Гриндер

Глава 1

Гейдж

Укладывание трехлетнего ребенка спать должно, быть поистине олимпийским достижением.

— Так лучше? — спросил я Летти, убирая ее густые каштановые волосы с глаз летней голубизны, пока она осушала маленький стакан воды. Она кивнула, ее улыбка была полна крошечных, неровных зубов, когда девочка откинулась на подушку.

Если хоккей был для меня миром, где я зарабатывал на жизнь, дыша игрой, льдом и потребностями моей команды, то Летти была моим солнцем — единственной вещью в этой вселенной, которая согревала сердце.

Кроме того, она была единственной, о чем и о ком мне когда-либо доводилось говорить поэтично. Но я ничего не мог с этим поделать, ведь принадлежал крошечному трехлетнему ребенку.

— Спасибо, папочка, — сказала она, но то, как она поправила одеяло и пошевелила своими крошечными ножками, сказало мне, что на уме у моей дочери было что-то еще.

— Что случилось, солнышко? — поинтересовался я.

Она подняла на меня взволнованные глаза.

— Мне нравится, что Бейли здесь.

— Мне тоже, — ответил я, не в силах сдержать улыбку, которая расплылась по моему лицу от ее счастья.

— Мне нравится Бейли.

Тихий смешок вырвался из моей груди.

— Ну, мне тоже, — сказал я, взъерошив ее волосы.

— И теперь она будет все время здесь? По утрам и все такое?

— Ага, — ответил я, потянувшись к ее прикроватному столику. Пригласить Бейли жить с нами в качестве постоянной няни Летти было делом несложным. С учетом того, как часто мне нужно было, чтобы она ездила со мной на выездные игры, и непредсказуемости моего графика, это был действительно единственный оптимальный вариант для нее… и для любого из нас. Она занималась этой работой уже шесть месяцев, но с началом нового сезона стала просто необходима.

— Значит, когда я встану, она будет здесь?

Я остановился, прежде чем выключить свет, и сделал глубокий вдох.

— Да, но, Летти, давай подождем, пока на часах будет хотя бы семь, хорошо? Не всем нравится веселиться в пять утра.

Она слегка подпрыгнула, ее глаза загорелись озорством.

— Я просто не могу дождаться, когда увижу ее.

— Ты только что видела ее, помнишь? Она поправляла тебе одеяло, — сказал я, накрывая ее до подбородка и убеждая лечь.

— Я знаю, разве это не было потрясающе?

Я наклонился вперед, целуя ее в лоб.

— Да, это было потрясающе. И завтра вечером это будет также потрясающе.

— Она лучшая, — воскликнула дочь, ее глаза были такими же большими, как и улыбка. — Может быть, она хочет увидеть меня до восхода солнца!

Я поджал губы, борясь со смехом, который так легко вырвался у моей дочери, но только у нее.

— Скарлетт Макферсон, оставь Бейли в покое до утра. Ты меня слышишь?

Ее нижняя губа вытянулась в чертовски милой надутой манере.

— Да, папочка.

— Хорошо. Я немного побегаю, так что, если понадоблюсь тебе, буду в спортзале, хорошо?

Она кивнула и наклонилась вперед, крепко обнимая меня. Я прижал ее к себе, наслаждаясь запахом ее клубничного шампуня и простой радостью, которую она излучала. В ее мире все было просто — папа любил ее, а Бейли обожала.

Впервые с тех пор, как она родилась, в этом доме появилось ощущение стабильности, и, клянусь Богом, я собирался сохранить его таким и впредь.

— Я люблю тебя больше, чем звезды, — сказала она, крепко сжимая меня.

— Я люблю тебя больше, чем Луну.

— Звезды красивее, — возразила она.

— Ну, Земле нужна Луна, поэтому я люблю тебя больше.

Ее лицо на мгновение сморщилось, прежде чем она пожала плечами.

— Хорошо. Но только потому, что тебе нужна победа.

Снова обнял ее и уложил в постель, молча проклиная Рори за то, что он сказал это вчера, когда был здесь, доказывая, что Бейли должна переехать.

Я выключил свет в комнате Летти и тихо закрыл за собой дверь.

Мои часы показывали восемь пятнадцать вечера, я мог бы пробежать тройку километров, а потом встретиться с парнями и выпить. Или я мог бы пробежать пару миль и, может быть, найти развлечение на ночь.

Да, второе, вероятно, было более ответственным выбором.

Холодильник закрылся, когда я проходил мимо кухни, и я обернулся, чтобы увидеть, как Бейли разгружала сумку, полную продуктов. Ее топ был вполне респектабельным, но небольшой вырез позволил мне увидеть ее ложбинку, от которой у меня потекли слюнки.

«Не смотри на нее так, придурок».

— Привет, — сказал я вместо того, чтобы вести себя, как гребаный семиклассник.

— Привет, — ответила она с яркой улыбкой, когда я перегнулся через кухонный островок. — Что ж, я взяла еще немного греческого йогурта, который ты любишь, и кое-что для завтрашних кексов. Я подумала, что испеку их с Летти, чтобы вроде как отпраздновать нашу маленькую… — она обвела рукой вокруг, — договоренность?

Уголок моего рта приподнялся в улыбке.

— Бейли, ты просто будешь жить с нами. Здесь нет ничего противозаконного.

Румянец окрасил ее щеки, и будь я проклят, если это не делало ее еще красивее. Не то чтобы Бейли нуждалась в подтверждении своей привлекательности. Она была миниатюрной, но обладала крепким телом. Которое, к слову, оказывалось под моим в нескольких более пьяных фантазиях. А это лицо? Черт, она была совершенством — огромные карие глаза, густые ресницы, оливковая кожа и самые соблазнительные губы, которые я когда-либо видел.

Но это было все, что я когда-либо рассчитывал свалить на нее.

— Ну, да, — сказала она, собирая свои длинные темно-каштановые волосы в какой-то узел на макушке. — Это просто временный этап в моей жизни.

— Надеюсь, хороший.

Так и должно было быть. Летти обожала Бейли, и мы дружили с детства, так что я не мог позволить себе злить Бейли… или наших матерей.

— Так и будет, — пообещала она. — Кроме того, я все равно практически жила здесь. Теперь мне не нужно возвращаться к себе, мотаясь по пробкам.

— Согласен.

Пробки в Сиэтле могут стать настоящим кошмаром.

Она сделала паузу, прислонившись спиной к противоположной стойке, непреднамеренно выставляя на всеобщее обозрение свои пышные изгибы.

К черту мою жизнь, если я не уберусь отсюда, то буду щеголять с твердым как дерево членом.

— Я собираюсь пробежать пару километров, — сказал я ей, отодвигаясь от кухонного островка.

Она потянулась к холодильнику, затем бросила бутылку воды в мою сторону.

— Удачной пробежки. О, и я случайно услышала разговор Рори и Уоррена сегодня, когда мы перевозили мои вещи. Если ты хочешь пропустить пару кружек пива с ребятами, я присмотрю за Летти.

— Спасибо. Я подумаю об этом, но почти уверен, что просто лягу спать.

«И уберусь к черту подальше от тебя, пока не потерял свою няню из-за сексуальных домогательств».

— Хорошо, что ж, предложение всегда остается в силе. Я не возражаю. — Она скрестила руки под своими идеальными грудями. — Не то чтобы у меня был парень или какая-то социальная жизнь, кроме Джанин и Пейдж.

Я открыл бутылку с водой и сделал несколько быстрых глотков.

— Да, и твоим друзьям здесь всегда рады. Серьезно. Теперь это и твой дом тоже.

Ее улыбка была слабой, но искренней.

— Это очень много значит.

Я неловко кивнул.

— Увидимся с тобой позже.

— Ага, позже.

Я выбежал с кухни так быстро, что комната с тем же успехом могла быть охвачена огнем, и направился на самый нижний этаж дома, пока не добрался до своего спортзала. Из окон от пола до потолка открывался вид на озеро Вашингтон, где в последний момент заходило солнце.

Запустил беговую дорожку, вставил наушники, включил Эминема и сделал громче. Мое сердцебиение было ровным, когда мои ноги стучали по тренажеру подо мной, мое дыхание было размеренным. Может быть, в конце концов, я был не так уж сильно не в форме.

После того, как я пропустил большую часть прошлого сезона, когда, черт возьми, повредил плечо, не был уверен, что когда-нибудь вернусь к «Акулам», но тренер сохранил меня в составе. Я все еще лидировал на своей позиции, если только этот ребенок-новичок не выбьет меня.

К черту, это мое место.

Да, шесть месяцев назад я не смог бы бежать с такой скоростью без крика боли. Шесть месяцев назад я все еще был перевязан и чертовски сломлен после того, как Хелен ушла от нас.

А потом Бейли вернулась в мою жизнь, только окончив аспирантуру в Корнелле. Нас не свела судьба — я не был столь глуп. Наши матери подталкивали нас друг к другу, и не в романтическом плане — они тоже не были глупыми, — но мне нужна была помощь, а Бейли — работа, пока она не выяснит, что, черт возьми, ей делать со своей жизнью… и ее двумя степенями в области искусства и философии.

Все было идеально, пока я не увидел ее снова. Та девушка, с которой я рос или пока учился в колледже в У-ваше (прим.: слэнговое название университета Вашингтона), а она была в Айви… что ж, ее давно уже не было. Это было не похоже на то, что она делала один из тех идеальных макияжей, нет, Бейли всегда была хорошенькой, с глазами лани, и такой же красивой внутри, как и снаружи. Но теперь…

Черт, теперь она была сногсшибательна и, видимо, даже не подозревала об этом.

И что еще хуже, у моего тела был гребаный радар Бейли. Она вошла в комнату, и у меня встал — даже, когда я напоминал своему телу, что эта девушка была под запретом.

Не то чтобы мне не нравился секс. Черт, я любил секс. Обожал женщин. Я трахал много женщин. Но затем они уходили.

Первая женщина, которую когда-либо любил, ушла, в то время как я умолял ее остаться… Поэтому теперь они уходили, потому что я говорил им сделать это… Давайте будем честными, не то чтобы они не знали, что это было частью пакета, когда я снимал с них трусики.

Я сказал, что трахал женщин… Я не трахался с женщинами.

В этом была разница.

Конечно, в последнее время все они были блондинками. Да какая угодно: блондинка или рыжеволосая, но никогда не брюнетка. Никого, кого я мог бы случайно принять за Бейли.

Я никогда не собирался делать этого, и не имело значения, как сильно мой член умолял об обратном. Если она и не была под запретом, потому что мы выросли вместе — наши матери были лучшими подругами, — то ее определенно нельзя было трахнуть, потому что по сути дела она принадлежала Летти.

А я ничего не крал у своей дочери.

Черт возьми, ни за что. Девочка заслуживала всего мира, и это было именно то, что я собирался ей дать.

На третьем километре я сорвал с себя футболку, вытер пот со лба, прежде чем отбросить ее и пробежать еще два. Нет ничего лучше небольшой пробежки, чтобы избавиться от сексуального напряжения.

Это пройдет. Я привыкну к тому, что Бейли здесь. Она станет мне сестрой, и все эти сексуальные позывы исчезнут. Не то чтобы они у нее были. Черт, тогда у нас двоих были бы проблемы.

Но это был просто чертовски возбужденный я, страстно желавший девушку, которая никогда мне не достанется, а я больше не был маленьким мальчиком. Я был взрослым мужчиной, игроком команды НХЛ «Сиэтлских Акул» и лучшим, черт возьми, гриндером в лиге. Что еще более важно, я был отцом Летти, и поскольку у ее матери было столько же материнского инстинкта, сколько у гребаного камня, я был всем, что было у Скарлетт.

Меня должно было быть достаточно.

Более чем достаточно.

Я должен был быть всем.

Раздался сигнал шестого километра, и я снизил скорость беговой дорожки, разминая плечи и мышцы, прежде чем отправиться в душ.

Это было именно то, что нужно. Я поздравил себя с тем, что удовлетворил свои низменные потребности вместо того, чтобы наброситься на свою няню, когда поднимался по лестнице. Посмотри на меня, такой цивилизованный и все такое прочее.

Я был так сосредоточен на своих ногах, что не заметил Бейли, на ступеньках третьего этажа, пока чуть не столкнулся с ней.

— Черт, прости, — сказал я, хватая ее очень гладкие, очень обнаженные плечи.

— О, это моя вина! Летти попросила еще воды, и я принесла ей стакан, — сказала она, но я едва ее расслышал.

К черту мою жизнь. Это то, в чем она спала? Светло-фиолетовые шелковые шорты едва прикрывали ее бедра, а тонкие бретельки топа в тон выглядели достаточно хлипкими, чтобы можно было разорвать. Своими зубами.

Один. Хороший. Укус.

— Гейдж?

Мои глаза закрылись. Почему мое имя слетает так чертовски хорошо с ее уст?

Я почувствовал, как ее пальцы мягко коснулись моей влажной от пота кожи.

— Эй, ты в порядке? Это из-за плеча?

Я сглотнул и открыл глаза, качая головой с вымученной улыбкой.

— Не-а, я в порядке.

Ее глаза были широко раскрыты, золотые искорки плясали среди зеленых завитков, когда она изучала мою грудь, прикусив нижнюю губу зубами.

— Ты уверен? Я имею в виду… могу приложить лед или растереть?

Ее лоб сморщился в тот же момент, когда мой член затвердел при мысли о ее великолепных, талантливых руках на мне — руках, которые создавали шедевры абстрактного искусства. Боже, последнее, что мне было нужно, это чувствовать эти руки на своей коже.

Очевидно, пробежка сработала не так хорошо, как я думал.

Мне нужно было выкинуть ее из головы, пока я не испортил единственное хорошее, что у меня было.

— Знаешь, я думаю, что мне стоит ненадолго уехать. Ты справишься с Летти? — спросил я, глядя куда угодно, только не на грудь без лифчика, которая поднималась и опускалась мне в лицо от ее дыхания.

— Да, конечно. Не торопись. Постарайся расслабиться, ладно?

Я кивнул, затем чуть не выругался, когда подумал кое о чем.

— Черт, иногда я привожу женщин домой…

Она слегка рассмеялась.

— Я хорошо осведомлена о твоей ночной жизни. Это твой дом, Гейдж. Не стесняйся, — она развела руками, — делай то, что делаешь всегда. Серьезно, никакого осуждения.

Я снова кивнул — как идиот — и отступил вверх по лестнице, прежде чем смог еще больше выставить себя идиотом или сказать ей, почему мне действительно нужно было уйти.

Приняв душ и переодевшись, я помчался прочь из своего дома в своем «Астон Мартине» навстречу с лучшими друзьями и женщинами, которые хотели единственное, что я был способен дать: свое тело.

«Никакого осуждения», — сказала она.

Черт возьми, если бы я мог не осуждать себя за это.