Измена. Ты разбил мне сердце

Глава 13

Я замираю.

Смотрю на неё, на это лицо, искажённое ложью, и не верю своим ушам.

— Ты сейчас серьёзно? — мой голос звучит опасно тихо. — Ты сейчас пытаешься изобразить из себя жертву? Обвинить Кирилла в том, что он тебя... что, изнасиловал?

— Я не говорю об изнасиловании! — она машет руками, но голос дрожит. — Просто... он был настойчивым! Я не хотела, но он...

— Замолчи, — обрываю я её, и в моём голосе столько ярости, что она вздрагивает. — Просто заткнись. Три года назад ты говорила совсем другое.

Вика молчит, опускает глаза. Поймана на лжи, и она это знает.

— Но в итоге я узнала, — отрезаю я. — И мы развелись. И ты молчала всё это время. Молчала, когда видела, как я страдаю. Молчала, когда Кирилл брал на себя ответственность за ребёнка, который даже не его. Как ты могла?

Она плачет навзрыд теперь, уткнувшись лицом в салфетку. Плечи трясутся, дыхание прерывистое. Но мне нет до неё дела. Вся жалость, вся любовь к младшей сестре, которую я когда-то чувствовала — испарились. Осталась только холодная, режущая злость.

— Кирилл знает? — спрашиваю я. — Знает, что он не отец?

Она мотает головой.

— Нет. Он никогда не проверял. Просто... просто поверил мне.

— Потому что ты сказала ему, что ребёнок от той ночи, — констатирую я. — И он, будучи порядочным человеком, взял ответственность на себя.

— Да, — шепчет она.

Я смотрю на неё и не узнаю. Где та младшая сестрёнка, которую я растила почти как дочь? Которую защищала, поддерживала, любила? Передо мной сидит чужой человек. Лгунья. Манипуляторша. Человек, способный на любую подлость ради собственного благополучия.

— Ты понимаешь, что натворила? — спрашиваю я тихо, но каждое слово звучит как пощёчина. — Ты разрушила мою жизнь. Жизнь Кирилла. И всё ради чего? Ради денег? Ради удобства?

— Ради Макара! — она поднимает голову, смотрит на меня отчаянно. — Ради сына! Я хотела, чтобы у него было всё — отец, деньги, стабильность!

— У него нет отца! — повышаю я голос, и мне уже всё равно, что люди смотрят. — У него есть обманутый мужчина, который платит алименты чужому ребёнку! И настоящий отец, который даже не знает о его существовании!

— Андрей не хотел его! — кричит она в ответ. — Сказал, что это ошибка, что я сама виновата!

— И ты решила, что Кирилл — отличная замена? — я встаю из-за стола, не в силах больше сидеть. — Вика, ты не просто лгунья и эгоистка. Ты… ты… я даже не могу подобрать приличных слов!

— Что ты теперь будешь делать? — спрашивает она, и в её голосе появляется страх. — Расскажешь Кириллу?

Я останавливаюсь, смотрю на неё.

Расскажу ли?

Должна ли?

Кирилл три года живёт с чувством вины за ребёнка, который даже не его. Три года платит деньги, берёт на себя ответственность. Разве он не заслуживает знать правду?

— Не знаю, — отвечаю я честно. — Но знаю одно — я больше не хочу тебя видеть. Не хочу слышать твой голос, твои оправдания, твою ложь. Ты перестала быть моей сестрой в тот момент, когда решила переспать с моим мужем. И мне стоило огромных усилий со временем простить тебя и сохранить хоть какие-то отношения. А теперь, после всего, что я узнала, ты вообще мертва для меня.

— Лена, пожалуйста! — она вскакивает, пытается схватить меня за руку, но я отступаю. — Мы же семья!

— Семья? — я смеюсь, и этот смех выходит истеричным. — Ты не знаешь значения этого слова. Семья — это доверие, поддержка, честность. А ты... ты просто использовала всех вокруг для своей выгоды.

Я разворачиваюсь и иду к выходу. Слышу, как она зовёт меня вслед, но не оборачиваюсь. Выхожу на улицу, хватаю ртом холодный воздух. Ноги подкашиваются, и я опираюсь на стену здания.

Что теперь делать? Что делать со всей этой информацией?

Три года я ненавидела Кирилла за то, чего он не совершал. Точнее, он совершил измену — это факт. Но ребёнок... ребёнок не его. Он жертва Викиной лжи так же, как и я.

Нужно сказать ему правду.

Он должен знать. Но как? Как я скажу мужчине, которого не видела три года, что он три года платил за чужого ребёнка?

И Андрей. Сейчас женатый, успешный Андрей, у которого своя семья. Он вообще должен узнать, что где-то растёт его сын? Или это только добавит проблем всем?

Я стою на улице, дрожу — то ли от холода, то ли от потрясения — и понимаю, что передо мной открылась такая бездна лжи и боли, что не знаю, как из неё выбираться.

Телефон вибрирует. Сообщение от Вики: «Прости меня. Пожалуйста, прости. Я не хотела сделать тебе больно. Не говори Кириллу. Умоляю».

Смотрю на сообщение — она до сих пор не понимает. Не понимает масштаба того, что натворила. Всё ещё думает только о себе, о том, как бы спасти свою шкуру.

Блокирую её номер. Не хочу больше видеть её сообщения, слышать её оправдания.

Вызываю такси и еду домой. Всю дорогу смотрю в окно, но ничего не вижу. В голове хаос из мыслей, эмоций, вопросов без ответов.

Дома сажусь на диван, обхватываю колени руками. И впервые за три года позволяю себе подумать о Кирилле не с ненавистью или болью, а с... с чем? С жалостью? С сожалением?

Он изменил мне. Это факт, и это не оправдать. Но всё, что случилось после — ребёнок, алименты, чувство вины — это был не его выбор. Это была Викина ложь, в которую мы все попали.

И теперь мне нужно решить — что делать с этой правдой?

Сказать Кириллу?

Сказать Андрею?

Или промолчать и оставить всё как есть, зная, что ложь продолжает плести свою паутину?

Я не знаю ответа.

Сижу в темноте своей квартиры и впервые понимаю — моя жизнь разрушена не Кириллом. Она разрушена Викой. Моей родной сестрой, которую я любила и которой доверяла.

И это больнее всего.