Катастрофа в академии магии (СИ)

Глава 10

Я искренне попытался устрашиться. Сделать это было нелегко: напавший на меня адепт угрожающим не выглядел: растрепанные коричневые волосы, круглые очки, испачканный чернилами пиджак и едва различимая аура смерти — некромант. Кажется, я его видел на занятии по артефакторике и позже, в таверне, где работала Гринс.

(Стоит все-таки выяснить, почему катастрофа Гринс прислуживает в таверне вместо того, чтобы учиться.)

Кажется, его звали Дениэл, вернее, Денни.

— Как? — спросил я.

Денни, который уже догадался сгрести в кулак мою рубашку и теперь не очень-то успешно толкал меня к стене, замер и явно сбился с мысли.

— Что? — по-совиному моргнул он.

— Как убьешь? — с интересом спросил я. — Сумеречным тварям этого не удалось.

Иногда я об этом жалел. Когда корчился от боли в госпитале — и потом, когда боль ушла, зато остались мысли, от которых не получалось уйти ни днем, ни ночью. Когда выяснилось, что мою семью и мою невесту не может вернуть даже то, что я уничтожил всех сумрачных тварей до единой.

Жить дальше было незачем. Недостойная мужчины, дракона и главы рода Греев слабость.

— План есть? — уточнил я.

— Я… Я тебя…

— Придумаешь — расскажешь, — сказал я, отбрасывая его руку и направляясь в столовую.

— Мы встречаемся! — выпалил Денни мне вслед.

Вот это новость.

— Мы с тобой? — обернулся я через плечо. — Прости, ты не в моем вкусе.

Он вспыхнул до корней волос. Хмыкнув, я зашагал вперед.

— Мы с Лори Гринс. Мы пара! Не приставай к ней!

Я остановился, а потом обернулся и подошел к Денни.

Захотелось свернуть ему шею. Стоило подумать о нем и Гринс…

Денни вдруг разом побледнел, поймав мой взгляд. Алан говорил, что иногда, когда я переставал себя контролировать, выражение лица у меня становилось совершенно звериным.

— Что-то я не заметил, что вы пара. К тому же, раз вы пара — о чем тебе волноваться? — Я прищурился.

Денни сжал кулаки.

— Мы… Мы еще нет! Но когда-нибудь…

— Понятно. — Я развернулся, но он схватил меня за руку и перегородил дорогу. Выражение лица у него было совершенно сумасшедшее: как у бродячего проповедника, который уверен, что говорил с самим господом и теперь обязан донести его слово до каждого, кто попадется на пути.

— Я хочу на ней жениться! — выпалил он. — А ты… развлечешься — и бросишь. Ты ей сердце разобьешь! Не трогай ее! Она… она не такая! Она же живая! А ты…

— А я?

Денни промолчал и отвернулся, не выдержав моего взгляда.

Свернуть ему шею захотелось еще сильнее.

Толкнув его плечом, я зашагал вперед по коридору. Внутри все кипело от злости. В такие моменты мне даже не хватало сумеречных тварей, которых можно было рвань драконьими клыками на куски.

А этого некроманта рвать было… как-то несолидно. Плюнь — упадет. Какое тут "рвать". Все равно что щенка уличного пнуть.

Несмотря на это, его слова меня задели, как и слова Гринс. Не знаю, что имел в виду этот некромант, но я в самом деле иногда чувствовал себя так, как будто задержался на этом свете. Намного лучше было бы, если бы вместо меня выжил мой брат.

Может, некроманты чувствуют такие вещи?..

Лори Гринс на завтраке так и не появилась.

Ее я встретил только после обеда в пустом коридоре третьего этажа, и это показалось мне странным: я точно знал, что у бытовиков сейчас занятие в другой части академии. Не то чтобы я отслеживал… Ладно, отслеживал.

Весь день я был сосредоточен на том, чтобы держаться от нее подальше. Мне удавалось, но, стоило задуматься — как ноги сами принесли меня прямо к Гринс. Это был повод для размышления.

Занятие давно началось, коридор опустел, а Гринс, как ни в чем ни бывало, смотрела в окно.

— Эй, катастрофа! — выкрикнул я и свистнул. — Прогуливаешь? Катастрофа?.. Гринс? Гринс!

Шутливое настроение тут же как рукой сняло, когда я увидел, что она стоит, зажмурившись, и трясется.

— Гринс! — я схватил ее за плечи и огляделся.

Мы стояли рядом с дверью женского туалета, оконное стекло, на которое смотрела Гринс, стремительно покрывалось сеткой трещин. И, что хуже всего, такими же трещинами покрывалась стена.

Да чтоб его! Она в самом деле катастрофа, еще дыры в каменной кладке не хватало! Конечно, одной дырой больше, одной меньше, но — хватит уже громить академию Алана. К тому же, кому-то, кто гуляет внизу, может прилететь по темечку.

Я мог бы купировать ее магический выброс — но я ведь не всегда буду рядом. Мне просто не верилось, что у кого-то, кроме Греев, может быть такая же проблема: стихийные выбросы такой силы и такой частоты. Это было… невозможно.

— Гринс, — я осторожно обхватил ее за плечи. — Дыши, Гринс. Слышишь меня? Давай вместе. Выдыхай, просто выдыхай. Три раза. Иди сюда.

Стараясь, чтобы голос звучал медленно и успокаивающе, я взял ее ладонь и положил себе на грудь, чтобы она могла отслеживать мое дыхание. От прикосновения к ее коже по телу пробежали мурашки, я обратил внимание на какое-то странное черное пятно на ее запястье, похожее на магическую метку, но решил подумать об этом позже.

Гринс не открывала глаза и выглядела так, как будто вот-вот готова была расплакаться.

— Вот так, выдыхай. Гринс! Тебе нужно успокоиться. Слушай мой голос. И выдыхай.

Говоря это, я невольно вспомнил, как мой отец учил меня тому же, когда я был ребенком. Греи с самых древних времен были одарены магией сверх меры — удержать ее под контролем было не всегда легко, потому мы с детства учились ею управлять. Способы оттачивались в поколениях нашей семьи веками.

И мы, разумеется, не спешили этим делиться.

Хотя не то чтобы за этими секретами могла выстроиться очередь: неконтролируемый дар огромной силы был только нашей проблемой.

Остальные скорее продали бы душу за то, чтобы получить чуть больше магии. И — она их слушалась. Только у Греев с этим были проблемы, но мы, по понятным причинам, этого не афишировали.

Кроме невероятного магического резерва в роду Греев из поколения в поколение передавалась способность вытягивать магию буквально из воздуха, становясь сильнее (поэтому я мог купировать выбросы Гринс), и излучать ее — очень удобный дар, когда дело доходит до битвы и нужно расставить ловушки.

Греи не спешили делиться тайнами рода с общественностью. Все-таки стоит иметь козыри в рукаве, никто лучше Греев, которые веками были приближены к королевской семье, имели кресла в Парламенте и без которых не прошла ни одна значимая придворная заварушка, не был об этом осведомлен.

Но как это все относится к Гринс?

Даже самые юные Греи не были такой катастрофой! Кое-какие умения у нас были врожденными.

Но это не единственная странность.

Взрыв в холле — допустим, но после такого она должна была бы месяц ходить пустышкой. А она — буквально излучала силу и вчера умудрилась взломать защиту академии.

Как?!

— Дыши, это просто. Пока я считаю. Раз…

Гринс не открывала глаза. Я вообще сомневался, что она осознавала происходящее. Я вдруг понял, что мое собственное сердце колотится от ее близости.

Откуда в ней такая сила?

Наконец неприятный хруст, с которым трещины расползались по стеклу и камню, затих. Некоторое время я слышал только тяжелое дыхание Гринс — а потом она открыла глаза.

— Молодец, — хмыкнул я. — Сегодня ты не разнесла академию. Стоит отметить этот день.

Гринс нахмурилась и растерянно осмотрелась.

Я вдруг увидел царапину у нее на щеке и заметил, что ее волосы растрепаны — еще сильнее, чем обычно.

Это еще что такое?

— Что…

— Дыши, я же тебе говорил. — Я ухмыльнулся. Невероятно хотелось ее обнять — и меня злило это чувство. — Поцелуешь — расскажу подробнее. А если не только поцелуешь… то узнаешь еще больше.

Я многозначительно замолчал, ощупал ее взглядом и скрестил руки на груди.

Взгляд Гринс из растерянного стал злым. Она стерла со щеки капельку крови, которая сочилась из свежей царапины.

— Я лучше поцелую саламандру. Но знаешь что? Давай. Мне необходимо взять под контроль мою магию. Любым способом. — Она поморщилась.

Я вдруг заметил, что, пока Гринс говорила, она выронила из руки платок. Аккуратный, девичий, с вышитыми в углу инициалами. Он явно принадлежал аристократке.

Добавить к этому царапину на щеке, встрепанные волосы и то, что Гринс снова готова была все здесь разнести…

Я прищурился.

Это еще что такое?

ЛОРИ

Я бы хотела сказать, что сегодняшний день был исключительно паршивым — но мне, определенно, стоило пересмотреть свое определение слова “паршивый”.

Потому что оно мало отражало то, во что превратилась моя жизнь. Сначала уничтоженная фреска, потом — Кайден Грей, потом — то, что я посреди ночи умудрилась перенестись к нему в комнату. В ночной сорочке! Пока сам Грей с какой-то девицей занимались… тем, на что я уж точно не хотела смотреть! Ректор Эрхард после этого час допрашивал меня, усадив у себя в кабинете на неудобный стул (видимо, предназначенный для самых нелюбимых посетителей).

“Может быть, — гневно шипел он, — многоуважаемая адептка Гринс, вы расскажете, как вы умудрились взломать защиту академии? Никто не может вламываться сюда просто так. Это невозможно”.

“Я не знаю”.

“Это я уже слышал. А теперь правду”.

Ректор Эрхард нависал надо мной, так что я в деталях могла рассмотреть маленькие перламутровые пуговицы его пижамной куртки, на которую был накинут черный деловой пиджак. Судя по всему, ночной подъем не прибавил ему ни хорошего настроения, ни симпатии ко мне.

“Адептка Гринс?”

“Может, у вас просто защита слабая? — предположила я. — По правде говоря, я не то чтобы ее заметила, пока взламывала”.

Глаза ректора Эрхарда отчетливо стали наливаться кровью.

Почему он так разволновался? Ну вломилась… не за честь же приемного сына он волнуется?.. Было бы там за что волноваться…

В общем, я получила еще одну отработку и под присмотром ректора Эрхарда покинула стены родной академии, когда уже светало. В этот раз отцовский артефакт сработал как надо — и я оказалась у себя в комнате.

Утром пришлось выйти из дома пораньше, чтобы успеть на назначенную мне ректором Эрхардом отработку, первую из череды многих, — так что весь день я ходила, как сонная муха.

И отчаянно радовалась тому, что сегодня нет ни одного общего занятия с Кайденом, как у него сил еще и на учебу хватает, Греем.

“Это самая большая глупость, которую ты могла сделать, Лори! — шипела мне на ухо Селия. — Зачем ты его прогнала? Он ведь пришел к тебе в таверну!”

“Затем, что я его не приглашала?”

О том, что Кайден Грей весьма прямо решил предложить мне деньги за то, что я украшу его досуг, я решила не говорить.

Было стыдно.

“И что? Он сам пришел! К тебе в таверну! Ты знаешь, что Кайден Грей никогда не бегает за девушками! А к тебе пришел! Ты ему понравилась! А ты?!”

Я закатила глаза.

Я не стала говорить, что Кайден Грей не очень-то расстроился и в ту же ночь нашел для меня замену. Которую мне, к тому же, пришлось приводить в себя после обморока.

Какая глупая ситуация.

Интересно, они продолжили то, на чем остановились, когда я ушла?

Какое мне вообще дело до этого!

Такие парни, как Кайден Грей, злили меня больше всего на свете. Которые уверены, что им все позволено, а девушек считают кем-то вроде игрушек, у которых нет ни мозгов, ни своей воли — ничего.

Для них даже не было разницы с кем проводить вечер, с одной девушкой, или с другой, или с третьей…

Улучив время между занятиями, я наведалась в тот уголок столицы, где находился четыре года назад ломбард, куда я отнесла случайно попавший мне в руки перстень. Я этим не гордилась, но…

Тогда я не знала, что именно такое этот перстень, мне просто очень нужны были деньги, и как можно быстрее — иначе тетушка бы могла не выжить, мы бы просто не смогли заплатить целителю за такую сложную операцию.

Но увы — на месте ломбарда сейчас красовалась аптека.

“Здесь был ломбард, — начала я, отстояв очередь и подойдя к хмурому сухому, как лист, и седому провизору, — Четыре года назад. Где он?”

“Сгорел, — угрюмо буркнул он. — Четыре года назад как раз. Если вы не заметили, то сейчас здесь его нет. Большие буквы на вывеске вам на это не намекнули?”

“А… а вы не знаете, где найти хозяина? Мистера… — Я с трудом припомнила имя человека, который за золотой перстень пожаловал мне несколько серебряных монет — не слишком щедро, но они спасли тетушке жизнь. — Мистера Корнера”.

“На кладбище за столицей. Вы брать что-нибудь будете? Не задерживайте очередь”.

Из аптеки я вышла, не видя перед собой ничего.

Как странно.

Как теперь искать перстень?..

И пожар… вся столица оснащена со времен нашествия сумрачных тварей противопожарными артефактами. Не так-то просто здесь сгореть!

В полной задумчивости я вернулась в академию.

Четыре года назад я понятия не имела, что именно оказалось у меня в руках и кому этот перстень принадлежит. Но это был единственный способ спасти тетушке жизнь. Сейчас я бы хотела его вернуть, у меня даже были накопления, чтобы его выкупить за те же несколько серебрянных, но… где его искать?

Остаток дня прошел спокойно — за исключением того, что отцовский портальный артефакт был совершенно неисправен.

Несколько раз он переносил меня внутри академии совсем не туда, куда мне надо было, и в то время, когда я совсем не собиралась никуда перемещаться. Каждый раз я в последний момент умудрялась свернуть в коридор, заскочить в открытую аудиторию или юркуть за портьеру до того, как могла бы столкнуться нос к носу с Кайденом, глаза бы мои его не видели, Греем.

Почему так происходит? Еще и это черное пятно никак не желало сходить с запястья.

Это — ненормально.

И началось все после пары по артефакторике…

Где я собиралась создать брачный артефакт.

Вместе с Греем.

Артефакт, который должен был нас связать магически.

И сделала я это с помощью моей неконтролируемой силы.

От пронзившей меня догадки я остановилась, как вкопанная.

Нет.

Нет-нет-нет!

Я закатала рукав — пятно было на месте.

Может, это какое-то неизлечимое заболевание, а не свидетельство того, что брачный артефакт все-таки сработал?..

Конечно, он не должен был действовать именно так — в учебнике не было ни слова про знаки на коже.

Но тот, кто писал учебник, не имел дел с моей магией.

Это плохо. Очень плохо. Убеждая себя в том, что я не права (иначе мне точно конец!), я не заметила ловушки, расставленной посреди коридора. Со всех сторон меня вдруг окутала магическая сеть и вздернула к потолку.

Внизу раздался смех и я, кое-как извернувшись, смогла посмотреть вниз.

Виктория.

Ее заклятые подружки.

И Аделия — та самая, которую я вчера увидела в комнате Грея.

Быстро же она пришла в себя.

— Вот ты и попалась, Гринс, — пропела Виктория, поигрывая ножницами. — А я говорила тебе — держаться подальше от Грея? Говорила или нет?

Она махнула рукой — и сеть исчезла, а я упала на пол с высоты нескольких шагов и, кажется, оцарапала щеку о каменный пол. Встав, я вытерла кровь и осмотрела окруживших меня девушек.

Внутри как будто появился миллион иголок — плохо. Значит, магия готова вырваться наружу. И ни одна гадалка не смогла бы предсказать, чем это закончится. Рухнувшей крышей? Потопом? Мне нужно удержаться!

— Ты думала, тебе так легко сойдет все с рук? — прошипела Аделия, откидывая на спину длинные черные волосы. Она была ниже меня и намного шире. Интересно, а некроманты способны к боевым чарам? Или она мне просто собралась глаза выцарапывать?

— А что, Кайден тебя подраконил и бросил? — невинно спросила я. — Так это к нему вопросы, а не ко мне.

Зеленые глаза девушки прищурились.

— Гринс, ты что, думаешь, что неуязвимая? Что ты о себе возомнила, раз вьешься вокруг Кайдена? Думаешь, те, кто в самом деле может стать его партией, тебе это позволят?

Аделия подалась вперед, но Виктория неожиданно удержала ее за руку.

— Стой, не так быстро. Утри кровь, Гринс! Мы еще не дошли до самого интересного.

Виктория впечатала мне в грудь свой платок — я автоматически сжала его пальцами, потому что больше всего на свете была озабочена тем, чтобы не разнести здесь ничего. Покалывание под кожей нарастало — было страшно. Их я не боялась. А вот себя…

— А вы уже придумали, как будете делить Кайдена Грея после того, как разберетесь со мной? — с любопытством спросила я, пытаясь отвлечься.

Что? Ну мне в самом деле было интересно. Селия рассказывала, как это устроено у аристократов: браки обычно бывали договорными, где узами сочетались те, кто больше всего подходит друг другу по титулу, уровню магии и количеству золота на банковских счетах.

Как правило, помолвку заключали родители — и, будь Кайден Грей сыном лорда Грея, вероятно, отец давно уже имел бы на него виды и, может, успел бы с кем-то обручить.

Но, кажется, загвоздка была в том, что Кайден Грей сам был главой рода, даже кронпринц, его приемный отец, уже не мог Кайдену указывать: тот был совершеннолетним. Видимо, поэтому девушки твердо решили не бояться никаких методов на пути к лучшей брачной партии.

— Ах ты… — прищурилась Виктория и я, сжав портальный артефакт, поспешила унести от них ноги. В этот раз он, хвала всему святому, сработал.

Я не сразу поняла, куда меня выбросило, но быстро сообразила, что дело плохо, потому что оказавшееся у меня перед глазами окно стало трескаться.

Неприятный звук наполнил уши — разрушающийся камень. Я помнила его еще с первого курса, когда случайно обрушила часовню. Просто ребенок, один из тех, которые бегали по двору академии в те дни, когда сюда пускали зевак, забрался каким-то образом под самую крышу часовни, поскользнулся на деревянной балке и полетел вниз. Я смогла сделать что-то вроде воздушной подушки на полу и спасти его, но магии, которая вырвалась у меня, было слишком много — старинная каменная кладка стен не выдержала. Упс. Мы успели убежать, но часовня…

Хорошо, что никто не пострадал.

В этот раз… Нет, нельзя такого допустить. Нужно сдержаться! Я внутри академии, если стены рухнут здесь — всему конец.

— Катастрофа! Гринс!

Проклятие!

Шум в ушах заполнил все вокруг. Мне казалось, что меня сейчас разорвет!

— Гринс, — вдруг прозвучал совсем рядом мужской голос, низкий и приятный. Плечи обхватили тяжелые руки. — Дыши, Гринс. Слышишь меня? Давай вместе. Выдыхай, просто выдыхай. Три раза. Иди сюда.

Мою ладонь обхватила твердая рука, потянула вверх, а потом я почувствовала стук сердца, мерный и гулкий. Бом-бом-бом… Ощутила под пальцами напряженные мышцы, скрытые тонкой тканью рубашки.

— Вот так, выдыхай. Гринс! Тебе нужно успокоиться. Слушай мой голос. И выдыхай. Дыши, это просто. Пока я считаю. Раз…

Парень, стоящий напротив меня, мерно дышал, я старательно повторяла за ним, медленно, пока не начала кружиться голова от недостатка кислорода, а потом вдруг поняла, что мерзкий звук разрушающейся каменной кладки исчез.

Сердце колотилось. Покалывание магии изнутри исчезло, колени тряслись.

Неужели… Я огляделась. Стены целы! Окно — тоже! Ну, почти. Не считая трещин.

От счастья захотелось плакать, а потом я подняла взгляд вверх — и увидела ухмыляющегося Кайдена Грея, который прижимал мою ладонь к своей груди.

— Молодец, — с мерзкой надменной ухмылкой, как будто я была каким-то жуком, заявил он. — Сегодня ты не разнесла академию. Стоит отметить этот день.

— Что…

Это он? Он помог унять выброс моей магии? Но как… Как?!

Грей на это способен? До этого он гасил взрыв, который уже успел у меня вырваться, а сейчас… Я впервые смогла унять мою магию до того, как она выплеснулась.

Ну, почти.

Трещины не в счет!

— Дыши, я же тебе говорил. — Снова ухмыльнулся Грей. — Поцелуешь — расскажу подробнее. А если не только поцелуешь… то узнаешь еще больше.

— Я лучше поцелую саламандру, — выпалила я. — Но знаешь что? Давай. Мне необходимо взять под контроль мою магию. Любым способом.

От злости руки сжались в кулаки. Я не испытывала никакого желания не то что целоваться с Греем — даже находиться с ним рядом. Но стоило подумать о том, что однажды от моей магии кто-то сможет серьезно пострадать — как меня пробирало холодным потом.

— Ну? Я жду.

Грей долго молчал, глядя на меня, а потом покачал головой.

— Какая же ты глупая, мышка.

На секунду привычную ухмылку сменило совсем другое выражение лица: задумчивое, немного грустное и очень нежное. Грей протянул руку вперед, как будто хотел дотронуться до моего лица, а потом хмыкнул и отошел.

Подхватил что-то с пола и направился вперед по коридору.

— Пять минут в день, Гринс! — крикнул он, не оборачиваясь. — Дыши так, как только что научилась. И старайся в это время очищать голову. Вообще ни о чем не думать. Через неделю поговорим.

КАЙДЕН

Отойдя на несколько шагов от Гринс, я развернул платок, который поднял с пола. “В.О.” было вышито в углу лиловой вязью.

Кто бы это мог быть? Платок явно женский, кружевной. Внутри заметалась злость.

— Алан, мне нужен список адептов, — приказал я, влетая в кабинет ректора.

— А мне нужна спокойная, тихая жизнь, — откликнулся он, не отрываясь от письма, которое старательно писал длинным черным пером. — И личные границы. Ты не мог бы стучать, прежде чем вламываться ко мне в кабинет, дорогой приемный отпрыск? Никакого уважения к отцу.

Я отмахнулся. В то время, когда сумрачные твари заполонили королевство, Алан, кронпринц, вместе с многими другими драконами вышел на передовую. Защита своей страны только в балладах выглядит благородно, а в реальности за то время, что твари упорно пытались всех уничтожить, мы с Аланом видели и походные кухни, и сон на голой земле, и разделенного на пятерых пойманного в поле кролика — в те моменты, когда нужно было затаиться и выслеживать стаи тварей далеко от столицы и хоть каких-нибудь благ цивилизации.

С одной стороны, в форме дракона переносить лишения проще, с другой — накормить дракона кроликом… это даже как шутка звучит не очень. Так что вторую ипостась мы принимали только когда нужно было сражаться.

— Дай мне список адептов — и я уйду.

— Кайден, — вздохнул Алан, — тебе мало тех девушек, что на тебя вешаются? Решил по списку пройтись? Боишься упустить кого-то?

— Ты знаешь, кому это может принадлежать?

Я протянул Алану платок, украшенный пятнышком крови Гринс. Внутри клокотала ярость.

Кто посмел ее поранить?!

Алан нахмурился и повертел платок в руках.

— “В.О.” — Виктория Оуэнс. Учится с тобой на одном курсе. Я думал, ты ее узнаешь: одно время твой отец собирался тебя на ней женить. Забыл что ли? Хотя, можно подумать, ты хоть когда-то обращал на чьи-то указания.

Я поморщился. Как я мог забыть? Виктория Оуэнс: даже когда мне было семнадцать, а ей — пятнадцать, она уже была форменной стервой. Длинные темные волосы, ядовитая улыбка, небесно-красивое лицо и тонкая фигура, отчаянное желание сделать лучшую партию.

С таким же успехом отец мог бы выдать мне в жены ядовитую змею. Но та бы хоть молчала, так что была бы мне более симпатична.

Наша помолвка с Викторией, разумеется, не состоялась — еще не хватало.

Что ж, видимо, сейчас, когда прошлое осталось в прошлом, а я очевидно стал еще более завидным женихом, Виктория снова решила прибрать меня к рукам.

То, что я пригласил на свидание Гринс, видела вся академия, так что…

— Спасибо, Алан! — ответил я, вставая.

— Ты меня в могилу сведешь. Сумрачным тварям не удалось, а ты — сможешь! И Кайден… — произнес вдруг Алан совсем другим тоном, серьезным и мрачным. — Будь осторожен.

— В каком смысле? — насторожился я.

Алан замолчал и побарабанил по бумаге кончиком пера, оставляя круглую черную кляксу. Выглядел он напряженно.

— Неважно. Потом… Может, это не стоит и разговора, но… Мне нужно кое-что выяснить. А пока просто будь осторожен. Иначе в лес сошлю! Без баб! Имей в виду!

Пожав плечами, я вылетел из кабинета. Алан был большой умелец развести панику на пустом месте. И большой любитель угрожать, что меня сошлет.

Дорога до женского общежития заняла немного времени — и вот я уже стучал в тяжелую дубовую дверь на самом верхнем этаже.

— Кайден! — обаятельно улыбнулась Виктория, открывая дверь. — Как я рада тебя видеть! Проходи.

Ухмыльнувшись, я зашел внутрь и закрыл за собой дверь.

Девичья спальня, где цветочным узором было украшено все, начиная от диванчика у окна и заканчивая кроватью с балдахином. У раскрытого шкафа с сотней, кажется, платьев, суетилась служанка: повинуясь недовольному взгляду Виктории, она сделала книксен и вымелась за дверь.

— Хочешь лимонада? — спросила Виктория, подходя к небольшому столику со стеклянным графином. Она все еще была в форме академии, так что короткая (слишком короткая) клетчатая юбка волнующе колыхалась при каждом шаге. — Сколько лет прошло? Три?

— Почти четыре.

— Кажется, я так и не высказала тебе соболезнования лично, Кайден. Мне так жаль! Моя семья жива только благодаря тебе, а твоя… их ты не спас. Мне так жаль. Присаживайся. — Виктория кивнула на диван.

— Я не надолго. Это твое?

Я вытащил из кармана платок. Виктория засмеялась, продолжая протягивать мне стакан лимонада.

— Кажется, обронила где-то. Так галантно с твоей стороны его принести…

Она потянулась за платком, но я отдернул руку.

— Не рядом ли с Лори Гринс ты это обронила? — прищурился я. — И не ее ли это кровь?

Я почувствовал щекотку, глаза запекло, как бывало всегда, когда они менялись с человеческих на драконьи, с вертикальными узкими зрачками. Изнутри от ярости меня обожгло огнем.

Виктория засмеялась.

— От тебя, как всегда, ничего не скроешь, Кайден. — Она провела тонкими пальчиками по моему плечу. — Просто хотела предупредить ее, чтобы она… не путалась у тебя под ногами. Ты же понимаешь, эти простолюдинки… Они не знают правил, по которым играем мы.

Виктория потянулась ко мне ближе, и ее губы замерли в дюйме от моих. Приглашение было настолько бесстыжим и очевидным, что даже если бы она разделась прямо сейчас — это было бы более сдержанно.

Я старательно затолкал платок в карман форменного пиджака Виктории.

— Я пришел предупредить, что если еще раз ты или кто-то из твоих подружек попробует навредить Лори, то…

— То что? Ты мне угрожаешь? — засмеялась Виктория. — Серьезно? Опустишься до женских разборок?

Я ухмыльнулся и приблизил свое лицо к ее лицу. В темных глазах не было ни грамма теплоты.

Глаза Лори тоже были карими, но напоминали теплые огоньки.

— Нет, дорогая. Мне не придется. С тобой разберется сама Лори — потому что ты явно не знаешь, с кем связалась в этот раз. Она не одна из придворных куколок, которые теряют сознание при виде таракана в бокале.

Взяв из ее рук лимонад, я отпил немного и вернул ей стакан.

— В твоих интересах обходить ее по широкой дуге. Иначе мои угрозы тебе покажутся ласковой просьбой.

Я вышел за дверь, отчаянно желая нанять отряд охранников и заставить их ходить за катастрофой Гринс по пятам, чтобы волос с ее головы не упал.

В ту ночь кошмары опять вернулись. И в следующую за ней. И потом. Хуже всего было то, что гарпун, который как будто зацепился за мои ребра, я стал ощущать намного сильнее.

Боль в груди утихала только рядом с Гринс, я даже высчитал необходимое расстояние: сто ярдов, не больше. Если я отходил дальше — меня как будто скручивало в минотавров рог. Я ходил под окнами ее таверны, не заходя внутрь: сначала нужно было разобраться в том, что со мной происходит.

Однажды после душа я увидел на своей спине странное круглое пятно, напоминающее ритуальную татуировку. Раньше его не было.

Попросил Алана проверить меня на наложенные вредоносные чары — ничего, пусто.

Я бы заподозрил Гринс в том, что она меня заколдовала, если бы лично не убедился в том, что эта катастрофа может только снести что-нибудь, а тонкая магия — это явно не к ней.

Кто бы мог подумать, что ответ я получу намного раньше, чем сам пойму, что к чему.

И этот ответ мне крайне не понравится.