Бреннан не смог сдержать улыбки, когда его возлюбленная застыла и напряглась в его объятиях.
— Мне, кажется, нравится подшучивать над тобой, Тиернан Батлер, mi amara.
Она открыла рот, затем села и ударила его по лицу вытащенной из-под головы подушкой.
— Ах, ты…. ты…. мужчина.
Он громко расхохотался, затем бросился на нее и перекатился так, что Тиернан оказалась под ним.
— Я хочу просыпаться и видеть твое лицо каждый день всю оставшуюся жизнь.
Он поцеловал ее, овладевая ее ртом до тех пор, пока она не стала задыхаться. Тиернан обхватила его руками за шею и пылко отвечала на поцелуи. Когда он прервался, она деланно проворчала:
— Не уверена, что смогу смириться с твоими шутками, — заявила она, смеясь. — Ты напугал меня до смерти.
Бреннан тут же посерьезнел:
— Прошу прощения. Я совсем не хотел…
— Все в порядке. Я обещаю, что отплачу тебе той же монетой, — ответила она, улыбаясь.
— Проклятие наконец-то снято, — прошептал он, опасаясь, что Посейдон услышит его и передумает.
— Ты уверен? Навсегда?
— Я не знаю наверняка. Нам придется пожить, не загадывая больше, чем на день вперед, и узнать, так ли это.
Она повернулась в его объятиях и улыбнулась ему, приглашая в себя. Бреннан неспешно, осторожно вошел в ее тело. Они стали двигаться вместе, качаясь в блаженстве, которое было сильнее желания, похоти и голода. Волны тепла и довольства нахлынули на него, а выражение их лиц стало одинаковым. Он прошептал ее имя, обещая никогда не покидать Тиернан, когда они вместе ринулись в пропасть страсти.