Измена. Без права на дочь (СИ)

Глава 38

Катерина меня преследовала.

Нельзя было надеятся, что мы не пересечемся взглядами, но в один момент, когда Илья отошёл за напитками, меня настигла Катя во всей своей хромоногой красе. Я закатила глаза.

— Я плохо объяснила прошлый раз? — она встала от меня на расстоянии вытянутой руки. Медленная мелодия скрипок немного мешала, но я не собиралась вести диалог, поэтому шагнула в сторону. Пухлые пальчики сомкнулись на моем запястье.

— Ты излишне хорошо объяснила. А, видимо, чтобы до меня дошло, решила сразу к действиям приступить? — с подтекстом на опеку уточнила я. Катя отпустила мою руку. Я была немного выше, потому что у Катерины нога то ли с вывихом, то ли с переломом, и балетки не добавляли роста. Это позволяло мне сейчас сверху вниз смотреть на Катю. — А тебя жизнь ничему не учит, да?

Мой философский вопрос был адресован ее ноге, на которую я красноречиво посмотрела, намекая, что прошлый раз ее кара не отходя от места событий настигла, и страшно представить, что будет сейчас.

А сейчас много что может быть.

Я зажмурила глаза, стирая в памяти обрывки воспоминаний нашей с Владом жизни. Прошлое самый страшный яд. Безумно смертельный. И он убивал мое настоящее, в котором Владислав и Катерина пойдут под венец, а я останусь где-то на периферии жизни навечно со статусом женщины, у которой неудобный ребёнок. Для всех.

К черту.

— Он все равно будет моим, — твёрдо заверила меня Катя, и мне нет бы сделать шаг вперёд. Нет. Я зачем-то склонила голову к плечу и задумчиво посмотрела в толпу людей. А потом меня понесло.

— Ты же знаешь его больше меня, — на лице Катерины скользнуло непонимание, неуверенность. Она перехватила поудобнее миниатюрный клатч до белых пальцев, сжимая его бок. — Ты ведь с ним долго встречалась. И потом… Вы же общались…

— И что? — вызов в глазах Катерины был сомнительным, словно она не знала, что от меня ожидать.

— А то, что должна была за все это время понять, что Влад ни твой, ни мой…

Я намеренно сделала большую паузу, чтобы поймать недоуменный взгляд Катерины и, слегка наклонившись к ней, тихо сказать:

— Он навечно принадлежит только маме своей…

Классик был прав, говоря про языки, что страшнее пистолета. Мой вот сейчас просто полосовал бритвой. И Катя вздрогнула от последних слов, закусила нижнюю губу, став удивительно похожей на маленькую девочку, у которой отобрали конфету. Поделом.

Я все же шагнула вперёд, выискивая среди толпы Илью, но то ли напитки кончились, то ли время растянулось слишком сильно. Я успела обойти несколько колонн, которые разграничивали холл. Вновь поискала глазами «своё сопровождение», но наткнулась на Влада, который как раз пробирался в сторону Катерины. Я отвела глаза, чтобы ненароком меня не узнали, но, видимо, вся атмосфера сегодняшнего вечера уже пропиталась фатальными случайностями, потому что от внимания Владислава я передернула плечами и тяжело вздохнула. Влад сменил курс и теперь приближался ко мне. Я даже спиной к нему повернулась. Но это не уберегло меня от восхищённого:

— Аглая? — в голосе сомнение, как будто обознался, но я, понимая, что сбежать не удастся, развернулась и уставилась стеклянным взглядом на Влада. Он просветлел лицом, словно его там, подальше, не ждала беременная невеста, а потом выдохнул: — Ты безумно красивая.

Какая-то часть меня сейчас сильно обрадовалась, а какая-то колко заметила:

— Но недостаточно, раз ты продолжаешь врать про Катюшу…

Влад отшатнулся от меня, словно получил обидную звонкую пощёчину, и теперь обиженно смотрел, укоряя взглядом. Я давно вышла из того нежного возраста, когда могла бы смутиться от пристального внимания, поэтому только сложила руки на груди.

— Аглая, это все очень глупо выглядит, — начал Влад, но я сегодня само добродушие, поэтому, не дав договорить, перебила:

— Не глупее меня, которая смогла допустить мысль, что что-то изменится и ты повзрослеешь…

— Все вообще не так, — Влад сделал резкий шаг навстречу, но я успела выставить предупреждающе ладонь.

— Меня это не интересует, просто потому что это твоя жизнь. Самое главное — не вмешивай меня и Иду в неё.

Влад замер, словно натолкнувшими на стеклянную стену. Его пальцы, что сжимали ножку бокала, дрогнули, чуть не расплескав напиток.

— Глаша, — назвал меня домашним именем Влад, и я похолодела. Тут же вернулась в один из осенних вечеров с имбирным печеньем и горячим какао, которое сверху украшено сливками. И Владислав в тот вечер до икоты меня щекотал, залезал холодными пальцами — мы долго гуляли в парке — под домашний свитер, а потом и вовсе задирал его, чтобы губами чертить узоры на моем животе. И называл Глашей. Теперь именно такой вариант имени меня ранил больнее всего. — Просто послушай…

— Хватит, — с дрожью в голосе попросила я, часто моргая, чтобы не позволить воспоминаниям пробиться наружу. — Мне неинтересно.

Я отшатнулась, забывая, где нахожусь. Хотелось без оглядки бежать в неизвестность, только бы подальше отсюда.

— Ты не понимаешь, Аглая, — все же продолжал Влад, тесня меня к стене шаг за шагом. — Такие союзы, как у нас с Катей, не разрываются в одно мгновение. Как только станет понятно, что между нами ничего нет, ты и Ида попадёте под удар. Я не хочу…

Что он не хочет, узнать не удалось, потому что Илья наконец-то появился на горизонте. Но паника только сильнее нарастала, и я ничего не могла поделать, чтобы избежать встречи Ильи и Владислава. Это некрасиво будет и неловко. По отношению к Илье. Но он, не подозревая ничего такого, подошёл и только тогда заметил Влада.

— Аглая, все хорошо? — как-то сразу посуровев, спросил Илья и встал рядом со мной. — С кем имею честь?

Игнорировать Влада было бы глупо, поэтому Илья, не дождавшись от меня ответа, посмотрел на Влада. Тот поджал губы и слишко холодно, чтобы это могло сойти за деловой тон, сказал:

— Владислав, отец дочери вашей спутницы.

И расплылся в такой наглой улыбке, что мне немедленно захотелось швырнуть ему в лицо бокал с напитком. А Илья даже бровью не повел, лишь расправил плечи и не менее холодно произнёс, протягивая руку для рукопожатия:

— Илья, будущий отчим вашей дочери.