Жена для непокорного и мама в придачу

Глава 7

– Ты точно не хочешь остаться? Там же будут говорить об отборе.

– Не хочу. Этот отбор не для меня.

– Почему? – Катюша вымученно улыбнулась. – Тебя даже Ивль заметил. Значит, и его плфемяннику ты приглянешься.

– Судя по тому, какие вкусы у Кхиля в плане одежды для девушек, это точно не мой вариант. Да и маме его я точно не приглянусь.

Катюша остановилась и посмотрела на Мари удивленным взглядом, а затем звонко засмеялась. Остановиться она не могла долго, Мари даже по сторонам стала оглядываться, нет ли кого рядом для оказания скорой медицинской помощи. Наконец, девушка успокоилась и, вытирая слезы, сквозь смех спросила.

– Это из-за одежды, да?

Мари неуверенно кивнула, и Катюша залилась новым приступом смеха.

– Не знаю ничего насчет вкусов Кхиля к девушкам, но вот издеваться над Таморой они с Ивлем любят одинаково.

И затем, уже более спокойным тоном, пояснила.

– Ивль заставил меня вырядиться в это ужасное платье только для того, чтобы позлить сестру. Во-первых, она терпеть не может попаданок. Во-вторых, худых и лысых. Ну, ты заметила уже, что даже в человеческом обличии у горгулий много волос на груди и на руках. А уж когда совмещают голое тело, попаданство и науку. – Она показала на толстую книгу в руках. – Тамора бесится сильнее всего.

Теперь настало время улыбнуться Мари. План был гениален и прост одновременно. И он удался. По одному взгляду Таморы было понятно, что житья она не даст ни Мари, ни новой жене Ивля.

– А как тебе вообще… – Мари замялась, не зная, как правильно и менее грубо спросить то, что ее интересовало.

– Как личная жизнь с горгулем? – быстро нашлась Катюша. – Великолепно. На Земле таких мужчин нет: горгольи галантны, уважительно к тебе относятся и задаривают подарками. А уж по ночам скучать не дают, не то слово.

Катюша чуть застонала, явно вспоминая прошлые нескучные ночи. Мари подробностей было достаточно.

– Но тебя запирают в комнате без света и не разрешают выходить на улицу?

Катюша посмотрела на Мари, как на школьницу.

– Ты из какой-то другой страны? Ну точно, Кхиль же сказал, что ты феникс. И страшилок ты начиталась в детстве полно, как понимая. Теперь царит полное равноправие между всеми расами. Никто никого не запирает. Да, мы с Ивлем живем по-разному, но я много бывала на своей планете в ночных клубах, поэтому гулять ночью и спать днем я уже привыкла. Давай сделаем так, найдем комнату, которую нам отвели, я тебе расскажу много интересного. Кстати, и про этот цветок мне Ивль все уши прожужжал. Вижу, ты девчонка нормальная, буду рада, если Кхиль выберет тебя.

Мари была совсем не уверена, что ее выберут, а еще меньше уверенности было в том, что она сама хочет быть выбранной. Желание вернуться домой росло с каждой проведенной минутой в соборе горгулий. Про отбор можно было с уверенностью сказать, что она его провалила, ведь Тамора ни за что не подпустит такую, как она, к своему сыну. Но до конца официальных мероприятий нужно было играть роль невесты. А приятнее это время было проводить в обществе того, кто тебя понимает.

То, что Мари знала про новый вариант отбора с цветком от какой-то инопланетной богини, мало ее волновало. Если это пророчество чистой любви, то это уж точно не про нее. Какая нормальная богиня решит соединить горгуля и феникса? Среди известных Мари богов, ненормальных не было.

Пока Мари рассуждала, Катюша уже вовсю организовывала их досуг. Скинув туфли и поправив неудобное платье, она перехватила книгу в другую руку, потянув за собой Мари. Они вышли в основной холл, где около входной двери стоял сгорбленный старый швейцар.

– Простите, вы не могли бы показать мою комнату?

Старый горгуль даже не повернулся в ее сторону, лишь прошептав ответ одними губами:

– Пока тея Тамора не велит, никто никуда не заселится.

– Опять эта Тамора, – фыркнула Катюша. – Ивль говорил, что она еще та горгулья: все держит в своих когтистых лапах. Ладно, пошли найдем что перекусить. Уверена, на кухне можно хорошо провести время, пока эти важные персоны наговорятся.

Она утащила Мари в сторону, откуда доносился звон посуды и сногсшибательные ароматы. Кухня находилась чуть дальше комнаты служанок невест, поэтому путь был для Мари уже знаком. Оставалось надеяться, что она не встретит никого из них.

Кухня была широкая, намного больше, чем в имении Рунн. Заметив появление девушек, работавшие там повара остановились.

– Теи что-то хотят? – осторожно спросила старая, толстая горгулья вфартуке и белом колпаке на голове.

– Нужно что-то перекусить и посидеть в тишине, – выпалила Катюша, ничуть не стесняясь распроряжаться в чужом доме.

Мари показалось, что сейчас она получит тот же ответ, что и от старого швейцара, что без распоряжения теи Таморы … и тому подобное, но старая горгулья расцвела в широкой зубастой улыбке и поманила девушек за собой.

– Хоть две нормальные в этом доме. Давно говорила, что нечего травить традициями гостей и подавать сырое мясо. Где ж это видано, в нашем-то веке! А вы садитесь, я вам тарелку организую.

Она провела их в комнатку позади кухни и указала на огромные тюки, валяющиеся на полу.

– Если не брезгуете, теи. Только погодите, я найду вам плед попушистей, а то вы свою красоту наколете на сене-то.

Она исчезла и через минуту принесла стопку пледов и целую корзину еды.

– Располагайтесь, как эти важные индюки закончат, я вас позову.

Катюша и Мари остались в комнате, которая освещалась парой свечей, расставленных по углам. Из корзинки шел приятный аромат, который заставил их животы заурчать в унисон.

– Я не брезгую. – Пожала плечами Катюша. – Главное, ведь приятная компания. И смотри, что у меня здесь есть!

Она прошла вперед, откинула пару тюков и показала на большую бочку с краником сбоку.

– Я не пью вино, – покачала головой Мари, – нам до совершеннолетия нельзя.

– Никогда не пила?! – Катюша обрадовалась этой новости, покопалась в корзинке и достала две глиняные кружки. – Тогда будем начинать!

***

Мари никогда не пила вино, хотя весь род Рунн его обожал. Оно было главным напитком на всех праздниках и застольях, в которых участвовали фениксы. Сливовое, виноградное, яблочное, одуванчиковое и, конечно, из подсолнечника: фениксы могли пить его бесконечно. Все, кроме Мари. Застолья она не любила, шуток избегала, а от веселых парней, которые хвостом за ней тянулись после пары бокалов, просто сбега́ла.

Сейчас же отказываться было неудобно, да и «свобода души и полет мысли», которые обещала ей тетушка, предлагающая «стать совершеннолетней чуть раньше и менее безболезненно», ей были необходимы. Первый глоток обжог ей горло, Мари поперхнулась и закашлялась.

– Хорошее вино, – пригубила его Катюша. – Расскажи, как светлый феникс смог оказаться среди этих чопорных горгулий?

– Я не специально. – Мари взяла протянутый ей бокал. – Верховная призвала явиться.

Катюша осушила второй бокал и потянулась за третьим.

– Это вряд ли. Насколько я знаю сестру Ивля, она никогда бы не стала связываться ни с бедными, ни с фениксами. Прости, но и первое, и второе у тебя прямо на лбу написано.

Мари подтянула подол платья, насколько это было возможно.

– Ничего, я тебе дам парочку своих, я их привезла с собой целый чемодан. Как только швейцару дадут разрешение на расселение гостей.

Она так комично изобразила ворчание Таморы, что Мари прыснула со смеха.

– Представляю, если бы он тоже заявил в лицо Старейшине. Этот старик все время ныл, что ноги бы его в соборе Тэлай не было, если б не это проклятье.

Мари взяла третью протянутую кружку с вином, но остановилась.

– Так в чем такая важность этого проклятия, как они говорят? Подумаешь, прилетит какой-то цветок, который должен соединить влюбленных. Мало ли людей женятся в этот момент или понимают, что влюбились? Почему именно сейчас? Это же не из-за изображения голой богини?

– Ты тоже это видела? – Катюша заставила Мари сделать еще один большой глоток. – Вот же старые извращенцы, да? Но нет, не из-за богини. Этот цветок летел к нам столько лет, что и сама богиня могла скончаться. Просто та пара, кого выберет цветок, должна будет отвечать за любовь на всей это планете.

– Подожди. – В голове у Мари мысли уже плясали и не хотели выстраиваться в цепочку. – Это же такая ответственность! Бедная девочка хотела замуж, счастья, любви, тепла. А получит большую социальную ответственность.

Катюша хрюкнула и налила очередную кружку вина. Какую, он уже сама со счета сбилась.

– Звучит как «большую социальную жопу».

Мари поперхнулась вином и повалилась на тюки, продолжая смеяться.

– Женитьба обернулась конфликтом, скандалом и открытием нового раздела в «Справочнике выживания для новоиспеченных мужей».

– Не, я такого не хочу. Ты говорила, что знаешь что-то про этот цветок? Можешь описать, чтобы мне его точно не взять завтра?

Катюша вытерла слезы, перестала смеяться и посмотрела на Мари.

– Его нельзя не взять, так же как и взять специально. Он вырастет в руках у обоих тогда, когда это будет нужно. Если ты не избранная, можешь не волноваться, уже завтра с утра ты едешь домой.

– Поскорее бы. А то мне ух как не хочется сталкиваться ни с Кхилем, ни с его мамой.

– А ты возьми попкорн и сделай из этого реалити-шоу.

– Что сделать?

– Точно, вы же тут не знаете ничего. Просто сделай так, что бы тебе со стороны было интересно за этим наблюдать. Ай!

Катюша вскочила с тюфяков, потирая запястье. Нагнувшись и осмотрев место, где она сидела, Мари выудила маленького котенка.

– Какой пушистый! Просто прелесть. Как он сюда попал? Горгульи, вроде, не любят кошек.

– Тамора точно! После встречи с одним большим и рыжим котом, она их терпеть не может. Так что оставь его себе и назови как можно противнее.

– А что не так было с тем котом?

Мари гладила кота по мягкой шерстке, тот мурлыкал и подставлял пушистое пузико.

– Это был кот ее свекрови. Пирожок его звали. Причем этот пирожок вечно оказывался в любом месте, где была еда.

– Ай! – теперь Мари отдернула руку. – Кусачий.

Катюша взяла ее правую руку, на которой краснела царапина.

– Ерунда, заживет! – Отмахнулась Катюша. – Назови его Когтинь.

– Тей Когтинь, – обратилась Мари к котенку, – не окажетели любезность стать моим питомцем?

Котенок ответить не успел, как дверь широко распахнулась, и на пороге появились сразу двое злых мужчин: Ивль и Кхиль.

– Мы вас по всему собору ищем! – рявкнул Ивль. – Задняя дверь открыта, мы думали, вы на улицу ушли!

Катюша поднялась на нетвердых ногах и, покачиваясь, пошла к мужу.

– Ну и вышли бы погулять немного. Здесь у вас душно и много пыли.

Небрежным движением она смахнула сухую травинку и взялась руками за лацканы его пиджака.

– Никогда не выходи по ночам одна! – рявкнул Ивль, подхватил жену на руки и вышел.

– Даже не смей! – Погрозила Мари пальцем.

– Я еще ничего не сделал! – На лице Кхиля не было испуга, как у Ивля, а только злость.

– Вот и не надо. – Мари икнула и прижала котенка к себе. – Ни говорить, ни таскать на руках. Я же не тюфяк.

– А выглядишь именно так, – хмыкнул Кхиль, кивая на раскиданные тюки. – Да и на своих каблуках ты вряд ли дойдешь.

Мари встала, поправила прическу, смахнув волосы с лица, при этом размазав макияж по щекам, и подошла к Кхилю.

– Ты сам меня в это вырядил! – Она с трудом подбирала слова, но с еще бо́льшим трудом их выговаривала. – Извращенная птичка!

Кхиль поперхнулся воздухом, но тут же схватил Мари за руку и потащил из комнаты.

– Извращенная птичка, говоришь? Вот сейчас мы и посмотрим, кто из нас какая птичка.

Протащив Мари через кухню, он открыл заднюю дверь, которая вела во двор, где принимали продукты от поставщиков. На ходу обернувшись в горгулью, он подхватил Мари за талию и взмыл в небо.

***

Земля уходила из-под ног, становясь все меньше. Вот уже и крыши домов скрылись из вида, оставляя внизу лишь блеклые точки светившихся окон. Становилось все холоднее, платье не согревало, да и согревать там было нечему, а туфли Мари потеряла еще в коридоре. Эмилия будет долго ругаться, она их берегла для встречи с женихом, а тут и жених не тот, и встречалась не она, а туфли… Нет, Эми однозначно убьет ее, когда узнает по потере.

Тяжелый шум крыльев равномерно шелестел над головой. Ей бы закричать, забарахтаться еще там, внизу. Может, он бы выронил ее на уровне первого этажа, и падение было бы не таким болезненным. Сломала бы ногу или руку, лежали бы с Эми вдвоем. Но теперь, когда звезды были ближе земли, желание даже возражать не появлялась. Мари только сильнее прижимала к груди котенка, который и барахтаться перестал от страха. Лишнее ее движение – и она выронит, не удержит. Уж лучше висеть в роли безвольной тушки и надеяться, что злость горгуля пройдет.

Ей было и так не понятно, что на него нашло. Оскорбила – да. Но он сам нарвался, заставив ее вырядиться в этот наряд. Волновались они, что они с Катюшей могли уйти на улицу? Пффф, еще в заботу Ивля можно поверить, Катюша жена как-никак. А вот что Кхиль испытывал хоть какое-то беспокойство – полная чушь. Ее, то есть Эмилию, он вообще первый раз видел.

– Что замолкла, птичка?

За долгое время полета голос Кхиля был неожиданно резким и грубым. Или ей так кажется из-за ипостаси горгульи?

– Мне с тобой разговаривать не о чем. Нарядил как куклу, выставил идиоткой, да еще утащил невесть куда.

– То есть, когда эта мохнатая тварь тебя полоснула до крови, ей все прощается? А моя шутка тебя так сильно оскорбила?

Мари сильнее прижала котенка к груди.

– Можешь не отвечать, – по-своему он понял ее молчание. – Просто хотел проверить, насколько фениксы хорошо ориентируются в ночных полетах.

Не успела Мари подумать, к чему была эта сказанная фраза, как лапы горгуля разжались, и она потеряла последнюю опору. Воздух стал холоднее, а земля ближе.

– Лети, птичка, – раздалось сверху, – покажи мне свои яркие крылья.

– Я не умею, – завизжала Мари в отчаянии, обхватив двумя руками котенка, которого ветер пытался вырвать из ее рук.

Сверху раздалось недовольное кряхтение, и что-то большое опустилось рядом с ней.

– Что не умеешь?

– Летать не умею, идиот!

– Птица не умеет летать, а я идиот? Не ври, расправь руки и лети! Нечего выпендриваться, нашлась краля! Хочу видеть полет феникса!

Мари стиснула зубы и сжалась в комок. Если она и ударится о землю, то котенок меньше пострадает.

– Лети! – раздалось над ухом. – Иначе расшибешься!

Открывать глаза и смотреть на то, как она превращается в лепешку, не хотелось. И тут резкий рывок подбросил ее вверх. Плечо сжало что-то острое и тяжелое, она снова отдалялась от земли.

– Ты что, реально не умеешь летать?

– Я же тебе говорила!

Они плавно опустились на тот же задний двор, откуда он ее забрал. Мари одной рукой как могла натянула задравшееся платье. Кхиль стоял рядом, обернувшись в человеческий облик и смотрел на нее, скрестив руки на груди.

– Тебе так нравится этот пушистый комок?

Мари была зла и напугана, и не могла определить, что же больше. А еще она помнила, что должна вести себя как Эмилия. Чтобы сестра сделала на ее месте?

И Мари врезала Кхилю сильную пощечину. Такую, что рука заболела, а злости стало немного меньше. Права была Эми, физическая разрядка хорошо помогает расслабиться.

– Да что ж вы за фениксы-то такие? – Схватился тот за щеку. – То одна, то вторая! Стервы!

Он развернулся, чтобы уйти в дом, но остановился и показал на дверь.

– Марш в свою комнату!

– Я бы еще прогулялась, – огрызнулась Мари, отходя в сторону, чтобы немного перевести дух.

– Было же сказано, по улицам ночью не ходить!

– А то что? Найдутся горгульи, которые скинут меня с неба не землю? Боюсь, кроме тебя, таких нет.

Кхиль ничего не ответил, схватил ее за руку и втащил на кухню. Для надежности еще и дверь на ключ запер.

– Марш в комнату! – Он вытянул руку, показывая, куда Мари должна идти, но та уперлась.

– У меня платьев нет! Не могу же я в этом ходить постоянно.

Горгуль только хмыкнул и губы его расплылись в улыбке.

– Мне бы понравилось.

– Вот и заставляй так ходить свою будущую жену! А мне будь добр предложить нормальные платья.

Кхиль смерил ее пренебрежительным взглядом и через пару секунд раздумий кивнул.

– Платья будут. Но только для того, чтобы ты и твоя семья помнили доброту рода Тэлай. Раз планы на отбор изменились, в твоем присутствии нет никакой необходимости. Завтра после отбора ты сразу едешь домой!

– Слава Святейшему! – Всплеснула Мари руками. – Больше не увижу Ваше криволапое Темнейшество.

– Пришли за платьями ко мне служанку.

Мари насторожилась. Если в соборе есть возможность достать платья, то их могут принести любые слуги, совсем незачем пригонять служанку невесты. Уже отстраненной невесты.

– Пусть ваши слуги принесут! – Нагло вздернула она подбородок.

Вокруг почернело, а Кхиль, казалось, стал выше ростом и намного волосатее, чем был.

– Хочешь получить платье – пришлешь служанку. Или ходи в этом.