Идеалы мисс Райт. Дилогия

Глава 4

Все еще в «Жасминовом венке»…

В библиотеке, куда я перебралась при помощи дяди Рихарда, я провела совсем немного времени – ровно столько, сколько потребовалось, чтобы взглянуть на выписанный из столицы дополненный справочник по вымершим видам, искренне восхититься иллюстрациями, поведать о здоровье родителей и досадном происшествии с лодыжкой и поклясться, впредь быть осторожнее. Хозяин «Жасминового венка», так своевременно заглянувший в гостиную, был единственным его обитателем, вызывавшим у меня симпатию. Самую настоящую, искреннюю, ни капельки не напускную. Мне было даже жаль, что обращение «дядя» – всего лишь дань детской привычке, а не обозначение кровного родства. Я не отказалась бы быть племянницей лорда Фрэйла. Разумеется, если бы к этому званию не прилагалась парочка невыносимых кузенов.

Взаимопонимание между мной и дядей Рихардом было абсолютным – нам обоим нравились книги и места их скопления, мы оба, загоревшись, могли часами обсуждать выдуманный каким-нибудь писателем сюжет, споря до хрипоты, будто речь не о вымышленных персонажах, а о реальных персонах. А еще мы оба не одобряли Фрэйла-младшего и считали его недостойным этой славной фамилии. Конечно, как родной отец, лорд Фрэйл не мог совсем уж не выносить собственного отпрыска, зато уверенно именовал его балбесом и бестолочью. А на частенько скрывавшуюся за этими словами гордость я успешно закрывала глаза – привязанность к семье грех вполне простительный.

Оставив хозяина «Венка» изучать свежеприобретенный талмуд, я тихонько улизнула и, поглядывая по сторонам, чтобы не наткнуться на какую-нибудь горничную, отправилась в гостевое крыло.

Нога болела значительно меньше, чем утром, и, придерживаясь для страховки за стену, я могла перемещаться, почти не хромая. Правда, значительно медленнее, чем хотелось бы. Зато, благодаря черепашьей скорости, я не неслась сломя голову по коридорам, и, услышав приближающиеся голоса, успела укрыться в нише за огромной напольной вазой.

Похоже, это был мой день, ибо мне снова повезло – трио дорогуш, а это были именно они, расположилось на диванчике неподалеку, и их разговор долетал до меня весь, до последнего слова.

– Не может быть! – воскликнула Минни.

– Я и сама сперва не поверила, – отозвалась Ринни, – но потом подумала и поняла, что так оно и было.

– Так что, никакой свадьбы? – Расстроено протянула Джинни.

– Да какая уж тут свадьба, когда я своими ушами слышала, как они договор обсуждали!

– А может?

– Не может! – Отрезала Минни. – Помните, в конце прошлых съемок, Ферран пригрозил Руперту, что откажется от участия в следующих фильмах, если тот не уймет свою сестру? Вот он и нашел для нее новый объект страсти – Алекса!

– А Фрэйл так вот прямо взял и согласился? – Засомневалась Ринни. – Зачем ему это?

– А ты думаешь, мы просто так в эту дыру прикатили?

– Но тут местность подходящая и…

– Этой подходящей местности и поближе к столице полно! – Отмахнулась от возражений коллеги самая сведущая из гримерш. – А как Руперт себя ведет?

– Как обычно? – Неуверенно предположила Джинни.

– Как бы не так! Как обычно – это по паре соблазненных девиц ежедневно. А тут что? Побродил немного вокруг своей пастушки да и ту в покое оставил! Скажешь, просто так? Договорились они! Руперт Алексу съемки и отсутствие скандалов с провинциалками, а Алекс Фелисьену от преследования Рана отвлекает.

– Не может быть!

– Что же ему совсем сестру не жаль? – Не желала верить в сговор Ринни. – Она же, бедняжка, всерьез на брак рассчитывает.

– А какая разница, что на Феррана который год охотиться бестолку, что на Фрэйла? – Возразила Минни. – Со вторым хоть какой-то шанс на успех есть, а с первым – ни единого! И опять бы были слезы, безобразные сцены ревности, стычки с Далиндой – такие же, как с Дамианой, с Дарин… Кому это нужно? Не-ет, режиссер наш все правильно сделал!

– А я еще гадала, почему Руперт с Фелис во флигеле поселились, а не в самом доме! – Осенило Джинни. – Это они так ее подальше от Алекса держат, чтобы совсем уж пиявкой не вцепилась.

– Наверное. – Согласилась с версией Ринни и неожиданно всхлипнула: – Жа-алко ее!

– Себя пожалей. – Грубо посоветовала Минни. – Если Фелисьена поймет, что к чему, нам всем мало не покажется!

– Да уж. – Поддакнула Джинни.

Дорогуши помолчали, а потом заговорили о каких-то марках грима, кисточках и прочей профессиональной ерунде, не представлявшей для меня никакого интереса. Пришлось ждать почти час, пока они, наконец, не решили отправиться на кухню, а я смогла выбраться из ниши и продолжить свой путь, переваривая неожиданно полученную информацию для размышлений. Картинка вырисовывалась презанятнейшая!

Если верить словам Минни, то отношения между соседом и рыжей основывались на обмане. Разумеется, я не считала, что гримерша – надежный источник сведений. Только вот сказанное ею гораздо лучше стыковалось с тем, что я знала об Алексе, чем надежды Фелис на скорое бракосочетание. Роль мужа подходила Фрэйлу-младшему так же, как мне звание солистки храмового хора. Мне дракон в ухо дунул, а соседа, судя по непреодолимой тяге к смене дам сердца, инкуб в детстве укусил. Правда, надо отдать ему должное – скандалов похождения нашего бабника не вызывали. Покинутые после пары свиданий мисс тихонько всхлипывали в платочки, но не лезли в петлю и не рожали дяде Рихарду внуков. Правда, я не была уверена, что последнее являлось заслугой Алекса, а не страха перед его маман. Думаю, все местные девицы прекрасно понимали, что внезапно назначенная бабушкой леди Фрэйл просто тихо распилит их на мелкие кусочки и удобрит свои любимые орхидеи. Разумеется, были и не местные мисс в рядах поклонниц золотого мальчика, но домой он их почти не возил, родителям в каком-либо официальном качестве не предъявлял, а, следовательно, они не могли ни на что серьезное рассчитывать.

Ситуация же с Фелисьеной была иной. Именно из-за того, что рыжая была перспективной партией и поселилась в «Жасминовом венке», я и приняла ненадолго всерьез ее притязания. Даже оленята уже мерещились. Но если Алекс всего лишь притворялся… Проще говоря, пасьянс в моей голове наконец-то стал складываться. Но как же Ферран? Воспоминание о том, с какой готовностью полуэльф втащил рыжую в свой фургончик, заставило меня вновь перетасовать воображаемую колоду. Если актеру так уж досаждала сестрица режиссера, разве стал бы он назначать ей тайную встречу, обнимать и целовать? Чем уж парочка занималась за облезлой зеленой дверью, я могла только предполагать, но логика подсказывала, что не чаепитием и не вызовом лесных духов.

А может, Ран Истэн просто решил, что особа, собравшаяся замуж за другого, для него самого уже не опасна? В том смысле, что к алтарю уже не потащит, и можно позволить себе просто поразвлечься. Определенная логика в этой гипотезе была, только вот она выставляла звезду экрана в совсем уж неприглядном свете. Конечно, я подозревала его в куда более страшном – аж в десяти убийствах, – но почему-то подлость такого использования рыжей казалась мне гораздо противнее. Наверное, я просто прониклась сочувствием к бедняжке Фелисьене жестоко обманутой не только «женихом», но и братом.

Но ведь она тоже обманывала – наставляла рога оленю Алексу! Я окончательно запуталась в своих мыслях, зато наконец-то добралась до второго этажа гостевого крыла, где располагались лучшие – после хозяйских, разумеется – спальни.

Мне оставалось всего лишь определить, которая из восьми дверей ведет в комнату Феррана, и постучать. Со стороны подобный визит к предполагаемому маньяку можно было счесть самоубийственным, но я совершенно не боялась. Во-первых, я не была красавицей-актрисой и возлюбленной полуэльфа, а значит, не соответствовала портрету его типичной жертвы; а во-вторых, только полный идиот стал бы нападать в чужом, почти незнакомом, полном людей и нелюдей доме. На идиота Ферран Истэн походил меньше всего.

Зато я выглядела крайне глупо, застыв в раздумьях посреди коридора. Почему-то мне не пришло в голову раньше, что в особняке никто не станет вешать на комнаты гостей именные таблички. Гадать можно было до бесконечности, но я предпочла до восьми, решив попросту стучать во все двери по порядку. В конце концов, в желании поблагодарить звезду за помощь не было ничего криминального, а на некоторую скандальность шатания по чужому дому вполне можно было закрыть глаза – я с детства считалась в «Венке» своей. И знала каждый его закуток, где можно было прошмыгнуть незамеченной или спрятаться от надоедливой Румиты.

Первая дверь ответила мне безмолвием и закрытым, что обнаружилось, когда я подергала за ручку, замком, вторая – последовала примеру первой. Третья же – неожиданно распахнулась, едва я коснулась ее костяшками пальцев. Я заглянула в проем, и слова извинения замерли на моих губах. Посреди роскошной спальни в шикарном, но крайне неприличном нижнем белье, крутилась перед зеркалом робкая, застенчивая, страшненькая Ди.

Не знаю, кто из нас был больше ошарашен, но полагаю, что я. По крайней мере, Дайана быстрее пришла в себя – метнувшись через всю комнату, она втащила меня внутрь и захлопнула дверь.

– Что ты тут делаешь? – Возмущенно прошипела мышка в алых кружевах.

– А ты? – Переадресовала я вопрос, не в силах оторваться от рассматривания комплекта, идеально соответствовавшего моим представлениям о том, что принято носить в борделе.

– Я… – Ди, проследила за моим взглядом, изучавшим обтянутые полупрозрачным корсетом ребра, покраснела так, что волна жара докатилась до упакованных в ажурные чулки острых коленок, и бросилась к кровати, на которой лежало ее обычное грязно-серое платье. Натянув свой мешок из-под картошки, ассистентка повернулась ко мне и, заломив руки, воскликнула:

– Ты же никому не расскажешь?

– Э-э… – сходу ответить я не сумела, все еще пытаясь осознать увиденное. Мое молчание было принято за несогласие и, вцепившись в мои ладони своими холодными пальцами, Дайана принялась уговаривать, частя и путаясь в словах от волнения.

– Ну пожалуйста, Мэнди, не говори никому! Я тебя очень прошу!

– Да что не говорить-то? – Вырвавшись из неожиданно цепких мышиных лап, спросила я.

– Что я мерила ее вещи! – Пискнула Ди и разрыдалась.

Опыта в утешении впечатлительных девиц у меня не было. Когда вот так же на ровном месте создавала трагедию века Бонни, вразумляла ее Эльвира. Я же следовала примеру отца и спешила сбежать подальше от девичьих слез, с которыми совершенно не знала, что делать. Я бы и от Дайаны с удовольствием где-нибудь спряталась, но тихоня-ассистентка явно не желала страдать в одиночестве. Не успела я моргнуть, как она снова вцепилась в меня, как пиявка. Отбиваться подушкой я сочла неразумным и послушно уселась рядом со страдалицей на краешек кровати.

История поведанная мне мышкой Ди была обыденна и крайне нелепа. Как и всякая дурнушка, мисс Рю мечтала быть красавицей и иногда позволяла себе примерить чужие перья. В данном случае это было оперение, то есть облачение Далинды Кайс – именно в ее спальне мы находились. Мне пришлось терпеливо выслушать пространные стенания на тему несправедливости природы, наделившей красотой такую злыдню, как Линда, признать, что нет ничего страшного в надевании вещей актрисы, и поклясться, что я буду молчать о «невинном увлечении» Дайаны.

Во всем этом был единственный плюс – прорыдавшись верная ассистентка сообщила мне, за какой из оставшихся пяти дверей я смогу найти своего спасителя. Разумеется, после того, как я озвучила ей официальную версию, для чего он мне нужен. За данную информацию я была искренне благодарна Ди и готова простить промокший от мышиных слез рукав платья – случайного обнаружения мистера Джойфула в балетной пачке или оператора в корсете и бигуди мои нервы бы просто не выдержали. Оставив Дайану снимать алые кружева с тщедушного тельца, я вышла в коридор. Взгляд напоследок зацепил что-то знакомое в спальне Далинды, но поглощенная мыслями о предстоящем разговоре, я не придала увиденному значения.

С надеждой, что великолепный Ферран встретит меня на пороге в привычном облике – без шарфа Руперта или туфель Фелисьены, – я постучала в указанную Ди шестую дверь.

– Входите, – донеслось из спальни сквозь толщу дубовой створки.

И я вошла…

В комнате звезды…

Лучше бы это был шабаш дорогуш с принесением в жертву костюмерши. Или Далинда на лыжах в маске для подводного плаванья и с косой в руках. Даже сосед в костюме горничной обметающий метелкой люстру меня бы устроил больше, чем Ферран Истэн во вполне приличном бархатном халате.

Разумеется, в своей спальне мужчина был волен носить, что угодно, и халат был более чем уместен… Неуместна была я!

Плотно задернутые шторы и свечи на прикроватных тумбах определенно предназначались не для приема скромных провинциальных мисс, явившихся с изъявлениями благодарности. Ситуацию могла бы немного улучшить какая-нибудь пентаграмма для вызова демона, начерченная на полу, но, увы, комната была явно приготовлена для ритуала иного рода. И главный жрец тоже готовился – он уже принял соответствующую позу и возлежал на темно-зеленом покрывале, подложив руки под голову и провокационно раскинув полы халата до самого… как минимум пояса! Ниже смотреть я просто не решилась, поспешно отвернувшись и пискнув «Простите!» в лучших традициях мышки Ди.

Жаль лишь, что исчезать так же быстро, как Дайана, я не умела – особенно с больной ногой. Едва я потянула на себя дверь, как на нее легла мужская ладонь, разом отрезав путь на свободу.

– Мисс-с-с-с… – Прошипели сзади.

– Райт! – Подсказала я нехотя. – Аманда Райт.

– Мисс Аманда, – вкрадчиво произнес Ферран, – у вас, безусловно, очаровательный затылок, но мне было бы удобнее разговаривать не с ним, а с вами.

Замечание было резонным, глубоко вдохнув и пообещав себе не опускать глаз ниже шеи собеседника и, если что, громко визжать, я стала медленно, осторожно разворачиваться. Если верить мышке Ди, все обитатели гостевых спален уехали в ресторан в соседний городишко, а сама ассистентка, разумеется, скорее помогла бы звезде экрана утрамбовать мой труп в какой-нибудь сундук, чем отбиваться, но становиться смиренной жертвой маньяка я была не намерена.

Само собой, оказавшись, нос к носу (а если быть точной, то к груди) с полуэльфом, от взгляда вниз я не удержалась. Надо отдать Феррану должное – он успел не только перехватить на пороге незваную посетительницу, но и завернуться в халат, надежно перетянув его поясом.

– Так гораздо лучше! – Улыбнулся мужчина. Рука его все так же лежала на створке, в результате чего я была практически зажата между ним и дверью, как в самой настоящей мышеловке. На таком расстоянии разница в росте и комплекции была особенно ощутима, и, чтобы смотреть в лицо хозяину спальни, я была вынуждена запрокинуть голову. Неудобство позы очень быстро пересилило смущение и неловкость, и следующая моя реплика прозвучала уже не робким писком, а ехидным передразниванием:

– Мистер Истэн, вы, безусловно, очаровательный собеседник, но мне было бы удобнее разговаривать с вами, не рискуя вывихнуть себе шею.

– Ферран. – Отступив на шаг, поправил меня актер. – Простите за столь… неподобающий прием, мисс Аманда, но вы, полагаю, догадались, что я не ждал гостей. Вернее…

– Вернее, ждали, но не меня! – Я понятливо кивнула. – Конечно же, догадалась, мистер Ферран. Мне очень жаль, что я невольно нарушила ваши планы и… э-э… испортила настроение. Я пойду?

Уйти действительно стоило. Скрыться, пока не явилась приглашенная дама. Это не могла быть Далинда – актрисы не было дома. Таким образом, единственной кандидаткой становилась Фелисьена, и я очень ярко представляла, какой скандал способна закатить рыжая, застигнув меня в комнате любовника.

– Ну куда же вы так торопитесь, Аманда? – Горячие мужские пальцы по-хозяйски обхватили мою ладонь, и, не успела я моргнуть, как оказалась в кресле у окна. – Вина? – Предложил полуэльф, устраиваясь напротив.

– Нет, спасибо! – Поспешила отказаться я.

– Напрасно! – Покачал головой Ферран. – В здешнем подвале изумительная коллекция.

– Дядя Рихард любит разнообразие. – Подтвердила я.

– Дядя? – Черная бровь красиво изогнулась – один в один, как это бывало на экране.

– Двоюродный! – Закивала я, очень кстати припомнив сочиненную Алексом для Фелисьены сказку. Не станет же гость как-то вредить родственнице хозяина! Или станет?

– Вы так и не сказали, что привело вас ко мне. – Выдержав театральную паузу, продолжил актер.

– Хотела еще раз поблагодарить вас за вчерашнее. – С самым честным видом призналась я в официальной версии визита.

– И только? – Изумился Ферран. – Право же, не стоило!

– Так я пойду? – В моем голосе прозвучала надежда.

– Аманда, – поймав мою ладонь и обхватив ее сразу двумя своими, проникновенно произнес полуэльф, – вы же умная девушка?!

Я настороженно кивнула – по моему печальному опыту подобные заявления всегда вели к чему-нибудь неприятному.

– И, как умная девушка, вы, конечно же, осознаете, что не стоит доносить до общественности… некоторые особенности моего досуга, не правда ли?! – Улыбка мужчины была теплой и доверительной, но в глазах его плескалось что-то очень холодное и мутное.

– Особенности? – Переспросила я. – Что особенного в послеобеденном отдыхе?

– Что ж, вижу, мы поняли друг друга! – Ледышки в зеленых очах почти растаяли. – В свою очередь могу вас заверить, что не вижу ничего особенного в посещении юной мисс спальни постороннего мужчины. Ничего такого, чем стоило бы поделиться с родными и знакомыми этой мисс.

Я еще раз кивнула и открыла рот, чтобы в третий раз поинтересоваться возможностью ухода, но тут со щелчком распахнулась дверь.

Возникшая на пороге горничная ойкнула и бросилась прочь.

– Только не это! – Взвыла я, рывком высвободила свою руку и бросилась следом. Нечаянную свидетельницу «разврата» следовало настигнуть во чтобы то ни стало и, возможно, даже закопать, одолжив у Ди тот самый воображаемый сундук, в который она могла бы помогать начальнику прятать мое тело.

После интимного полумрака спальни в коридоре оказалось слишком светло, нога, натруженная чересчур быстрым перемещением сперва от двери к креслу, а потом от кресла к двери, наотрез отказалась сотрудничать. Пронзившая щиколотку боль красноречиво сообщила, что гоняться за «дичью» по всему дому не выйдет, и я присела на подоконник, чтобы передохнуть. Горничную, так некстати вломившуюся в спальню звезды, я знала. Впрочем, я знала в «Венке» всех до последнего садовника.

Гризельда была вполне мила, но, увы, традиционно для своей должности болтлива. Ожидать, что она по доброй воле, без угроз или посулов, промолчит об увиденном, было крайне наивно. А картинка со стороны вырисовывалась абсолютно однозначная: спальня, свечи, вино, мужчина в халате, вцепившийся в девичью ладошку, и сама девица, заворожено, будто кролик на удава, взирающая на этого мужчину. Ситуация показалась бы мне забавной, если бы данной девицей был кто-нибудь другой. Кто угодно, но не я!

Поскольку бежать за Зельдой было уже поздно, следовало хорошенько подумать, как минимизировать вред, который она могла причинить моей репутации. Я устроилась на подоконнике с ногами, как часто делала в детстве, и задернула портьеру, отрезав себя от внешнего мира. За стеклом все так же лило, за завесой ткани было тихо, уютно – ничто не отвлекало от размышлений.

Гризельда была старше меня на пару лет и у нее имелся жених, который работал в столице, чтобы скопить на свадьбу. Девушкой она была со всех сторон положительной, и мне было решительно нечем ей пригрозить. Конечно, можно было расспросить нашу горничную – той вполне мог быть известен какой-нибудь грешок коллеги, – но к тому моменту, как я оказалась бы дома, свежая сплетня уже облетела бы всю округу. Впрочем, если Зельда так же говорлива, как Бонни, она уже разнесла весть по всему «Венку» и искать методы воздействия поздно.

Я тоскливо вздохнула, на глаза навернулись злые слезы. Вот так вот, на полпути к славе позорно проиграть из-за досадной случайности! Разве это справедливо? А ведь отец после подобной эскапады немедленно запрет меня дома – и хорошо, если в моей комнате, а не в кладовке под лестницей! Я всхлипнула, промокнула повлажневшие глаза платком и решила идти напролом. Раз уж терять мне было больше нечего, оставался единственный вариант – пойти и напрямую спросить у виновника краха моих надежд, маньяк он или нет. Или лучше поинтересоваться, за что он убил своих партнерш по фильмам? Да, так я и сделаю!

Сунув платок в карман, я решительно потянулась к шторе, но, к счастью, отдернуть полностью ее не успела. В коридоре послышались шаги и, ведомая чутьем прирожденной журналистки, я затаилась, прильнув глазом к щелочке между стеной и портьерой. К двери под номером шесть приближалась Гризельда. Подойдя, она наклонилась и заглянула в замочную скважину. «Попалась!» – подумала я, намереваясь выскочить из укрытия и застигнуть горничную за ее неблаговидным занятием. Но тут дубовая створка распахнулась, возникший на пороге Ферран хитро, как-то по-кошачьи ухмыльнулся, сцапал поспешно выпрямившуюся девушку за талию и втащил в спальню. Дверь захлопнулась, отрезая от моего слуха кокетливое хихиканье. А я так и осталась сидеть на подоконнике с открытым ртом, лишь теперь запоздало осознав, что за даму ожидала звезда экрана. Ведь, когда я была в его комнате, Зельда вошла, не постучав.

В центральное крыло я возвращалась в расстроенных чувствах. С одной стороны, можно было почти не опасаться, что горничная станет болтать – не в ее интересах пускать дополнительные сплетни о своем любовнике. С другой – я была глубоко разочарована в Ферране Истэне. Нет, ну честное слово, я думала, что он порядочный маньяк! Тщательно отбирающий своих жертв, красиво обставляющий их гибель, виртуозно заметающий следы – идеальный кандидат в герои разоблачительной статьи. А на самом деле что? А в действительности он всего лишь примитивный бабник. Такой же, как несносный сосед. Нет, даже хуже!

Алекс никогда не позволял себе связываться с горничными. И пусть этим достижением он был обязан великолепному воспитанию леди Манолы, полуэльфа отсутствие оного не оправдывало. К слову, воспитательные методы миссис Фрэйл я имела возможность наблюдать лично. Помнится, мне было лет семь, когда я оказалась свидетельницей крайне поучительной сценки. Застав пятнадцатилетнего сына флиртующим со служанкой, леди Манола не стала устраивать скандал. Она всего лишь сообщила Алексу, что если подобное повторится, немедленно рассчитает девушку – эту или любую другую. Естественно, проникнуться ситуацией Фрэйла-младшего заставило не это, а обещание, что работу уволенной будет выполнять именно он. В общем, горничных наш провинциальный бабник обходил за семь холмов. Зато бабник столичный, как выяснилось, охотно распахивал им объятия.

Кроме невеселых размышлений о неподобающих ни герою, ни маньяку замашках актера меня терзало осознание собственной глупости. Все мое поведение, начиная с обнаружения в спальне Далинды мыши в кружевах, было верхом идиотизма. Допустим, упущенную возможность надавить на ассистентку я еще могла компенсировать – даже лучше было отодвинуть во времени разговор по душам. Расстроенная и напуганная Ди рассказала бы мне немногое, зато теперь, когда я знаю ее пикантную тайну, она не сможет отказаться ответить на мои вопросы. Шантаж? Не-е-ет! Всего лишь чуть больше доверительности в наших отношениях.

В общем, ситуацию с Дайаной я была готова себе простить, а вот что касалось Феррана… Можно было сколько угодно списывать на растерянность и испуг, но жалкий писк, стремление поскорее сбежать и абсурдные предположения были совершенно недопустимы для будущей звезды журналистики! Хорошо еще, что у этого позора не было свидетелей. Ну вот как, как я могла подумать, что он ждет рыжую? Ведь Фелисьена в это время буквально выпрыгивала из своего лилового шелка, выворачивалась наизнанку, пытаясь обаять женскую часть семейства Фрэйл. И даже если она успела распрощаться с хозяйками, пока я подслушивала разговор дорогуш и общалась с Дайаной, нужно было быть совсем уж слабоумной, чтобы красться в спальню к гостю в доме «жениха».

Ну да ладно! Пусть я упала в собственных глазах, у меня были все шансы исправиться. Мышка Ди – ценнейший источник информации – была практически у меня в кармане. А значит, все непременно должно было получиться! С этой мыслью я преодолела последний пролет, распахнула дверь, отделявшую лестницу гостевого крыла от холла и уперлась лбом в неожиданное препятствие.

Препятствие было выше меня больше чем на голову, имело растрепанную, чуть влажную русую шевелюру и голубые глаза, взиравшие на меня с недобрым прищуром. Словом, удача мне изменила окончательно и бесповоротно, как всегда переметнувшись на вражескую сторону.

– И откуда это мы направляемся? – Голос Фрэйла-младшего был под стать погоде – такой же мрачный и не предвещающий ничего хорошего.

– И тебе здравствуй! – Вежливо указала я соседу на проявленную им невоспитанность и попыталась его обойти. Словно шлагбаум дорогу мне преградил мокрый зонт-трость. – Миленький аксессуар. – Неискренняя похвала была призвана срочно сменить тему, раз уж сбежать не удалось.

– Привет! – Кивнул Алекс. Взгляд его перебежал с моего лица на прическу, потом скользнул по шее к груди, спустился до самого подола и прошелся по ногам. Чувствовать себя музейным экспонатом было крайне неприятно – так и хотелось поправить волосы, одернуть юбку и поискать пятна на рукавах.

– Сам зонтик выбирал? Такой милый набалдашник, – гнула свою линию я, – баран прямо как живой.

– Это лев. – Снизошел до ответа сосед, но на уловку не поддался и продолжил: – Так я не расслышал, что ты забыла в гостевом крыле?

– Неужели лев? – Изумилась я. – А баран был бы лучше. Или козел! Такой, знаешь, миленький серебряный козлик с глазками из голубых камешков. Я в магазине недавно видела. Хочешь, адрес дам?

– Дай угадаю! – Алекс тоже не желал сворачивать с избранного пути. – Навещала кого-то?!

– Искала кухню, чтобы водички попить? – Сдавшись, предложила свою версию я.

– А перед этим упала и ударилась головой, чтобы забыть, где кухня находится, да? – Охотно подхватил Фрэйл-младший. Сочувствующие интонации в его голосе как-то не вязались ни с выражением лица, ни с тем, с какой силой он запустил зонт в специальную корзину – словно копье в противника метнул.

С каждым мгновением ситуация нравилась мне все меньше. Судя по поведению соседа, кто-то испортил ему настроение, а отыграться этот мистер Раздражение собирался на мне. Становиться девочкой для битья очень не хотелось, пришлось прибегнуть к детской уловке, недостойной не то что звезды журналистики, а и просто воспитанной мисс – ударить и сбежать. И все бы наверняка получилось, но едва я замахнулась, чтобы коварно пнуть Алекса под колено, как пострадавшая накануне нога, на которую я неосторожно перенесла весь свой вес, подло отказалась сотрудничать. Взвыв от прострелившей щиколотку боли, я мешком осела на пол.

– Что, Мэнди? Что случилось? – Зачастил Фрэйл-младший, рухнув рядом на колени. Я даже плакать передумала – подступившие слезы вмиг высохли, глаза округлились, а приоткрытый в крике рот распахнулся от удивления. Конечно, как всякая юная мисс, я порой мечтала о кавалере, который падет к моим стопам, но никак не предполагала, что эта роль вдруг достанется несносному соседу. Кроме более удачного исполнителя главной мужской роли мизансцене не хватало цветов, играющей где-то вдалеке мелодии и порхающих в воздухе розовых сердечек и золотистых звездочек.

Впрочем, звездочки были – посыпались из глаз, когда причитающий надо мной болван задел больную ногу. Повторив на бис завывания и проморгавшись, я обнаружила, что кое-кто слишком увлекся ролью доброго доктора, а если конкретнее – поиском неведомых повреждений методом пальпации. Оттолкнув бесцеремонные конечности лекаря-самозванца, я попыталась отползти, но не тут-то было.

Все же небезосновательно Алекс Фрэйл числился моим персональным наказанием – дабы удержать в зоне досягаемости строптивую пациентку он, конечно же, ухватился за щиколотку. Взвыть в третий раз я была уже не в силах. Дыхание перехватило, по щекам побежали соленые дорожки, а прикушенная губа обзавелась, кажется, целым рядом дырок. Нащупав скрытую под чулком повязку, сосед замер и уставился на мое зареванное лицо, как на памятник эльфийскому оку.

– Что это? – спросил он, сведя брови на переносице, отчего вдруг стал до жути похож на директрису. Та корчила именно такую гримасу, распекая меня за какую-нибудь невинную проказу.

– Татуировка! – Огрызнуться получилось почти машинально.

– Что? – Похоже, сегодня это было любимое слово Фрэйла-младшего. – Ты с ума сошла?

– Именно, – подтвердила я охотно. Боль притупилась и на первый план вышла жажда расплаты за доставленные «приятные» мгновения. Увы, физически отомстить я была пока не в силах, поэтому пыталась отыграться хотя бы так. – Решила увековечить твое имя. Храмовым шрифтом. Как раз поместилось «Алекс – олень!».

– Почему олень? – Для разнообразия фраза соседа не содержала поднадоевшего «что».

– Потому что «болван» не влезло, а «дурак» как-то слишком ласково.

– Ну, раз язвишь, значит, жить будешь. – Резюмировал обласканный и поднялся с пола. – Но недолго!

Надежда избавиться от его общества робко затеплилась и потухла, задутая сквозняком, который устроил Фрэйл, резко наклоняясь и подхватывая меня на руки.

– Куда? – Визг получился знатный, но мерзкий тип даже не вздрогнул.

– В фонтане топить! – Невозмутимо сообщил он и сгрузил меня на диванчик.

Едва я набрала воздуха для следующего вопля, как сосед устроился рядом, водрузил больную ногу на свое колено и совершенно по-хамски запустил руки под мою юбку. Я закашлялась, подавившись вдохом, а Алекс принялся ловко скатывать чулок. Рука дернулась, чтобы отвесить хаму пощечину, но подняться для этого благого дела не успела.

– А чем это вы тут занимаетесь? – В глазах выглянувшей из-за плеча брата Румиты сияла смесь показного ужаса и неподдельного восторга.