Глеб и Аврора. Брак по расчету (СИ)

Глава 6

Аврора

Третий день в гостинице. Сидела там и никуда не выходила. Была страшная апатия. Иногда с надеждой смотрела на телефон. Надеялась, что Глеб позвонит. Но телефон молчал. Сама звонить ему боялась. Он не захотел меня выслушать тогда, а значит не захочет и сейчас. Я почти ничего не ела. Пила только кипячёную воду из электрочайника, который был в номере. Сегодня утром посчитала деньги. Наличку, которую взяла с собой, уходя из дома мужа. Сегодня нужно оплатить номер. Надо искать работу. Любую. Зашла с телефона на сайт бесплатных объявлений. Стала знакомится с тем выбором, который предлагался. Неожиданно телефон заиграл мелодию.

— Але?

— Аврора⁈ — Это была Ксюша. Я не думала, что она позвонит. — Я не поняла, ты где? Почему тебя в центре нет? Вчера тебя не было, сегодня?

— Глеб выгнал меня. Сказал, чтобы я отправлялась домой. Он меня даже выслушать не захотел.

— Ты сейчас дома? У родителей?

— Нет. Отец тоже выгнал меня.

— Как это отец тебя выгнал? Ты серьёзно?

— Да.

— Где ты сейчас?

— Я в гостинице. У меня мало денег. Ксюша, может возьмёшь меня на работу к себе? Я могу простой медсестрой работать или уборщицей. Мне всё равно.

— Что значит простой медсестрой? Что значит уборщицей? Ты с ума сошла? Говори адрес, я сейчас приеду.

Я рассказала ей. Потом сидела, уставившись на телефон. У меня появилась надежда. Пусть маленькая. Главное сейчас не говорить Ксении, что я беременна, а то откажет мне в работе. А потом я что-нибудь придумаю. В номер постучали. Я соскочила с постели и открыла дверь, думала, что там Ксения. Но там была не она. Там был этот бандит, который приезжал к моим родителям, требовать долг. Он стоял и ухмылялся.

— Что Вам нужно?

— А что так не ласково гостей встречаешь, красавица? — Он шагнул вперёд. Я инстинктивно отпрянула в глубь номера. Страх липкой волной стал накатывать на меня. С ним в номер зашёл ещё один мужчина, такой же бандит, как и этот.

— А что делает в третьеразрядной забегаловке сама мадам Белозёрская? Или ты уже не Белозёрская? А вновь Рогова? Что, муж выгнал?

— Откуда Вы знаете?

— Это же элементарно, Аврора! Глеб мужик нормальный и рога не потерпит. А ты ему рога повесила со своим сопляком. Ай-яй-яй, Аврора. Ну ничего, я решил о тебе позаботиться. Нравишься ты мне, чего уж тут скрывать⁈ Тебя все кинули, я так понимаю?

— Это не Ваше дело.

— Ошибаешься. Это моё дело. Теперь уже моё. М-да, не удалось получить компромат на жену Глеба. Спалил он тебя раньше времени. Но, как говорится, нет худа без добра. — Он расстегнул куртку и снял её.

— Немедленно уходите. Иначе я полицию вызову.

— Ты что, дурочка, ещё не поняла ничего? Какая полиция? Тебе никто не поможет. И на Белозёрских вряд ли стоит рассчитывать. Они предательство не прощают. А я тебя не обижу, если сумеешь мне угодить. Надеюсь, твой бывший муженёк хорошо тебя разработал? Он не то, что твой Павлик-соплежуй. В бабах толк знает. Так что давай сама, по-хорошему, прямо сейчас закрепим наш союз.

— Нет никакого союза. И я не собираюсь тут ничего заключать.

— У тебя нет выбора. Либо сейчас под меня ляжешь, любо сдохнешь конченной проституткой-наркоманкой в самом грязном борделе. Тем более, мне твой папаша задолжал. Со мной не до конца расплатились. И не надейся на Белозёрских. С ними разберутся. И с муженьком твоим тоже. Не долго осталось. По барствовали, графья недоделанные, и будя.

У меня нарастала паника. Я медленно отступала в комнату. Оглянулась на окно. Главное успеть, а там уже всё равно, что со мной будет. Разобьюсь значит разобьюсь. В этот момент в дверь постучались. Этот бандит поморщился, оглянулся на своего дружка или кто он там?

— Разберись, кто там?

Щелкнул замок, дверь открылась. Я увидела в проёме двери Ксюшу и готова была расплакаться.

— Боже мой. Какое культурное общество! А что мы здесь делаем, мальчики? Аврора, ты их приглашала?

Слова застряли у меня в глотке от эмоций. Я смогла только отрицательно замотать головой.

— Добрый день, Ксения Антоновна. А Вы какими судьбами здесь? Неужели тоже решили снять номер в моей гостинице? У Белозёрских проблемы с жильём? — Нагло ухмыляясь проговорил этот человек. Ксения в ответ тоже улыбнулась.

— А я Вас знаю. Вас кажется Владимиром зовут? Извините отчество запамятовала. — Она спокойно шагнула в номер, отодвинув второго бандита. Страха у неё совсем не было. Она их вообще не боялась. Её уверенность стала передаваться и мне. — А это Ваша гостиница? Замечательно. Но если номер оплачен, то даже пусть эта харчевня хоть десять раз Вам принадлежит, Вы не имеете права заходить в номер без разрешения постояльцев, в данном случае моей снохи. Итак, мальчики, будьте добры, покиньте сей замечательный апартамент.

Тот, кого Ксения назвала Владимиром зло усмехнулся, глядя на мою золовку. Она спокойно выдержала его взгляд, продолжая мило улыбаться.

— Конечно. Разве можно отказать Вам, Ксения Антоновна. Я, кстати, ещё не обедал. У меня заказан столик в одном очень хорошем ресторане. Может составите, Ксения Антоновна, мне компанию. Пообедаем⁈

— Спасибо большое, за предложение. В следующий раз я его, наверное, приму. Но сейчас вынуждена отказаться. У меня мало времени. Работа, дела, знаете ли. Ничего личного.

— Ну да, понимаю. Современная, молодая, деловая женщина. Уважаю. — Он перевёл взгляд на меня. И этот взгляд не сулил мне ничего хорошего. Я даже вздрогнула. — А с тобой у нас разговор ещё не окончен, Аврора. — Повернулся и они оба вышли. Ксения закрыла за ними дверь. Я опустилась на стул и не смогла сдержаться. Заревела.

— Спасибо, Ксюша.

Она подошла ко мне и села рядом на другой стул.

— Что они хотели?

— Он говорил, что мой отец не рассчитался с ним. И он хочет из меня сделать свою любовницу. Если бы ты не пришла, я не знаю, чтобы тут случилось. Я даже хотела в окно выпрыгнуть.

— Успокойся. Они ушли. Но не на долго. Тебе нужно отсюда уходить. Собирайся, поехали.

— Куда?

— Сначала в центр. Там оформим тебя на работу. Потом ко мне в квартиру. Поживёшь там. Там охрана и ты будешь в безопасности.

Вещей у меня было немного. Я всё быстро собрала, умылась. И мы вышли. Моя машина находилась на парковке.

— Ксюша. — Обратилась к ней, прежде чем сесть в свою машину. — Этот человек говорил ужасные вещи. Он сказал, что скоро с Белозёрскими разберутся и с Глебом тоже.

— Ну это мы ещё посмотрим, кто и с кем разберётся. Но деду надо сказать. Я ему скажу. Пусть решают, что с этим делать.

В центре пластической хирургии Ксения оформила меня на работу, конечно, не хирургом, так как диплома у меня ещё не было. Медсестрой. Всё же неоконченное высшее у меня было. И я ей была благодарна. Пообедали там же в центре. Мы не говорили о Глебе. О тех бандитах. Говорили только о работе. Видела Сергея, но он к нам, в том числе ко мне, близко не подходил. Ксения сказала, чтобы я ни о чём не беспокоилась. Я облегчённо выдохнула, так как общаться с ним я не горела желанием. Но удивилась тому, что он продолжает тут находиться. Значит его не выгнали. Но ничего у золовки спрашивать не стала, а она сама мне по этому поводу ничего не поясняла. Так прошёл мой первый день на работе. Мне стали начислять зарплату. Потом, Ксения отвезла меня в свою городскую квартиру. Квартира была большой, двухкомнатной в одном из элитных домов.

— Располагайся. Будь как дома. — Сама Ксения не раздевалась.

— А ты разве не останешься?

— Нет. У меня свидание.

— Свидание? С женихом?

Золовка рассмеялась.

— Ещё чего не хватало. Нет, конечно.

— Ты сюда с ним придёшь?

— Нет. Так что тебя никто не потревожит. Мы в гостиницу поедем. Не в такую, в которой ты пыталась обосноваться.

— Это я уже поняла. От безвыходности, Ксюша. Иначе я бы никогда туда не поехала.

— От безвыходности! Почему мне сразу не позвонила?

— Ты и так мне много помогла. Я не хотела перекладывать на тебя свои проблемы.

— Мозги нужно иметь, дорогая. Тогда и проблем будет меньше. Мы подруги или как? Даже если ты с моим братцем разбежитесь, от этого подругами мы не перестанем быть. Мы же подруги?

Глядя на неё, я улыбнулась. Подошла к Ксении и обняла её.

— Спасибо тебе за всё. Знаешь, у меня, если разобраться и подруг то нет. Даже обратиться не к кому.

— Не реви. У меня у самой их почти нет. Я же довольно стревозная сучка. А ты мне нравишься.

У неё заиграл мобильный. Она ответила. Потом посмотрела на меня.

— Прими ванную и отдыхай. А я пошла. За мной приехали.

— Тот, с кем у тебя свидание?

— Он. Посмотрим какой он ухажёр и какой любовник.

— А ты что, первый раз с ним?

— Конечно. Прежний надоел. Кретин какой-то, начал мне тут сцены ревности устраивать, словно я его собственность. Пришлось послать идиота подальше. В конце концов, я свободная, пока что, ещё женщина. — Она усмехнулась и вышла. Я приготовила ужин. Поела, но меня тут же стошнило. Еле успела добежать до унитаза. Господи, хорошо, что Ксения не видела. Всё ждала звонка мужа. Но он не звонил. На следующий день, будучи в центре, я решилась позвонить ему сама. Я очень надеялась, что он всё же согласится поговорить со мной. Пусть и в последний раз. Когда нажимала на вызов, руки у меня дрожали. Пошли гудки. Наконец, я услышала его голос:

— Алё⁈

— Глеб, здравствуй. — Он некоторое время молчал, потом ответил.

— Здравствуй, Аврора.

— Глеб, пожалуйста, не бросай трубку. Я хочу поговорить с тобой. Давай встретимся. Прошу тебя. Даже если после этого ты не захочешь меня больше видеть.

— Хорошо, давай встретимся. Приезжай. Я вечером буду дома.

— Глеб. Давай встретимся где-нибудь. Просто прогуляемся.

— А что так?

— Мне стыдно смотреть в глаза твоим близким. Прошу тебя.

— Хорошо. Где и когда?

— Завтра. Будет выходной. В час дня, в парке Горького.

— Парк большой, где именно?

— Возле фонтана в розарии.

— Хорошо. Ты сама то сейчас где? Как я понял у родителей тебя нет?

— Нет. Я туда не вернусь. Я у Ксюши пока живу. Сейчас в центре.

— У Ксюши, это хорошо. Удивлён, если честно.

— У тебя очень хорошая сестра. Я ей очень благодарна.

— А сама-то она с тобой там в квартире?

— Извини, Глеб, но я не скажу. Это личное дело Ксении.

— Знаю я её личное дело. Тоже мне тайны Мадридского двора! — Я услышала, как он усмехнулся. Я тоже улыбнулась.

— Мне пора.

— Да. До завтра.

Он согласился. И это было самое главное. Завтра я поговорю с ним. Почему не сегодня, как он предложил? Я не знаю. Я хотела за это время всё обдумать.

Константин Семенович как обычно сидел в беседке, когда туда пришёл начальник службы безопасности.

— Здравствуй, Коля.

— День добрый, Константин Семёнович. Как здоровье?

— Что это ты меня о здоровье спрашиваешь? Что, совсем плохо выгляжу?

— Нет. Просто спросил.

— Ну да, как же. Ладно, что по делу?

— Сибирский навещал вчера Аврору. Хотели уже вмешаться, но тут Ваша внучка появилась. Очень культурно выпроводила его. Потом забрала Аврору и увезла её к себе в городскую квартиру. Сибирский проговорился Авроре, насчёт Вашей семьи. Думал, что она уже его.

— Совсем осторожность потерял?

— Да.

— За детьми особое внимание. Особенно за Глебом, понимаешь, Коля?

— Понимаю. Не беспокойтесь. Ждём их первого хода. Мы уже подготовились.

— Что по местным князькам в Сибири?

— Да мор какой-то странный на них напал.

— Правда? И что за мор?

— Двое неудачно попарились в бане.

— Какая печаль. А поподробнее? Оба сразу что ли?

— Да. Кто же знал, что у них в парной терморегулятор неисправный. Плюс неумеренное количество алкоголя. Сами понимаете, вредно это в бане. Надо сначала попарится, а потом уже с устаточку и рюмочку выпить. Так все умные люди делают.

— Согласен с тобой. Баня пьяниц не любит. Банник, наверное, обиделся. Ну ладно, упокой господь их души.

— Остальные?

— Один вдруг осознал всю глубину своего падения. Раскаялся.

— Раскаялся? Насколько сильно?

— Достаточно сильно. На пенсию попросился, грехи замаливать.

— Грехи замаливать, это хорошо. Иначе они как гири, на дно тянут.

— Насчёт того, что на дно тянут, Вы крайне проницательны, Константин Семёнович. Ещё один неудачно порыбачил. Лодка у него перевернулась, он в собственных сетях запутался. Несчастный случай.

— Жаль, забавный был этот рыбак. Точно несчастный случай?

— Абсолютно точно. Всё произошло на глазах у его охраны. Они не успели его вовремя вытащить. Реанимационные действия ничего не дали. Ну и ещё один за границу улетел.

— Куда?

— В Таиланд. — Константин Семёнович удивлённо посмотрел на своего шефа СБ.

— А что он там забыл?

— Не знаю. Говорят, сильно таек любит.

— И когда вернётся?

— Боюсь, что уже никогда.

— Это почему?

— Не знаю, чем он думал, но в аэропорту в его поклаже тайская таможня нашла порядка ста грамм героина.

— Да что ты говоришь? И правда дурачок! Что там у них за это бывает?

— Смертная казнь.

Константин Семёнович покачал головой.

— М-да. Глупо, очень глупо. Теперь с тайками он навряд ли развлечётся.

— Да уж какое тут развлечение, Константин Семёнович⁈

— Коля, чай будешь?

— Буду…

Глеб

Что я чувствовал к Авроре? Злость, даже ярость. Не хотел слушать её оправдания. И даже почувствовал какое-то облегчение, когда она ушла. Мне было лучше, когда я не видел её. Наше свадебное фото я хотел выбросить. Но потом просто засунул его в один из ящиков своего письменного стола. Дед хотел, чтобы я поговорил с женой. Выслушал её. Наверное, так и нужно было сделать, но во мне болело уязвлённая гордость, самолюбие… И что-то ещё. Чтобы не думать о жене с головой ушёл в работу. Аврора больше не пыталась звонить мне и просить о встрече. Первые два дня и две ночи я, так сказать, остывал. На третью ночь она мне приснилась. Она стояла в парке, возле фонтана. На ней было какое-то лёгкое, невесомое платье, просвечивающее в лучах солнца. Легкий ветерок трепал её белокурые волосы, и она их машинально поправляла, убирая прядки с глаз. Сначала мне показалось, что она смотрит на меня. Но потом понял, что нет. Она смотрела сквозь меня, словно меня нет. Аврора кого-то ждала, выискивая объект своего ожидания взглядом. Крутила в руках телефон, потом стала звонить, но ей никто не отвечал. «Пожалуйста, возьми трубку. Ответь мне» — просила она. Кому она звонит и кого ждёт? Почему-то мне было это очень важно узнать.

— Аврора! — Позвал я её. Она вскинулась, стала оглядываться, искать меня глазами. Странно, вот же я, стою напротив неё. Но она не видела меня. Заметил на её глазах слёзы. Она опять пыталась кому-то позвонить. Но ей не отвечали. В какой-то момент мне захотелось подойти к ней. Обнять, успокоить. Но я не мог сдвинуться с места. И вдруг её телефон зазвонил, она жадно смотрела на него, ответила. По мере того, как ей кто-то и что-то говорил, она становилась всё более бледной. Потом отрицательно стала качать головой и приговаривать: «Нет. Это не правда. Пожалуйста, это не правда». И вот телефон выскользнул из её руки. Он падал медленно, как в замедленной съёмке. Я ждал, когда он упадёт. Удар о тротуарную плитку. Медленный удар и так же медленно телефон стал раскалываться на части. Она стояла замершая, устремив невидящий взгляд куда-то в пустоту. Потом закрыла глаза и стала падать сама. Я рванулся к ней и… Проснулся. Сердце бешено колотилось. Встал, сходил в ванную и умылся. Постепенно пришёл в норму. Дурацкий сон. Кто ей звонил и что ей сказали такого? Сплюнул в сердцах. Не будь тряпкой. Не раскисай. Будь мужиком, сам себе говорил я. Руки сами тянулись к телефону. Брал его в руки и потом откладывал. Нужно ей позвонить. Но в последний момент перед глазами вставала та картинка, которую я увидел в квартире у крысёныша, как он голый лежит на моей жене, задрав подол её платья и лапает её своими потными ручонками. Завтракать не хотелось. Спустился в столовую и выпил чашку кофе. Дед смотрел на меня вопросительно. Но я промолчал. Поблагодарил за кофе и уехал на работу.

Уже будучи в офисе всё же позвонил, но не Авроре, а её родителям на домашний телефон. Трубку взяла Кристина.

— Добрый день, Крис.

— Здравствуй, Глеб. А я хотела к тебе сегодня приехать. Можно?

— Зачем?

— Просто так. Мы могли бы с тобой куда-нибудь сходить.

— Крис, я работаю. У меня нет времени на прогулки. Аврора дома?

— Нет её.

— А где она? На учёбе?

— Понятия не имею, где она. И знать не хочу. Она свалила из дома и не была здесь уже пару дней. А ты что не знаешь, где твоя жена?

— Ладно, спасибо Крис. Бывай. — Отключился. Не понял? А где она? Позвонил Стиву.

— Алё, Стив, привет.

— Привет, Глеб.

— Аврора дома не ночевала. Имею ввиду у своих родителей. И не понятно, где она находиться.

— Так в чём проблема? Позвони ей.

— Не хочу. Ты наблюдение за ней снял?

— Ты же сам сказал, снять.

— То есть, ты тоже не в курсе, где она?

— Почему, в курсе. В гостинице она. Третий день сидит там. У меня прослушка то продолжает работать в её телефоне.

— А ты сейчас сам где? Возле гостиницы?

— Нет. Отъехал по делам. — Он назвал адрес гостиницы и номер, который сняла Аврора. — Глеб, её родители выгнали из дома.

— В смысле выгнали?

— В прямом. Ей некуда идти. Может позвонишь ей, поговоришь. Жена всё-таки?

— Может и позвоню. Не сейчас. Позже.

— Ну как знаешь. Я тебе сейчас нужен?

— Нет, я на работе.

В этот день я так ей и не позвонил. Позвонила она сама, через три дня. Это была пятница. Попросила о встрече. Но сама приезжать к нам домой отказалась. Сослалась на то, что ей стыдно смотреть моим в глаза. Договорились, что встретимся днём в субботу, в парке Горького у фонтана в розалии. Так же узнал, что сейчас она живёт у Ксюши в её городской квартире. Сестра меня очередной раз удивила. О том, что Ксения фактически вытащила мою жену из рук урода по кличке Сибирский, я узнал много позже.

Утром в субботу за завтраком дед спросил меня насчёт Авроры.

— Ты с женой встречался? Разговаривал с ней?

— Нет. Сегодня встречаемся. В час в парке Горького.

— Молодец. Встреться с ней. Глеб, не всё, что ты видишь, является именно тем, как ты это понимаешь. Иногда мы видим иллюзию и принимаем её за реальность.

— Что ты хочешь сказать, дедушка?

— А то и сказал.

— Правильно, папа. — Поддержала деда мама. — Встреться Глеб с Авророй.

— Конечно. Я же сказал. А где Ксюха?

— Развлекается. — Дед усмехнулся. Вовка тоже засмеялся. Мама улыбнулась.

— Ксюша уже взрослая девочка и вполне отдаёт своим действиям отчёт. Не нужно обращать на это внимания. — Сказала мама.

— Заодно не стесняет своим присутствием твою жену. — Пояснил дед.

— А, ты уже в курсе?

— В курсе. Тем более, Ксения мне звонила.

В половине двенадцатого я выехал из усадьбы. Направился в город. Ехал и думал, какой разговор у нас получится? Что Аврора мне скажет? Будет оправдываться? И о чём мы с ней договоримся? Вдруг вспомнил наш с ней свадебный вояж на острова. Как она дразнила народ, стоя голая на балконе, а я ей любовался, лёжа на постели. Как рыбачили с ней и как она утёрла мне нос, поймав чёрного марлина, за которым я так долго охотился. Я не заметил этот грузовик, самосвал, который выскочил с права. Почувствовал только удар, скрежет сминаемого металла, сработка подушек безопасности, сильная боль и спасительное забытьё. Последняя мысль была: «Я не успел к ней…»

Николай быстрым шагом прошёл в усадьбу. Там остановился перед дверью в кабинет главы семьи. Пару раз глубоко вдохнул и выдохнул. Потом постучался.

— Заходи, Коля. Я знаю, что ты пришёл.

Николай зашёл. Посмотрел на хозяина.

— Константин Васильевич. У меня плохие новости.

— Говори. — Белозёрский-старший внимательно смотрел в глаза начальника службы безопасности.

— Глеб. Авария.

— Что?

— В его машину врезался самосвал. Камаз.

Константин Семёнович побледнел. Николай метнулся к нему. Быстро достал из упаковки таблетку и сунул её старику. Налил воды.

— Глеб жив. Это самое главное.

Некоторое время Константин Семёнович сидел молча, уставившись в стену напротив своего кресла. Потом поднял тяжёлый взгляд на Николая.

— Что с ним?

— В тяжёлом состоянии. Его уже увезли. Идёт операция. Но я уверен, что с ним будет всё хорошо. Он сильный парень.

— Случайность?

— Нет. Спланированная акция. Ударили по самому Вашему больному месту. По наследнику. Камаз был угнан сегодня ночью. Водитель пытался скрыться. Его попытались задержать. Началась стрельба. Он убит.

— А где был ты? Коля?

— Глеба вели мои люди. Очень плотно вели. Одна машина шла впереди него, вторая за ним.

— Плохо, Николай. Ты провалил всё. Молись, чтобы мой внук выжил. — Шеф СБ молчал. А что он мог ответить? Белозёрский был прав. Он не справился. Его переиграли. — Акция была спланирована?

— Да.

— Откуда они узнали, что Глеб сегодня в это время поедет в Москву?

— Пока не знаю. Но я узнаю, Константин Семёнович. Глеб договаривался о встрече со своей женой. Аврора сказала — где и когда они встретятся.

— Я надеюсь, ты не подозреваешь мою невестку в двойной игре?

— Нет. Но их разговор могли услышать, либо перехватили звонок. Кроме того, Стив знал о месте и времени встречи. У него прослушка на телефоне Авроры стоит.

— Ты хочешь сказать, что Стив?

— Не знаю.

— Найди его. И ещё, где эта тварь?

— Сибирского нет по месту его жительства. Сейчас проверяем все его лежбища. Он со вчерашнего вечера нигде не появлялся. Где-то залёг. Но я найду его, Константин Васильевич.

— Спрятался значит.

— Спрятался. Он знает, что мы не полиция и адвоката ему никто предоставлять не будет.

— Где Ксения и Володя?

— Вашу внучку и младшего внука везут сюда.

— Что с Авророй?

— В больницу попала. Обморок. Её прямо с парка увезли. В сознание только в больнице пришла десять минут назад. Мне сообщили.

— Поставь там охрану и как только врач разрешит привези её сюда.

— Конечно. Я так и сделал. Охрана уже выставлена…

Аврора

Утром встала с ощущением счастья. Я почему-то была уверена, что смогу сделать так, что Глеб простит меня. И уже потом я скажу ему, что он скоро станет папой. Приехала Ксения.

— Что, подруга? Смотрю твои глазки блестят и не от слёз. Я что-то пропустила?

— Я вчера договорилась с Глебом о встрече.

— Правда? Это хорошо. А то он мрачный ходит в последнее время. И где встречаетесь?

— В парке Горького. У фонтана в розалии. Я люблю это место. В час.

— И в чём ты пойдёшь?

— В джинсах. В кофточке. А что?

Ксюша покачала головой.

— Ну ты совсем уже⁈ Считай ты идёшь на свидание. Пусть и на свидание с собственным мужем. Никаких джинс и прочего. Только платье и туфельки на каблуках. Тем более, смотри какой день, солнечный и тёплый! Мы с тобой практически одной комплекции. У меня есть платье, просто обалденное. Новое. Я его ни разу не надевала. Хоть мне и жалко, из Милана привезла, эксклюзив. Но я тебе его подарю, ради такого случая. Уверена, все мужики свернут себе шеи, глядя и облизываясь на тебя.

Ксюша достала из платяного шкафа платье на плечиках. Боже, какая красотища! Оно было белым, воздушным, словно из облака.

— Ксюш, но оно просвечивает.

— Не всё. Интересные места не просвечивает. Зато как интригующе. Надевай.

Я надела его. Посмотрела в зеркало. И правда, просвечивало, но не везде. Например, попа была словно в тумане. Ничего конкретно не видно. Я даже хихикнула. А то, что лифчик будет просвечивать, так это ерунда. Ксюша немного меня подкрасила. Потом дала примерить туфельки на высоком каблуке.

— Ай, красавица какая! Молодец, подруга. Теперь Глеб точно не устоит. Главное сама не теряйся. Тебя подвести?

— Нет. Я такси вызову.

— Ладно.

В час я была уже у фонтана. Ждала Глеба. Постоянно ловила на себе мужские взгляды. Пару раз со мной даже пытались познакомится, но я отшучивалась, говорила, что жду мужа. Я ждала и ждала. А Глеба всё не было. Стала ему звонить. Сначала гудки шли. Я просила его взять трубку. Потом гудки пропали. Каждый раз, как я набирала его номер, слышала равнодушный женский голос: «Телефон абонента выключен или находиться вне зоны доступа». Во мне стала нарастать паника. Неужели он не приедет? Пожалуйста Глеб, любимый, встреться со мной. Мелодия сотового заиграла резко. И хоть я и ждала звонка, но всё равно вздрогнула. Я так надеялась, что это Глеб. Но Звонила Ксения.

— Алё?

— Аврора! — Ксения плакала. — У нас беда. Глеб разбился.

Я не хотела верить. Как разбился? Почему?

— Нет. Это не правда. Пожалуйста, это не правда.

Я не заметила, как телефон выскользнул у меня из рук. Весь мир для меня остановился. Я перестала слышать звуки. А потом, этот несправедливый мир обрушился на меня…

Стив

Аврора упала. Я не понимал, что происходит! Кинулся к ней. Она лежала совсем никакая! Словно мёртвая. Бледная, как сама смерть. Я испугался. Что могло произойти? Вокруг сразу стали собираться люди. Подбежала парочка крутых парней. Кто они, я понял сразу. Аврора не приходила в сознание. Вызвали скорую. Её увезли. Я стоял и смотрел вслед скорой. Что могло произойти? Стал звонить Глебу. Он не отвечал. Тогда я позвонил Ксении.

— Ксения, это Стив. Извини, что звоню. Аврору увезли в больницу. Что произошло?

— А Вы кто, Стив? — Её голос срывался.

— Я ближний друг Глеба, его телохранитель.

— Телохранитель? Тогда, где ты был, телохранитель? Глеба убили. Он разбился по дороге к Авроре. Его убили…

Я стоял оглохший, как убили? Кто? Кто посмел? У меня даже руки задрожали. Мне захотелось завыть по волчьи. Глеб, твою душу. Ты столько сделал для меня, а я не смог сберечь тебя, Белозёрский. Я не знал, что мне делать. Бежать в больницу? Или искать того, кто всё это сделал? Я их пытался примирить, Глеба и Аврору. Не виновата девочка. И упустил Глеба! А сейчас всё, катастрофа. Что я скажу дочери? И самое главное, как я сам перед собой оправдаюсь?

Ко мне подошли двое. Я понял кто они. Люди главного цербера семьи Белозёрских.

— Стив⁈ — Больше даже утверждая, чем спрашивая проговорил один из них.

— Дальше?

— Поехали. С тобой хотят поговорить. И давай без глупостей.

— Если бы я хотел сделать глупость, вы бы оба уже отдыхали, на вон той лавочке. Я поеду на своей машине. Никуда убегать не собираюсь. У меня вопрос только один. Глеб жив?

— Пока да. Его в военный госпиталь увезли.

Ворота усадьбы откатились в сторону. Я заехал во двор. Рядом остановилась машина оперативников СБ. Мы прошли в дом. Там меня проводили до рабочего кабинета Константина Семёновича, где находился сам хозяин и его главный безопасник.

— Здравствуйте. — Поздоровался с ними.

— Здравствуй, Станислав, проходи, присаживайся сюда в кресло. — Ответил мне старик. Подождал пока я сяду. — Ты в курсе уже того, что произошло?

— Да. Сначала мне об этом сказала Ксения Антоновна. Я звонил ей, так как не мог дозвониться до Глеба. Авроре в парке стало плохо. Правда Ксения Антоновна сказал, что Глеба убили. А вот Ваши люди сообщили, что он жив, в госпитале.

— Всё верно. Глеба спасло то, что удар пришёлся в правую сторону машины. Если бы удар был с левой стороны, он погиб бы там же гарантированно. — Пояснил шеф СБ.

— Это было просто ДТП, несчастный случай?

— Нет. Спланированная акция. — Ответил Сеченов.

— Вот об этом мы и хотим с тобой поговорить, Станислав. — Старший Белозёрский смотрел на меня очень внимательно.

— Вы что, Константин Семёнович, хотите сказать, что это я Глеба сдал?

— Пока ничего не хочу сказать.

— Благодаря Вашему внуку, моя дочь жива и идёт на поправку. А она всё, что есть у меня в жизни. Я Глебу до гробовой доски обязан.

— Я знаю. Но давай разбираться. Камаз, которым и был совершён наезд на машину Глеба был угнан прошлой ночью. То есть, они знали заранее, куда и когда поедет мой внук. Кто на тот момент знал ещё о предстоящей поездке? Сам Глеб, Аврора, так как она ему звонила, и они договорились о встрече. Ты знал. Ведь именно ты внедрил программу слежения в сотовый Авроры?

— Я. По просьбе Глеба. Он сам мне выносил телефон жены. Константин Васильевич, но ведь кроме нас троих, ещё и Вы знали о предстоящей встрече?

— Да, я знал, Николай и двое из его людей, ведущих так же слежение за внуком и невесткой. Не ты один это делаешь. Ты же понимаешь? Охрана о поездке узнала сегодня утром.

— Тогда есть только два варианта. Первый, действует крот. Он слил информацию, как только узнал о ней. То есть, сразу после разговора Глеба с женой. И второй, звонок либо был перехвачен, либо кто-то услышал их разговор. Скорее всего, услышал находясь рядом с Авророй. — Сделал предположение я. Оба мужчины со мной согласились.

— С первым вариантом мы будем разбираться. Поговорим о втором. — Сказал Константин Васильевич. — Скажи, Станислав, твоя программа-шпион, внедрённая в телефон Авроры, способна засечь перехват звонка, если такое имело место?

Некоторое время я молчал. Думал. Потом пожал плечами.

— Если честно, то не знаю. Вполне возможно. Просто такой задачи не ставилось.

Константин Семёнович положил на стол айфон. Я узнал его, это был сотовый Авроры. Экран был треснут, но телефон функционировал.

— Мы, конечно, своих спецов-программистов могли бы подключить, но решили не рисковать. Мало ли, на что твоя программа среагирует. Может она у тебя при попытке взлома самоликвидируется, а заодно и всё что есть в телефоне уничтожит. — Сказал начальник СБ. — Так что сам сделай это. Посмотри.

— Хорошо. У меня в машине нетбук. Я его принесу или кто-то принесёт? — Положил ключи от машины на стол. Начальник СБ взял ключи открыл дверь кабинета.

— Из машины Радина принесите нетбук. — Сказал он кому-то и передал ключи.

Через пару минут зашёл один из охраны. Принёс ключи и нетбук.

— Давайте посмотрим. — Я нашел запись разговора Авроры и Глеба, где они договариваются о встрече. — Если перехват был, то именно в это время.

'Алё⁈

Глеб, здравствуй.

Здравствуй, Аврора…'

Зазвучали голоса двух молодых супругов, один из которых сейчас находился на грани жизни и смерти, и врачи боролись за него, а вторая тоже лежала на больничной койке в непонятном состоянии. Заметил, как у Константина Васильевича заиграли желваки на скулах.

'Глеб, пожалуйста, не бросай трубку. Я хочу поговорить с тобой. Давай встретимся. Прошу тебя. Даже если после этого ты не захочешь меня больше видеть.

Хорошо, давай встретимся. Приезжай. Я вечером буду дома…'

Я внимательно прослушивал запись. Вроде бы всё тоже самое. Остановил, отмотал запись назад. Вновь прослушивал…

'Глеб. Давай встретимся где-нибудь. Просто прогуляемся.

А что так?

Мне стыдно смотреть в глаза твоим близким. Прошу тебя.

Хорошо. Где и когда?

Завтра. Будет выходной. В час дня, в парке Горького.

Парк большой, где именно?

Возле фонтана в розарии…'

Поставил запись на паузу.

— Что? — Вопросительно посмотрел на меня Константин Васильевич.

— Пока не знаю. Одну минуту. — Вывел на экран график. Вновь включил запись. Одна линия на графике меня озадачила. Она появилась после слов Глеба, где он поздоровался с женой. Поставил на паузу и свернул. Нашел запись телефонного разговора Ксении и Авроры, когда последняя находилась в гостинице. Вывел на экран график разговора. Лишней линии не было. Показал это Белозёрскому и его шефу СБ.

— Хочешь сказать, что это перехват звонка?

— Трудно сказать. Но вполне возможно. Программа зафиксировала эту странность, но так как это не входило в приоритет, просто отметила её и всё.

— А что входит в приоритет?

— Аудио, то есть реагирует на голос. Фото и видео, которые делают на телефоне Авроры или присылают ей на сотовый. А так же СМС-сообщения, переписка, например. Но скажу одно, это внешнее воздействие. Вот смотрите, весь вчерашний день и нынешний, даже когда Аврора пыталась дозвониться мужу имело место это воздействие. До вчерашнего дня ничего подобного нет. Аврора позвонила Глебу, находясь в медицинском центре. Если это перехват, то у ребят очень хорошая аппаратура. И это не ширпотреб. Аппаратура специфическая. Скорее всего тот, кто перехватывал звонки, находился в ста-ста пятидесяти метров от Авроры. Это максимум. Надо искать микроавтобус.

— Хочешь сказать спецслужбы?

— Не знаю.

— Николай, — обратился Константин Семёнович к своему безопаснику, — срочно, видеозаписи камер наружного наблюдения центра за вчерашний день. А так же, записи камер наружного наблюдения дома, где находится квартира Ксении. За сегодняшний день и за вчера.

— Понял. — Николай быстро вышел. У Белозёрского зазвонил телефон.

— Алё? — Он слушал то, что ему говорили, потом спросил. — Как она себя чувствует? Может её сюда, домой привезти?.. Хорошо, тогда везите её сюда. Там ей оставаться опасно… Вы уверены? Какой срок?.. Восемь недель?.. Пусть её привезут. И вы тоже приедете вместе с ней.

Он положил трубку. Посмотрел на меня.

— Аврора в себя пришла, но не реагирует почти ни на что. Врач сказал, что у неё сильнейший психологический шок. Это защитная реакция. Нужно время. И ещё она беременна. Восемь недель.

Он встал с кресла. Походил по комнате. Остановился возле окна. Смотрел куда-то вдаль.

— Константин Семёнович, как дела у Глеба.

— Не знаем. Идёт операция. Ему пытаются спасти жизнь. Там хорошие профессионалы. Уповаю на бога и на внука, что он не сдастся. А господь поможет ему. Скажи, ты знал, что произошло в гостинице, когда там была Аврора?

— Знал. У меня шла запись. Программа фиксирует не только звонки и переписку. Пока телефон включён то всё, что попадает в радиус микрофона сотового фиксируется. Я хотел вмешаться. Даже был уже на этаже, где Аврора сняла номер. В гостиницу зашел не через парадный, а через служебный. Но в этот момент приехала Ваша внучка, Ксения Антоновна. И вмешательства не потребовалась. Я дождался, когда эти двое уберутся из номера Авроры, только потом сам ушёл. Они меня не видели. Это он такое с Глебом сделал?

— Он. И те, кто за ним стоит. Они сделали свой ход. Сам Сибирский где-то спрятался. С теми, кто за ним стоит сейчас разберутся. Они думают, что неприкасаемые и что я ничего о их делишках не знаю. Посмотрим. А вот эту тварь. Надо было его раньше удавить. Но ничего найдём. За границу он не уезжал. И ещё вчера был в Москве. Это я знаю точно. С некоторыми его людьми уже работают. Но пока никакого результат. Они ничего не знают. Иначе бы давно уже сказали. С ним исчезло трое его особо доверенных людей. Где-то залегли, твари.

— Константин Семёнович. Я могу быть свободен? К Глебу съезжу. Ну и сам постараюсь что-нибудь узнать.

— Езжай. Только давай договоримся, если что-то узнаешь, сразу сообщи мне. Никакой самодеятельности. Хорошо?

— Хорошо.

Когда ехал в город, в госпиталь, вспомнил один прошлогодний эпизод. Я тогда ездил в один заказник, в двухстах километрах от Москвы. Хороший густой лес. Там хорошая охота, рыбалка. Я знал местного егеря. Приехал тогда к нему, а он мне замахал руками, типа уезжай. Не время. Приедешь в другой раз. И вот именно там я и видел этого Сибирского. С ним ещё пара человек была. Решил включить простачка, поинтересовался у егеря, что за клиенты? Он мне сказал, что меньше знаешь, лучше спишь. Посоветовал забыть. Пришлось уехать не солоно хлебавши. И сейчас я вспомнил про этот эпизод. Сразу Белозёрскому ничего не стал говорить. Сначала проверю. Вдруг там никого нет. В госпитале мне ничего по поводу Глеба не сказали. Поехал домой. Надо подготовится…

Глеб

В какой момент я вновь стал осознавать себя я не помнил. Было темно. Я находился словно в невесомости. Ничего не чувствовал. Я, наверное, умер? Как жаль. Не попрощался с дедом. Не извинился перед ним, за то, что не справился. Не попрощался с мамой, с сестрой, с братом. Не попрощался с маленькой принцессой, с Юлей. Не сказал всем тем, с кем работал, что они отличная команда, что молодцы. И наконец, не увидел её, мою Аврору. Я всё сделал неправильно. Нужно было тогда же, в тот вечер приехать к Ксюше домой. Поговорить с женой. Сказать ей что-то хорошее.

В какой-то момент услышал отдалённый звук. Никак не мог понять, что это. Звук стал более различим. Какое-то пиканье. Странно. Может я ещё не умер? Хорошо бы, если это так. Тогда я успею всё сделать. Чуть слабый свет. Понял, что пытаюсь открыть глаза. Сначала было просто белое пятно света. Потом стали проявляться очертания того, что было вокруг. Я в больнице. Значит ещё не умер. Пикал какой-то медицинский аппарат. Но я его не видел. Зато увидел маму. Она сидела рядом на стуле и что-то вязала. Стал приглядываться. Она не замечала, что я смотрю на неё. Я смотрел на то, что она вязала. Что-то знакомое и что-то маленькое. Словно носочки для куклы. Зачем мама их вяжет? Она перевела взгляд на меня. Мы некоторое время смотрели друг на друга. Её губы дрогнули.

— Глебушка мой, сынок. Ты пришёл в себя. Слава тебе господи. — Она протянула руку и погладила меня по щеке.

Я хотел спросить её, что она вяжет? Но не смог сказать и слова. Вообще не мог пошевелиться. Показал ей глазами на вязание. Она сначала не поняла, потом улыбнулась.

— Вот, родной мой, внуку или внучке вяжу. Тому, кто родится. — Наверное она увидела вопрос с моих глазах. Улыбнулась ещё больше. — Нет, не Ксюша и, конечно, не твой братец. Это ты скоро станешь папой, сынок. Аврора беременна. Она при встрече хотела сказать тебе. Да не судьба оказалось. Ты не доехал до неё. Не беспокойся, с Авророй всё хорошо. Со всеми всё хорошо. Все за тебя переживают. Я в церковь с Ксенией хожу, молимся за тебя. Вернее, нас возят под охраной. Нигде шагу нельзя ступить без сторожей.

Ксения и молится? Это что-то новое. Наверное, я хотел улыбнуться, но ничего не получилось. Однако мама поняла.

— Что не веришь? Да, Ксюша молится за тебя. И Аврора. Мы все очень тебя ждём, сынок. Почти месяц ты не приходил в сознание.

В палату зашли двое, мужчина в годах и молодая женщина. Оба были в халатах. Я понял, что это врачи.

— Дарья Дмитриевна? — Спросил мужчина.

— Он пришёл в себя. Мой сын пришёл в себя.

— Я вижу. — Врачи склонился надо мной. — Глеб Антонович, вы меня слышите? Моргните. — Моргнул. Он улыбнулся. — Ну слава богу.

Наверное, я устал, так как не помню, как уснул. Снилась Аврора. Она держала маленького ребёнка на руках. Улыбалась ему, что-то говорила. А я все пытался заглянуть, увидеть малыша. Вот Аврора посмотрела на меня, продолжала улыбаться.

— Мы тебя очень ждали, Глеб. — Сказала она…

Когда пришёл в себя в следующий раз в палате была Ксения, мама и Вовка. Ксения плакала. Склонилась надо мной. Стала целовать меня в лоб, в щеки. Потом платком вытерла мне лицо от своих слёз.

— Я тебя всего замочила. Не сердись. — Говорила мне, что очень за меня испугалась. Испугалась больше никогда меня не увидеть, не услышать мой голос. Что всегда меня очень любила, хотя старалась этого не показывать и что вредной становилась от того, что ревновала меня ко всем подряд, даже к родителям.

Я смотрел на неё. Ксюха, Ксюха. Малышка Ксюша, вредная девчонка, ябеда и стервозная зараза, как я её называл. Сейчас видел перед собой красивую молодую женщину. Очень похожую на нашу маму. В её глазах была боль, страдание и любовь. Удивительно, но на ней не было вообще никакой косметики. Ничего. А ведь она ни разу не выходила из дома, не наведя хоть немного свой боевой раскрас. Так как считала, что это недопустимо для любой нормальной женщины. А уж для неё тем более, так как она, по её мнению, была самой нормальной из всех нормальных. М-да, сестрёнка скромностью у меня никогда не страдала.

Брат прикоснулся своей щекой к моей. И тихо на ухо мне сказал:

— Парни тварей покрошили в капусту. Особенно твой Стив постарался. Я подробностей не знаю, но там было всё очень жёстко.

Потом приехали дед с Авророй. Дед ничего не говорил. Просто сидел рядом с моей кроватью и смотрел на меня. Он очень сдал. Это из-за меня. Увидел, как дед улыбнулся мне. Потом сказал:

— Спасибо, что не ушёл. Я в тебя очень верил и верю. Твоя команда закончила проект. Мы получили контракт. Ты справился. И в-первую очередь потому, что сумел создать хороший, профессиональный, сплочённый коллектив, который смог справится с задачей даже без твоего присутствия. Они все передают тебе привет, желают скорейшего выздоровления и возвращения на работу.

Аврора гладила меня по руке, целовала её.

— Прости меня, любимый. Я так ждала тебя. Я так много хотела тебе сказать. Хотела сказать, что очень сильно тебя люблю. А когда ты не приехал и мне сказали, что ты умер, я не хотела жить. Зачем жить, если в этой жизни нет тебя? И только он не давал мне уйти к тебе. — Она положила ладошку себе на живот. — Наш малыш, Глеб. Он здесь, во мне. Твоя частичка. Твоя звёздочка.

Я смотрел на заплаканное лицо жены. Мне тоже хотелось сказать ей что-то хорошее. Сказать, что она мне стала очень дорога. Но я не мог говорить. Пока ещё не мог. Сделал над собой усилие. Мои пальцы на правой руке дрогнули. Она взяла мою ладонь, прижала её к своему животу, как до этого прижимала свою ладошку.

— Он чувствует тебя. — Сказала она, улыбнувшись. Я ощутил через платье её тепло. Хотелось вновь вдохнуть её запах, вот только в носу у меня были трубки. Но я мог уже её видеть, чувствовать её руки, её тело. — Я так по тебе соскучилась. По твоим рукам, по твоим губам. — Она наклонилась и поцеловала меня в лоб, потом в глаза. — Пожалуйста, не уходи, не бросай нас. — Прошептала она. Я закрыл глаза, потом открыл их, словно отвечая, что не брошу и не уйду. Очень сильно захотелось домой. Туда, где живёт моя семья, мои родные и близкие. Туда, где меня всегда ждут.

За месяц до этого…

Стив

Заехал домой. Переоделся в камуфляж. Мама посмотрела на меня удивлённо.

— Сынок, а ты куда собрался? В лес что ли?

— Папочка, а меня возьми с собой? А дядя Глеб поедет? — Тут же подбежала ко мне дочь и затараторила, как из пулемёта. В руках держала куклу, подаренную ей Глебом. Сглотнул комок в горле. Улыбнулся обеим моим женщинам. Главное не показать своего настроя.

— В лес, мама. Доча, туда с маленькими детьми нельзя. И дядя Глеб не едет. У него важные дела в городе.

— А почему нельзя детям в твой лес? — Ребёнок вопросительно смотрела на меня.

— Потому, что там обитают дикие и злые звери. А вдруг нападут на тебя? Что я делать буду?

— Ты защитишь меня!

— Там много зверей. Я могу и не успеть защитить тебя от них всех.

— Как жалко. — Дочь разочарованно вздохнула.

— Не грусти. Мы потом поедем с дядей Глебом в другой лес. Где нет злых зверей.

— А кто есть?

— Зайчики, птички разные, белки. Они добрые.

— Правда поедем?

— Правда, обещаю.

— Сынок, ты скоро? К ужину тебя ждать?

— Не ждите. Если успею приеду к ужину. Но могу задержаться.

— Хорошо.

Потом заехал в гараж. Там взял нож. Хороший нож. Повесил его в чехле на пояс. Из тайника в подполье достал пистолет ПММ и прибор бесшумной стрельбы к нему, по простому глушитель. Всё завернул в кусок материи. Отнёс в машину. Так же забрал из гаража ружьё, стрелявшего на сжатом воздухе и дротики со снотворным. У егеря в заказнике есть пара собачек. Если у него гости, то животины мне могут помешать. Убивать их не хотелось, пусть поспят.

До заказника не доехал пару километров. Машину загнал на одну полянку. Я её в прошлый раз приметил. Небольшая такая. И машину с лесной дороги не видно. Привернул глушитель на ПММ, сунул его в наплечную кобуру. «Воздушку» за спину. Плоский контейнер с дротиками в карман. Нож на поясе. Вроде всё. По привычке, въевшейся в кровь, попрыгал. Ничего не звенит и не брякает, машинально отметил про себя. После чего в темпе пробежался до дома егеря. Позицию занял с подветренной стороны, метрах в двухстах от егерского двора. Стал наблюдать. Егерь был на месте, как и две его собачки. И там же обнаружил ещё четверых. Один из них был тот самый бизнесмен и авторитет, Володя Сибирский. У всех стволы. У всех были пистолеты. ПМ и ТТ. У двоих АК-74. Ещё помповик, «Ремингтон». Дёшево как-то. Не серьёзно, для Сибирского. Как у какого-то бугра из криминальной братии среднего пошиба какой-нибудь Жмеринки. Может ещё что из оружия есть, но я больше ничего не заметил. И других людей не заметил. Двое были обыкновенными быками с физиономиями не обременённые интеллектом. И один из приближённых. Этот был явно не дурак, как и сам Сибирский. А ведь ещё один должен быть. Сибирский исчез с тремя приближёнными. Боевики к ним явно не относятся. Подождём.

Стало смеркаться. Но к егерю никто больше не приезжал. Ладно, больше ждать не будем. Братва подготовила баньку и пошла парится. Я усмехнулся. Как же так, банька и без гулящих девок? Или всё же не рискует Вова, боится за свою задницу? Выжидает. А что выжидает? Когда Константина Васильевича уберут? Вполне вариант. Но это дела дяди Кости. Думаю, он разберётся, а мне за Глеба поквитаться нужно.

Взвёл «воздушку» и зарядил её дротиком. Снотворное было быстродействующее. Подобрался поближе. Егерь зашёл в дом. Я специально тряхнул веткой. Собачки среагировали. Залаяли и побежали в мою сторону. Я отбежал подальше в лес. Развернулся. Пуфф. Одна взвизгнула, заскулила. Я успел перезарядить. Вторая псинка остановилась, глядя на своего собрата, который улёгся на землю. Пуфф и второй пёсик получил свою дозу снотворного. Подождал, пока и эта успокоится. Всё, теперь можно идти. Обошёл дом. Егерь вышел на крыльцо и стал звать собак. Я был уже у него за спиной, в одном шаге, когда он повернулся ко мне.

— Привет, Иваныч. — Ухмыльнулся я.

— Ты что здесь делаешь?

Удар ему в шею. Егерь замер, выпучив глаза и стал падать. Я его поймал и затащил в дом. Нет, я старика не убил. Просто вырубил. И чтобы уж железно, уколол его очередным дротиком. Поспи, Иваныч, сон полезен, не только для здоровья, но и для жизни.

Подошёл к бане. Хорошая она у него. Парился я тут как-то. От души. Прислушался. Братва парилась и бухала. Кретины. Хоть бы одного в охранение выставили. Или чувствуют здесь себя в полной безопасности? Зря. Услышал, как кто-то сказал: «Я на улицу, освежусь».

Сделал шаг назад. Дверь, открывшись, прикрыла меня. Выскочил один из «быков». Подбежал к колодцу. Там стояло полное ведро холодной воды. Он опрокинул его и заревел от восторга. Понимаю. Я толкнул аккуратно дверь, закрывая её. Он развернулся и увидел меня. Вытаращился. В руках у меня был ПММ с глушителем. Это мясо мне было не нужно. Глухой, мягкий звук пистолетного выстрела и «братан» завалился возле колодца. Быстро подбежал к нему и оттащил за баню. Минус один! Дальше парится будет в аду. Так сказать, банька с пролонгацией! Через некоторое время ещё один вышел, второй бычара.

— Веня ты куда делся? Где холодненькое пиво⁈ — Он тоже был полностью голым, как и его подельник.

В этого стрелять не стал. Просто вогнал ему нож в шею, сзади. Минус два. Банька у чертей пополнилась ещё одним клиентом. Мне их было не жалко. Потом шагнул в предбанник. Оружие лежало тут же. Отлично. Всё оружие разрядил. Патроны выкинул на улицу. Сидел в предбаннике, ждал.

— Иди посмотри, где эти два придурка потерялись? — Услышал голос Сибирского. В предбанник вышел его доверенный. Увидел меня и замер. Правильно на него смотрел цилиндр глушителя. Я встал, шаг к «братану». Жестом показал ему развернуться. Потом ткнул навёрнутым на пистолет глушителем в затылок.

— Заходим. — Тихо на ухо сказал ему. Зашли в комнату отдыха. Ещё пока живой мой кровник сидел за хорошо накрытым столом. Был завёрнут в простыню. Когда мы зашли, глодал куриную ножку.

— Здравствуй, Вова.

— Ты кто? В натуре?

— Конь в пальто. Тебе привет от Глеба и Авроры Белозёрских. Сейчас я грохну твоё доверенное лицо, потом отстрелю тебе яйца и оставлю здесь, тебя, умирать. Как тебе такой расклад?

— Хреновый расклад. Ты знаешь на кого наехал?

— Знаю. Вставай.

Сибирский продолжал сидеть. Я ударил рукоятью пистолета своего заложника по затылку. Он отключился.

— А знаешь, я не буду в тебя стрелять. — Сказал, глядя ему в глаза. Выбросил пистолет в предбанник. — Я тебя порежу на куски. — Вытащил свой нож. Сибирский схватил нож со стола.

— Ну давай. — Он радостно усмехнулся. Я ударил ногой в край стола. Тот сильно сдвинулся. На пол полетела закуска. Пустые бутылки. Стол ударил в низ живота самого Сибирского и он рухнул задом на кожаный диван. Толчок ноги и я заскочил на стол. Голову пришлось пригнуть. Потолок низкий. Ну ничего. Авторитет махнул ножом. Но не достал меня, зато получил удар тактическим ботинком в лицо. Всё. Алес. Забрал у него нож. Добавил ещё кулаком, выключая его окончательно. Потом вытащил урода из-за стола. Кровь у него хлестала из носа, разбитых губ и правой брови. Мне было плевать. Связал капроновым шнуром обоих «братанов». Подождал, пока Сибирский не придёт в себя. Сфокусировав взгляд на мне, смотрел с ненавистью. Я усмехнулся:

— С тобой хочет пообщаться один человек. Надеюсь, ты сам понял, кто? Если бы я не обещал ему не заниматься самодеятельностью, то прирезал бы тебя, как барана сразу. Поэтому проживёшь ещё какое-то время.

Ещё когда зашёл только в комнату отдыха, заметил спутниковый телефон, лежавший на столе возле Сибирского. Очень хотелось прирезать урода, но я обещал Константину Семёновичу. Вышел на улицу, разложил антенну и набрал номер телефона старшего Белозёрского.

— Константин Семёнович? Это Стив.

— Слушаю тебя, Станислав.

— Я их нашёл. Пусть приезжают Ваши люди. — Объяснил, где нахожусь и как добраться. Оставалось только ждать…

Аврора

Сидела рядом с постелью Глеба. Держала его за руку. Я когда первый раз его увидела в больнице, чуть сама в обморок не упала. Худой какой. Лицо землистого цвета. Он был не похож на того, моего мужа. Высокого, красивого, уверенного в себе и улыбающегося. Это всё из-за меня. Мне нужно было поехать ещё тогда, в тот же день, вечером, когда он сказал: «Приезжай». Но нет. Боялась. Чего боялась? Что он не простит? Но он уже простил, когда стал разговаривать со мной и согласился встретиться, поговорить. Я ездила теперь каждый день. Глеб почти месяц не приходил в сознание. Дома, в усадьбе было тихо все это время. Никто громко не разговаривал. Никто не смеялся. Никто не слушал музыку. Я жила вновь там. Меня привезли из больницы сразу туда. Я спала в нашей с Глебом постели. Одна, закутавшись в одеяло. Наше супружеское ложе ещё пахло им, Глебом. Неуловимый и такой родной запах. Я плакала в подушку. Плакала тихо, чтобы никто не слышал. Пока Глеб не очнулся, я не выходила из дома. Меня никуда не пускали. Да я и сама никуда не хотела. Тем более, идти мне было некуда. К родителям? Нет. Только не туда. Я не простила отцу, что он меня выгнал. Выгнал на улицу. Моим домом стал дом моего мужа, его деда, моей свекрови. Моей золовки, сестры Глеба, которая отнеслась ко мне, в отличии от моих родных очень тепло. Хотя по началу я думала, что она меня почему-то ненавидит. Ксюша очень хорошая. Я видела, как она переживала за Глеба. Она перестала ездить на свидания, на какие-то вечеринки. Не смотря на наличие своей квартиры, Ксюша тоже жила в усадьбе. Как мне сказал дедушка, это требования безопасности. Против Белозёрских начали войну. И первым под удар попал Глеб, мой муж и наследник всей империи Белозёрских. Они думали, что убрав Глеба, они уберут и Константина Васильевича. Что он не переживёт смерть внука. Ведь он когда-то потерял своего сына, отца Глеба. Но они ошиблись. Глеб выжил. Пусть и находился между жизнью и смертью. Да, я видела, что всё произошедшее тяжело отразилось на дедушке. Да ещё в его-то возрасте. Но Константин Васильевич оставался как скала. Я не знаю, чего ему это стоило. Но всех его ближайших родственников и тем более нас, молодое поколение сразу укрыли и взяли под защиту. Ведь кроме Глеба была ещё Ксюша и Владимир, младший брат моего мужа.

С того дня, как Глеб пришёл в сознание, прошёл ещё месяц. Нам, наконец, разрешили выезжать в город. Я защитилась. Теперь я была дипломированным специалистом. Сразу подала документы в ординатуру. Всех больше за меня хлопотала Ксюша. Мы вообще сильно с ней сблизились. Дежурили у Глеба в больнице. Она как-то мне сказала, что угроза миновала. Что дедушка разобрался с теми, кто чуть не убили Глеба. И улыбаясь, сказала мне:

— Помнишь того урода, который приехал к тебе в гостиницу?

— Конечно, помню. Меня до сих пор в дрожь бросает, как я вспоминаю это. Спасибо тебе, Ксюша, что ты приехала тогда.

— Дорогая, можешь забыть о нём.

— Как это забыть? А если он опять где-нибудь встретиться мне? Он страшный человек. Я его очень боюсь.

— Я же сказала, забудь о нём. Ты его больше никогда не увидишь. С ним случился несчастный случай.

— Как это?

— Вот так. Говорят, уехал куда-то в заповедник, по охотиться, а там его медведь задрал.

— Боже, кошмар какой.

— Да, не повезло. Медведи они такие. Раз и голову отрывают. — Я смотрела на Ксюшу шокировано.

— Как голову отрывают?

— Очень просто. Говорят, его так и хоронили. Голову просто приставили в гробу, представляешь⁈

— Он, конечно, Ксюша, плохой человек, но его смерть ужасна!

— Знаешь, Аврора, если честно, то наплевать на него. Каждый получает по делам своим. И давай закончим это разговор. Главное, что можешь его не боятся больше.

Мы с Ксенией, как я говорила ранее, дежурили у Глеба. Сами за ним ухаживали, мыли, убирали, хотя это мог делать и медперсонал, тем более за моего мужа платили просто бешенные деньги. Но для меня было неприемлемо, чтобы кто-то моего мужа касался кроме меня. Ксюша не в счёт. Она его сестра. Спустя месяц после того, как он очнулся, Глеб стал говорить. Плохо говорил. Отдельные слова. Ведь у него была повреждена челюсть. Но для меня и это было за счастье. Это говорило только об одном, он идёт на поправку. Я видела, как его глаза наполняются радостью, когда я приезжала. Я садилась рядом с ним. Брала его руку в свою. Он сжимал мою ладошку, а я его.

— А…ро…ра, дра…ст…уй. — говорил он мне каждый раз.

— Здравствуй, любимый. Как ты себя сегодня чувствуешь?

— Лу…ше…ем…в…ра. — И пытался улыбнуться. Получалось у него плохо. Но это ничего.

Потом он клал свою ладонь мне на живот и смотрел с вопросом. Я улыбалась.

— Всё хорошо. Токсикоз есть, но это нормально. Это пройдёт. Ребёнок хорошо развивается. Вчера после тебя ездила в консультацию. Мне сделали УЗИ. Сказали, кто у нас родиться. — Я замолчала. Муж смотрел на меня во все глаза. Я улыбнулась. — Глеб, скажи, а ты кого бы хотел? Мальчика или девочку?

Я видела, как он заволновался. Сначала ничего сказать не мог. Мне даже пришлось его успокаивать.

— Родной, не волнуйся.

— М…е… вс…ра…о… сы…ын… хор…шо… до… тож…е… хор… шо… лав…ное… доров… выы…е.

— То есть, ты будешь рад и сыну, и дочке?

— Да…аа.

Он прижимал ладонь к моему животу, и я увидела, как из его глаз стали скатываться капельки слёз. И я поняла в тот момент, что он очень за меня переживает. Переживает, что не может находиться рядом.

— Глеб, не беспокойся за меня. За мной такое внимание. И со стороны дедушки, он очень ждёт своего правнука или правнучку. Мама твоя беспокоится обо мне. Про Ксюшу вообще молчу. Туда не ходи, это не поднимай, слишком тяжело. Это не ешь, вредно ребёнку. Я уже не знаю куда бежать. Они все искренни. Все хотят мне добра. Мне и нашему малышу. Ксюша всё меня допытывает, как назовём малыша. Ещё никто не знает, что будет девочка. Я тебе первому сказала. Но Ксения уже имена выбрала и для мальчика, и для девочки. Нет, она не настаивает, говорит, что это прерогатива родителей. Но она хотела бы, чтобы девочку мы назвали Софьей. А ты как думаешь?

Глеб сделал гримасу. Я уже его понимала, это он улыбался.

— Соф…я… хоро…е… им…яя.

— Ты согласен?

— Да.

— Тогда я сегодня я скажу Ксюше, что будет дочь и мы её назовём Соней.

— Да.

Потом приехала Ксюша. Зашла в палату. Улыбалась.

— Ну что, поворковали, голубки?

— Поворковали, Ксюш.

— Отлично. Аврора, Глеба переворачивали? Массаж делала ему?

— Делала. Ксюша, ну ты чего? И помыла его.

— Хорошо. Езжай. Тебе, дорогая отдохнуть нужно.

— Я не устала. Но, Ксюш, мы с Глебом поговорили. Короче, вчера была на УЗИ. Будет девочка. С Глебом решили называть её Соней. Как ты хочешь!

— Аврора, что правда? Глеб? Девочка? Боже, какая прелесть. Я так и знала. А то в нашей семье одно пацанье! Хоть раз у нас родиться первой девочка! У меня будет племянница! Я о ней позабочусь.

— Ксюша, что значит ты о ней позаботишься? А мы с Глебом что?

— А вы ещё родите. Например пацана! Знаешь, Аврора, извини, но я не хочу, чтобы моя племяшка была такая же тепличная как ты. Это же кошмар какой-то!.. Глеб не смотри на меня так. Поверь, я знаю, что делаю. Я уж свою племяшку в обиду не дам и научу её, как не давать себя в обиду, а наоборот, делать так, чтобы мужики чувствовали себя виноватыми по жизни!

— Не… омнива… в это… Ксюш…аа.

— Ну вот и хорошо, братик. Значит договорились! — Ксения засмеялась.

Я увидела, как Глеб скривился, но это значило, что он улыбнулся. И мне оставалось тоже улыбнуться.

Меня везли домой. Проезжая мимо магазина «Всё для молодых мам и малышей», попросила водителя остановится. Да, теперь я сама за рулём не ездила. За мной была закреплена персональная машина с водителем, плюс ещё и охранник. Оба на меня вопросительно посмотрели.

— Я хочу сюда зайти. В чём проблема?

— Ни в чём, Аврора Валентиновна. Пойдёмте.

— Спасибо, но не надо быть возле меня на расстоянии пяти сантиметров. Держитесь чуть в стороне, пожалуйста, Артур?

— Конечно, Аврора Валентиновна. Не беспокойтесь.

Я вышла из машины. Артур, мой личный телохранитель и охранник следовал на расстоянии трех-четырёх метров. Я ходила по магазину. Большой магазин для молодых мамочек и малышей. От грудных до пятилетних. Есть всё, что душа пожелает. Женщины меня поймут. Это огромная радость, ходить так и выбирать что-то для своей малышки, крохи своей. Я была счастлива. У меня есть муж, которого я люблю. С которым мы нашли полное взаимопонимание. У меня есть семья, которые дорожат мной. У меня есть моя будущая работа, к которой я стремилась. Пусть будет перерыв, связанный с рождением ребёнка. Но это ничего не значит. Моя работа за мной останется, тем более медицинский центр, это семейный бизнес моего мужа. Я чувствовала эйфорию. Ходила по отделам. Выбирала для нашей дочери разные распашонки и прочие милые мелочи. Улыбалась каждый раз, когда брала вещи для младенцев. Уже представляя, как она будет в них выглядеть. И в одном отделе услышала:

— Аврора!

Я оглянулась. Напротив меня стоял мужчина. Что-то было знакомое в нём. Я вглядывалась. А он стоял и улыбался. Всё такой же бесшабашный! Я даже засмеялась.

— Данька⁈

— Узнала! — Он засмеялся.

— Прости, сразу нет. Ты изменился.

— Аврора, ты тоже изменилась. Стала ещё красивее. Просто потрясающе!

— Спасибо, Даня.

Данил обратил внимание на моё обручальное кольцо. Потом на мой живот. Он уже обозначился. Поднял брови.

— Аврора? Это то, о чём я подумал?

— А о чём ты подумал, Дань?

— Судя по кольцу, ты замужем. И судя по твоему физическому состоянию, готовишься стать мамочкой. Я прав?

Я засмеялась.

— Данька, ты как всегда проницателен!

— Аврора, от души, поздравляю тебя. Ты молодец! И это я тебе говорю, хотя сам был влюблён в тебя в соплячьем возрасте!

— Дань, соплячий возраст прошёл. Наступил взрослый возраст. Это жизнь, Даня!

— Ты права! Слушай, Аврора, давай посидим в кафе. Поговорим. Вспомним детство, юность.

— Давай. Дань, а что ты тут делаешь? Для своего берёшь?

— Нет, Аврора. Для племянника. Сестра родила. А я один, до сих пор.

— Что никого не нашел?

— Нет. Был женат. Но не срослось. Хорошо детей не получилось. Хотя я очень хотел. Одним словом, я сейчас свободен.

— Данька, Данька! Не за что бы не поверила, что наш ловелас Даня, один!

— Мало ли какие мы были в юности, Аврора. Всё меняется. В юности одно, в жизни другое!

— Я знаю, Даня.

Мы заехали в кафе. Причём в моей машине. Даня, когда увидел её, да ещё и охрану, был шокирован. Сидя в кафе, шепнул мне:

— Рогова, я никогда не сомневался, что ты сорвёшь джек-пот!

— Да, Данечка, я сорвала джек-пот. Но не в плане денег. Я и до замужества в них не нуждалась. Я сорвала джек-пот в своём муже.

— Любишь его?

— Очень. Ты даже не представляешь. А сейчас, как видишь, я беременна!

— Вижу, Аврора. Ты молодец. Ты счастлива, значит добилась того, что хотела.

— Это да, Дань. Но не совсем. Мне предстоит состоятся, как хорошему пластическому хирургу!

— Состоишься, Аврора!

— Дань, мне пора.

— Конечно. Аврора, я счастлив, тебя увидел, свою школьную подругу.

— И я счастлива! Спасибо тебе.

Мы обменялись телефонами и адресами. Я тогда ещё не знала, к чему всё это приведёт. Нет, не меня. А Ксюшу и Данила.

На следующий день, после встречи с Данилом, я, приехав в госпиталь к мужу, рассказала ему обо всём. Сначала он не понимающе смотрел на меня:

— Дан…ил? Школь…ый дру…?

Всё верно. Я рассмеялась.

— Мой школьный друг. Знаешь, он в школе был такой красавчик и ловелас. У нас все девчонки были от него без ума.

— И… ты? — Глеб скорчил гримасу. Я поняла, что он пытается улыбнуться.

— А вот я как раз нет.

—???

— Не знаю, но я относилась к нему просто, как к другу и даже ни разу не рассматривала его в другом качестве. Его это коробило. Он потом, в выпускном классе мне признался, что влюбился в меня. Я, конечно, ему не поверила. Но он сказал, что влюбился именно потому, что я его игнорирую в любовном вопросе. А потом был выпускной, и мы все, весь наш класс разлетелись кто куда. Я его не видела с того момента, как мы получили аттестаты о среднем образовании. Вчера с ним разговаривали. Он Бауманку закончил. С красным дипломом. Но ещё когда учился организовал, свой бизнес. Ему родители помогли. Он оргтехникой торгует, компьютеры, принтеры разные, сканеры. Он хороший программист. Оказывает услуги по оснащению организаций системами компьютерной безопасности и ещё чего-то там. Я в этом не разбираюсь. Был женат, но как он сам сказал, не срослось. Сейчас свободен. В магазине выбирал подарок для своего племянника. Его младшая сестра год назад сына родила. — Смотрела в глаза мужу. — Глеб, ты же меня не ревнуешь? Или мне не нужно было принимать его приглашение посидеть в кафе? Но меня же охраняют.

Глеб опять улыбнулся. Сжал мою ладошку. Отрицательно качнул головой.

— Не ре…ую.

Я наклонилась к нему и поцеловала его в губы. Он ответил. Я даже глаза закрыла. Всё никак не могла оторваться от него. Боже, как я по нему скучаю.

Примерно через неделю, после нашей с Данилом встречи, мне на мобильный позвонили. Звонил Данил.

— Аврора, привет.

— Здравствуй, Даня.

— Аврора, тебе говорить удобно? — Я как раз была у Глеба. Поставила телефон на громкую связь, чтобы Глеб слышал.

— Удобно. Что-то случилось?

— Пока нет, но вполне может случиться. Либо суицид, либо помешательство. Помоги?

Смотрела на телефон удивлённо. Взглянула на Глеба. Он смотрел на меня заинтересованно.

— Даня, а ты можешь не говорить загадками?

— Аврора, тут такое дело. Ты же в курсе, что у меня есть младшая сестра.

— В курсе.

— Так вот. Прошел год как она родила. А в форму, как она мне говорит, всё не может вернуться. Стала более пухленькая.

— Ну и что? Такое бывает. Во время беременности и родов у женщины происходит гормональная перестройка. Что её беспокоит?

— Она хочет вновь стать худенькой и стройной, как до родов. Короче, она мне весь мозг вынесла. Достала уже. Главное, муж ей говорит, что любит её и такую. Но она упёрлась. У неё какая-то мания началась. Боится, что мужа уведёт более стройная и худая. Ну ты поняла?

— Пока нет. Я то тут при чём? Хочешь, чтобы я уговорила её не волноваться?

— Нет. Ты же, как я понимаю, работаешь в «Клеопатре», центре пластической хирургии?

— Да. Сестра мужа руководит им.

— Во! А тут я ей проболтался, что тебя встретил. А ты там не последний человек. И всё, понеслась душа в рай. Сестра, как в той сказке про рыбака и рыбку, ещё пуще старуха браниться, не даёт старику мне покою!

— Дань, так какая проблема? Пусть обратиться в центр и всё.

— Да ходила она туда уже. А там на эту процедуру у вас очередь. Чуть ли не на два месяца вперёд. Её конечно поставили. Сейчас анализы сдаёт. Короче, Аврора, будь человеком, помоги мне. А то я уже не могу. Хочется убежать куда-нибудь на Камчатку. Она ведь каждый день звонит мне, приходит ко мне и выносит мозг. А я не могу её послать. Она же мне сестра младшая.

Глеб, услышав о младшей стервозной сестре, даже закашлял от смеха, хотя смеяться по нормальному не мог. Он понимал Данила, наверное, как никто другой.

— Аврора, я тебя очень прошу, помоги, пусть сдвинут очередь, договорись с сестрой мужа. Это же в её силах? — Продолжал плакаться Данил в трубку. Посмотрела на мужа. Глеб кивнул.

— Хорошо, Даня, я поговорю с Ксюшей. Завтра мне перезвони.

— Спасибо, Рогова! Народ и партия не забудет твой подвиг! — Весело прокричал он в трубку.

— Я уже не Рогова, Даня. Я Белозёрская.

— Извини, Белозёрская! Ты сейчас где?

— У мужа в госпитале.

— Мужу привет и пожелания скорейшего выздоровления.

— Он тебя услышал, Даня.

У мужа в госпитале я пробыла до обеда. Потом туда приехала моя свекровь. Ксения была занята в центре. Решала какие-то производственные вопросы. Поехала туда сама, решила не откладывать дело в долгий ящик, а то Данил так меня слёзно умолял. Представив, как сестра его достаёт, даже улыбнулась.

— Ксения у себя? — Спросила я, зайдя в приёмную.

— Да.

— У неё есть кто-нибудь?

— Нет.

— Тогда я зайду.

Секретарша нажала кнопку на селекторе.

— Ксения Антоновна, к Вам Аврора Валентиновна.

— Пусть зайдёт.

— Как там Глеб? — Спросила меня золовка, когда я зашла в кабинет руководителя.

— Хорошо. Сейчас там Дарья Дмитриевна.

— А ты что приехала? Поработать хочешь?

— У меня к тебе просьба, Ксюша. — После чего рассказала о своём школьном друге и его сестре. Ксюша слушала внимательно. Потом спросила:

— Дорогая, Глеб знает об этом друге? Это я к тому, чтобы опять у вас непоняток не случилось.

— Знает. Он присутствовал при моём телефонном разговоре. Даже дал добро, чтобы я с тобой переговорила.

— Хорошо. Как фамилия сестры твоего дружка?

— Ксюш, он не мой дружок, а просто товарищ по школьным годам. Фамилия его сестры? — Я замолчала. Фамилия Данила Кораблёв. Но его сестра сейчас замужем и фамилия скорее всего у неё по мужу. Я позвонила Данилу. Узнала фамилию его сестры. — Скворцова Елизавета Николаевна. — Сказала Ксении. Она проверила по своему компьютеру.

— Да, есть такая. Ладно что-нибудь придумаем. Так… — Ксюша смотрела на экран монитора. Потом глянула в свои бумаги на столе. — Значит так, пусть завтра подъедет. Есть одно окно на следующей неделе.

Я перезвонила Данилу. Сообщила радостную для него новость. Он сказал, что сам привезёт завтра сестру. На следующий день, я ждала его в «Клеопатре». Когда он подъехал, проводила Данила и его сестру к Ксюше. Во время разговора Елизаветы с Ксенией заметила, что Данил не многословен, что для него было не характерно. Зато смотрел на мою золовку каким-то странным взглядом. Я стала наблюдать и за Данилом, и за Ксюшей. Ксения задавала Елизавете вопросы, но часто бросала заинтересованные взгляды на молодого мужчину. По возрасту они были одногодками. Ксения была даже старше Данила на четыре месяца. Когда Елизавета и Ксения порешали вопросы и договорились, я пошла провожать Данила с сестрой. Елизавета была довольная. А вот Данил был задумчив. Посадив сестру в машину и закрыв за ней дверь, посмотрел на меня.

— Аврора, это сестра твоего мужа, как я понимаю?

— Правильно понимаешь. Кораблёв, ты чего такой?

— Какой такой?

— Словно пыльным мешком ударенный.

— Аврора, а Ксения не замужем?

Я смотрела пристально в глаза Данила.

— Нет, не замужем. Пока не замужем, хотя свадьба должна была состояться два месяца назад. Но по известным причинам была отложена. Сам знаешь, у меня на мужа было совершено покушение. Он в госпитале. Семьи посчитали, что в данном случае устраивать свадьбу и веселится неуместно. Отложили до того времени, пока Глеб не встанет на ноги, пусть даже и на костылях ходить будет. Тем более, Ксения настояла, что без Глеба никакой свадьбы не будет.

— У неё есть жених?

— Есть. Француз.

— Она его любит?

— Не знаю. Это у неё надо спросить. Но этот брак выгоден обоим семьям. Кораблёв, ты что запал на Ксюшу? — Данил не ответил. Смотрел куда-то мимо меня. — Совет хочешь?

— Какой?

— Забудь. Ксюша не восторженная малолетка. И в мужчинах разбирается очень хорошо. Её на красивые слова не возьмёшь. Эта крепость не по твоим зубам. Поверь.

— Поздно, Рогова. Извини, Белозёрская.

— Что поздно?

— Поздно забыть. Такую не забудешь.

— Даня, мне тебя жаль. Но ты услышал, что я тебе сказала? Дальше дело твоё.

Он кивнул мне, поблагодарил и уехал. Я думала, что на этом всё и закончится. Но ошиблась. Вечером, в наше с Глебом крыло усадьбы пришла Ксения.

— Аврора, так это и есть твой школьный друг?

— Да.

— Интересный мужчина. Женат?

— Нет. Был женат, но развелся с женой. Детей нет.

— Даже так? — Она удивлённо изогнула правую бровь. — А чем занимается?

— Разработка компьютерных программ в сфере безопасности, торговля компьютерной и прочей оргтехникой. Ксюш, ты чего? Тебя Данил заинтересовал?

— Я же сказала, интересный мужчина.

— Ксюш, но у тебя есть жених.

— Ну и что? Жених не муж, а даже если и муж, то муж не стенка. Ну ты поняла.

— Ксюш, ты хочешь поиграть с Данилом? А потом бросить его?

— Дорогая, почему сразу поиграть? Просто общение. Чего сразу такие выводы?

— Да ладно, Ксения.

— Аврора, дай ка мне его телефон. Не смотри на меня так. Я насчёт его сестры хочу переговорить.

— Насчёт сестры? Я так и поверила. Но как хочешь. — Продиктовала номер сотового Данила.

— Спасибо дорогая. — Чмокнула меня в щёку. Когда уходила, обернулась. — Аврора, прошу тебя, не надо распространяться, о том, что я взяла у тебя телефон твоего школьного друга, хорошо?

— Хорошо. — Я только покачала головой вслед своей золовке. Вот так ничего себе, встретила школьного друга, называется!