Эликсир равновесия

Глава 13. Крупица злости наставника

С Веславом никто не заговаривал. Боялись. Даже я.

Хотя у меня хватило смелости отобрать у него фляжку, но на том все и кончилось.

Дорогой от Новополоцка он молчал, глядя в Кодекс, на слова, которые все равно знал назубок. Между тем, как Йехар принялся унимать пораженческие настроения в рядах.

– Даже если мы и ошиблись с животвором миров, – слово «ошиблись» он произнес со значительным понижением тона, – не значит, что это единственный выход. Мы отыщем иной путь…

Тут он заметил, что пораженческих настроений нет, пожал плечами и принялся любовно полировать клинок.

Уже возле Витебска я разлепила глаза после дремы и обнаружила, что Веслав отложил Кодекс в сторону. Теперь он пристально рассматривал сгусток тени в своей руке. Так, словно собирался что-то из него лепить, как из пластилина.

На меня он не посмотрел, только кивнул, и я тут же перебралась поближе.

– Работа с любой стихией требует навыков большой точности, –пробормотал Повелитель в ответ на незаданный вопрос. – Раз уж мне нельзя использовать Тень на полную катушку, придется овладевать чем-то другим. Так, чтобы нас не могли обнаружить. И так, чтобы я не слетел с катушек в одночасье.

Я вопросительно тронула Кодекс.

– Ошибки не было, – уголок губ алхимика пару раз ожесточенно дернулся и опустился вниз. – Это рецепт эликсира. Видимо, компоненты подразумеваются сами собой, как и дозы… подразумевались для Святослава. Ему не нужно было их записывать.

– Ты хочешь попробовать…

– Я врожденный алхимик. Арка не могла снабдить меня этим даром просто так.

Сгусток тени в его руке начал уплотняться, обретать какую-то форму…

– А можно без экспериментов с этой дрянью? – не вовремя влез Андрий. – Силы такого медиума лучше не призывать без экстренных случаев, это чревато…

Рука Веслава дрогнула, и в ней обнаружилась теневая наковальня. Веслав посмотрел на нее со слабым любопытством. Потом на Андрия – с дальним прицелом.

– …последствиями, – слабо договорил Андрий.

– Наковальня? – усомнилась я, глядя на ладонь Повелителя.

– Хотел создать клинок, но вышло так, что я подумал…об очень тяжелых метательных предметах.

Взгляд алхимика по-прежнему упирался в нашего новичка. Не нужно было даже спрашивать, кто вдохновлял Веслава во время эксперимента.

– Но я только сказал… – вякнул Андрий, но в этот момент на него накинулись все остальные дружинники и повязали самым вульгарным образом.

– Не извольте беспокоиться! – отрапортовал после этого спирит, аккуратно усаживаясь на связанного воздушными путами новичка. – Если хотите ему врезать – врежьте. Если вас устаивают долгие, изощренные пытки – Виола как раз появилась, но можно попросить ее позвать Бо…

– Ы-ы-ы-ы! – воспротивился Андрий.

– С нас хватает тебя, – буркнул Веслав, убрал теневую наковальню и осмотрел ночную дорогу за окном. – Виола, мороки наложи. В город въезжаем.

Билеты приобрели уже привычным способом – и вовремя, поезд прибывал буквально через два часа. Алхимики на этот раз на дороге не болтались. По углам зала ожидания, правда, тихарились их соглядатаи, но высовываться не решались: помнили собственные тени, завязанные в узел.

Эдмус был счастлив так, что едва не взлетал: ну, как же, в этот раз он ехал как полноправный член общества. Йехар читал ему лекцию о поведении в общественном транспорте, Виола задумалась, ослабила путы, и Андрий тут же вылез во весь рост:

– А ведь водителю мы ничего не заплатили. Ввели человека в убытки…

Веслав, который опять приклеился к Кодексу, тихо зашипел сквозь стиснутые зубы. Кажется, в рядах Дружины вскоре появится вакансия.

– Андрий, а ты не забыл, что финансовые ресурсы у нас, то есть у Веслава, не бесконечны? Билеты на шесть персон тоже недешево стоят – или будем вводить в убытки железнодорожников?

– Я заплатил водителю, – отозвался Йехар, на секунду отвлекаясь от лекции Эдмусу. – Не берусь утверждать, что золотой шэйриал короля Астраганакса – в обиходе в этой стране…

Веслав молча уткнулся лицом в Кодекс.

– Я расплавил его Глэрионом, чтобы никто ничего не заподозрил…

Теневая наковальня вернулась в руку Веслава и приобрела еще более устрашающий вид. После чего все вспомнили о другом золоте – молчания.

* **

Высокий утес и ревущее море. Высокое серое небо. Холодный ветер.

Мир спиритов, хотя я никогда не видела в нем моря.

Высокая, светящаяся изнутри фигура на обрыве. Одинокая.

Светлая странница Милия всегда умудрялась быть одинокой. Даже когда сотрудничала с нами. Так числилось в ее внутреннем Кодексе. Веслав не зря терпеть не мог подобные документы.

– Грядет великая битва между светом и тьмой, – о, да, это Милия. Она не соизволила обернуться и поздороваться. И выражения ее. – Скоро Дружине предстоит определиться окончательно. Пути света тернисты, и ваше противостояние не может пройти без жертвы – чьей-то жизни. Я готова. Если выбор падет на меня…

Тут раздался хлопок вдалеке, и детский голос радостно завопил:

– Головастик стал лягушкой! А лягушка опять головастиком! А угадай, что было раньше?

Пафос Милии смылся с лица так, будто ее обдало водой из моря.

– Хайя! – она кинулась с утеса бегом. – Что ты натворила опять, несносное ты создание?!

Я пошла следом и слегка удивилась, когда скалистый утес перетек в широкую просторную лужайку с журчащим ручейком. Вдалеке темнел лес с одиноким домом. Оттуда доносились голоса. Счастливые голоса.

– Время такое смешное, – засияла Хайя мне навстречу зелеными глазищами. – Хочешь, я тебе немножко подарю?

Она протянула ко мне сложенные чашечкой руки, как будто что-то давала в них. Я приняла игру и подставила свои ладони, но тут вмешалась Милия:

– Хайя! Ты – опять? Ты – ученик светлого странника, и не должна себя так вести! – от ее окрика у меня нечаянно дрогнули и разошлись в разные стороны ладони. Хайя, уникальный стихийник времени, вперилась в Милию укоризненно:

– Из-за тебя она расплескала время. Теперь его у них нет.

– Захочет – зачерпнет сама, – раздраженно отмахнулась Милия, в глазах у нее начал разгораться тот самый фанатический огонек, которого я опасалась. – Какое это имеет отношение к их миссии? Арка призвала их, чтобы они уничтожили тьму… или восстановили равновесие… хотя иногда всего лишь достаточно качнуть чашки весов… о чем я говорю?!

Я понятия не имела. Мне было и неинтересно. Гораздо больше меня интересовали счастливые голоса из дома вдалеке. Возле него мелькали маленькие силуэты. Мне хотелось рассмотреть их подробнее.

– Время, – смешная штука, – повторила Хайя, вычерчивая узоры на откуда-то взявшемся песке. Почему-то под палочкой, которую она держала, узоры получались кроваво-красными и тут же расплывались. – Туда тебе смотреть не нужно.

– Почему?

– Потому что ты и так туда смотришь. Зачем люди лгут о времени? Оно не умеет лечить.

Она с силой воткнула палочку в песок, и из-под нее потекло что-то темное и густое. Я ощутила свою стихию. Видоизменённую: кровь.

Милия подняла свой скипетр – всегда белый, он теперь тоже светился красным.

– Мой свет убивает, – сказала она. – Мне будет труднее всех поднять глаза, когда произойдет та встреча. Мне будет…

Хайя засмеялась, когда ручеек крови стал на глазах превращаться в ручеек простой воды.

– А знаешь, что еще так смешно во времени? – не дала она Милии договорить. – Ты за ним гоняешься, и его тебе не хватает. А то вдруг его у тебя много, но ты не понимаешь, что его не может быть много. А еще оно умеет приходить.

– Приходить? – переспросила я, но она уже кивнула туда, где над утесом засветилась неожиданным золотом старая каменная дуга. Неясная фигура появилась там, за золотой завесой – и через секунду меня катапультировало из сна.

Сон. Сон же… под боком не спеша прыгают колеса поезда. Утро, и рассвет был давно, но пассажиры в вагоне не торопятся просыпаться. Виола в купе напротив застыла, смотрит в окно. Почему-то сразу ясно стало, что она не сомкнула глаз ни разу за ночь.

Я треснула кулаком в верхнюю полку и подождала, пока с нее свесится голова Веслава.

– Ну, и сколько еще будет действовать эта твоя… интуитивная штука?

– Вещий сон? – удивился алхимик, свешиваясь почти по пояс. – Что-то часто, может, на втором витке реакция не так пошла… ладно, шутка. Кто на этот раз?

– Милия и Хайя.

Говорить можно было свободно: заглушки Виола поставила еще при посадке. Андрий храпел, а Йехар и Эдмус учинили словесную баталию. Кажется, речь шла как раз об Андрии, точнее, о том, на кого возложить почетную обязанность: затыкать новичка каждый раз, как на него найдет желание выдать что-нибудь не в тему.

– Я?! – возмущался спирит. – Нет, почему я-то? Не говоря о том, что меня самого нужно затыкать… что я с ним делать буду – шутки рассказывать?

– Мы рады бы взять эту обязанность на себя, но если вдруг наша рука окажется тяжелее, чем нужно…

– А со мной ты как-то такого не боялся!

– Помилосердствуй, Эдмус. Едва ли чтобы вывести тебя из строя, хватит наших скромных сил.

– «Наших» – с Глэрионом, ты имеешь в виду? Ну, спасибо… и не гладь меч, я знаю, что ты хочешь попробовать!

– Тано, Милия, Хайя… – перечислял между тем Веслав. Он так и говорил, свесившись. – Обнадеживает. И все сходится просто отлично.

– Еще что-то сходится?

– Мелочи. Просто мыслишка по поводу того, почему Арка запулила нас именно в те миры, в которые мы попали. Была у меня идейка, что это связано с моими противниками – с Великой Дружиной…

– В четвертый призыв мы встретили Тео – Поводыря, одного из пятерых твоих противников, так?

– Кто тебе сказал, что мы встретили только одного?

С опозданием, но до меня дошло. Качественно. Так, что я взвилась из положения лежа, и едва не сокрушила верхнюю полку своей макушкой.

– Охх! – посочувствовал всевидящий Эдмус.

– Тано, Милия, Хайя… – Хаос с прицепом! Веслав говорил о сильнейшей в истории Дружине, но кто мог вообразить себе такую картину? Один бог смерти чего стоит, а ведь Поводырем будет Книжник, Источник Жизни… тьфу. Опять запуталась. Запомнить все титулы Теодора было сложнее, чем выучить наизусть полный каталог его чокнутой библиотеки. Притом, что такого каталога не существовало в природе.

– А мои сны-то тут причем?

– Мы все мысленно замкнуты на прибытие Великой Дружины. Вас приняли за нее. Я надеялся, что твои сны подскажут, кто, кроме Тео, входит в компанию… ну, ладно, не подскажут. Скорее, подтвердят мои догадки.

– Веслав?

– Да-а? – он немного увеличил расстояние между нами.

– Твои догадки когда-нибудь тебя подводили?

– Как-то я подумал, что на Эдмуса подействует эликсир, проясняющий рассудок.

– Эй! – спирит опять доказал, что умеет включаться вовремя. – Это тогда я целых три дня мучился коликами! Но никакого прояснения я не заметил!

Спасибо заглушкам Виолы, а то бы он оповестил о своих проблемах весь вагон. Впрочем, как и о чужих, потому что спирит не считал нужным стесняться и понижать голос. Но зато хоть до конца договаривал, не то что этот… а что это с ним?

– Это такая местная болезнь столбняк! – ахнул спирит, глядя на окаменевшего алхимика. – Кажется, при ней делают искусственное дыхание и открытый массаж сердца…

Не сильна в диагнозах, но еще немного – и я бы устроила спириту какую-нибудь трепанацию просто с отчаяния. Но тут Веслав отмер и отвлек меня от этой заманчивой мысли.

– Какого черта? – задумчиво вопросил вдруг алхимик пространство перед собой, и в ту же секунду Йехар слетел со своей полки вихрем со словами:

– Сходим с поезда!

– А вот это бешенство, – добавил Эдмус почти радостно. – Можно сделать ему двадцать уколов Глэрионом…

Что Йехару было не до шуток и что он не собирался тратить время на объяснения – стало ясно в следующую же секунду. Предельно.

– Приказ Поводыря – все вон из поезда! – рявкнул он так, что его голос прорвал заглушки Виолы.

– Вон? Чего? – послышались голоса разбуженных пассажиров.

– Приказ проводника, вроде…

Но нам было не до обеспечения конспирации: приказы Поводыря – не то, с чем можно шутить. Дружина в полном составе бежала по проходу вагона, про себя бормоча благодарности Силам Гармонии за то, что мы путешествуем налегке, не переодеваясь на ночь. С любым багажом мы не успели бы собраться.

Шестой участник предприятия что-то пробормотал у меня за спиной, и поезд вдруг рвануло так, что мы чуть не попадали друг на друга. К счастью, впереди шел Йехар, а он всех поставил на место, как костяшки домино. Резкий скрип тормозов…

– Ты что, остановил тепловоз тенью? – задохнулся Андрий.

– Я потянул за стоп-кран на дистанции. Но по факту – да, остановил…

Встревоженная проводница чуть не столкнулась с Йехаром в проходе, но тут в ход пошло тактильное снотворное, которое Эдмус так вовремя позаимствовал у алхимиков. Девушка упала на месте, и поднимать ее у нас не было времени: поезд останавливался. Открывать дверь как следует – поднимая перегородку – мы тоже не стали: первой пошла Виола и подстраховала остальных магией воздуха. Одновременно поставила какой-то щит, чтобы нас не рассмотрели из поезда. Веслав прыгнул последним, а наш экспресс почти в ту же минуту набрал скорость и укатил, оставив нас на природе.

На вполне такой милой природе. Помимо рельсов, мы могли видеть обширное поле, такие же обширные кусты, пару холмиков, а не очень далеко ко всему присоединялся и лес – ну, словом, опять партизанские условия, с которыми Дружина уже успела сродниться.

– Отойдем от дороги, – заговорил рыцарь. Ему не терпелось погрузить нас в природу с головой.

И приготовить шашлычки, потому что странник обнажил Глэрион. Ясно. Что-то почувствовал, может, засаду.

– Проехать мимо мы не могли? – для пущей ясности справился Андрий. Йехар, сжав зубы, покачал головой.

– Они бы уничтожили поезд.

Кто, мы не спросили. Веслав скоро совсем отучит нас задавать дурацкие вопросы. Все равно, скоро все увидим сами.

– Может, попробуем сбежать?

– Земля! – вдруг на манер впередсмотрящего выкрикнул Андрий, и в тот же момент Веслава шатнуло, он попытался ступить шаг – и не смог. Подмастерье земли взмахнул рукой – и из почвы выскочила странная штука, состоящая из клешней и жвал. Удара мечом штука не выдержала.

– Сбежать не получится.

Иногда Виола не уступала Бо в мастерстве констатировать очевидное.

Разве что без Веслава. Алхимик не мог не то что бежать – двинуться с места. И сдвинуть его у нас тоже не получилось. На уровне стихий вокруг Повелителя сейчас подрагивала сетка – что-то похожее на клетку Аскольда, в которой нам пришлось посидеть. Работа какого-то артефакта, а значит…

– Задержит минут на десять, пока узлы не распущу, уходите! – рявкнул Повелитель, но тут же получил целых семь кукишей прямо себе под нос. По две штуки догадались сложить Эдмус и я.

– Мы даже не знаем в какую сторону уходить! – я понадеялась, что это сойдет за логический аргумент и успокоит совесть алхимика. Если, конечно, она у него каким-то чудом образовалась.

Йехар кинулся к Веславу с Глэрионом и желанием помочь братцу выпутаться (во всех смыслах), а Андрий принял на себя эстафету Бо, ткнул пальцев влево и спросил:

– Может, от них?

В чистом поле зловеще маячили фигуры. К нам слегка заторможенным, но мерным маршировочным шагом приближалась толпа в две-три сотни человек.

Эдмус вдруг удивленно охнул и схватился за грудь.

– Не припомню, тут находится сердце или другой какой-то орган?

Андрий попытался его поддержать, но спирит и не собирался падать – он с трудом выпрямился и предупредил уже почти весело:

– Судя по моим ощущениям – это что-то вроде местного вида моонов.

Рядом схватился за сердце Йехар, а перед этим успел согласно кивнуть.

– Преступники? – ровным голосом поинтересовался Веслав.

Толпа от нас была еще далеко, но я смогла определить и налысо обритых ребят в коже, и каких-то типов в темных капюшонах, и благополучного вида людей с несколько сонными лицами. Не всех: тут было смешанное общество.

Сливки общества.

– Скинхэды, неофашисты, сатанисты, – иногда диву даешься, сколько разного может скрываться на задворках твоего родного города. – Преступники, думаю, тоже. Похоже, они решили нейтрализовать Эдмуса.

Правильно. Откуда взять в этакой толпе любовь? Наш шут только морщился, оглядывая войско Небироса, которое умудрилось собраться в этом мире. Нихиллы в нем пока не показывались, но можно было с уверенностью сказать: скоро толпа приблизится на достаточное расстояние, и в нас полетят какого-нибудь вида артефакты.

– Бежим, – живенько предложил Андрий, понимая, что ничего хорошего нам с таким раскладом не светит.

Двое нихиллов непринуждённо вынырнули из середины толпы, пошли по краям – пастухи для замороченных овечек. У обоих в руках – что-то вроде помеси жезлов и кинжалов, оба направлены в Веслава.

Мы с Йехаром сомкнули жидкие ряды, заслоняя Повелителя Тени собой.

– Можешь пошевелиться? – осведомился рыцарь.

– Дурной вопрос.

Если бы Веслав мог сделать хоть что-то – толпа подонков не прогуливалась бы так близко к нам.

Шутки в сторону – их нужно разогнать. Эдмус – наше единственное оружие, а он даже взлететь не пытается: в таком состоянии его легко и в воздухе достанут. Андрий попытался создать земляную преграду, но один из нихиллов просто помахал ручонкой в воздухе – и преграды как не бывало. Не тот уровень.

– Освободите обзор! – взмолился Веслав, но Йехар этот проблеск благородства оставил без внимания.

– Обойдешься.

И тут наконец я поняла, что больше всего меня беспокоит не толпа моральных уродов впереди и не связанный непонятным заклинанием Повелитель позади. Больше всего меня волновала Виола, которая застыла рядом.

Когда я увидела взгляд, которым она уперлась в нихиллов – по спине стадами забегали мурашки. А потом она заговорила, и это было чуть ли не страшнее.

– Ольга. Повтори. Повтори мне, что они хотели сделать.

– Сделать? – мозг отказал в самый подходящий момент. – У-убить нас кинжалами? Или Андрия тогда, в мага… – тут я взглянула на ее лицо и догадалась. – Убить Тео?

Триаморфиня коротко кивнула и подытожила:

– Все в сторону.

И даже не приняла боевую стойку стихийника воздуха – только пошире раскрыла глаза, ничего не прошептала, напряглась, сжав губы в узкую линию…

Вжик-вжик.

Двух сектантов, которые шли впереди – как ни бывало. Только бреши в рядах.

Вжик-вжик-вжик.

И еще трех катапультировало в неизвестном направлении.

Виола не собиралась проводить прямую атаку: любой удар был бы отражен нихиллами. Вместо этого она работала избирательно. Филигранно. То есть, демонстрировала уровень контроля стихий, который присущ лишь…

– Вы не говорили, что она профессор! – возмутился Андрий, глядя, как еще четыре или пять из группы уносятся на юг вместо перелетных стай.

– Потому что не знали, – откликнулись мы хором.

Вжжжжик! – и сразу два десятка взвилось в воздух. Смешанная компания: кто-то орал «Хари Кришна», кто-то вопил о том, что достанет нас, грязных арабов и ниггеров, кто-то вообще философски списал свой полет за счет дурной кармы… А возле нихиллов передние ряды их воинства уже начинали хвататься за горло: триаморфиня не собиралась останавливаться на достигнутом.

– Виола! – предупредительно вскрикнул Йехар.

– Они не умрут, – процедила она. – Так, кислородное голодание…

Вокруг голов ее жертв сейчас словно сжимались невидимые пузыри, которые заставляли терять сознание. После того, как часть воинства нихилла отбывала в мир бессознательного, пузыри лопались сами собой.

Это мы не проходили, это нам не задавали – откуда в ней такой уровень? Раньше она могла только из арбалета стрелять да мороки накидывать!

– В вашем мире это так легко, – прошептала Виола как бы в ответ. – Я никогда не думала, что контролировать стихии так легко, когда они есть…

И когда ты в таком состоянии.

Еще сколько-то времени всё было так же. Повелитель и Йехар силились распутать сеть, Эдмус припрыгивал и готовился взлететь, мы с Андрием болели. Виола прессовала армию отморозков, отморозки падали как озимые, а нихиллы сначала ничего такого не замечали. Когда один из них обернулся, оказалось, что от их отряда осталось около половины. Время от времен из этой половины кто-нибудь возносился в небо живым.

Они среагировали. Короткий клинок, почти незаметный, полетел в сторону Виолы, но та вдруг просто растворилась в воздухе – в родной ей стихии – и объявилась уже над нихиллами, в небе, увернулась еще от одного артефакта, спрыгнула на землю пантерой, примяла еще парочку или тройку отморозков в прыжке, снова стала Виолой, применила воздушный пресс, расшвыряв последователей нихиллов, кого куда…

Она их все же замедлила. Даже остановила их продвижение: те из «сливок общества», кто остался на ногах, метались вокруг, нихиллы частично утратили над ними контроль и пытались попасть в Виолу каким-либо артефактом, а она действовала грамотно до умиления: превращение – отразить атаку – превращение – удар…

Причем по нихиллам она бить и не думала, только уходила от направленных на нее артефактных ударов. Веслав за моей спиной в голос ругался от бессилия: тварей, которых не взяла теневая развертка, уделывала триаморфиня-нейтралка, которую просто разозлили!

– Готово! – разом вскрикнули он и Йехар, распуская последнюю нить.

Но прежде, чем Веслав успел уйти в свою стихию и обнулить счет сторонников нихиллов, судьба нам подкинула ненужных свидетелей. Парень и девушка, которые до этого точно хоронились где-то в чаще, высунулись из кустов посмотреть на зрелище.

Посмотрели. Завопили в голос, заставив отбыть в мир грез еще кого-то из противников Виолы. Схватились друг за друга и замерли, очень усложняя ситуацию.

Последние два десятка моральных уродов и два нихилла развернулись на крик просто машинально, и в ту же секунду взвился в воздух Эдмус.

– Виола, колпак! – в нужные моменты он тоже умел быть немногословным.

Виола соткалась из воздуха рядом с нами, обрисовала пальцами контур… абсолютного щита!

Контур щита отсек нихиллов от окружающей среды, от поддержки последних сторонников, которых посбивал с ног волной вздыбившейся земли нерастерявшийся Андрий. И прежде, чем слуги Хаоса смогли отмахнуться от контура, как они это делали раньше, с высоты к ним покатилась волна той самой стихии, которую они не могли отрицать.

– Эдмус… – я ожесточенно терла глаза, глядя на спирита. Тот оказался под колпаком Виолы, где вроде как и воздуха не должно быть при таком-то раскладе. А умирать не собирался. В отличие от двух нихиллов, которые просто стекли на траву.

– Уже давно дышит не только воздухом, – устало сказала Виола. Она сняла вакуумный колпак и недоуменно посмотрела по сторонам. – Уф. Какой разгром.

Я наконец решила выйти из роли свидетеля и не сделать – так сказать хоть что-нибудь.

– Э-э… а те люди, которых ты… «фью»? – я указала вверх. Виола послушно задрала голову.

– А-а, я их страховала на мягкое приземление. Могут, конечно, на провода какие-нибудь приземлиться. Но очень мягко.

Вернулся Веслав – пешком. Он проводил воспитательную работу с нашими свидетелями.

– Эликсир забвения?

– Да ну, зачем. Им хватило картинки моего возникновения из их собственной тени и фразы: «Если кому хоть слово… я за вами слежу!»

Веслав изо всех сил старался выглядеть и звучать зловеще, но глаз у него еще подергивался после недавнего приключения, а вид был такой унылый, что я заметила:

– Я б не купилась.

Повелитель просто обязан был дать сверхязвительный ответ, но его прервал очень нервный голос Андрия:

– Вы закончили там? Может, и с этими поговорите?

Веслав покладисто кивнул и отправился чинить разборки с очередными свидетелями. Йехар мудро предположил, чем это кончится, и пошел контролировать. Мудрый Эдмус присоединился к компании мужчин.

Мне осталось только негодовать: бросить на меня триаморфиню в непонятном состоянии!

– Э-э, ты не ранена?

Виола понуро качнула головой.

– Устала немного.

– Энерготоник…

– Да, потом.

– А… гм… вот это заклинание абсолютного щита, – я сама испугалась щебетания, которое у меня получилось, – вроде как, высочайший уровень, большие энергозатраты, и как ты думаешь…

Виола остановила меня жестом. Над нами повисла тишина, в которую понемногу вкрадывались звуки мужской разборки:

– То, что мы видим в их сердцах… Они просто чудовища! Силы Гармонии, а ну, пропустите меня…

– Да! Йехар и Глэрион покажут вам сеанс кремирования! Совершенно бесплатного!

– Рыцарь, а ты как будто собирался меня контролировать?

– Господи… господи… – и это не один из сектантов, это бедный Андрий. – Пошли мне терпение и хоть кого-нибудь здравомыслящего…

Виола тряхнула головой и поднялась на ноги. Я почти не видела ее лица из-за завесивших его темных коротких волос.

– Так вышло, что в жизни я безгранично поверила только одному человеку, - сипло и через силу сказала она. – Не обижайся, Оля. Вам я верю тоже, но он… так вышло. Я за него в ответе.

Последнюю фразу она могла бы и не прибавлять. Фраза получилась лишней.

– Пошли, посмотрим цирк, – добавила триаморфиня и направилась туда, где наши парни все еще делили сферы влияния.

– Не смей нам говорить, что мы ничему не научились, Веслав! В первую очередь – я светлый странник, и когда я вижу зло, столь укорененное…

– Да люди как люди… нет, я не против, но на кой вех кремировать? У меня тут было кое-что – и пепла не останется…

– А это «кое-что» – не теневая развертка? А то вы хоть предупреждайте, чтобы я мог взлететь… тум-тудум-дум-дум!

Андрий, который чудом не улегся отдыхать рядом с соратниками нихиллов, встретил нас почти восторженно. Его молитвы были услышаны. Коротким и виноватым жестом он указал на землю.

Восемнадцать парней и одна девушка молча ели нас глазами. Вырубить их Андрий не мог из принципа, поэтому погрузил в землю наподобие Саида из «Белого солнца пустыни» – оставил торчать только головы. Алхимик и Йехар спорили, что делать с головами, а заодно уж и с остальными частями тел. Эдмус вставлял комментарии, выбивая по макушкам пленных дикие ритмы тамтамов.

Сложность была в том, что вокруг валялось еще около сотни «людей как людей», и кремация по отношению к ним была явно не выходом. А эликсира забвения у Веслава с собой не было. И едва ли стоило демонстрировать Веславское появление из собственной тени с фразочками типа: «Я тебя ви-и-ижу!»

– Их контролировали, – Андрий кивнул на тех, что были без сознания. – Очнутся – и сами не поймут, как тут очутились. А вот эти нас видели, тут сложнее.

Виртуозно сообщил то, что мы уже знали до этого.

– Обработаем моей стихией, да и дело с концом, – предложил Эдмус.

– Восемнадцать лиц мужского пола и одно – женского, – пробормотал Йехар. – Не поручусь, что это приведет к чему-либо хорошему.

– А вдруг они это… начнут любить весь мир и родину… – робко предположил Андрий. Пара-тройка бритоголовых тут же пообещала начать любить его самого, в самом ближайшембудущем. Эдмус пожал плечами, показывая, что у него кончились идеи.

Зато у меня появилась. И не сказать, чтобы безупречная.

– Андрий. Забросай-ка тех, кто без сознания ветками или земелькой, чтобы со стороны нельзя было рассмотреть. Веслав. Тебе придется применить развертку тени.

– Всегда мечтал это сделать, – ехидно кривя губы, отозвался Повелитель. – Любимая, а ты хоть разозлишь меня, прежде чем я вас всех укокошу? Или останемся друзьями?

Я постаралась соорудить в ответ по-алхимически непроницаемую физиономию. С затуманенными мечтательностью глазами – как он меня назвал? – получилось немного странно.

– Ольга, ты не шутишь? – первым дошло до Йехара.

– Зачистки памяти – дело Серого Отдела. Единственная возможность, чтобы они прибыли сюда как можно быстрее…

Отлично. Все основательно поняли, что я не шучу. Побледнел даже Эдмус.

– Но тогда нужно, чтобы мы убыли отсюда до того, как они прибудут!

– Веслав!

Головы девятнадцати отморозков поворачивались влево-вправо, оценивая разворачивающуюся перед ними картину тотального несогласия.

– Через тень?! Ольга, а если мы застрянем?

– Я лучше бы на крыльях…

– А я через землю…

– А лучше бы пешком, – веско договорил Йехар. В голосе его слышались нотки Поводыря. – Если на что-то у нас нет времени, так это на споры. Веслав, мы отойдем на порядочное расстояние и поставим щиты…

– …и отвернемся, чтобы ты не стеснялся, – умильно ухмыльнулся Эдмус.

Веслав смотрел на нас так, будто видел впервые. Дружина просила его применить свои способности!

– Уйти лучше мне, – сказал он наконец. – Вы защищайте щитами еще и этих… - у «колобков» хватило ума не комментировать его брезгливый кивок. – Постараюсь сделать развертку вертикальной, чтобы вас не задело.

– Выброс должен быть эффектным, – напомнил Андрий, но пискнул и смолк, вспомнив настоятельные просьбы команды не соваться.

– Будет, – пообещал Веслав и зашагал в том направлении, которое выглядело безлюднее. Мы молча ждали начала представления. Конечно, кроме Эдмуса.

– У меня два клыка вывалились, так стучал ими от страха, – пожаловался он, косясь на Виолу. – Ты ужасна в гневе, ты знаешь это? И зачем нам какие-то формулы? Отправить в Небирос одну тебя с напутствием: «Там хотели бы смерти Тео» – ты там камня на камне не оставишь…

Виола не отреагировала. С неприлично сосредоточенным видом она пялилась в пространство, машинально потирая шрам на щеке. От раздумий ее не отвлек даже черный столб теневой развертки, который взвился метрах в ста от нас.

– Какое мелкое пижонство, – обиженно забубнил Йехар, когда тень пафосно сложилась в неприличный жест. – И кто мы мог подумать – у него!

Зато представляю, какие эмоции этот знак вызовет у стихийников, которым доверено наблюдать за окрестным магическим фоном.

Подумать еще что-то мы не успели: сзади хлопнули, соединяясь, ладони Повелителя, и мы без предупреждения провалились в знакомуюмогильную черноту.