Инъекция безумия

Глава 5. Игры судьбы

Элай

Темнота.

Густая, вязкая, словно расплавленная смола. Она заполняет всё, не оставляя ни границы, ни дна.

Я тону в ней, не в силах пошевелиться. Замурован в собственной плоти. Где-то в этой бездне эхом отдаётся ритмичный стук.

Бум. Бум. Бум.

Собственное сердце? Или отголоски выстрела, грохот которого всё ещё звенит в ушах?

Внезапная вспышка света пронзает тьму, втягивая меня в воронку воспоминаний.

Год назад. Переулок за закусочной «Джо».

Асфальт врезается в колени острыми гравийными зубами. В ноздри бьёт смешанный запах из пороховой гари и гниющего мусора. Лэйн прижимается к стене, её пальцы впиваются в облупившуюся кирпичную кладку. В полумраке горят два уголька — её расширенные зрачки, ловящие каждое моё движение.

— Элай!

Её крик разрезает тишину, словно лезвие, рвущее холст. Я бегу вперёд, толкая её телом за угол мусорного бака, и в тот же миг что-то впивается мне в бок. По рёбрам расползается горячая волна, пропитывая рубашку липким железом. Пуля вонзилась в моё тело.

Она подхватывает меня, когда я сползаю по грубой кирпичной стене. Её руки дрожат, я чувствую тепло её ладоней сквозь ткань, их отчаянную силу.

— Держись! Ты же обещал не умирать! Не смей нарушать слово! — её голос срывается на хрип, ломаясь о слезы и ярость.

Я пытаюсь ухмыльнуться, сделать вид, что это царапина, но вместо этого харкаю кровью на её куртку. Вой сирен сливается с гулом в висках, нарастая, как прилив. Последнее, что вижу — её глаза, полные беспомощного ужаса. И вины.

Тьма накатывает снова, сменяя кадр.

Больница. Медосмотр.

Я сижу на скамье в больничном коридоре. Слишком яркие белые стены, едкий запах антисептика, въевшийся в нос навсегда. Лэйн дёргает ногой, барабаня пальцами по рукояти пистолета.

— Ну что, Картер, готова к укольчику? — я растягиваю губы в провокационной улыбке. Мой способ отвлечь её.

— Заткнись, Блэкторн. Просто ненавижу эти процедуры.

Её взгляд, сначала угрюмый, через мгновение озаряется улыбкой, и я замираю, пойманный этим внезапным преображением. Она выглядит чертовски мило, когда злится. Именно ради этих вспышек я готов вечно подбрасывать дрова в костёр её раздражения.

Нашу милую беседу прерывает медсестра, приглашая в кабинет. Я вхожу, ощущая внезапную тяжесть в ногах. Воздух внутри пахнет стерильностью и... чем-то химически-сладким. Сажусь на холодную кушетку.

Она щёлкает ампулой, поворачиваясь ко мне спиной. Луч света скользит по стальному наконечнику шприца. Блестит, как жало. Внутри колышется жидкость — неестественно густая, словно ртуть, но пронзительно-синяя. От неё исходят аквамариновые блики, будто в стекле пульсирует живая галактика.

Что за дьявольская смесь?— шипит мой внутренний голос. Ладони впиваются в край кушетки. Разум пытается успокоить: вакцинация обязательна для всех сотрудников. Безопасно. Должно быть безопасно...

Игла входит мягко, как предательский поцелуй. Почти не больно.

Три секунды тишины. Потом — ад.

Огонь ползёт по венам, взрывая мозг изнутри. Я пытаюсь вдохнуть, но воздух обжигает лёгкие будто кислотой. Горло сдавливает невидимая удавка.

— Расслабьтесь, сержант, это нормально, — звучит спокойный голос где-то за гранью агонии.Нормально?

Я поднимаю голову и сквозь марево боли вижу, как медсестра наполняет второй шприц. Ужас леденит душу. Я не знаю, что она сделала со мной, но больше я не позволю ей прикоснуться ко мне.

Боль переплавляется в чистый адреналин. Зрение заливает багровым фильтром, будто кто-то вывернул наизнанку капилляры сетчатки. Руки сами по себе тянутся к её горлу. Не я. Это не я!

— С-сер... — её зрачки расширяются, голосовые связки щёлкнут, как порванная струна.

Хруст. Звук, который я наверно услышу во сне ещё тысячу раз.

Тело медсестры обмякает на полу, шея вывернута под нечеловеческим углом. В стеклянных глазах застывает недоумение. Последняя эмоция.

Всё перекашивается. В дверях возникает Лэйн, её лицо искажено ужасом. Она что-то говорит, но я слышу лишь гул, словно нахожусь под водой. Ноги сами несут меня к ней. Я толкаю её к стеллажу, и дождь из шприцев с пробирками обрушивается на пол. Под ногами хрустит стекло, а на стенах и моих пальцах виднеется кровь. Чья? Её? Моя? Чужая?

Где-то глубоко, под кипящей лавой инстинктов, крошечный островок «меня» бьётся в истерике. Кричит. Умоляет остановиться. Но уже слишком поздно…

Сейчас.

— Элай! Проснись!

Этот голос… он знаком мне. Я с большим усилием открыл свои глаза и почувствовал, как холодный пот стекал по моему лицу. Реальность била по глазам слепящим светом. Над койкой склонялось лицо, от которого перехватило дыхание.

Ли Сиян. Моя бывшая девушка.

Былая страсть вспыхнула в жилах быстрее, чем я успел её подавить. Отпустив с моих щёк свои руки, она отошла, скрестив руки на груди, и белый халат подчеркнул её изгибы, которые я когда-то знал наизусть. Слишком знакомые. Три года. Всего три года — и она стала чужой.

— Наконец-то, — выдохнула она. Жемчужные пуговицы халата дрогнули вместе с грудью. В уголках губ застыла улыбка — та самая, ядовито-нежная, из ночей, когда мы разбивали бокалы о стены после ссор. — Привет, герой. Рада тебя видеть, Элай.

Я зажмурился, пытаясь отгородиться от её вида, от прошлого, и спустя мгновение боль в плече накатила волной, вырвав стон. Пальцы инстинктивно впились в простыни. В мозгу вспыхнули обрывки воспоминаний: Лэйн, её руки, вцепившиеся в мою окровавленную рубашку, хриплое «Держись!» …

— Где Лэйн? — хрипло вырвалось, будто я глотал стекло. Это единственное что беспокоило меня в данный момент.

Сиян замерла. Ее глаза метнулись к монитору у койки, потом обратно ко мне. Она молча наполнила стакан водой, приподняла мою голову и наклонилась ко мне. Меня окутал знакомый шлейф жасмина из тех времён. Тот же парфюм. Стакан коснулся моих губ, но я отпрянул, как от яда, впиваясь взглядом в её лицо. Морозный блеск в глазах и лёгкое подрагивание ноздрей — именно так она смотрела на меня, когда лгала в нашу последнюю встречу.

Значит, и сейчас соврёт, — мелькнуло у меня в голове.

— В гостевой. Жива, — её взгляд упёрся в стену за моей спиной, в трещины в штукатурке, вентиляционную решетку — куда угодно, только не в мои глаза.

Она специально отвела свой взгляд, чтобы я не смог прочитать её мысли. Поэтому, несмотря на положительный ответ, я не верил ей.

— Откуда мне знать, что ты не врёшь?

Зрачки Сиян сузились. Исчез последний намёк на прошлое. Остался только холодный специалист. Она выхватила рацию, прикрепленную к поясу, щёлкнув тумблером так, что чуть не треснул корпус.

— Приведите её. Сейчас.

Услышав это, мне стало спокойнее. Я сглотнул ком в горле, но вопросы продолжали роиться в голове.

— Где я? И что ты тут делаешь?

Пауза повисла гуще больничного антисептика. Её пальцы поправили повязку, прикосновение было холоднее металла койки, несмотря на перчатки.

— В укрытии у Вальтера.

Услышав это, моё тело снова начало терять контроль, и я почувствовал, как красная пелена снова готовится поглотить меня. Сиян сразу бросилась к капельнице, и ввела что-то ещё. Холодная волна по вене — противовес внутреннему пожару.

— Постарайся успокоиться, или мне придётся усыпить тебя.

— Что? — я был в шоке, но старался следовать её указаниям.

Через несколько минут волна отступила. Сиян вытерла пот со лба, едва заметный жест, который выдавал её страх.

— Я работаю на него. Лаборантом, — сказала она просто, как о смене погоды.

Слова ударили под дых. Девушка, с которой я делил постель, теперь служила боссу мафии. Леону Вальтеру.

— Как... как это случилось?

Её глаза стали ледяными.

— Долгая история, Элай... И не твоя забота.

Тишина повисла между нами, густая и неловкая. Она была права. Я больше не имел к этому никакого отношения. Мы стали чужими, и её работа, её знакомые — всё это теперь было лишь частью её жизни, в которой мне не осталось места.

И всё же. Где-то под рёбрами, глубже боли от раны, ныло знакомое беспокойство. И предательское любопытство — что привело её сюда?

Думаю, даже если бы спросил, то она бы не сказала мне правду. Я собрался с мыслями, и наконец разорвал молчание:

— И как долго я был без сознания?

— Недолго. Три дня.

Три дня? Для неё это казалось пустяком, но кошмары, терзавшие меня, создавали ощущение вечности.

— В итоге, что со мной? — спросил я, глядя на синеватые прожилки, проступающие под кожей на руке.

— Пулевое ранение в плечо, пуля прошла навылет… — начала Сиян, но я перебил.

— Не об этом, — я поднял руку, показав ей эти странные синие линии под кожей. — Моё странное состояние… Это дело рук Вальтера? — мой голос звучал хрипло, будто ржавая цепь. — Что он со мной сделал? Чтотысделала?

Сиян отвернулась к окну, за которым клубился ночной туман. Её пальцы нервно перебирали складки халата.

— Вакцину… разрабатывали для одного из людей Вальтера, — начала она, говоря ниже, словно боялась, что стены услышат. — Но произошла ошибка… — она замолчала, и в тишине зашипела люминесцентная лампа над головой. — Кажется, медсестра перепутала вас, и вакцина была сделана тебе. Также ты усугубил ситуацию тем, что убил медсестру, прежде чем она успела ввести второй препарат.

В памяти снова всплыл осколок прошлого: медсестра со вторым шприцом в руках, её зрачки, расширенные от ужаса. Я сжал кулаки так сильно, что ногти врезались в кожу.

— Что было во втором шприце? — спросил я, и собственный голос показался чужим.

Сиян резко обернулась, и свет лампы разрезал её лицо пополам — одна половина в тени, другая в мертвенно-белом сиянии.

— Стабилизатор. — Она бросила слово, как нож в стену. — Без него ты — ходячая бомба. Каждая клетка твоего тела сейчас — поле битвы между ДНК и ядом.

Она шагнула ближе, и тень от её фигуры поглотила меня.

— Эта вакцина даёт силу, способную ломать кости голыми руками. Обостряет зрение до уровня хищника — можешь разглядеть пылинку за двадцать метров. Но без второй дозы… — её губы дёрнулись, будто она боролась с собой, с жалостью? С отвращением? — любой триггер: запах крови, её вид, даже собственный адреналин — превратит тебя в зверя.

— Почему нельзя ввести стабилизатор сейчас? — голос мой предательски задрожал, словно я снова стал тем мальчишкой, который верил в чудеса.

Сиян медленно покачала головой.

— Первые пять часов, Элай. Только пять, — она произнесла это так тихо, будто боялась разбудить что-то в углах комнаты, — А сейчас время упущено.

Она замолчала, и я увидел, как её горло сжалось от горечи. Настоящей? Или от осознания провала эксперимента? В её взгляде читалось слово «прости».

Мир сузился до тисков несправедливости. Судьба не просто отвернулась — она плюнула мне вслед, запустив маховик мутаций, как заводную игрушку. Бесполезную, опасную, обреченную на поломку.

Я приподнялся на локте, игнорируя протестующую боль в плече, и простыня со скрипом сползла на пол.

— И что теперь? Будешь «чинить» меня, как подопытное животное? Колоть новыми ядами? Резать? Наблюдать, как я превращаюсь в монстра?

Она резко схватила меня за запястье, вонзив ногти в кожу даже сквозь перчатку.

— Если бы ты не сломал ей шею, ситуация обстояла совсем иначе! — её голос сорвался на крик, выдавая накопленное раздражение. — Теперь придётся искать обходные пути. Рискованные. Каждый твой приступ агрессии ускоряет мутацию, — её голос дрожал, выдавая тщательно скрываемый страх. Страх ученого перед вышедшим из-под контроля экспериментом. — Ты чувствуешь это, да? — она пристально смотрела в мои глаза, — Как что-то шевелится под кожей, когда теряешь контроль?

Я отстранился, вырвав руку. И в голову полезли образы: Лэйн, прижатая к стеллажу, осколки стекла в её волосах… И этот запах. Медная пыль на языке. Кровь. И ярость. Сладостная, всепоглощающая ярость.

— Ненавижу тех, кто считает себя богами, — прошипел я, закрывая лицо руками, будто мог стереть реальность и весь этот кошмар. — Вальтер хочет создать армию таких… монстров?

Сиян внезапно замолчала, ее лицо стало каменным. А потом улыбнулась. Без тепла. С холодным презрением.

— Армию? Нет, — она покачала головой. — Он хотел одного. Совершенного солдата. Идеального оружия. А ты… — её взгляд скользнул по моим венам, где под кожей мерцали синие прожилки, пульсируя в такт сердцу, — стал ошибкой, которую нельзя стереть.

За дверью послышались шаги. Твёрдые, быстрые.Её.

— Она идёт. Если хочешь, чтобы твоя подружка осталась жива, не говори ей ничего из нашего разговора, — произнесла Сиян с холодным тоном.

Дверь распахнулась прежде, чем я успел что-то ответить. Свет из коридора ворвался в комнату, и в проёме возник силуэт. Лэйн.