Гарем на шагоходе. Том 11

Глава 9 Погребальный костер

Ночь опустилась на кладбище титанов, как чёрный бархатный саван. Небо, усыпанное безразличными, холодными звёздами, казалось бездонным. Единственными источниками света на этом поле смерти были аварийные огни на корпусе «Мехатирана», приглушенные фары нашей избушки и… костёр.

Погребальный костёр.

Ну, ладно, пока он ещё не служил источником света. Но уже готовился к этому. Скоро его подожгут.

Альпы устроили прощание для своего слишком ретивого братца. И надо отдать им должное, к делу они подошли с размахом и присущим их расе мрачным пафосом.

В центре небольшой поляны, расчищенной от мелких обломков, они соорудили нечто, напоминающее алтарь из искорёженного металла. В ход пошли куски обшивки «Серпента», рёбра жёсткости «Звероящера» и какие-то оплавленные узлы от «Кинг-Конга». Поверх этого жуткого сооружения они натаскали пропитанные горючим тряпки.

На вершине возлежало обезглавленное тело Малакая. Голову, кстати, аккуратно пристроили на место. Выглядело всё это как инсталляция в музее современного искусства для маньяков.

Я стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди, и молча наблюдал за этим представлением. Мой экипаж получил строгий приказ не высовываться. Не хватало ещё, чтобы Сэша прибежала сюда с зефирками на палочке.

Альпы выстроились полукругом перед костром. Их белые волосы и бледная кожа в свете звёзд и далёких огней казались призрачными. Тишина была почти абсолютной, нарушаемая лишь воем ветра, который играл на разорванных кабелях павших Волотов, извлекая из них тоскливую, похоронную мелодию.

АНАЛИЗ СИТУАЦИИ: Групповое ритуальное мероприятие. ЦЕЛЬ: Снятие посттравматического стресса, укрепление социальных связей внутри группы через совместное переживание утраты. ЭФФЕКТИВНОСТЬ: Сомнительная. СТАТИСТИЧЕСКАЯ СПРАВКА: Подобные ритуалы у примитивных культов часто включают элементы каннибализма и человеческих жертвоприношений. РЕКОМЕНДАЦИЯ: Держать «Секач» в режиме боевой готовности. И, возможно, принести огнетушитель.

Я отключил чип, надоел. Первым тишину нарушил Валериус. Он сделал шаг вперёд, его аристократическая фигура чётко вырисовывалась на фоне будущего костра.

— Брат Малакай, — начал он спокойно и холодно. — Ты был одним из нас. Чистокровным. Верным сыном нашего рода. Но твой фанатизм ослепил тебя. Ты забыл, что истинная вера — это не слепое следование догмам, а служение на благо своего народа. Ты нарушил клятву. Ты поставил свою жажду выше приказа. Ты проявил слабость.

Он сделал паузу, обводя остальных ледяным взглядом.

— В нашей новой жизни нет места слабости. Нет места неповиновению. Твоя смерть — не трагедия. Это урок. Урок для всех нас. Пусть твой пепел развеет ветер, а твоя кровь станет напоминанием о цене, которую платит каждый, кто забывает своё место. Ты выбрал свой путь. И он привёл тебя сюда. Прощай.

Валериус отступил назад. Ни капли сожаления. Ни тени скорби. Просто констатация факта. Жёстко, прагматично, в его стиле.

Следующим вышел Лазарус. Он хрустнул костяшками пальцев и посмотрел на тело Малакая с презрением.

— Ты был слабаком, Малакай, — пробасил он. — Вечно ныл про веру и богов. А когда дошло до дела, не смог сдержать слюни. Настоящий воин контролирует себя. Ты не смог. Поэтому ты там, а мы здесь. Слабые умирают. Сильные живут. Всё просто.

Он сплюнул на землю и отошёл, уступая место Кассиану. Хранитель знаний подошёл к костру и заговорил тоном лектора:

— Смерть Малакая, безусловно, является прискорбным, но статистически предсказуемым событием. В «Хрониках Падшего Легиона», том седьмой, глава третья, описывается схожий случай с центурионом Гаем Фолием, который во время осады К'тарра нарушил приказ императора и был казнён на месте. Это событие послужило укреплению дисциплины в легионе и, как следствие, привело к победе. Таким образом, смерть брата Малакая может быть рассмотрена не как потеря, а как необходимая жертва на алтарь будущей эффективности нашего подразделения. Я занесу этот случай в анналы. С пометкой «поучительно».

Он кивнул сам себе и вернулся в строй. Я едва сдержал усмешку. Этот парень даже на похоронах умудряется читать лекции, почти жутко.

Потом наступила очередь Ориона. Он вышел вперёд с видом поэта, нашедшего вдохновение. Его глаза горели нездоровым восторгом.

— О, брат! — пропел он, воздев руки к небу. — Ты пал! Но в твоём падении есть извращённая красота! Твоя благородная кровь, смешавшаяся с вонючим машинным маслом… это же симфония! Симфония упадка! Твоё тело, что сейчас станет пищей для огня… оно превратится в танец пламени и дыма! Ты не умер, брат! Ты стал искусством! Ты стал частью этой величественной картины разрушения! Лети же, пепел безумца, лети! Стань удобрением для новых, ещё более прекрасных трагедий!

Он картинно поклонился и отошёл. Я потёр переносицу. Этому парню нужно подобрать хобби. Например, вышивание крестиком… или просто отдать его Сэше в качестве няньки. Будет ему столько красоты в собственной трагедии…

Кристалл, стоявшая всё это время с каменным лицом, вдруг дёрнулась и сделала шаг вперёд. Её глаза метали молнии.

— Урок? Жертва? Искусство? — прошипела она дрожащим от ярости голосом. — Вы все лицемеры! Он умер, потому что был голоден! Потому что наш «новый лидер» морит нас голодом, как собак, и заставляет смотреть на еду, которую нельзя трогать! Он умер, потому что Валериус решил устроить показательную порку, чтобы выслужиться перед своим хозяином! — она бросила на меня полный ненависти взгляд. — Мы все здесь умрём! Рано или поздно! Либо от голода, либо от его руки, либо от руки его врагов! Малакаю просто повезло умереть раньше, чем стало ещё хуже!

— Замолчи, Кристалл, — голос Валериуса был тихим, но в нём прозвучала такая угроза, что вампирша осеклась.

И тут вперёд вышла Изольда. Она подошла к Кристалл и положила ей руку на плечо.

— Глупенькая, — промурлыкала старшая кровососка. — Ты всё ещё ничего не поняла. Малакай умер не потому, что был голоден. Он умер, потому что был слаб духом. Он не смог совладать со своими инстинктами. А наш новый лидер, — она медленно повернула голову и посмотрела прямо на меня, — ценит силу. Силу воли. Силу духа. Он сам — воплощение этой силы. Он показал нам, что такое настоящий контроль. Он показал нам, что такое настоящая мощь. Малакай был пережитком прошлого. Реликтом эпохи, когда мы считали, что наша жажда — это наша главная добродетель. Но мы ошибались. Наша главная добродетель — это верность тому, кто сильнее нас. И я рада, что этот слабак мёртв. Он бы стал обузой.

Она отпустила ошарашенную Кристалл и вернулась на своё место, не сводя с меня взгляда. Эта женщина опасна. И умна. Она очень быстро учится и адаптируется.

Последними свой ритуал совершили близнецы. Никс и Эреб синхронно сделали шаг вперёд. Они не сказали ни слова. Просто одновременно подняли правые руки, сжали их в кулаки и ударили себя в грудь. Один раз. Глухой, гулкий удар. А затем так же синхронно отступили назад. Жуткие ребята.

Валериус снова вышел в центр. В его руке появился ритуальный кинжал. Он без колебаний провёл лезвием по ладони. Тёмная кровь закапала на землю.

— Кровь к крови, пепел к пеплу, — торжественно произнёс он. — Да примет Бог Крови твою сущность.

Он подошёл к погребальной краде и стряхнул несколько капель своей крови на тело Малакая. Затем повернулся к Лазарусу. Тот держал в руках факел. Валериус кивнул. Лазарус подошёл и бросил его на промасленную ткань.

Пропитанные горючим материалы вспыхнули мгновенно. Огонь с жадным рёвом набросился на тряпки, облизывая тело Малакая. Пламя взметнулось в ночное небо, яркое, яростное, оранжево-красное. Оно осветило поле боя, заставив тени павших гигантов заплясать в жутком танце.

Альпы молча стояли и смотрели, как огонь пожирает их собрата. Их лица в свете огня казались высеченными из камня масками. Я дождался, пока от тела Малакая останутся только обугленные кости. Представление оказалось интересным, но пора возвращаться к делам. Я сделал шаг вперёд, и все взгляды тут же обратились ко мне.

— Шоу окончено, — мой голос прозвучал громко и буднично, разрушая всю их похоронную мистику. — Надеюсь, все прониклись моментом и сделали правильные выводы. А теперь, за работу.

Я повернулся к Валериусу.

— Твои ребята отдохнули. Насмотрелись на огонь. Пора приносить пользу. У нас слишком мало времени, чтобы терять его зря. Отправляйтесь к «Мехатирану». Продолжайте помогать Ди-Ди.

Валериус посмотрел на догорающий костёр, потом на меня.

— Мы всё сделаем, — он склонил голову.

— Отлично, — кивнул я, развернулся и, не говоря больше ни слова, пошёл прочь, в сторону избушки. Я чувствовал на своей спине взгляды десяти пар красных глаз. Они смотрели, как их новый бог, их новый хозяин, разобравшись с делами, просто уходит, оставляя их выполнять распоряжения.

Они — стая бешеных, голодных волков. Но теперь у этой стаи есть вожак. И этот вожак — я. Пока они помнят об этом, они будут полезны. А если забудут… что ж, костёр Малакая показал, что бывает с теми, у кого плохая память.

Вайлет извлекла из памяти поверженных машин много информации. И вот теперь я сидел в кабинете, таращился в экран и пытался найти в этих данных хоть что-то полезное.

БОРТОВОЙ ЖУРНАЛ. ПОСЛЕДНЯЯ ЗАПИСЬ. КАПИТАН БОРИС ПОТАПОВ:

«…снова выходим в Пустошь. Командование уверено, что этот Волк лёгкая добыча. Я не уверен. Читал сводки, смотрел новости. Этот парень не из тех, кто подставляет задницу под удар. Что-то здесь нечисто. Ощущение, будто нас используют как наживку. Или просто как пушечное мясо, чтобы задержать его. Вчера отправил письмо жене. Сказал, что люблю. Сказал, что вернусь через неделю. Надеюсь, не соврал…»

Дальше шли технические характеристики. Я с мрачным интересом изучал спецификации брони «Кинг-Конга». Композит «Урса-7». В теории, должен был выдержать прямое попадание из рельсотрона. На практике, мой лазер на двадцатипроцентной мощности оставил в нём дыру. Правда, ударить пришлось дважды в одну точку. У всего есть предел прочности.

БОРТОВОЙ ЖУРНАЛ. КАПИТАН ГЮНТЕР ШТОЛЬЦ:

«Координаты цели подтверждены. Расчётное время контакта 13:40. Вероятность успеха операции 89 %. Координация с „Кинг-Конгом“ и „Звероящером“ оставляет желать лучшего. Потапов грубиян, Корвин непредсказуемый авантюрист. Полагаться можно только на себя. Система „Анаконда“ прошла полную диагностику. Давление в актуаторах номинальное. Готовлюсь преподать урок хороших манер этой избушке».

В его личных файлах — ни одной фотографии. Ни одного письма. Только таблицы, графики и расчёты. Холодный, педантичный профессионал. В одной из скрытых папок я нашёл коллекцию чертежей антикварных часов. Сотни схем, от простейших солнечных до сложнейших астрономических. У каждого, даже у змеи, есть свои слабости.

И, наконец, самое тяжёлое.

БОРТОВОЙ ЖУРНАЛ. КАПИТАН МАРК КОРВИН:

«…Волк. Старый ублюдок. Он всё такой же. Прёт напролом, как носорог в брачный период. Но он не учёл одного. Я знаю его. Знаю, как он думает. Он будет защищать Беркута. Это его слабость. Верность старым друзьям. Глупость, которая его и погубит. Скоро всё встанет на места, партия будет доиграна. Нужно просто убрать с доски одну фигуру. Всего одну. Вики, прости. Но этот шанс я не упущу…»

Запись обрывалась. Дальше шли только повреждённые файлы, крики экипажа в момент падения и предсмертный хрип самого Ворона, когда он понял, что я не собираюсь его щадить. Я смотрел на его лицо на экране, искажённое помехами, и не чувствовал ничего, кроме омерзения. Не к нему. К себе. К этой войне, которая заставляет убивать тех, с кем когда-то делил хлеб и патроны.

Я закрыл файлы, выдохнул, откинулся в кресле и закрыл глаза.

ДЗИНЬ.

Тихий, мелодичный звонок вырвал меня из оцепенения. Кто-то стоял у двери моего кабинета. Я раздражённо ткнул пальцем в сенсорную панель сбоку столешницы. На мониторе появилось изображение с камеры в коридоре.

Изольда.

Она стояла на пороге, и её поза казалась воплощением непринуждённой провокации. На ней было облегающее чёрное платье с вырезом, который начинался где-то в районе ключиц и заканчивался ниже пупка. Белые волосы падали на спину и плечи, а красные глаза горели в полумраке коридора, как два уголька.

Я тяжело вздохнул.

АНАЛИЗ СИТУАЦИИ: ОБЪЕКТ «Изольда». ВЕРОЯТНОСТЬ ВИЗИТА С ЦЕЛЬЮ ПРЕДЛОЖИТЬ ПОМОЩЬ С ДОКУМЕНТАМИ: 0,01 %. ВЕРОЯТНОСТЬ ВИЗИТА С ЦЕЛЬЮ ПРОДОЛЖИТЬ ПОПЫТКУ СОБЛАЗНЕНИЯ: 99.99 %. РЕКОМЕНДАЦИЯ: Игнорировать. Или открыть и посмотреть, что будет дальше. Статистика подобных взаимодействий обещает… разнообразный опыт.

«Спасибо, без тебя бы не догадался», — мысленно ответил я железке и нажал кнопку открытия. Створки бронедвери с тихим шипением разъехались в стороны. Изольда, одарив меня томной улыбкой, вошла в кабинет. Она двигалась с грацией хищницы, уверенной в своей неотразимости. Дверь за её спиной закрылась.

— Я отправил всех альпов помогать Ди-Ди, — сказал я ровным тоном. — «Мехатиран» должен быть на ногах как можно скорее. Почему ты решила, что тебе позволено прогуливать работу?

Она подошла к моему столу и грациозно оперлась на его край, оказавшись совсем близко. Аромат её духов ударил в ноздри.

— Я очень устала, капитан, — промурлыкала она. — Целый вечер ползать, как паук, по ногам этого железного динозавра, проверять гидравлические узлы… Мои волосы пропахли машинным маслом. Мне нужен был отдых. И я подумала… — она провела пальцем по поверхности стола, — … что вам, капитан, он тоже нужен. Разве вы не устали?

— Устал, — кивнул я, глядя ей в глаза. — Особенно от непослушания.

Её улыбка ничуть не дрогнула. Она ожидала этого ответа. Медленно, не сводя с меня взгляда, она обошла стол. А затем, с шокирующей для её аристократического происхождения простотой, опустилась передо мной на колени. Её платье натянулось, обрисовывая каждый изгиб тела.

— Я буду очень послушной, — прошептала она, глядя на меня снизу вверх. В её рубиновых глазах плескался азарт, вызов и обещание.

Я выдержал паузу. Длинную, тяжёлую. Я смотрел на неё, на эту чистокровную вампиршу, гордую и высокомерную, стоящую на коленях у моих ног. Она не сломалась. Она просто сменила тактику. Если нельзя победить силой, можно победить покорностью. Хитро. Но предсказуемо.

На моих губах появилась усмешка.

— Насколько именно послушной ты готова быть? — спросил я, понижая голос.

Она всё поняла. В её глазах вспыхнул триумфальный огонёк. Не говоря ни слова, она подалась вперёд. Её тонкие, бледные пальцы потянулись к моему ремню. Пряжка загремела оглушительно громко в наступившей тишине. Вампирша расстегнула молнию на моих штанах.

Её рука скользнула внутрь. Я ощутил прикосновение её кожи — прохладной, гладкой, контрастирующей с жаром моего тела. Привести всё в должную кондицию у неё получилось быстро и без проблем. День был тяжёлым, полным стресса и адреналина, и моё тело реагировало на любую возможность сбросить напряжение. Изольда посмотрела на меня с откровенным, хищным восхищением.

— Впечатляет, — прошептала она. — Достойное оружие для бога войны.

Её пальцы сомкнулись, и она начала медленно, дразняще, вести рукой вверх и вниз. Она чувствовала, как реагирует моё тело, где надавить сильнее, где замедлить темп. Затем она наклонилась ниже.

Я сжал подлокотники кресла. Усталость начала отступать, сменяясь волнами чистого, первобытного удовольствия. Вампирша лукаво посмотрела на меня, не отрываясь от дела. Она работала в приятном ритме, лаская и поглаживая, доказывая свою преданность не словами, а действиями.

Кровососка старательно исполняла свою роль. Подчинялась, демонстрировала свой талант, свою ценность, доказывая, что она не просто очередной солдат, а нечто большее. Она хотела не только удовлетворить меня. Она хотела покорить.

Я откинулся на спинку кресла, позволяя ей делать своё дело. Волны удовольствия становились всё сильнее, накатывая одна за другой. Она почувствовала это и ускорила темп. Её движения стали более глубокими, более жадными.

Ощущения были невероятными. Тепло, влажность, ритмичные движения её головы, которая ходила вверх-вниз, как поршень… Я закрыл глаза. Мир сузился до этих ощущений. До сбившегося дыхания, до тихих, одобрительных стонов, которые она издавала, не прерывая работы.

Она знала, что делает. Знала, как довести мужчину до пика. Она меняла ритм, то замедляясь почти до полной остановки, заставляя меня изнывать в предвкушении, то снова срываясь в бешеный темп.

Я чувствовал, что близок к разрядке. Напряжение стало почти невыносимым. Оно собиралось в тугой, горячий узел, готовый взорваться.

— Сейчас… — выдохнул я.

Она поняла. Её движения стали ещё более глубокими и быстрыми.

И в этот момент плотина прорвалась. Полное высвобождение. Сброс всего напряжения, всей усталости, всего омерзения прошедшего дня. Моё тело содрогнулось в последней, мощной конвульсии.

Изольда облизала губы и посмотрела на меня с победной улыбкой. Вампирша была уверена, что это только начало. Прелюдия. Что сейчас я подниму её, брошу на стол или на койку и возьму то, что она так откровенно предлагала.

Но я не сдвинулся с места.

Спокойно застегнул штаны и ремень. Затем протянул руку, взял её за плечо и одним плавным, но сильным движением поднял с колен, вставая вместе с ней. На миг огонь триумфа в её глазах разгорелся жарче… А затем я развернул её лицом к двери, слегка подтолкнул в спину и повёл на выход.

Она удивлённо моргнула, её улыбка дрогнула.

— Что…

Я не дал ей договорить.

— Перерыв окончен. Возвращайся к работе. Ди-Ди ждёт.

Изольда застыла на полпути к выходу. На её лице было написано такое смешение шока, унижения и ярости, что оно могло бы прожечь броню.

— Ты… ты просто… использовал меня? — прошипела она.

— Ты предложила свои услуги, чтобы доказать свою покорность, — пожал я плечами. — Я принял твоё предложение. Ты была послушной. Я доволен. А теперь иди. У нас мало времени.

Я нажал кнопку у двери, и та с шипением открылась.

Изольда смотрела на меня ещё несколько секунд. Её красные глаза метали молнии. Она сжала кулаки так, что костяшки едва не захрустели. Затем, не сказав больше ни слова, она резко развернулась и вышла из кабинета, чеканя шаг.

Дверь за ней закрылась.

Я вернулся на рабочее место и снова откинулся в кресле. Усталость не прошла окончательно. Но к ней добавилось странное, злое удовлетворение.

АНАЛИЗ ЗАВЕРШЁН: ВЕРОЯТНОСТЬ ТОГО, ЧТО ОБЪЕКТ «Изольда» ПОПЫТАЕТСЯ УБИТЬ ВАС ВО СНЕ: 37 %. ВЕРОЯТНОСТЬ ТОГО, ЧТО ОНА БУДЕТ БОЛЕЕ СТАРАТЕЛЬНО ВЫПОЛНЯТЬ ПРИКАЗЫ В НАДЕЖДЕ НА РЕВАНШ: 52 %. РЕКОМЕНДАЦИЯ: Всегда запирать на ночь дверь. И наслаждаться повышенной производительностью труда.

Я криво усмехнулся. Иногда ход мыслей этой железки мне очень нравится.