Хозяйка яблоневого сада, или Не подавитесь, милорд!

Глава 22

– То, что ты мне наговорила в доме мэра в сердцах, я не воспринимаю за правду, – заговорил Марк.

– Вот как? И в чём же тогда ваша правда?

В памяти сразу всплыла сцена его объятий с блондинкой на балу. Я всё ещё сомневалась, что их отношения завершены, но тогда почему он за мной приехал? Зачем я ему, если у него есть такая статусная, красивая, богатая дама? Может их отношения и в самом деле прекращены, а тогда на балу, она пыталась их вернуть? По крайней мере это она на него вешалась и инициатором поцелуя тоже была она, просто Марк не стал её отталкивать, чтобы не ранить ещё больше. А впрочем, это уже неважно.

– В том, что мои чувства взаимны. Как бы ты этого не отрицала, я вижу и чувствую, что тоже не безразличен тебе.

Хотела бы я рассмеяться ему в лицо, но не смогла. Да, этот дракон слишком самолюбив и самоуверен, но, если разобраться, он прав. У меня правда есть к нему чувства, но знать он о них не должен.

Выдавив из себя улыбку, я скрестила руки на груди и язвительным тоном спросила:

– А если вы ошибаетесь? Если просто видите то, что хотите увидеть?

Он сделал ко мне шаг, сократив между нами расстояние.

Я хотела отойти, но опять не смогла. Меня окутал теплый взгляд Марка. И мне было так в нём комфортно, что ужасно не хотелось прерывать его!

– Нет, я не ошибаюсь.

Марк протянул к моему лицу руку. Я тут же отпрянула. Соседи и так уже чуть из окон не повыпадали, наблюдая за нами. Если увидят наши прикосновения, то мне вовек будет не отмыться от слухов.

– Ну допустим, – уже более тихо ответила я. – Что дальше?

– Хочу сделать тебе предложение, – сказал он серьёзным тоном, и вся моя язвительность сошла на нет.

– Надеюсь не руки и сердца? – нервно усмехнулась я и тут же опять стало не до смеха, так как лицо его оставалось таким же серьёзным. – Нет. Это невозможно! – опешила я, поняв, что именно это предложение он и имел в виду.

– Возможно, при одном условии, – решительно произнёс Марк. – Я должен отказаться от договорного брака, обговоренного ещё моим дедом с его другом. Если я откажусь от него, то смогу жениться на той, кого выберу сам.

По его взгляду я прочитала, что при этом выборе Марка ждёт что-то серьёзное, о чём он молчит.

– Говори, – произнесла я.

– Но при этом я лишусь наследства. И всего этого, – он махнул на карету и лошадей, – и того, что я хочу тебе дать, Мари, не будет. Готова ли ты принять меня таким?

Я застыла, не сводя с него глаз. Марк поднял руку и запустил пальцы в свои идеальные волосы, взъерошивая их.

– Что значит “таким”? – удивлённо переспросила я.

– Лишённого блеска и ореола роскоши. Я уже буду не тем, кого ты привыкла видеть и каким представляешь.

– Погоди! То есть… Ты думаешь, что меня в тебе привлекают только богатство и лоск? – ахнула я, сжимая от негодования пальцы.

– Я так не думаю, но мы живём в мире, где важны деньги, титулы, положение и влияние.

– Понимаю, – кивнула я. – Ты меряешь жизнь своими ценностями, но у меня они немного другие.

– Так ты согласна? – воодушевился вдруг он.

– Знаешь, Марк, – я внезапно перешла на “ты”, потому что он был со мной откровенен, и я тоже хотела ответить ему искренностью. Так было надо. Иначе ничего не объяснить. – Я ценю твою откровенность. Но… – В горле встал ком, голос едва не срывался. – Я не могу принять от тебя такой поступок.

– Почему, Мари? – Дракон шагнул ко мне, пытаясь сломать лёд, который я старательно возводила между нами.

– Потому что ты, Марк, благороден. Ты… – сглотнула, – тот, кто способен на благородные поступки. Но я не могу.

– Почему, Мари? – Он склонился надо мной, бережно коснулся моего подбородка пальцами, и приподнял его, заставляя смотреть ему в глаза.

Мои глаза были уже влажными. Пришлось до боли впиться ногтями в ладони, чтобы сдержаться и сказать то, что я должна была сказать. Да, я хочу быть счастливой, но… человек, который мне дорог, тоже должен быть счастлив. Иначе.. иначе мы будем изначально обречены.

– Потому что иначе ты не будешь счастлив. Без того, что тебе важно.

– Думаешь, я предложил тебе это, не размышляя долгими ночами? Просто бросил, чтобы побравировать? Ты так думаешь обо мне, Мари? – Марк часто дышал. Тёмные, хищные брови сдвинулись, и я впервые увидела, как на его переносице проступили две вертикальные морщинки. – Я думал об этом с первого дня, как повстречал тебя. Сначала мне эта мысль казалась сумасшедшей, но после каждой встречи с тобой, я убеждался, что способен на это. И уже не по безрассудству, а по выбору. Своему. Чёткому. Обдуманному. Потому что… – он замолчал, прикрыв глаза.

– Почему?

– Потому что отныне моё сердце бъётся только для тебя. Понимаешь? Когда ты рядом, я живу, дышу, чувствую жизнь во сто раз ярче. А когда мы расстаёмся, жизнь замирает. Я как будто замираю в серой мгле. И моё сердце. Оно словно пропускает часть ударов. И так до встречи с тобой.

Я стояла, ошарашенная, слушала Марка и не могла поверить.

Нет, Марку сейчас я верила. Невозможно так изобразить боль и муку, читающиеся в его лихорадочно блестевших глазах с вытянутыми зрачками. Даже мысли о его блондинке уже не были столь тягостными, потому что на неё он так не смотрел, как смотрит сейчас на меня. Но… Могу ли я принять от него такую жертву? Не будет ли он жалеть о своём выборе?

– Тебе нужно успокоиться и хорошо подумать. Чтобы потом… никогда не сожалеть.

Сказав это, я развернулась и побежала до ворот своего дома по замерзшей, заснеженной дорожке.

– Я уже сделал выбор! – крикнул Марк вслед.

Я не обернулась. Через боль и разбитое сердце давая Марку право подумать.

***

После разговора с Марком я не находила себе места. Неужели он в самом деле решил так поступить, чтобы быть со мной?

Я и верила, и сомневалась одновременно. То, что он был со мной искренен, это безусловно, но… он должен хорошо обдумать своё решение, чтобы потом никогда не жалеть о выборе.

‍Ещё в глубине души я боялась, что если доверюсь Марку, в последний момент он может одуматься и передумать.

Быть нежеланной, нелюбимой невестой у алтаря – мало приятного.

На меня вдруг нахлынули неприятные воспоминания первого дня моего появления в этом мире… Тогда, перед алтарем ощущать холодность от незнакомого жениха – было неприятно и обидно. Но почувствовать себя обузой для Марка – это будет невыносимо больно.

Я, конечно, тоже бросила жениха, сбежав с венчания, но уверена, не очень то он расстроился из-за моего побега.

Мучаясь сомнениями и пытаясь выбрать верное решение, я старалась оставаться для детей прежней Мари, но выходило это с неимоверным трудом. Когда я замешивала тесто по хорошо знакомым рецептам, всё валилось из рук, а уж в остальном… Даже Дядюшка это заметил и воплотился, когда я пришла в одну из комнат, чтобы украдкой поплакать.

– Я думал, ты умнее. А ты такая же рёва, как и все другие.

– Разве я не человек? – всхлипнула я. – У меня есть эмоции, это естественно.

– У меня, знаешь ли, тоже есть эмоции. И много времени, чтобы думать обо всём, на что я не могу повлиять. Если я буду постоянно пребывать в дурном настроении, вы тут все замёрзнете.

– Разве ты можешь замораживать? – через слёзы улыбнулась я. Да, Дядюшка ворчал и был как всегда груб, но сам факт того, что он воплотился и хоть так пытался подбодрить меня, многого стоил.

– А что мне остаётся делать, если огненные дамочки поддаются натуре и постоянно истерят? То ли дело я, лёд и кремень. Что в жизни, что после неё.

Дядюшка, пребывавший как всегда в сорочке, выпятил грудь колесом и, изображая чеканную походку, продефилировал передо мной по воздуху, как будто шёл по плацу.

– У вас военная выправка, – польстила я призраку, хотя его шаг и в самом деле был очень похожим на военный.

– Конечно! – встрепенулся Дядюшка. – Я служил. Я воин. Я маг!

– Что? – опешила я и от шока плюхнулась на стул.

– Что слышала! – проворчал он, опять превращаясь в ворчливого, всем недовольного призрака. – У меня был дар. Хоть и скромный, но… я верно служил королю и был вполне счастлив. Пока не женился.

– Вы с тётушкой не смогли найти взаимопонимания?

– Отчего же? – Дядюшка посмотрел на меня свысока, как на дурочку. – Не сразу, но мы притёрлись друг к другу и стали жить весьма неплохо. Разве что ребенка не получалось родить. Мы не понимали, почему, пока неожиданно не прилетел Яблочный Червь и не заговорил. Оказалось, что у Альпир-р-раны, – рыча, Дядюшка поморщился, будто лизнул лимон, – проснулся огненный дар. И с тех пор всё пошло насмарку.

Мы рассорились так, что видеть друг друга не могли. Но проявили выдержку и разделили дом на две половины, жили себе раздельно. Но этот мерзкий Рыжий Шмель, причина всех наших бед, постоянно маячил перед глазами. Особенно в саду, пожирая с чавканьем яблоки.

Ух, как я ненавидел его и морозил. Яблони мёрзли, Альпирана злилась и ругалась. Я тоже ругался и грозился срубить их! И это было похоже на военную кампанию, затянувшуюся на года! Просто невыносимо.

– Почему?

– Потому что соединить браком лёд и пламя могло прийти в голову только дуракам. Которые нашлись в роду Каратти и вашем. Чтоб им всем стариканам икалось на том свете! Они-то почили, а я всё тут маюсь!

– Вы не могли развестись?

– Это был бы скандал, а мы чтили традиции.

– Зато враждовали, дошли до ненависти. И теперь ты тут…

– Да, теперь я тут… шляюсь в женской сорочке. Это унизительно и просто… ужасно! – Дядюшка взвыл, хватаясь за голову. – У-у-у-у-у!

– Прости. Я тогда не хотела тебя обидеть, – вспомнила я случай, когда Дядюшка впервые воплотился, и я назвала его тётушкой.

– Пф! Ты меня возмутила только одним своим появлением. Одной огненной магессы мне хватало до изжоги, теперь вторая явилась.

– Изжога, наверное, от вредности, – я не удержалась и поддела Дядюшку, на что он проворчал:

– А твои слёзы от большого ума, глупая девчонка! А ими делу не поможешь. Иди, давай, пеки свои пирожные-шмирожные на заказ. Сама за себя усадьба не заплатит!

Я хотела ему возразить, что с усадьбой будет всё хорошо, но Дядюшка, рассудив, что уже и так многого наговорил, состроил сердитое выражение лица и растворился в воздухе.

– Спасибо, Дядюшка! – прошептала я.

– Я слежу за тобой! – шепнул он внезапно над ухом. – А то в печали не заметишь, как усадьбу спалишь. А мне потом майся на пепелище. И это мне – ледяному магу! Какая несправедливость!

Наша беседа вышла весьма странной, однако благодаря Дядюшке я немного успокоилась, взяла себя в руки и вернулась к заказам. Хоть усадьба и спасена, но жить-то на что-то надо, да и долг дракону отдать следует. Чем больше я думала о предложении Марка, тем больше склонялась к решению – отказаться.

Так будет лучше и для него, и для меня. Мы слишком разные. Возможно первое время мы продержимся на своих чувствах, но когда-нибудь любовь и страсть неизбежно угаснут, и в итоге мы возненавидим друг друга, как тётушка с дядюшкой.

Да, отказать мне Марку будет тяжело, ведь сердце жаждет другого. Мы оба будем страдать, но постепенно успокоимся, время залечит наши раны. Он в итоге женится на девушке, выбранной ему дедом, а я… может тоже встречу мужчину моего сословия, любящего, понимающего, доброго.

Если же не встречу, то такова моя судьба. Зато у меня есть дети. хоть и не родные, но всё равно мои.

Я с теплотой посмотрела на Эвана и Люсиль, как всегда старательно помогающими мне на кухне. Их мордашки испачкались мукой, а глазки светились счастьем.