Другие правила

Глава 24

Смеркалось. Вали сидела в глубоком потертом кресле и пыталась вязать. Майрут всегда смеялась над ее попытками что-нибудь сделать руками, но сейчас у Валери неплохо получалось. Она вязала голубой поясок, вплетая в него золотой узор. Одна петля, другая, накидка, еще петля... Узор был ровный и правильный, и Вали радовалась, что наконец-то победит. Завтра она закончит пояс и подарит его Майрут в знак победы над своим косоручием.

Вошла Сафи и заглянула Вали из-за плеча. Оценила работу, усмехнулась.

— Решила помучиться? — спросила она.

Вали кивнула, слишком занятая, чтобы отвечать сестре.

— К тебе Тэд пришел. Позвать?

Валери подняла голову от работы и посмотрела на Сафи.

— Конечно.

Тэд был высок и строен, и волосы его, черные, были собраны лентой, как у благородного урама. Валери была влюблена в него, и вскочила при его появлении, забыв о рукоделии.

— Привет, красавица, — он расплылся в улыбке, видимо Вали нравилась ему не меньше, чем он ей, — чем занята?

Валери смутилась и показала ему поясок.

Тэд усмехнулся, разглядывая тонкую полоску кружева.

— Ну ты же не умеешь совсем вязать, — сказал он, — ты видела, как вяжет моя сестрица? Всем на загляденье! Бросай свою ленту и пошли на танцы!

Настроение Валери резко спикировало вниз. Она отложила поясок, закрыв его платком, чтобы никто не видел. Посмотрела на Тэда, одернула юбку. Потом подошла к зеркалу, достала из шкатулки жемчужные бусики и надела их на шею.

— Да ты и так ничего, — буркнул он, — хватит прихорашиваться! Лучше уж не станешь! Пошли, нас ждут.

И он протянул ей руку.

Валери медленно обернулась, посмотрела на его руку.

— А знаешь... мне сегодня некогда, — сказала она, — мне надо успеть до утра закончить поясок.

И она села к столу, где горели свечи и лежали клубки нитей.

...

Бал Роз позже был провозглашен одним из самых прекрасных празднеств, которые видел Версаль. Розы были повсюду — и живые, благоухающие в вазонах, украшающие двери, окна и столы, и золотые, и украшенные бриллиантовыми каплями бутоны, которые раздавали в качестве сувенира на память всем, кто прибывал на бал.

Валери стояла рука об руку с доном Хуаном, одетая в зеленое платье, расшитое алыми розами. Розы были в ее прическе, и на груди ее сиял кулон в виде большой рубиновой розы. Герольд объявлял имена прибывающих гостей, и они стояли посреди будуара, примыкающего к зале, ожидая своей очереди. Другие гости, которых Валери прекрасно знала по именам и с некоторыми из которых была хорошо знакома, старательно делали вид, что не знакомы с нею, и вокруг их пары образовался небольшой вакуум.

Подошла их очередь. Валери сделала глубокий вдох. Посмотрела на своего спутника, которого тайком разглядывали все, кто находился в помещении. Он улыбнулся ей и сжал ее руку. Его уверенность тут же передалась и ей, Валери прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Сегодня будет незабываемый день.

— Дон Хуан Медино и донья Валерия Медино, — услышала она голос герольда.

Дон Хуан сделал шаг вперед, и Валери тоже пошла следом за ним, только сейчас осознав, что боится реакции и света, и королевы. Ей должно быть все равно, но она боялась мнения людей. Возможно, впервые в жизни.

Выйдя в залу Валери схватилась за его руку, боясь вдохнуть. Висело абсолютное молчание, и все смотрели только на них. Воздух раскалился, и от напряжения казалось, что прямо в центр залы, убранной розами, ударит молния. Даже музыканты, почувствовав общее настроение, отложили свои инструменты и тоже смотрели на Валери и дона Хуана.

А потом зал взорвался, когда заговорили все разом.

Валери в глубине души была благодарна Хуану, что он не растерялся, а за то время, пока все молчали, подвел ее к Их Величествам, и склонился в поклоне, от чего и она машинально сделала реверанс. Она представила его как своего мужа, и дальше только кивала, предоставив ему вести беседу. Когда они уходили, король и королева улыбались. Значит все было хорошо, значит он им понравился. Валери на секунду закрыла глаза, мечтая исчезнуть из этого зала, где сияло золото, сверкал хрусталь и переливались бриллианты в прическах дам. Ей стало душно, страшно и к горлу подступила тошнота, как было раньше, когда она только начинала привыкать к толпе. Дон Хуан крепче сжал ее руку, наклонился ближе и проговорил:

— Отлично сыграно, Валери.

Его похвала была для нее глотком воздуха. Она отвернулась, скрывая улыбку.

Заиграла музыка, и они встроились в полонез, и танцевали с большим удовольствием, под взглядами всех присутствующих. Валери спиной чувствовала ненависть женщин, считавших, что раздавили ее. Она чувствовала их ревность и зависть. Валери де Медин возродилась из пепла, не только посмела вернуться в Версаль, но вернулась она под руку с красавцем-мужем, который смотрел на нее влюбленными глазами и явно не намеревался бросать ее на произвол судьбы.

Слухи об их разводе оказались просто слухами.

….

— Ваш новый любовник оказался вашим мужем, — смеялась Жозе де Бриенн, когда они вдвоем ехали в коляске по Булонскому лесу, в светлых утренних платьях и широких шляпах с перьями, — вы сумели поразить всех, дорогая Валери! Я, признаться, и сама была в шоке, когда увидела вас рука об руку с таким красавцем, а потом объявили, что это и есть ваш беглый муж. Как вам удалось помириться с ним?

Валери повернула к ней голову:

— Мы никогда и не ссорились.

— А как же слухи о разводе?

Валери пожала плечами, одновременно приветствуя дам из встречной коляски:

— Слухи — это просто слухи, дорогая Жозефина.

— Вы хотите сказать, что он никогда не покидал вас, никогда не подавал иска Святому Престолу и...

— Да.

— Что же это тогда было? — Жозе смотрела на нее невинными распахнутыми глазами, будто юная школьница.

Оставалось только рассмеяться и перевести разговор на другую тему.

— Но ваша дочь, — не отставала Жозе, — ваша дочь... она...

— Моя дочь — донья Габриела Хуана Кармела Медино, — Валери все еще улыбалась, — как только она немного подрастет, ее привезут в Париж.