Гарем на шагоходе. Том 11

Глава 7 Самодисциплина

Группа Валериуса двигалась к «Звероящеру» в гнетущем молчании. В отличие от почти карнавального шествия Кармиллы, здесь царила атмосфера похоронной процессии. Исполинский ящер лежал на боку, как павшая гора, его четыре лапы нелепо торчали в разные стороны. Солнце отражалось от бронеплит, но его свет лишь подчёркивал масштабы разрушений.

Особенно жутко выглядела рубка. Вернее, то место, где она когда-то была. Идеально круглое, оплавленное отверстие, из которого валил дым.

— Чистая работа, — прошептал Сайлас. — Лазер. Высокотемпературный, сфокусированный. Никаких осколков, никакого разлёта брони. Просто испарение. Экипаж даже не понял, что произошло.

— Они умерли, не успев познать боль, — с отвращением процедил Малакай. Его измождённое лицо исказила гримаса фанатичного презрения. — Какая недостойная смерть для воинов. Они должны были захлебнуться в собственной крови. А этот… этот Лжевысший даровал им быстрое забвение. Он оскверняет саму суть войны!

— Заткнись, Малакай, — пробасил Лазарус, не поворачивая головы. Его мощная фигура двигалась с уверенностью танка. — Ты уже всех достал своим нытьём. Волк теперь наш лидер. Он приказал — мы выполняем. Всё просто. Меньше думай, целее будешь.

— Просто⁈ — взвился Малакай. — Ты называешь предательство веры «простым»⁈ Мы, чистокровные альпы, потомки самого Бога Крови, склонили головы перед полукровкой и её хозяином-еретиком! Мы дали клятву убийце нашего высшего! Мы топчем наши традиции, нашу веру, нашу гордость! И всё ради чего? Чтобы выжить? Выживание — удел слабых! Истинная сила в верности! А мы отступники!

— Он прав в одном, — подал голос Валериус. — Мы действительно отступники. Мы отступили от пути, который вёл нас прямиком к вымиранию. Мы выбрали жизнь. И у этой жизни есть цена. Цена — верность новому лидеру. Тому, кто оказался сильнее всех нас. Тому, кто несёт в себе силу нашего бога.

Он остановился и медленно повернулся к Малакаю. В его красных глазах не было ни тени эмоций, только ледяной расчёт.

— Твоя вера, Малакай, сделала тебя слепым. Ты видишь лишь символы, ритуалы и обычаи, но не замечаешь сути. Сила — вот истинное божество в этом мире. И сейчас вся сила у него. Бог Крови не ответил на твои молитвы, когда Дрэйвена казнили. Он молчал, когда мы сидели в клетке. Он молчит и сейчас. А Волк действует. И я предпочту служить действующей силе, а не молчаливому божеству. Если тебе это не по нраву, можешь в любой момент бросить ему вызов. Уверен, он с радостью продемонстрирует тебе всю глубину твоего заблуждения. Перед тем, как испепелить.

Малакай открыл рот, чтобы возразить, но слова застряли у него в горле под тяжёлым взглядом Валериуса. Он лишь сжал кулаки и злобно зашипел.

Они подошли к брюху поверженного Волота. Здесь, между массивными ногами-опорами, находился главный десантный люк. Его заклинило в полуоткрытом положении, когда бортовые системы пошли в разнос.

— Лазарус, — коротко бросил Валериус.

«Цепной пёс» кивнул. Он ухватился волосами за край многотонной створки. Мышцы на его спине и плечах вздулись под одеждой. С оглушительным скрежетом, от которого закладывало уши, покорёженный металл начал поддаваться. Лазарус рычал от напряжения, его лицо побагровело. Ещё один рывок — и створка люка с грохотом отвалилась, рухнув на землю и подняв облако пыли.

— Прошу, — прорычал он, стягивая волосы обратно.

Альпы один за другим скрылись в тёмном проёме. Внутри царил хаос. Аварийные лампы бросали на всё тревожные красные отсветы. Воздух был густым, пропитанным запахом горелой проводки и машинного масла. И ещё чем-то… сладковатым, металлическим. Запахом крови.

Малакай жадно втянул ноздрями воздух. Его глаза расширились, в них заплясали голодные огоньки.

— Кровь… — прошептал он. — Свежая кровь…

— Всем сохранять спокойствие, — властно произнёс Валериус. — Мы ищем выживших, а не провизию. Сайлас, вперёд.

Худощавый шпион, не сказав ни слова, скользнул в темноту. Его движения были бесшумными, он двигался по коридорам с лёгкостью призрака. Остальные последовали за ним.

Они пробирались сквозь лабиринт искалеченных отсеков. Прошли мимо арсенала, за дверями которого нашли много ручного оружия, но Валериус приказал не брать его, а доложил о находке по коммуникатору Волку. Миновали пищеблок, где на полу, который раньше был стеной, валялась посуда вперемешку с рассыпавшимися пачками макарон.

— Здесь, — раздался тихий шёпот Сайласа. Он замер у двери с надписью «Машинное отделение». — Я слышу дыхание. И биение сердца. Одно. Очень слабое.

Малакай дёрнулся, его ноздри затрепетали. Он походил на гончую, почуявшую дичь. Лазарус положил ему тяжёлую руку на плечо, заставляя оставаться на месте.

Валериус кивнул. Сайлас осторожно просунул волосы в зазор между створкам. Они со скрежетом поддались, открывая вид на разгромленное сердце Волота. Трубопроводы, датчики, аварийный сброс пара.

Рядом со щитком управления, придавленный сверху рухнувшей панелью, лежал человек в форме техника. Его нога была неестественно вывернута и зажата обломками. Из глубокой раны на боку сочилась кровь, пропитав комбинезон и образовав под ним тёмную, липкую лужу. Он был без сознания, но всё ещё жив.

Запах свежей, горячей крови ударил в ноздри вампиров с силой кувалды. Это был не просто запах. Это был зов, обещание, симфония жизни, звучащая посреди царства смерти.

Малакай задрожал. Его глаза закатились, обнажая белки. Он тяжело, хрипло дышал, его клыки удлинились.

— Жертва… — прохрипел он. — Бог… Бог Крови послал нам её… Это знак! Причастие… Мы должны испить из этого сосуда… Очиститься от скверны…

— Малакай, стой, — голос Валериуса прозвучал резко, как щелчок хлыста.

Но фанатик его уже не слышал. Голод и религиозный экстаз слились в единый, неудержимый порыв.

— КРОВЬ ДЛЯ БОГА КРОВИ! — взревел он.

С нечеловеческой скоростью он вырвался из хватки державшего его Лазаруса. Тот, не ожидая такой прыти, разжал пальцы. Малакай одним прыжком пересёк отсек, откинул тяжёлую панель и навис над раненым техником. Его пальцы с длинными ногтями вцепились в плечо мужчины, а клыкастая пасть раскрылась, готовая впиться в беззащитную шею.

Но укус не состоялся.

В следующий миг рядом с Малакаем и его жертвой возникла белая тень. Валериус. Он двигался так быстро, что его движение смазалось в единый росчерк. Это далось ему не легко, но ситуация требовала немедленного вмешательства.

Он не стал оттаскивать нарушителя клятвы. Просто зашёл со спины. Одна его рука легла на затылок Малакая, вторая — на подбородок и с силой захлопнула нижнюю челюсть.

— Ты забыл, кому присягал, глупец, — прошипел Валериус ему в самое ухо.

Малакай попытался вырваться, но хватка оказалась железной. Остальные не вмешивались. Они видели в глазах бывшего лидера не гнев, не ярость, а лишь холодное, безразличное презрение.

ХРУСТ.

Звук был сухим, но оглушительным в наступившей тишине. Как будто сломали толстую ветку. Валериус резким, выверенным движением повернул голову Малакая на сто восемьдесят градусов.

Фанатик замер. Огонь в его глазах погас. Тело обмякло.

Но Валериус не остановился. Он не просто свернул ему шею. Он продолжил движение. С чудовищным, влажным звуком рвущихся мышц и сухожилий, он оторвал голову Малакая от тела.

Обезглавленный труп рухнул на пол, заливая его ещё большим количеством крови — на этот раз вампирской, тёмной и густой. Голова осталась в руке Валериуса. Глаза на ней всё ещё были открыты, в них застыло выражение недоумения и шока.

В машинном отделении воцарилась мёртвая тишина, нарушаемая лишь тихим бульканьем крови, вытекающей из шеи мёртвого фанатика, и слабым, прерывистым дыханием раненого техника.

Лазарус смотрел на эту сцену с широко раскрытыми глазами. Сайлас даже не шелохнулся, но его молчание было красноречивее любых слов. Валериус с отвращением отбросил голову Малакая в угол. Она с глухим стуком ударилась о напольное покрытие и откатилась, оставляя тёмный след.

Затем он медленно, подчёркнуто спокойно, достал из кармана платок и вытер руки.

— Я надеюсь, урок усвоен, — произнёс он, обводя оставшихся подчинённых ледяным взглядом. — Мы дали клятву крови. Волку. Это не пустые слова. Это священная, нерушимая связь. Его приказ выше нашей жажды, выше нашей веры, выше нашей гордости. Его слово — закон. Любой, кто нарушит этот закон, разделит судьбу этого идиота. Любой. Без исключений. Мы — его оружие. А оружие не должно иметь собственной воли. Вам ясно?

Лазарус медленно кивнул. Сайлас едва заметно склонил голову.

— Прекрасно, — Валериус оправил свою одежду. Его аристократическая невозмутимость вернулась, будто и не было этой вспышки первобытной жестокости. — Лазарус, окажи этому человеку первую помощь и доставь его на борт избушки. Аккуратно. Он нам нужен живым. Сайлас, продолжаем поиск. За мной.

Он повернулся и, не удостоив останки Малакая даже взглядом, направился к выходу из машинного отделения.

Мы закончили осмотр половины ярусов «Кинг-Конга». Результат был предсказуем.

— Пусто, — бросил я близнецам. — Экипаж не пережил крушения. Возвращаемся.

Никс и Эреб синхронно кивнули и без лишних слов последовали за мной к выходу. Мы спустились по наклонной лестнице и через несколько минут уже стояли у дыры, которую я прорезал в борту. Я выпрыгнул первым, приземлившись на выжженную землю. За мной, бесшумно, как тени, спрыгнули близнецы.

Нас уже ждали.

Кассиан стоял, скрестив руки на груди, и с видом учёного-натуралиста рассматривал оторванную руку «Кинг-Конга». Изольда же выбрала позу поэффектнее. Она уселась на покорёженный кусок брони, оторвавшийся от обшивки, закинув ногу на ногу. Её белые волосы мягко развевались на ветру, а красные глаза с хищным интересом следили за каждым моим движением. При нашем появлении она оттолкнулась от опоры и плавно, покачивая бёдрами, направилась к нам.

— Ну что, капитан? — промурлыкала она, останавливаясь непозволительно близко. — Нашли что-нибудь интересное? Кроме трупов, разумеется.

— Ничего, — коротко ответил я. — А у вас?

— Аналогично, — подал голос Кассиан, подходя ближе. — Технические палубы пусты. Мы обнаружили следы экстренной подготовки к эвакуации, но она, похоже, не состоялась. Большая часть персонала, судя по всему, погибла в момент удара о землю. Кинетическая энергия, знаете ли, страшная вещь. Большая часть внутренних отсеков сильно покорёжена. В летописях клана де'Рош описан случай, когда…

— Не сейчас, Кассиан, — прервала его Изольда, не сводя с меня глаз. — Какая жалость, правда, капитан? Столько усилий, и всё зря. Ни одного живого пленника, некого спасать и допрашивать. Мы так надеялись вас порадовать.

Она сделала ещё один шаг, вторгаясь в моё личное пространство. Воздух между нами, казалось, загустел.

ОБЪЕKT: Изольда. ФИЗИОЛОГИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ: СЕРДЦЕБИЕНИЕ УЧАЩЁННОЕ (110 УД/МИН). ДЫХАНИЕ ПОВЕРХНОСТНОЕ. ЗРАЧКИ РАСШИРЕНЫ НА 15 %. АНАЛИЗ: Классические признаки возбуждения и попытки доминирования через соблазнение. Субъект пытается компенсировать неудачу в выполнении задания демонстрацией своей «ценности» в другой области. ВЕРОЯТНОСТЬ УСПЕХА: 13 %. РЕКОМЕНДАЦИЯ: Предложить ей помочь Ди-Ди с сортировкой запчастей. Физический труд способствует прояснению сознания.

— Вашей главной задачей было не радовать меня, а выполнять приказ, — холодно ответил я. — Приказ выполнен. Результат отрицательный. Этого достаточно. Возвращаемся к избушке.

Я развернулся, чтобы идти, но она обошла меня и снова преградила путь.

— Вы такой… прямой, капитан, — её голос стал ниже, бархатнее. — Всегда только дело, только тактика. Неужели в вас совсем нет места для… простых удовольствий? Для награды после тяжёлой битвы? Ах, ну конечно же есть! Целый экипаж красивых девушек. Вы определённо знаете толк в подборе персонала. Но неужели вам не надоело однообразие и физическая слабость большинства из них? Уверяю, мои таланты не ограничиваются умением превращать волосы в оружие.

Она протянула руку и коснулась пальцами моего предплечья, там, где чёрная ткань костюма скрывала бионику.

Я посмотрел на её руку. Потом перевёл взгляд на её лицо. И молчал. Молчал достаточно долго, чтобы её уверенная улыбка начала слегка подрагивать.

— Убери руку, — наконец произнёс я.

Она вздрогнула и отдёрнула пальцы, словно обжёгшись. В её глазах мелькнуло удивление, смешанное с обидой.

— Мы на поле боя, — продолжил я ровным, ледяным тоном. — Вокруг — три уничтоженных вражеских машины. Враг готовит новый удар. Моя команда сейчас вкалывает, чтобы поставить на ноги подбитого союзника. А ты пытаешься устроить здесь брачные игры. Это не просто неуместно. Это непрофессионально. Я ценю в своих людях в первую очередь профессионализм. Всё остальное — потом. Если это «потом» когда-нибудь наступит. Тебе ясно?

Изольда молча кивнула, её лицо стало непроницаемым, как маска. Весь её соблазнительный шарм испарился, уступив место холодной ярости. Она поняла. Это был не просто отказ. Это был выговор. Публичный. Перед Кассианом, который делал вид, что с огромным интересом изучает трещину в земле. И перед молчаливыми близнецами, которые, уверен, не упустили ни единой детали.

— Двинулись, — бросил я и, не оборачиваясь, пошёл в сторону избушки.

Они последовали за мной. Тишина была тяжёлой и густой. Даже Кассиан больше не отпускал исторических комментариев. Изольда шла, вперив взгляд мне в спину, и я буквально чувствовал, как он сверлит дыру в моём плаще.

Мы шли мимо искорёженных гигантов, и я краем глаза осматривал поле боя. Мои улучшенные чувства позволяли реагировать гораздо быстрее, чем когда я только попал в эту эпоху. А нейрочип работали в пассивном режиме, сканируя окружение на предмет угроз. И вдруг…

Что-то не так.

На периферии зрения, у обломков «Звероящера», метнулась тень. Нет, не тень. Искажение. Словно сам воздух на мгновение пошёл рябью, как от сильного жара. Едва уловимое движение, которое обычный человек никогда бы не заметил.

НЕОПОЗНАННАЯ ОПТИЧЕСКАЯ АНОМАЛИЯ. КООРДИНАТЫ 34−88–12. ВЕРОЯТНОСТЬ ЛОЖНОГО СИГНАЛА: 3 %. РЕКОМЕНДАЦИЯ: Приготовиться к бою.

Я резко остановился и скомандовал:

— Стоять.

Вампиры замерли, вопросительно глядя на меня.

— Что случилось? — напряжённо спросила Изольда.

Я не ответил. Я смотрел туда, где только что видел искажение. Ничего. Пустота. И тишина, нарушаемая лишь воем ветра.

И в эту самую секунду тишина взорвалась.

ТРА-ТА-ТА-ТА-ТА-ТА!

Сухой, яростный треск автомата разорвал воздух. Из ниоткуда, из пустоты, в нашу сторону полетел свинец. Реакция вампиров оказалась мгновенной. Инстинктивной.

Волосы Изольды, Кассиана и близнецов метнулись вперёд, формируя мельтешащий белый кокон.

ДЗЫНЬК! ЦИНЬ! ДЗЫНЬК!

Пули, ударяясь об эту живую броню, отскакивали в стороны рикошетом.

В тот момент, когда раздался первый выстрел, мир для меня изменился. Он замедлился. Время растянулось, как ириска. Яростный треск автомата превратился в низкий, протяжный гул отдельных выстрелов. Летящие пули стали похожи на медлительных пчёлок, лениво плывущих в воздухе. Я видел каждую из них. Видел, как они вращаются, как оставляют за собой дымный след.

Я видел их траекторию. И видел точку, из которой они вылетели.

Там по-прежнему не было ничего, кроме дрожащего, искажённого воздуха. Силуэт, едва различимый, как мираж в пустыне. Киборг или человек в тактическом доспехе. Режим «Хамелеон».

Но для меня он был виден так же чётко, как если бы стоял под светом прожекторов. Нейрочип мгновенно обвёл его контур красной рамкой.

ЦЕЛЬ ЗАХВАЧЕНА. МОДЕЛЬ: «ФАНТОМ-17». ВООРУЖЕНИЕ: АВТОМАТИЧЕСКАЯ ВИНТОВКА «ЖАЛО». СТАТУС: АКТИВЕН.

Я не стал уклоняться. Просто атаковал.

Оттолкнувшись от земли с такой силой, что под моими сапогами треснул и просел грунт, я сорвался с места. Для вампиров я просто исчез. Превратился в чёрную размытую полосу, промелькнувшую мимо их волосяного щита.

Мир вокруг меня превратился в смазанный туннель. Я нёсся над землёй, едва касаясь её. Расстояние в сто метров я покрыл быстрее, чем можно моргнуть.

Киборг успел среагировать. Его оптические сенсоры зафиксировали мою атаку. Он попытался перевести огонь, но было уже поздно.

Моя живая рука схватила ствол его винтовки и дёрнула вверх. Композитный пластик и легированная сталь затрещали и смялись. Киборг попытался ударить. Из предплечья у него выдвинулся клинок. Почти как мой, но без дополнительных фокусов.

Мой кулак врезался киборгу в грудь. Броня, рассчитанная на то, чтобы выдерживать попадание из мелкокалиберной пушки, прогнулась внутрь с оглушительным скрежетом. Его отбросило назад, он пролетел несколько метров и с грохотом врезался в покорёженный сегмент «Серпента».

Но он устоял на ногах. Хорошая модель. Крепкая, новая. Его системы отчаянно пытались компенсировать повреждения. Красные огоньки его сенсоров сфокусировались на мне.

Я не позволил ему оправиться. Мой протез ожил. «Секач» с хищным щелчком выскочил из паза. Пси-поле окутало его багровой аурой.

Стремительное движение навстречу. Апперкот протезом.

Лезвие пробило шлем вместе с головой противника. Оно разорвало броню, синтетическую плоть и вошло в центральный процессор.

Киборг дёрнулся. Его оптические сенсоры замигали, а потом погасли.

Я выдернул клинок и убрал его обратно в протез.

Безжизненное тело тяжело рухнуло на землю.

Всё кончено. С момента первого выстрела прошло не больше пяти секунд.

Альпы всё ещё стояли на том же месте, окружённые щитом из волос. Они смотрели на меня. И в их красных глазах не было ни насмешки, ни высокомерия. Ничего, кроме… благоговейного ужаса.

Они видели очередь. Видели, как я исчез. Слышали грохот и визг металла. И вот я стою в сотне метров от них, над дымящимся трупом врага, целый и невредимый. Даже их природная скорость и сила не позволяли двигаться настолько быстро.

Я поправил шляпу и медленно пошёл обратно.

Когда подошёл, Изольда опустила волосы. Её лицо казалось бледнее, чем полагается даже чистокровке, а в глазах застыло такое же выражение потрясения, как когда я моментально обошёл Валериуса и пронзил его со спины.

— Кто это был? — прошептала она.

— Последний солдат, — ответил я, останавливаясь перед ними. — Похоже, один из абордажников со «Звероящера» или другого Волота. Киборг-диверсант.

Кассиан смотрел на меня так, будто увидел ожившую легенду из своих книжек.

— Ваша скорость… она действительно не уступает высшему альпу, — пробормотал он.

Никс и Эреб посмотрели друг на друга, а затем синхронно опустились на одно колено и опустили головы.

Изольда смотрела на меня широко раскрытыми глазами. В них больше не было флирта или желания соблазнить. Теперь там было нечто иное. Глубокое, первобытное. Понимание. Она увидела не просто сильного командира. Она увидела хищника, стоящего на вершине пищевой цепи. Она увидела своего нового бога.

И, кажется, ей это понравилось гораздо больше, чем все предыдущие игры.