Думая о тебе

Глава 21

— А вот и он! — стоя рядом с Финном, воскликнула Джинни и не без гордости представила Перри.

— Рад познакомиться с вами, — сказал Перри, пожимая руку Финна. — Извините, что задержался. Заболтался со знакомыми.

— Это ничего, — весело подхватила Джинни. — Я болтала с теми, кого вовсе и не знаю, и приглашала их посетить «Пенхалигон». Одна пара хочет заказать столик на следующей неделе. Они ищут, где бы отпраздновать свадьбу дочери.

— Свадьбу? — Перри передернул плечами. — Извини, но это жуткая идея. Дети бегают, младенцы орут… У вас есть дети? — обратился он к Финну.

— Нет. — На щеках Финна заиграли желваки.

— Счастливый человек. И не заводите. Что касается меня, так я не нахожу в этом ничего привлекательного. Все говорят, что дети меняют твою жизнь. А я хочу, чтобы она оставалась такой, какая есть, и ничего не хочу менять. Спасибо большое. К чему все эти проблемы?

— Не самая удачная тема для беседы, — пробормотала Джинни, когда Финн извинился и отошел, чтобы поздороваться с роскошной брюнеткой. — Его подруга родила в прошлом году девочку. Финн был уверен, что ребенок его, но выяснилось, что нет. В конце концов она бросила Финна, забрала ребенка и уехала с отцом девочки.

— Я бы сказал, ему повезло. Только не надо так смотреть на меня! — Перри усмехнулся и обнял ее за талию. — Дети — это не для меня. И поверь мне, нет ничего хуже, чем женщина, озабоченная этой проблемой. Посмотри на Лорел. Уверен, она так тяжело переживает разрыв с Кевином, потому что думает, что ее время ушло и уже поздно начинать что-то с другим мужчиной. Ее гормоны в панике и мечутся, словно курица с отрубленной головой. Нет сил смотреть на это. Вот почему ты так нравишься мне.

— Что? Мои гормоны тоже мечутся, как обезглавленные курицы?

— Нет. — Зеленые глаза Перри сверкнули обожанием. — Ты и Лорел одного возраста, но ты уже исполнила свой долг и избавилась от груза, лежащего на плечах женщины. Пойми меня правильно, я страшно рад, что у тебя есть дочь. Потому что не имею ни малейшего желания иметь собственных детей.

— Ты говоришь, как Карла.

— Только не говори мне, что мы чем-то похожи. Не думаю, что это доставит мне удовольствие.

— Зачем ты так? Карла хорошая. — Джинни очень хотела, чтобы эти двое нашли общий язык. — Не суди, пока не узнаешь ее получше.

Лицо Перри исказила гримаса.

— Зачем мне это?

— Не возражай. Она моя лучшая подруга.

— Возможно, но в ней столько ехидства. Так или иначе, зачем нам тратить время на разговоры о Карле? Я даже не поцеловал тебя…

— Здесь? — заволновалась Джинни. — Но здесь нельзя, кругом столько людей!

— Я знаю и пока могу держать себя в руках, но… — Все еще обнимая Джинни за талию, Перри повел ее через переполненную комнату, заметив на ходу неулыбающееся лицо Карлы, которая кивнула им, продолжая разговор с одним из своих потенциальных клиентов. — Почему бы нам не выйти в сад?

— Но там темно. Я могу споткнуться и, чего доброго, растянусь лицом вниз.

— Ты не споткнешься, сегодня полная луна. Весь сад залит лунным светом. — Открыв двери, ведущие в сад, Перри увлек ее за собой. — Положись на меня. Я не дам тебе упасть.

«Какие дивные слова! — подумала Джинни. — Он говорит совсем как Джеймс Бонд». Может, это и смешно, но от его слов она почувствовала себя в безопасности.

Увидев Финна Пенхалигона за стойкой бара, Карла не могла удержаться и подошла к нему. Он приподнял бровь, холодно оценивая ее.

— Можно мне спросить вас кое о чем? — Черт, ее нутро завязалось в узел. — Что вы думаете о знакомом Джинни?

— Я всего лишь перекинулся с ним парой слов. Я не люблю с ходу судить о людях. — После паузы Финн продолжил: — Хотя в этом случае я готов сделать исключение.

— Да?

Его тон был более чем уверенный.

— Этот парень тот еще пройдоха.

Это было именно то, что хотела услышать Карла. Она вынула трубочку из коктейля и переломила ее надвое.

— А вы? — Финн приподнял брови.

«Забавно, — думала она, — что такой привлекательный мужчина не производит на тебя абсолютно никакого впечатления… Тогда как… о нет, не думай о нем, не думай о Перри Кеннеди».

Карла кивнула и потянулась за другой трубочкой.

— Я тоже так думаю.

Музыка гремела вовсю, отдаваясь от стен квартиры так, что пол вибрировал. Шумная игра заключалась в том, чтобы, балансируя на одной ноге, удержать на голове открытую банку пива, не давая ей упасть на ковер. Весь пол был усыпан пустыми банками, а ковер промок и хлюпал под ногами. Джем наблюдала, как один из друзей Руперта уронил очередную банку на пол, и ей стало стыдно при мысли о служащих из агентства по уборке квартир, которые придут утром, чтобы навести порядок.

Теплая сильная рука прошлась по ее спине и остановилась пониже, заставив ее вздрогнуть от неожиданности. Его губы коснулись ее уха.

— О чем ты думаешь? — шепнул Руперт.

— О том, что если они собираются спать на полу, то рискуют промокнуть.

— Это их проблема, не моя. Ты надела трусики?

— Да! — Джем задрожала, когда он просунул теплые пальцы под пояс ее джинсов.

— Славно. Никто не заметит, если мы исчезнем на несколько минут. Сделаем это по-быстрому…

— Но мы не можем. — Джем с улыбкой повернулась к нему. — Это невежливо по отношению к гостям.

— К черту гостей. Это мой дом, мне и решать…

— Руперт, как тебе нравятся Тилли и Маркус? — послышался голос Люси, и на этот раз Джем чуть не подпрыгнула от неожиданности. Глядя на Руперта без улыбки, Люси продолжила: — Они заперлись в ванной, а кое-кому надо в туалет.

— Наши мысли совпадают, — шепнул Руперт на ухо Джем, прежде чем оторваться от стены. — Ладно, пойду разберусь с ними. Испорчу им кайф.

Когда он ушел, Люси подозрительно взглянула на Джем:

— Что тебе сказал Руперт?

Господи, конечно же, она не слышала.

— Ничего, — неловко замявшись, ответила Джем. — Мы просто говорили, что ковер промок от пива. — Она кивнула в сторону комнаты, где очередная банка полетела на пол.

— Мне так не показалось. — Люси с силой засунула руки в карманы джинсов с заниженной талией. — Вы о чем-то шептались…

У Джем пересохло во рту. По крайней мере она уверена, что Люси не могла видеть, как Руперт залез к ней в джинсы, он делал это украдкой.

— И он просунул руку к тебе в джинсы?

— Нет… — Джем замотала головой. — Он просто пошутил. Это ничего не значит.

Люси нахмурилась:

— Между вами что-то есть?

Что? Ясно, что это очень беспокоит Люси, и именно поэтому она не могла не заметить правды.

— Нет. — Джем с выражением искреннего удивления смотрела на подругу. — Господи, ты серьезно? Какая чушь! Не могу поверить, что ты могла подумать такое!

Было ли это достаточно убедительно? Изобразив невинный гнев, она молилась, чтобы Люси не потащила ее на детектор лжи.

— О'кей, — вздохнула Люси, вроде бы успокоившись. — Но ты сказала бы мне, если бы между вами что-то было, правда? — Ее слова были хрупкими, как высохшая палка. — Я должна знать.

Конечно, она не скажет. А если Люси узнает? Тогда легкая, непринужденная атмосфера, царившая в их доме, исчезнет. Люси будет считать себя отверженной и, вполне возможно, переедет.

Джем не хотела, чтобы такое случилось. Более близкого человека здесь, в Бристоле, у нее нет, и потом, Люси — прекрасная соседка.

— Я скажу, если что-то произойдет, — пообещала Джем. — Но этого не случится, я знаю. Боже, разве Руперт может положить на меня глаз?

Слабая улыбка тронула губы Люси.

— Для него это было бы что-то новенькое.

— Да ладно тебе… — Джем притворилась, что изо всех сил дергает за яркую сережку подруги. — Расскажи о себе.

Наконец успокоившись, Люси улыбнулась:

— Тебе не кажется, что сосиски подгорели? — Она потянула носом.

Джем казалось. Странно, что сирена пожарной тревоги не сработала. Радуясь, что кризис миновал, и желая выразить благодарность, она сказала:

— Ты столько наготовила, теперь моя очередь идти на кухню.

— И не забудь нарезать побольше лука.

— Не волнуйся, я все сделаю.

— Замаливаешь грехи? — не удержалась Люси.

— Нет! — Джем сделала попытку схватить ее за другую сережку. — Если бы! Я просто хочу перевернуть сосиски, пока они не превратились в угли.

— Я снял их с огня, — сообщил Дэви, когда Джем вбежала на кухню. Противень с сосисками стоял уже на верху плиты, и Дэви, закатав рукава рубашки, резал лук.

— Мой герой, я даже не знала, что ты пришел. — Джем обняла его, довольная, что Дэви сделал это; после своего разговора с матерью она послала ему сообщение и пригласила на вечеринку. Сейчас она была безмерно рада видеть его. — И как раз в нужное время. Ты спас наши сосиски.

— К сожалению, не все. Некоторые погибли безвозвратно.

— Поверь мне, эти прохиндеи ничего не заметят. Они в таком состоянии, что съедят угли, если подать их в булочках и полить кетчупом. Попробуем ту, что подгорела. — Выбрав самую поджаристую сосиску, она засунула половину в рот Дэви, а другую оставила для себя.

Черт, какая горячая!

— А-а-а… — Джем скривилась от боли.

— Да-а-а… — Дэви, руки которого были заняты луком и острым ножом, зажав сосиску в зубах, раскачивался из стороны в сторону, выпучив глаза.

— Горячо, горячо, горячо! — ахала Джем, махая руками и перепрыгивая с одной ноги на другую.

— Смотри не взлети на облака, — послышался голос Руперта за ее спиной.

— М-м-м… — с полным ртом промычала Джем, повернувшись к нему.

— Что он здесь делает?

— Я пригласила его, — продолжая жевать, проговорила Джем. — И он помог нам с готовкой.

— И сам ест, что приготовил.

— Я выпишу тебе чек, — усмехнулся Дэви.

— Не беспокойся. Это подарок. В любом случае я всегда рад подкормить голодающего.

— Руперт! Как ты можешь быть такой свиньей? — Джем повернулась к Дэви: — Не обращай внимания, он не хотел…

— Конечно, он не хотел, — сухо произнес Дэви. — Не беспокойся, я оставляю его тебе.

Джем заволновалось.

— Но ты не уйдешь?

— Нет. — Сполоснув руки, Дэви улыбнулся ей. — Нет.

Когда он ушел с кухни, Джем повернулась к Руперту:

— Ненавижу, когда ты творишь такое.

Руперт усмехнулся, подойдя к ней:

— Почему? Это забавно.

— Нет, совсем не забавно. И ты не должен поступать так. — Джем увернулась, когда он хотел в шутку схватить ее. — Люси видела нас… Она подозревает, что между нами что-то есть.

— И что ты сказала ей?

— Что она ошибается, конечно. Я сказала, что ты не в моем вкусе. И это именно так, когда ты такой, как сейчас с Дэви. Если ты не можешь сказать ничего хорошего о человеке, лучше молчи.

— Черт побери, где этот хваленый клей? Может, мне заклеить рот? Одному Богу известно, как я хочу выпить.

Руперт ушел, а Джем снова занялась луком. Когда она вернулась в комнату двадцать минут спустя, там царил настоящий хаос. Люси свалилась на пол, и Руперт хохотал как сумасшедший. Поднимая ее на ноги, он сам едва удержался, и чудо, что ему это удалось. Его обезумевшие друзья подбадривали его оголтелыми криками. Увидев Джем с подносом в руках, они снова заорали, приветствуя ее, и бросились к ней, как стая голодных волков.

Но, слава Богу, дружески настроенных волков. Увернувшись от нескольких рук, которые норовили ухватить не только сосиски, Джем удалось сохранить кое-что для себя и перейти в противоположный угол комнаты, где Дэви разговаривал с симпатичной брюнеткой.

Как узнала Джем, девушку звали Сьюзи, и она была сестрой Патти Карсон. Патти изучала английский и в настоящее время встречалась с одним из ребят-регбистов. Сьюзи приехала из Бирмингема на уик-энд и чувствовала себя прекрасно в компании Дэви. Джем дала им сосиски, радуясь, что Дэви нашел с кем поговорить.

— Кто-то пришел! — завопили все разом, услышав звонок, возвещавший о приходе новых гостей. Понимая, что никого больше не ждут, Джем переводила недоуменный взгляд с Дэви на Сьюзи. Свою задачу она выполнила и может присоединиться к остальным, подумала Джем, когда душераздирающий крик донесся с кухни.

— О, Джем, мне ужасно жаль! — Красная как рак Патти Карсон держала порезанную руку, пока Бен заклеивал порез пластырем. — Бен хотел продемонстрировать, что он умеет, и вот что из этого вышло. Мы разбили стеклянное блюдо с салатом…

От Патти и Бена было больше шума, чем помощи. После того как каждый из них порезался по крайней мере раза по три, Джем прогнала их с кухни и стала сама собирать осколки стекла. Так было безопаснее, кроме того, Патти и Бен извели весь пластырь.

— Сюда нельзя! — крикнула Джем, когда ручка двери повернулась.

— Это я, — сказал Дэви. — Тебе помочь?

Он пригодится. Чудесно.

— А где Сьюзи? — поинтересовалась Джем, кивнув с благодарностью.

— Она задала Патти взбучку. Между прочим, у тебя на голове листья салата.

— Ничего удивительного, здесь повсюду стекло, салат и масло. Осторожней, пол скользкий от соуса. Патти и Бен катались тут как на льду. — Джем локтем убрала локон, упавший на лоб. — Я выгнала их отсюда, пока они не порезались всерьез.

Вдвоем они быстро навели порядок. Когда они вернулись в комнату, Руперт разговаривал со Сьюзи Карсон. Вынув бутылку легкого пива из ведерка со льдом, Дэви усмехнулся:

— Похоже, мне дали отставку.

— Это ничего не значит. Он просто болтает с ней.

— Хм… уж очень настойчиво болтает. — Дэви приподнял бровь, и когда Джем снова оглянулась, она увидела, что они целуются. Голова Сьюзи была откинута назад, а руки обнимали шею Руперта.

Быстро отвернувшись, Джем сделала большой глоток вина. В следующий момент подошла Люси и схватила ее за руку.

— Давай потанцуем, — предложила она, стараясь перекричать музыку. — Давай, Дэви, ты тоже.

К четырем часам вечеринка выдохлась. Кто-то из гостей валялся на софе, кто-то устроился в креслах, а те, кому не осталось места, просто улеглись на мокрый ковер.

— В постель, — зевнула Люси, выключила плейер и, перешагивая через тела, направилась к двери. — Спокойной ночи, Дэви. Спокойной ночи, Джем. Спокойной ночи, пьяницы.

Джем с трудом удавалось сохранять спокойствие хотя бы внешне, потому что все происходящее просто убивало ее, но она терпела все это уже несколько часов и не собиралась сдаваться сейчас. Руперт весь вечер флиртовал и целовался со Сьюзи Карсон. В два часа Патти и ее регбист покинули вечеринку, сразу после этого Руперт и Сьюзи исчезли в спальне Руперта, и она не стала устраивать ему сцену. Пусть и дальше все думают о ней как о воспитанной одинокой девушке, которую не волнует ничто в мире, хотя на самом деле ее сердце разрывалось от боли.

Сейчас, печальная как никогда, она взглянула на Дэви и сказала:

— Может, мне вызвать такси?

Дэви колебался.

— Если можно, то я бы предпочел остаться здесь. Уже поздно.

Он прав. Она позволит, почему нет? Нужно только сжать волю в кулак, потому что единственное, чего она хотела, — это подбежать к спальне Руперта и барабанить в дверь, крича: «Остановись! Не делай этого! Остановись!»

Она кивнула:

— Конечно, оставайся. Я просто подумала, может, тебе нужно домой?

— Я сказал маме, что останусь здесь. Она не возражала. Шаг вперед для мужчины. — Дэви улыбнулся. — И гигантский шаг для меня.

— Это хорошо, Дэви. — Джем хотела бы выказать больше энтузиазма по поводу его победы, понимая, как это важно. — Несомненно, хорошо для тебя.

— И пожалуйста, не беспокойся, где я лягу. — Он жестом указал на ковер перед софой: — Здесь будет отлично.

Ковер хлюпал под его ногами, а Томми Бересфорд-Смит, лежа на софе, храпел как морж. Если он вздумает повернуться, то упадет на пол и раздавит Дэви.

— Нет, ты не можешь лечь здесь. — Потирая красные от дыма, усталые глаза, Джем предложила: — Лучше пойдем в мою комнату. Там и ковер сухой, и я не храплю.