Хозяин Священной Колыбели

Глава 22

Суматошный, слепленный из восторгов, переживаний и искрящейся радости день закончился так же суетно – мы всем табором, дети вперемешку со взрослыми, заснули в бесильне. Заснули далеко не сразу, пусть и были уставшие донельзя.

Мы болтали полночи, полночи дети перемещались то ближе ко мне, то ближе к Виктрану, который в какой-то момент обратился в волка и дал вволю себя потискать всем желающим. Отказавшихся не было. Я и сама, чего скрывать, запустила свои загребущие ручки в его немного жестковатую, но все равно очень приятную наощупь шерсть. Даже Илиас ненадолго отлип от Аха, чтобы пощупать шкуру старого приятеля. Уж не знаю, отчего, но Виктран ему нравился в виде волка гораздо больше. Впрочем, лукавлю – ясно, отчего. Конечно же, большая лошадка привлекает сильнее!

Я и не вспомню, чтобы когда-нибудь так долго не просто улыбалась, но и терпела, когда меня тискали. А что поделать? Детей-воспитанников много, но и людей, ставших мне родными – не меньше. Тем более, когда мы сплотились настолько, что казались уже единым организмом.

Я обрастала связями весь этот год, а уж за последнее время, пока мы ждали возвращения Виктрана… Даже его друзья стали моими верными помощниками.

Мы позволили себе полдня на радость и праздник. Устроили тот самый подготовленный домочадцами пир, но теперь больше связанный не с поздравлениями с долгожданным возвращением моего любимого, а уже в связи с бракосочетанием двух Хозяев Священной Колыбели. По-домашнему, пусть и не совсем скромно, но наш союз был отпразднован. Позже, конечно, придется повторить уже с праздничным ритуалом для всех – ведь тот факт, что я была разведена, а сейчас и вовсе стремительно выскочила замуж, знал только узкий круг. Вот осенью, после периода Мыловарных дней [1] , и отпразднуем со всеми…

Нам всем требовалась эта передышка. Для того, чтобы избавиться от напряжения, которое весь месяц не просто витало в воздухе, а стало нашим постоянным спутником, надобно было повеселиться.

А позже – после того, как мы объелись и частично набесились, нам предстояло выполнить много работы. Гораздо больше, чем казалось изначально.

Потому как всего за сутки я умудрилась прибавить к уже имеющемуся населению деревень почти полторы тысячи человек.

Если смотреть просто на цифры, то кажется, будто это и немного... Особенно для человека, привыкшего к мегаполису.

Вот только… Население всех трех моих деревень вместе с теми, кто прибыл по зову Амадео и Виктрана, насчитывало чуть больше трех тысяч человек (дети, пожилые, молодые)…

Самых маленьких деток-сирот Севрим разместил в господском доме в Адузовцах. Понятно, что очень кучно получилось, ибо тех, кому было от нуля до года, оказалось целых пятьдесят три человека. Но в одном месте бабам за ними было проще присматривать. Бо́льшую часть детей от полутора до семи лет разобрали по домам деревенские (эту ночь все спали на полу, да и пару дней после тоже придется, потому как места, простите, не хватало. Чего не скажешь про солому, которую с прошлой ночи набивали в мешки и сетки прямо во дворах. Пусть и на полу спать, да на мягком), часть детей была отправлена в бывшее поместье Ойдохи. Пусть там был и не настолько прекрасно оснащенный дом, зато просторный, и комнат куда больше, чем в домах моих крестьян. И были те, кто могли за детками присмотреть, раз уж леди Лианелия пока находилась в храме (негоже ее слугам попами пыль протирать в ожидании госпожи).

Конечно, туда были отправлены и спасенные взрослые, и те подростки, которые не требовали немедленного лечения. Опять же, если кто-то из сирот не хотел расставаться с другом, с которым делил все тяготы, то таких детей мы не разлучали, невзирая на их возраст. К тому же старшие обязывались присматривать за младшими. Часть детей была пристроена к жрецам… А самые тяжелые были размещены в Белом Доме – для того, чтобы Тирхан и Радия могли обеспечить лечение и должный уход.

Места едва-едва хватило… И я всерьез задумалась над тем, чтобы отселить некоторых гостей.

Домов для всех катастрофически не хватало. Если накормить я могла даже такую орду, то вот с одеждой и крышей над головой – труба. Нам жуть как не хватало всего…

Впрочем, и это тоже можно было решить. Просто не за единый миг.

Благо лето и тепло…

Ко всему прочему, Виктран принял решение вырубить практически весь лес (за исключением редких деревьев – они будут пересажены), который находился между моими владениями и бывшими владениями Ойдохи. Там будут строить городок, прокладывать нормальные дороги... Думаю, меньше, чем за неделю его и возведут. Благодаря магии, конечно. И огромному желанию Хозяев Священной Колыбели. А оно было – самое что ни на есть огромное!

К тому же у нас были прекрасные друзья! Частично проблему с одеждой решили через Аджая, частично через Асима. Первый просто попросил открыть тропу к нему в королевство, а там отдал приказ выдать из дворцовых запасов разных тканей (не только для одежды, но и на постельное белье), одеял и даже перин (что являлось предметом роскоши!). Все это погрузили на телеги и тут же доставили к нам. А принц Асим сначала отправил вестник своему брату и когда получил от него ответ, уже отправился туда тропой сам.

Асима не было двое суток. Я тогда знатно извелась и, наверное, извела Виктрана своими переживаниями. И зря, потому что Асим вернулся целехонький… Более того, не только с грузом необходимых вещей, но и с женской рабочей силой…

Женщины… Я не знаю, как это удалось провернуть не только тэйграну, но и, в общем-то, наследному принцу. Ломать старые традиции – это вам не пирожок слепить! Однако ж… Вероятно, в своей переписке с братом Асим давно обсуждал этот момент. Я вроде как не собиралась в Куафаре проводить революцию, однако мой пламенный спич оказался услышанным не только Радией, но и тэйграном.

Пока Асим был тут, наследный принц собирал в его дворец нарилин [2] , которые уже не могли делить ложе с господином, но и замуж за другого пойти не могли – это запрещалось. Ранее нарилины жили при господине, имели с ним близость и даже рожали детей. Но после женитьбы своего господина их статус менялся. В общем, обездоленных женщин наследный принц во дворец собирал, тех, которые господину не нужны оказались. И даже наоборот – даром бы их отдали (и отдали!), плюнув на статусность и прочую ерунду.

Позже Асим Виктрану признался, что был неприятно удивлен тому, что часто от таких женщин избавлялись самым радикальным способом. Мол, зачем лишний рот кормить? Особенно, если женщина не принесла роду сына... Наследник Куафара даже инициировал расследования. Тяжко ему придется… А еще больше Асим был удивлен тому, что в его дворец привозили женщин с детьми, которые отцу оказались ненужными.

Как уж его брат допустил, чтобы маленькие куафарцы сменили место жительства – не знаю. Но факт оставался фактом: помимо дополнительной провизии, женщин, которые пришли за лучшей долей, были и дети. Немного. На всю толпу баб – тридцать детей от трех до тринадцати лет, а все ж…

Всех приняли. Поначалу женщин к жрецам в храм отправили для обратного обряда. Я не вникала во все нюансы, хватило знания, что это как раз был очень даже необходимый ритуал, чтобы кровь позволила в будущем выйти замуж и родить ребенка от другого мужчины – не господина. Затем их отправили присматривать за детворой, а заодно учить местный язык. Тут уж извините, далеко не все языками соседних стран владели.

А я и вовсе не показатель. Во мне, как выяснилось, богами было заложено понимание и знание всех языков мира. Что это за Хозяйка Священной Колыбели, которая не понимает языка молящего о помощи?

В будущем, насколько я поняла, в Куафаре собирались не только создать места для проживания таких женщин, но и обязать мужчин, которые отказались от своих нарилин, выплачивать отступные и оплачивать обратный ритуал. Как оно там по итогу будет выглядеть – время покажет, но то, что ситуацию с наложницами начали пересматривать – хорошо. Несомненно, что не на один год процесс затянется. И все ж удивительно, что Асим поднял эту тему и смог донести свою мысль брату, а тот – их отцу, правителю Куафара.

Ахадэриан явно радовался прибавлению населения, особенно детям… Я не знала, отчего так, но он приходил в неописуемый восторг от количества детей в его вотчине. Может, оттого, что и сам ментально был ребенком? Не прямо-таки наивным дурачком, но не утратившим детскую непосредственность и умение радоваться жизни. Я наверняка знала: как только Илиас хоть немного отлипнет от Аха, тот стрелой помчится к каждому дитю, что у нас на попечении. Просто проверит, все ли с ними хорошо, ветром теплым в благословении по макушкам и щекам пройдется. А потом вновь заступит на вахту – то есть вернется к Илиасу и Нежке. И ко мне с Виктраном, конечно.

Нежка же…

Ребенок, навязанный мне богами. Кровная сестра Илиаса, обладающая даром менталиста.

Кто бы мог подумать, да? Впрочем, я предполагала, что именно так на ней сказалась сила Зурара, которой была буквально нашпигована ее мать. А уж после того, как я начала кормить девочку грудью, неудивительно, что активировался ее потенциал мага. И вместо латентного мага, в котором в туманной перспективе открылся бы какой-то магический дар, получила юного сверходаренного менталиста.

Не могу сказать, что я сильно расстроилась этому факту. Нет, я прекрасно понимала, что с Энеждой будет тяжко. Особенно Илиасу. Привязанности между ними пока не возникло, а вот дележка матери присутствовала, как и ревность… И если пока все их ссоры проходили в мягкой форме, то что нас ждет, когда дети подрастут?

Нежка и сейчас порой прорывается через мои мысли, чтобы продемонстрировать свои картинки-образы. Чаще всего они абстрактные. Иногда я вижу свое лицо, искаженное и мутноватое, а еще нити магии, идущие от тела. Вот нити магии Нежка видит ярко и с удовольствием их демонстрирует. Особенно ей нравятся мои и Власена.

К слову, из всех моих воспитанников девочка тянется именно к нему. То ли у него просто аура такая – всех под свое крыло брать (сказалась жизнь бродяги и скитальца), то ли дело в чем-то другом. Но если остальных Нежка терпит как неизбежное зло, меня воспринимает как праздник какой-то, то Власен для нее как перевалочный пункт, что ли? Приятный пункт перед самым сладким – мной. Илиасу же от нее достаются абстрактные ужастики – черные-черные картинки, чувство голода и даже одиночества. Как ей вообще такое удается в столь мелком возрасте?! Вот он делает что-то не то по мнению Нежки – и тут же получает ментальный залп. И в ответ лупит магией не меньше… Что примечательно, Илиас не пугается, просто злится. Все ж интенсивность и мощь силы у Нежки пока слабоват, как и понимание добра и зла.

Способ ее общения с другими не отличается от того, которым продолжает оперировать Ахадэриан. Только если у Нежки он довольно скоро изменится – стоит только чуть подрасти и освоить речь, то с Ахом все гораздо сложнее. Пусть Виктран нашел и вернул самую большую часть его тела, но оставшееся все так же необходимо для полноценного воплощения дитя богов.

В общем, новость о том, что речь к Ахадэриану вернется только после того, как бог получит полное материальное воплощение, меня расстроила.

Но я утешала себя мыслью, что аватар – это уже отлично. Даже очень хорошо! Теперь мы с Виктраном вполне могли оба уйти из Колыбели. Да, ненадолго, в случае критической ситуации кого-то из нас выдернет обратно к Ахадэриану. Однако теперь не нужно было, уходя, на постоянной основе держать тропу и периодически делать пару шагов внутри тропы.

Именно таким образом я «скакала» с Рэндаром по королевству. Обманывала силу… Впрочем, скорее, просто использовала доступную лазейку. И довольно успешно. В противном случае все бы так хорошо не закончилось…

Я знала, что за краткой передышкой всегда наступает время тяжелой работы. Старалась отгонять мысли о жреце Зурара, хоть и знала, что с ним еще будут проблемы. И, конечно, понимала – меня в столицу не возьмут.

Более того: если я сама сунусь, наплевав на просьбу Виктрана, ничем хорошим это не обернется. Отхвачу на орехи и от мужа, и от Аха. Он, что уже меня не удивляло, занял позицию Виктрана в этом вопросе.

И пусть теперь не только любимый видел сны обо мне, но и я видела сны о жизни Виктрана (забавно, но только о Рамиранской жизни, в то время как он продолжал заглядывать в мое земное прошлое) и могла сказать наверняка, каким сильным, мужественным, преданным, упорным, сильным духом и удачливым был мой муж, но переживания о нем никуда не делись!

В конце концов, главный гад все еще имел благословление всех трех богов – создателей этого мира! И мозги промыл чуть ли не всему королевству, да и в других всласть развлекся. Сказать наверняка, как велика сеть его единомышленников-марионеток, мог только он сам. Но вот с ним, если честно, общаться и не хотелось. Прибить гада, предварительно с помощью пряхи выудив воспоминания (конечно, для того, чтобы понять, где приюты-лаборатории находятся и где приспешники имеются), да стереть даже малейшее воспоминание о его существовании!

Но самое главное откровение меня ждало в храме, когда я вместе с Виктраном отправилась туда после известия, что Рэндар очнулся. Я была просто ошарашена поздравлением Рэндара...

Так получилось, что о том, какую теперь мы с Виктраном носим фамилию, я узнала от него. И смешно, и грешно.

Как-то не задумывалась о том, что, вообще-то, у Виктрана больше не было имени рода, просто запамятовала. Право слово, столько дел поважнее и пострашнее, что неудивительно и свое имя забыть, не то что заботиться о такой ерунде, как фамилия любимого. А во время самого ритуала бракосочетания мне совершенно не до этих нюансов было. Какое там!

Даже сейчас, вспоминая тот миг, внутри все сладко ныло! Жена! Законная супруга! Не просто на бумажке. Замужем за любимым!Больше не было ни герцогини Моррисон, ни Виктрана Аригальерского, не существовало и супругов Осевых. Боги даровали нам новое имя. Нами же и будет основан новый род.

Род Рамиранских. В честь названия мира.

Почему бы и нет? Очень символично.

Анастейзи Рамиранская и Виктран Рамиранский. Красиво звучит!

***

Два вехима спустя

– Стейзи, детка, гляди! – восторженный голос учителя раздался за спиной. – Получилось!

– Где?

Последние трое суток мы экспериментировали в новой лаборатории, которую для меня возвел Виктран со своими друзьями.

Вообще, стоило сказать, что мое поместье разрослось до небывалых размеров.

Теперь Белый Дом не был трехэтажным. Да и домом его язык называть не поворачивался. Дворец, не меньше! Он насчитывал уже пять этажей (и что-то мне подсказывало – это не предел, было бы желание) с высокими потолками, огромными застекленными окнами и стенами, сияющими разными оттенками радуги в разное время суток. На утренней заре стены окрашивались в нежный персиковый цвет, плавно переходящий в багряный (от фундамента к крыше). С обеда до сумерек стены радовали глаз цветом молодой зелени и лазурного моря. Вечером небесно-голубой плавно переходил в индиго…

Более того, территориально поместье стало занимать куда большую площадь. И да, я к этому руку не прикладывала. Сама знатно обалдела, когда, вернувшись из поместья Амадео, где проверяла новых юных жителей, обнаружила перестановки…

Да какие перестановки?! Я даже не знала, как это все обозвать! Но теперь у меня было не просто поместье с просторным домищем и не особо ухоженным садом. Теперь я оказалась владелицей чудо-дворца с хозяйственными пристройками, домами для слуг и двумя садами.

К тому, что уже имелся, добавился вишневый сад (за что любимому отдельная благодарность!) с качелями и милой беседкой. Еще в той жизни у нас с качелями было связано много прекрасных воспоминаний. Я помнила, как однажды во время сильного, но теплого и короткого летнего ливня он раскачивал меня на качелях, а я хохотала, как безумная, и просила толкать сильнее, чтобы еще «выше и выше»! И сейчас, когда у нас выдавалась минутка, мы с Виктраном сбегали сюда от лишних глаз, чтобы, как самые настоящие воришки, украсть поцелуи друг друга…

Помимо прочего были построены парники для выращивания овощей и зелени на хозяйский стол. Те самые, о которых я думала, но руки так и не дошли… А еще у меня появилась стеклянная оранжерея на террасе двух верхних этажей… Я не любитель копаться в земле ради эстетического и созерцательного удовольствия, и до цветов не больна (да простят меня ценители!). Однако неожиданно эта идея очень понравилась детям, и они вовсю развлекались, высаживая в деревянные бадьи разные цветы и кустарники, семена которых им принес любимый практически из каждого уголка мира. Детям активно помогали помощники Виктрана, те самые, что уходили вместе с ним послами в Нармад.

На самом деле, дети смягчали всех. А может, давали всем возможность наконец выдохнуть и забыть о суете и тревогах реальности? Напоминая о том, что действительно важно. И что, к сожалению, скоротечно.

Так-то это была прекрасная мысль. Особенно зимой будет здорово выйти на террасу и попасть в райский зеленый уголок...

Но когда любимый все успевал? Если уже вторую неделю мы все были в мыле? Он – потому что готовился к схватке с Верховным жрецом Зурара, я – потому что на мне лежали заботы о быте, эксперименты с Тирханом и дети, много детей… А вот поди ж ты – и сговорился, и сделал… С помощью друзей и бога…

Воспитанники так вообще монетками начищенными ходили, гордостью за версту перло – тоже помогали! И комнаты обставляли. И новую бесильню, гораздо больше прежней, на четвертом этаже сами обустраивали, и бальную залу, которую я раньше использовала под место игрищ с детьми, вернули к исходному состоянию.

Не знаю, стану ли я давать балы, но почему бы и нет? Как только станет чуть легче, чуть свободнее, девочек и мальчиков нужно будет приучать к местному этикету, бальным танцам, а тренироваться где-то надо!

Дети вырастут, разлетятся по миру, кто-то и за своим наследством законным пойдет… Война войной, а жизнь-то идет!

И, похоже, отселяться от меня ни Люси с Ксандером, ни Интена с Аррияшем, ни даже Асим не планировали… Точно не в ближайшем будущем.

Я ведь предлагала им свои дома построить, благо земли хватало, да и с лесом проблем не возникало (молчу уж про того одаренного, который с помощью магии возводил все, что душе угодно – лишь бы все составляющие под рукой были) – ан нет... Комнат же прибавилось, зачем съезжать?..

Я, конечно, не была против. Какое там! Все же свои, родные, семья… Просто я была твердо уверена в том, что свой угол необходим. Не в господском доме, а свой собственный. В общем, я все равно переговорила с Виктраном, и мы выделили надел земли под строительство дома для Аррияша с Интеной.

С Люси и Ксандером было сложнее. Все же он являлся Нармадским графом, у которого там была вотчина и куда ему придется когда-то вернуться. А Люси – смириться с тем, что она жена графа и будущая мать его наследников…

Учителя по понятным причинам я от себя и сама не отпущу. Хотя не удивлюсь, если в скором времени он сам изъявит подобное желание… Он полностью и безоговорочно был очарован нашей новой гостьей.

Впрочем, не только Тирхан. Леди Арсула пришлась по душе всем… Она оказалась далеко не такой, какой я ее себе представляла. В возрасте, конечно, но… Леди была красива, несмотря на несколько резкие черты лица и даже некую холодность лика (белоснежная кожа, словно вообще солнечных лучей не видела, синие глубокие глаза и черные, будто вороново крыло, волосы), и располагала к себе теплой улыбкой. Что, впрочем, не мешало ей отдавать приказы и железной рукой держать дисциплину как среди слуг, так и среди воспитанников.

Я в который раз мысленно послала Ксандеру благодарность. Вот уж действительно лучшее приобретение и самая подходящая замена на роль управляющей!

Но, как бы ни грустно это было осознавать, все-таки эта замена была временной. Леди Арсула любит свою родину и точно захочет туда вернуться, когда закончится вся неразбериха с королевской семьей и властью…

– В третьей колбе нужная реакция. Видишь, как будто пленкой покрылось?

– Скорее, защитным барьером. Полагаешь, на этот раз получилось?

С мыслью о ментальной прививке пришлось расстаться. В пробирке, как вакцину, ее не вывести. Но Виктран обещал, что позже мы попробуем создать простейшие артефакты, благо у нас был подопытный кролик с нужной магией, причем за развитием этой магии мы могли наблюдать лично и в естественных условиях.

Это не значит, что мы Энежду на опыты пустим, просто законсервируем ее выбросы магии, а затем используем по нужному назначению – то есть изучим и найдем то, что будет служить индикатором для обнаружения ментальной магии.

С нейтрализацией, увы, было гораздо сложнее.

В последние дни мы с Тирханом занимались целебными зельями, которые смогли бы снять ментальное воздействие или хотя бы немного прояснить от него разум. Не прививка, конечно, но тоже необходимая вещь. Особенно с учетом того, что тех, кто мог быть под ментальным внушением – не просто толпа, а армия!

Пусть в собственных глазах Рэндар и не заслужил полного прощения (на это у него вся жизнь уйдет. Хоть и под воздействием собственного папаши, но натворил он немало, а потому и сам себя простить не мог. Жизнь сама все расставит по местам, а я не психотерапевт, чтоб разгонять чужих тараканов. По мне так все жертвы…), однако мужчина не отказывался ни от помощи, ни от экспериментов, которые ставили над ним мы.

Мальчишку чисто по-человечески мне было жаль. Виктран жалости не испытывал, но и не считал Рэндара виновным во всех грехах, он вообще что-то от меня скрывал в отношении Рэнди и пока не желал делиться этой информацией. Впрочем, я примерно догадывалась, о чем там могла идти речь. Скорее всего, Рэндару нравилась Анастейзи. Та, какой она была до моего появления в этом мире. Не зря ж его к ней тянуло... Да только из-за ментальной установки отца он и своих истинных чувств не понял, и противиться чужой, навязанной воле до конца не мог. А там, может, жрец еще и усилил искусственное увлечение сына принцессой. Но, будем откровенны, было похоже, что мальчик влюбился в Анестейзи по-настоящему, оттого и начал думать в другую сторону от своего папаши. По времени все сходилось. Просто влияние на нем было длительным и прочным, опять же, печати, которые не давали лишний раз думать трезво…

Но это уже не мои проблемы. Рэндару в этом смысле ничего не светило. А Виктран мог бы и не ревновать, было бы к кому. Тьфу!

Вернемся к исследованиям в лаборатории.

Конечно, Рэндара мы тут не били и не издевались, однако крови я у него немного, но все же сцедила (она же у него в какой-то мере была общая с Верховным жрецом Зурара, и лишним такой ингредиент быть не мог). А вот магию ему приходилось давать постоянно. Мы изучали то, как на нее влияли другие магические составляющие, что являлось противоборствующим элементом (был ли он вообще?), что, наоборот, усиливало ментальные свойства.

На самом деле, времени на исследования было до смешного мало, что, впрочем, не помешало нам выяснить несколько удивительных фактов.

Первый – сама по себе ментальная магия не являлась вредной, и на нее остро не реагировала ни одна другая магическая энергия. В принципе, все, как я и думала: сам по себе этот дар не мог являться только опасным, таким его делали уже люди. То есть даже Священной Парой такой дар был одобрен и дарован людям, просто сейчас он слишком редко встречался (хотя маги и вообще были редким зверем, это я привыкла, что вокруг меня одни одаренные). Менталистов и раньше-то было лишь двое на весь мир, а с Энеждой стало трое.

Бедная-бедная Нежка…

Второй – несмотря на то, что в Рэндаре еще присутствовала божественная энергия Зурара (и деться она все же никуда не может, скорее, снизится ее концентрация), она не конфликтовала с божественной энергией Священной Пары. Наоборот, она как бы усиливала их энергию. У меня не было нужного инструментария для более детального изучения энергии, но простейших опытов хватило, чтобы понять, что некая компонента божественной энергии Зурара являлась мощным катализатором для, так сказать, ядра атомов энергии Священной Пары.

Не зря же вселенной заложено, что богов должно быть трое для создания мира, да?

К тому же, если вспомнить, что показали боги Виктрану о Погребенном городе, то даже удивляться сил нет тому чуду, которое происходило у храма Зурара. Это я о людях, которые к стенам храма приходили подзарядить и наполнить свой магический резерв.

И третье – враждебность магических энергий проявлялась лишь в случае использования конкретного заклинания или мысленного посыла обладателя энергии. Иными словами, если Рэндар в магическую энергию программировал определенный посыл-установку, направленную на подавление воли оппонента, то есть закладывал импульс на разрушение чужой личности, другие магические энергии начинали проявлять активность, и у каждого направления дара оно было разным.

Вот такими экспериментами мы и занимались в новой лаборатории. Выявляли самый устойчивый к ментальным установкам магический дар, чтобы после именно этой магией наполнить травяные настои (разные: и кровоостанавливающие, и направленные на восполнение энергии, и те, что служили противоядием).

Казалось бы, вроде энергия одна – божественная, магию то боги дают, и лишь потом она приобретает разные формы. Ан нет. Различия существенные.

Так самым благоприятным направлением магии для усиления ментального дара стал дар очарования Марики. Ее магия не просто не подавляла его разрушительную компоненту, она стократ усиливала ментальное воздействие. То есть по факту получалось, что магия Марики обращалась против своего же носителя в стократ сильнее, чем если бы то же воздействие с тем же количеством ментального внушения было направлено против любого другого мага.

Допустим, Рэндар сказал бы Марике: забудь, что меня видела – и она вообще обо всей своей жизни забыла бы.

Это напомнило мне ситуацию, когда из Колыбели уходили люди и напрочь забывали о своих семьях и вообще о том, что когда-то жили в этих краях. И это натолкнуло меня на мысль, что с Нежкой придется быть не просто строгой и жесткой, но и вообще девочку держать чуть ли не в ежовых рукавицах… Одно неосторожное слово могло в будущем привести к катастрофе. М-да…

А самыми устойчивыми к ментальному влиянию оказались два магических направления: целительский и дар жизни. Думаю, второй потому, что, по сути, он содержал в себе и первое направление. У них спектр действия был един – направленный на сохранение здоровья, жизни. Правда, имелся существенный нюанс: наши с Тирханом магические энергии не вступали в конфликт с ментальной магией. Они как бы заглушали ее, у Тирхана – постепенно и медленно вбирая в себя, у меня – быстро, будто шарик схлопывался. При этом не было какой-то особенной и видимой реакции.

Чего не скажешь о даре воина, который открылся у Аррияша и Ксандера. Там... как бы так выразиться... в колбах происходил фейерверк. Причем он был всегда, даже в случае, когда ментальная магия брала верх.

Вот с их магией мы и экспериментировали последние сутки.

– Так, это колба под номером семнадцать. Соотношение магических энергий семь к одному. Стейзи, смотри, она изолировала и вытолкнула вредоносную магию!

– Вижу, – я не спешила радоваться.

Семь к одному – это очень даже затратно. Это значит, что мне придется мужиков опустошать до донышка несколько раз, чтобы создать хотя бы десять флаконов с зельем. Плохо. Но лучше, чем ничего.

– Позже мы сможем вывести более совершенную формулу, Стейзи. Обязательно сможем! А сейчас это уже какое-то подспорье для Виктрана. Только представь!

– А что с колбой, где есть вода из Источника?

У меня все еще была надежда на то, что она все же сыграет роль усилителя, но… Там вообще реакций не было.

– Увы… Изменений не видно. Зовем Виктрана? Зелье еще проверить на ком-то нужно.

Вообще, с учетом земного образования Виктрана (лейтенант химических войск – это не хухры-мухры [3] !), такими экспериментами в дальнейшем он будет заниматься сам. Не скажу, что мне было очень интересно изучать магию с точки зрения науки. Меня куда больше интересовало более заземленное и материальное, направленное на облегчение быта и жизни в целом. Опять же, я не отказалась от мысли про зелья, благодаря которым можно будет помочь людям, отчаявшимся иметь детей. Зря, что ли, цветы с дерева Жакрад собирали и сушили? Но это все, опять же, в туманной перспективе, а сначала… Я хочу свой сахар, хочу станки, хочу… Да много чего еще хочу!

– На мне проверим, – веселый голос Аджая раздался за спиной.

Пару мгновений назад Виктран откликнулся на мой зов и открыл тропу.

– Добрый вечер, Хозяйка, вы все так же радуете взор…

– Не засматривайся на чужих жен! – улыбнулся Виктран и притянул меня к себе. – Иди, отдыхай, дальше мы сами управимся. А тебя там Илиас заждался…

– И Нежка…

– И Нежка, и Рудик… И вообще все. Они ждут в бесильне. – Точно! Сейвеху же первая ночевка в обновленной бесильне! Я почти забыла.

– Иди, душа моя…

– Стейзи, передай, пожалуйста, леди Арсуле, что я освобожусь… – начав уверенно, Тирхан как-то жалобно закончил: – Ночью?

– Что вы, лэдор, раньше, гораздо раньше, – ободряюще похлопав по спине учителя, произнес Аджай.

А я… Меня, ухохатывающуюся над видом учителя, уже уносила тропа. И все же, может, и не захочет леди Арсула возвращаться в Нармад?

[1] Речь об определенных осенних днях, когда варили мыло. Их так и называли – Мыловарные дни.

[2] Нарилина – наложница.

[3] Пустяк, нечто никчемное, ничего не стоящее (обычно употребляется с отрицанием).