Как по книге

Глава 15

— ВИЗИТ БЫЛ ФЕНОМЕНАЛЬНЫМ, — воскликнул Рик, когда я забрала его из аэропорта. Он разговаривал по телефону со своим агентом, когда я подъехала, так что мне пришлось постоять на обочине, пока он заканчивал разговор.

— Извини за ожидание, — покаялся Рик. Он бросил сумку вместе с пальто на заднее сиденье и сел в машину. — Все происходит очень быстро.

— Значит, все прошло хорошо? — спросила я, отъезжая от тротуара и стараясь избегать пешеходов, лавирующих в потоке машин.

— Невероятно хорошо. У них есть несколько фантастических писателей на факультете, это первоклассная программа магистратуры искусств. Нью-Йоркский университет абсолютно и чертовски загружен. — Рик вытянулся в кресле, пытаясь справиться с искривлением шеи.

— Значит, люди были хорошие? — поинтересовалась я.

— Просто прелесть, именно с такими людьми мне бы хотелось выпить. Обычные люди, а не высокомерные снобы. Настоящие художники, все без исключения. — Он перечислил несколько известных имен, в том числе и знаменитую писательницу, которая давным-давно сказала мне, что семинар — это «гребаная трата времени».

— Так куда же они тебя возили? — спросила я, внутренне поморщившись.

— О, повсюду, мы ели в этом замечательном маленьком эфиопском ресторане, а потом слушали джаз в клубе. Я, конечно, зашел в «Стрэнд и Забар» и прогулялся по Центральному парку. Боже, я и не подозревал, как сильно скучаю по Нью-Йорку.

Мне нечего было ответить. Я не была в Нью-Йорке с тех пор, как окончила аспирантуру. Переночевала у друга на матрасе, расстеленном на полу, а когда ехала обратно в Нью-Хейвен, поезд застрял из-за отключения электричества. Мы просидели на рельсах в изнуряющей жаре два часа, прежде чем прибыли автобусы, чтобы спасти нас.

— Господи, ты бы видела квартиры, которые нью-йоркский университет субсидирует для преподавателей. Они невообразимы — деревянные полы, здание со швейцаром, выходящее окнами на Вашингтон-Сквер-Парк. Аренда стоит в два раза больше, чем они взимают с факультета! И жалованье тоже не жалкое. Я тебе говорю — приятно работать в университете с ресурсами. Они понимают, что за привлечение талантов нужно платить большие деньги, в отличие от некоторых известных мне мест.

Я вздохнула, признавая правоту этих слов. Фэрфакс был уважаемым небольшим колледжем свободных искусств, но он не был в одной лиге с исследовательским гигантом вроде Нью-Йоркского университета.

— Фэрфакс не может по-настоящему конкурировать, — ответила я еле слышно.

— Без шуток. Знаешь ли ты, что у Нью-Йоркского университета есть кампусы по всему миру? Я мог бы преподавать семестр за границей в Абу-Даби или Шанхае, все расходы оплачены. Я бы мог регулярно проводить субботы, чтобы писать и путешествовать. Можешь себе представить? Это было бы абсолютно идеально.

— Звучит невероятно, — согласилась я.

— Подожди, — сказал Рик, доставая телефон. — Это опять мой агент, я должен ответить на звонок.

Я пыталась сосредоточиться на дороге, пока Рик болтал по телефону, и уговаривала себя, что рада за него. С самого начала мы решили, что просто веселимся — никакого давления, никаких ожиданий. Мы никогда не говорили о том, что произойдет, если один из нас уедет, будем ли мы по-прежнему встречаться на расстоянии или позволим отношениям угаснуть. Мне казалось глупым и жалким поднимать этот вопрос сейчас.

— Это такая удивительная возможность, — сказала я ему, когда он положил трубку. — Ты должен принять его.

— Ты так считаешь? — спросил Рик.

— Да! Это Нью-Йоркский университет! Это в самом центре Виладж! У тебя будут замечательные коллеги и студенты!

— Это правда, — признал Рик, наклоняясь, чтобы поцеловать меня. — Спасибо за поддержку. Очень жаль, что Фэрфакс не смог взять себя в руки.

— Они все еще могут… не будь таким убежденным, — рискнула я, вспоминая свой разговор с Адамом.

Рик усмехнулся.

— Я не думаю, что стоит чего-то ждать, — сказал он. — Кроме того, это гораздо лучшая работа, чем Фэрфакс. Я был бы сумасшедшим, если бы отклонил это предложение.

— ПОЖАЛУЙСТА, МЫ МОЖЕМ ПОСМОТРЕТЬ что-нибудь еще, кроме «Вампира Джейн»? — умоляла я Ларри. — Иначе мне, возможно, придется ударить себя ножом в лицо.

— Черт возьми, ты в плохом настроении, — сообразил Ларри, бросая мне пульт и усаживаясь поудобнее со своей бадьей попкорна.

— Так и есть. За Риком охотится Нью-Йоркский университет.

— Так и есть? — сказал Ларри. Попкорн пролетел мимо его рта и упал на рубашку. — Ого, я тоже хочу работать в Нью-Йоркском университете.

— Ну да, если он согласится.

— Как он может не принять такое предложение?

— Именно. Как он мог не принять его? Он уходит, я остаюсь, и нашим отношениям конец.

Я сердито щелкала по каналам, пытаясь найти «Закон и порядок».

— Ты всегда можешь общаться на расстоянии… Есть ФейсТайм, и электронная почта, и… — предложил Ларри.

— Например, как ты общаешься с Джеком? — съязвила я, не подумав. Лицо Ларри вытянулось. — Прости. Я вижу, как тебе тяжело, просто не знаю, как ты это делаешь — не думаю, что смогу.

— Это трудно, — согласился Ларри. — Вы оба должны быть заинтересованы, чтобы это сработало.

— Да, — вздохнула я. — И я не знаю, заинтересован ли Рик.

Я нашла NBC, наконец, и мы ждали последние несколько минут до окончания передачи Экстра. Марио Лопес, одетый в блестящий черный костюм с зачесанными назад волосами, представлял заключительный сегмент, когда на экране за его спиной появился постер фильма «Вампир Джейн».

— Не смей переключать канал! — крикнул Ларри, наклонившись вперед в предвкушении.

— «Вампир Джейн» побил рекорды кассовых сборов в этот праздничный период, — вещал Марио. — Занимая первое место рейтинга в течение впечатляющих шести недель подряд. Он побил еще больше рекордов, когда открылся в прокате по всему миру, заработав почти семьсот миллионов долларов на продаже билетов.

Камера переключилась на клип Джека Линдси и его партнеров на лондонской премьере «Вампир Джейн», позирующих фотографам под шквалом вспышек фотокамер.

— Фильм превратил своих главных героев, Рэйчел Линн Эванс и Джека Линдси, в имена нарицательные, катапультировав их в список А.

Камера остановилась на Рейчел и Джеке, позирующих вместе на красной дорожке. Джек наклонился, чтобы прошептать что-то на ухо Рейчел, и она улыбнулась в ответ.

— Ходили слухи, что Рейчел и Джек слишком сблизились на съемочной площадке, — продолжал Марио. — Рейчел недавно рассталась со своим бойфрендом Найджелом Марксом, членом бойз-бэнда «Все за одного», а Джек, как говорят, переживает временную разлуку со своей женой, очаровательной наследницей Элизабет Бекингтон, старшей дочерью одной из самых богатых семей в стране.

Камера повернулась вправо, показав Бекс, которая шла следом за Джеком. Рядом с ней Рейчел выглядела так, словно ей нужно было немного поспать и принять душ.

— Но Экстра обнаружила, что это еще не все, — продолжал Марио, его голос стал зловещим. — Недавно мы получили несколько никогда ранее не публикованных кадров Джека Линдси в Париже на тайном свидании с объектом своей любви… и это не то, о чем вы подумали.

На экране появились зернистые, плохо освещенные кадры, снятые камерой мобильного телефона сквозь оконное стекло ресторана. На заднем плане играла дрянная французская аккордеонная музыка. Камера неуверенно увеличила изображение, открыв красивый профиль Джека, смеющегося и пьющего вино из бокала.

— У нас есть доказательства, что Джек бросил свою жену — и это не связано с Рейчел Линн Эванс. Напротив, вкус Джека, кажется, был, скажем так, другого толка.

Видео с мобильного телефона слегка отдалилось, открывая нечеткие очертания сцены свидания Джека за ужином, сидящего спиной к камере. Джек наклонился и поцеловал мужчину. Тот слегка подвинулся к свету, и стало ясно, что он лысоват.

— Мы были так же удивлены, как и вы, когда обнаружили, что любовнику Джека был брошен фолликулярный вызов. Кто бы мог подумать, что мистер кинозвезда влюбится в кого-то гм… с недостатком по волосяной части?

Я повернулась к Ларри. Он обхватил голову руками и раскачивался взад-вперед.

— Ларри, — пораженно позвала я. — Это… это был ты?

Ларри секунду молчал. Потом он поднял голову и завопил:

— Этот маленький засранец назвал меня «фолликулярной недостаточностью»? Понравится, если я назову тебя «цирковым карликом», мистер «спасенный звонком»?

— Ты все это время встречался с Джеком? И ты мне ничего не сказал?

— Я знал, что ты не поймешь, Энн. Мы просто не могли держаться друг от друга на расстоянии.

— О, Боже мой! Вы встречались в Париже, не так ли?

Ларри кивнул.

— Я такая идиотка, — простонала я. — Вообще-то, я купилась на твою чушь насчет того, что ты в последнюю минуту нашел сумасшедшую скидку на Группоне.

— Ну, я действительно нашел сумасшедшую удивительную цену за билеты, но нет, поездка была запланирована. Это было божественно. Мы остановились на острове Сен-Луи, в этом очаровательном маленьком pied-à-terre. Ты должна остановиться там когда-нибудь, мы нашли его на Airbnb! — Ларри счастливо вздохнул, вспомнив об этом.

— Ты с ума сошел? Ты разрушишь брак Джека! А как же его карьера? А как же твоя карьера?

— Ишь Ты, Энн. Видишь, вот почему я не хотел тебе говорить! Ты самая настоящая мисс Осуждение!

— Чего ты добиваешься? — увещевала я. — Ты хочешь, чтобы он сбежал с тобой? Ты действительно думаешь, что это произойдет?

— А почему бы и нет? — Жалобно спросил Ларри. — Это лучше, чем прятаться вот так. Я до сих пор не знаю, как они получили это видео с нами в том ресторане. Мы были так осторожны.

— Очевидно, недостаточно осторожны.

— Должно быть, кто-то их предупредил. Там больше никого не было!

— Я не могу поверить, что это происходит, — сказала я, качая головой. — Не могу поверить, что ты больше не волнуешься. Будем надеяться, что люди не сложат два и два и не поймут, что ты — тот парень из видео.

— Может, это и к лучшему, — упрямо сказал Ларри. — Джеку нужно перестать жить во лжи. Он должен сделать шаг вперед и объявить правду — объявить про свою любовь, которая не смеет произнести свое имя!

Ларри уже начал распаляться, колотя себя кулаком в грудь.

— Мне не стыдно! — взревел он. — Может, я и безволосое ничтожество, но мне нечего скрывать! Мне нечего терять! Я публично заявляю о своей любви к Джеку Линдси!

Я откинулась на спинку стула и вежливо похлопала Ларри по плечу.

— Хорошая речь, — сказала я, когда он любезно принял мои аплодисменты. — А теперь, пожалуйста, поклянись мне, что никакого секс-видео не существует. Пожалуйста.

— Пожалуйста, — завопил Ларри, забрасывая меня попкорном. — Энн! За кого ты меня принимаешь? Секс-видео так устарели.

В ТЕЧЕНИЕ СЛЕДУЮЩИХ НЕСКОЛЬКИХ дней бульварные газеты пестрели фотографиями Джека и Бекс, устраивающих романтический ужин в «Кацуя», Джека и Бекс, угощающих свою дочь мороженым, Джека и Бекс с дочерью в Диснейленде. На всех снимках они вдвоем носили обручальные кольца и изображали влюбленных перед камерами. «Джек Линдси называет свою жену родственной душой», — гласил один заголовок. «Наш брак крепче, чем когда-либо», — кричал другой. «Голубки», — сообщал третий.

Пиар-представитель Джека и Бекс опубликовал заявление в журнале Пипл, утверждая, что видео с мобильного телефона было «очевидно подделано» и, что человек в видео не был Джеком.

— Джек Линдси «преданный муж и отец», — говорилось в заявлении. — И стыдно, что недобросовестные источники пытаются опорочить его характер и напасть на его семью. Этот отчет — полный мусор и пронизан ложью. Мы находимся в процессе расследования юридических вариантов против Экстра.

— Ложь! — Ларри сказал мне об этом в тот вечер. — Это все ложь! Джек сказал мне, что они устраивают семейный медиа-блиц, пока все это не уляжется. Я не могу поверить, что люди на самом деле верят в это!

— Ты знал, что он Дева? — спросила я, листая страницы журнала.

— Где ты это читаешь?

— ЮС Уикли. Они снимают фильм под названием «Двадцать вещей, которых ты не знал о Джеке Линдси».

— Дай мне это! — закричал Ларри, выхватывая журнал у меня из рук. Он прочитал статью и отбросил ее в сторону. — Он не отвечал на эти вопросы, — пренебрежительно сказал Ларри. — Это сделал кто-то другой.

— Подожди, что ты имеешь ввиду? — спросила я. — Джек теперь сам не отвечает на вопросы?

— Студия наняла фирму по управлению кризисными ситуациями, — поведал мне Ларри. — У него есть пиарщик, который отвечает на все запросы прессы. У него также есть телохранитель, который следит за ним 24/7.

— Для чего? — Удивилась я. — Чтобы защитить его от папарацци?

— Нет, чтобы защитить его от самого себя. Они не хотят, чтобы он снова жульничал. — Ларри вздохнул. — То есть, больше никаких тайных свиданий с муа (Фр.).

— Он все еще звонит тебе? — спросила я, забирая журнал обратно.

— Он писал мне смс. На этой неделе у него будут совместные мероприятия, посещение больных детей в больнице, проведение благотворительной акции на десять тысяч, участие в аукционе. Они пытаются занять его чем-нибудь. Он беспокоится, что они собираются конфисковать его телефон в скором времени.

— Ты действительно думаешь, что они это сделают?

— Я не знаю, — сказал Ларри, выглядя обеспокоенным. — Я умру, если это случится. — Он жалобно посмотрел на меня. — Энн, ты, наверное, считаешь меня жалким, но я ничего не могу с собой поделать. Я действительно скучаю по нему. Скажи мне, что все будет хорошо. Пожалуйста.

— Все будет хорошо, — повторила я, стараясь говорить более убедительно, чем чувствовала.

ЗА НЕСКОЛЬКО НЕДЕЛЬ, предшествовавших сроку сдачи книги, я пропустила несколько своих регулярных визитов к отцу, отпрашиваясь по телефону или электронной почте. Теперь, когда он хорошо устроился, я часто чувствовала себя нежеланной компанией, когда приходила к нему в гости, прерывая его обеденное свидание с Хелен или ежедневную игру в покер. Когда я спрашивала, как у него дела, он закатывал глаза, как подросток, а затем просил еще ватные палочки, батарейки или майки, прежде чем прогнать меня. Я решила, что мое отсутствие вряд ли будет замечено.

Тем не менее, в качестве епитимьи, во время моего следующего визита, я принесла отцу огромную банку орехов и новые электронные часы для его спальни. Я нашла его сидящим в одиночестве в алькове, который персонал украсил в стиле гостиных 1940-х годов, со старомодным радио, играющим музыку биг-бэнда, дамскими шляпками, выставленными на полках, и военными памятными вещами. Обычно самые старые обитатели дома собирались здесь, дремали или слушали музыку, но сейчас он был пуст. Сидя на диване рядом с отцом, я чувствовала себя так, словно случайно забрела на сцену.

— Где ты пропадала? — ворчливо спросил папа, разглядывая новые часы.

— Извини, у меня был дэдлайн, — сказала я. — Сроки приближались, я работала ночами.

— Они со специями? — спросил папа, открывая банку с орехами и принюхиваясь. — Мне такое нельзя. Это беспокоит мою простату.

— Я привезла не соленый сорт, — ответила я.

Отец осторожно попробовал один из орехов кешью.

— У меня опять кончились ватные палочки, — добавил он, жуя. — Я действительно думаю, что кто-то их крадет. Я никак не мог израсходовать их так быстро.

— Угу, — сказала я, стараясь не выдать невнимательность. — В следующий раз я принесу еще.

— Только не дешевые, ладно? Те, что с фирменным знаком. Я чувствую разницу.

Я вздохнула.

— Обещаю, что принесу тебе нужные. — Я оглядела альков. — Так, где же все?

— Делают прическу. Сегодня здесь парикмахер.

— Ты пообедаешь с Хелен позже?

— Она злится на меня, — проворчал папа. — Я забыл про ее день рождения на прошлой неделе, и она решила поиграть в молчанку.

— А как насчет Джорджии?

— Кого?

— Джорджия-серебряные волосы? Я встретила ее на рождественской вечеринке.

— Ах, Джорджия? Она переехала в другое учреждение. Я давно ее не видел.

Я посмотрела на телевизор, установленный на одной из стен, единственный анахроничный штрих в комнате. Там был повтор «Закона и порядка», и я увидела, что Джек Линдси был приглашен на главную роль в роли конгрессмена, обвиненного в романе с интерном, а затем в ее убийстве. Исподволь, я начала смотреть.

— Я знала его в колледже, — сказала я отцу, указывая на Джека, появившегося на свидетельской трибуне. — Его зовут Джек Линдси. Мы учились в одном классе английского языка.

Отец покосился на экран.

— Кто он теперь, адвокат? — спросил он.

— Нет, он актер.

— Никогда о нем не слышал.

— Он дружит с Лорен, — сказала я. — Или точнее, она дружит с его женой.

— Кстати, а где Лорен? Я не видел ее несколько месяцев. — Он протянул руку и начал чесать ногу через брюки.

— Она на Багамах, у них годовщина свадьбы. — Лорен и Бретт провели неделю на том же курорте, где поженились.

— Она мне этого не говорила.

— Да, она прислала тебе письмо по электронной почте.

— Я его так и не получил. Как там зовут ее мужа?

— Папа, она замужем за Бреттом! Ты же помнишь Бретта!

— Конечно, — неопределенно ответил папа. Он подтянул штанину кверху. — Моя чертова нога чувствует себя странно, — пожаловался он, почесывая голую кожу.

— Папа, перестань, — попросила я, съеживаясь от вида его тощей, покрытой пятнами ноги. — Ты опять упал? — После последнего несчастного случая ему дали трость — серый кусок металла с четырехпалым когтем на конце. Видя его таким согнутым и хрупким, я испугалась. Он по-прежнему оставался раздражительным, но его тело больше не отражало ярости его личности.

— Нет. Она просто ослаблена.

— Тогда используй свою трость, — сказала я, стараясь не выдать волнения в голосе. — Для этого она и существует.

— Трость никуда не годится. Она только мешает.

— Если ты снова упадешь, то можешь сломать бедро и тогда окажешься в инвалидном кресле. Ты этого хочешь?

— Конечно, нет.

— Тогда используй свою трость, — настаивала я, раздраженно вскидывая руки. Я взглянула на свой телефон и встала с дивана. — Пап, мне надо бежать на собрание отдела. Я еще позвоню тебе позже.

— В три я буду на игре в покер. Не звони мне в это время. И в следующий раз не забудь про ушные палочки, хорошо? У меня осталась только горстка. Я думаю, что кто-то украл их у меня.

Я кивнула, коротко обняла его и бросилась вон. По дороге на собрание, я попыталась дозвониться до Ларри. Он не ответил, и я попробовала во второй раз, потом в третий. Когда я уже собиралась повесить трубку, Ларри наконец ответил. Голос у него был хриплый, как будто он простудился.

— Эй! Где ты находишься? Ты придешь на собрание департамента?

Ларри шмыгнул носом.

— В чем дело? Ты что, заболел?

— Все кончено, — сказал Ларри.

— Что кончено? Ты говоришь о Джеке?

— Они забрали у него телефон. Я в этом уверен. Он не писал мне уже тридцать шесть часов.

— Может быть, он уехал из страны?

— Нет, он предупредил меня, что это произойдет. Его последнее сообщение было: «Прости, пожалуйста, дождись меня».

— Ты ответил на сообщение?

— Конечно, я так и сделал! Я написал: «Я буду ждать тебя, мой милый мальчик», а потом было видно, что он что-то мне печатает в ответ. . а потом — пуф! Он исчез. Я никогда не был так расстроен из-за многоточия! «Продолжение следует»… НИКОГДА!

— Может, его прервали на середине сообщения?

— Да, конечно. Точка, точка, точка… Я буду ждать вечно.

— Ты слишком много анализируешь текст. Или не текст, в данном случае.

— Точка-точка-точка … наша любовь мертва.

— Что? Ладно, хватит драматизировать.

— Точка-точка-точка… это конец.

— Ларри, через пятнадцать минут у нас заседание отдела. Давай. Соберись!

— Скажи Стиву, что я не здоров. Как можно более обтекаемо.

— Ларри! Это не смешно. Хватит убиваться!

— Я вешаю трубку, точка-точка-точка…

— Не смей!

—. .

Я уставилась на свой телефон. Ларри повесил трубку.

— А где Ларри? — спросил Рик, помахав мне рукой, когда я пришла на собрание. Стив стоял в передней части комнаты, раздавая копии повестки дня вместе с Пэм.

— У него опять пара, — проворчала я, усаживаясь на сиденье рядом с ним. Я переключила телефон на беззвучный режим и сунула его в сумку. — Эта история с Джеком действительно его запутала.

— Он все еще влюблен в эту кинозвезду?

— Это больше, чем влюбленность, у них были настоящие отношения.

Рик поднял бровь.

— Ну, это может быть знаком, что ему нужно двигаться дальше, — сказал он.

— Это не так просто, — сказала я. — Он очень расстроен.

— В любом случае, эти отношения не имеют будущего, — сказал Рик, обнимая меня за плечи и кладя руку на спинку стула. — Пусть лучше он поймет это сейчас, а не потом.

Стив прочистил горло и оглядывал собравшихся, пока я быстро просматривала повестку дня:

ПОВЕСТКА ДНЯ ЗАСЕДАНИЯ КАФЕДРЫ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА

11 февраля

1. ЗАМЕЧАНИЯ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ — СТИВ

2. УТВЕРЖДЕНИЕ ПРОТОКОЛА ЗАСЕДАНИЯ ДЕПАРТАМЕНТА ОТ 14 ЯНВАРЯ — ПЭМ

3. ДОКЛАДЫ КОМИТЕТОВ — ПРЕДСЕДАТЕЛИ КОМИТЕТОВ

4. ОБЗОР УЧЕБНОЙ ПРОГРАММЫ БАКАЛАВРИАТА — СТИВ

5. ИНИЦИАТИВЫ ПО НАЙМУ — ПРЕЗИДЕНТ МАРТИНЕС

6. ОБЪЯВЛЕНИЯ

Я указала на пункт номер пять.

— Что это такое? — прошептала я Рику.

Рик пожал плечами.

— Понятия не имею, — сказал он озадаченно.

Я рисовала закорючки на своей копии повестки дня, пока Стив блуждал взглядом по своим вступительным записям (представитель учебника давал презентацию во вторник, приближалась неделя сбора вторсырья кампуса, были необходимы добровольцы для оценки общеобразовательных экзаменов), а Пэм просматривала протоколы за прошлый месяц. Я была председателем и единственным членом Технического комитета, поэтому я встала, чтобы дать свой отчет: страница департамента на Фейсбуке имела 314 членов, а учетная запись в Твиттере имела 163 подписчика. Студент-волонтер помогал мне обновить официальную домашнюю страницу департамента. В следующем месяце мы принимали свой второй ежегодный вызов «Безумие Миддлмарч», поэтому всем было предложено заполнить свои данные в интернете. В прошлом году «Шум и ярость» опрокинули «Портрет леди», к большому огорчению Ларри.

Адам появился как раз в тот момент, когда Стив начал свой пространный обзор нашего пересмотра учебного плана. Заметив Адама краем глаза, Стив милостиво прервал свою презентацию и передал слово. Я продолжала рисовать каракули на своей повестке дня, рисуя завитушки по краям бумаги, когда Адам подошел к передней части комнаты.

— Прежде чем начать, — сказал Адам. — Я хотел бы поздравить одного из сотрудников вашего отдела с поистине выдающимися достижениями. Кое-кто из вас, возможно, уже знает, что у доктора Энн Кори написана книга, готовящаяся к публикации в крупном издательстве. — Тут Адам сделал паузу, чтобы поблагодарить за редкие аплодисменты. Я удивленно подняла голову. — Но я также рад сообщить, что мы продлили ее контракт, и она согласилась остаться с нами здесь, в Фэрфаксе!

Адам начал громко хлопать в ладоши и жестом велел мне встать. Я вздрогнула и инстинктивно отпрянула назад, но Рик поднял меня и начал громко кричать рядом со мной.

— Стой! — прошипела я Рику, смущенная, но и тронутая его энтузиазмом. Через несколько секунд я снова села, чувствуя себя раскрасневшейся и разгоряченной от неожиданного внимания.

— Это отличный способ перейти к моей сегодняшней теме, — продолжил Адам. — А именно, запуск новой инициативы по найму в масштабах всего колледжа для удержания исключительных преподавателей. В прошлом это делалось на специальной основе, но мы пришли к пониманию необходимости более прозрачного и систематического способа поддержки удержания профессорско-преподавательского состава.

Мы с Риком переглянулись.

— Я собираю рабочую группу, чтобы обсудить детали, и я запрашиваю предложения от отделов по приоритетам найма и спискам пожеланий. До сих пор реакция была очень положительной, и я уже начал собирать кандидатуры нынешних исключительных членов нашего контингента, которые хотят остаться на постоянной основе. Я здесь, чтобы заручиться вашей помощью в выявлении и подборе перспективных кандидатов.

Я поставила восклицательные знаки и подтолкнула бумагу к Рику.

— Впервые слышу об этом, — прошептал Рик.

— Но это звучит многообещающе!

— Он может говорить о ком-то другом.

— О ком? Это должен быть ты! Больше никого нет!

— Что же мне делать?

— Тебе нужно поговорить с ним. Как можно скорее!

Стив свирепо смотрел на нас, поэтому я быстро заткнулась и склонилась над своей повесткой дня, делая вид, что делаю заметки, в то время как мои коллеги поднимали руки, чтобы задавать вопросы, делать предложения или добровольно участвовать в рабочей группе. Обсуждение растянулось на отведенное время, и Стив приостановил дебаты, предложив нам продолжить на нашей встрече в следующем месяце. Департамент проголосовал «за», Пэм записала передачу ходатайства, и все немедленно бросились к дверям. Когда Адам встал, чтобы уйти, я бросилась к нему, чтобы поймать, пока он не выскользнул.

— Эта инициатива найма звучит потрясающе! — выпалила я. — Я так рада, что Фэрфакс этим занимается.

— Да, это отличная идея, — добавил Рик, появляясь рядом со мной и протягивая руку для рукопожатия Адаму. — Я рад, что Вы оказали свою поддержку в этом деле.

— Все были в восторге, — сказал Адам, крепко пожимая руку Рика. — Мы очень стараемся, чтобы в этом году инициатива заработала, так как не хотим упускать талантливых преподавателей в другие учреждения. На самом деле, я планирую сегодня встретиться с некоторыми спонсорами, чтобы выяснить неотложные вопросы финансирования. Надеюсь, на следующей неделе у меня будет больше информации.

— Дайте мне знать, чем я могу помочь, — сказал Рик. — Как Вы, наверное, догадываетесь, я очень хочу остаться в Фэрфаксе. Это лучший выбор для меня по многим причинам. — Он слегка коснулся моей спины, и я улыбнулась.

— Энн очень убедительно помогла мне все обдумать, — сказал Адам, взглянув на меня. — Я уверен, что это правильный путь.

— Мне очень повезло, — сказал Рик, нежно глядя на меня. — Она — мое сокровище.

Пока Рик и Адам продолжали разговаривать, я достала телефон, чтобы написать Ларри. Вздрогнув, я увидела, что пропустила семь звонков от Лорен. На мгновение мне показалось, что это какая-то ошибка. Лорен была на Багамах, и она уже предупредила всех, что будет вне зоны доступа, по крайней мере, неделю. Может, она случайно набрала мой номер? Но семь раз?

Увидев мое лицо, Адам спросил:

— Все в порядке?

— Не знаю, — неуверенно ответила я, набирая номер Лорен. — Кажется, Лорен пытается связаться со мной.

Лорен сняла трубку после первого же гудка.

— Где ты пропадаешь? — закричала она. — Я уже больше часа пытаюсь дозвониться до тебя!

— В чем дело? — сказала я, чувствуя, как страх стрельнул в животе. — Ты в порядке?

— Это папочка, — всхлипывая, сказала Лорен.

— Что случилось? — спросила я, внезапно похолодев.

— У него был инсульт.

— Что? — Ахнула я. — Когда же? Я только что видела его! Где он?

— Больница Фэрфакс. Сейчас я пытаюсь попасть на самолет. Они ничего мне по телефону не сказали, но все плохо. Я знаю это.

— О, Боже, — простонала я. — Он в сознании? Он дышит? Он жив?

— Я же говорю тебе! Я не знаю! — Взвыла Лорен. — Не спрашивай меня! Я просто пытаюсь выбраться с этого проклятого острова! — Она разрыдалась. — Отсюда я ничего не могу сделать. Связь — отстой.

— Хорошо, — сказала я, заставляя себя сохранять спокойствие. — Я сейчас поеду в больницу и позвоню, как только что-нибудь узнаю.

Я завершила звонок и тут же выронила телефон, потому что у меня сильно дрожали руки.

— Что случилось? — спросил Адам, глядя на мое пораженное лицо. — Тебе нужно присесть?

— Мне надо идти, — крикнула я, опускаясь на четвереньки, чтобы поднять телефон. — Мой отец в больнице. — Я встала и направилась к двери, но потом неуверенно остановилась.

— У меня нет машины, — сказала я ошеломленным голосом. — Я пришла сюда пешком.

— Где твоя машина? — спросил Рик.

— Дома. — Я в отчаянии огляделась по сторонам. — Могу я одолжить чью-нибудь машину?

— Ты не можешь ехать в таком состоянии, — сказал Адам, положив руку мне на плечо. — Ты дрожишь.

— Он прав. Я отвезу тебя на мотоцикле, — сказал Рик.

— Нет, я отвезу тебя, — твердо сказал Адам. — Моя машина прямо у входа.

— Погоди, приятель, — сказал Рик, поворачиваясь к Адаму. — Я займусь этим.

— Она не в состоянии ездить на мотоцикле. Она едва держится на ногах.

— Я в порядке, — сказала я, хотя это было не так. Мои ноги подкосились. Адам подхватил меня прежде, чем я успела упасть.

— Она явно не сможет держаться за тебя, пока ты будешь вести мотоцикл, — сказал Адам Рику. — Слушай, давай просто встретимся на месте. Нам нужно поторопиться.

— Джеллиби, — выпалила я. — Кто-то должен покормить Джеллиби. Рик! У тебя мои ключи. Не мог бы ты проверить ее?

Рик посмотрел на меня, потом на Адама.

— Лучше принеси ей сменную одежду, — сказал Адам Рику. — На случай, если ей придется провести ночь в больнице.

— Ладно, — сказал Рик, отступая назад. — Увидимся в больнице. — Он быстро поцеловал меня и умчался.

Я слепо последовала за Адамом на парковку, чувствуя, что мир перевернулся с ног на голову. Группа студентов лениво гоняла футбольный мяч по двору, а кто-то играл на тубе в музыкальном корпусе. Я уставилась на них. Они продолжали жить своей повседневной жизнью, в то время как моя жизнь только что перевернулась с ног на голову. Как в тумане, я села в машину Адама. В машине была включена радиостанция, но Адам быстро выключил ее.

— Все будет хорошо, — говорил Адам, пока мы мчались через кампус на автостраду. — У Фэрфакса отличная больница.

— Сегодня утром он жаловался на ногу, — сказала я, с трудом сдерживая слезы. — Он сказал, что это было странно. Мне следовало прислушаться.

— Ш-ш-ш, — сказал Адам. — Ты не могла догадаться.

— Надо было позвать медсестру. О чем, черт возьми, я думала? Что, если у него случился инсульт в тот самый момент? И я просто ушла?

— Ты этого не знаешь.

— Я самая плохая дочь на свете, — ругала я себя, заливаясь слезами. — Все, что я должна была делать, это следить за ним, а я даже этого не могу сделать. Я живу дальше по улице и почти не видела его последний месяц, я была так занята работой над своей чертовой книгой!

Адам потянулся и взял меня за руку.

— Остановись, — сказал он. — Ты должна перестать винить себя. — Я держалась за его руку, как за якорь, пытаясь успокоиться и проглотить мучительные рыдания.

Мы подъехали к приемному покою, и Адам проводил меня в здание, позвав санитара, чтобы тот помог мне найти отца. Меня передавали от одного человека к другому, просили подождать в приемной. Потом сообщали, что моему отцу делают компьютерную томографию, и что я могу подождать его в больничной палате.

— Значит, он жив? — спросила я, задыхаясь от облегчения.

Сотрудник больницы непонимающе посмотрел на меня.

— Я просто говорю вам, что отображает наша система. Отдел визуализации должен знать больше. — Она протянула мне удостоверение личности, которое я приколола к рубашке. — Ваш муж тоже пройдет? — спросила она, глядя на Адама. — Если так, то ему тоже нужен пропуск.

— Э, нет, он просто друг, — сказала я. — Точнее, мой босс.

— Я останусь, — сказал мне Адам. — По крайней мере, пока не приедет Рик. Мне неудобно оставлять тебя здесь одну.

— Вы член семьи? — спросила женщина у Адама. — Если нет, я попрошу вас подождать в вестибюле. Больничная политика.

— Все в порядке, — сказала я Адаму. — У тебя встреча со спонсорами. Ты не можешь их задерживать.

— Это может подождать. Это чрезвычайная ситуация. Я могу остаться в приемной, если хочешь.

— Нет, тебе надо идти. Это очень важно. Пожалуйста. Рик скоро будет здесь.

— Вы уже приняли решение? — спросила женщина, нетерпеливо глядя на нас.

— Я дам тебе знать, если мне что-нибудь понадобится, — сказала я Адаму. — И спасибо тебе за все.

— Обещай позвонить мне, чтобы я знал, что у тебя все в порядке?

— Я обещаю.

Адам притянул меня к себе, и я прижалась к его груди, чувствуя, как его руки прижимают меня к себе.

— Все будет хорошо, — прошептал он. — Я буду ждать от тебя вестей. — С последним пожатием он отпустил меня.

Я повернулась, чтобы последовать за служащим в комнату отца, и уже прошла половину коридора, когда поняла, что не смогу позвонить Адаму, даже если захочу. У меня не было его номера телефона.