Идеалы мисс Райт. Дилогия

Глава 20

Все еще в квартире…

Вспыхнула я мгновенно. Как сухая щепка, брошенная в костер.

– Верни, – процедила сквозь зубы, – немедленно!

– Зачем? – Изобразил наивность Фрэйл. – Ты без нее не сообразишь, в какой руке вилку держать? Или дорогу на кухню не найдешь? Так я подскажу!

Я не стала отвечать на эту идиотскую реплику, просто в безмолвном требовании подставила ладонь. Алекс ухмыльнулся и сделал обманное движение – вроде бы протянул мне ридикюль, но, прежде чем я успела сжать пальцы, отдернул руку и спрятал ее за спину.

– Что за детские игры? – Снисходительностью в голосе мне можно было по праву гордиться – она удалась на отлично.

– А с тобой можно сыграть по-взрослому? Уверена? – Усмешка на физиономии Фрэйла сменилась издевательской ухмылкой. Он плавно, как-то по-кошачьи шагнул ко мне, и я перепугано шарахнулась в сторону, едва не сбив приставленную к стеллажу стремянку. – Ну так давай сыграем! – Продолжил Алекс, прислонившись плечом к шкафу там, где только что стояла я. Сопроводившая предложение улыбка мне крайне не понравилась, как, впрочем, и вся ситуация в целом. – Что ты готова предложить в обмен на это?

Он дразняще, словно маятником, покачал моей сумочкой, зажав ремешок в кулаке, а когда я предсказуемо попыталась схватить «приманку», резко поднял руку вверх. Вероятно, этот мерзкий тип рассчитывал, что я начну с воплями скакать вокруг него, как раззадоренный щенок. И хотя первым порывом было, именно так и поступить, я сдержалась и холодно произнесла:

– С какой стати я должна что-то предлагать за свою вещь?

– Даже и не знаю, Одуванчик, – протянул сосед с притворной задумчивостью. – Может, с той, что я не собираюсь отдавать ее просто так?

– Сам носить будешь? – съязвила я. – Как-то мелковато для твоих габаритов.

– Сохраню на память! – Озвучил свой вариант Алекс.

– О твоей феноменальной глупости, – выдвинула я версию, – или о раскопках в библиотеке?

– Хотя бы! – Кивнул, он и, хитро прищурившись, спросил: – Так что, будешь выкупать? Или мне начинать прикидывать, куда поместить этот ценный экспонат?

Думала я недолго – разумеется, требование платы за мою же сумку было абсурдным, но без нее мне было действительно не добраться до дома. Не идти же несколько кварталов пешком. Альтернативой торгу были только сила, которой у великовозрастного болвана куда больше, или смекалка. Вот на последнюю и оставалось надеяться – для виду согласиться и, улучив момент, не только отобрать ридикюль, но и выбраться из вражеского логова.

Я скорчила недовольную мину и проворчала:

– И чего ты хочешь? Тебе кофе сварить, машину вымыть или в субботу на работу выйти?

– Фи, как приземленно! – Рассмеялся Алекс. – Нет уж, по взрослому значит по-взрослому! Ты меня поцелуешь, а я отдам тебе сумку и даже отвезу домой.

– Что? – выдохнула едва слышно, не веря своим ушам. Лицо опалило жаром смущения, словно это не Фрэйл мне, а я ему выдвинула нелепое, непристойное условие. Или мои щеки вспыхнули от возмущения? – Я что сделаю?

– Поцелуешь, – охотно повторил сосед. – Ты! меня!

Предложи он мне отправиться в зоопарк и, забравшись на ограду, облобызать жирафа, я бы не удивилась, но это?! Алекс и поцелуи для меня существовали в параллельных вселенных. Вернее, он и поцелуи находились в одном мире, а я и поцелуи – в другом. Третьей в уравнении с участием Фрэйла-младшего и лобзаний могла быть рыжая Фелисьена, фигуристая Бетси или даже незнакомка в маске, но никак не я.

– Зачем? – От собственного жалкого лепета стало как-то противно и неловко. Я тряхнула головой, прогоняя растерянность, и уже иначе, язвительно, осведомилась: – Ты что, боишься за единственный вечер без упражнений утратить навык? Так потренируйся с зеркалом!

– Тебя так волнует вопрос моего мастерства? – Ухмылка на физиономии вымогателя неприличного стала какой-то особенно гадкой. – Ну надо же! Не переживай, при необходимости я найду, с кем его оттачивать. И что это за метод такой – с зеркалом? Твоя личная разработка?

– Ну так и ищи, – огрызнулась я, проигнорировав последнюю часть подначки. Не хватало еще пускаться в сравнительный анализ моего отсутствующего опыта и обширным опытом оппонента. – Я-то тут при чем?

– Понимаешь, мне вдруг стало любопытно, как целуются одуванчики, – понизив голос, доверительно сообщил сосед. – Должны же быть какие-то отличия от, скажем так, прочих дам.

– Знаешь, что?! – выпалила я угрожающе.

– Что-о-о? – придвинувшись ко мне, заинтересованно переспросил Алекс.

– Обойдешься! – С этим возгласом я взлетела на вторую ступеньку стремянки, став таким образом одного роста с соседом, и попыталась молниеносным броском вызволить из плена свою сумку.

Эффект неожиданности, увы, не сработал – гадкий тип был начеку и ловко отдернул «приманку». Я же, потянувшись за ридикюлем, качнулась вперед и непременно рухнула бы с лесенки, если бы Алекс, сделав еще один шаг, не подпер меня своим телом.

– Это ты хорошо придумала, – обвивая рукой мою талию, шепнул он, – так гораздо удобнее!

Я успела только испуганно охнуть, заглянув так близко в глаза соседа, утратившие вдруг всякое веселье. Отшвырнув сумку, он запустил пальцы освободившейся руки в мои волосы на затылке, не давая и шанса увернуться, и… испортил второй в моей жизни поцелуй!

Или не испортил?

Я практически упала на Алекса, лишь немного опираясь на ступеньку. Его хватка не позволяла мне не то что высвободиться, но даже немного отстраниться, но губы были нежными – они не наказывали, а ласкали; не завоевывали, а мягко убеждали. И я сдалась. Сама не заметила, как расслабилась, как ладони, упиравшиеся в грудь соседа, скользнули на его шею, как приоткрылся рот, и опустились веки. Я утонула в ощущениях, потерялась во времени и пространстве. А когда очнулась, обнаружила, что буквально вишу на Алексе, который со странным выражением лица меня рассматривает – словно ищет что-то. Или уже нашел, но не может разобрать, что это.

Понимание случившегося пришло не сразу, воцарившийся в голове туман развеивался медленно, будто нехотя. Но едва я осознала, что только что целовалась со своим извечным врагом, с Фрэйлом-младшим, с противным соседом, которого всю жизнь терпеть не могла, наконец, с собственным непосредственным начальником, как принялась вырываться, рискуя рухнуть со стремянки. Судя по жару, которым горели щеки, мое лицо приобрело оттенок перезрелого помидора. Хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, испариться, стать невидимой. Но сперва задушить свидетеля, инициатора и участника моего позора.

– Пусти немедленно! – голос прозвучал как-то непривычно – с хрипотцой.

– А знаешь, – не обращая внимания на мои трепыхания, Алекс теснее прижал меня к себе и зашептал прямо в ухо, – всегда любил одуванчики! Что-то в них есть, – глубокомысленно изрек он, сдернув меня с лесенки и поставив на пол. – Так и быть, сумку можешь забрать! – Разжав руки и дернув меня напоследок за выбившуюся из прически прядь, сосед отступил с довольным видом, развернулся и направился к выходу из библиотеки.

– И домой отвезешь! – Подавив злость и смущение, напомнила условия договора я.

– С какой это стати? – Изумился Алекс, оглянувшись через плечо.

– С какой? Н-но… – от возмущения я даже слова подобрать не смогла.

– Разве это ты меня поцеловала? Мне пришлось все делать самому! Так что даже не мечтай, Одуванчик, что я возьму на себя еще и роль шофера. Сегодня ты ночуешь здесь! – заявил сосед, подмигнув. – И марш ужинать!

Чуть позже, там же…

Стол был уже накрыт и манил поблескивающим в приглушенном свете лампы столовым серебром. В том смысле, что мне с трудом удалось побороть желание схватить вилку и ткнуть ею, куда попаду. Конечно, лучше всего в живот – чтобы мучился подольше, – но, учитывая перманентно проявляемую соседом ловкость, я была согласна повредить любую часть его тела. А все потому, что мне действительно предстояло остаться на территории противника. Разумеется, я просто мечтала сбежать домой и закрыться в своей комнате, чтобы обдумать события этого вечера. Проанализировать более чем странное поведение Фрэйла-младшего, решить, как вести себя с ним дальше. И я даже направилась к парадной двери апартаментов, воспользовавшись тем, что Алекс, не дожидаясь меня, ушел на кухню. Но дверь и правда оказалась не только закрыта, но и опутана зеленоватой паутинкой охранных чар – это дорогостоящее новшество я прежде видела только в журналах. Получить временный паралич или что похуже мне совсем не улыбалось, поэтому пришлось отказаться от идеи попытаться вскрыть замок шпилькой.

Черный ход не был снабжен магической защитой, но что толку от того, чтобы выбраться в замкнутый внутренний дворик? Что-то мне подсказывало, что аналогичная защитная паутина обнаружится и на воротах. До стадии выбивания окон я еще не дошла, да и здравый смысл, подавляя эмоции, все громче нашептывал, что небезопасно выходить одной на улицу так поздно, и что неизвестно, сколько денег затребует таксист. В итоге я была вынуждена смириться с местом ночевки и поплестись на кухню, тем более что есть действительно хотелось.

– Ты так ослабла от голода, что добиралась сюда ползком? – ехидно поприветствовал меня Алекс. – Все почти остыло.

Не удостоив хама ответом, я молча уселась за стол, чинно сложила руки на коленях и занялась изучением узора на скатерти. Сосед хмыкнул и принялся что-то жизнерадостно насвистывать и греметь посудой, но я твердо решила его игнорировать и не отвлекаться от рисунка. Жаль, что решимости хватило ненадолго – ровно до следующей фразы Фрэйла.

– Ладно, Одуванчик, – начал он, – твой скорбный вид навевает на меня уныние и внушает чувство вины. – Теперь хмыкнула я, выражая свое сомнение в наличии у соседа совести, которая могла бы вдруг пробудиться. – Раз ты так жаждешь отправиться к Руми, что даже утратила аппетит, я, так и быть, тебя отвезу.

Вот тут я, как ни стыдно это признавать, на миг утратила здравомыслие и с робкой надеждой посмотрела на Алекса.

– Условия прежние, – поймав мой взгляд, подмигнул этот гад, – ты меня целуешь и я…

– Ни за что! – воскликнула, не дав ему договорить.

– Что ж, – притворно огорчился сосед, – это твой выбор! Тогда прекращай дуться и расскажи мне, что за представление ты устроила на премьере. – На мою тарелку приземлилась отбивная, рядом плюхнулись горка салата и лужица соуса. Украсив аналогичным образом и свою порцию, Алекс устроился напротив меня за столом и скомандовал: – Ешь!

В голове заметались мысли, выстраиваясь в цепочку предположений. Ферран и Руперт обещали появиться в редакции посреди недели и поведать Фрэйлу суть того, что произошло на приеме. То есть уже через день-два он в любом случае все узнает. Значит, я ничего не потеряю, если сейчас «проболтаюсь» в обмен на…

– Расскажу, – улыбнулась я широко, но, наверное, недобро, раз Алекс вдруг подозрительно прищурился, – по дороге домой.

– Э-э-э, нет, Одуванчик, – рассмеялся сосед, – так не пойдет.

– Тогда готова поведать, если ты поделишься, что за цифры были на потерянной бумажке. И зачем они тебе. И…

– А так не пойдет тем более! К чему мне выполнять твои условия, когда я могу просто подождать назначенной встречи?

– Ну тогда жди! – огрызнулась, расстроенная, что хитрость не удалась, и пробормотала тихонько: – Сама все выясню!

– Что-что ты сказала? – Мигом насторожился Алекс.

– Сказала? Ничего, – выдала я, невинно улыбнувшись, – тебе послышалось.

– Тогда вина?

Я недоверчиво посмотрела на бутылку в руке соседа, зависшую над моим бокалом. Только в этот момент до меня вдруг дошло, что для простого ужина все обставлено слишком празднично. Скатерть вместо голого стола, полноценная сервировка фарфором и серебром вместо пары простых тарелок и вилок, настольная лампа вместо люстры, ваза с белыми розами – в целом все это уж очень напоминало классическое описание романтической трапезы при свечах из какого-нибудь любовного романа. Для полноты картины, собственно, только свечей и не хватало. Ну, еще, может быть, музыки. Я с подозрением покосилась на темный угол за буфетом, потом на дверцу под мойкой – воображение живо нарисовало, как оттуда выныривают два скрипача, наигрывая пронзительную мелодию, и сладкоголосый певец с канделябром. Учитывая, что в этой сфере обычно работали субтильные эльфы, версия была не так уж и невероятна.

– Мэнди?! – окликнул сосед, отвлекая от фантазий.

– А? – бестолково отозвалась я, с трудом оторвавшись от созерцания мест возможного укрытия ушастых музыкантов.

– Так тебе налить? – легкая полуулыбка на лице соседа мне крайне не понравилась.

Нет, сама по себе она была очень даже симпатичная – это даже я должна была признать, – но навевала определенные нехорошие мысли. Судя по цветам, вину и видневшемуся на подоконнике за гардиной торту, у Фрэйла-младшего намечалось этим вечером свидание, которое сорвалось из-за необходимости искать нечаянно перепрятанный мною листок. Ну не мог же он просто из прихоти выудить откуда-то дежурный набор для романтических встреч!

И что из этого следовало? А следовало, что этот гадкий мстительный тип решил отыграться за испорченный вечер. Точно! Отсюда и идиотская торговля поцелуями. Он просто рассчитывает, что я проникнусь атмосферой, расслаблюсь, наслушаюсь фальшивых комплиментов, растаю и…

И тут-то он меня и высмеет.

Ха! Не на ту напал. Во-первых, у меня к его обаянию устойчивый, годами и отменным знанием его натуры выработанный иммунитет. Во-вторых, я уже элементарно разгадала этот «хитрый» план. А в-третьих, почему бы не подыграть, а заодно не потренироваться во флирте? Когда еще у меня появится шанс настолько безопасно поупражняться?

– Наливай! – Кивнула и тоже улыбнулась, призвав на помощь все свои актерские таланты.

В глазах Алекса блеснуло предвкушение, уголки его рта дрогнули, словно он с трудом удержался от смеха. Я потупилась, якобы в смущении, и уже сквозь ресницы следила за тем, как густая темная жидкость наполняет мой бокал.

– О чем будем разговаривать? – едва пригубив вино, произнесла негромко. Не знаю, насколько уж мне удалось добавить в голос томности и соблазна, но сосед посмотрел на меня с явным недоверием. Оптимистично списав это на мелкую неудачу первой попытки, я продолжила: – Об эпизоде на премьере не хочу говорить я, о цифрах и ранении Джайса – ты. Так что же нам остается? Погода?

– Зима в этом году обещается поздняя, – светским тоном протянул Алекс.

– Но когда она начнется, – глубокомысленно заметила я, сделав еще полглоточка, – обязательно будет снег.

Внимание, с которым следил за уровнем жидкости в моем бокале сосед, мне крайне не понравилось. Постороннего привкуса я не ощущала, но желание вылить вино все равно появилось. Жаль, что сделать это было некуда. Разве что в вазу? Но как заставить Фрэйла отвернуться?

– И этот снег непременно будет холодным. – Дополнил мою глупость еще более глупым заявлением Алекс и, не удержав серьезное выражение лица, расхохотался. – Давай лучше оставим стандартные темы, Аманда, и обсудим развитие твоей карьеры! – отсмеявшись, предложил сосед.

От столь неожиданного поворота беседы я едва не поперхнулась листиком салата.

– Развитие? – переспросила недобро. – Это в том смысле, что из секретарей ты переведешь меня в курьеры? Или сразу в уборщицы, чтобы уж наверняка вызвать желание уволиться?

У меня удивить собеседника вышло куда удачнее – Алекс, как раз в этот момент делавший глоток, подавился и зашелся приступом кашля. Пришлось встать и постучать страдальца по спине.

– Вот почему ты всегда ждешь от меня каких-то гадостей? – облокотившись на стол и подперев щеку кулаком, печально произнес он, как только я вернулась на свое место.

– Потому что у меня есть мозги, и твое фальшивое обаяние на меня не действует! – нисколько не проникшись спектаклем, поведала я.

Сосед с полминуты молча сверлил меня взглядом, а потом вдруг резко поднялся, шагнул к окну и, отдернув занавеску, прижался лбом к стеклу. Не медля ни секунды, я молниеносно выплеснула содержимое бокала в вазу и поднесла его к губам, как будто только-только выпила. Алекс поворачиваться не спешил – он несколько раз стукнулся головой, отчего стекла жалобно задребезжали, и застыл. Молча ожидать, пока он налюбуется видом, мне быстро надоело. Да и изображая осушение бокала, я не могла уделить внимание еде, которая незаслуженно забытая остывала на тарелке.

– Ты отражением пока просто любуешься или уже поцелуи отрабатываешь? – осведомилась самым любезным тоном.

– Нет, это невыносимо! – простонал сосед, в последний раз боднул стекло и направился к буфету.

Распахнув дверцы, он потянулся к верхней полке. Его свитер немного задрался, приоткрывая карман брюк, из которого торчал подозрительно знакомый бумажный уголок. Я тихонько хмыкнула – так вот куда подевался листок из справочника, – но разоблачать обманщика не спешила. Выудив из буфета невысокую пузатую бутылку с ядовито-зеленой жидкостью, Алекс водрузил ее на стол. Отобрав у меня пустой бокал, налил его доверху вином, а себе плеснул неведомого зелья.

– Яд? – спросила с толикой надежды.

– Хочешь попробовать?

– Нет, спасибо, – поспешно отказалась я, – меня вполне устраивает это, – пришлось сделать показательный глоток и добавить: – отменный букет!

Отсалютовав мне бокалом, сосед залпом осушил его, поморщился, зажевал куском мяса и только после этого снова заговорил.

– Так что ты там про мое обаяние сказала?

– Э-э-э… – Учитывая странное поведение оппонента, доказывать ему что-либо уже не хотелось.

– Погоди! – Алекс налил себе еще порцию – вдвое больше первой – и объявил: – Вот теперь я готов тебя выслушать.

– Ты что-то предлагал обсудить? – невольно прозвучавшая в голосе робость меня не обрадовала, и я добавила уверенным тоном. – Кажется, развитие моей карьеры?

– Ну да, – согласился сосед, – как раз на вопросе, почему под развитием ты понимаешь деградацию, мы и остановились. Вот скажи мне, Аманда, зачем мне вынуждать тебя уволиться, если я сам устроил тебя в редакцию в обход всех правил?

– Так ты же мне проспорил, – напомнила возмущенно.

Фрэйл закатил глаза, буркнул что-то неразборчиво и приложился к своему зелью. Сделав глоток на полбокала разом, он с сарказмом заметил:

– Ну конечно! Как же я мог забыть о твоей гениальной заметке. Ладно! Давай зайдем с другой стороны. Через неделю возвращается из отпуска секретарь и…

– И что, – мгновенно взвилась я, – если уже не надо будет варить тебе кофе, так мне и места нет в редакции?

– И, если тебе еще не надоело играть в великую журналистку, – терпеливо продолжил Алекс, – следует решить что-то с твоим образованием – даже для самого младшего сотрудника недостаточно только школы.

Открыв было рот для возмущенного вопля, я тут же его захлопнула и отвела взгляд. Вопрос с обучением был болезненным и, как всегда, упирался в нехватку денег.

– Лучше всего будет, если ты поступишь на дистанционное отделение – прием как раз начнется через десять дней. Будешь получать задания и список литературы для изучения и сдавать результаты раз в месяц. Редакция предоставит беспроцентный кредит.

Звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой, и я, тоже выпив для храбрости, поинтересовалась:

– В чем подвох?

– Расплачиваться будешь, Одуванчик. Кро-о-овью! – на последнем слове Алекс понизил голос до баса и еще и пальцами в воздухе пошевелил, как будто ребенка пугает.

– Очень смешно, – буркнула я и потянулась к его бутылке, намереваясь развернуть ее к себе этикеткой и прочесть, что за жидкость такая вызывает припадки кладбищенского юмора. Любопытно стало, не злоупотребляет ли ею Бетси.

Сосед ловко шлепнул меня по руке и задвинул свое подозрительное зелье за вазу. Я проводила колыхнувшуюся зеленую субстанцию взглядом, перевела его на букет, беззвучно охнула и поторопилась вернуться к созерцанию растерзанной отбивной на своей тарелке. Не хватало еще, чтобы Алекс тоже обратил внимание на розы, покрывшиеся от винной добавки красными пятнами.

– Не хочешь смеяться, не задавай глупых вопросов, – изрек он. – Никакого подвоха, Одуванчик, – стандартный договор. Будешь обязана работать в «Вестнике», пока не погасишь долг.

– Кем? – проявила дотошность я.

– Кем погасишь? – изумился сосед.

– Кем работать! – не поддалась я на провокацию.

– Главным редактором, – брякнул он.

– Ке-е-ем?

– Не хочешь? – «огорчился» Алекс. – А я так надеялся избавиться от этой хлопотной и неблагодарной должности. Ну, что же делать, тогда придется тебе, как и раньше, – младшим журналистом. Вижу, что ты согласна, а за согласие надо выпить!

За разговором я и не заметила, как полностью опустошила свой бокал. Снова налив его почти доверху, сосед провозгласил: «За карьеру!». Твердо пообещав себе что это последняя порция на сегодня, я пригубила вино и отставила подальше.

– Но пара условий все же будет, – едва я взяла нож и вилку, заявил Алекс.

Похоже, салату было суждено заплесневеть и порасти грибами.

– Так я и знала!

– Первое, ты не будешь лезть в неприятности. В частности, раз и навсегда оставишь попытки выяснить что-то о Джайсе и не будешь позволять всяким длинноухим типам втягивать тебя в сомнительные авантюры.

– А второе?

– Ты перестанешь искать подвох в каждом моем слове и нормально поужинаешь!

– Но…

– День был длинный и утомительный. Я устал и хочу просто расслабиться – без наших традиционных баталий. Хорошо?

Я подумала и милостиво кивнула, хотя не поверила ни единому слову. Приманка была слишком притягательна, чтобы я могла ее проигнорировать, гордо развернуться и уйти. Разумеется, я ни на миг не сомневалась, что за щедрым предложением кроется не просто мелкий подвох, а самый настоящий капкан. Но почему бы не позволить Алексу мнить себя самым умным и хитрым? Эдаким умудренным опытом злодеем, коварно заманившим наивную простушку в западню. А вдруг мне удастся перепрыгнуть заготовленную волчью яму, уронив в нее развесившего уши врага?

Хочет нормально поужинать? Не проблема! Светская беседа – тоже не вопрос. И я ведь хотела поупражняться во флирте, так не пора ли приступать? Но для начала…

– Можно мне воды? – Голосок идеально воспитанной маленькой девочки вышел неплохо.

Сосед кивнул, отложил вилку и нож и встал из-за стола. Едва он отвернулся к холодильному шкафу, я выплеснула большую часть вина в вазу и как ни в чем не бывало принялась распиливать на части отбивную. Водрузив передо мной графин с водой и чистый стакан, Алекс вернулся на свое место и уже привычно плеснул мне новую порцию алкоголя. Розы, окончательно утратившие белизну, настолько напитались багровой жидкостью, что вот-вот должны были начать горланить пьяные песни.

Тарелки пустели, а я никак не могла придумать, с чего же начать атаку кокетством. Роль очаровательной дурочки была мне настолько несвойственна, что, открыв рот, чтобы изречь какую-нибудь глупость о прекрасном вечере и обстановке, располагающей к романтике, я тут же его закрывала. А Фрэйл-младший не спешил затевать новый виток светской беседы – только бросал на меня загадочные взгляды, будто тоже никак не мог решиться на разговор, и прикладывался к своей зеленой отраве. Молчание становилось все невыносимее и, внезапно раздавшаяся трель дверного звонка осчастливила нас обоих.

– Прости, я на минутку, – возвестил Алекс, поднимаясь.

– Конечно-конечно! – Заулыбалась я.

Сосед криво и как-то невесело ухмыльнулся, хмыкнул, слегка дернул меня за выбившуюся из прически кудряшку, укоризненно произнес: «Могла бы так откровенно не радоваться!» – и вышел из кухни. К моему огромному разочарованию прихватив с собой загадочную бутылку. Действовать следовало быстро. Я подскочила, подхватила вазу и ринулась к раковине. Вылив полуалкогольную смесь, набрала чистой воды, водрузила букет обратно на стол и уселась, будто и не вставала. Избавление от улики изрядно подняло мне настроение – естественно, к лепесткам роз не вернулась исходная белизна, но пусть любитель спаивать гостей докажет, что они покраснели не от стыда за его поведение.

Само собой, гадкий соседишка вернулся именно в тот момент, когда я решилась осторожно лизнуть мизинец, который обмакнула в зеленую жидкость в его бокале. Подкрался, чтобы напугать насмешливым:

– Вкусно?

Конечно же, от неожиданности я дернулась, едва не откусив себе пол пальца. Конечно же, закашлялась от резкого, едкого вкуса каких-то трав. Конечно же, залпом осушила любезно подсунутый вместо воды бокал с вином. А еще в попытке увернуться от ласковых похлопываний по спине угодила локтем в миску с салатом. Впрочем, у последнего пункта была и положительная сторона – появился повод улизнуть в ванную, что я тут же и проделала. Пока застирывала испачканный рукав, пыталась трезво оценить степень своего опьянения. На ногах я стояла уверенно, меня не шатало и даже не покачивало. Мысли, вроде бы, были достаточно ясными, а подозрительный блеск в глазах и горящие щеки вполне можно было списать на раздражение и усталость.

В общем, попрактиковаться во флирте не удалось, и выведать что-то полезное – тоже. Обсуждать с захмелевшим начальником перспективы карьерного роста и возможность учебы уже совсем не хотелось. А ведь предстояло еще как-то добираться до дома. Судя по вкусу, в зелье, которое пил сосед, было изрядное количество градусов. Значит, сам он сесть за руль не мог, и мне предстояло ехать в такси одной, что небезопасно ночью, или уговаривать Алекса меня проводить, что неприятно в любое время суток. Между опасностью и неприятной компанией следовало выбрать второе, и на кухню я пошагала с твердым намерением требовать немедленной доставки к Руми. О третьем варианте – с ночевкой в апартаментах Фрэйла-младшего – я решила даже и не думать.

За время моего отсутствия со стола исчезли все тарелки и миски. Вместо них появились чашки с блюдцами, чайник и торт. А на физиономии Алекса при виде меня засияла такая широкая улыбка, что я совсем затосковала.

– Будем считать, что второе условие ты выполнила! – воскликнул он. – Нам почти удалось мирно поужинать.

– Почти? – Мигом насторожилась я.

– Почти, – подтвердил сосед с показной серьезностью, – потому что мы еще не закончили, но уже близки к этому. А значит…

– Что значит? – Чем счастливее казался Алекс, тем угрюмее и подозрительнее становилась я, ведь что эльфу хорошо, то оборотню – смерть.

– Вполне вероятно, что мы сможем так же мирно сосуществовать в одной редакции. Полагаю, за это стоит выпить, Одуванчик! Последний тост, и перейдем к десерту. За будущую звезду «Вестника»! – провозгласил сосед, вручая мне снова наполненный бокал.

Я нехотя приняла его и под пристальным взглядом Алекса вынужденно осушила. У вина почему-то появилась горчинка и странноватый привкус, навевающий мысли о болоте. Или это горчили мои унылые мысли? С первым куском торта мне неожиданно стало весело – настроение взмыло вверх, как подхваченный ветром бумажный дракончик. Чай приобрел чарующий аромат, улыбка соседа вдруг показалась неимоверно милой, а какая-то запутанная история, которую он принялся рассказывать в лицах, – невероятно забавной. Я глупо хихикала, краснела и почему-то никак не могла прямо посмотреть Алексу в глаза, бросая на него робкие взгляды из-под ресниц в лучших традициях влюбленной школьницы. Мои щеки полыхали румянцем смущения, пальцы подрагивали, норовя расплескать чай, а губы сами по себе растягивались в застенчивой полуулыбке. От нелепости такого поведения мне становилось еще смешнее и хотелось убежать куда-нибудь и спрятаться.

Чтобы скрыть свое неадекватное состояние я начала болтать о чем попало, перескакивая с темы на тему, но сосед, похоже, не замечал несвязности моей речи, охотно подхватывая любую реплику. Ни о каком возвращении домой я уже не помнила – зачем, если можно остаться здесь, где так тепло и уютно? Где держат за руку, ласково поглаживая тонкую кожу на запястье, и говорят что-то приятное. Какой-то частью сознания я понимала, что ужасно пьяна, что последний бокал был явно лишним, но сосредоточиться на этих мыслях и взять себя в руки никак не удавалось. Хотелось петь, танцевать, повиснуть на шее Алекса и непременно сделать ему какую-нибудь фееричную гадость. Последнее несколько выбивалось из благожелательного настроя, но растворяться в общей массе никак не желало.

Мы сидели за столом, пока не опустел третий по счету чайник, и я не начала засыпать, едва не падая носом в остатки торта. От маски из крема меня спас сосед и, заявив, что пора отправляться в постель, поднял со стула и вывел из кухни. Я не протестовала – послушно шла рядом с ним и прятала коварную улыбку, уже точно зная, что буду делать. На пороге гостевой спальни развернулась и поманила Алекса пальцем. Покачнувшись, он шагнул ко мне и слегка наклонился, готовый внимать. Я ухватила его за ворот свитера и потянула на себя. Заглянув в расширенные зрачки соседа, за которыми было почти не видно голубой радужки, привстала на цыпочки и прижалась губами к его губам – всего на миг, чтобы, отстранившись, проказливо спросить:

– Так что, теперь домой отвезешь?

– Что? – растерянно проронил Алекс.

– Не-е-ет? А как же уговор? Вот и верь после этого твоему слову! – Укоризненно покачав головой, я одним плавным, кошачьим движением отступила в комнату. Проворно захлопнула перед носом противника дверь, привалилась к ней спиной и щелкнула замком.

Сперва было тихо, лишь слышалось мое учащенное, как после бега, дыхание, потом ручка скрипнула, поворачиваясь, створка дрогнула от глухого удара, из-за нее долетело раздраженное «бу-бу-бу», в котором легко угадывались проклятия, и, наконец, раздался звук удаляющихся шагов. Я улыбнулась и сделала пируэт, который из-за несколько нарушенной координации едва не окончился столкновением с пуфиком. Так то, мистер Великий-соблазнитель! Хотел посмеяться над наивным одуванчиком? А не вышло! Довольная собой я добрела до кровати и рухнула на нее, не раздеваясь. Обыграть зазнайку-соседа было неимоверно приятно. Вот только к триумфу почему-то примешивалась нотка неясного сожаления, а сердце все так же взволнованно колотилось. Губы горели, словно намазанные перцем, и хотелось пойти и не понарошку, не мимолетно, а основательно и по-настоящему испортить свой третий поцелуй.

Или тогда это будет четвертый?

Так и не решив этот сложный вопрос, я уплыла в сон.