Идеалы мисс Райт. Дилогия

Глава 19

В «Вестнике»…

Начало новой недели ознаменовалось очередным колоссальным опозданием на работу. Выехали мы отнюдь не на рассвете, который, к слову, уже был по-осеннему поздним, продвигались медленно из-за скользкой от дождя и опавшей листвы дороги – в результате только к обеду злые и раздраженные добрались до редакции. Наученная горьким опытом я подвинула соседку, намеревавшуюся снова всю дорогу проспать, чем тут же занесла себя в список заклятых врагов. Пока Руми дулась молча, это еще можно было терпеть – ее демонстративное сопение заглушали гул мотора и шорох шин по мокрой трассе. Но хулиганке быстро надоело страдать без должного отклика, и она принялась приставать с вопросами. В третий раз описывая наряды приглашенных на премьеру дам, я уже была готова рычать. И нарычала, когда надоевшая тема пошла на четвертый круг. Алекс, который поначалу предпочитал не вмешиваться и лишь посмеивался над моими мучениями, опрометчиво обронил, что мне не стоит нападать на его сестренку. Та радостно покивала и начала ныть, как я ее обижаю. Жалобы соседу моментально надоели, и он попытался оборвать их поток, Руми мгновенно возмутилась его черствостью, а я по глупости с ней согласилась – в общем, к моменту въезда в столицу мы все разругались, как никогда прежде.

Алекс, завезя сестру домой, наотрез отказался подождать пока я переоденусь или хотя бы отнесу в квартиру сумку. Так мы с ним и ввалились в «Вестник» в дорожной одежде. И если он в темных брюках и мешковатом свитере выглядел довольно прилично, то я – в аналогичном наряде, заляпанных грязью сапогах и с кудрявыми от влажности волосами – смотрелась нищенкой, которую он подобрал на обочине. Добавить рассерженные лица, перебранку и потрепанный дорожный саквояж, который я не захотела оставлять в машине и теперь пыталась вырвать из рук соседа, чтобы нести самостоятельно, и станет понятно, почему охранники схватились за оружие, не сразу опознав высокое начальство. Я бы на их месте вообще полицию вызвала.

В приемной Алекс затолкал мою сумку в шкаф, затребовал кофе и ушел к себе в кабинет, предварительно вывалив на меня целую кучу заданий. О том, чтобы добраться до архива и поискать сведения о Каролине Айвори не могло быть и речи. Я носилась по редакции, огрызаясь на подколки коллег, и ничего не успевала. Труповедка, на которую я то и дело натыкалась в самых разных местах, при виде меня зеленела, краснела, бледнела и, казалось, готова была запрыгнуть на люстру или забиться под ковер. Я даже подумала, что она, забредая то в один отдел, то в другой, пытается от меня спрятаться. Но почему она это делает, догадалась не сразу, а только услышав обрывки разговоров сотрудников. Обсуждая премьеру, никто из них не упомянул обещанный Фрэйлом «вынос трупа». Оно и не удивительно, если поразмыслить – на приеме была масса куда более интересных для прессы личностей, чем наша королева некрологов. Зато теперь мисс Руддол боялась, что о ее субботних подвигах поведаю я, как будто мне больше нечем было заняться, кроме как распускать сплетни. Тем более, если можно было взять пример с Руми и немного поторговаться. Знать бы еще, на что обменять свое драгоценное молчание.

Под вечер, когда мне наконец-то удалось присесть и налить себе первую за день чашку чая, на пороге кабинета появился грозный начальник. Смерил меня недовольным взглядом, сообщил, что ему нужно уйти, и велел дожидаться его возвращения. Я демонстративно посмотрела на часы и изобразила недовольство, а едва Алекс вышел из приемной, позабыв про чай, бросилась к картотеке. Вооружившись списком номеров, в которых упоминалась герцогиня, я пробралась в архив. Работавшая там девушка уже ушла, но у меня, как у секретаря главного редактора, был дубликат ключей – никогда ведь не известно, в какой момент начальнику понадобится журнал десятилетней давности или кличка любимой собачонки мэра, с которым он собрался поужинать.

В довольно большой комнате, заставленной рядами стеллажей, можно было отыскать даже размер обуви театрального критика и фамилию прапрабабушки популярной певицы. Но ни одного нужного мне выпуска не оказалось на полках. Более того, отсутствовала именная папка в алфавитном каталоге. И это было очень странно – на такую заметную личность, как Каролина Айвори, должны были собрать пухлую подборку данных. Но не нашлось даже жалкой пары листиков с фотографией, возрастом и прочей общедоступной ерундой. В соответствующем месте зиял провал. Папки на Дэвила Айвори тоже не обнаружилось, а уж о нем-то информация наверняка имелась, даже если его молодую супругу сочли недостойной заведения персонального дела. Случайно переставить сразу все искомые материалы так, что я не смогла их откопать, не могли. Следовательно, кто-то пришел раньше меня и изъял все, что было, по сиятельной паре.

Кто бы это мог быть? И зачем?

В перечне заметок на ближайшие три выпуска не было ничего об Айвори. Значит, этот кто-то ограбил архив без официального запроса – так же как намеревалась сделать я. И, вероятно, с теми же целями. Кто-то собирался увести у меня из-под носа перспективную тему. И, кажется, я знала, кто! Обратно в приемную летела, уже не таясь, и в кабинет ворвалась, едва не сорвав дверь с петель. Ну конечно! Все искомые выпуски аккуратной стопочкой высились на столе несносного соседа, придавленные сверху двумя увесистыми папками, а рядом красовалась шеренга из моих альбомов с вырезками. Интересно, это Фрэйл-младший так проникся очарованием синеволосой куклы, что бросился изучать данные о ней? Или все же вознамерился лично сочинить заметку об этой приторно сладкой даме? А может, просто как-то догадался, что этим вопросом заинтересовалась я, и подло утащил материалы? Я бы не удивилась, если бы верной оказалась последняя версия. Вот только бесила больше почему-то первая.

Определиться, что делать дальше – умыкнуть личное дело в свой закуток или временно забыть о нем, – я не успела. Раздался тихий стук, скрипнула дверь, и пока я соображала, нырнуть под стол или прикинуться поливающей цветы, в приоткрывшемся проеме показалась знакомая вуаль.

– Алекс, к тебе можно? – неуверенно произнесла Констанс.

– Нужно! – Возликовала я и добавила, подскочив ко входу и уцепившись за руку посетительницы: – Ты-то мне и нужна.

Затащить Конни в кабинет и усадить на диван оказалось неожиданно легко. Вообще, человек совладать с оборотнем может в двух случаях: когда перевертыш растерян, и когда не против, чтобы с ним совладали. В тот момент видимо совпали оба пункта – обнаружить вместо Фрэйла-младшего меня Констанс не рассчитывала, но явно была не прочь его дождаться.

Повесив на приемную табличку «Закрыто» и обеспечив себя и гостью чаем, я приступила к допросу:

– Рассказывай!

– Что рассказывать? – Несколько агрессивно отреагировала на требование Констанс.

– Все! – Кажется, хищная улыбка у меня вышла на зависть любому волку. – Зачем пришла и…

– А вам не кажется, что это не ваше дело? – процедила Конни, сделав голосом акцент на словах «вам» и «ваше».

– Нет, если вы, – я тоже выделила обращение, – настаиваете, то мы можем побеседовать о погоде. Но тогда не стоит рассчитывать, что я поделюсь сведениями о вашем брате, мисс Сторм.

Чопорность слетела с перевертыша вместе с откинутой на затылок вуалью.

– Ты знаешь, где он? Ты его видела?

– Не тряси меня так, – попросила я, пытаясь высвободить плечи из хватки оборотня. – И вообще, я первая спросила! – Признаваться сразу, что мне ничего не известно, кроме того, что Джайсон приходил в редакцию, было неразумно, а врать клыкастой мисс – опасно. Поэтому я предпочла проигнорировать пока ее вопросы и задать свои. – Так что тебе здесь понадобилось? Алекс же запретил приходить!

Продемонстрировать свою осведомленность тоже было не лишним – так гораздо проще разговорить собеседника. Ведь нет же ничего плохого в том, чтобы обсудить секрет с тем, кто в него уже посвящен, не правда ли? Я даже затаила дыхание, чтобы не спугнуть удачу, и нехитрая уловка действительно сработала.

– Я помню, что он просил тут не появляться, но я так переживаю, – взволнованно затараторила Констанс. – Джайс не показывается дома уже больше недели. Я вообще его не видела с позапрошлой пятницы!

– Это когда мы были у тебя в лавке? – Фонтан красноречия никогда не лишне поощрить уточнением.

– Ну да, как раз перед вашим приходом. – Кивнула оборотень.

– Это из-за него ты закрылась на час позже? – произнесла я и тут же по лицу Конни поняла, что промахнулась с вопросом. – В смысле, задержалась и… – Попытка исправить ситуацию не удалась.

– Пожалуй, я лучше дождусь Алекса на улице, – заявила Констанс, приподнимаясь с дивана.

– Там холодно и дождь, – потянув ее за рукав обратно, заметила я и добавила, указав на чашки, стоящие на столике: – а здесь тепло, сухо, есть горячий чай и человек, который видел объект твоей тревоги в прошлую среду.

– Хорошо, – вздохнула Конни, – я останусь. Но не спрашивай меня о…, – она замялась, подбирая формулировку, – ни о чем не спрашивай!

– Если я не буду тебя спрашивать, то ты не сможешь спрашивать меня, – возразила я резонно. – Допустим, ты не хочешь или не можешь говорить о назначенной встрече, хотя я и сама догадалась, что Фрэйл не просто так отправился в твой «Пряничный домик». А как насчет ранения твоего брата? Ты знаешь, из-за чего его подстрелили?

– Из-за чего? – повторила Констанс и выдохнула возмущенно: – Из-за кого! Так будет вернее. Из-за этой… этой…

– Ага, то есть эту тему мы можем обсудить! – Обрадовалась я. – Так о ком речь?

– Имя я тебе не скажу, – подумав, заявила Конни, – ни к чему оно тебе. Просто Джайс он такой… У него большие проблемы со вкусом.

– За это теперь стреляют? – Может и не стоило округлять глаза в комическом испуге, но я не удержалась – уж слишком трагично прозвучало это невинное обвинение.

– Как видишь, – кисло ответила Констанс. – Моего братца угораздило влюбиться в крайне неподходящую особу.

– Из общины тигров, что ли? – Предположила я.

– Хуже! – Мрачности в голосе перевертыша позавидовала бы самая пасмурная ночь.

– Разве может быть хуже?

Мое удивление было обоснованным. В среде оборотней весомость социальных и финансовых различий была весьма сомнительна. Сила и здоровье, способность защититься и произвести на свет потомство – вот главные ценности двуликих нелюдей. Следовательно, вариант с классическим раскладом «пастух влюбился в королеву» отпадал. В человека, а тем более эльфа, перевертыш влюбиться не мог – звериная ипостась надежно защищала от такого конфуза. Оставалась только версия с представительницей иного подвида. Такие случаи крайне редко, но случались, и были плохи в первую очередь бесплодностью подобного союза.

– Может! – В желтых глазах Конни вдруг заблестели слезы, она всхлипнула и расплакалась.

– Ты чего? – Перепугалась я и принялась неловко утешать: – Ну влюбился! С кем не бывает? Разлюбит! Ну не все же так плохо?

– Все-о-о! – рыдала с подвываниями Констанс, уткнувшись хлюпающим носом в свою вуаль. – Уже несколько лет никак не разлю-у-убит! Эта тварь его убье-о-от!

– Какая тварь? О ком ты?

Наверное, я бы сумела получить ответ, но тут из приемной донесся какой-то грохот. Подорвавшись, я метнулась к двери, рывком ее распахнула и едва успела пригнуться – что-то небольшое просвистело над моей головой, врезалось в косяк и окатило дождем осколков.

– С ума сошел? – выкрикнула я, гневно уставившись на злостного уничтожителя вазочек.

Он стоял возле моего стола со сломанной табличкой «Закрыто» под пяткой и таращил округлившиеся от испуга голубые глазищи. Пожалуй, такого ужаса в них я не видела, даже когда пятнадцатилетняя Руми решила без спросу прокатиться на его кабриолете и едва не въехала в дуб. Ступор у соседа продлился недолго – уже через миг он подлетел ко мне и принялся бесцеремонно вертеть и ощупывать.

– Прости, я не хотел! Ты цела? Осколками не поцарапало?

– Пусти!

Похоже, мои бедные плечи ожидала веселенькая пятнистая расцветка в лилово-желтой гамме – синяков от хватки сперва оборотня, а теперь вот Алекса на них была уже целая россыпь.

– Сильно напугалась?

– Да отпусти же ты!

– Я, наверное, пойду?! – Робко вмешалась в бессмысленный диалог Констанс.

– А ты что здесь делаешь? – У удивления соседа был один огромный плюс – он наконец-то отцепился от меня и даже шагнул назад. И один просто гигантский минус – он осознал, что застиг нас на своей территории. – Нет, не так! Что вы обе делаете в моем кабинете? – Мгновенно перейдя от беспокойства к хмурой подозрительности, вопросил Алекс.

Возможно, мне следовало смутиться, начать извиняться, но я решила поступить иначе. В конце концов, что такого уж ужасного произошло? Прямого запрета на посещение кабинета начальника не существовало. Более того, я, как исполняющая обязанности секретаря, имела некоторые привилегии в редакции и могла беспрепятственно бродить почти везде. Предложить посетительнице напитки и вовсе входило в мои функции. А что узнала гостью, которой, между прочим, меня сам Фрэйл-младший и представлял, так это не мой проступок – маскироваться лучше надо было. Кроме того, следовало воспользоваться тем, что сосед чувствовал себя виноватым, едва не угодив в меня вазой.

– Чай пьем, – с уверенностью в своей правоте заявила я Алексу, – и мирно беседуем. А что?

– В моем кабинете? – повторил он, демонстративно сложив руки на груди и заломив бровь.

– А почему нет? – Сделала я вид, что не понимаю сути претензии. – Конни была очень расстроена, а тут все время ходят посторонние.

– Так ты же табличку на дверь повесила. – Парировал сосед, покосившись на останки этой самой таблички, валявшиеся возле моего стола. Во взгляде его мелькнуло что-то очень похожее на смущение, и мне даже померещилось, что он слегка покраснел.

– Повесила! – Согласилась я нехотя. Вот закрытие приемной до окончания рабочего дня действительно было нарушением правил, но ведь не слишком серьезным. Да и сдаваться я не намеревалась и несколько агрессивно продолжила: – И что?

– Ну так и пили бы чай здесь! – Звучало логично, но у меня была наготове альтернативная логическая цепочка.

И с самым невинным лицом я возразила:

– Не могла же я повесить табличку «Закрыто», если я на работе!

– Это еще почему? – Изумился Алекс.

– Как же я закрою, если я здесь? Это же обман, – главное побольше, побольше возмущения в голос, и любая чушь покажется правдой, – а мне совесть не позволяет вводить коллег в заблуждение!

– А если ты в моем кабинете, значит, не обман?! – Не желал признавать верности моих рассуждений сосед.

– Нет! Раз я в твоем кабинете, то меня же нет на месте.

– Ладно, допустим, вы ушли ко мне, чтобы вам не мешали. Зачем тогда закрывать приемную?

– Ну как это зачем? Чтобы посторонние не заходили, пока я отсутствую, не ломились в твой кабинет и не воровали мои чай и кофе!

– Так если ты все равно закрыла приемную, то почему было не остаться в ней?

– А как я ее закрою, оставшись? Мне…

– Вот только не надо опять врать про совесть, Одуванчик! – Оборвал меня на полуслове Алекс и буркнул тихо: – Кажется, идея поселить тебя с Руми была крайне скверной. И чем я только думал?

– Что? – переспросила я, не уверенная, что мне не послышалось: – Ты думал?

– То! – Передразнил сосед, оставив вопрос без ответа.

– Я вам не мешаю? – Напомнила о своем присутствии Констанс.

– Нет! – ответили мы хором.

– Кстати, – сосед повернулся к оборотню и снова нахмурился, – о чем это вы беседовали?

– Не волнуйся, ничего связанно с тобой я не сказала, – быстро, будто испугавшись, проговорила Конни, – правда ничего.

– Мы обсуждали превратности любви, – выдала я, – и то, какими идиотами становятся мужчины, влюбившись!

– Что? – Похоже, этим вечером это слово приобрело неимоверную популярность и многогранность. У Фрэйла-младшего оно прозвучало на редкость выразительно – с этакой гремучей смесью возмущения и протеста.

– Мы о Джайсе говорили. – Поспешила вмешаться Констанс.

– И о некой твари, которая может его убить, – продолжила я, надеясь развить тему. – Конни только не успела назвать мне имя ее и…

– И хвала Пресветлой, что не успела! – заявил Алекс. – Я же предупреждал, – повернувшись к гостье, начал он, – чтобы ни в коем случае…

– Я и не собиралась, правда! – Принялась оправдываться она.

– Тебе вообще не следовало здесь появляться! Я ведь обещал, что, как только что-то узнаю, сразу сообщу, – укоризненно произнес сосед.

– Но я же волнуюсь! – Всхлипнула Конни.

Вид у оборотня стал настолько несчастный, что я не выдержала и, потрепав ее по плечу, выпалила:

– Не переживай ты так! В среду Джайсон был совершенно здоров, бодр и вообще в полном порядке. Только и того, что неразговорчив немного, но…

– Та-а-ак! – с угрозой протянул Алекс. И только тут я сообразила, что самым позорным образом проболталась, и досадливо ойкнула. – Ты и сюда умудрилась нос сунуть? А ну-ка, рассказывай! – Велел он и, ухватив меня за локоть, потащил в кабинет.

Перевертыш поспешила за нами и даже дверь в приемную прикрыла.

– Да-да! Рассказывай! – Вторила гадкому диктатору эта предательница. На ее клыкастом лице нарисовалась решимость, и я бы не удивилась, если бы она вдруг достала из сумочки клещи и принялась примериваться ими к моим ногтям.

Зря я ее пожалела – ну да ничего, впредь буду умнее. Вырвав руку из захвата, я уселась на диван, взяла свою чашку и, повыше задрав подбородок, независимо заявила:

– Что я должна рассказывать? – В поле зрения очень удачно попали настенные часы. – И вообще, рабочий день уже закончен. Так что нечего мной командовать!

– Откуда ты знаешь, что Джайс был здесь? – Не вняв моим доводам, продолжил допрос сосед.

– А что, я должна была отвернуться или выйти, когда он приходил? – Поразилась я и с укоризной добавила: – Так предупреждать же надо! Вот как я могла догадаться, что надо потолок изучать, а не на посетителя смотреть? Ты график тогда предоставь, в какое время в мои служебные обязанности входит изучение паутины и люстры. А пока нет графика – нечего мне претензии предъявлять!

– То есть ты сразу поняла, что это Джайсон? – обвиняюще вопросил Алекс. – Он же замаскирован был!

– Простите, но я не виновата, что у этого семейства проблемы с конспирацией! – Я выразительно развела руками, едва не разлив чай.

– Зато ты виновата, что у тебя проблемы с пониманием, – рассердился сосед, – я же велел держаться от него подальше и никуда не лезть!

– Так Джайсон сам пришел, – пожала плечами, – я за ним по всему Вэллару не бегала, объявлений о розыске на столбах не развешивала и вообще спокойно сидела на рабочем месте и занималась делами.

– И вообще, – передразнил Алекс, – тебе следовало немного подумать, понять, что просто так никто маскироваться не станет, и сделать вид, что ты никого не узнала!

– Еще чего! – Фыркнула я и, бросив демонстративный взгляд на часы, отставила чашку и попыталась подняться. – И кстати, мне следует собираться домой.

Фокус не удался – я едва не врезалась макушкой в нос Фрэйла, который резко переместился и навис надо мной, уперев руки в спинку дивана по обе стороны от моей головы. Пришлось упасть обратно на сидение и притвориться, что так и было задумано.

– Без меня никуда не пойдешь! – сорвавшись в конце фразы на самое настоящее шипение, заявил он.

– Это еще почему? – Сымитировать змею у меня тоже получилось неплохо, может начало сказываться знакомство с Ди?

– Потому что тебя на минуту нельзя без присмотра оставить! То с подозрительными личностями общаешься, то по лужам, как маленькая, шастаешь, то в авантю… – Он вдруг осекся, в голубых глазах блеснуло озарение, и, недобро сощурившись, Алекс продолжил: – Так это ты вымокла и простудилась, когда с Джайсом гуляла?

Признаваться резона не было, ведь логические цепочки и выводы Фрэйла-младшего – это всего лишь его измышления, пока они чем-то не подтверждены.

– Я замерзла и простыла, когда ходила за общественным кофе, – взгляд в упор, и максимум уверенности в голосе, – в свой, между прочим, законный обеденный перерыв!

– И как я сразу не догадался? – Нисколько не поверил мне сосед.

– Как ты сразу не придумал невесть что? – Выдвинула я свою версию. – Вот уж не знаю. Ты же такой мастер раздуть из комара дирижабль!

– Знаешь, что?! – Алекс наклонился еще ближе, сведя пространство между нами практически к нулю.

– Что? – воинственно отозвалась я, тоже подавшись вперед и стукнувшись своим лбом о лоб соседа. От злости меня бросило в жар. Или это у него была повышенная температура? Может, это из-за нее Алекс вдруг возомнил, что имеет право мне указывать?

– С этой минуты приемную ты покидаешь только вместе со мной! Ясно? – Продолжил наглеть противник.

– С какой это стати? – выкрикнула я ему прямо в лицо.

– А с-с-с такой, – снова перешел он на шипение, – что…

Не знаю, кто из нас вышел бы победителем – то есть, кто бы кого забодал, – но тут Констанс надоело созерцать схватку двух баранов.

– А давайте, вы сперва мне расскажете, что с моим братом, а потом уже продолжите отношения выяснять?! – предложила она.

– Не лезь! – Грубо бросил сосед, повернув голову в сторону оборотня.

Воспользовавшись моментом, я поднырнула под его руку и шустро покинула диванную ловушку. Встав рядом с Конни, невоспитанно наставила палец на Алекса и сообщила:

– Между прочим, я тоже хочу послушать про ее брата. Раз уж мне пришлось возиться с раненым, потратив на это полночи, и испортить себе одежду его кровью, я как минимум имею право знать, что именно с ним произошло!

– А я имею право, – медленно начал сосед, подойдя ко мне так близко, что мой палец уткнулся ему в грудь, – ограждать тебя от сомнительных знакомств и опасностей!

– Какое еще право? – Вспылила я.

– Да хотя бы силы! – Ухмыльнулся Фрэйл и, ухватив меня за запястье, потащил из кабинета.

– Отпусти немедленно! – Все попытки вырвать руку предсказуемо закончились ничем.

– А тебя здесь на ночь закрыть? – Задержавшись на пороге, поинтересовался Алекс у Констанс, которая застыла на месте обелиском.

Оборотень покачала головой и вышла. Сосед, не обращая внимания на мои судорожные трепыхания и пинки, провернул в замке ключ и сунул его в карман брюк, после чего поволок меня дальше. Я едва успела подхватить со своего стола сумочку и то не потому, что сообразила, что надо ее забрать, а потому, что ею было удобно хлестать по спине охамевшее начальство, невозмутимо запирающее приемную. К счастью, до сдачи очередного выпуска «Вестника» было еще целых четыре дня, и редакция опустела сразу после окончания рабочего времени. Любоваться очередным спектаклем в исполнении Фрэйла-младшего и его «кузины» было некому. Разве что один из охранников выронил надкушенный пирожок, а его напарник поперхнулся чаем и закашлялся.

Сумка с тетрадями и куртка остались в шкафу в приемной, а мои грандиозные журналистские планы – в кабинете. Вместе с недопитым чаем, папками о чете Айвори и допросом, прерванным на самом интересном месте. Семенившая за нами по коридорам редакции, Констанс скрылась из виду, едва оказалась на улице. Даже не попрощалась – только блеснули под фонарем светлые волосы. Я проводила сбежавший источник информации тоскливым взглядом и в очередной раз замахнулась ридикюлем. Но гадкому соседу все было нипочем – он продолжал уверенно тянуть меня за собой, не заботясь даже о том, чтобы обогнуть лужи.

– Куда ты меня тащишь? – Мой голос звенел от возмущения.

– На работу, – не оборачиваясь, заявил Алекс.

А у меня от его начисто лишенного логики ответа на миг пропал дар речи. Я посмотрела на оставшееся позади здание «Вестника» и уже совсем другим тоном – осторожно, почти робко – спросила:

– На какую работу?

– Внеурочную, – невозмутимо сообщил сосед, запихнув меня в свою машину. Прежде, чем я успела выбраться, он устроился на водительском месте и завел мотор. – Как мой личный секретарь ты обязана оказывать мне помощь, – добавил он, подчеркнув интонацией слово «личный».

– В рабочее время и на рабочем месте, – внесла уточнение я, – а не поздним вечером и неизвестно где!

– В любое время дня и ночи, Одуванчик! – Нахально подмигнул Алекс, выводя автомобиль со стоянки на улицу. – И в любом месте, где начальству могут понадобиться твои услуги.

– Бред! – С уверенностью припечатала я.

– Реальность! – Насмешливо парировал он, казалось, что с каждой минутой его настроение все улучшается. В противовес моему, которое становилось все хуже.

– Тирания! – Обличила я, насупившись в лучших традициях Фрэйл-младшей и скрестив руки на груди.

– Ага, – радостно подтвердил сосед, – всегда мечтал побыть тираном. Как тут удержаться, когда рядом такая очаровательно наивная жертва произвола?

Вырвавшийся у меня звук представлял собой нечто среднее между злобным шипением и угрожающим рычанием, но Алекс лишь рассмеялся. Я отвернулась и принялась разглядывать мелькающие за окном витрины, подсвеченные сотнями мигающих огоньков. Через пару минут созерцания этой вечерне-городской красоты меня посетило нехорошее подозрение.

– Куда это ты меня везешь? – По задумке прозвучать должно было грозно, а получилось как-то сварливо – как будто меня интересовал не ответ на вопрос, а возможность продолжить ругаться.

– Домой, – невозмутимо сообщил сосед.

– Домой – это в другую сторону, – возразила я.

– Ко мне домой, Одуванчик, – подтвердил мою догадку он, – и прежде чем ты начнешь скандалить, позволь заметить, что я тебя не просто в гости завлекаю, а работать заставлю!

– Цветы полить? – с сарказмом предположила я. – Или кофе сварить? А может, надо составить опись мебели для рубрики распродажа?

– Хорошая идея, – восхитился Алекс, – я как раз подумывал сменить обстановку.

– Так позови сестру – она быстро разобьет и сломает все ненужное, – посоветовала я ехидно, – а заодно и я от нее отдохну.

– Не выйдет, – ухмыльнулся сосед, – Руми по заказу работать не умеет. Исключительно по вдохновению.

– А ты запри ее где-нибудь!

– Родную сестру? – Делано ужаснулся Алекс. – Лучше я тебя запру.

– Чтобы проверить мои ломательные способности?

– Чтобы быть уверенным, что ты никуда не влезешь!

– А хочешь, более надежный способ подскажу?

– Это какой?

– Расскажи мне все, что я хочу знать, и я никуда не полезу! – Я одарила соседа ласковой улыбкой и даже ресницами похлопала.

– Так я и поверил! – Расхохотался Алекс. – Все, Одуванчик, приехали!

В квартире Фрэйла-младшего…

Надежда сбежать от тирана-начальника возле его дома скончалась, не приходя в сознание, потому что он опять проигнорировал центральный вход в здание и завел машину в знакомый задний дворик. Ворота закрылись – ловушка захлопнулась. Бежать было некуда, да и, признаться, стало любопытно, для чего же я понадобилась соседу. Так что в апартаменты я вошла без скандала и, остановившись посреди гостиной, вопросительно посмотрела на него.

– Есть хочешь? – светским тоном осведомился Алекс.

– Нет!

– Чаю?

– Тоже нет!

– Вина?

– Ни за что!

– Тогда в библиотеку! – Указал он повелительным взмахом направление.

– Пыль с книг смахнуть? – Предположение высказала просто так, ибо реальных идей, зачем мы идем именно туда, у меня не было.

– Искать пропажу, – шагая за мной, просветил сосед, – в один из томов был вложен важный документ, – добавил он, – и я был уверен, что помню, в какой. Но, похоже, перепутал, поскольку не обнаружил бумагу на месте.

– Какой документ? – Уточнила я, одолеваемая недобрым предчувствием.

– Листок с цифрами! – ответил Алекс, а я мысленно застонала. Или не мысленно? – Что? – произнес сосед, резко остановился, развернул меня к себе и воскликнул обвиняюще: – Так это ты взяла?!

– Что? – Невольно продублировала я бестолковый вопрос, стараясь сделать лицо поневиннее.

– Точно, – принялся развивать тему Фрэйл, – ты же в библиотеке несколько часов тогда провела!

– Когда?

– Хватит прикидываться, Одуванчик! Сознавайся, куда бумагу дела! – Слегка тряхнув меня за плечи, потребовал Алекс.

Конечно, можно было отпираться до последнего, но в этом случае диалог грозил затянуться, а меня мало прельщала перспектива провести весь вечер в полутемном коридоре в компании злого начальника. Да и потерянный листок мог быть действительно ценным и относящимся не к личной жизни соседа – тут бы я ему ни за что помогать не стала, – а к работе.

Поэтому я высвободилась из хватки Алекса, отступила на шаг и, виновато потупившись, тихо призналась:

– Да никуда я твою бумажку не девала. Она выпала откуда-то и…

– И? – нетерпеливо повторил он.

– И я ее сунула, – я помедлила и нехотя закончила фразу, – куда-то.

– Вредительница! – Закатив глаза, припечатал сосед. – У Руми научилась, да? – Добавил он, опять развернув меня и подталкивая в спину в прежнем направлении.

– Я не нарочно!

– Ну да, она тоже всегда так говорит, – сообщил Алекс. – Это у вас перекрестное опыление недостатками произошло? Надеюсь, ты не научила мою сестренку в неприятности влезать?

– Можно подумать, ее надо этому учить, – хмыкнула я, заходя в библиотеку, – она сама кого угодно научит!

– Ладно, Одуванчик, – шагнув следом, заявил сосед, – вопросы воспитания детей мы с тобой обсудим немного позже, а пока вспоминай, где может быть это твое «куда-то». И даже не рассчитывай, что поедешь домой, пока листок не будет найден!

– Эксплуататор! – Признаться, возмущения в этой справедливой характеристике было куда меньше, чем следовало. А все потому, что я уже мысленно погрузилась в приятные мечты книголюба – вот сейчас я подойду, выберу себе томик поувесистие и…

– Твои две нижние полки, – вернул меня на землю гадкий владелец книжных богатств, – на каждом из стеллажей. А я займусь остальными. Или, может, ты сразу признаешься, что утащила бумагу, и просто ее вернешь?

Я фыркнула, смерила соседа презрительным взглядом и, рассчитывая быстро справиться с задачей, устремилась к тому шкафу, из которого, как мне помнилось, брала книги. Но том следовал за томом, полка – за полкой, а листок так и не находился. С надеждой поскорее отправиться домой пришлось распрощаться. Каждую книжку нужно было достать, аккуратно и тщательно перелистать и поставить на место. Процесс грозил затянуться. Ранний вечер плавно перетекал в очень поздний, близилась ночь, а я все больше сердилась. Причем не столько на Алекса, сколько на себя – ну вот что мне стоило действительно сунуть эту дурацкую бумажку в свой карман? Сейчас бы просто отдала ее и распрощалась с апартаментами Фрэйла-младшего. Или не просто, а в обмен на что-нибудь. Например, дополнительный выходной. Или шоколадный тортик.

А еще лучше было бы вовсе не поднимать листок! Не пришлось бы теперь заниматься поисками. Хорошо хоть, что можно было исключить все верхние ярусы и ограничиться нижними – стремянкой я точно не пользовалась и брала лишь те тома, до которых могла дотянуться с пола, о чем сообщила Алексу. На третьем проверенном мною шкафу злостный эксплуататор сообразил, что пора бы поужинать, и отправился на кухню. А я сняла с очередной полки очередную книгу и тут же наткнулась на искомое, как будто пропажа только и ждала момента, когда сосед выйдет. Раздумывать не стала – мигом выудила из своей сумочки блокнот и ручку и переписала цифры с листка. А затем бросилась к тому стеллажу, который проверял Алекс, и пихнула бумажку в словарь древнеэльфийского. И даже вернуться на свое место успела как раз вовремя, чтобы явившийся с обещанием скорой трапезы Фрэйл ничего не заподозрил.

Мои действия могли бы показаться нелогичными, но в них был смысл. Дело в том, что на этот раз я узнала переплетение букв – это была корявая, неумелая, но все равно опознаваемая копия вензеля, который я видела в папке, посвященной герцогу Айвори. А эту папку, между прочим, Алекс коварно утащил к себе в кабинет, лишив меня доступа к информации. Задумка была проста – найти бумажку следовало соседу. Я очень сомневалась, что он станет рассказывать, что такое важное кроется в длинном числе. И раз уж мне предстояло самой это выяснять, то было не лишним позаботиться, чтобы мистер тиран не мешал, а чтобы этого добиться, надо было усыпить его бдительность.

Я уже мысленно простроила последовательность действий: вот сейчас он обнаружит листок и откажется его мне показать, я обижусь, мы поругаемся, и можно будет отправляться домой, посмеиваясь про себя над недотепой, проморгавшим хищение ценных данных. И наивно верящим, что он один посвящен в тайну. Отличный план! Просто замечательный, если бы не одно но – минутная стрелка на часах все двигалась, а возглас «Нашел!» никак не раздавался. Я с досадой поглядывала на копошащегося в шкафу Алекса и все больше нервничала. Что если этот слепой олень недостаточно внимательно просматривал тома и поэтому умудрился пропустить свою сверхважную писульку? Или это меня угораздило засунуть бумажку в книгу, которую он уже пролистал, перед тем как отправиться на кухню?

Только не это! При таком варианте пребывание на вражеской территории грозило затянуться на вечность.

Через полчаса сосед наконец-то снова вышел, чтобы проверить, как там поживает ужин, и я опять метнулась к его стеллажу. В прошлый раз я использовала томик справа от вынутых с полки, логично предположив, что Фрэйл проверяет слева направо, как всякий нормальный человек. Значит, теперь нужно было перепрятать листик с другой стороны от провала в книжном ряду. Я выхватила словарь и принялась искать в нем бумажку. Но ее не было! Как будто древнеэльфийские руны зажевали чужеродный элемент, проглотили и переварили, не оставив и следа. Я даже совершила настоящее кощунство – потрясла книгу, ухватив за корешок и перевернув. Но ничего кроме пыли из нее не высыпалось. Перепутать я не могла – специально запомнила, как выглядит пухлый том, да и с красноватым переплетом он был в этом шкафу единственный.

В хищность словаря, решившего вдруг закусить листочком, как-то не верилось. Оставалось только одно – гадкий соседишка, найдя пропажу, решил не признаваться! А все для чего? А для того, чтобы не дать мне бросить на нее даже взгляда! Собственная прозорливость, предусмотрительность, подсказавшая переписать цифры, конечно, порадовала, но как же теперь прекратить уже ненужные поиски и уехать домой? Задумавшись, едва успела пихнуть словарь на место и переместиться к своему участку розыскных работ, когда раздались шаги Алекса.

– Пойдем ужинать! – позвал он с порога.

– Не хочу, – решив взять дело в свои руки, заявила я, – дома поужинаю.

– А искать кто будет?

– Твоя важная бумажка – вот ты и ищи! А я устала и спать хочу. И, что бы ты ни говорил, вовсе не обязана до утра рыться в твоей библиотеке.

– А кто засунул мою важную бумажку, – передразнил сосед, – непонятно куда?

– А кто изначально спрятал ее в общедоступном месте?

– Это моя-то квартира общедоступная? – Возмутился он. – Да здесь кроме семьи никого не бывает!

– Да-а-а?! – протянула с намеком. – А я тогда что здесь делаю?

– Ну мы же уже установили, что ты мне почти кузина. Если тебя не устраивает вариант со сватовством моего прадеда к твоей бабке, то совместное проживание с Руми точно делает тебя родней!

– А Джайсон наш троюродный дядюшка? – Не удержалась я от сарказма. – А что клыкаст и мохнат немного – так это в детстве творога много ел и спал на снегу, да?

– С Джайсом был особый случай. Могу тебя уверить, что я не каждый день обнаруживаю в своей машине раненых. Более того, это был первый и, надеюсь, последний подобный инцидент.

– Все равно, – упрямо продолжила я, – это ты виноват, что твоя бумажка потерялась. Так что сам разбирайся, а я домой поеду!

– И как же ты туда поедешь, Одуванчик? – привалившись спиной к дверному косяку и сложив руки на груди, поинтересовался Алекс. – Я занят и тебя не повезу!

– Такси вызову, – пожав плечами, заявила я независимо.

– Не пойдет, – покачал головой сосед, – ночь уже. Я не отпущу тебя одну в такое позднее время.

– Можно подумать, я буду тебя спрашивать!

– Можно подумать, у тебя получится выйти из квартиры, если я не сниму охранные чары, – медленно подходя ко мне, скучающим тоном произнес Алекс. Я невольно отступила на шаг и уперлась в шкаф, настороженно глядя на соседа. – Да и без денег тебе не уехать, Одуванчик, – проворно подхватив сумочку, которая лежала на полу у моих ног, добавил он и вдруг проказливо подмигнул. – Так что смирись, и пойдем ужинать!