Кольца Мирты. Книга 2

Глава 18

— Ты хочешь поехать туда? — вроде и спросила Инди, но и Ройс ее прекрасно ощущал, а потому понимал, что жена читает его эмоции, которые уже не мог от нее скрывать.

— Я должен и буду защищать тебя в первую очередь, сияние мое… И нашего ребенка… Вы важнее всего остального для меня. И Мартин, — отрезал Ройс, глядя на пламя в камине, пока Инди медленно жевала кусочек вяленого мяса.

Дворец понемногу просыпался… А разве могло быть иначе, если напряжение Ройса, казалось, охватывало каждый камень здания, каждую дорожку в садах? Буря не началась, он не страшился причинить вред любимой больше, в любой иной ситуации Ройс контролировал себя намного лучше. И все же сам воздух во Дворце был будто пропитан тревогой и напряженным бурлением силы Морта, придавливающей всех, заставляющей терять покой и сон.

Уже приходил Алекс. Не сказать, что бодрый, но точно насторожен и полный опасений. Друг и верный соратник не мог не заметить накал, пронзающий замок, подобно тем ударам молний, на который были щедры ранее штормы, вызванные Ройсом. Что он мог ему объяснить? Высказал их с Инди теорию о Марене.

Марти не приходил, но тоже не спал, Ройс отправил Кайла поговорить с Трэвом и предупредить Герцога о том, что следует быть еще более осторожным, нежели обычно.

Дворец тихо бурлил, как клокочет под земной твердыней раскаленная лава, скрытая до поры до времени, сдерживаемая каменными оковами. Все гвардейцы ощущали нагнетание тьмы в Канцлере, да и сами улавливали угрозу, будто бы та в воздухе разливалась смрадом…

— Ни на меня, ни на Марти сейчас никто не нападает, — спокойно заметила любимая, внимательно наблюдая за ним самим. Явно опасалась, что Ройс сорвется и не справится с укрощением тьмы. — Мы вполне можем быть более осторожными день-два… Я могу вообще не выходить из покоев, если тебе так будет спокойней, — вновь не дала ему возразить Инди, слегка улыбнувшись. — Но нам точно надо знать, что происходит, и быстрее чем ты, этого никто не сделает. Ради Пресветлой, Ройс! Вспомни! Ты меня доставил назад из Храма за один день. Тем более ты быстро окажешься там, когда я не стану служить обузой. И обещаю, — Инди поднялась из кресла, где сидела завтракая. — Слово даю, что и шагу не ступлю за пределы этих комнат до твоего возвращения, — она обвела рукой покои. — Я готова на заточение, мой дракон, — поддела его недавним сравнением.

Ройс сжал зубы так, что у самого заломило челюсть. Отошел от камина и замер в полушаге от жены, мягко обняв ее лицо ладонями… Демоны пекла! Как же ему хотелось дать себе волю и обнять ее со всей силой потребности в любимой! Насколько необходимым казалось притиснуть Инди к себе, никогда и никуда уже не позволив отдалиться! Но ее благополучие было важнее его порывов.

И да, Инди права: им необходимо четко знать и понимать, что происходит. Его нежелание оставлять ее — всего лишь жажда самого Ройса держать все, связанное с женой, под контролем. Но именно в такой ситуации эта потребность может поставить под удар благополучие и безопасность и любимой, и всей Мирты.

— Хорошо. Ты права, нам необходимо разобраться в происходящем, — тяжело вздохнул Ройс, буквально через силу, сквозь зубы выталкивая из себя и слова, и данное признание. — Но тебе на эти дни точно придется забыть о прогулках и о гостях. Максимум — Лин и Марти, и то лишь в присутствии всей охраны и Алекса.

— Я поняла, любимый, — смиренно, без тени оспаривания тут же согласилась жена, сама обняв его настолько крепко, что почти уняла потребность Ройса и тьмы Морта у него внутри.

Пусть и сложно было перекрыть опасения и беспокойство, накинувшиеся на его нутро с новой силой от предстоящего расставания…

Ройс уехал буквально сразу после восхода солнца, взяв с собой отряд гвардейцев. Кайл и Трэв оставались во Дворце. Перед отъездом он вызвал еще раз Алекса и проинструктировал его, перепоручив на время часть полномочий и оставив на капитане фактически всю безопасность. По итогу, никто принцессу в комнате, конечно, не запер, но все передвижение Инди Дворцом должно было проходить под бдительным оком охраны и сводиться к минимуму.

О том, что она сможет вернуться к помощи подданным и исцелению, Ройс обещал подумать после того, как решится этот неясный вопрос и зависшая ситуация с Катализой. Пока же они его просто отодвинули до лучших времен.

— Уже скучаешь? — попыталась развеять ее Лин, которая пришла «в гости» чуть ли не сразу после отъезда Ройса.

— Есть немного, — честно признала Инди, улыбнувшись. Плотнее завернулась в накидку, стоило мужу уехать, и озноб вернулся с новой силой. Приходилось держаться ближе к огню. — Так заметно?

— Совсем чуть-чуть, — дипломатично отозвалась подруга, но ее глаза при этом так лукаво блестели, что было очевидно, Линду веселит такое поведение Инди. — Он вернется быстро, и точно все уладит. Ради Пресветлой, Инди! Мы говорим о Ройсе! О мужчине, который ради тебя и во славу твоей памяти, как он думал, готов был принять самое ужасное, что есть в нашем мире и позволить после себя уничтожить!.. У меня нет ни тени сомнения, что твой муж сделает все, чтобы в молниеносные сроки управиться с чем бы то ни было, и вернуться к тебе, тем более сейчас… — умолкла она, не продолжая.

Видно, опасалась даже вслух упоминать то, что обе знали. Мало ли, а вдруг «и у стен уши есть»? После обнаружения прохода уже и не такое можно было заподозрить.

И все же Инди рассмеялась, да и настроение стало в миг иным. Умела Линда зарядить позитивом, этого у нее не отнять. И сейчас словно бы вернула самой себе этот навык радоваться жизни.

— Смотрю, в твоей жизни также появился мужчина, сумевший радость в душу и мысли вернуть, — мягко улыбнулась принцесса, тем не менее, признав, что Линда права, вероятнее всего. И их разлука с Ройсом будет очень недолгой. Ее это радовало.

Лин ответила ей такой же улыбкой, даже немного порозовев, но и тут не углубилась в детали. Что очень порадовало Инди, если честно. Не потому, что было неприятно слушать о душевных метаниях подруги, вовсе нет! Но для самой Инди нежелание подобного обсуждения служило куда большим показателем их серьезности и глубины, нежели потребность тут же всем рассказать подробности.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

С гонцом они пересеклись через двадцать декад после выезда из Дворца. Дорога, которая навсегда, наверное, будет связана в памяти Ройса с той, самой первой поездкой в Храм, когда он никак не мог призвать к порядку и дисциплине внезапно вспыхнувшие эмоции к принцессе. И сколько бы раз Ройс после не сопровождал по этой дороге Инди в Храм, «привкус» того смятения и полной дезориентации в себе и в происходящем, заставлял его усмехаться. Не сегодня, впрочем. В это утро, хоть и солнечное, его не привлекали ни укутанные снегом деревья, ни высящиеся все ближе горные массивы, разве что, как прибежище для возможной засады. Не интересовал сегодня Ройса и ручей, еще не полностью скрытый коркой льда.

Слишком сосредоточен Канцлер был на непонятной тревоге и желании как можно быстрее понять, что случилось.

И когда на повороте дороги увидел скачущего во весь опор своего же гвардейца, как-то моментом осознал все…

На них напали, это было ясно.

Поняли данный факт и остальные гвардейцы, сопровождающие Ройса, он прямо-таки впитал накал и гнев, всколыхнувшийся в тех, кто окружал его, усиливая тление тьмы в самом Ройсе. Подняв руку, он молча подал приказ всем остановиться, «вслушиваясь» в то, что бурлило в сознании скачущего им навстречу.

— Канцлер! — а вот гонец, наоборот, испытал воодушевление, заметив их. Показалось, что у гвардейца даже сил прибавилось. Он резко осадил коня, в паре шагов от Ройса. — На кортеж Верховного Жреца напали. Мы как раз возвращались в столицу. Быстро отбили нападение, уничтожив преступников. Однако Марен ранен, и это затрудняет дальнейшее продвижение!

Мрак взметнулся вверх с такой силой, рванул из груди Ройса, казалось, придавливая всех вокруг, заставляя даже снег проваливаться, уплотняться.

— Кто?! — резко потребовал ответа, игнорируя тот факт, что выдерживать этот тон было тяжело даже его гвардейцам. Никто не посмел и поморщиться.

Притихли даже кони, из ноздрей которых хрипло вырывалось дыхание, оседая инеем на разгоряченной шкуре.

— Разбойники, очевидно, судя по внешнему виду и тому, как действовали, мародеры, — прочистив горло, хрипло выдохнул гонец, более изможденный ночным боем и скачкой, чем они все.

— Веди! — коротко приказал Ройс, подняв руку вверх и командуя остальным двигаться следом за собой.

Отряд рванул с места так, что взвились клубы снега из-под копыт лошадей. И тьма потянулась за ними, затмевая небо, превращая день в сумерки. Не так уж неправа была Инди, вечно попрекая его изменениями погоды, хоть Ройс все и отрицал. Нападение на Марена разбудило гнев Канцлера, притихший с того мгновения, как ему вернули жену. Сейчас же беспокойство о друге и подозрения, охватившие нутро, заставляли тьму клубиться вокруг Ройса, выплескиваясь наружу.

Скачка была бешеной. Животные могли выдохнуться, а Ройс помнил о том, что его основная задача — вернуться во Дворец как можно скорее. Сколько бы людей не оставил на охрану Инди, никому душа не доверяла, как и ранее. Но и о Марене теперь беспокоился. Чуть сбавили темп, когда гонец подал знак, что недолго осталось, позволив лошадям передохнуть.

Сторожевые встретили их на дороге в ста метрах от поляны, на которой и Ройс чаще всего устраивал привал, когда сопровождал Инди. Гвардейцы не скрывали радости от их появления, приветствуя Канцлера, несмотря на тяжелую, удушающую тьму, вьющуюся за ним, подобно туманным клочьям.

Вылетели на поляну, быстрым взглядом оценив и расстановку сил, и сваленные в кучу тела в отдалении под деревьями. Среди павших не было воинов, и это радовало. Нападавшие же, на первый взгляд, действительно напоминали скитавшиеся по Мирте банды разбойников. Но Ройс сейчас мало доверял глазам. Он сомневался, что и мародеры рискнули бы просто так напасть на кортеж Верховного Жреца. Да и его гвардейцев узнать не сложно. Нужно быть смертником, чтобы лезть к личной гвардии Канцлера. Или иметь для этого очень веские причины… Особенно настораживало, что ранен был лишь Марен, словно бы нападающие положили все силы и свои жизни на то, чтобы пробиться через кордон охраны и достать его любой ценой. Зачем? На этот вопрос ответа Ройс не имел, а догадки, начавшие возникать в разуме, категорически не нравились.

Рядом в тот же миг оказался сумрачный, измотанный боем Фил, пересказавший все то же, что Канцлер уже выяснил от гонца.

Молча ответил на приветствие остальных гвардейцев, испытывающих вину за то, что, несмотря на все старание, допустили ранение Верховного Жреца. Не обвинял. Что-то подсказывало Ройсу, что некто бросил на это все силы. Соскочил с коня, отдав поводья подбежавшему солдату и, сопровождаемый Филом, ворвался в палатку, вероятно, разбитую для Марена.

— Ройс! — Жрец, казалось, выдохнул с облегчением, едва его ощутил.

Марен находился здесь в одиночестве, и Ройс понял почему, стоило осмотреться. Тускло светил митлин, рассеивая тени по стенам, Марен сидел на сооруженном из подручных вещей топчане, вокруг стояли две походные курильни, весь воздух был пропитан благовониями. Рядом стоял походный алтарь с горстью растолченного зерна. Марен явно молился Мирте, пробуждая собственные силы к исцелению. Потому и гвардейцы не заходили в палатку. Ощутил давление силы Пресветлой и Ройс. Но, очевидно, ее проявление здесь было куда меньшим, чем в любом из храмов, потому он смог войти.

— Серьезно? — тихо поинтересовался Ройс, проталкивая слова сквозь зубы и пытаясь контролировать себя.

Марен казался усталым и бледным, но сидел, да и сам как-то управлялся же…

— Нет. Только бедро задето, хотя болит жутко, но кровотечение уже остановил. Ну и идти тяжело, или скакать, — с трудом, но усмехнулся Жрец. — Да и я скоро справлюсь с раной. Меня другое волнует: зачем на нас, вообще, напали, Ройс? — друг тяжело, со свистом выдохнул сквозь зубы, утирая рукавом испарину над губой. Глотнул воды из фляжки, что стояла около него. — Никто даже не пытался что-то стянуть и убежать. Они глупо гибли, стараясь добраться до меня сквозь заслон гвардейцев.

— Считаешь, ты был основной целью? — все еще напряженно уточнил Ройс, не проходя дальше в шатер.

— Не знаю… — отпив еще глоток, Жрец пожевал бледные губы, размышляя. — А ты как так быстро добрался? — вдруг осознал Марен. — Гонец доехал?

— Мы с ним пересеклись неподалеку, — покачал головой Канцлер, все еще пытаясь понять, что происходит. Усталости не ощущал, наоборот, тьма кипела, тело вибрировало напряжением и потребностью решить, устранить любую угрозу. — Еще ночью уловил, что случилось что-то, не мог разобраться. Инди велела ехать спасать тебя…— усмехнулся, чтобы немного разрядить ситуацию.

Но Марен задумался еще глубже. Да и веселья в нем не ощущалось ни на толику.

— Не нравится мне это… — вместо того, чтобы улыбнуться, Жрец нахмурился. Попытался удобней пересесть, растерев ногу, которую, видимо, ранили.

Ройс промолчал, но внутри разделял такое мнение Марена. Ему тоже ситуация виделась странной, а оттого, подозрительной. И Морт внутри него негодовал, ощущая ловушку.

— Что, если, на это и было рассчитано нападение? — вдруг глухо выдохнул Марен мысль, которая и у Ройса внезапно запульсировала в голове. — Что, если зная о привязке гвардейцев к тебе, кто-то просто хотел вытащить тебя из Дворца? — его невидящий взгляд замер на Ройсе. И у обоих, наверняка, на уме только один человек, который мог бы желать подобного… Катализа!