Жена для непокорного и мама в придачу

Глава 6 – НОВАЯ НЕВЕСТА

Было стыдно.

В то время, когда Кхиль воевал на границе, защищая от мкрутов свои территории, он не сильно заботился о своем образовании. Враги не просили выписать им помилование, девицы в барах не просили автограф, а боевым товарищам было абсолютно начхать на его грамотность, лишь бы с оружием умел обращаться. Тамора в свое время сделала все, чтобы обеспечить сына образованием, наняла кучу учителей и лекторов, которые днями и ночами мучились с ним. Только вот проверять успехи сына она не спешила: у первой за всю историю Верховной-женщины, было слишком много хлопот. А учителя, которые боялись гнева Таморы, с удовольствием соглашались показывать отличные табели образования. И им хорошо, и у Кхиля было больше времени для игр.

И вот теперь он стоял посреди кабинета матери и чувствовал, что краснеет.

– Ну… эээ…времени нет, ты можешь прочитать, что там с проклятьем?

Мари еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться в голос. Ситуация не позволяла, да и над взрослыми людьми смеяться не прилично. В голос смеяться не прилично, а про себя она заливалась смехом, чем еще больше смущала Кхиля. Взяв листок, она снова пробежалась по нему глазами.

– Здесь говорится о том, что с другой планеты в нашу сторону идет какой-то предмет, который должен выбрать самого достойного и скрепить его узами брака с самой лучшей кандидаткой. – Она повернулась к Кхилю. – Слово-то какое противное, «кандидатка». Как на собеседовании.

– Тебе-то откуда знать, как проходят собеседования, – фыркнул Кхиль, жалея, что начинает грубить лишь потому, что оказался в уязвимом положении. – На личных слуг теперь тоже идет отбор?

Мари сдержалась. Всем ее образованием, которое она получила сама, читая отцовскую библиотеку, просиживая в школе до позднего вечера, она гордилась. И то, что сын самой Верховной не умеет читать было, конечно, забавно и непонятно. Но чтобы оскорблять ее из-за этого?

– Если тебе не интересно, могу не читать.

Она отложила листок на стол, но Кхиль тут же вернул его ей в руки.

– Нет уж. Что там про цветок говорится?

Мари было намного интереснее, с какой целью кто-то будет делать счастливым других, причем насильно, не спрашивая разрешения. Такую помощь она не любила и не понимала. Уж тем более от незнакомок с другой планеты.

– Рисунков здесь нет, – резюмировала она, переворачивая лист другой стороной, – но есть описание: широкие лепестки, символизирующие широту любви и преданности. Яркий аромат любви будут чувствовать только избранные, предназначенные друг другу. Какой-то выбор без выбора. А какой процент ошибок? Вдруг, цветок возьмут совсем не те, кому он предназначался?

– Не знаю. – Кхиль выглядел раздосадованным. На его лице отразилось недоумение, он выхватил листок и стал переворачивать, затем перетряхнул папку, в которой его нашел. – Больше ничего нет.

Мари тоже пересмотрела все документы, которые там были, но не нашла ничего стоящего или относящегося к грядущему проклятию, как называл его Кхиль. Она подумала, что это странное наименование для того, что принесет тебе счастье, но была полностью с ним согласна. Если тебя хотят сделать счастливым насильно, это точно проклятье. Она присоединилась и стала перебирать бумаги. Кроме старой бумаги с описанием прибытия цветка, был и другой лист, на котором изображалась та самая фея.

Длинноволосая, красивая и полностью голая.

Мари вспыхнула, но бумагу из рук не выпустила.

– Кто решил, что эта богиня выглядит именно так? Вряд ли она ходит постоянно без одежды. Ваши старейшины видели ее?

Кхиль забрал лист у нее из рук.

– Все предсказания пишутся Верховными Старейшинами. А они все мужчины. Поэтому и картинки в книге предсказаний соответствующие.

Красный румянец стал затягивать лицо Мари.

– Не думала, что Старейшины такие.

– Старые? Или живые? Они мужики, и этим все сказано. Надо же как-то развлекаться.

На столе начал сверкать стеклянный шар, переливаясь то синими, то серебристыми искрами. Кхиль и Мари замерли.

– Госпожа Верховная, – раздался скрипучий голос, – все готово к приему невест за столом.

– Нужно идти. – Мари уже направилась к двери. – Все равно от тебя толку нет.

– Это как? – не понял Кхиль. – Тебе так не угодил сын Верховной и хозяин особняка?

– Полновластная хозяйка здесь твоя мать. И, как ты правильно сказал, ты только сын Верховной.

– Тебе этого мало?

Голос Кхиля был тихим, но от него у Мари задрожали коленки и сердце стало биться намного чаще, спускаясь в пятки. Она замерла, остановившись за шаг до спасительной двери.

– Ты обещал, – как она ни старалась, голос ее предательски дрогнул, – что дашь подсказку моей хозяйке. Но я ничего не получила. Значит, сейчас ты для меня бесполезен.

– Наглая птица, – хмыкнул Кхиль. – Но ты можешь так не торопиться, пока невесты спускаются вниз, мы можем поискать в другом месте.

– В ящике с нижним бельем твоей мамы? – Мари сама не верила, что говорит такое. Ужас сковал ее тело, но голос повиноваться не собирался, произнося то, за что ей тут же становилось стыдно. – Уж уволь, мне нужно подготовить хозяйку. Ведь у нас нет даже платья на ужин, если помнишь, нас обокрали.

Спиной Мари ощущала, что Кхиль стоит близко. Непростительно близко. Но спасительных туфель на ней не было, а сопротивляться было бесполезно. Он почти на полметра выше ее и раз в десять сильнее.

– Это не вопрос. – Он прошел в дальний угол кабинета и открыл скрытую панель, за которой оказался небольшой шкаф. – Мать хранит здесь платья на случай неожиданного визита Старейшин: не любит тратить время на переходы в комнату. Давно им не пользовалась, так что можешь нарядить свою хозяйку в одно из них.

Он повернулся и протянул платье, которое отчаянно держалось за плечики довольно скромными объемами ткани.

– Если бы ты не сказал, что это гардероб твоей мамы, я бы подумала, что его составляли те же мужчины, которые составляли описания пророчеств.

Мари осторожно взяла в руки вешалку, подумав, что в принципе, платье можно сложить и уместить у нее в кармане, настолько там было мало ткани.

– Все невесты будут одеты… в такое?

По молчанию, она все поняла. Это было грубо, нагло и совсем неприемлемо. Но таковы были горгульи.

– Это моя маленькая месть для твоей хозяйки за тот прием, который она мне оказала. Так что желаю видеть ее в этом платье.

Он наклонился совсем близко, поднял ажур чепца и прошептал прямо ей на ухо:

– Уж на это моей власти в соборе хватит.

***

– Это лучшее, что я видела!

Мари не разделяла восторга сестры. Она с ужасом смотрела на те лоскутки ткани, которые назывались платьем. Теперь они были на ней и закрывали… да ничего они не закрывали: длинный шлейф шел только сзади, а спереди коленки были голые и выставлялись на показ; вырез был настолько глубоким, что скрывал разве что соски; на плечах были тонкие, прозрачные тесемки, а руки и вовсе были голые. Единственное, с чем была согласна Мари – это цвет. Переливы красного и желтого оттеняли ее волосы и полностью подходили под образ феникса.

– Не верю, что Верховная это носит, – проговорила он, все еще пребывая в шоке.

Эмилия оглядела сестру и согласно кивнула.

– Не последние лет триста точно. Может, в молодости, когда была девчонкой.

Мари бросила на сестру вопросительный взгляд.

– Ты можешь представить Тамору Тэлай молодой девчонкой? Да она родилась жесткой, прямолинейной, а девчонок в таких платьях ела на завтрак.

– Вот он, секрет долголетия горгулий, – засмеялась Эмилия. – Но ты погоди, нужно замаскировать тебя так, чтобы никто не узнал.

Следующие полчаса сестры провели около зеркала. Эмилия достала остатки косметики, которые сохранились в сумке Мари и пыталась навести макияж. А уж с теми скудными запасами, которыми пользовалась сестра, это было, поверьте мне, сложно. Но к тому времени, когда в двери уже стучалась служанка, беспокоящаяся о том, почему одна из невест не явилась к столу, Мари была полностью готова.

О том, что ее план начинает приносить плоды, служило выражение лица девушки. Сначала она открыла рот, чтобы спросить, но вопрос так и остался незаданным. Рот медленно закрылся и ему на смену пришло недоумевающее выражение лица. Все мысли по поводу безумной невесты ярко отпечатались на ее бледном лице, но вслух произнести их она не посмела.

– Прошу, – чуть не подавившись и так распирающим ее смехом, он показала на выход. – Следуйте за мной.

Сколько терпения требуется подчас слугам, чтобы с серьезным лицом принимать все, что творят хозяева. И даже, когда безумство кажется запредельным, самый честный и преданный слуга лишь улыбнется и проводит хозяина влюбленным взглядом.

Мари шла позади служанки, стараясь держать баланс на ужасно тонких и высоких каблуках. Безумная Эмилия утащила свою выходную обувку и не позволила затолкать ее в багаж, что, к несчастью, спасло эти туфли от похищения. У самой двери в обеденную залу служанка притормозила, что позволило Мари перевести дух.

– Эмилия Рунн, одиннадцатая невеста! – огласила служанка и отступила, пропуская Мари вперед.

Если до появления Мари за столом и велись светские беседы, то в этот миг они закончились, и все уставились на ее. Такого внимания к своей персоне Мари не знала никогда. На праздничных застольях, которые, к счастью, случались не так часто, звездой была Эмилия, а Мари спокойно терпела положенное время среди гостей, и уходила от шума толпы в свою комнату.

Здесь же не было ни одного человека, который не смотрел бы в ее сторону.

– Та самая? – зашептались вокруг, и только это заставило Мари отмереть и продефилировать в сторону свободного места.

Она старалась выполнять наставления сестры: выбрать самую дальнюю точку напротив себя и идти, смотря прямо на нее. К большому несчастью, прямо напротив нее сидел Кхиль. Довольная морда горгуля разъехалась в улыбке, обнажая белые клыки. Не сводя с него глаз, Мари не могла не заметить в противовес сыну плотно сомкнутые губы Таморы. Верховная была зла.

– Вы опоздали!

– Бывает!

Мари чуть не зажмурилась, когда хамила, но это была первая фраза, которую она выучила по совету сестры

– Для нас, фениксов, это время, когда мы ложимся спать. И уже точно это не время трапезы. От этого толстеют.

Проходя мимо стола, она как бы случайно задела плечом самую пухленькую. Судя по оскалу, это и была та самая нетопыриха, про которую ей говорили служанки.

Тамора чуть слышно зашипела, но даже не тронулась с места.

– Вы явно не вписываетесь в коллектив ночных жителей. Вам будет сложно жить по нашим правилам.

– Я и не собиралась. – Мари снова подавила желание закрыть глаза. Желаете меня отпустить?

Мари остановилась около своего стула, но не села, а выжидательно смотрела на Тамору. Горгульи – народ ночных охотников. Они любят подпускать жертву, а потом вцепиться ей в шею. Тамора, которая заглотила наживку в виде непомерной наглости, должна еще больше захотеть получить жертву в свои руки. Поэтому она сделала ровно то, что ждала от нее Мари.

– Садитесь, Эмилия. Конечно, в нашем современном мире между расами действует равноправие. И мы не можем запретить любящей солнце птице обречь себя на вечную тьму. Добро пожаловать в Дохан, милочка.

Мари сделала еле заметный книксен. Слишком малый, чтобы выказать уважение и достаточно глубокий, чтобы не нарушить нормы приличия.

Кхиль смотрел на эту девчонку и одновременно восхищался и ужасался. Нет, конечно, он собственноручно дал ей платье, которое мать бы не одобрила. Прийти на первую встречу с Верховной в том, что не закрывает ничего – было верхом наглости. Он предвкушал первую сцену, где они сцепятся, ненавидя друг друга, но Эмилия и тут переплюнула его. Кроме платья, она накинула на плечи ярко-зеленую гирлянду. Наверное, после Нового года завалялась, когда мать просила убраться, а он просто сгреб все украшения в соседнюю комнату. На ногах была сетка, та самая, которая висит на окнах, чтобы ночью ползучие твари не забрались в собор. А каблуки! Ни в одном борделе он не видел таких высоких каблуков! Про лицо говорить не приходилось: на нем был такой слой косметики, который скрывал всю мимику, делая лицо фарворовым.

В целом выглядело это отвратительно, никаких сексуальных эмоций не вызывало и дико злило мать.

Кхилю нравилось.

– Завтра нас ждет важный день, к которому все вы готовы! – Тамора покосилась на Мари и поправилась. – Для кого-то это будет сложное испытание. А сегодня…

– Тея Тамора. – В комнату вбежала служанка, вся растрепанная и запыхавшаяся. – Там, на входе, они.

– Кто они?

Железный голос разлетелся по зале, отскакивая от стен и возвращаясь побитым эхом.

– Старейшины. И еще тей Ивль с супругой.

Ни от Мари, ни от кого в комнате не укрылось то кислое выражение лица, которое бывает обычно в моменты приезда любимых родственников.

– Проси их к столу. – Тамора ударила кулаком по столу. – Неудобно держать дорогих гостей на пороге.

***

Первыми в комнату вошли Старейшины. Мари сразу их узнала по длинным белым одеяниям и таким же длинным седым волосам. Они шли спокойно, размеренно, шаг в шаг не отставая друг от друга. В отличии от остальных, сидящих за столом в привычном человеческом обличье, Старейшины были настоящими горгульями: горбатыми, мохнатыми, с большими крыльями за спиной. Только хвостов с мохнатыми кисточками за ними не вилось, их обрезали в знак чистоты рода.

– Не скажу, что ваш визит неожиданный. – Тамора встала навстречу Старейшинам. – И очень приятный.

Высокий горгуль, которому было не меньше восьми сотен лет, протянул ей лапу для пожатия. Мари была уверена, что видела, как тот выпустил когти, но Тамора и вида не подала, плотно сжимая ладонь Старейшины.

– Вы пригласите нас к столу и познакомите с вашими гостями? Уверен, здесь собрались невесты из высшего света. У вас, кажется, отбор.

Он повернулся к Кхилю, которому тоже пришлось встать и пожать лапу старейшине.

– Матушка выбирает себе лучшую невестку, – не моргнув глазом сказал он.

Тамора зашипела, но сдержалась.

– Это тоже очень важно. Покладистая невестка – лучшее приобретение для семьи.

Старейшина обвел взглядом невест и остановился на Мари. Ей показалось, что она перестала дышать. Одно дело сорвать отбор и выставить себя в нелучшем виде, совсем другое получить отставку от самих Старейшин. Отец не простит, если их вернут не с претензией Таморы, а с конфликтной нотой Старейшин.

Но старый горгуль улыбнулся одной ей и подмигнул Кхилю.

– Сюрприз для мамы?

– Она такое любит.

Все невесты повернулись в сторону Мари, а она потянулась рукой к зеленой новогодней мишуре, чтобы прикрыть лиф платья, который и так практически отсутствовал.

Старейшины расселись за стол, слуги принесли недостающие приборы, и в этот момент в зал вошла еще одна пара. Горгуль, на вид чуть старше самой Таморы, одетый в белый смокинг вел под руку скелет. Скелет вяло покачивал бедрами, обтянутые лоскутом платья чуть меньшего размера, чем у Мари. У скелета были ярко-красные волосы и помада в тон волосам. В детстве, показывая на таких, мама всегда говорила: «Посмотри, что будет, если ты не будешь есть кашу». В целом, девушка могла быть в равной степени как волонтером для голодающих районов, так и известной моделью. Но самое странное в ней было то, что в руках она держала книгу. Мари точно знала этот иссиня-черный переплет – «Книга будущего». Философский трактат о бытии, бренности и причине сотворения мира. И он точно не шел к ее высоченным каблукам.

– Ивль, дорогой. – Широко улыбнулась Тамора. – Как я рада тебя видеть!

– Не могу похвастаться тем же, дорогая сестренка.

Горгуль широко улыбнулся, показывая свои острые, наточенные клыки, но все же заключил сестру в объятия. Не хотела бы Мари оказаться в таких тисках. Зато для племянника у Ивля нашлось более дружественное приветствие. Мари даже засмотрелась, как два огромных горгуля хлопают друг друга по спинам и выделывают кульбиты руками в только им известном приветствии.

– Да у тебя тут цветник! – наконец, заметил Ивль сидящих девушек.

– Дядя! Тебе уже поздно заглядываться, ты безнадежно женат.

– Кстати, не представил вам свою избранную. Катюша, иди к нам.

Катюша, покачиваясь на каблуках, медленно дошла до Ивля и вцепилась ему в рукав. Получив таким образом более устойчивое положение, она кивнула и натянула на лицо улыбку. Именно натянула, потому что из-за большого количества подтяжек, лицо уже плохо слушалось.

– Катюша – классическая попаданка.

Камень был брошен в сторону Таморы. Та оценила и немедленно ответила.

– Какое счастье свалилось тебе на голову! Не пришибло?

Кхилю пришлось разводить мать и дядю, иначе накаляющаяся обстановка была готова взорваться.

– Садитесь, мы рады видеть всех за нашим столом.

– Познакомь нас с девушками. – Глаза Ивля хищно блеснули. – Я хочу знать больше о той, кто может стать женой племянника.

Ивль жадно поглощал глазами девушек, а потом переметнулся к Кхилю, который на вопрос так и не отвечал.

– Спрашивай об этом у матери. – Кивнул он в сторону Таморы. – У меня нет ответов.

– У нас замечательные девушки, почти все из уважаемых родов. Вот уважаемый род нетопырей, волколаки и летучие мыши, вампиры и оборотни. Их родители служат при дворе, занимают должности главных судей и прокуроров.

– Ты хорошо подготовилась, маман, – хмыкнул Кхиль. – Вся военная верхушка в полном составе. Может, не стоило заставлять девушек ехать в такую даль? Можно было пригласить сразу только родителей.

Тамора смерила сына гневным взглядом.

– Да, сестренка, – поддержал племянника Ивль, – ты ни слова не сказала про самих девушек. А в особенности про эту выдающуюся особу.

Он ткнул пальцем в Мари.

– Это феникс, – коротко выдала Тамора, не собираясь задерживаться на обсуждении личности Мари.

– Феникс! – Ивль всплеснул руками. – Вот неожиданность!

– Не то слово, – промычала Тамора сквозь зубы.

Ивль вскочил и подбежал к Мари, схватил ее за руку и чмокнул в тыльную часть ладони.

– Вы такое же недоразумение, как и моя жена. Уверен, вы найдете много общего, если подружитесь. У нас в семье принято находить пару, бесящую родню!

Он метнул взгляд на Тамору. Та так и не села, продолжая стоять перед столом. Ее руки вцепились в край столешницы, и было видно, что та готова треснуть.

– Мой сын еще не выбрал себе жену, – напомнила она.

– Вот именно поэтому мы здесь и собрались.

Старейшине изрядно надоело слушать препирательства брата и сестры, да и блюда перед ним уже остывали.

– Через несколько часов цветок достигнет Дохана, и сбудется пророчество. Девушки должны быть готовы и морально, и физически. Тэй Ивль, накормите, наконец, вашу жену, она похожа на скелет!

– Я люблю все плоское, – бросил Ивль, с неохотой отходя от Мари и возвращаясь на место. – Но согласен, в животе уже урчит, давайте приступим к трапезе.

Слуги стали подносить блюда, раскладывать на тарелки и наливать вино в бокалы. Мари была рада, что обсуждение ее личности отложилось. Впечатление произвести она сумела, а, если так пойдет и дальше, явный интерес дяди может подмочить ее репутацию, и в невесты ее не выберут.

– Простите, – подала голос жена дяди Ивля, – мне дурно от запаха мяса. Я, пожалуй, выйду.

Тамора посмотрела на невестку с пренебрежением, а вот Мари ее прекрасно понимала. На столе красовалось с десяток видов мяса: от сырого до вяленого. В качестве закусок стояли фрукты и овощи, но их было настолько мало, и стояли они так далеко, что найти достойную замену мясу было сложно. Как и у других, живот у Мари урчал, жутко хотелось есть, но мясо – это вульгарная пища для ночных жителей. Для фениксов здесь даже куска хлеба не было.

– Я провожу, – вскочила она с места, подбежала к Катюше и подхватила ее под руку.

Без помощи та бы точно не удержалась на высоченных каблуках. Не выпуская книгу из рук, она медленно, размеренно переступая с ноги на ногу, двинулась к выходу.

– Такие красотки! – раздался голос Ивля за спиной.

– Надеюсь, это не яблоко от яблони… – прошипела Тамора. – Теперь остались те, с кем можно обсудить предстоящий отбор. Старейшина, расскажите девушкам, что они должны будут делать.