Хулиган. Его тихоня

Глава 21

21.1. Недоброе утро

POV Ксюша

В воскресенье я не получила от Леши ни звонка, ни сообщения, ни единой весточки.

А в понедельник, пока я ждала, когда он приедет и заберет меня в универ, я пыталась читать книгу, чтобы отвлечься. Папа в это время смотрел новости по телевизору, сидя рядом со мной на диване, но я то знала, чем по-настоящему он был занят. Он следил за медленно протекающим временем и постоянно поглядывал на меня с плохо скрываемой самодовольной ухмылкой. Наверное, он думал, что мы с Лешей поссорились.

Нахмурившись, я достала из глубин сумки свой телефон. От Леши так и не было вестей. Может, у него не получается забрать меня и он просто забыл сообщить об этом? Потому что судя по времени и задержке, его можно было и не ждать.

— Я отвезу тебя в универ, — объявил папа, вставая на ноги. — Пойдем, Ксень.

— Леша заедет за мной, — воспротивилась я недовольно.

— Он сказал, что заедет? — парировал папа, подняв брови.

Я поджала губы и промолчала и отец воспринял это как “нет”.

— Если он не приедет, то я могу поехать на такси. Тебе незачем утруждаться.

— Мне не трудно. Идем, — позвал он, поторапливая меня рукой.

Понимая, что у меня нет выбора, я, отложив книгу на кофейный столик и убрав телефон в сумку, встала с дивана.

Где же носит Орлова?! Почему он не приехал?

— Наташа! — крикнул папа, выходя в коридор. — Я поехал отвезу Ксюшу в школу.

— А Леша? — ответила мама, выходя к нам навстречу. — Почему ты ее повезешь, а не он?

— Она опоздает, если будет сидеть и дальше ждать его.

Глаза матери скользнули ко мне и мне удалось изобразить подобие улыбки, чтобы скрыть свое разочарование.

— Хорошо, — сказала она, кивнув.

— Вернусь и поедем на работу.

— Пока, мам, — пробормотала я, следуя за отцом к двери.

Мы с папой оделись, вышли из квартиры, спустились на лифте и только он распахнул дверь на улицу, как внезапно остановился, отчего я врезалась в его спину. Потирая ушибленный нос, я выглянула из-за него. Облегчение захлестнуло меня, когда я увидела снаружи Лешу, который все-таки приехал за мной.

— Доброе утро, Анатолий Геннадьевич, — бесстрастным тоном отозвался Леша.

— Я собираюсь отвезти Ксюшу в университет, — угрюмо заявил папа без всяких приветствий.

— Не нужно, я здесь и могу отвезти ее сам.

— Ты опоздал.

— Я знаю.

Взгляд Леши скользнул ко мне и мои губы расплылись в улыбке. Я была так рада видеть его.

— Что с руками? — внезапно спросил отец, устремив взгляд на руки Леши.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица, и была рада, что папа стоял ко мне спиной. Леша посмотрел на свои свежезажившие костяшки и пожал плечами.

— Поцарапался, — отмахнулся он.

— Об кого? — уточнил папа.

Он знал…

Господи, он знал!

— Пап, мы опоздаем, — вмешалась я, быстро целуя его в щеку и протискиваясь мимо него. — Увидимся вечером.

— Ксень!

Но я уже была на полпути к машине Леши. Услышав за спиной неразличимое бормотание, я оглянулась. Папа что-то говорил Леше, отчего я вмиг насторожилась. После Леша кивнул и последовал за мной. Я с трудом сдержала себя от того, чтобы сразу перейти к расспросу.

Пока я витала в раздумьях, Леша открыл для меня дверь своей машины, усадил на пассажирское сиденье и сам оказался внутри. Он протянул руку, обхватил мою челюсть и нежно поцеловал, после чего нежно прошептал “доброе утро”. Я улыбнулась ему, но Леша не сделал того же в ответ, хотя его глаза и заметно потеплели.

— Что сказал папа? — спросила я, когда он завел машину и тронулся с места.

Он взглянул на меня на короткую секунду, прежде чем вернул свое внимание к дороге.

— Твой папа сказал, что сам заберет тебя из универа, — сказал он.

— Что? Почему? — воскликнула я, удивленно и возмущенно.

— Сказал, что у вас на сегодня запланирован ужин в ресторане сразу после твоих пар.

Но он был запланирован на среду! Я прикусила внутреннюю сторону щек от обиды. Только не сегодня! Я так надеялась, что мы с Лешей сегодня проведем время вместе после универа.

И я даже поняла, почему папа так внезапно изменил планы. Он собирался выпытать у меня подробности разбитых костяшек Леши. Я была уверена в этом.

— Забыла? — спросил Леша.

— Д-да… — тяжко вздохнула я. — Наверное, да.

Леша взглянул на меня, а затем взял мою руку в свою и принялся поглаживать ладонь большим пальцем. Горло свело судорогой и я с трудом сглотнула.

Я солгу. Закрыв глаза, я откинула голову на спинку автомобильного сиденья. Мне придется солгать папе.

Мне совершенно не нравилось лгать родителям, я в принципе не любила лгать. И мне однозначно не нравилось то, что я становилась ею… Девушкой, готовой на все ради своего парня. Раньше я таких презирала, ведь они позволяли своему миру вращаться вокруг одного единственного парня, они совершали глупости во имя этой любви.

Теперь, сама того не ведая, я медленно становилась одной из них.

Леша был погружен в свои мысли, пока вел машину. Я же молча смотрела в окно, погруженная в свои внутренние переживания. Когда мы подъехали к универу, я вздохнула с облегчением, увидев, что не опоздала.

Я уже открыла дверь, когда зазвонил телефон Леши. Его глаза заметно потемнели, а тело напряглось. Он поднес телефон к уху, а я вышла из машины, зная, что ему нужно было уединиться. Спустя какое-то время, не выдержав, я заглянула внутрь и обомлела. Спокойный до этого момента Леша — теперь был сильно зол.

Стоило нам встретиться с ним взглядом, как у меня перехватило дыхание. Его глаза были полны ярости, а челюсть сжата так сильно, что я почти слышала треск его зубов. Он не сводил с меня глаз, продолжая что-то говорить в трубку, а затем отключил звонок.

Я уставилась на него и начала обеспокоено кусать нижнюю губу, когда он вышел из машины и направился ко мне.

— Ты можешь сегодня пообедать со своими подругами? — спросил он, с тем же напряженным выражением лица.

Я оторопело моргнула, почувствовав, как у меня защемило в груди.

— Что? — с трудом выдавила я.

— Только один раз, Ксюша. Мне нужно идти.

— Но почему?

Мускул на его щеке дрогнул и я сразу поняла, что не должна была спрашивать.

— Да или нет? — спросил он с нотками раздражения в голосе.

Я перевела дыхание и прошептала:

— Да, Леша.

Он обхватил меня за талию и прижал к себе. Другой рукой он дотронулся до моей шеи и притянул мое лицо к своему, даря себе поцелуй. Именно что себе, а не мне или нам.

Поцелуй хоть и был нежным, сладким, но я не ответила ему. Я была слишком расстроена для этого. Ведь Леша собирался покинуть меня и уехать в неизвестном направлении.

Снова.

Он отпустил меня, сел обратно в машину и, не теряя больше времени, уехал. Он даже не попрощался, не оглянулся. А я осталась стоять на парковке.

Одна.

В недоумении.

И с болью в сердце.

21.2. Неутешительные факты

— Как же вкусно, — завыв от удовольствия, заявила Уля, поедая приготовленный мною сэндвич. — Это просто божественно!

Я попытался улыбнуться ей, но не была уверена, что у меня получилось это сделать.

— Спасибо, — вымолвила я с трудом.

Но от нее не осталось незамеченным мое поведение, а потому она соизволила добавить:

— Я съедаю долю Леши, поскольку его здесь нет. Его потеря — мой выигрыш.

На этот раз я смогла улыбнуться Ульяне. Но она была не единственным человеком за столом. И тогда я повернулась к Тане, которая сидела напротив нас с Улей и молча ела свою еду. Она поймала мой взгляд и я внутренне содрогнулась, вспомнив, что произошло ранее.

— Простите, что я оторвала вас от друзей, — извинилась я.

Когда я подошла к девочкам во время обеда и спросила, можно ли присоединиться к ним, все их подружки разбежались, торопливо оправдываясь несуществующими делами.

Таня подняла и опустила одно плечо.

— Если ты извиняешься передо мной, то это бессмысленно. Потому что они не совсем мои друзья, — ответила она. — Они скорее подружки Ули.

— Садина и Дина такие же твои подружки, как и мои, Таня, — нахмурилась Уля, прежде чем переключила свое внимание на меня. — Не волнуйся, они боятся Орлова, а не тебя.

На моем лице медленно появилась улыбка. Все-таки внутри еще тлела надежда, что в будущем у меня появится много друзей.

— Ты уверена в этом? — ухмыльнулась Таня. — Они выглядели так, будто Ксюша выползла из преисподней и пришла сюда, чтобы утащить их за собой.

Моя улыбка от лица пропала, а надежда разбилась о пол, рассыпавшемуся на множество осколков.

— Не говори ерунды. Они не выглядели так.

— Ты их не видела, а я — да.

Ульяна демонстративно закатила глаза, а затем обратилась ко мне:

— Так, куда поехал Леша?

Я нахмурилась и откусила свой сэндвич.

— Не знаю, — честно ответила я.

— Ты что, не спросила?

— Конечно же нет, — вмешалась Таня, продолжая ковыряться в своей еде. — Вспомни, кто такая Ксюша и кто такой Орлов. Она не в силах спрашивать его о таком.

— Да, точно, — согласилась с ней Уля, уверенно кивая. — Ксюша, тебе бы не помешало заиметь парочку…

— Парочку? — спросила я, недоуменно хмуря брови, когда она замолкла, не договорив. — Парочку чего?

— Скажи ей, Таня.

— Парочку яиц, Соколова, — послушно отозвалась она. — Мужество тебе точно пойдет на пользу.

Наши новые отношения с Таней были, в лучшем случае, странными. Мы не были друзьями, но вели себя как друзья, когда рядом была Ульяна. Она по-прежнему избегала общения со мной, если могла себе это позволить, но, по крайней мере, больше не притворялась, что меня не существует. Если бы она перестала сыпать обидными заключениями в мой адрес, то я бы с радостью приняла эту странную дружбу между нами.

Ульяна рассмеялась с уверенно заявления Тани, которая никогда не скупилась на выражения. Пока я наблюдала за их довольно милым общением, меня осенило. Если сегодня сошлись звезды и Таня была на удивление приветлива со мной, то, возможно, это был мой шанс, расспросить ее о Леше. Уля же говорила, что они были выпускниками одной школы и Таня должна была что-нибудь знать о Леше. Это был мой шанс узнать его лучше, узнать хоть что-то о нем.

Я глубоко вдохнула и осмелилась обратиться:

— Тань? — нерешительно начала я.

— Мм? — она повернулась ко мне и как будто даже удивилась.

— Ульяна сказала, что вы учились в одной школе вместе с Лешей. Ты знала его тогда?

Ее лицо вмиг стало пустым, в то время как Уля нетерпеливо наклонилась вперед от разгоревшегося интереса.

— Почему спрашиваешь? — медленно спросила она.

— Просто… Я хочу лучше понять его, — ответила я. — Я хочу знать, каким он был в школе, в детстве. Кроме тебя мне вряд ли кто-то это расскажет.

Таня замолчала и на мгновение я подумала, что она ничего не ответит.

Но вскоре она решила поделиться со мной:

— Насколько мне известно, Орлов не здешний, он переехал сюда и перевелся в нашу школу, когда был в пятом или шестом классе. Я слышала, что он переехал к какому-то родственнику, но не знаю, насколько это правда. Но точно знаю, что первый год учебы он учился за два. Он безвылазно пропадал в школе, с учителями, которыми занимались с ним с утра до ночи. По какой-то причине он пропустил полтора года школы. А позже, когда он показал свое истинное лицо, то все подумали, что он это время отбывал в колонии для несовершеннолетних.

— Нет, это не так, — отозвалась я, прежде чем успела обдумать свои слова.

— Ты что-то знаешь об этом? — спросили меня Уля с Таней.

— Нет, не то чтобы… Просто так думаю…

Он не отбывал в колонии для несовершеннолетних, я знала это, верила в это. Но вот в то, что он все это время приходил в себя после потери матери — поверить было достаточно легко. Это было похоже на правду.

И неужели Леша переехал сюда после смерти матери? И о каком родственнике шла речь?

— Если честно, я вообще удивлена, как с его репутацией и угрозами директора школы заявить о его недопустимом поведении всем вузам, он поступил сюда. И как он до сих пор не вылетел отсюда — мне тоже интересно.

Я уставилась на нее, пока мои мысли метались от одной к другой.

— Почему я его не помню? — спросила Уля.

— А разве должна? Он учился в параллели, первые два года о нем никто и не слышал даже, потому что он был занят учебой. Потом он стал прогуливать уроки, все драки он устраивал за пределами школы и их тщательно скрывали, чтобы не навредить репутации школы. Не выгнали его только потому, что за ним стоял какой-то серьезный человек. Возможно тот самый родственник, к которому он и переехал, — ответила она. — Я знала об этом только потому, что была на хорошем счету у учителей и была старостой класса, — взгляд Тани еще раз скользнул ко мне и она пожала плечами. — Это все, больше я ничего о нем не знаю.

— Странно все это. И еще мне непонятно, как он здесь учится, — отозвалась Уля нахмурившись. — В списках его нет и на парах его никто никогда не видел.

— Может, ему преподают отдельно? — предположила Таня.

— Или его семья, о которой, прошу заметить, ничего неизвестно, замешана в криминале, и поэтому его никто до сих пор не отчислил, — выдвинула другой вариант Уля.

Я разразилась смехом, а потом сказала:

— Нет, это бред.

— Почем сразу бред? — обиженно отозвалась она.

— Еще скажи, что он итальянский мафиози, — подхватила Таня.

— Может быть, — никак не унималась Уля. — Ну а если серьезно, то почему вы отрицаете возможность того, что он завязан в криминале? Вдруг его отец какой-нибудь бандит, а Орлов идет по его стопам, избивая всех, кто попадается ему под руку?

— Уля, не перегибай. Посмеялись и хватит, — отрезала Таня, в один миг делая свое симпатичное лицо грозным.

— Ладно-ладно…

Образы избитых парней пронеслись в моей голове с ошеломляющей скоростью, унося меня от реальности. Перед глазами появился Леша, с окровавленными руками, отчего холодок пробежал по моей спине, пробирая до самых позвонков.

Но, несмотря на свой отступ, Уля все же повторно завела речь о Леше и своих предположениях о нем, еще не догадываясь о том, какой хаос она создала внутри меня.

— Ксюш, а ты ничего не замечала странно в его поведении? — услышала я ее вопрос. — Может, он…

— Уля, прекрати, — строго перебила ее подруга. — Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

Я послала Тане благодарный взгляд, когда она спасла меня от очередного нападка Ульяны, потерявшей тормоза. Таня быстро кивнула мне в ответ и стала расспрашивать Ульяну о предстоящей вечеринке в доме одного из старшекурсников, уводя подругу подальше от мыслей о моем Леше.

21.3. Показалось или…?

Проходили недели и ничего не менялось.

Он заезжал за мной и отвозил домой сразу после пар. Верный своему слову, Леша никогда не пропускал ни одного обеда со мной. А всякий раз, когда Таня или Ульяна приглашали меня погулять с ними, Леша без малейших возражений отпускал меня с ними. Казалось, ему даже нравилось, когда я проводила время со своими друзьями. Иногда я даже видела облегчение в его глазах, когда сообщала об этом.

Я старалась делать вид, что меня все устраивало. Даже когда мне нужна была исключительно его компания, быть с Таней и Ульяной было лучше, чем ничего. Мы ходили по кафешкам, смотрели девчачьи фильмы и дважды я даже позволила Ульяне затащить меня в торговый центр и купить кое-что из одежды и косметики. А Таня, с которой мы за это время значительно сблизились, взяла меня под свое крыло и научила краситься, потому что по урокам Ульяны и ее тридцати трех ступенчатому макияжу накраситься я не смогла бы никогда в жизни. Таня была так добра ко мне, что я даже удивилась, почему я ей сразу не понравилось.

А сейчас я ждала Лешу у его машины, как он и сказал, прислонившись спиной к двери с пассажирской стороны. Голова раскалывалась от недосыпа. Я засиделась допоздна, чтобы сделать эссе, про которое совсем забыла. Мне потребовалась огромная сила воли, чтобы не заснуть на лекциях.

Я стояла и спокойно дожидалась Лешу, как вдруг у меня волосы на затылке зашевелились. Я оглядела почти пустую парковку.

Казалось, будто бы кто-то пристально смотрел на меня. Я оглянулась через плечо, чтобы опровергнуть или подтвердить внезапно пробудившееся шестое чувство. По шее и рукам побежали мурашки, когда я увидела мужчину, стоящего в самом конце парковки.

Даже с расстояния я могла сказать, что это был крупный, мускулистый мужчина. На нем были солнцезащитные очки, но, даже несмотря на них, я точно знала, что незнакомец смотрел на меня.

По телу прошла крупная дрожь, а кровь отхлынула от лица, когда он направился в мою сторону. Не знаю почему, но я чувствовала, что он был опасен, очень опасен. Я сделала шаг назад и столкнулась с чем-то. Со сдавленным криком я обернулась, подняв руки, чтобы защититься, и замерла, когда увидела перед собой Лешу.

Слава Богу, это был он.

Я прижалась к нему, пытаясь отдышаться и перевести дыхание. Его руки автоматически обхватили мои плечи и я знала, что он чувствовал мою дрожь даже через верхнюю одежду.

— Ксюша? — он приподнял мой подбородок. — Ксюш, что случилось?

Мой взгляд метнулся к тому месту, где я в последний раз видела мужчину. Я моргнула и слегка выпрямилась, когда увидела, что он исчез. Неужели мне показалось?

Леша проследил за моим взглядом, крепче обхватив меня руками. И, не найдя ничего подозрительного, он вновь посмотрел на меня.

— Что случилось? — снова спросил он.

В голове резко помутилось. Я не знала, что ему ответить.

— Я-я… Ничего, — вздохнула я. — Ты просто напугал меня, вот и все.

Одна из его рук переместилась к моему лицу, вновь обхватывая мой подбородок. Он наклонился чуть ниже и принялся блуждать глазами по моему встревоженному лицу.

— Ты уверена? — спросил он в ответ. — Ты бледная.

— Я просто не выспалась, — и соврала, и одновременно ответила правду. — Не спала сегодня до трех ночи.

— Что делала?

— Писала забытое эссе, — пробормотала я, отводя глаза в сторону.

Ему не нужно было знать правду. Усталость отражалась в каждой черточке его лица и он выглядел так, словно нуждался в хорошем отдыхе. Именно поэтому я не стану забивать его голову своими страхами. Возможно, мне просто показалось или тот мужчина мог кого-то ждать. А поскольку мы были единственными людьми на парковке, я сразу предположила худшее.

Чем больше я думала об этом, тем больше расслаблялась. К тому же, когда Леша обнимал меня, я всегда чувствовала себя лучше. Закрыв глаза, я уткнулась лицом в его крепкую и широкую грудь. Сделала долгий глубокий вдох и прогнала все жуткие ощущения.

— Я планировал пригласить тебя куда-нибудь поужинать, — заговорил Леша, отчего по его груди прошла вибрация. — Или ты хочешь, чтобы я отвез тебя домой отдыхать?

Мои глаза распахнулись и я откинула голову назад, чтобы посмотреть на него.

Он что, шутит? Выбор же был очевиден.

— Давай поужинаем, — тут же ответила я и его губы растянулись в легкой улыбке.

— Хорошо.

— Там, где у нас было первое свидание, — заявила я.

Леша согласно кивнул.

— А еще я хочу молочный коктейль, — добавила я.

— Хорошо, — он усмехнулся и оттаял. — Это все или еще что-то будет?

— Мы давно никуда не ходили, — прошептала я. — Так что прости, если я буду немного требовательна.

Он ничего не ответил, но его улыбка стала еще шире.

— А мы можем после ужина заскочить в книжный магазин? — добавила я, виновата прикусив губу. — Я хочу купить новую книгу.

К моему удивлению, Леша рассмеялся. И от этого смеха в моей груди поселилось тепло.

Я скучала по его смеху. Я скучала по нему всему.

— Теперь все? — спросил он, все еще посмеиваясь.

— Я дам тебе знать, если у меня будет что-то еще, — сказала я деловитым тоном.

Когда наши губы встретились в поцелуе, я поняла, что каким-то чудесным образом, прямо сейчас, у нас все наладилось.

21.4. Семейные разборки

POV Леша

Я сидел на диване у Черепа, в то время как он сам сидел рядом, скрестив руки на груди, и смотрел телевизор. Громов, прислонившись бедром к настольному футболку, стоял в дальнем конце комнаты, разговаривая по телефону. Мы оба были на так называемом посту, присматривая за Черепом и следя за тем, чтобы он не покидал своего дома.

Последние несколько недель были сущим адом. Я затерялся где-то между заботой о Рябинине и контролем Черепа, который так и рвался творить всякую херню. С этими двумя не было ни минуты покоя. Если Даня был моим лучшим другом, то Череп был другом Влада, и сказать, что Череп пришел в ярости, увидев состояние Рябинина, когда мы прибыли в “Логово”, было ничего не сказать. Это было гребаное преуменьшение, потому что он буквально жаждал крови. И он бы ее получил, если бы я не вмешался. Если бы не я, то, возможно, Череп сейчас лежал бы в той же больнице, что и Влад.

Блять.

Теперь я искренне недоумевал, как Даня смог взять на себя заботу обо мне и справлялся с этим так легко. Это было пиздец как трудно. У меня попросту не осталось времени ни на что другое, даже на Ксюшу.

При воспоминании о ней во мне поднялось чертово чувство вины, от которого заныло в груди.

Я пренебрегал Ксюшей, пренебрегал своей девушкой только для того, чтобы обеспечить безопасность своих друзей. Да, за ней присматривали наши люди и она была в абсолютной безопасности, даже когда меня не было рядом. Но это было не то, чего мы с ней хотели.

Она была так счастлива, когда мы раньше гуляли вместе или ходили куда-нибудь. И это было не притворство, она правда была счастлива. Ксюше по правде нравилось быть со мной, говорить со мной, целовать меня и обнимать.

Она всегда скучала по мне.

А я… А я не знал, о чем она вообще думала.

Иногда мне хотелось хорошенько встряхнуть ее.

Накричать на нее.

Спросить, какого черта она все еще оставалась со мной.

Она была слишком хороша для меня. Слишком чиста. И это не давало мне покоя, потому что я хотел видеть Ксюшу рядом с собой и в то же время не хотел портить ее жизнь. А последнее обязательно произойдет, если она не уйдет от меня.

Нет, я не смогу. Не смогу сдержать обещания, данного ее родителям — не причинить Ксюше вреда. Я причиню его, если она останется со мной.

Я не смогу сделать ее счастливой. Не с помощью тайн и лжи, которыми уже сейчас портил все между нами. Но если бы я рассказал ей правду, то точно бы не сделал ее счастливой. Расскажу и она немедленно захочет уйти.

Но если я знал, что не смогу сделать ее счастливой ни при каком раскладе, то почему не мог просто отпустить ее?

— Ты меня раздражаешь.

Я перевел взгляд на Черепа, лицо которого выражало лишь одну эмоцию — недовольство.

— Я тебя раздражаю? — переспросил я.

— Да, — хмыкнул Череп. — Выглядишь так, будто я убил твоего котенка.

— У меня нет кота. У меня аллергия на шерсть.

— Все равно раздражаешь. Тебе еще не пора свалить?

Я стиснул зубы и посмотрел на свои костяшки, никак не успевающие затянуться. Как будто я должен был свалить. Всякий раз, когда я уходил, Череп пытался улизнуть в “Логово”. И чем бы все обернулось — было страшно представить.

— Ты же знаешь, что хочешь меня, — раздался голос Громова и мы с Черепом оба повернули головы в его сторону. — Не отрицай этого, малышка.

Я и Череп синхронно издали звук отвращения, отчего Даня скользнул по нам взглядом и показал средний палец.

— Я заеду к тебе чуть позже, — сказал он в трубку. — Нет, не закрывай окно в этот раз, — затем последовала короткая пауза. — Отлично, увидимся позже.

Он завершил разговор с самодовольной ухмылкой и пересек комнату, чтобы сесть между мной и Черепом. Громов взял со стола кусок пиццы и посмотрел на нашего друга.

— По какой причине у тебя такая недовольная физиономия? — спросил он, откусив кусок пиццы.

— По причине того, что Орлов меня раздражает, а ты — бесишь, — парировал Череп, медленно закипая.

— Чем я то тебя бешу? Я ж еще ничего не сделала даже, — Даня озадаченно нахмурил брови.

— Тем, что от тебя так фанатеют девчонки.

— Не так уж она и фанатеет от него, если заперла в прошлый раз окно и не впустила его, — пробормотал я, на что Громов громко фыркнул.

— Зависть — это плохо, знаешь ли, — ответил он Черепу.

— Кто сказал, что я завидую?

— Короче, я пошел, — заявил я, вставая с дивана. Но когда Череп выпрямился, а его глаза загорелись от предвкушения, я добавил: — Дань, останься здесь.

Огонек в глазах друга моментально потух, а сам он зарычал и откинулся обратно на диван с убийственным видом.

— Чего? — возмутился Громов. — Я не останусь с ним на всю ночь. У меня так-то дела.

— Можешь уйти в любое время, — отозвался я, попутно натягивая куртку. — Череп никуда не денется, если хочет встретиться с Ксюшей в это воскресенье.

— Серьезно? — Череп наклонился вперед, вновь загоревшись. — Ты не шутишь?

— Нет.

— О, скажи ей тогда, чтобы принесла мой сэндвич, — вставил Даня.

— И мне тоже.

— Громов с тобой поделится, — пробормотал я, поднимая свой телефон со стола.

— Нихрена подобного!

— Значит, вообще нихрена не получишь!

— Все, я звоню Ксюхе.

— Позвонишь ей и я позабочусь о том, чтобы тебе нечем была трахать баб, — пригрозил я через плечо, направляясь к двери.

Громов что-то гневно пробормотал в мой адрес, а я с ухмылкой закрыл дверь. Я быстро прыгнул в тачку, размышляя, действительно ли это была хорошая идея. Но, во всяком случае, это было лучшее, что я смог придумать, чтобы удержать Черепа дома, причем без лишнего контроля. Потому что никакие угрозы бы не подействовали на этого придурка.

Это было беспроигрышное решение. Так я бы смог выполнить наконец обещание, данное Ксюше — организовать для нее встречу с Громовым для передачи сэндвича, и заставить Черепа вести себя хорошо в течение всей недели. Но не все так просто — мне придется следить за тем, чтобы мои друзья не наделали херни при Ксюше и не напугали ее до смерти.

Бля, сколько же всего мне пришлось сделать для этих придурков…

Все тягостные мысли покинули меня, когда я припарковался у своего дома и увидел чужую машину у гаража. Бросив свою тачку прямо на территории, потому что не смог загнать ее в гараж из-за одного нежданного гостя, я направился прямиком к нему навстречу.

Нехорошее предчувствие скрутило меня изнутри. Я стиснул челюсти и яростно распахнул входную дверь, зная что она была незаперта.

— Какого хрена? — прорычал я, увидев мужчину, удобно расположившегося на диване с чашкой чая в руках.

— Добрый вечер, Леша, — проговорил отец, не отрывая глаз от игры по телевизору. — Где ты был?

Я ничего не ответил и направился в сторону своей спальни. Я не собирался играть в это дерьмо, в видимость нормальной семьи. Но следующие слова отца заставили меня остаться:

— Ты был со своей девушкой?

Я резко обернулся, страх сковал меня изнутри. Глаза отца, которыми он пронзал меня, были холодными и расчетливыми.

Откуда он знал? Откуда, блять, он узнал о Ксюше?!

Мои руки невольно сжались в кулаки.

Конечно, он знал. Не было ничего, чего бы старик не упустил, чего бы он не знал. Даже если он находился за много километров отсюда, у него все равно были глаза и уши в этом чертовом городе.

— Как же ее зовут? — он постучал пальцем по виску, изображая задумчивость, прежде чем ответил сам себе. — О, точно — Ксюша. Соколова Ксения.

— Чего ты хочешь?

Отец выдержал мой тяжелый взгляд, а затем сказал:

— Хочу познакомиться с ней.

Мышцы напряглись так сильно, что принесли мне боль.

Блять, блять, блять!!!

Именно этого я и боялся.

— Нет, — выдавил я из себя.

Старик поднял чай и сделал большой глоток, прежде чем сказать:

— Я хочу увидеть, что это за девушка.

— Нет.

— Хочу узнать, действительно ли ты ей нравишься.

— Нет.

— Хочу понять, настоящие ли между вами отношения, — продолжил он, не обращая внимания на пылающую ярость на моем лице. — Я хочу узнать девушку своего сына.

— Нет, ты с ней не встретишься, — бескомпромиссно отрезал я.

Отец стиснул зубы, отчего проступили несвойственные его лицу углы челюсти. Это говорило лишь об одном — он начал терять маску спокойствия.

Отлично.

— Я просто пытаюсь быть отцом, сынок, — пробормотал он.

— Отцом? — я горько усмехнулся, вскинув брови. — Ты теперь пытаешься быть отцом? Серьезно, блять?! Ты потерял это право, когда бросил нас, бросил меня и ее!

Его выражение лица на секунду дрогнуло.

— Ты знаешь, почему я ушел, — сказал он, отводя взгляд в сторону.

— Знаю, как и ты знаешь, что теперь мне все равно на тебя. Может быть, когда я был маленьким, мне было не все равно, но не теперь.

Я наблюдал, как он наклонился вперед, уперся локтями в колени и сцепил руки, устремив на меня свой прямой взгляд.

— Сын… — начал он.

— Я тебе не сын! — прорычал я, прерывая его и наклоняясь вперед. — Перестань называть меня сыном! Ты не считал меня своим, поэтому и бросил нас, помнишь?! Не смей теперь называть меня своим сыном.

На лице отца промелькнули обида и сожаление, а в глазах застыла боль, но вскоре все сменились беспокойством.

Да пошел он. Мне не нужно было его гребаное беспокойство.

— Успокойся, Леша, — приказал он, поднимаясь на ноги и оставляя чай на столике. — Просто успокойся. Мы же не хотим, чтобы случился еще один приступ, не так ли?

Только тогда я заметил, что тяжело дышал и дрожал. И даже если я не хотел подчиняться отцовской воле, то мне все равно пришлось это сделать. Просто потому что я не хотел снова оказаться в долгу у него.

Я опустил взгляд на свои кулаки и медленно разжал их, наблюдая, как кожа легко скользит по мышцам и костям. Начал медленно вдыхать и выдыхать, а когда убедился, что достаточно успокоился, поднял голову и встретился взглядом с отцом:

— Не будет никакого приступа, — тихо сказал я. — Просто уходи.

Отец изучал меня, блуждая взглядом по всему мне, а затем он твердо заявил:

— Я останусь на ночь.

Блять.

— Как хочешь, — пробормотал я, уходя в свою спальню и закрывая за собой дверь.

Сев на кровать, упершись локтями в колени, согнув туловище вдвое и сцепив руки на затылке, я крепко зажмурил глаза, отгоняя проклятые воспоминания, которые приходили всякий раз, когда я видел отца.

Я боролся с ними, проклиная проклятого старика за то, что он вообще пришел. Я ненавидел его за то, что он пытался исправить то, что уже было непоправимо сломано.

Мы никогда не станем семьей.

Пока моя мать мертва, я никогда не стану его сыном.

Мне не следовало покидать дом Черепа и не следовало заходить сюда, когда я увидел машину отца у дома.

А сейчас нужно было просто держать себя в руках. Но как же это, блять, было сложно…

Зазвонил телефон, звук заполнил комнату и прервал мои мысли. Я поднял голову и разжал руки. Вытащив телефон из джинсов, я увидел на дисплее звонок от Ксюши.

Я ответил на звонок и устало провел рукой по лицу.

— Ксюша? Уже поздно. Почему ты до сих пор не спишь?

— Леша, — ее голос был как глоток свежего воздуха. Он успокоил меня и даже расслабил. — Я просто звоню, чтобы спросить, что ты хочешь завтра на обед.

— Ты звонишь только для этого? — я плюхнулся на кровать и потянулся за подушкой, чтобы подложить ее под голову. — Ты же знаешь, я съем все, что ты приготовишь.

— Знаю, но я хочу приготовить что-нибудь особенное в благодарность за мои новые книги.

— Даже несмотря на то, что я пытался купить тебе книги с пометкой “18+”? — спросил я в ответ, улыбаясь своим воспоминаниям.

— Да, — она тяжело вздохнула. — Честно говоря, мне хватило “Пятидесяти оттенков серого”, и я больше никогда не хочу читать ничего подобного.

— Мое предложение, воплотить какие-нибудь сцены из твоих книг в жизнь, еще в силе.

— Думаю, я обойдусь без повторения чужих опытов и буду действовать по обстановке. Ну, когда придет время, — пробормотала она смущенно.

Я громко рассмеялся, хотя знал, что этой ночью меня будут мучить кошмары. Я позволил себе смеяться, несмотря на то что человек, который испортил мою жизнь, стоял прямо сейчас за дверью. Я продолжал смеяться, потому что знал, что с наступлением утра моя жизнь станет лучше.

Потому что увидя свою девушку, мне станет лучше, хотя бы ненадолго.