Тут раздался металлический щелчок, и в прихожей скрипнула входная дверь.
Сердце тотчас совершило дикий кульбит и заколотилось в бешеном темпе.
Он! Анварес! Сейчас они встретятся… и что? Как в глаза ему смотреть? О чём говорить? Но главное – как будет на неё смотреть он и что ей скажет?
Хотя можно догадаться: давайте отвезу вас домой, госпожа Аксёнова.
И это правильно, это даже любезно с его стороны, но, чёрт возьми, почему же так тоскливо при одной лишь мысли сразу становится…
Не решаясь выйти, она так и сидела, замерев, на диване, с книгой на коленях, в ожидании неизбежного.
Анварес, спустя пару минут, заглянул в гостиную сам. Посмотрел на неё так пронзительно, что сердце, ухнув, упало вниз.
Потом произнёс:
– Мне надо было по делам отлучиться…
Юлька таращилась на него во все глаза и не знала, что ответить.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил после паузы.
– Нормально, – выдавила она, с удовольствием подмечая, что он назвал её на «ты».
Может, и мелочь, но в случае с Анваресом – это огромный шаг вперёд, то есть навстречу. Только вот как к нему обращаться? На «вы» после того, что случилось, – как-то нелепо. На «ты» – вообще немыслимо.
– Хорошо себя чувствую, – добавила с улыбкой.
Тут она немножко приврала. Чувствовала она себя неважно – горло саднило, под кожей гулял озноб. Но это ерунда. Лёгкое недомогание, не более.
– Я тут книжку взяла почитать. Ничего? – Юлька показала ему Фицджеральда.
Он вдруг улыбнулся – впервые! Во всяком случае, при ней. И даже как-то легче стало. Однако сказал он совершенно другое:
– Готовлю я не очень, но могу сделать яичницу. Есть хочешь?
Юлька кивнула, хотя особого аппетита не чувствовала. Но позавтракать с Анваресом, ну или пообедать, если смотреть на время, казалось очень заманчивым. Как будто они пара и всё у них по-настоящему. А я ещё лучше – приготовить этот самый завтрак-обед вместе.
Юлька поднялась с дивана и еле успела удержать полотенце, уже готовое соскользнуть с бёдер.
– Я не нашла одежду, – смущённо пояснила она, заметив, как в первый миг Анварес уставился на её ноги, как сразу потемнел его взгляд, как затем он поспешно отвернулся.
– Я… сложил твои вещи в прихожей, – глухо сказал он. – Пойду готовить…