Катастрофа в академии магии (СИ)

Глава 31

КАЙДЕН

Несколькими минутами ранее

— Защитный купол готов? — напряженно спросил я.

Слишком много времени мы потеряли, пока сюда добирались, — даже учитывая то, что использовали портальные артефакты.

Мы стояли за деревьями в десятке метров от старого дома профессора Дейвиса. Дяди Кевина. С такого расстояния он был был похож на… собственно, на старую развалюху с потемневшими от времени белыми каменными стенами, которой и являлся.

Ограда вокруг участка проржавела, кованые ворота покосились, парк был заброшен. Вокруг не было ни души, трава была жухлой и сухой, в воздухе кружились снежинки.

— Готов, — напряженно откликнулся Алан.

Если присмотреться, вокруг особняка была видна голубоватая рябь защитного купола.

Хорошо. Значит, ни одна тварь не вырвется на свободу еще какое-то время.

Я учил Гринс создавать такие же защитные куполы. Тогда — чтобы был повод встать у нее за спиной, заставить вытянуть вперед руку и приобнять — она смешно злилась, а я в ответ просил держать свои фантазии при себе.

“Что ты вбила себе в голову, катастрофа? Думаешь, я жить не могу без того, чтобы тебя полапать?”

Кто бы знал, что пригодится. Все бы отдал, лишь бы именно этот навык Гринс никогда в жизни не применяла на практике.

Надеюсь, у нее хватит ума защитить и себя тоже. Впрочем, даже если не хватит — ее магия сделает это за нее. Я помнил, в тот день, когда она в клочья разнесла защиту дуэльного зала, вокруг Гринс сам собой возник защитный купол, а я знатно приложился головой о стену и на некоторое время потерял сознание.

Есть все-таки плюсы в том, что Гринс впитала колоссальный объем магии и сама стала своего рода оружием.

Она в любом случае оставалась в безопасности. Но это я понимал головой. А всеми остальными частями тела мне необходимо было к ней, и прямо сейчас. Спасти, защитить, уберечь. Это было сродни инстинкту.

— Хорошо, — откликнулся я и обернулся.

За деревьями в отдалении стояло два десятка комиссаров из личного отряда Алана. Я никому из них теперь не доверял.

— А что мы здесь делаем? — встрял Бэкон, стоящий так близко ко мне, что это уже внушало нехорошие подозрения. — Чего мы ждем? Что это за дом и почему он в глуши?

Бэкону я доверял. Но он оставался невыносимой занозой в заднице.

В какой-то момент я понял, что меня потряхивает и дернул головой. Еще не хватало.

— Я пойду, — произнес я.

— Стой! — Алан схватил меня за предплечье. — Там будут…

— Знаю. Пусти.

Я дернул плечом, стряхивая его руку. Потянулся, чтобы поправить воротник куртки-косухи, и раздраженно поморщился. Куда я умудрился ее деть?.. Это почему-то показалось дурным знаком, и я отогнал идиотские мысли.

Гринс, которую похитил дядя Кевин, — вот уж где дурной знак.

Она в безопасности, она в безопасности, она в безопасности…

Тогда, когда мы встретились в первый раз, больше четырех лет назад, я и сам не понял, что сделал. Пришлось поломать голову, но… Если бы была возможность отмотать все назад — я поступил бы так же. Даже если бы после этого мне пришлось провести еще несколько лет под стазисом, блуждая среди кошмаров. Лишь бы Гринс была в безопасности, лишь бы у нее все было хорошо.

— Придурок! — рявкнул мне в спину Алан. — Я же о тебе беспокоюсь! Тебе не обязательно туда ходить! Я могу послать…

— Хорошо, — обернулся я. Лицо Алана перед глазами слегка расплывалось. — Пошли всех, кого можешь. Но я все равно пойду.

— Ты…

— Там же Гринс. Алан, если бы там была Эмили — ты бы тоже в кустах отсиживался?

Он нахмурился, удивленно качнул головой и я, не медля больше, направился к особняку.

Связи с Гринс я больше не чувствовал — совсем. Но еще в то время, что она существовала, смог примерно представить, в какую сторону меня тянет. Алан, который к тому моменту успел накопать на дядю Кевина солидное досье, быстро сориентировался: в той стороне находился один из его домов. Кажется, отец Бэкона от щедрот лет двадцать назад отписал ему старую полуразвалившуюся усадьбу.

Я помнил тот день, когда я впервые понял, что это все — дядя Кевин. Казалось, целый мир рухнул. Хотя мне стоило бы догадаться раньше, намного раньше. Да и Алану тоже. Но такого даже вообразить было нельзя.

Чтобы кто-то добровольно впустил этих чудовищ в наш мир — какая глупая и отчаянная жестокость.

Я до сих пор не мог поверить в то, что это сделал дядя Кевин. Тот самый, который, когда мы с братом были детьми, вечно дарил нам зачарованные игрушки-артефакты. Например, гусениц, которые превращаются в бабочек, и целые армии воинственно марширующих солдат.

Одна из бабочек уцелела буквально чудом, я смог ее отыскать — тогда-то я и понял все.

С самого начала я насторожился после рассказа Бэкона о монетах для охранных лиан, которые изобрел для его отца дядя Кевин. Вспомнил о папоротнике, который бросился на Гринс, о том, что нашел рядом с ним монету.

“К.Г.”

Кевин Грегори Дейвис.

Это казалось слишком глупым и нелепым — но я никак не мог выбросить это из головы. Зачем дяде Кевину нападать на Гринс? Какая-то ошибка? Но зачем ему врать, что он не знает, что это за монета и кем она сделана?

Почему он соврал об артефакте на шее Гринс? Ведь он тоже подписан буквами “К.Г.”

Магический отпечаток на гусенице-бабочке, которую когда-то дядя Кевин подарил моему старшему брату, и магический отпечаток на монете, которую я нашел у папоротника, совпали.

Почему?

Чем больше я об этом думал — тем меньше мне происходящее нравилось.

Некстати вспомнился артефакт “Окна”, который тоже изобрел дядя Кевин. Когда-то я думал, что это гениально, что благодаря дяде Кевину мы все выжили, это совсем не я герой, а он…

А в те дни впервые задумался: может, это не просто так? Не просто так именно дядя Кевин придумал, как отправлять тварей обратно в их мир?

А потом я вспомнил о находке Алана.

“Есть основания полагать, что гибель твоей семьи не была несчастным случаем. Возможно — это было убийством”, — сказал Алан.

И показал мне лист с какой-то схемой, которую рабочие обнаружили под ковром в гостиной особняка Греев.

Тогда я подумал, что это мой брат, увлекшийся артефакторикой под руководством дяди Кевина, ставил очередные эксперименты с защитными чарами.

Скорее всего, так оно и было…

Но могло ли быть так, что именно дядя Кевин заставил моего брата нарисовать это на полу, не сказав, что именно он рисует? И поэтому именно в нашем особняке в тот вечер появились сумрачные твари?

От этого сердце сжалось.

Я не мог думать ни о чем другом.

Только вспоминал. Вспоминал-вспоминал-вспоминал. Все вскользь брошенные дядей Кевином фразы, которые сейчас обретали пугающий смысл. Едкие замечания о "захапавших власть" ящерах, об "избранности" и о том, что "ну, с помощью святых, все еще изменится". Ворчать по поводу и без, но в то же время помогать всем и каждому при любом удобном случае было настолько в духе дяди Кевина, что мне, как и всем остальным, и в голову не приходило воспринимать его слова всерьез. Но сейчас…

Почему дядя Кевин соврал? Почему он и о схеме на полу ничего не знал? Я по пальцам мог пересчитать ситуации, когда дядя Кевин чего-то не знал. Обычно его это злило, он, ученый, во всем пытался разобраться.

Но сейчас… сейчас ему было все равно. Почему?

А потом мои подозрения подтвердил Алан.

“Кайден… — вспомнил я его осторожные слова. — Кайден, кажется, я должен тебе кое-что сказать”.

Тогда я уже знал, что именно. Понял по его лицу. Оказалось, что Алан за то время, что я обучал катастрофу не быть такой катастрофой, не сидел без дела: нашел все-таки иностранных гениев артефакторики, показал им формулы, которые нашел на полу, дал задание своим ищейкам рыть землю, собрал информацию… Все указывало на дядю Кевина, но я отчаянно не хотел в это верить. Это же… дядя Кевин. В нашей семье шутили над моим старшим братом, который, будучи ребенком, называл дядю Кевина папой, потому что видел его чаще, чем вечно занятого политикой родного отца.

Мы решили выждать. Готовились к тому, что он нападет, чтобы взять с поличным — и чтобы у этой твари не было ни единого шанса выкрутиться.

Я должен был догадаться, что Гринс окажется в опасности.

Но я решил тогда, что жертвой стану именно я, а потому держался подальше от Гринс.

И вот сейчас…

Снова. Снова та же история. Я похожу к закрытым дверям дома, а там…

Толкнув тяжелую створку, я на секунду зажмурился от яркого белого света. На потолке клубилась какая-то воронка, оттуда тянуло гнилостным запахом тварей, от которого у меня мгновенно сжались кулаки.

Не успели. Слишком долго ставили купол, слишком долго…

— Да чтоб тебя, Грей! — услышал я восклицание Гринс.

Моргнул. Немного не то, чего я ожидал.

Гринс стояла посреди пустой комнаты, магия закручивалась вокруг нее, поднимала волосы вверх, так что Гринс походила на какую-нибудь древнюю богиню войны.

Я снова поднял взгляд и рванул вперед, на ходу заставляя магию прильнуть к рукам, готовый в любой момент перекинуться в драконью ипостась и сжечь тут все к боггарту в задницу.

Твари, которая первой появится из этого портала, сильного не поздоровиться. Впрочем, как и всем последующим.

Кровь гудела в венах, перед глазами все плыло, от воспоминаний о тварях, их темных провалах глаз, нитях-щупальцах, голодном хрипе и форме их пепельно-серых тел, не то собачьих, не то лошадиных, внутри все холодело.

Точно я знал только одно: один раз я не успел спасти от этих чудовищ мою семью.

Но сейчас я точно успею спасти от них Гринс.

Даже если ради этого придется сдохнуть.

— Гринс! — позвал я. — Беги отсюда! Немедленно!

Она обернулась ко мне. Глаза Гринс светились — так много в ней сейчас было магии.

Это было красиво.

— Сам убирайся отсюда, Грей! — рявкнула она и оттолкнула меня, выставив вперед обе ладони.

Твою мать! Я едва смог устоять на ногах и то — только отразив ее атаку, как сделал бы на дуэли. Гринс снова задрала голову, а потом отвлеклась — только из-за этого я смог подойти к ней близко.

— Ты сдурела, катастрофа?! — рявкнул я. — Ты понимаешь, что здесь происходит?

Она посмотрела на меня и возмутилась:

— А ты?

Разговаривая, приходилось перекрикивать ветер, который подняла вокруг магия Гринс. Ее глаза по-прежнему горели, буквально. Светились белым, как у богини.

— Да! Катастрофа, сейчас из этой дыры на потолке повалят сумрачные твари — и, чтоб тебя грифон укусил, я не позволю тебе с ними столкнуться!

— Чтоб тебя грифон укусил, я не позволю тебе, — катастрофа выделила последнее слово голосом, — с ними столкнуться! Убирайся отсюда, Грей! Я не для этого порвала нашу связь!

На секунду я замер, вглядываясь в ее лицо.

— Ты… Ты порвала нашу связь?

Я думал, дядя Кевин заставил ее это сделать, или…

— Конечно! Но ты все равно притащился сюда!

Она опасливо посмотрела на портал на потолке и сжала кулаки. Ее лицо было испуганным, прекрасным и решительным одновременно.

Я никак не мог оторвать от него взгляд.

Я не знал, что сказать. Ну, то есть, знал, конечно, давно пора было.

И, в конце концов, когда, если не сейчас? Вдруг я сдохну спустя пару минут?

— Гринс… — начал я. — Я тебя…

Она обернулась.

— Я тебя тоже ненавижу! Убирайся отсюда!

Я закашлялся. И снова — немного не то, на что я рассчитывал.

— Гринс… Я хотел сказать, что я лю…

Она обернулась ко мне, ее выражение лица изменилось, в нем что-то дрогнуло.

— Ты? Ты меня…

Ох, предки, да! Разумеется, да!

— Лю…

— Кайден! — в это время протянул дядя Кевин, стоящий напротив. Выглядел он встрепанным, и неудивительно: Гринс тут устроила представление. Жаль только, что не смогла предотвратить открытие портала. — Какой ты предсказуемый. Притащился спасать свою подружку. Удачно, что…

— Не мешайте! — рявкнула Гринс и, резко махнув рукой, впечатала дядю Кевина в стену. Тот, упав на пол, больше не шевелился. Она обернулась ко мне. — Грей… Кайден, уходи. Пожалуйста! Я сожгла надписи на полу, но портал не закрывается, я не понимаю, почему. Пожалуйста, уходи, я попробую… задержать их. Я не хочу, чтобы ты еще раз их видел. Чтобы они тебе навредили.

Ох, катастрофа… Меня затопила такая огромная волна беспомощной нежности, что я не смог ничего ответить. Как же я ее… Впрочем, для признаний еще будет время и место. Катастрофа заслуживает того, чтобы они были произнесены в ресторане, под музыку, фейерверки, с кольцом… что там еще обычно ценят девушки?.. Устрою для нее это все. Сейчас главное выбраться отсюда. И сделать так, чтобы с головы катастрофы не упал ни один волос.

Я оглянулся на лежащего без сознания дядю Кевина, а потом посмотрел на катастрофу.

Как бы мне хотелось, чтобы она была отсюда подальше! Чтобы всего этого не видела.

Но она же не уйдет. А силой ее отсюда выгнать… Вот ведь ирония, после того, что я сам с ней сделал несколько лет назад, сил у меня не хватит, чтобы с ней справиться.

— Зато я понимаю, — медленно сказал я, — почему не закрывается портал. И знаю, как его закрыть. Ты мне веришь?

Почему-то ответ на этот вопрос было услышать страшнее, чем на какой угодно другой. После того, что я наговорил ей. “Ты хотя бы знаешь, катастрофа, что мне на тебя плевать?”

Хотел защитить, хотел разбудить ее магию, чтобы она могла уберечь себя, но…

— Да, — ответила Гринс и потянулась к моей руке. — Конечно. Конечно, верю. Что нужно делать?

Я сглотнул. Во взгляде горящих глаз Гринс было что-то… Это что-то заставляло сердце ухать вниз и сжиматься. Так по-идиотски, к слову, оно никогда до этого момента себя не вело.

Катастрофа стиснула мою руку сильнее, и я подавил желание толкнуть ее себе за спину — а лучше вовсе выпинать отсюда взашей, вручить Алану и заставить обоих убраться отсюда подальше.

Но, если бы с катастрофой было так просто, — она перестала быть катастрофой.

— Эй, — ухмыльнулся я, наконец взяв себя в руки, — а ты знаешь, что мне нужно не искусственное дыхание, дет…

Договорить я не успел, потому что Гринс едва не залепила мне пощечину. Залепила бы, если бы я не перехватил ее руку.

В целом, можно считать, что приласкала. Могла бы голову магией снести.

— Я серьезно, катастрофа, — сказал я, уворачиваясь от удара второй ладошки. — Поцелуй на удачу. Думаешь, в прошлый раз все получилось само собой?

Катастрофа замерла, моргнула своими светящимися глазами.

— Грей. Что ты несешь? При чем здесь поцелуй?

Я сжал зубы.

Вот она, причина, по которой я хотел бы, чтобы катастрофы здесь не было.

— Нам нужно дождаться, пока они окажутся здесь. Твари. И побольше.

Она отшатнулась и упала бы, если бы я не схватил ее за руку.

В глазах Гринс мелькнул испуг.

Мне понадобилось довольно много времени, чтобы разобраться в том, что произошло в тот день, когда я “героически”, как утверждали газеты, победил сумрачных тварей.

Очнувшись полтора года назад от стазиса, я не помнил вообще ничего. О моем “подвиге” мне рассказал Алан, он же попытался выяснить, как у меня это получилось такое провернуть.

Впрочем, несмотря на кучу вопросов, вставить хоть слово в его речь было проблематично — тем более, что я тогда крайне туго соображал.

“Мне тебе хоть корону отдавай, — ворчал Алан, нервно ощупывая меня взглядом, — ты нас всех спас… Раньше у тебя на личном счету было двести тварей, больше, чем у всех остальных членов нашего отряда вместе взятых, а сейчас, выходит, несколько тысяч…”

Я мало что понял тогда из болтовни Алана, в основном потому, что он тут же бросился меня обнимать и бормотать что-то о том, что только у него появился сын — и тут же чуть не погиб.

Какой-то частью сознания я все еще не верил, что окружающий меня мир, Алан с влажными глазами и белая палата целителя, был реальным. Намного более настоящими казались другие картинки: полуразвалившийся дом, закрытая дверь, которую я открываю толчком, и перекошенное мертвое лицо лежащего в разрушенном холле отца. Его я увидел первым, потом — всех остальных. Брат, мама, Эви, наши няня и экономка, слуги, гости, а затем — я наткнулся на остановившийся взгляд черных глаз притаившейся в развалинах твари и понял, что вот-вот стану следующим. Бегу — и снова вижу ту самую дверь. И так до бесконечности.

Что ж, стазис, который много месяцев восстанавливал меня из полумертвого состояния, позволяя копить силы, был не прогулкой по лугу.

Придя в себя после произошедшего, я решительно отмахнулся от планов Алана сделать из меня приличного лорда Грея, почетного члена тайного совета, героя, гордость короны и далее по списку. Купил приглянувшуюся в витрине куртку-косуху, открыл для себя кабаки, гулянки, мотовство и — девушек.

Я и раньше-то не жаловался на их интерес, а уж сейчас, став героем и главой рода…

Мне все нравилось.

Пока Алан обманом, шантажом и уговорами не заманил меня в академию: закончить второй курс, на котором четыре года назад я так и не доучился.

Там-то я и встретил Гринс. К моему удивлению, именно она стала ключом к тому, чтобы я начал вспоминать.

Дело в том, что ее лицо казалось удивительно знакомым. Почему-то, когда я об этом думал, я видел испуганный взгляд карих глаз, чувствовал лицом и шеей щекотку кудряшек, ощущал запах пыли, ее кожи и, почему-то, гнилостный запах, который всегда сопровождал тварей.

Гринс всячески отрицала то, что мы уже встречались, и я склонен был ей верить.

Да и где мы могли бы пересечься до академии?

Я уже начинал думать, что схожу с ума, пока Алан не рявкнул в одном из разговоров, пока меня песочил: “Вот знал бы, что ты такой упертый грифон, оставил бы валяться рядом с той таверной! Прости. Я не имел в виду…”

“Какой таверны?” — тут же навострил уши я, пропустив привычные претензии мимо ушей.

И мои подозрения подтвердились: Алан нашел меня, еле живого и абсолютно седого, неподалеку от “Хромого ругару”.

Вот ведь совпадение, не так ли, катастрофа?

Еще и эти шрамы… Гринс была очень наивной, если думала, что я за столько времени не рассмотрел шрамы на ее руках и шее, оставленные щупальцами тварей.

Но как? Люди не могут после этого выжить. Гринс — выжила.

Несмотря на это, я до последнего все никак не мог вспомнить, что же тогда произошло.

Как ни странно, сообразить мне помогла сама катастрофа. Однажды, когда я делал вид, что сплю, она расхаживала по комнате в своей до обидного целомудренной ночной сорочке и пыталась щелчком пальцев погасить кристаллы. У нее это ни разу еще не получалось: из-за огромного магического резерва она их то разбивала, то выводила из строя, то делала такими яркими, что можно было ослепнуть. Иногда — просто уничтожала.

“Дыши глубже, Гринс, — не выдержал я, вспоминая, как меня самого учил отец. — Давай, ты справишься, даже дети справляются”.

Я все никак не мог взять в толк, почему ей это дается так сложно. Гринс ведь не глупая, да и держать в руках себя вполне умеет. Характер просто… тот еще.

“Легко тебе говорить, Грей! — тут же приняла удар эта язва. — Ты-то с самого детства с… этим всем! А я всего-то чуть больше года назад… да чтоб его! Грифону это все в задницу!”

Я едва успел набросить барьер на взорвавшиеся световые кристаллы, чтобы нас обоих не задело осколками. Соседство с Гринс — лучшая тренировка на скорость реакции!

“Катастрофа, — в полной темноте глядя перед собой, спросил я. — А когда это началось?”

“Что?”

“Магия? Когда проснулась?”

“Позапрошлым летом, — проворчала она. — Я как раз успела пройти испытания в академию. Ох, Мерлин и Моргана, давай! Да чтоб тут все…”.

В темноте мелькали вспышки, Гринс продолжала ругаться, как гном-сквернослов.

У меня в голове медленно складывалась воедино картинка.

Какое совпадение. Как раз полтора года назад я вышел из стазиса, и как раз летом. А в Гринс, выходит, проснулась магия? В тот же момент?

Как интересно.

Я вертел в голове эту информацию, пока память наконец надо мной не сжалилась. Забавно, что произошло это вскоре после того, как правда о дяде Кевине выплыла наружу.

Ключ ко всему оказался до безумия простым: фамильный дар Греев, который помогал нам вытягивать из окружающего мира магию и делиться ею по своему усмотрению.

Я усмехнулся. Звучало невероятно. Но это было единственное объяснение произошедшего.

— Грей? — вырвала меня из размышлений Гринс. — Ты с дуба упал? Ты предлагаешь просто стоять и ждать, пока твари повалят сюда целой стаей? Жить надоело? Давай хотя бы попробуем закрыть эту боггартову задницу!

Гринс, что за выражения? В последнее время она ругалась все чаще и заковыристее. А казалась такой приличной девушкой!

— Мы не сможем, — объяснил я. — У нас не хватит на это сил, даже у тебя, катастрофа. В прошлый раз у меня бы тоже не хватило. Тем более учитывая то, что ты украла мой фамильный перстень, Гринс! Мародерша!

— Да не крала я! — возмутилась она. — Сам его потерял, я просто подобрала и…

Тут у Гринс хватило совести замолчать. Я умиленно покачал головой.

Ругается, как забулдыга, прибирает к рукам все, что плохо лежит, — кто бы знал, что девушка моей мечты ведет себя именно так.

— Ага, значит, все-таки ты, — удовлетворенно сказал я и посерьезнел, когда портал мигнул: — Гринс, у тебя есть минута, чтобы отсюда убраться. Что мне сделать, чтобы ты ушла? Один раз я случайно накачал тебя своей силой вперемешку с…

Закончить мне не дал испуганный крик и звон металла. Я глянул через плечо Гринс на Селию, которая смотрела вверх, лежа на животе, как будто пыталась убежать, споткнулась и упала.

Проследив за ее взглядом, я толкнул Гринс за спину.

Прямо на нас, высунувшись наполовину из портала, смотрела голодными черными глазами сумрачная тварь. Ее пасть была открыта, нити-щупальца внутри голодно шевелились, готовые удлиниться и схватить нас обоих. В нос ударил густой гнилосный запах, воздух потяжелел от излучаемой тварью силы.