Холодное Сердце Казановы

16

ДАФФИ

Чарли вел себя странно во время нашей еженедельной пьянки. В этом не было ничего необычного. Чарли всегда был немного странным. Это делало нас родственными душами. Но раньше он никогда не казался таким… странным.

— Итак, ты с фотографом. Расскажи мне об этом. — Он поднес к губам свою пинту пива. Я обвиняюще уставилась на свой очень сухой мартини. Я даже не любила мартини. Я хотела кровавый сидр с чипсами. Просто я так привыкла быть картонной копией всех привлекательных культурных клише, которые нравятся мужчинам, что иногда забывала сломать характер и быть своей настоящей, подлинной личностью.

— Нечего рассказывать, — твердо сказала я, отгоняя все мысли о вчерашнем почти поцелуе и последовавшем за ним почти срыве. Поскольку рассказывать было о чем, я решила изложить правду в сжатом виде. Я доверяла Чарли. — Мы поженимся, и я смогу остаться здесь.

Вот так. В открытую. Не так уж плохо, правда? Тогда почему назойливое чувство вины гложет мое нутро, говоря, что я лгунья?

Чарли окинул меня ровным, нервирующим взглядом директора школы, которому только что скормили эмоциональную историю о собаке, съевшей домашнее задание.

— Да, я понял это довольно рано. Но вы ведь больше, чем просто друзья, верно?

А были ли мы вообще друзьями? Трудно было определить категорию моих отношений с Риггсом. Иногда мне казалось, что мы настоящая пара. А иногда я клялась, что мир недостаточно велик для того, чтобы мы могли сосуществовать вдвоем.

— У меня есть парень, — отрывисто напомнила я ему.

— Ха, — сказал он, подняв свое пиво в воздух в издевательском салюте. — И давай признаем, что он не рядом, чтобы бороться за твою привязанность, не так ли?

— Нет. — Я повертела в руках нетронутый мартини. — Я не думаю, что он когда-либо… — Не придал значения? Ухаживал за мной? Не принимал меня как должное? — … не делал ничего подобного.

Чем больше времени проходило, тем меньше я вспоминала Би Джея как цельную, трехмерную личность. Я не могла этого объяснить, но он становился все больше символом. Бутафорией в моей серьезно, и я имею в виду серьезно, запутанной книге. Это был не роман, я знала точно. Может триллер? Ужас? Одно можно было сказать наверняка — это была не книга по самосовершенствованию.

— Я не так много знаю об отношениях, ангел, но я знаю следующее: любовь — это не привилегия. Это необходимость. Ты ведешь себя так, будто вы с Бренданом можете исправить все, что было сломано, но если быть честным… — Чарли передернул плечами, слизывая пену пива с верхней губы. — Мне кажется, ты ставишь не на ту лошадь.

— В забеге больше нет лошадей, — напомнила я ему. — Лошадь — это скорее… одинокий волк?

— Есть еще одна лошадь, — возразил Чарли.

Как ты считаешь?

— Я даже не нравлюсь Риггсу. — Я пристально изучала Чарли, отчаянно желая, чтобы он опроверг мою теорию.

— О, ты ему нравишься. Просто ему не нравится смиряться с тем, что ты ему нравишься.

— Это… очень запутанно.

— Все сердечные дела такие. — Он провел пальцем по краю пинты, выискивая пену.

— Чарли, не будь смешным. Мы не подходим друг другу.

— Ничего страшного. — Он допил остатки своего пива, затем снял со спинки табурета куртку и влез в нее. — Ты не пара обуви, так что это не обязательное условие.

— Подожди, куда ты идешь? — Я все еще сидела перед своим невкусным мартини, избегая своей зараженной Риггсом квартиры, словно это была колония комаров, через которую я должна была смело пройти.

— К врачу. — Чарли засунул бумажник в задний карман. — Хочешь подержать меня за руку?

— А тебе это нужно? — Даже если бы я и хотела пойти домой, а я этого решительно не хотела, я бы не возражала против сопровождения. Несмотря на то, что Чарли был очень красив, умен, обаятелен и желанен, он всегда казался мне трагическим героем. Таким, которого хочется оберегать и защищать.

— Нет. Я в порядке.

Я вздохнула.

— На следующей неделе, в тот же день, в то же время?

— Если жизнь подарит мне еще одну неделю, я ни за что не пропущу ее. — Он подмигнул.

Закатив глаза, я отпихнула его. Он такой драматичный.

— Ты лжешь. — Я прижала пальцы к глазам, борясь со слезами.

— Зачем мне врать о чем-то подобном? — Голос Кирана доносился до моего уха, пока мы разговаривали по телефону. — Не похоже, чтобы у меня был стимул для этого.

— Я просто не понимаю, зачем ему это делать.

— Потому что он придурок, Дафф. Всегда им был.

Я покачала головой, хотя брат не мог меня видеть. Это был еще один удар в моей и без того дерьмовой неделе поисков работы и попыток игнорировать своего соседа по комнате, а также жениха, а также крошечную и совершенно ничтожную влюбленность. Того самого, за которого я собиралась выйти замуж менее чем через три дня. После чего последует шквал бумажной и бюрократической волокиты, и я подам документы на брачную визу.

Киран говорил так, будто ел что-то хрустящее.

— Я могу переслать тебе письмо, если хочешь.

— Тогда пересылай.

— Ладно. Не стреляй в гонца.

Я приподнялась на кровати, взяла свой Mac и включила его.

Я сразу же вошла в свою почту, где меня ждало пересланное письмо от Кирана.

--Пересланное сообщение--

От: Брендан Эббот

Дата: Пятница, Июль 20

Тема: Вещи и прочее

Кому: Киран Маркхэм

Киран, мой друг. Надеюсь, что жизнь обходится с тобой хорошо. Здесь все просто замечательно, но я очень скучаю по твоей сестре (пожалуйста, не говори ей, что я с тобой общался. Бедняжка будет скучать по мне еще больше, и, между нами говоря, чем больше у меня времени на размышления, тем больше я чувствую, что готов сделать предложение, когда вернусь домой).

В общем, у меня есть несколько вопросов об открытии ресторана. Я знаю, что у тебя и твоего отчима есть причудливый ресторанчик с рыбой и чипсами. Просто общие вопросы о цепочках поставок, подрядчиках, найме персонала и т. д.

Дай мне знать, когда у тебя будет несколько свободных минут.

Твой почти зять LOL

Значит, у него был доступ к интернету.

— Он думал, что Ты мне не скажешь? — По какой-то причине я решила сосредоточиться именно на этом. А не на том, что Би Джей готовился сделать предложение. Он должен был быть полным идиотом, чтобы думать, что мой собственный близнец будет хранить от меня секреты.

Киран фыркнул.

— Ты же знаешь, мы прекрасно ладим, но Би Джей склонен к самолюбованию. Он из тех, кто думает, что я не настучу на него, потому что мы пили гоголь-моголь на Рождество.

— Но… зачем ему открывать ресторан? — спросила я.

— Послушай, Даффи, что-то во всем этом нечисто… — Киран замялся. — Заставляет меня задуматься, не рассказывает ли он нам всю историю о своем побеге.

Би Джей никогда не проявлял никакого интереса к открытию ресторана. К тому же он ужасно готовил. Если это он искал новое направление для карьеры, то ему явно нужна была карта получше.

— Спасибо, что рассказал мне. — Я фыркнула.

— Конечно. Просто это показалось странным, да?

— Странно. Ужасно. Выбирай.

— Что еще нового? — Голос Кирана посветлел, давая понять, что ему не по себе от моего наглого проявления эмоций. — Как поживает твой фальшивый жених?

— Риггс? — спросила я, отвлекаясь. — Хорошо, насколько я знаю.

Это было довольно давно. Я избегала его всю неделю, но была уверена, что он жив. Его беспорядок был повсюду в моей квартире, служа признаком жизни.

— Он давал мне советы насчет моей секси-соседки Шелби. Думаю, она оттаивает.

— О, здорово, — рассеянно пробормотала я. — Очень мило.

— Я погуглил его имя, знаешь ли. Нашел кучу его фотографий. Он не профессиональный неудачник, как Би Джей.

— Хм. Вполне. — Я все еще размышляла о Би Джее. — Извини, Киран, мне пора.

Повесив трубку, я прошлась по гостиной. Было субботнее утро, и сайты с вакансиями возобновят свою работу только в понедельник, так что проверять их не имело смысла.

К счастью, Риггс не ночевал здесь. Я знала, что он перепихивается с другими женщинами, потому что как еще можно объяснить его ночные похождения? Не то чтобы меня это волновало. Он мог засунуть свой огромный член в кого угодно, лишь бы это была не я. Я пыталась поднять себе настроение, напоминая, что наша встреча в мэрии состоится через три чертовых дня, а вместе с ней и встреча с Фелисити Циммерман, крутым адвокатом, с которым нас свел друг Риггса.

— Дорогая, я дома. — Дверь открылась, и в комнату вошел Риггс, выглядевший восхитительно помятым и тщательно оттраханным.

Обычно я слышала, как он поднимается по лестнице, и исчезала в своей комнате, прежде чем он успевал поболтать со мной. Сегодня же он словно на цыпочках пробрался сюда.

Точно. Потому что он просто умирал от желания поговорить с тобой.

— Привет, — прохладно поприветствовала я. — Как прошла ночь?

— Девять из десяти. — Он подошел ко мне, пока я открывала холодильник, собираясь приготовить завтрак. Он захлопнул его прежде, чем я успела достать упаковку яичных белков.

— У меня есть идея получше. — Он усмехнулся, глядя на меня.

— Лучше, чем съесть самый важный прием пищи за день? — Я скептически подняла бровь. От него пахло духами другой женщины, и внезапно ложь, которую я внушала себе, что меня не волнуют его мужские похождения, стала работать не так уж хорошо.

— О, мы позавтракаем. — Он перекинул свою тяжелую руку через мое плечо, прижал меня к себе и поцеловал в макушку. — И, как и я, он будет лучшим из всех, что ты когда-либо пробовала.

— О Боже, Риггс. — Я откинула голову назад и застонала, как Мег Райан в фильме «Когда Гарри встретил Салли». — Кажется, мой рот только что испытал оргазм.

Я уронила вилку, которую только что обсасывала, на свою пустую тарелку. Это была лучшая вафля, которую я ела с тех пор, как переехала в Штаты.

Мы были в маленькой, непритязательной закусочной в Парк-Слоуп. Здесь были черно-белые полы, ярко-красные кабинки и розово-голубые неоновые лампы. Все, что положено для захудалого кулинарного заведения.

— Знаешь, — сказал он, приподняв густую бровь, — я могу довести до оргазма и тебя, если ты…

Я подняла руку.

— Ни в коем случае.

— Даже в качестве свадебного подарка? — Он довольно очаровательно пошевелил бровями.

— Как ты вообще узнал об этом месте? — Я покрутила вилкой в воздухе.

Риггс поднял свой кофе и сделал медленный глоток.

— Неважно.

— Нет, важно, — настаивала я. — Я годами охотилась за вафлями, а ты вдруг случайно наткнулся на лучшие вафли в городе.

— Проходил мимо.

— Откуда?

Он зыркнул на меня, явно раздосадованный тем, что я не сбрасываю его со счетов.

— Я остановился у подруги.

— У подруги? — Я усмехнулась, пожав плечами. Внутри было такое чувство, будто мне в грудь вонзают нож все преступники в округе. — Со школы? С работы?

— С приятельницей по траху.

— Приятно, что ты вспомнил обо мне сразу после секса с кем-то другим.

Его губы дрогнули.

— Я всегда думаю о тебе. Ты моя девочка, Поппинс.

Несмотря на все мои усилия, я не могла сдержать бабочек, расправивших крылья в глубине живота.

— А твои приятельницы? — небрежно спросила я, подливая слишком много сливок в свой черный кофе, чтобы отвлечься. — Кто они?

— Моя отдушина, — коротко ответил он, прежде чем подозвать официантку.

Она быстро подошла и кокетливо улыбнулась ему.

— Чем могу помочь, красавчик?

— Конечно, можешь. У тебя есть адвил?

Она надула губки и прижалась щекой к плечу.

— Извини, но мы не должны выдавать никаких лекарств. Ответственность. На нас могут подать в суд.

— Я не буду подавать на вас в суд. — Он одарил ее своей ухмылкой «Я собираюсь трахнуть твои мозги». Той самой, которую я избегала всю неделю. Как и ожидалось, она сработала как шарм.

Ее взгляд метался между нами.

— А у твоей девушки нету?

Так тонко. Так гладко. Кто-нибудь, дайте этой женщине медаль за дипломатию.

Ну, как оказалось, с меня было достаточно женщин, пытающихся получить часть того, что должно было стать моим по закону.

— Вообще-то, я жена. — Я пошевелила обручальным пальцем, продемонстрировав кольцо Риггса.

— Но мы разводимся, — поспешил сказать он. — Уже сегодня, поскольку жена твердо решила, что я не буду получать обезболивающие.

Я видела внутреннюю борьбу официантки, прежде чем она вздохнула.

— Хорошо. Сейчас вернусь.

Как только она ушла, я повернулась к нему.

— Опять голова болит?

Он кивнул, потирая виски.

— Похоже, она у тебя часто болит.

— Да, — простонал он. — Уже пару лет. И становится все хуже.

— И ты никогда не проверялся? — Я посмотрела на его все еще полную вафельную тарелку.

Он пожал плечами.

— У каждого пятнадцатого мужчины хронические мигрени.

— Если тебе приходится принимать по пятнадцать-двадцать обезболивающих в неделю, это не просто головная боль. Тебе следует обратиться к врачу.

— У меня его нет, — прорычал он, явно испытывая боль.

Возможно, у него не было медицинской страховки. А журнал, в котором он работал, ничего не оплачивал? Они говорили как кучка придурков.

— В любом случае. — Он кивнул в знак благодарности, получив обезболивающее, которое официантка вложила ему в руку, а также написанный от руки номер телефона и немного воды. — Давай поговорим о чем-нибудь другом.

— О чем? — спросила я.

— Мы поженимся на этой неделе.

— Можно? — Я потянулась к его вафлям. Он кивнул. Я знала, что он не осудит меня за это. Когда я подняла на него глаза с полным ртом горячих пушистых вафель со взбитыми сливками и сиропом, глаза Риггса сияли от радости.

— Если бы это была настоящая свадьба, кого бы ты пригласил? — спросила я.

— Это и есть настоящая свадьба. — Он провел пальцем по взбитым сливкам, посасывая их. — И я пригласил всех, кого обычно подозревают. Кристиана, Арсена, Арью и Винни. Может быть, Элис. Она — ненастоящая мама Кристиана.

— Звучит… восхитительно. А как насчет семьи? — спросила я.

— Они — моя семья.

— Я имею в виду расширенную. Родители, дяди, кузены. У тебя должен быть кто-то. — Я снова потянулась к его тарелке, но он оказался проворнее, поменял наши тарелки местами и взял мою пустую.

— Нет. — Его глаза ласкали мое лицо. — Никаких родственников. Даже домашнего хомячка нет.

— Как же так? — Я вспомнила, как он вскользь сказал мне, что у него было несчастное детство, и как я не стала выпытывать подробности, и мне вдруг стало ужасно стыдно за то, что в тот момент я так эгоистично сосредоточилась на себе.

— Ну, я всегда в разъездах, так что нет смысла заводить домашнее животное. Но конкретно хомяки меня пугают. Они едят своих детенышей. Буквально.

— Риггс! — укорила я. — Почему у тебя нет семьи?

— Это долгая история, — сказал он.

— Мне некуда спешить, — надавила я.

— Это тоже угнетает.

По какой-то прихоти я протянула руку и коснулась его ладони через стол. Это был первый раз, когда я инициировала с ним что-то физическое.

— Я очень люблю депрессивные истории. Они мои любимые. Помни, я тот самый человек, который сказал тебе, что, по мнению Джейн Остин, мистера Дарси следовало бы убить, а Элизабет и ее семье присоединиться к Скотланд-Ярду и найти его убийцу. Я тот же человек, который говорил тебе, что ходил в школу в рваной одежде и с пустыми боксами для ланча. Депрессивные истории из жизни — моя зона комфорта.

Он заколебался, на его лице появилась улыбка, но затем он смиренно опустил голову.

— Я расскажу тебе в сжатом виде, без запятых: Мой дедушка-гей сбежал из Шотландии в Сан-Франциско в возрасте двадцати лет после того, как его католическая семья отреклась от него из-за его сексуальной ориентации. Там он познакомился с пожилым мужчиной, у которого была дочь от предыдущего брака. Эта дочь и стала моей мамой. Пожилой джентльмен и мой дедушка полюбили друг друга и жили вместе. Пожилой джентльмен ушел из жизни три года спустя, когда моей маме было четырнадцать, и оставил почти все моему дедушке, включая дочь. Он получил полную опеку и воспитывал ее как свою.

— Когда ей было восемнадцать, мама залетела мной. Парень, который оплодотворил ее, был каким-то никчемным бездельником, совершенно незначительным для этой истории. Как только она вытолкнула меня, то сбежала с этим засранцем, и мой дед вырастил меня. Потом, когда моей маме было девятнадцать, она погибла в автокатастрофе. А когда мне было пятнадцать, дедушка умер. Так что, да, в общем-то. Никакой семьи. У деда были друзья и коллеги, но не было никого, кто бы взялся и позаботился обо мне.

Я уставилась на него, моя челюсть упала на пол. У него действительно никого не было. Неудивительно, что он боялся обязательств. Он понятия не имел, что значит принадлежать.

— А твой биологический отец? — Я поперхнулась, надеясь, что он не услышал.

Риггс поднял плечо.

— Я даже не знаю его имени.

— Семья в Шотландии?

— Ага. — Он откинулся на спинку кресла с отвратительным видом. — Они говорили как мудаки. Когда он умер, они предложили мне переехать к ним в Данди. Спасибо, но нет, блядь, спасибо. У меня нет вкуса к гомофобии.

— Мне очень жаль, — тихо сказала я.

Он вынул свою руку из-под моей и опрокинул чашку с кофе в знак приветствия.

— Не стоит. Я ведь стал хорошим, не так ли?

— Да, — серьезно ответила я, чувствуя, как пылают мои щеки. — Ты получился идеальным.

— А ты? — Он дернул подбородком в мою сторону. — Кого бы ты пригласила? Кроме твоих родителей и Кирана, я имею в виду.

Мои родители, которые почему-то не слышали и не видели мое вирусное видео с предложением, пока его не удалили, слава богу.

Я отправила в рот клубнику.

— Определенно, Петуха.

Он натянуто улыбнулся. Не знаю, почему. Я думала, он будет в восторге от того, что я использовала его прозвище.

— И… — Я подняла на него глаза, напоследок ткнув вилкой в его вафлю. — Определенно, определенно, Гретхен.

День, о котором я мечтала с самого рождения, — день моей свадьбы — в итоге обошелся в тридцать пять баксов. Сорок шесть с мелочью, если считать ледяной американо, который я выпила перед этим, за жидкую храбрость.

На невесте были пудрово-голубые брюки от Marks & Spencer и белая блузка от Topshop, которую отчим подарил ей два Рождества назад. Жених выбрал повседневные черные джинсы и рубашку с V-образным вырезом. Он выглядел, как голливудская звезда, но только не на красной дорожке, а на веганской пробежке с чашей асаи.

Все присутствующие были со стороны жениха, что подчеркивало, насколько я одинока в этом городе. Здесь были Кристиан и Арсен, богатые красавцы, а также их жены, Арья и Винни. Пукающей собаки, слава богу, не было.

Мы все стояли у здания суда на лестнице, потягивая кофе со льдом и не обращая внимания на палящую жару. Арсен хмурился на туристов, как будто они лично на него напали, Винни предлагала мне домашние кексы с красным бархатом на свадебную тематику, а Кристиан и Арья периодически проверяли свои телефоны, явно недовольные тем, что им приходится отрываться от своего насыщенного дня, чтобы присутствовать на этой фиктивной свадьбе.

— Я все еще не могу поверить, что вы поженитесь. — Кристиан смотрел на Риггса сквозь очки Ray-Ban Wayfarers.

— Я до сих пор не могу поверить, что мы воспринимаем этот бардак как настоящий брак. — Арсен нахмурился, и я поняла, что он был плохим полицейским в этой группе. — Этот человек подцепил двух женщин в „Братстве“ не раньше как месяц назад.

— Господи, Арс. — Арья зарычала и смахнула его руку. — У Даффи есть уши, если ты не заметил.

— А еще у нее есть мозг. — Кристиан снял очки. — А это значит, что ей лучше не относиться к этому как к чему-то большему, чем просто договоренность. Верно, Даффи?

Я ошеломленно кивнула. В голове все перевернулось. У Риггса был секс втроем? Я ненавидела себя за то, что позволяю этой информации забираться ко мне под кожу, но я списала это на то, что переживаю Би Джея. Эмоции явно перетекали одна в другую.

— Только не забудь продезинфицировать диван. — Арсен бросил на меня взгляд, способный заморозить пустыню Сахара. — Наш мальчик — это пиньята венерических заболеваний.

Риггс рассмеялся, наслаждаясь этим обменом, и в этот момент, на ступенях здания суда, за несколько минут до того, что должно было стать самым важным моментом в моей жизни, я струсила.

Это было совершенно бессмысленно. Ведь это я умоляла Риггса жениться на мне.

Я не могла не испытывать глубокой печали от того, что мой брак был растрачен на холодного Казанову, которому не нравилось ничего, кроме как подкатывать к незнакомкам по выходным, и он так и остался вечным холостяком.

Самое ужасное заключалось в том, что я не могла отменить цепь событий, которая разворачивалась.

Даже если бы Би Джей вернулся и сделал мне предложение, я бы, скорее всего, не согласилась. Моя жизнь начала рушиться, как замысловатое домино, в тот день, когда он сообщил мне о своем отъезде, и с тех пор все пошло наперекосяк.

У меня никогда не будет идеальной свадьбы. Это было настолько хорошо, насколько это вообще возможно. Отстраненный обмен клятвами с незнакомым человеком в здании суда.

Внезапно мне стало трудно дышать.

— Извините, — проговорила я, начиная спускаться по лестнице и выходить на улицу. Я даже не полностью контролировала свои ноги. Они просто покинули помещение по собственной воле. Как будто они знали что-то, что мой мозг не мог до конца понять. Что брак с этим человеком будет ужасной ошибкой, которая повлечет за собой огромную душевную боль.

Не успела я осознать, что происходит, как уже мчалась по улице, проносясь мимо витрин магазинов, торговых зданий и покупателей, дыхание мое участилось, на лбу выступили капельки пота.

Почему я хотела остаться в Нью-Йорке? Здесь у меня практически не было друзей, работы, квартиры в коробке из-под обуви, а моей самой ценной вещью был термоламинатор.

Я уже собиралась завернуть за угол, когда кто-то сзади дернул меня за запястье. Меня затащили в переулок и прижали спиной к обжигающей кирпичной стене.

На меня навалилось огромное мужское тело. Я втянула воздух. Это было классическое ограбление Даффи Маркхэм в тот день, когда я решила отказаться от фиктивной свадьбы.

— Из всего того дерьма, с которым, как я думал, мне придется столкнуться в этой жизни, сбежавшая невеста не входила в их число. — Красивое лицо Риггса материализовалось в дюйме от моего. Так же близко, как в ту ночь, когда мы чуть не поцеловались.

— Господи, Риггс. — Я толкнула его в грудь, зарычав. — Ты напугал меня до смерти!

— Ты сбежала в день нашей свадьбы. — Он смотрел на меня с болью, почти похожей на сырую. — В день свадьбы, за которую, кстати, ты меня шантажировала.

— Я не сбежала, — надменно солгала я. — Мне просто… нужен был воздух.

— На лестнице в здании суда было достаточно воздуха. — Он повернулся и указал в сторону здания суда. — Такой же уровень воздуха, как и в любом другом месте в этом городе. Что происходит?

— Я п-п-потеряла рассудок, — сказала я, заикаясь от правды.

Он моргнул, глядя на меня с недоумением.

— Может, дашь мне еще какую-нибудь информацию, которая не была очевидна из того, что ты сбежала?

Он был взбешен. Я никогда не видела Риггса таким разъяренным. Раздраженным? Да. Незаинтересованным? Много раз. Даже когда у него болела голова, он был в основном раздражен. Но никогда, никогда не злился.

— Меня осенило, что это день моей свадьбы. В детстве я представляла его совсем по-другому. И… — Я сглотнула рыдания. — В моей жизни не было ни одного дня, когда бы я не думала о дне своей свадьбы. Поэтому мне очень грустно, что все будет не так, как я планировала.

Он нахмурился.

— Ты сама этого хотела, — тихо сказал он после долгого молчания.

— Я знаю. — Слезы наполнили мои глаза. Первая слеза вырвалась прежде, чем я успела ее вытереть. Она потекла по моей щеке. Риггс смахнул ее большим пальцем. — Прагматичная часть меня — та, что хочет выйти замуж за богатого, — считала, что это хорошая идея. И до сих пор так думает. Но я думаю… ну, я думаю, что есть и другая часть меня. Та, что любит «Гордость и предубеждение» такой, какая она есть.

Я не очень-то понимала, да? И все же казалось, что мой будущий муж прекрасно понимает, к чему я клоню.

Вздохнув, он прижался лбом к моему, закрыв глаза. Я сделала то же самое и обнаружила, что вскоре потеряла контроль над гравитацией, когда он был так близко. Мне казалось, что я плыву на облаках.

— У тебя еще будет эта мечта. — Его большой палец провел по моей щеке взад-вперед, успокаивающим, повторяющимся движением. — Только не со мной.

— Я знаю. — Мой голос надломился.

— И если Бог есть, то не с Петухом.

Я фыркнула от смеха, зарываясь лицом в его плечо. Не потому, что я была опустошена — хотя и это было так — а потому, что я не доверяла себе, чтобы не поцеловать его, когда он был так близко. Это была совершенно новая проблема, которую мне не хотелось распаковывать.

Просто иногда, когда мои глаза были закрыты, а сердце открыто… Риггс Бейтс чувствовался, будто он действительно мой.

Он погладил меня по волосам и провел горячими губами по виску.

— Вот так, Поппинс. Все будет хорошо. Поверь мне на слово. Я не часто разбрасываюсь обещаниями.

Мне не нравилось, что он называл меня Поппинс. Неужели это все, чем я для него была? Странным, эксцентричным персонажем?

Мы просидели так несколько минут, прижавшись друг к другу, вдыхая друг друга, пока в переднем кармане Риггса не раздался входящий звонок. Он вытащил телефон.

— Да?

— Вы опоздаете на собственную свадьбу, голубки, — объявил голос Кристиана по громкой связи. — И не очень-то модно, если можно так выразиться.

— Мы идем, — коротко ответил Риггс.

— А у тебя вообще есть невеста? — спросил Арсен.

— Едва ли, — пробурчал Риггс, бросив на меня взгляд. — Ты так болтлив, что почти отпугнул ее.

— Недостаточно хорошо, если свадьба все еще в силе, — легко согласился Арсен, в его голосе не было и намека на печаль.

— Осторожнее, Риггс, иначе я могу заподозрить, что ты действительно хочешь на мне жениться. — Я постаралсь говорить непринужденно.

— Я действительно хочу на тебе жениться. — Он прервал звонок и посмотрел на меня. — Эммету будет очень хреново, когда я пришлю ему копию свидетельства о браке.

Час спустя мы с Риггсом стояли перед секретарем суда и обменивались клятвами. Друзья Риггса окружили нас в простой, хотя и оскорбительно коричневой комнате. Наш фон состоял из деревянных стен и стойки судьи. Секретарь была одета в черную мантию. Это была не сказочная свадьба.

Секретарь представилась как Эллисон. Она была очень мила и, похоже, с энтузиазмом относилась к своей работе, заключая браки, что усугубляло мое чувство вины, поскольку в нашей ситуации невеста была влюблена в чужой кошелек, а жених, скорее всего, собирался провести сегодняшний вечер с другой женщиной. Или с двумя.

— Вы, голубки, готовы к свадьбе? — Элисон пожала плечами.

— Ради этой женщины я готов всю жизнь, — подтвердил Риггс с одной из своих ослепительных ухмылок. Элисон мурлыкнула. Его улыбки стопроцентно должны быть вне закона. Этот мужчина мог сбить женщину с ног одной лишь ухмылкой.

— Все будет замечательно, — прошептала мне на ухо Винни, сжимая мою руку.

— Боже, — простонала я. — Почему ты так сказала? Неужели я выгляжу настолько испуганной?

Винни тепло улыбнулась.

— Совсем чуть-чуть.

Что она делала с более садистским кузеном Сатаны? Я не была уверена, но ей повезло, что она убрала его с рынка.

— Вы такая красивая пара, — промурлыкала Эллисон, не обращая внимания на фарс, частью которого она стала.

Арсен не успел открыть рот, как Винни толкнула его локтем в ребра.

— Вы можете взяться за руки, если хотите. — Глаза Элисон метались между нами, вероятно, озадаченные тем, что я стояла в шести футах от своего будущего мужа. — Не нужно стесняться. Многие пары не понимают, что свадьба в здании суда может быть и романтичной.

Риггса не нужно было просить дважды. Он комично отбросил прикосновения Винни и схватил меня за обе руки, подталкивая к себе. Его прикосновение было теплым, сухим и полным силы. Я не могла поверить, что выхожу замуж за того самого невероятного красавца, которого всего несколько недель назад застала трахающимся с моей бывшей начальницей. Гретхен теперь казалась далеким воспоминанием.

Эллисон начала церемонию с речи «дорогие возлюбленные», которую я так хорошо знала по десяткам свадеб, на которых присутствовала в своей жизни в Лондоне, а затем напомнила нам о наших обязанностях и роли в браке. Все это время я находилась вне тела. Я не могла поверить, что моих родителей здесь нет — что они даже не знают о свадьбе. К тому же та часть, которую я пыталась загнать в подсознание, наконец-то вылезла на поверхность. Я собиралась стать замужней женщиной, когда Би Джей вернется в Нью-Йорк. Наши отношения были обречены с самого начала.

Риггс переплел свои пальцы с моими, щекоча внутренние стороны ладоней таким завораживающим образом, что каждый волосок на моем теле встал дыбом. Когда мои глаза встретились с его, он усмехнулся.

— Привет, малышка. — Риггс подмигнул.

Все мое существо перевернулось.

— Привет, старик.

Он рассмеялся. Я пригнула голову и покраснела. На периферии Кристиан хлопнул себя по лбу.

— Это просто фарс какой-то. — Он скривился. — В сперме Риггса.

— По-моему, ты только что проиграл пари, — проворчал Арсен.

— В прошлую нашу встречу она казалась более уравновешенной, — защищался Кристиан.

— Ни одна женщина не может устоять перед обаянием Риггса Бейтса, — шипел Арсен. — Он может соблазнить монашку между перекусами во время обеденного перерыва.

Я уже собиралась повернуться и напомнить им, что буквально нахожусь рядом и слушаю, как вдруг Элисон решила, что пора говорить начистоту.

— Вы, Риггс Карсон Бейтс, согласны ли вступить в законный брак с Дафной Хелен Мари Маркхэм?

— Да.

— А вы, Дафна Хелен Мари Маркхэм, согласны ли законно выйти замуж за Риггса Карсона Бейтса?

— Да. — Мой голос прозвучал густо и неловко.

Элисон улыбнулась.

— Я объявляю вас мужем и женой. Вы можете поцеловать невесту.

Риггс притянул меня к себе за наши соединенные руки. Затем, плавно — так плавно, что я даже не сразу поняла, что происходит, — его рука обхватила мою талию, и его губы сомкнулись на моих. В отличие от нашего поцелуя в метро, это был не чмок. Это был поцелуй. С намерением, гневом и страстью, достаточной, чтобы сжечь все вокруг. Его рот открылся напротив моего. Мои веки сомкнулись, и чувство пьяной, ноющей эйфории охватило меня, когда кончик языка мужа коснулся моего.

Горячая волна прокатилась по моему телу, и я вцепилась в отвороты его рубашки, пока его язык кружил вокруг моего, грубый и целеустремленный. У меня перехватило дыхание, прежде чем я начала преследовать его язык своим. Вскоре мы уже вовсю обжимались и целовались, и я забыла обо всем, что не связано с Риггсом. Например, о времени. И месте. И о себе. По спине побежали мурашки.

Его длинные пальцы запутались в моих волосах и переместились на затылок, пока он не схватил меня за шею. Он наклонился, углубляя наш поцелуй. Я застонала ему в рот. Он рассмеялся в мой.

Элисон громко прочистила горло, пытаясь вернуть нас на землю.

— Мистер и миссис Бейтс. Полагаю, у вас будет целая жизнь, чтобы отшлифовать свои навыки поцелуев.

Риггс с однобокой ухмылкой на лице отсоединился от меня. Так легко, так непринужденно, что я споткнулась о него. Он поправил меня рукой, которая все еще была у него на талии.

— Виноват. Я немного разволновался.

В его голосе не было ни следа эмоций, напряженности или восторга. Он казался совершенно незатронутым.

Я подняла на него глаза, ожидая, что он признает меня. Почему-то этот поцелуй казался настоящим. Другим и диким, не похожий на все, что я когда-либо испытывала.

Но Риггс даже не взглянул на меня.

— Увидимся дома, Поппинс. — Он полуобнял меня одной рукой и прижался своим горячим ртом к моему уху, как только Элисон вышла из комнаты.

С этими словами он развернулся и ушел со своими друзьями.

У меня осталось ощущение, что я падаю в бездну, такую темную и огромную, что я даже не могу больше видеть небо.