Гарем на шагоходе. Том 11

Глава 21 Интервью

Каюта, которую мы выделили для нашей пернатой гостьи, служила по совместительству её тюрьмой. Дверь с шипением отъехала в сторону. Миранда Фифи сидела на краю койки и вздрогнула при виде меня. На локтевом сгибе её правого крыла белела фиксирующая повязка, которую наложила Лия.

Вид у журналистки был по-прежнему потрёпанный, но в глазах моментально вспыхнул огонь. Непримиримый, упрямый огонь профессионала, который скорее умрёт, чем признает поражение.

— Что тебе нужно? — прошипела она, едва я переступил порог. — Пришёл полюбоваться на свою пленницу? Насладиться триумфом? Можешь не стараться. Мой дух не сломить!

— Даже не сомневаюсь, — я криво усмехнулся и прислонился к стене, скрестив руки на груди. — Наоборот, я пришёл предложить тебе работу.

Она недоверчиво прищурилась. Хохолок на её голове встопорщился.

— Работу? Ты издеваешься?

— Ничуть, — хмыкнул я. — Сегодня вас ждёт главное интервью в вашей жизни, мисс Фифи. Прямой эфир. Миллионы, а может, и миллиарды зрителей. Вы станете самой известной журналисткой на планете. Легендой. Разве не об этом вы мечтали?

На её лице промелькнуло такое смешение эмоций, что нейрочип немедленно вывел сводку:

ОБЪЕКТ: Миранда Фифи. ПСИХОЭМОЦИОНАЛЬНАЯ ОЦЕНКА: Острый внутренний конфликт. Инстинкт самосохранения (65 %, стремительно падает). Журналистский азарт (93,9 %, стабильно растёт). АНАЛИЗ: Азарт побеждает, инстинкт самосохранения отправляется в нокаут. Мысль «Это же премия Золотой Грифон, мать его!» полностью вытеснила мысль «Меня сейчас съедят». Профессиональная деформация достигла терминальной стадии. РЕКОМЕНДАЦИЯ: Начать интервью. И, возможно, заранее подготовить некролог с заголовком: «Она умерла, делая то, что любила». Статистика показывает, что это добавит трагизма и увеличит посмертную славу на 27 %.

Однако для виду гарпия решила покочевряжиться.

— Интервью? С тобой? — фыркнула она, пытаясь скрыть интерес. — И что же ты хочешь, чтобы я сказала? Что ты не террорист, а благородный рыцарь в сияющих доспехах? Что твои вампиры — вегетарианцы, а кошкодевочка — гений квантовой физики? Если ты хочешь, чтобы я врала и обеляла тебя, то можешь засунуть своё предложение…

— Туда, где солнце не светит? — закончил я за неё. — Очень оригинально. Нет, мисс Фифи. Я не буду просить вас врать. Я хочу, чтобы вы задавали вопросы. Чтобы вы были собой: язвительной, проницательной, бьющей не в бровь, а в глаз. Чтобы вы провели самое честное и самое скандальное интервью в истории.

Она смотрела на меня, пытаясь найти подвох.

— И в чём уловка? — наконец спросила она.

— Никакой уловки. Просто… потребуется небольшая коррекция вашей точки зрения.

Я сделал шаг вперёд. Мои глаза встретились с её. Хохолок на голове этой птички снова инстинктивно встопорщился. Она хотела отвести взгляд, но не смогла. Просто замерла, как кролик перед удавом.

— Ты… что ты…

Я не стал ничего объяснять. Просто позволил силе, дремавшей во мне, просочиться наружу. Мои зрачки вспыхнули мягким, гипнотическим красным светом. И этот свет проник в глубины разума журналистки. Её рот приоткрылся, но она не смогла вымолвить ни слова. Я физически ощутил пустоту, которая внезапно образовалась в её извилинах. И эта пустота ожидала заполнения, приказов, руководства к действию.

— Ты проведёшь это интервью, Миранда, — мой голос стал тише, но приобрёл глубокую, обволакивающую силу. — Ты будешь задавать вопросы, которые я тебе дам. Ты будешь профессиональной, острой и абсолютно беспристрастной. Ты будешь верить каждому слову, которое услышишь в ответ. Ты покажешь миру правду. Ту правду, которую они должны увидеть. И это, — я сделал паузу, впечатывая слова в её подсознание, — будет величайшим моментом в твоей карьере.

Её глаза остекленели, а затем снова сфокусировались. Она моргнула. Раз, другой. Огонь борьбы в её взгляде погас, сменившись холодным, сосредоточенным пламенем профессионализма. Она поправила растрёпанные перья на голове, одёрнула помятый костюм и посмотрела на меня так, будто мы были не врагами, а коллегами на планёрке.

— Когда начинаем? — спросила она деловым тоном. — Мне нужно подготовиться. Проверить свет, звук, выстроить мизансцену. И да, мне понадобится операторский дрон. С восьмикратным оптическим зумом. Он лучше передаёт драматизм момента.

Я усмехнулся. Отлично.

Ботанический сад избушки превратился в импровизированную телестудию. Под высоким потолком, среди экзотических лиан и папоротников, Ди-Ди развернула настоящий командный пункт. Очень оперативно развернула, буквально за минуты, которые ей дал Волк. Теперь она сидела на перевёрнутом ящике из-под удобрений, окружённая мотками кабелей, мерцающими экранами и роем своих вигтов, которые деловито жужжали, подключая передатчики к основной антенне избушки.

— Если мы перегрузим главный ретранслятор, — бормотала она себе под нос, втыкая очередной штекер, — Ядвига устроит мне разнос по всем статьям. Но оно того стоит… Готово! Я взломала их протоколы! У меня есть доступ ко всем основным телеканалам Лиходара, трём вещательным сетям Ходдимира и даже к международному новостному спутнику «Око Мира»! Эта пташка Фифи не врала, её студия действительно пробивная! Без её личного кода у меня бы так быстро не получилось.

Лекса, стоявшая рядом с видом человека, наблюдающего за подготовкой к коллективному самоубийству, лишь скептически хмыкнула.

— И ты правда думаешь, что этот балаган сработает? — она с недоверием посмотрела на центральную композицию.

В центре сада, в изящной беседке, увитой цветущими лианами, за небольшим столиком сидели две главные героини представления. Миранда Фифи, уже переодетая в идеально отглаженный костюм, выглядела безупречно. Она с профессиональной дотошностью поправляла микрофон-петличку, её лицо было абсолютно спокойным и сосредоточенным.

Напротив неё, пытаясь засунуть в рот Хики кусочек печенья, сидела Сэша. Она была… самой собой. Весёлая, непосредственная, с горящими от любопытства глазами.

— Понятия не имею, — честно ответила Ди-Ди, не отрываясь от экрана. — Но это самый безумный план из всех, что я слышала. А значит, у него есть шанс. К тому же, — она хитро подмигнула, — я не просто транслирую сигнал. Я вклиниваюсь в их эфирную сетку. Они не смогут нас отключить, даже если захотят. Пока мы вещаем, мы — главная новость в мире. А ещё я буду воспроизводить звук через наши репродукторы и открытые каналы связи, чтобы у «Молотобойцев» не было шанса не услышать это чудо!

— Вы гениальный мастер, — согласился Робин. — Но капитан просит вас поторопиться.

— Торопиться быстрее не получится, — огрызнулась Ди-Ди.

Дрон, которого она на скорую руку перепрограммировала в оператора, плавно поднялся в воздух и занял позицию.

— Тридцать секунд до эфира! — объявила Ди-Ди.

— Сэша, дорогая, сядь ровно, — попросила Миранда с командными нотками. — И убери, пожалуйста, лисёнка из кадра. Он создаёт визуальный шум.

— Но Хики тоже хочет в телевизор! — надулась Сэша. — Он будет моей группой поддержки, кити-кити!

Миранда бросила на неё холодный, оценивающий взгляд.

— Хорошо. Пусть остаётся. Но если он попытается выдрать из меня перо, я за себя не ручаюсь. И ты тоже постарайся так больше не делать!

— Десять секунд! Тишина в студии! — крикнула Ди-Ди.

Лекса закатила глаза, хлопнула рыжую по плечу и сказала:

— Ну всё, я пошла. Волк уже ждёт в грузовом отсеке. Не задерживайся, иначе пропустишь всё веселье.

Ди-Ди кивнула и замерла над консолью.

— Пять… четыре… три… два… один… Эфир!

Миранда мгновенно преобразилась. На её лице появилась фирменная маска трагической решимости. Она посмотрела прямо в объектив камеры.

— Добрый день, мои дорогие зрители! Говорит Миранда Фифи. То, что вы сейчас увидите, не запись. Это прямой эфир из самого сердца тьмы. Я нахожусь на борту шагохода «Избушка», принадлежащего человеку, которого весь мир знает как террориста номер один — капитана Волка. — Она сделала драматическую паузу. — Многие из вас видели мой предыдущий репортаж. Видели последствия кровавой бойни. Видели, как меня захватили в плен. Но сегодня… сегодня у меня появилась уникальная возможность. Возможность поговорить не с самим чудовищем. А с той, кто находится рядом с ним. С самой неоднозначной, самой загадочной фигурой в его окружении. Девушка, которая совсем недавно едва не стала президентом Ходдимира. Посол доброй воли, ставший заложницей или… сообщницей? Встречайте! Сэша!

Камера плавно сместилась и взяла крупным планом ангорийку. Та широко улыбнулась и помахала в объектив лапкой.

— Приве-е-ет всем, кити-кити!

В командном отсеке флагманского «Молотобойца» полковник Громов поперхнулся кофе. Его подчинённые, до этого державшие пальцы на гашетках, замерли, уставившись на главный экран, куда выводилась трансляция.

— Сэр… — неуверенно протянул один из офицеров. — Это что, шутка?

Громов молчал. Он смотрел на улыбающуюся кошкодевочку, и его мозг отчаянно пытался найти в уставе пункт, описывающий порядок действий в случае, если террористы вместо ультиматума выпускают в эфир детскую передачу. Такого пункта не было.

— Сэша, — голос Миранды звучал мягко, но настойчиво. — Весь мир в ужасе. Капитана Волка обвиняют в чудовищных преступлениях. Разрушение городской инфраструктуры, сотрудничество с вампирами, уничтожение армейских Волотов, убийства… Вы были с ним всё это время. Расскажите нам. Что вы видели? Кто он на самом деле? Монстр… или что-то иное?

Сэша на мгновение задумалась, почесав за ухом.

— Ну-у… он не монстр! — уверенно заявила она. — Он большой, суровый и иногда очень страшный, кити-кити! Особенно когда не выпьет кофе с утра! Но он хороший! Очень!

Она подалась вперёд, её глаза загорелись.

— Помните, что было в Ходдимире? Был такой толстый, злой и очень лысый дядька! Его звали Ледоруб! И он был о-о-очень плохой! Он хотел всё сломать и всех обидеть! И у него было много-много злых роботов! Все его боялись! А правительство… оно просто спряталось! — она развела руками. — А капитан Волк не спрятался! Он пришёл на нашей избушке и… и… — она на секунду задумалась, подбирая слова, а потом её лицо озарилось, и она начала активно жестикулировать. — Он сделал так: БА-БАХ! А потом роботы в него: ПИУ-ПИУ-ПИУ! А он в них: ТРА-ТА-ТА-ТА-ТА! А потом Ледоруб хотел нажать красную кнопку, чтобы все: БДЫЩЩЩ! А капитан Волк такой на реактивном ранце: ВЖУХХХ! И своим клинком его по руке: ХРЯСЬ! И всё! И он всех спас! Всех-всех! И меня тоже! Он — герой!

Она закончила свою пламенную речь и с гордостью посмотрела в камеру. Хики, сидевший у неё на коленях, восторженно запищал, а его уши засияли ярко-розовым.

Миранда кивнула, её лицо выражало глубокую задумчивость.

— Вы говорите, что он герой. Но сейчас он сеет только хаос и разрушения. Прямо сейчас, здесь у стен Лиходара его шагоход готов вступить в бой с силами правопорядка. Как это объяснить?

— А это потому, что сейчас всё то же самое! — с жаром воскликнула Сэша. — Просто никто не верит, что капитан Волк хороший! Есть ещё один злой дядька! Его зовут Магнус! Он не лысый, кити-кити, и совсем не толстый, как Ледоруб. Он о-о-очень красивый! И носит дорогой костюм! И улыбается так… бр-р-р! Как будто съесть тебя хочет! Но он такой же плохой, как Ледоруб! Даже хуже! Он хитрый! Он всё делает тайно! Он хочет всех поссорить, а потом всё-всё себе забрать! А капитан Волк пытается его остановить! Но ему никто не верит, потому что Магнус такой красивый и всем дарит подарочки! А Волк — хмурый и не дарит!

Она посмотрела прямо в камеру, и в её глазах стояла такая искренняя, детская обида за несправедливость, что ей невозможно было не поверить.

— Вот и сейчас! Эти большие белые роботы… они ведь хорошие! Они полицейские! Они должны ловить плохих дядек! А они хотят поймать капитана Волка! Но он же не плохой! Плохой — Магнус! Это всё он подстроил! Пожалуйста, дяденьки-полицейские! — она сложила ладони в умоляющем жесте. — Не стреляйте в нас! Мы не хотим драться! Мы просто хотим проехать и поймать настоящего злодея! А потом… потом мы все вместе пойдём кушать кексики! С шоколадной крошкой! Я обещаю!

Трансляция прервалась. Экран в командном отсеке Громова погас, снова показывая тактическую карту. Полковник сидел, как громом поражённый. Его офицеры молчали, переглядываясь. Тишину нарушил голос связиста:

— Сэр… поступают сообщения со всех постов. Городская сеть перегружена. Жители… они выходят на улицы. Они требуют… требуют пропустить Волка. Они скандируют: «Не трогайте Сэшу!», «Руки прочь от спасителя Ходдимира!» и «Магнуса под суд!».

Громов медленно поднял голову. В его глазах читалась вселенская усталость. Он воевал с шагоходами, с монстрами, с бандами вольников. Но он совершенно не знал, как воевать с кошкодевочкой, которая просит кексиков.

— Чтоб меня черти драли, — прохрипел он. — Этот Волк… он не террорист. Он грёбаный дьявол. Свяжите меня с Объединённым Советом. Срочно.

Магнус фон Штербен сидел в кресле, которое стоило дороже, чем годовой бюджет небольшого городка. Его кабинет, расположенный на одном из верхних этажей штаб-квартиры «Меха» в Лиходаре, походил на храм эгоизма и утончённого вкуса. Отполированный до зеркального блеска пол из тёмного мрамора, стены-экраны, чутко реагирующие на настроение хозяина, и панорамный вид на город, раскинувшийся внизу, как покорённый зверь.

Сквозь лёгкую облачную дымку шпили небоскрёбов казались клыками, впившимися в серое небо. Лиходар. Город, который он считал своей игровой площадкой.

В руке Магнус держал высокий фужер с чем-то невообразимо экзотическим. Напиток переливался всеми оттенками заката, от нежно-розового до огненно-оранжевого. Магнус сделал маленький глоток, ощущая на языке сложный букет с нотками цитруса.

Его губы тронула лёгкая улыбка. Он вспоминал недавнее представление. Театр одного актёра, где в роли напуганной массовки выступал весь Объединённый Совет Обороны Лиходара.

Атмосфера в зале заседаний напоминала курятник, в который только что заглянул голодный лис. Воздух, несмотря на мощную систему кондиционирования, казался густым от паники. Генералы с багровыми лицами, вспотевшие политики в дорогих костюмах, суетливые бюрократы — все они галдели, перебивая друг друга, и испуганно поглядывали на гигантский тактический экран. На нём две зловещие красные точки — «Избушка» и «Мехатиран» — неумолимо ползли к зелёному контуру города.

— Это катастрофа! — визжал советник Шмыгов, маленький, похожий на хорька человечек с бегающими глазками. — Общественность в панике! Мой рейтинг упал на двенадцать пунктов за последний час! Двенадцать!

— К чёрту твой рейтинг, Шмыгов! — проревел генерал Зубров, массивный вояка-минос, чья шея была толще бедра среднестатистического пехотинца. Он с силой ударил мясистым кулаком по столу, от чего тот немедленно переломился. — У нас на пороге два боевых Волота, один из которых только что в одиночку разнёс эскадру! А вы, фон Штербен… — он развернулся и вперил бычий взгляд в Магнуса, сидевшего во главе стола с видом олимпийского божества, которому наскучили мольбы смертных. — Вы обещали, что ваши хвалёные «Мухолёты» решат проблему! Обещали! А они попадали с неба, как дохлые осенние мухи!

Магнус мысленно поморщился, не от обвинений, а от самого вида ревущего Зуброва. Этот минос, этот ходячий кусок говядины, был живым оскорблением его эстетическим чувствам. Влажные ноздри раздувались, из пасти воняло скотным двором, а примитивная ярость искажала и без того грубую рогатую морду. Магнус с брезгливостью отметил, как напряглись мышцы на бычьей шее генерала.

Просто немыслимо, что в его городе, в центре цивилизации, подобные существа не просто ходят по улицам, но и занимают высшие военные посты. Им место в стойле или на мясокомбинате, а не в зале стратегического планирования. Их примитивный разум годился лишь для того, чтобы бездумно бросаться на врага, но не для того, чтобы понять истинную элегантность и мощь его, Магнуса, замысла.

Он позволил генералу-миносу выдохнуться, наслаждаясь его бессильной злобой, как ценитель наслаждается терпким послевкусием вина. Затем Магнус медленно поднял глаза, и в его аристократическом взгляде не было ничего, кроме льда и презрения.

— Генерал, — спокойно начал он. — Позвольте уточнить. Корпорация «Меха», в качестве акта доброй воли и безвозмездной помощи родному городу, предоставила в ваше распоряжение эскадрилью новейших, экспериментальных летательных аппаратов. Я выделил вам дюжину машин, каждая из которых стоит как линкор. Я оплатил топливо, боекомплект и услуги пилотов из своего личного кармана. А теперь вы смеете упрекать меня в том, что мой дар оказался недостаточно хорош? — он сделал паузу, давая словам впитаться в сознание опешивших советников. — Дарёному коню, как известно, в зубы не смотрят. Особенно когда этот конь пытался спасти ваши незадачливые задницы.

Генерал Зубров сжал кулаки, из его ноздрей вырвался пар, а хвост с кисточкой задёргался. Магнусу стоило большого труда, чтобы не скривиться публично. Так что он скрыл отвращение, подняв стакан воды и сделав глоток.

Минос так и не нашёл, что возразить. Магнус же плавно поднялся, излучая ауру абсолютной уверенности.

— Но оставим лирику. Угроза реальна. И я здесь не для того, чтобы выслушивать упрёки, а чтобы предложить решение.

Он жестом вывел на главный экран изображение полицейского «Молотобойца».

— Прямо сейчас мои инженеры в экстренном порядке работают на полицейской базе. Мы модернизируем ваших «Молотобойцев». Наносим на их броню новое, экспериментальное керамическое покрытие, способное рассеивать энергию сфокусированного луча. Проще говоря, главный козырь Волка, его лазер, станет практически бесполезен.

— Но это займёт время! — воскликнула председательница совета, строгая женщина по имени Орлова. — А Волк будет у стен города уже через несколько часов!

— Именно! — Магнус ослепительно улыбнулся. — И мы его там встретим. Но нам придётся пойти на риск. На большой, просчитанный риск.

Он обвёл взглядом напряжённые лица и продолжил:

— Поймите психологию этого существа. Волк — не просто разрушитель. Он — артист. Нарцисс. Он жаждет не просто победы, он жаждет обожания. Он спас Ходдимир не из альтруизма, а чтобы все пали к его ногам. Он хочет войти в историю как герой, как спаситель. И именно поэтому он никогда, слышите, никогда не пойдёт на массовые жертвы среди мирного населения. Это разрушит его образ. Превратит его из мессии в мясника.

— Мессии? — воскликнула Орлова. — Да все видели, что он покрывает вампиров! Которые, кстати, тоже на его борту и скоро будет здесь!

— Даже не сомневайтесь, что он найдёт способ сгладить этот маленький конфуз. Сообщит, что он не покровитель монстров, а их покоритель и держит этих монстров в узде, чтобы они никому не навредили. Суть не в этом, суть в том, что нам не нужно опасаться его агрессии, если на чаше весов окажется мирное население. Он хочет захватить власть так, чтобы остаться незапятнанным перед простым народом.

— Вы предлагаете подпустить его к самым стенам? — с ужасом прошептал Шмыгов. — Это безумие!

— Это — единственно верная тактика! — отрезал Магнус. — Мы заманим его в ловушку, используя его же эго. Мы выставим «Молотобойцев» прямо перед городской чертой. Он не сможет применить оружие массового поражения, опасаясь задеть жилые кварталы. Он будет вынужден принять бой на наших условиях. Позиционный, изматывающий бой, в котором у нас будет численное и, благодаря моим технологиям, качественное преимущество. Мы заставим его драться одной рукой, в то время как мы будем бить обеими.

Он замолчал, давая совету переварить его план. План был дерзким, рискованным, почти самоубийственным. Но он был единственным, ведь сами они ничего придумать не смогли. После недолгого, напряжённого молчания и нескольких перешёптываний, председательница Орлова тяжело кивнула.

— Хорошо, фон Штербен. Мы доверимся вам. Но если хоть один гражданский пострадает…

— Не пострадает, — твёрдо заверил её Магнус, возвращаясь в кресло. — Я гарантирую. Шоу будет незабываемым.

Магнус усмехнулся воспоминаниям. Как легко управлять людьми, когда играешь на их страхах. Он, разумеется, солгал. Ему абсолютно плевать на мирных жителей. Более того, чем больше будет разрушений, тем лучше. Весь мир увидит, что Волк — чудовище, и вознесёт на пьедестал того, кто его остановит. То есть его, Магнуса.

Возможно, это даже лучше, чем прежний план с бандами, которые должны были захватить города. Волк — фигура настолько мощная и одиозная, что его уничтожение само по себе даст Магнусу тот статус, что необходим для воплощения его дальнейших планов. А если удастся заполучить кубик-рубик… тогда можно больше не притворяться. Стать повелителем времени… Боги, сколько перспектив!

Но сейчас пришло время взглянуть как реализуется текущая часть его плана.

Магнус включил огромный монитор, встроенный в стену. Прямая трансляция с десятков новостных дронов. Вот они, его прекрасные, белоснежные «Молотобойцы», выстроились в идеальную линию. А вот и две машины противника. Шоу начинается.

Из динамиков грянул усиленный голос полковника Громова:

— ВНИМАНИЕ КАПИТАНУ ВОЛКУ И ЭКИПАЖУ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ГРУППИРОВКИ!..ВАШЕ ПРЕСТУПНОЕ ШЕСТВИЕ ОКОНЧЕНО!..ЛЮБОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ БУДЕТ ПОДАВЛЕНО С МАКСИМАЛЬНОЙ ЖЕСТОКОСТЬЮ!

Магнус сделал ещё один глоток. Идеально. Просто идеально. Громов, конечно, переигрывает с пафосом, но для напуганной публики сойдёт. Сейчас Волк либо струсит и попытается сбежать, чтобы спасти толпу своих баб, либо в ярости бросится в атаку и попадёт в ловушку. В любом случае, он проиграл.

Но время шло, а ничего не происходило.

Затем эфир прервался. На экране появилась заставка экстренного выпуска новостей, а затем — знакомое лицо Миранды Фифи.

— … прямой эфир из самого сердца тьмы… — вещала она.

Магнус удивлённо приподнял бровь. Эта крикливая гарпия выжила? И даже умудрилась организовать трансляцию с борта избушки? Интересно. Возможно, Волк решил использовать её как рупор для своего ультиматума. Как предсказуемо.

Но затем камера показала Сэшу.

Магнус едва не поперхнулся своим напитком. Кошкодевочка? Они выставили вперёд кошкодевочку? Это что, какая-то изощрённая форма психологической атаки?

Он слушал. Слушал, как Сэша своим наивным голосом, перемежая слова звукоподражаниями вроде «БА-БАХ!» и «ВЖУХХХ!», вдребезги разносит тщательно выстроенный им образ Волка-террориста. Слушал, как она, с обезоруживающей искренностью, называет его, Магнуса фон Штербена, главным злодеем. «Красивый дядька, который хочет всех съесть».

Его лицо медленно бледнело. Улыбка сползла, сменившись маской ледяного недоумения. Этот… этот примитивный организм, это недоразумение эволюции, сейчас, в прямом эфире, на глазах у сотен миллионов зрителей, уничтожало его репутацию с помощью кексиков и шоколадной крошки.

— … Пожалуйста, дяденьки-полицейские! Не стреляйте в нас! Мы не хотим драться!

В этот момент Магнус сжал фужер чуть сильнее, чем следовало. Хрупкая ножка из хрусталя не выдержала.

ХРУСТЬ!

Она лопнула у него в руке. Острый осколок впился в ладонь. Капля крови упала на белоснежную манжету рубашки. Но он не почувствовал боли. Весь его гнев, вся его ярость сконцентрировались на улыбающейся мордочке на экране.

Его коммуникатор зазвонил пронзительной трелью. На дисплее высветилось лицо советника Шмыгова. Магнус принял вызов.

— ФОН ШТЕРБЕН! ЧТО ПРОИСХОДИТ⁈ — визжал прикормленный политик. — Весь город сошёл с ума! Они скандируют имя этой кошки! Они требуют пропустить Волка! Мой рейтинг… он в свободном падении! В бездну! Что нам делать⁈

Магнус медленно вытер кровь с руки шёлковым платком. Его глаза превратились в две ледяные щели.

— Делать? — прошипел он. — Выполнять поставленную задачу, идиот! Никаких переговоров с террористами! Громов должен немедленно открыть огонь! АТАКАВАТЬ! Стереть их с лица земли! Прямо сейчас!

— Но общественное мнение…

— К ЧЁРТУ ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ! — взревел Магнус, теряя самообладание. — АТАКУЙТЕ, ИЛИ Я ЛИЧНО СКОРМЛЮ ВАС АЛЛИГОТАМ!

Он с силой нажал на кнопку и разорвал связь

На экране с телетрансляцией что-то изменилось. Видимо, Громов получил приказ. Пять «Молотобойцев» пришли в движение. Их массивные орудийные платформы медленно наводились на избушку и механического тираннозавра.

— Да, — прошептал Магнус, глядя на экран. — Да! Разнесите их! Уничтожьте их всех!

Но в тот самый миг, когда орудия были готовы ударить… Магнус понял, что шоу с кошкой служило всего лишь отвлекающим манёвром. Волк не рассчитывал, что ангорийке действительно удастся переломить ход конфликта. Он просто выиграл время.

Это стало совершенно очевидно не только ему. Прямо сейчас Громов в командной рубке флагмана тоже стиснул кулаки.

Потому что раздался РЁВ.