Где зима тебя настигнет

Глава 25

Что хорошо в вечере понедельника, думал айЭм, — его дурной голове не нужно напрягаться — координировать движения рук и ног, памяти запоминать что-то, готовить что-то за горячей плитой. Он мог просто сидеть в кабинете и смотреть на бумаги.

Ну и конечно, что плохо… он просто сидел и пялился на бумаги.

— Черт… — выдохнул он, наклонившись вперед и уткнувшись лицом в ладони.

Когда послышался тихий перезвон охранной системы, айЭм вскинул голову. Открылась дверь для персонала, и айЭм опустил руку под стол, обхватывая девятимиллиметровый, спрятанный…

Он сразу понял кто это.

С другой стороны, он узнает запах родного брата где угодно. Его фигуру.

Отпустив пистолет, айЭм сел прямо в своем кресле.

— Трэз?

Глупо. Произносить его имя. Но он чувствовал облегчение, когда видел мужчину, это значило, что он прожил еще одну ночь. Пережил еще один день.

— Я могу войти? — спросил парень, когда дверь закрылась позади него со щелчком.

— Я всегда тебе рад.

— Уверен в этом?

— На все сто, брат мой.

Трэз двинулся вперед, и на его лице не было злости, вообще ничего. И это равнодушие казалось жутким.

— Что произошло? — спросил айЭм.

Мужчина помедлил в дверном проеме. Потом подошел к столу и сел в кресло напротив, сгорбившись и устроив подбородок на кулаке. айЭм узнал эту позу. Поэтому сам откинулся на спинку кресла.

— Скажи, когда будешь готов, — тихо сказал айЭм.

Брат не скоро заговорил, и когда он наконец открыл рот, Трэз скользнул пальцами по краю стола, как будто сильно нервничал.

— То, что не может больше продолжаться, прекращается. — Когда у айЭм сжался желудок, Трэз пожал плечами. — Экономическая теория, которая объясняет многое в нашей жизни…

— Я в курсе. Вопрос в том, в каком контексте ты ее используешь.

— Не применимо к себе. — На мгновение он поднял черный взгляд. — Я в порядке.

айЭм не стал спорить. Видит Бог, с них достаточно конфронтации. Но он сомневался, что Трэз верно оценивал свое состояние… что он в принципе способен адекватно оценивать себя.

Но лучше так… чем другие варианты.

— Не хочешь поговорить с Мэри? — выпал он.

Трэз улыбнулся.

— Меня много кто просит об этом в последнее время. Рив, ты.

— Потому что мы беспокоимся о тебе.

— Честно, меня не тянет на самоубийство. — айЭм попытался скрыть удивление, но Трэз посмотрел на него и просто пожал плечами. — Нет. Не говорю, что не думал об этом или что не стану думать в будущем. Сейчас — просто нет. И после дерьма, что я пережил, это единственное заверение, которое я могу тебе дать… или себе.

— Я не могу потерять тебя. — айЭм прокашлялся. — Не сейчас. Никогда.

Трэз потер лицо так, словно глаза чесались.

— Прости за дерьмо, что я вывалил на тебя из-за Тэрэзы. Ну, прошлой ночью. И до этого.

— И ты меня. И я должен был….

— Ты был прав. Я ошибался.

айЭм покачал головой. Затеребил бумагу перед собой. Жалея о каждой секунде ссоры… но сильнее он оплакивал правду.

— Я не хочу быть правым. Дело не в этом.

— Я просто хотел верить. Ну, что она вернулась. — Трэз указал на центр своей груди. — Боль вот здесь… уже не такая сильная, как поначалу. Но проблема в том, что я не чувствую ослабления этого токсичного давления. Она просто там. Всегда со мной. Как любовь к Селене. Вот здесь. Каждую секунду в течение ночи и каждый час тревожного сна днем. И я думаю… это сводит меня с ума, понимаешь? — он прикоснуться к своей голове и продолжил. — Вот тут… мозги работают неправильно, и до этого момента я не понимал, насколько все плохо. Но сейчас, кажется, я это осознал и поэтому слетел с катушек, когда ты натыкал меня носом в мои заблуждения.

айЭм в тысячный раз подумал о масштабах горя своего брата. Немыслимого. Невыносимого. И сейчас, когда у него самого была майкен? Он и представить не мог, какого это — потерять пару.

— Думаю, меня накрыло отчаяние, — сказал Трэз. — Я отчаянно не хочу чувствовать то, что сейчас чувствую, и это прекратится, только если Селена вернется. И я убедил себя… что ж, мы это уже обсуждали.

— Мне ненавистно, что тебе пришлось через это пройти. — айЭм потер глаза, которые защипало. — Правда.

— Ну, что есть, то есть.

— Чем я могу помочь?

Трэз молчал какое-то время. А потом покачал головой.

— По этой доске с гвоздями могу пройти только я. Ты поможешь, если просто будешь рядом. Это очень важно.

Прежде чем айЭм смог ответить, Трэз хлопнул ладонями по ногам — очевидный знак, что разговор окончен. Логично. Сила слов не безгранична. Оставшуюся дистанцию преодолеют отношения между ними. Так всегда будет.

— Ну, так, — сказал Трэз, — что нового? Только что дошло, что я давно не интересовался.

айЭм моргнул пару раз. Потом отвел взгляд.

— А, да как всегда.

— Как майкен?

Беременна. Это охрененно и охренеть как пугает.

— Эм, у нее все хорошо.

— Правда?

— О, да. — Ну, жрецы говорят так, по крайней мере. Хотя насколько они компетентны? — Все в норме.

Еще пауза.

— Тогда почему ты пустил кровь?

айЭм нахмурился и посмотрел на руку. И да, он так крепко стиснул ручку в кулаке, что переломил ее пополам, и сейчас острые края впивались в его ладонь. Красные капли стекали на бумагу, портя фактуры. Реестры на оплату. Графики.

— Скажи, что происходит, — сказал его брат мрачно.

***

Смотря на своего самого близкого родственника, Трэз подумал о том, сколько душевных сил забрал у брата после смерти Селены. И придя к этому осознанию, он следом подумал о том, что всегда только брал… и хотя нарциссизм всегда являлся порождением обстоятельств, лотерейным выигрышем для дерьма, что сопутствовало Трэзу всю жизнь… какое это имело значение, если айЭм нуждался в чем-то?

Просто потому что этот дисбаланс был логичным и вполне простительным, все равно здесь нет ничего веселого.

И сейчас мужчина, стоявший по другую сторону заваленного бумагами стола, выглядел так, словно угодил в западню, он опустил взгляд и явно не собирался его поднимать, и П.С. его ладонь все еще кровоточила, а Трэз не суетится по этому поводу.

— Она беременна, — сказал Трэз. — Да?

айЭм вскинул голову. За него ответило молчание.

— о, Боже, — выдохнул Трэз расплываясь в улыбке. — Серьезно? У тебя будет ребенок? Невероятно!

айЭм, очевидно, был шокирован этими поздравлениями. И Трэз добавил это в список своих сожалений.

— Хэй, я искренне счастлив за тебя. — Наклонившись над столом, он забрал у брата сломанную ручку. — За вас обоих.

— Я не хотел тебе говорить.

Трэз открыл рот, чтобы спросить почему, но второй риторический вопрос за последние пару минут — перебор.

— Я рад, что ты все же сказал. — Запустив руку в карман, Трэз достал шелковый платок. Прижав его к ране, он внезапно ощутил, как сжалось горло. — Мне будет ради чего жить.

айЭм сделал глубокий вдох.

— Я хочу, чтобы ты был ее крестным.

— Это девочка? — Трэз моргнул. Потом снова улыбнулся. — Дочка… и да, почту за честь.

— Я не мог позвать никого другого.

Они сидели так какое-то время, и когда рана затянулась, Трэз удивился. Те мгновения, что он держал руку брата в своей, ухаживая за раной, он улыбался судьбе, что была дарована айЭму и майкен, и чувствовал, как боль утихает в центре груди.

Это реально, подумал он. Этот момент… в настоящем… первое событие в его жизни после смерти шеллан, которое не причиняло боль.

Следующее поколение, рожденное в любви, для любви.

— Не терпится встретить свою племянницу, — сказал он хрипло.

айЭм украдкой улыбнулся, в своем стиле. Он всегда был тихоней, держался в тени, не лез на рожон. Но словно у него был выбор? Из них двоих именно Трэз отвечал за безумства.

Создавал слишком много шума, не давая эфирное время остальным.

— Она полюбит своего дядюшку, — выдохнул айЭм хрипло.

— Я сделаю все для этого.

— Тебе не придется сильно стараться.

Трэз заглянул под платок.

— Еще немного, чтобы лучше затянулось.

— Я даже не почувствовал, как сломал ручку. — А потом, чтобы избежать откровений, спросил: — Так… что привело тебя сюда? Простой разговор?

— Ну, это, а еще мне нужна еда. Для Тэрэзы. И ее отца с братом. Их мамэн в ОИТ у Хэйверса. Им нужно поесть.

айЭм вскинул голову, и Трэз покачал головой, заглядывая под платок.

— И опережая вопросы, да, я собираюсь поговорить с ней. Объяснить ей… все.

— Ты же знаешь, что можешь полюбить снова.

— Кажется, ты не хотел, чтобы я приближался к ней.

айЭм вскинул палец.

— Я не хотел, чтобы ты был с ней, принимая ее за другую.

— Так и есть. Она другая.

— Ну, когда ты будешь готов, если вообще будешь, ты можешь попытаться. Если не с ней, то с кем-то другим.

— Не могу сейчас об этом думать.

— Понимаю и не виню тебя. — айЭм поднялся на ноги и размял руку. — А я займусь готовкой для нее и ее семьи. Это будет лучшая трапеза в ее жизни.

Десяти минут не прошло, а айЭм уже стоял за плитой, упаковав раненную руку в перчатку, повсюду витали запахи специй, на конфорке кипел соус. Он готовил как профи, все движения выверенные и четкие, без суеты и отвлечения, и аромат стоял божественный. И, что лучше? Трэз, сидя на стуле и наблюдая за братом, чувствовал, как его отпускает напряжение.

Хотя понимал, что оно вернется сразу, как только он появится в больнице и увидит Тэрэзу…

Хэй, вы только гляньте. Он может без запинки произнести ее имя.

Отлично. Хорошая работа.

Черт, ему нужно поговорить с ней. Но разве сейчас подходящее время, учитывая состояние ее мамэн.

— О, кстати, — сказал он. — Тэрэза будет у своей мамэн. В клинике Хэйверса. До… конца.

айЭм начал шинковать свежий пучок базилика.

— Передай, что она может взять столько времени, сколько нужно.

— Хорошо. Только придержи для нее место. Ей нужна эта работа.

— Место ее. Пока она нуждается в этом.

Трэз подумал о всех моментах, которые бы он изменил, если б мог. Их было столько… но он не захотел бы, чтобы эта женщина трансформировалась в его Селену. Он развлекал себя этой фантазией в течение десяти минут и добился одного: доказал правоту айЭма.

Та, что заслуживает лучшего, в конечном итоге будет страдать. По вине Трэза.

— Она копит деньги, чтобы переехать из пансиона, в котором снимает квартиру, — пояснил он. — Хочет жить самостоятельно.

Может, сейчас все изменится. Ее семья воссоединилась, и, может, она захочет вернуться с ними в Мичиган. Они должны вернуться в родной город… нет, стоп. Она говорила, что ее родители хотели переехать ради здоровья ее мамэн. Куда-то на юг? Северная Каролина? Южная?

Представив, что она уезжает из Колдвелла, навсегда оставив его, Трэз ощутил боль в груди. Но не стал доверять своим чувствам.

Он больше не доверял себе.