Гриндер

Глава 15

Гейдж

Моя голова ударилась в стекло, когда шлем принял удар на себя, прежде чем мое плечо последовало его примеру. Это чертовски больно.

— Макферсон! — крикнул тренер со скамейки запасных. — Будь внимательнее!

— Что, старик? Я играю на твоей позиции в течение всего одной игры, а ты уже готов отказаться от нее? — спросил новичок с ехидной ухмылкой.

Всю неделю Бентли надирал мне задницу на тренировке, и мне не терпелось стереть эту мерзость с его лица.

— На сегодня все, джентльмены. Отправляйтесь в душ! — крикнул тренер.

Я, молча, кипел, принимая душ и одеваясь. Даже Рори и Уоррен знали, что со мной лучше не разговаривать. Однако это не означало, что я не получил здоровую дозу косых взглядов.

Конечно, примерно девяносто пять процентов тренировки я играл дерьмово, но это было только потому, что у меня на уме была Бейли, и отнюдь не в правильном понимании. Такого со мной раньше никогда не случалось. Независимо от того, какое дерьмо творилось у меня за кадром с любой женщиной, я всегда сохранял ясную голову на льду.

Мы втроем добрались до парковки, прежде чем Уоррен открыл рот.

— Ладно, что, черт возьми, тебя гложет? — спросил он.

— Ничего, — ответил я, отпирая свои двери нажатием брелока.

— Ну, из-за этого «ничего» ты всю неделю играл как чертов новичок, — ответил Рори.

Я прислонился спиной к машине. Он был прав, и если я не возьмусь за дело трезво, то потеряю свое стартовое место.

— Бейли. Ничего такого, о чем вам, ребята, было бы интересно услышать.

— Мне интересно, — сказал Рори. — Выкладывай.

Уоррен кивнул.

— Согласен. Если только это не связано со странными сексуальными позами, тогда даже не смей начинать. Я начинаю видеть в ней сестру, и это будет «слишком много информации».

— Ничего из этого. С тех пор, как мы были детьми, Бейли хотела быть мамой. Она всегда таскала с собой куклу, по-матерински ухаживала за другими детьми на игровой площадке, вызывалась посидеть с любыми детьми — называйте как хотите. Она любит детей.

Рори пожал плечами.

— Хорошо. Это звучит достаточно логично. Что в этом такого особенного?

— Все, чего она когда-либо хотела, — это иметь собственную семью.

— Вот дерьмо, — сказал Уоррен, прислоняясь к своему «Роверу», который был припаркован рядом с моим.

— Да.

— Очевидно, я что-то не улавливаю, так, что просвети меня, — сказал Рори.

— Мне сделали вазэктомию после ухода Хелен.

У него отвисла челюсть.

— Ты прирезал своих мальчиков?

Я кивнул. Уоррен знал, потому что он был тем человеком, который забрал меня, но это было не то, что мне хотелось рассказывать всем.

— Хелен только что ушла, а Летти было всего два года. Я никогда не думал, что найду женщину, которой, доверял бы настолько, чтобы остаться рядом. Я хотел быть уверенным, что не обреку еще одного ребенка расти в неполной семье.

— Бейли узнала об этом? — спросил Уоррен.

— Ага. Это дерьмо всплыло на прошлой неделе.

— Теперь понятно, почему ты так лажал на льду, — Рори соединил точки воедино.

— Точно. Даже на игре с «Колорадо» на прошлой неделе я не мог выбросить эту хрень из головы.

— Хорошо, что в эти выходные мы отдыхаем, — сказал Уоррен.

Завтра был День благодарения, и у нас были беспрецедентные выходные. Иногда Боги планирования были милостивы к нам.

— Да, ты можешь разобраться со всем этим в эти выходные, вернуться на тренировку на следующей неделе, и к игре против «Торонто» будешь в полном порядке.

— Это не совсем то, что можно решить за выходные. Она хочет ребенка. Может быть, не сейчас, но когда-нибудь, и я не могу дать ей ни одного.

— Не можешь или не хочешь? — Спросил Уоррен.

— Какая разница прямо сейчас? — Я выстрелил в ответ.

— Большая. Ты мог бы обратить все вспять. Как ты и сказал, в конце концов, не сейчас. Ты мог бы отдать ей это, вопрос в том, захочешь ли ты так поступить

Я покачал головой.

— Не все так просто. Она уже подала заявление на художественные программы для управления галереей. Конечно, здесь, в Сиэтле, всего на пару, но остальные — нет. Она собирается уйти. Это неизбежность.

— Ну, она обязательно это сделает, если ты будешь продолжать ее отталкивать, — сказал Рори.

— Верно, — добавил Уоррен. — Позволь мне спросить тебя вот о чем: ты против того, чтобы еще одна малютка бегала вокруг?

— Я… — начал было я. — Я… я не знаю. Я закрыл эту дверь, когда Хелен ушла. И дело не в том, чтобы родить еще одного ребенка или заботиться о нем. Все дело в доверии.

— Значит, ты не доверяешь Бейли. — Резюмировал Рори.

— Конечно, доверяю! — огрызнулся я. — Она единственная, кому я доверяю Летти. Я чертовски влюблен в нее!

— Но ты не доверяешь ей настолько, чтобы сказать, что подумаешь о том, чтобы создать с ней семью, понимая, что такое решение нарушает все правила, потому что это единственное, что ей нужно от брака, — тихо сказал Уоррен, когда новичок проходил мимо.

— На что ты смотришь? — съязвил Рори.

— Отсюда это выглядит как эпизод из ток-шоу «Точка зрения». Кто из вас Вуппи? — спросил он с ухмылкой.

— Отвали, но дай мне знать, когда у тебя отвалятся яйца. — Я добавил жест пальцем для пущей выразительности.

— Слушай, может быть, она права, — сказал Рори после того, как новичок прошел мимо.

— В каком смысле? Отношения — это компромисс. Я понимаю это. Я дам ей все, что угодно, если она даст мне только эту одну вещь.

— Но это не просто что-то одно, — возразил Уоррен. — Это все для нее. По сути, ты хочешь сказать: «Эй, я люблю тебя и забочусь о твоих потребностях… только не об этой». Ты хочешь сказать, что твои страхи важнее ее мечты.

Я моргнул.

— Возможно, после завтрашнего Дня благодарения ты действительно поймешь, чего, черт возьми, ты хочешь. Реши, будешь ли ты счастлив, вернувшись к перепихонам на одну ночь и имея только одну постоянную девушку в своей жизни.

— Летти, — сказал я.

— Верно. И тогда ты наберешься мужества или отпустишь Бейли.

Любовь была такой сукой.

— Индейка готова, — крикнул я, принося птицу с крыльца. В мире не было ничего лучше индейки, обжаренной во фритюре. Сочная, ароматная и подрумяненная, теплая, что было полной противоположностью льду, которым Бейли кидала в меня весь день.

— О, хорошо, — сказала мама, закончив делать картофельное пюре. — Ей нужно немного постоять, да?

— Безусловно, — ответил я, выкладывая индейку на массивную разделочную доску, прежде чем оглянуться. Мама Бейли, Сара, была в гостиной, занимая Летти, но я не видел саму Бейли. — Где Бейли? — поинтересовался я.

— Думаю, она в своей комнате, освежается, — ответила мама. — Она весь день была на ногах.

— Правильно. Вкусно пахнешь, мам, — сказал я, целуя ее в щеку, прежде чем отправиться в комнату Бейли.

Я трижды постучал в ее дверь.

— Войдите, — сказала она.

Толкнул дверь и обнаружил, что она сидит на кровати и смотрит в окно.

— Эй, что происходит?

— Ничего, — она выдавила улыбку, положила что-то в тумбочку и закрыла ящик. — Просто немного задумалась. Вам что-нибудь нужно, босс?

— Черт возьми, Бейли, разве мы не можем просто оставить это сегодня? Сегодня День Благодарения.

Я сел рядом с ней на кровать, но она не смотрела на меня.

На ней было великолепное черное платье, которое облегало ее со всех сторон, а ее волосы были распущены по спине. Все в ней было типично для Бейли, за исключением того, что ее глаза были отстраненными, а темные круги под ними говорили мне, что она спала не лучше, чем я в последнее время.

— Бейли?

Я взял ее холодную руку в свою.

— Как ты думаешь, в чем смысл любви? — спросила она.

— Что? — ладно, это было неожиданно. — Любовь… это значит, что у нас есть кто-то, с кем мы можем провести нашу жизнь, полагаю.

— Хорошо, — тихо сказала она, будто потерпела поражение. — А когда вы оба любите друг друга, но просто нет способа заставить отношения работать?

Ледяной страх скользнул по моему позвоночнику.

— Есть способ, чтобы это сработало. Мы любим друг друга. Мы найдем способ найти компромисс. Это то, что делают пары.

Она рассмеялась, но это было не смешно.

— Какой компромисс для этого, Гейдж? Половина ребенка? Мне в этом деле не победить. Ты получаешь хоккей. Летти. Меня. Ты получаешь все, а мне говоришь отпустить свою мечту.

— От чего ты хочешь, чтобы я отказался? Я откажусь от всего, о чем ты попросишь, — сказал я, и в моем тоне появилась легкая нотка отчаяния. Мне нужно было время подумать, но звучало так, будто она приняла решение.

— Я не хочу, чтобы ты от чего-то отказывался, — ответила она, наконец, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня, ее глаза были полны непролитых слез. — Разве ты этого не видишь? Я хочу дать тебе все. И сейчас… сейчас я не уверена, что это имеет хоть какое-то значение.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, мои мышцы напряглись.

— Ничего, — бесцветным голосом произнесла она, слегка покачав головой. — Может быть, так будет просто лучше.

— Что ты имеешь в виду? Бейли, ты меня немного пугаешь.

Она моргнула, и мягкое тепло вернулось в ее глаза, когда она взяла мое лицо в ладони. Ее поведение изменилось в считанные секунды.

— Боже, я так сильно люблю тебя. Последние две недели были адом, когда я пыталась быть профессионалом, не думать о том, чтобы целовать тебя, прикасаться к тебе, любить тебя. Расстояние убивает меня — не только от тебя, но и от Летти. Такое чувство, что мое сердце разрывается на части.

— Тогда не будь такой отстраненной. — Я прислонился своим лбом к ее лбу. — Просто дай мне время. Мы можем найти способ справиться с этим.

Она наклонила голову и приблизила свои губы к моим. Мой вздох облегчения был глубоким, когда я притянул ее к себе, прижимая ближе. На мгновение наш поцелуй был сладким, а затем я раздвинул ее губы своим языком, скользнув внутрь, к теплому гостеприимству, которое было мне знакомо как дом. Черт, я скучал по этому. Не только физический акт поцелуя, но и ощущение, что каждая унция ее внимания принадлежат мне.

Наши языки терлись, танцевали, боролись за доминирование, и когда она захныкала тем сексуальным тихим звуком, который издавала, я подтолкнул ее дальше. Если бы она не поверила моим словам, что я любил ее, что хотел, чтобы у нас все получилось, тогда моему телу пришлось бы доказать ей это.

Мои руки запутались в шелке ее волос, слегка потянув, так, что ее голова откинулась назад, выгибая изящную, великолепную шею. Я прижался к ней ртом, слегка проведя зубами по нежному изгибу, и она ахнула.

— Гейдж, — простонала она, ее ногти царапали мою кожу головы.

Тук. Тук. Тук.

— Гейдж? Бейли? Вы, уже готовы? — спросила Сара.

Бейли спрыгнула с кровати, как будто ее мать уже вошла в комнату.

— Мы сейчас придем, мам!

Я обхватил голову руками, пытаясь отдышаться и успокоить свое тело.

— Бейли…

— Давай просто забудем, хорошо? — умоляла она. — Это… это была минутная ошибка в суждениях.

Ну, если бы это не было похоже на ледяную воду для моего члена, то я не знаю, что сейчас произошло.

— Что? Тогда как, черт возьми, ты бы назвала все наши отношения?

Я встал, выдерживая ее пристальный взгляд.

Она сглотнула.

— Попытка рыбы полюбить птицу.

Бейли протиснулась мимо меня и выскочила за дверь, прежде чем я успел что-то возразить. Рыба и птица. Два разных мира. Боже, мы уже были семьей, неужели она этого не понимала? Почему только нас троих не может быть достаточно?

Мы танцевали друг вокруг друга, как на яичной скорлупе, пока подавали ужин на стол. Наши матери каждый раз бросали взгляды в нашу сторону, но мы игнорировали их и продолжали выполнять свои обязанности. По крайней мере, в этом мы были на одной волне.

Но в другом… мы были разделены.

Мы все сели за круглый стол и взялись за руки, пока Летти произносила молитву своим нежным голоском. Мы разложили еду по тарелкам, и я насыпал еще картофельного пюре — когда дело доходило до этого, я всегда чувствовал себя пятилетним.

— Что ж, это прекрасно, — сказала мама.

— Так и есть. Спасибо вам, дамы, за то, что готовили весь день, — сказал я.

— Спасибо за индейку, папочка! — воскликнула Летти с более чем набитым ртом.

— Не за что, Летти-Лу.

Я улыбнулся и сдержался, чтобы не пожурить ее за то, что она говорит с набитым ртом. Но, она была чертовски милой.

— Итак, давай просто скажем, о чем мы обе думаем, — сказала мама Саре, прежде чем повернуться к тому месту, где мы с Бейли сидели, разделенные Летти. — Мы так рады, что вы двое вместе! Мы уже и не надеялись, что это случится так скоро, и поэтому мы не можем быть еще счастливее.

Сара потянулась к маминой руке и сжала ее.

— Они идеальны, не так ли? И мы с тобой наконец-то действительно в некотором роде семья.

Они рассмеялись, ни одна из них не заметила, что ни Бейли, ни я ничего не сказали.

Мамы были настолько поглощены нашими отношениями, что не заметили, что мы стоим на неустойчивой почве под нашими ногами.

— Конечно, мы знаем, что следующий год будет трудным, — сказала Сара, повернувшись ко мне с сочувствием в глазах.

— Что? — спросил я, опуская вилку обратно на тарелку, когда зловещее чувство поселилось у меня в животе.

— Мама, — прошипела Бейли.

— Что? Я просто имею в виду, что отношения на расстоянии — это тяжело. Это не значит, что вы не будете преуспевать, но, конечно, это будет непросто.

Мои глаза метались между Бейли и Сарой.

— Это не тот разговор, который нужно вести за обеденным столом. Сегодня День Благодарения. Давайте все скажем, за что мы благодарны.

— Я благодарна за индейку и Марию! — защебетала Летти. — И мою новую крепость, и папу, и Бейли, и маленького щенка, которого я прошу на Рождество!

Маленький щенок? Мой взгляд метнулся к моей дочери.

— Щенок?

— Я могу согласиться на кролика. Они пушистые, — сказала она, пожимая плечами.

Я слишком много путешествовал, чтобы завести домашнее животное. Иисус. Бейли хотела ребенка. Летти хотела щенка. Неужели никто не хотел чего-то, что я мог бы им дать?

— Гейдж? — спросила Сара с улыбкой.

Я посмотрел мимо дочери туда, где сидела Бейли, ее взгляд был прикован к столу.

— Я благодарен за свою семью. За Летти и за тебя, Бейли.

Ее глаза метнулись к моим, но снова опустились. Что-то было не так, и я ненавидел быть в неведении. Как только ужин закончится, я собирался вытащить это из нее, несмотря ни на что.

— Что ж, я благодарна, что наконец-то вижу своего сына счастливым, — сказала мама. — Я так долго переживала за это и видеть тебя сейчас таким… завершенным, очень волнительно. Все, чего я когда-либо хотела для тебя, — это счастья, и это все, за что я благодарна в этом году.

Слезы навернулись ей на глаза, но она быстро сморгнула их.

— Спасибо, мам, — сказал я.

Она была моей опорой, когда Хелен ушла, помогая мне с Летти и моим выздоровлением, пока Бейли не вернулась домой после окончания обучения.

— Мама? — сказала Бейли, подсказывая своей матери сказать хоть что-то.

Сара просияла от гордости.

— Я очень благодарна, что ты следуешь своим мечтам, дорогая! — Ее улыбка была шириной в милю, и та яма, которая была у меня в животе, снова открылась. — Что тебя приняли на стажировку по управлению галереей в Париже! Я не могу дождаться, когда приеду навестить тебя в следующем месяце!

Земля ушла у меня из-под ног. Мой желудок опустился на несуществующий пол, а голова закружилась. Париж. Управление галереей. Уезжает.

У Бейли всегда было две мечты, и теперь, когда я отказал ей в первой, она стремилась ко второй. Я не мог винить ее.

Но я чертовски уверен, что мог винить себя.

Мы с дочерью не были для нее достаточной семьей.

И меня было недостаточно, чтобы заставить ее остаться.

Забавно, как повторилось прошлое.