Хочу домой! Нагулялся

Глава 25

И все думала - почему случилось такое… неприятное послевкусие от нашего с Лешей разговора?

Потому что они говорят обо мне? Но это нормально - говорить о друзьях и их делах. И глаза на секс в мужском его понимании он тоже мне не открыл.

Да, общеизвестно, что для них это проще, нам - сложнее, потому что всегда есть риск привязаться к человеку, который доставил тебе удовольствие. А еще они могут быть очень милыми, когда хотят… Я вот привязалась к Сане. Не случился бы у нас секс - ничего бы дальше и не было. Я допустила его - слегка потерянная и хорошо так изуродованная… слишком нужен был хотя бы крохотный заряд оптимизма. Саня справился.

Так что то, что секс для мужчин не означает «любовь», не новость. Сопутствующая, составляющая...

И Лешка хороший, конечно, спасибо ему за все… Но в первую очередь хороший он для своей семьи. И в первую очередь думает о ее интересах, и это правильно. А неблагополучная подруга жены и хорошо пристроенная - разные вещи. Я ведь уже долгое время - повод для Ксюши сопереживать, помогать, беспокоиться… так теперь еще и это.

И я даже верю, что можно было не просить его принять эту ношу - они действительно взвалят на себя моих детей и потащат их на себе, если что... И в память обо мне, и просто по доброте и в силу своей порядочности будут стараться не обделить их и не обидеть не дай Бог. Но каждый ребенок нуждается не просто… а в родительском внимании.

И пускай там будет хоть десять нянь - Ксюша не оставит на них детей полностью, она всегда будет рядом с каждым. Ей нужно видеть - как они, что они, подмечать вначале всё, связанное с малышовым здоровьем, потом с возрастным развитием. Она будет бережно выискивать в них зачатки интереса к какому-то занятию, выявлять склонности и нетерпимости, развивать навыки. Это же Ксюша! Кто-то скажет - погрязла в пеленках, обабилась… но только так и можно вырастить этих самых детей развитыми во всех отношениях, а в итоге - умными и счастливыми. К тому же, Леша полностью разделяет ее взгляды на воспитание.

И он обязательно должен был задуматься - четверо детей… или их станет шестеро? Что ждет в этом случае его ответственную и небезразличную жену? Нервное истощение, как минимум… Потому что дело не в нянях и деньгах - душу нужно будет рвать, решая их проблемы и вытаскивая из детских болезней уже шестерых. И сердце тоже, потому что оно болит за каждого, а со взрослением детей - все сильнее.

Нет, они не откажутся от моих детей, но Леша сразу четко увидел всю картину. Я - только сейчас, после нашего разговора. И конечно, для их семьи было бы лучше, будь мои дети устроены, а в идеале и я жива. И я постараюсь, ребята! Я и сама этого хочу.

Что касается того, что я не видела состояния Слава… видела, конечно. Да вот только с детства не приучена лезть в душу, считала - то, что нужно, человек скажет сам. Мы с мамой только в сентябре… совсем незадолго до ее смерти стали выворачивать себя друг перед дружкой наизнанку, скажем так… А до этого молча заботились и помогали чем могли. Ни она, ни я не приучены выспрашивать или жаловаться - отец отучил. И как-то подразумевалось, что это норма, особенно для мужчины. То, что Слав сам решает свои рабочие проблемы, не жалуясь на трудности - норма, я делала так же.

И потом… легко разговаривать абсолютно обо всем, о любой мелочи, когда эти мелочи интересны обоим. О новом словечке в забавном Димкином исполнении, о том, что старший Левушка помог сегодня братику встать, а Яна, оказывается, заслушалась гитарной композицией, так может…? Лешка с радостью ловит эти новости, тоже живет этим, ему надо!

А мы со Славкой жили в основном работой, но между собой о ней не говорили - ему до балды были мои трудовые споры, я это отлично понимала. А свою уголовку он просто не имел права обсуждать с кем бы то ни было. Так что… что он расстроен, я видела и старалась поддержать, как это принято было у нас с мамой - готовя особенно вкусную еду, давая возможность отдохнуть, выспаться. Тем, что не приставала с расспросами и не трепала лишний раз нервы.

Дверной звонок заставил вздрогнуть - задумалась, хотя он явился точно в назначенное время. Но и отвлеклась этими мыслями, потому и здоровалась спокойно, даже смотрела в лицо. Удивилась:

- Ты что… без очков?

- Сделал коррекцию. Помнишь - мы говорили…? Появились деньги, решился, - так же жадно изучал он меня.

- Непривычно, будто и не ты, - пожала я плечами, пряча нервный тремор: - Заходи. Кормить не предлагаю - у меня только овощи.

- А я бы с… - начал он оживленно и запнувшись о мой угрюмый взгляд, стал молча разуваться и снимать куртку. Явно и не собирался укладывать свой визит в пять минут.

- Что у тебя ко мне? - ровно поинтересовалась я, с ногами устраиваясь в кресле и обхватив себя руками… прямо комок нервов - иллюстрация.

Он сел на диван и опершись локтями о колени, крепко потер лицо. Глухо спросил: - Тебе с подходами или сразу выкладывать?

- Сразу. С подходами в пять минут ты не уложишься, - стучало у меня в ушах все сильнее.

- Возвращайся ко мне, Мариш. Давай попробуем сначала… просто попробуем. Не получается у меня без тебя - никак. Подожди… дай уже сказать - вечно ты…

- Вечно - что? - со злостью выдохнула я.

- Категорична, котенок - слишком… Я люблю тебя - очень сильно! И пытался же, пробовал без тебя, но это какое-то эмоциональное насилие… Я не знаю! Точно знаю, что не смогу создать семью с другой - душа не лежит к самой теме. Я наученный, Мариш, битый… так битый, ты не представляешь! Я же честно пытался держаться в стороне, жить вами с Ритой по минимуму, только по необходимости. Думал - разлюблю постепенно, даже хотел этого, потому что тяжело... И теперь понимаю, почему док… психолог так смотрел на меня, прощаясь.

- И как же он на тебя смотрел? - хрипнула я.

- С сочувствием, пониманием, жалостью… наверное. Я весь так и остался с вами - в ваших проблемах и бедах, ваших нуждах. Совсем дистанцироваться оказалось невозможно, отказаться навсегда от тебя и Риты - нереально. Я же хотел начать новую жизнь, раз уж… ты так категорично послала. А это так не работает - он отлично понимал!

- А что же не подсказал? Не проплачено было? - хмыкнула я.

- Давать жизненные советы - не их дело. И то, что я неверно поставил себе задачу, отказавшись от его помощи в дальнейшем - только мое решение. А может он верил в меня - что разберусь сам. Так и вышло - уже через полгода понял, что живу вами, что даже прогони ты и я все равно буду ходить к Рите, все равно буду любить тебя… внутренняя привязка какая-то. Или карма? Таскаться стал - посмотреть на тебя, а ты выморозила, - невесело улыбался он, вглядываясь в мое лицо. Непривычно же как… без очков.

- Бедненький… - выдавила я из себя, - три года без секса поди? Весь в любви ко мне?

- Ты год жила с мужчиной, Мариш, у тебя будут дети… не от меня. Не нужно пожалуйста…

- Засужу… - прошипела я, - засужу сучку… докторицу долбанную!

- Перестань, - напрягся он, - сама знаешь - только десять процентов дел против медицинской системы доходит до суда, девяносто разваливаются на подходе. Это реалии. И как бы она скрыла твой диагноз, если я лично занес тебя в приемный покой?

- Ты при чем? Валя…

- Они не должны были оставлять тебя одну. Понятно же было - насколько тебе плохо, я по себе знал.

- Квартира не была вскрыта, я бы знала, - не понимала я.

- Я приехал сразу за тобой, сидел под дверью, на ступенях, - поморщился он, - прислушивался. Да просто легче было возле тебя! У нас общее горе. Услышал, как ты кричала, потом вдруг тишина… я стучал, звонил, вызвал Валентину. Как-то так… Мы не о том сейчас - что ты мне скажешь?

- О чем я скажу? - потеряла я уже мысль.

- Ты, дети… Как ты собираешься справляться, на что жить? Нет, что-то ты найдешь, но это будут мизерные деньги. С учетом будущего декрета вряд ли ты найдешь хорошую работу - смотри реально… Я не покупаю тебя и не буду требовать за это постель, - кулаки стиснуты до побеления - я смотрела на его руки. А услышала о постели и дернулась, вскинула взгляд.

- Действительно - зачем тебе? Если можно получать ее привычно - на стороне? А я буду готовить, убирать, сорочки тоже привычно наглаживать.

- Я нанял в агентстве домработницу, так что ничего этого от тебя не потребуется. Просто я спокойно жить не могу, понимаешь? Спать опять перестал… постоянно перед глазами - как ты лежишь в этом кресле! Даже сейчас смотреть на тебя в нем страшно. А когда будешь с животом? В любой же момент ты можешь грохнуться, потому что это те самые последствия! И виноват в них я. Как мне жить с этим… на расстоянии?! - рыкнул он.

- Оба виноваты, - откинулась я в кресле, прикрывая глаза. Видеть его было тяжело - похудевшего, дерганного, с трудом удерживающего относительно ровный тон разговора - я же видела это! Да еще и всё… вышесказанное. Мне нужно было думать, найти в его словах то самое рацио, о котором говорил Леша. Или же повод отфутболить, но мягко. Почему-то грубо выставить за дверь уже не представлялось возможным - даже на психах. И нервно опять, больно, жаль его и себя, обидно…

- Что?! - чуть помедлив, бросился он ко мне и, схватив лицо в ладони, склонился, перепугано заглядывая в глаза: - Плохо снова? Марина!

- Н-нет… думаю, - испугано вытаращилась я, жестко зафиксированная его руками.

- Да блядь… - дернувшись, отвернулся он и вдруг быстро вышел из гостиной. Хлопнула дверь ванной. Мне показалось? Или… ну не реветь же он туда ушел? Я опять закрыла глаза…

Мужчина рядом. Сильный мужчина рядом, изо всех сил замаливающий свои грехи. Внимательный и даже предупредительный, старательно искупающий… И при деньгах, кстати! Кредиты он выплатил, раз позволяет себе большие траты, а еще у него хорошая должность в большой компании. И юр.контора их тоже доходное место…

Я искала в себе меркантильную стерву и находила ее - на детей и правда уйдет много денег, кто спорит? И грохнуться я вполне могу, если не буду выполнять ряд условий и врачебных рекомендаций. Но я выполняю. А реальный уровень рисков прояснится после обследования у трех специалистов, но в любом случае они есть - больше или меньше.

Выгода в предложении Слава есть…

Теперь - минусы. Я не смогу жить рядом, видеть его и знать, что у него есть кто-то для того самого дела, которое не любовь. Он будет убеждать, что никого нет, а я не поверю - уже не смогу. Это и старые раны, и сейчас он практически признался, что тоже не держал целибат. Так-то будто и не преступление, но не для меня. Потому что еще болит, а оттого, что он опять с кем-то был… это необъяснимо - себе я прощаю, ему - нет. Зудит и чешется высказать обиды, обвинять его, орать и реветь. Нестабильный гормональный фон или что? Ноль логики, так-то…

И теплые ладони на моих щеках тоже дестабилизирующий фактор. Первое прикосновение после всего - кожа к коже. И не было желания оттолкнуть его или вырваться - отторжения не случилось. И Тайка на его… органе не привиделась - надо же! Не стошнило опять же и не протестовало ничего против продолжения. Он же на мои губы смотрел! То есть… определенные трудности не исключаются, но в целом «тело не против». Еще бы! Два года целибата - на людей уже… бросилась.

Все так… но это не повод забывать о детях.

Предлагая съехаться опять, он же учел то, что они будут - двое? И вроде как не против. Но понимает ли он - что это? Как это? Сможет вот так, как Лешка - не раздражаясь и не психуя… не пряча нос в противогаз, подтирать задницы? Сможет не реагировать на требовательный вредностный рев и по наитию угадывать настоящие потребности?

Нет, не сможет, потому что так может один из тысячи или даже тысяч родных отцов. А уж вот так - когда сходятся ради призрачной какой-то, ненадежной в его исполнении любви? Не мешала же она ему раньше решать свои проблемы при помощи того, что любовью не является. У меня так и не получилось понять его, несмотря на разумные объяснения. И детям своим я не хочу того, что испытала когда-то сама. Но там выбора не было. Сейчас он у меня есть. И я выбираю детей. Пока так…

- Мариш… - донеслось от дивана. Он сидел там и, по-видимому, уже какое-то время. Сцепив ладони и напряженно подавшись ко мне. Волосы влажные, взгляд ищущий, а может просящий. Щетина эта модная… не люблю небритость. Хотя ему идет…

- Извини, Слав. Но я и себя тебе не доверила бы - странная у тебя любовь - с допусками. Или она тоже изменилась? Пускай там и просто секс был в мужском его понимании, а с Тайкой - месть, но ты еще и на других нехило заглядывался…

- Мариш… это долгий разговор. Уже объяснял, но могу еще раз - подробно. Я сам себя - того, не понимаю сейчас. Я не сделал бы так, потому что знаю теперь другие способы, а еще понял, что ты для меня - всё, котенок. Не нужны другие… Добиваться, флиртовать, что-то говорить… игры эти, словоблудие - я просто не смогу этого с чужим человеком, не хочу. Ты хотя бы попытайся узнать меня настоящего… хотя я и сам себя еще не знаю. Раздвоение какое-то… не шиза, не боись, - беззащитно как-то улыбнулся он, - но ты хоть присмотрись, а? Дай шанс. Других баб больше не будет, я по тебе смертельно соскучился. Но подожду… сколько скажешь, пока сама решишься. Или не решишься - я и это пойму. Но хотя бы попробуй, попытайся…

Я напряженно смотрела ему в глаза. Нет… ну без очков точно другой. Не шиза? А вот у меня похоже…

- Ты хочешь быть уверен в моей безопасности, так? - решилась я.

- Да. Для начала - да, это важно. Я должен знать… это не ультиматум, а потребность - пойми пожалуйста. Должен знать о состоянии твоего здоровья с первых уст, не толкай меня на подкуп, а я сделаю это, просто не смогу спокойно существовать, не зная.

- Хорошо. Звони… три раза в день. Я буду докладывать.

- Это уступка, я понимаю, - внимательно смотрел он на меня.

- И большая, - согласилась я.

- А заезжать? Иногда. Я изучил… случайно увидел в Буке книгу - называется «Девочка, девушка, женщина». Автор француженка, очень подробно все и в том числе - о правильном питании в разные сроки. Если я понемногу, хотя бы раз…

- … в неделю. Но без рук - совсем, держи расстояние… Славка! А почему ты не спросишь - чьи это дети? - злилась я на себя, на свою слабость, на то, что иду на уступки - сознательно иду. Глупо?

- Ты же не с ним, - угрюмо кивнул он, - главное, чтобы здоровы.

- Иди, Слав… пожалуйста, иди уже, - держалась я, - дай мне время подумать, обдумать… Не дави и не ходи. Я не знаю - что я смогу!

- Во сколько ты ложишься? - встал он.

- Какая… тебе-то что? В одиннадцать-двенадцать.

- В одиннадцать позвоню. Буквально два слова - все в порядке и я сегодня усну, котенок… затрахался уже без сна, подсел опять на колеса.

- З-звони, - выдавила я из себя. Пусть скажет спасибо Лешке - какое-то рацио в этом было.

Закрыв за ним дверь, я пошла и набрала себе теплую ванну. Бросила любимую апельсиновую бомбочку, развела лимонную пенку… Спи, Славка, пока спи. Боюсь, остальное бессмысленно - не твои это дети, вот в чем дело. Вот в чем оно…