Хочу домой! Нагулялся

Глава 28

Утром первый раз за все это время он не позвонил. Я сопоставила вчерашние события и сегодня… подошла к окну - машина Слава стояла возле подъезда на уже расчищенной дворником площадке.

Весь мой токсикоз выливался похоже слезами. По этой же причине я совсем отменила макияж, оставив только тон для маскировки шрама.

Вот и сейчас поняла, что изольюсь, гадство, в самый неподходящий момент. Нужно было ставить точку, как-то решать вопрос этих недоотношений. Но сейчас нет времени, значит - после работы.

- Спасибо, Слав, - расстегнула я в машине короткое мамино пальто - просторное, оставляющее свободу животу. Спинку я сама оформила аккуратной встречной складкой, воротник спорола, широкие плечи прятала палантином. Рукава стянула внизу широкой внутренней резинкой - и вполне… Деньги, которые оставила мама (бывшие похоронные) еще не закончились, но тратить их на одежду, которая понадобится всего на пару-тройку месяцев, все же не стоило.

- И извини меня пожалуйста за вчерашнее, - договорила решительно.

- Не стоит, - вырулил он со двора и вдруг огорошил меня: - Отец детей Барканов Марк Михайлович?

- У моих детей нет отца. А почему ты вдруг решил... о Барке? - растерянность длилась секунды, но, кажется, я справилась. Откуда?! Как он мог узнать? Заметил вчера у машины бывшего моего шефа? Ну так и что в этом особенного?

- Так… сопоставил кое-что. Не считаешь нужным рассказать - не настаиваю, - не смотрел он на меня.

- Какая разница? - прошептала я, - заберешь меня вечером? Есть разговор.

- Где-нибудь посидим? - сжал он руль крепче.

- Походим в парке. Мне полезны прогулки на свежем воздухе.

- Не уверена, что разговор будет мирным? - усмехнулся он.

- Сейчас я иногда плачу даже на заседаниях - тотальная просто слезливость. Так что, если вдруг… не принимай на свой счет, - зачем-то призналась я.

- Вечером в то же время? Хорошо, - согласился он и чуть замялся: - Мариш… давай тогда заедем и купим тебе одежду? Дорогую, я знаю, ты принципиально не примешь, но просто парку?

- Не стоит, меня вполне устраивает эта, - сухо ответила я.

- И не сомневался, - пробормотал он, - ты даже не ослёныш, Марина, ты уже переросла это.

- Ослица, да, - улыбнулась я в сторону. Упрямым ослёнышем меня называла мама.

Весь день я с трудом заставляла себя сосредоточиться на работе. Подбирала слова, решала с чего начну…

Вечером он подхватил меня у здания суда, и мы вдвоем выбрали парк для прогулки. Оставив машину на стоянке, прошли в его глубину по центральной аллее. Боковые дорожки не были расчищены, зато все исчерчены следами лыж. На деревьях - снежные шапки после снегопада. Снег шел почти весь день… тихий день. Скоро ветер раскачает ветки, стряхнет его...

- Возьми меня под руку, держись, - попросил он, - и тогда я смогу сосредоточиться на разговоре. Сейчас весь на стреме.

- У меня удобная обувь, - остановилась я и повернулась к нему: - Слав, что ты уцепился за меня? Я просто не понимаю! Или понимаю… ты ждешь, что будет, как раньше. Но так уже не будет! Я тоже другая, Слав, изменился не только ты, той влюбленной девочки больше нет, ты это понимаешь? Ты, конечно, выждал время…

- Я не выжидал, - отрезал он, глядя на меня исподлобья: - Я пытался выжить, пытался строить свою жизнь, новую жизнь - без тебя. Не получалось, но я все пытался. А потом меня прибило смертью Риты, и я совсем потух, Марина. Сейчас я опять живу, потому что стал нужен… не спорь! Не превращай гордость в дурость. Когда до тебя дойдет, что сейчас я - явление второстепенное? Просто твой костыль, клюка, временная пускай подпорка! Главное сейчас - твое здоровье и дети. Остальное подождет… и твое «пошел вон» тоже. Включи уже пожалуйста ум, ты же не дура. Ты получаешь необходимую помощь, которая мне только в радость, я - смысл существования.

- Ты же хочешь большего!

- Само собой, я и не скрывал этого. Но это подождет.

- Ты не понимаешь… Я же не против твоей помощи, может когда-нибудь тоже смогу сделать что-то для тебя, как-то верну… Сейчас мы не то, чтобы друзья, но меня уже не клинит и не колотит от твоего вида и голоса. Я не забыла - забудешь тут… но простила твои залеты, Слав! А знаешь - почему? - сняла я с ветки и приложила к здоровой щеке пушистый снежок.

- Скажешь? - отвел он мою руку и потянулся вытереть талую воду со щеки. Я отступила, выставив ладонь - не мешай!

- Потому что сама натворила… и если бы только по отношению к тебе. Я повзрослела… да я постарела за эти годы! И изменилась не в лучшую сторону - использую тебя и ничего не обещаю. И тоже… знаешь - почему?

- Разлюбила? - невесело улыбнулся он.

- Ничего не могу об этом сказать... я тебя не понимаю! Ты говоришь - любишь… как же ты смог?

- Тогда недостаточно любил, не изо всех сил, Мариш. Мало ценил, потому что привык - ты всегда рядом. Потеряв, даже не сразу понял, что уже не могу без тебя. Неполная жизнь… пресная, безрадостная. Я делаю карьеру… помнишь, как раньше относился к карабканью к успеху? С издевкой и смешками, - хмыкнул он, подмигнув, и я вдруг узнала того Слава - ироничного и привычного, родного. Отвернулась...

- Но потом я решил, что в этом может быть смысл - хоть какой-то смысл! - горячился он, - но оказалось - не то, хотя знаешь... затянуло. Мне нравится быть успешным и даже очень успешным. Но не то это, Марина, недостаточно! И женщины тоже… я знакомился с красивыми и умными женщинами - их полно в нашем АО…

- Валя будто говорила о большом заводе, - прошептала я сухими губами.

- Да, огромное предприятие по ремонту авиационной техники, акционерное общество… тебе неприятны мои слова о женщинах, - понял он, - если это заставит тебя нервничать… тебе нельзя.

- Глупости, - приложила я снег с ветки теперь к губам, оттолкнув его руку: - Не мешай! Мне так хочется. Глупости все… Падать нельзя, вредные продукты и алкоголь нельзя, жить - можно. Нервничать, работать, злиться, радоваться… Беременные бабы мешки с картошкой в селе таскают, мужиков пьяных гоняют лопатой… Сама как-то видела. И ничего. Говори уже.

Он тяжело вздохнул и оглянулся вокруг, скорее всего жалея уже, что поднял скользкую тему. Дорогая куртка, красивая обувь, а еще вкусный парфюм, стильная стрижка… не говоря уже о том, что в голове. Конечно, с ним знакомились и с удовольствием, и даже рассчитывая на что-то серьезное.

- Да нечего в общем говорить - скучно, предсказуемо, неинтересно, - подал он наконец голос, - так получается - нужна только ты.

- Допустим, - старалась я не упустить нить разговора, - что ты и правда хорошо относишься ко мне, но я хотела говорить не об этом. Будут дети… две девочки. Ты ни разу не спросил - кто здесь у меня? - обняла я живот, - тебе неинтересно, потому что они - не твои.

- Я знаю о девочках, Мариш. Ты мало мне рассказываешь, а расспрашивать и настаивать я не совсем имею право, пришлось узнавать самому. Я предупреждал тебя - мне нужна вся информация, - шагнул он ко мне и обнял, прислоняя к себе: - Ольга и Мария… Оленька и Машенька. Помнишь?

- Помню, - как не помнить, если эти имена мы выбрали как раз перед тем, как он подсел к Спиваковой. Но говорить об этом… и особенно сейчас, когда я так неважно выгляжу… Вызывая в его памяти ее прекрасный, блин, образ! Приятное, чуть щекотное чувство близости и уютной безопасности в его руках ушло…

- Поберегись! - прозвучало сзади.

Он шагнул в сторону, отодвигая и меня тоже - мимо промчался раскрасневшийся молодой мужчина, тащивший за собой санки, в которых весело визжал мальчишка лет четырех. За ними спешила, сильно отставая, смеющаяся женщина.

Слав опять потянулся, прижимая меня к себе, задышал в висок… Тяжелая и неповоротливая, я успела только напрячься и тут мой живот ощутимо шевельнулся - там шла очередная физподготовка.

- Они толкаются? - замер он, - так слышно…

- Да, весело им вдвоем. Там уже коленочки, локотки, - выдохнула я, - ты не представляешь себе что такое младенцы, да еще и чужие… не представляешь жизни с ними и их измотанной матерью, Слав. Это не тот дом, не тот комфорт, который был у нас раньше. Ты хоть задумайся! Это вопли, болезни, бессонные ночи - родные отцы бегут. А еще они станут постоянным напоминанием, что я была с кем-то еще - раньше только твоя, знавшая только тебя. Но дело не в нас с тобой - мои девочки! Я хочу, чтобы их любили, я не дам не замечать их, игнорировать, отсылать - «вышла вон в свою комнату, закрой за собой дверь»… Я-то их точно не обижу и гнать от себя не стану. Извини, но своих детей чужому человеку я не доверю.

- Совсем тварью меня считаешь? - ровно поинтересовался он, отходя в сторону.

- Нормальным я тебя считаю! Полюбить кого-то просто по желанию невозможно. Они безразличны тебе сейчас, так будет и потом. А я не хочу так, для меня они важнее тебя.

- Это тоже нормально. Но, Мариш... они будут маленькими, толстенькими и забавными, как когда-то Янка… Пошли, ты замерзнешь, - развернул он меня на выход из парка. Положил мою руку на свой локоть и повел к машине.

- Ты тратишь деньги, свое время, нервы… и это все зря - я не решусь, Слав, я не то, что не обещаю - я прямым текстом тебе говорю! - пыталась я донести до него, пока мы шагали по аллее с высокими заснеженными деревьями вокруг. Погулять бы тут неспеша, совершенно молча, любуясь настоящей, чистой зимой и дыша полной грудью, но я и правда стала подмерзать.

- Теплая просторная парка, Мариш… еще минимум два месяца зимы. Сейчас мы едем в магазин для беременных, потом немного посидим где-нибудь. Это не свидание, - сжал он мою ладонь на своем локте, - разве ты не хочешь вырваться из замкнутого круга - дом, работа, дом, работа! Я могу позволить себе и парку, и тарелку салата, и траты на вас сейчас и в будущем. Перестань валять дурака, это совсем ничего не значит…

Позже, уже вечером, я в который раз мерила длинную парку мятного цвета, то оттопыривая ее пальцами на животе, то обтягивая его. Разглядывала свое подурневшее лицо и удивлялась… Я не знала, что думать и что делать дальше - Слав пер, как паровоз, несмотря на то, как я выгляжу, на мои слова сегодня, да и вообще мало считаясь с моими отказами.

Он и правда изменился - стал серьезнее, выдержаннее, солиднее, степеннее. Старше? Я - психованнее, обидчивее, а еще ужасно тонкослезой… шмыгнула я носом. Мы с ним говорили, как разумные люди… или как два старика - ни искры, ни порыва… у меня во всяком случае. Может оттого, что сама установила дистанцию? А как иначе? Или думала не о том, нервничала…?

С мысли сбил звонок.

- Алло, - осторожно ответила я, взглянув на номер.

- Вы Марина? Марина Щербакова? - вежливо поинтересовался приятный женский голос, - я вторая жена вашего отца - Валерия и ваша однофамилица, как вы понимаете.

- Не понимаю и не хочу этого делать. Всего доброго!

- Я возле вашего дома, со мной ваш брат… не хотите познакомиться?

- Самонадеянно. Если вам нужна встреча со мной, то днем, в людном месте.

- Хорошо, - легко согласилась она, - сегодня погуляем по вечернему городу.

- Вы рассчитывали на ночевку в моей квартире? - удивилась я, - снимите гостиницу.

- Спасибо, в этом нет необходимости.

Мы договорились встретиться завтра: она, неожиданно нарисовавшийся брат, я и Слав. Я попрошу его быть на этой встрече. Раньше кинулась бы к Валентине, сейчас же вполне себе уместным казался этот вариант. И более безопасным.

Девочки вовсю толклись в животе - у нас пока еще одни на троих нервы… В ход пошел ромашковый чай, а потом и капли валерьянки - нужно было выспаться. Начну сейчас думать и не усну вообще, так что…