-в-точь как у покойной тёти. Тёмные, от переносицы идущие плавной дугой, а потом преломляющиеся и резко взмахивающие вверх. Они так красиво открывали глаза и подчёркивали их!

Вспомнив судьбу бедной Минервы, Робин устыдился того, как хотел использовать дочь в своей политике. Нет, как он вообще мог такое придумать! Боже, не дай Беллоне повторить даже половину из того, что сделала сестра его жены. Рейнальдо прав, и нужно как можно дальше держать Виталия от дочери, пока не случилось ничего недоброго. Если тот тоже заметил сходство принцессы со своей умершей третьей супругой, он может постараться сделать из неё что-то подобное. Король поспешил в бальный зал, откуда доносилась музыка.

Принцесса Феира тем временем вальсировала с Ричардом. Он приглашал её уже на второй танец, найдя девушку интересной, разумной. С ней было о чём поговорить. По привычке и своему научно-духовному складу, принц не обращал внимания на внешнюю красоту собеседницы, увлекаясь только её внутренним содержанием. А оно тоже было весьма приятным. Совершенно не настроенную по началу на танцы Беллону развеселил Астерикс, присоединившись к их компании со своей свитой и рассказывая уморительные ситуации, с которыми ему приходилось сталкиваться, а так же ироничные и курьёзные случаи из светской жизни. Потеряв после первого вальса своих фрейлин, кроме Доры, из вида, Беллоне больше ничего не осталось, как развлекаться в мужском обществе, так как Энжел тоже кружилась среди кавалеров и принцев. Как хорошо, что рядом был Ричард, Пауло и троюродный брат! Они не только скрасили одиночество девушки и отвлекли её ото всех мрачных мыслей, но и послужили надёжным укрытием от императора Виталия, который, и Беллона это видела, весь вечер продолжал кидать в её сторону пламенные красноречивые взгляды.

Король Робин увидел, что его дочь находится в том окружении, котором ему и хотелось, что Виталий Дьюс держится от неё на расстоянии, а сама она улыбается и радуется, чего он не замечал уже довольно долгое время. Успокоившись, умиротворённый монарх направился дальше по своим делам и знакомым.

В зале становилось душно. Не из-за того, что на дворе стояло лето - в этих местах оно было довольно прохладным, - виной жары являлось скопление людей и множество горящих свечей. Беллона, с непривычки, быстро устала от веселья, шума и танцев, которых уже сплясала почти десяток. Наследник Медео предложил выйти ей на балкон и вдохнуть свежего ночного воздуха. Приближалась полночь. За Ричардом и его юной спутницей последовали Пауло и Астерикс. Все трое молодых людей отпустили сопровождающих их дворян, дабы те могли сполна нарезвиться и получить такое же удовольствие от праздника, как и их господа. К своему удивлению и недовольству, на балконе принцесса Феира встретила виконтессу Леонверден. Та прохлаждалась вместе с молодым мужчиной милой наружности, который что-то шептал ей на ухо, а девушка кокетливо смеялась и жеманно отводила глаза. Беллона хотела подойти к подруге и прекратить этот глупый флирт, так полюбившийся Габриэль, но, вспомнив свою промашку на маскараде в честь дня рождения отца, для начала всё же поинтересовалась, кем был этот человек благородного вида. Единственным осведомлённым оказался, почти как и во всех отношениях касательно элиты и высшего общества, Астерикс.

- Это мой сосед, принц Эммануил де Леви. Ты переживаешь за подругу? Не волнуйся, он на самом деле очень сдержанный и порядочный, прекрасно воспитан и относится к легкомысленным девушкам отрицательно. Но вот немного алкоголя действует на него плоховато и он способен на то, что никогда бы не позволил себе на трезвую голову.

Беллона сразу прикинула, что, стало быть, Габриэль начала это знакомство первой. По всей видимости, ей понравился очередной объект, а, узнав, что он к тому же и будущий король в Южных ветрах, девушка набралась смелости и подошла к нему. К её счастью, он, как и предположил Астерикс, уже успел выпить, поэтому отнёсся к её решительности без обид и без предвзятости.

- Астерикс, значит, я могу не волноваться за честь и достоинство Габи, если он такой положительный?

- Я бы не сказал. Дело в том, что у него скоро свадьба, поэтому он пытается нагуляться. Супружеская верность для Эммануила – табу, которое нельзя переступать, так что рано начавшийся затяжной мальчишник может затронуть и твою подданную.

- Отлично! Снова она ввязывается туда, куда не стоит. Подождите меня здесь, сейчас я заберу её, и мы вернёмся на бал, – Беллона, поражающаяся тому, что у неё здравомыслия больше, чем у Габи, несмотря на то, что та была на год её старше, ринулась на защиту репутации подруги.

Виконтесса в свою очередь успела опустошить три бокала шампанского. Её всегда приподнятое настроение било ключом ещё сильнее обычного. Поэтому когда к ней подошла принцесса и попросила присоединиться к их компании, Габи среагировала неадекватно, проявив крайнее упорство и несговорчивость.

- Габи, ты что не понимаешь, чем может закончиться твоё поведение? Тебе не надоело вести себя неподобающим образом? – Беллона заметила лёгкое опьянение будущей графини Нови, от чего пришла в настоящее бешенство. – Я сказала, что мы уходим, значит, мы уходим!

- Что? Ты будешь мне приказывать? А я думала, что с друзьями обращаются не так!

- Я пыталась нормально тебе всё объяснить, но ты же даже не слушаешь! Твоя легкомысленность заведёт тебя далеко, причём совсем не туда, куда бы тебе хотелось! – заметив, что принц Эммануил косится в сторону девушек, Беллона извинилась перед ним, отвела Габи чуть в сторону и заговорила тише, – чего ты пытаешься добиться этими своими выходками?

- Какими выходками? Я не делаю ничего плохого, просто провожу время так, как мне нравится, в то время как ты следуешь не призывам своего сердца, а мнению посторонних людей. Ты поддаёшься влиянию тех, кому никогда не оказаться на твоём месте и кто не знает, что тебе лучше и что тебе нужно, а всё равно советуют!

- Ты говоришь ерунду! Просто я ответственнее, чем ты, и никогда не нарушу правил приличия, не огорчу своим поведением родителей, не стану перечить тем, кто старше меня, а потому мудрее и может оказаться прав. Подумай, что бы случилось, если бы тогда, перед отъездом рыцарей, я не послушала тётю Сивиллу и помчалась проводить Дерека? Да меня бы здесь и близко не приняли, потому что, я не сомневаюсь в этом, слухи о такой взбалмошной принцессе быстро бы достигли ушей сплетников во всех краях.

- Очень хорошая тема. Давай поговорим об этом. Твой Дерек плевать хотел на то, что ты вся такая правильная и порядочная и ускакал за своей «идеальной» Стеллой Нордмунской. А не мне тебе рассказывать, какой она была! Так вот нечего мне говорить, что и как, когда ты сама с радостью бы последовала примеру своей легендарной прапрабабки!

Беллона смотрела на Габи и понимала, что та права. Но за то, что та откровенно высказала потаённые мечты и думы девушки, она обиделась на неё и не хотела больше разговаривать. Она задела самым грубым образом только начавшую затягиваться рану. Стоило ей накануне убедить себя в том, что Дереку просто не через кого было связаться с ней, как её хрупкое убеждение рухнуло, разбившись вдребезги. Бернардо Тревор перечислял ей, среди прочих недостатков рыцаря, его безумную и единственную любовь к безвестно пропавшей Стелле. Нужно было взглянуть правде в глаза – мужчина, любящий подобную женщину, никогда всерьёз не отнесётся к увлечению молодой неопытной девушкой. Но что ей-то делать со своим чувством? Она не могла просто взять и выкинуть Дерека из головы. Она не могла полюбить другого, не могла справиться с воспоминанием о лице графа, о его фигуре, запахе, голосе. Его силуэт так и маячил то там, то тут. Как он целовал ей руку после охоты, как нёс тогда на руках…как пытался поцеловать тогда на балконе и обещал вернуться! Беллона поняла, что сейчас тоже стоит на балконе, но рядом нет его. Много мужчин, их лиц, костюмов, фраков, камзолов, но среди них нет ни одного, который бы смог заменить Дерека хотя бы на сотую часть! Из очей принцессы полились слёзы. Снова вернулось это состояние, от которого она тщетно пыталась избавиться. Повернувшись к Габриэль спиной, девушка сорвалась с места, и чуть не сбив с ног Астерикса, который хотел поинтересоваться, что произошло, убежала с бала в самый его разгар.

Отослав Дору обратно на праздник, единственную, кто последовал за ней по пятам, Беллона осталась совсем одна-одинёшенька в спальне. Горькие рыдания душили принцессу, а обида на Габи сменялась ненавистью к самой себе, хотя желания поговорить или даже видеть подругу по-прежнему не было. Кто виноват во всех её горестях? Никто кроме неё самой и её воспитания. Если бы она была другой, то либо она не влюбилась бы в Дерека, либо он полюбил бы её! Но ни одного из двух вариантов не произошло, а случился третий – она безответно, страстно и преданно поддалась пожирающему всю её чувству. И если не принять каких-то кардинальных мер, ничего не изменится. А что она была в силах сделать? Из графа Аморвила в жизни не выйдет не то что монах, но даже примерный супруг или, пусть и холостяк, но не ищущий приключений и не готовый на всё ради опасности, азарта, авантюры, риска. В двадцать четыре года пытаться повлиять на характер мужчины уже бесполезно. Это она ещё несформировавшаяся личность, которая, как верно, пусть больно и неприятно, заметила Габриэль, поддаётся влиянию людей. А может быть выход здесь? Ведь ей, Беллоне, ещё не поздно измениться! И совсем не в лучшую сторону, чтобы устремиться к идеальной безгрешнице. Да и для чего она будет тогда идеальной? Добродетельная и смиренная девушка подходит только для монастыря, в котором нет соблазнов и искушений, а в жизни всё совсем иначе. Правильно говорила тётя Сивилла, что жизнь без ошибок – это скучно, что ненужно подстраиваться и пытаться кого-то подделать под себя, нужно делать то, что нужно для твоего блага, при этом, не вредя другим. А кому бы навредило дурное поведение принцессы Феира? Подумаешь, полюбила графа, вышла за него замуж. Что другим с этого, кроме новой сплетни и скандала? Всё со временем забывается, заглушённое очередными слухами и пересудами. Зато Беллона будет счастлива, ведь ей не нужно ничего кроме любви Дерека. А как её добиться? Ответ был прост, и девушка его давно знала – нужно уподобиться Стелле Нордмунской. Господи, но как же, как? Вот она и пришла к тому, чего меньше всего хотела, чего в глубине страшилась и о чём предупреждала Мария: интересуясь тем или иным человеком, невольно начинаешь ему соответствовать. Беллона вдруг осознала, что, несмотря на всё своё любопытство и любознательность, она совсем ничего не знала о своей прародительнице. Да, какие-то главные исторические события, основные даты, самые громкие её проделки, но ничего из личного, частного. Теперь девушка поняла, почему так важен был дневник Стеллы для всех её поклонников, почитателей или даже последовательниц, если такие были, конечно. Хотя, что далеко ходить, конечно, были, по крайней мере, одна – её родная тётя Виктория. Вопреки всем своим стараниям, она не стала такой же, как прабабка, но знала про неё много. Одни угрозы о внезапном исчезновении чего стоили! У неё даже литература о Стелле имелась, написанная фаворитами, друзьями или просто современниками той. Что ж, нужно было заглянуть в эту маленькую отдельную библиотеку, посвящённую всего одной личности, а потом поговорить и с самой тётей. Завтрашний день нужно полностью посвятить этому, так как потом начнётся подготовка к отъезду и будет уже не до того. В дверь постучали. Беллона сделала растерянное движение, желая вытереть мокрые щёки, но за своим раздумьем не заметила, как давно уже перестала плакать, и что её лицо стало сухим. Кинув взгляд в зеркало, она, однако, нахмурилась, так как глаза были ещё красными. Ну и ладно! В конце концов, все близкие, кроме которых некому собственно придти в столь поздний час, не являлись теми, от кого нужно скрывать свои эмоции. Ведь слёзы можно объяснить, как угодно. Повернув ключ в замочной скважине и, не спрашивая, отворив дверь, Беллона вздрогнула, обнаружив за порогом незнакомого мужчину лет сорока.

- Доброй ночи, сударь, чем могу быть полезна?

- Позвольте представиться, я князь Дмитрий Рейнтфилд. Я пришёл от императора Голубого квазара, чьим вассалом являюсь, который приглашает вас для дружеской беседы…

- В такое время? – первой мыслью Беллоны было швырнуть что-нибудь тяжёлое в этого нахала и ещё более тяжёловесное в его суверена. Её недоумение и гнев готовы были вырваться наружу в качестве пощёчины, бранных слов, криков, но, приученная быть сдержанной, принцесса просто смерила презрительным взглядом князя и произнесла: – извинитесь за меня перед императором, но я уже сплю.

Дверь захлопнулась. Каков наглец! Посылает таких же старых, как и он сам, сводников, и ещё смеет надеяться, что ему не откажут. И пусть думает, что хочет, когда ему передадут её слова, но при этом уточнят, что Беллона была одета, свет в комнате горел, а ко сну она отходить ещё даже не собиралась. Но, стоп! Если она собиралась меняться в худшую сторону, быть развратной и распущенной, откровенной и порочной, то зачем откладывать на завтра? Лучшее время для этого – ночь! Беллона быстро открыла дверь опять и окрикнула уходящего:

- Постойте, князь! Подождите минуту, я только накину что-нибудь, в замке ужасные сквозняки…