Кольца Мирты. Книга 2

Глава 20

Но… в одно мгновение все пошло явно не так, как запланировала Катализа. Да и Инди не сразу осознала, что происходит.

Поначалу издалека накатил нарастающий рокочущий грохот грома. Ударила одна молния, сверкнула вторая вспышка, рассекая белой слепящей дугой черный небосвод. И потом… тьма! Тот самый плотный и удушающий мрак Морта, которому тут неоткуда было взяться вроде, вдруг заполонил собой весь дворик. Потянулся туманными, дымными щупальцами к Катализе от… каждого гвардейца, оплетая, спутывая, обездвиживая женщину.

— Проклятые демоны! Что это?! — было заметно, с каким усилием, Катализа пытается сдвинуть кинжал, застывший на расстоянии ладони от шеи Марти; как отчаянно она старается преодолеть мрак, затянувший дворик так, что и светильники пригасили свое мерцание.

— Пресветлая! — выдохнул пораженный Алекс, оглядываясь. — Как ОН сумел сделать это? — спросил непонятно у кого, точно имея в виду Ройса.

— Я все равно уничтожу его! Ты не помешаешь мне, жалкий выродок, возомнивший себя высшей карой! — неясно кому в потемневшее, набухшее грозовыми облаками небо заорала Катализа.

Но они сейчас даже не так на нее смотрели…

— Гвардейцы… — выдохнула Инди с надеждой, заставив и Алекса, и Кайла обратить внимание на то, что было для них в эти мгновения менее важным, нежели жизнь Герцога и ее собственная.

И мужчины пробормотали проклятия, только сейчас осознав, что творится вокруг них.

Мистично, неестественно, казалось, но все гвардейцы во дворе застыли, словно каменные истуканы, в отличие от простых солдат, продолжающих настороженно ждать распоряжения Кайла или Алекса к атаке сумасшедшей. И от этих неподвижных фигур разливался тяжелый, придавливающий к земле мрак, вроде люди были лишь проводниками силы и воли Морта, «руками» Канцлера, наверняка узнавшего о том, что происходит во Дворце. И, судя по силе этого воздействия, возвращающегося домой неимоверно быстро…

—Ваша Светлость! — Алекс и Кайл адаптировались быстрее и лучше нее к обстановке. — Вы можете освободиться? — переглянувшись между собой, они что-то решили, и Алекс двинулся вперед, подтолкнув Линду к Инди, чтобы Кайл прикрывал их обеих.

Сам же капитан медленно, будто еще не доверяя обстановке и неподвижности Катализы, продолжающей орать в небо проклятия и бессмысленно дергавшей руку, пошел вперед.

— Не знаю, — отозвался Герцог хрипло.

Мартин, который не мог видеть толком, что случилось, только сейчас осознал, похоже, что расклад изменился. Пошевелился, правда, тоже очень аккуратно… помня об арбалете, наверное, но все же попытался высвободиться. Хотя это было не совсем просто: из-за некого мистического ступора Катализы, столь внезапно нагрянувшего, рука бывшей Герцогини продолжала «охватывать» бок ее сына, и болт все еще угрожающе целился в тело Герцога. Марти старался выбраться из этих «смертельных» объятий, но не очень успешно. Алекс уже подошел, явно готовый и собой прикрыть Герцога, если что-то пойдет не так. Но и тронуть Катализу, как-то оттянуть ее руку с арбалетом боялся. Ведь никто не понимал до конца, что происходит и, кажется, все опасались, впервые встретившись с подобным явлением, что в любой момент бывшая правительница может вновь стать свободной. Задача как можно скорее освободить Марти становилась архиважной!

Но нарастающий рокот грома и молнии, вспарывающие небо теперь беспрестанно, заглушали неумолкающие проклятия и отчаянные грубости Катализы, внушая некоторую уверенность. Да и сама Инди ощущала, что любимый очень близко, это понимание расцвело в ней каким-то внутренним жаром, несмотря на давление тьмы, гнетущее всех вокруг… Удивительно, как иначе это давление воспринималось после ужаса последних мгновений!

Вдруг, лишив всех возможности нормально видеть, начал валить снег, неистово, сильно, почти настолько же, как во время той, первой бури после ее возвращения во Дворец. Гром словно над самой головой прогремел. И, несмотря на завывающую метель, все увидели черную фигуру, появившуюся на ступенях, ведущих в сад из их покоев.

Наверное, и задумай он такое специально, спланировав заранее, вряд ли Ройсу удалось бы более эффектное появление!

— Канцлер!.. — выдохнул Алекс.

Теперь замерли все. Перестала изрыгать проклятия и Катализа, поперхнувшись этим густым и тяжелым воздухом. Застыли и солдаты, и Кайл, и Линда, прикрывающая Инди с другой стороны собой.

И в этот момент устрашилась ЕГО даже принцесса. Нечто настолько первобытное, на уровне того самого зарождения их мира, наверное, какое-то улавливание всего ужаса и глубины его мрака чем-то, спрятавшимся в самой глубине грудной клетки, пережимающей горло… Первичная и абсолютная тьма, опасная и беспощадная к жизни, которой сама и выносит приговор! Вот что Инди впервые настолько полно уловила в любимом мужчине.

Снег опал, зато в воздухе буквально затрещал мороз, сковывая всех вокруг. И только вокруг Канцлера мерцало марево жара.

И, похоже, единственным, кто оживился вопреки этому ощущению, довлеющему сейчас над всем Дворцом, над каждым, кто тут находился, был Мартин. Он начал активней высвобождаться, теперь весьма успешно, кстати, из неподвижных рук матери. Не без труда, но скинул ее с себя и отступил… Вдруг встав между Катализой и Ройсом.

— Канцлер! — хрипло и измученно, но тоном, достойным Герцога, обратился брат к приближающемуся Ройсу.

Но… тот и не услышал этого. Он молча шел вперед. Не грозясь, не объясняя и не предрекая, не тратя время на пустые разговоры или упреки. Но само его молчание, поступь и продвижение уже звучали приговором и предсказанием предстоящей мучительной и долгой кары той, кто посмел вновь посягнуть на жизнь его принцессы и любимой. И на жизнь Герцога тоже.

— Стой, Ройс! — вновь велел Марти, и Инди услышала умоляющие нотки в голосе брата.

В этот раз Канцлер отреагировал, чуть замедлив ход, пока не замер в трех шагах от Марти и Катализы. И плавным даже тягучим, движением извлек из ножен меч, что Инди мужу подарила. Протянул оружие Герцогу.

Митлин засверкал во тьме, укутавшей двор. Но и его сила не могла разогнать мрак, а как бы впитывалась тьмой, усиливая силу Морта.

— Тогда сделай это сам, Герцог… — это не был голос Ройса.

Инди задрожала, всех остальных же, показалось, затрясло от боли. Только принцессу словно отделяла мягкая пелена, защищая от ярости Канцлера. Его волей или благодаря их ребенку? Не знала, да и не до того сейчас…

По лицу Катализы заструились тонкие еще ручейки крови, как кровавые слезы.

Мартин побелел лицом и как-то неуверенно качнул головой.

— Что ж, отойдите, Ваше Высочество. Я в своем праве и приведу в исполнение приговор, который Вы вынесли…

То, какой смысл звучал в этом тихом нечеловеческом голосе, который просто не мог принадлежать никому, кроме тьмы и мрака, сам ужас того, что он предлагал Марти…

Но Инди не двинулась с места и не произнесла ни звука. Она просто смотрела на двух самых дорогих для себя мужчин… И понимала, что не имеет права вмешиваться. Ройс был в своем праве, это правда. И ее брат тоже. И Катализа… Она не заслужила ни милости, ни жалости.

Инди уловила мгновение, когда это признал, смирившись, и Марти. Но, наверное, и она не ожидала того, что случится в следующий миг, когда брат закричал с отчаянием, гневом, яростью, как впитавшейся в него из этой тьмы. Резко выхватил меч из рук Канцлера и одним движением, с не присущей ему обычно силой, вроде вложив в удар весь этот сонм эмоций и горя, боли… а может, и вобрав силу, которую щедро предлагал Морт, снес голову Катализы…

— Приговор приведен в исполнение, — тем же чужим, рокочущим голосом, заставляющим вибрировать их кости, проговорил Канцлер, будто подводя черту под всем случившимся, ставя, наконец, точку.

Линда ухнула рядом, зашаталась, прижав руки к лицу и, кажется, едва не потеряв сознание. Тяжело выдохнул Кайл… Инди же просто прикрыла глаза, уже не видя, как рухнуло на промерзшую землю, укрытую белым снегом, тело предательницы.

Зато хорошо ощутила уменьшение давления силы Ройса…

Она понимала, что он сделал. И не судила. Решение было… законным и верным, с какого бока не взгляни. Он давал выбор Марти. Готов был взять это на себя, не принуждая Герцога отвечать за смерть матери. Но все осознавали, что тогда Катализа не отделалась бы настолько легко… Или же Герцог мог принять эту ношу на собственные плечи, как и свой путь правителя.

Правда, чувствовала Инди и то, что Мартин испытывал лишь опустошенность и вину, а не уверенность в верности свершенного им. Хотя и отрицания внутри брата не было. Он знал, что иного не дано.

В следующее мгновение все изменилось. Опала тьма, расползаясь и исчезая в переплетении ветвей вечнозеленых растений, разом зашумели, заговорили все, засуетились, пришли в движение. А Инди вдруг очутилась там, где хотела бы быть всегда, не отлучаясь ни на миг! Сильные и надежные руки Ройса обхватили ее со всех сторон, казалось, укутывая в его жар, согревая, поддерживая, защищая. А его ненасытная мощь вихрями взрывала воздух вокруг них, пока Канцлер, вопреки всем канонам и правилам, наплевав на любые предписания придворного этикета, алчно целовал ее, прижимая к себе с такой силой, будто и сам не верил, что успел!

Инди, если честно, отвечала ему не менее охотно, вцепившись в Ройса с такой же силой! И ее не интересовало, кто смотрит на это, и куда делись Линда, Кайл и прочие люди. Главное, что самый необходимый ей человек (даже если не очень «человек», без разницы!) рядом!

— С вами все в порядке? — явно не сумев до конца унять бушующую силу Морта, чуть отстранившись, прохрипел Ройс еще не совсем своим голосом.

Вновь прижавшись, когда Инди и ответить не успела, начал жадными губами целовать ее веки, нос, скулы, зарылся лицом в растрепанные волосы, с которых давно спал капюшон. А огромная и горячая ладонь мужа с такой осторожностью и нежностью накрыла ее живот, что Инди забыла обо всем. Отпустила. Оставила в прошлом. Как выходят из комнаты и из дома человека, с которым не собираются больше общаться. Действительно завершив эту веху. Все. И горевать не о чем.

Да и смысл? О ком? О том, кто без всякого сожаления уже однажды убил их?..

— Да, любимый! И со мной, и с ребенком — все прекрасно! — уверенно отозвалась Инди, упиваясь его теплом и силой. — Она ничего не успела сделать, да и Марти готов был собой пожертвовать ради меня. И все остальные… — она сама поцеловала его, словно старалась унять бурление силы в муже, убедить его, что нет повода беспокоиться.

Теперь ведь точно! Ту, кто был источником и организатором и переворота, и постоянной угрозы для их жизней — только что казнили. А, значит, они наконец-то могут выдохнуть и жить спокойно, восстанавливая свой мир и возвращая ему благополучие и процветание.

— Инди? — голос брата прозвучал неожиданно и растерянно. — Ты… Ты ждешь ребенка?

Инди, если откровенно, так отрешилась от всего, что как-то упустила из внимания наличие огромного количества людей вокруг. В том числе и тех, кто еще был не в курсе…

Так что сейчас, оторвавшись с неохотой от мужа, она также слегка дезориентировано глянула на Марти. Перевела глаза на Ройса, продолжающего крепко обнимать ее, хотя тоже переключившего внимание на Мартина. Муж скупо улыбнулся, подбадривая и разрешая быть уверенной в любой ситуации. Инди опять глянула на брата.

— Да, Марти. Марен потому и поехал в Храм. Это невероятно… но и муж мне достался непростой, — как-то неуверенно рассмеявшись, больше от напряжения, чем от веселья, Инди обхватила себя рукой, накрыв живот поверх ладони Ройса, так и греющей ее все это время, делящейся с малышом силой. — У нас будет сын, — все еще робко произнесла, опасаясь признать вслух.

— Марен знал?.. — как-то удивленно повторил за ней брат.

Вокруг продолжалась суета: кто-то уже накрыл покрывалом со скамьи тело Катализы, солдаты убирали следы и разбежались с приказом проверить все закоулки Дворца. Линда отошла, чтобы не мешаться при радости встречи Инди с мужем. Даже Кайл отступил, хоть и продолжал зорко осматриваться.

На ступенях уже толпились какие-то придворные, явно привлеченные переполохом и смутой гнева Ройса…

Даже тучи отступили, и небо, совсем ночное, оказалось вдруг усыпанным таким изобилием звезд, какого Инди давно не видела. А мягкий свет молодой луны растушевывал, скрывал недавний ужас, каким-то колдовским образом делая все спокойным и умиротворенным теперь…

А они с Марти стояли и молча смотрели друг на друга. Но в брате та первоначальная ошарашенность и боль от того, что он должен был сделать, все уверенней сменялась неким, не совсем пока понятным Инди, твердым намерением, почти счастьем…

— Слушайте все! — вдруг громко, отчетливо и ясно заявил Марти.

Так звучно, что присутствующие замерли, действительно привлеченные волей и голосом Герцога. Прекратили суету придворные, застыв на ступенях словно любопытная птичья стая, вытянулись смирно солдаты и гвардейцы. И только Ройс напряженно шагнул вперед, прикрыв Инди собой.

— Не надо, парень. Не руби с горяча, — тихо произнес ее муж так, чтоб слышно было только им трем. — Ты не знаешь, что решишь завтра…

— Нет, Канцлер, — так же негромко отозвался Марти. Причем, что странно, Инди ощущала в нем некое воодушевление и легкость, которой в душе Марти не было очень давно. — Это самое верное решение!

Он улыбнулся искренне и широко, после чего вновь обвел взглядом всех, кто был во дворе.

— Я отрекаюсь от герцогского престола в пользу сестры и ребенка, которого она носит! В здравом уме и трезвой памяти я отказываюсь от всяких претензий на престол Мирты и клянусь в вечной преданности Мелинде, ее будущему сыну и Канцлеру. Пресветлая свидетель, что они будут править нами куда разумнее и мудрее! Да здравствует Герцогиня! — воздев в небо руку, в которой так и сжимал меч Ройса, Марти вдруг преклонил колено, опустившись перед ними с почтением. — Да будет так!

А люди вокруг оторопели… Но после нескольких мгновений ошарашенного шока в воздухе вдруг единогласно прозвучало оглушающее и непривычное:

— Да здравствует Герцогиня и Канцлер!

И, один за другим опускаясь на колено, все повторили жест Мартина. В воздух взметнулись десятки мечей. Чувствовалось, что в голосе солдат и гвардейцев звучит искренний восторг и такое рвение, которого Инди не чувствовала в подданных давным-давно.

По крайней мере, поддержка армии им была обеспечена безоговорочно. Что же до иного… Осмыслить все, как и осознать случившееся, она пока была не в состоянии, кажется, пребывая в таком же шоке, как и все окружающее.

— Ты поспешил, — Ройс стоял за креслом, в котором сидела Инди, укутанная в плед, размеренно гладил волосы жены, но при этом в упор смотрел на Марти.

Ройсу было необходимо успокоиться, он это хорошо понимал. В душе еще пылал тот яростный огонь, вспыхнувший, стоило понять, что задумала Катализа. Сразу сложилась мозаика с этим нелепым и нелогичным нападением на Марена, явно направленным на то, чтобы вытянуть Ройса из Дворца как можно дальше.

Осознать это, понять, какую угрозу может нести подобный план для его любимой — оказалось для Ройса равносильно тому, как вновь оказаться валяющимся на треклятом обрыве, который ему вовек не забыть.

Бросив все и вся, оставив Марена на попечение гвардейцев и Фила, вполне способного помочь идущему на поправку Жрецу, и сумеющему доставить его во Дворец, сам рванул назад. Гнал коня так, что животное едва выдерживало темп. Вероятно, несколько дней будет восстанавливаться. За ним не успевал отряд гвардейцев, но Ройса не волновало ничего из этого. Только безопасность и жизнь Инди имели значение…

А уж когда ощутил страх в душе жены…

Сила Морта ревела в разуме, барабаня в висках гневом. Рвала изнутри тело, выкручивая и выворачивая мышцы, требуя как можно скорее добраться и защитить принцессу!

Он не до конца знал, каким образом достиг Дворца настолько быстро. Словно сама тьма толкала его, придавая мощи. А когда понял, что опаздывает, что Катализа уже во Дворце…

Никогда еще Ройс не испытывал подобный накал силы. Никогда, потому что уже знал цену… И, сказать откровенно, пусть и ощущал в мыслях жены, что она считала его поступок излишне жестким, не изменил бы ничего. И перед Марти не извинялся бы. Герцог должен уметь быть и жестоким.

Но меньше всего, конечно, Ройс ожидал от Марти такого шага, как отречение от престола в пользу Инди и их ребенка…

Сейчас они сидели в их покоях. Инди недавно буквально спасла Трэва, который ценой своей жизни, по сути, защищал Марти до последнего, уничтожив пять сопровождающих Катализы, с которыми предательница пробралась во Дворец…

Была в этом вина и самого Мартина. Он так и не сумел до конца отринуть мать. Не переборол в себе то чувство привязанности и зависимости от ее одобрения. Мартин знал, что они изучают все секретные ходы, но об одном, ведущем в вовсе не значимый кабинет, которым никогда ранее особо и не пользовались Герцоги, не сообщил. А вот Катализа о том знала… И именно Марти не вызвал гвардейцев на подмогу сразу, а потом защитники уже и не могли ничего поделать, когда Герцог был взят в заложники… только наблюдать и сопровождать, выжидая момента, пока Катализа заставила сына вести ее туда, где находилась Инди.

— Чтобы Катализа убила только меня, и сама умерла от рук охраны после, не угрожая более сестре и Мирте, — объяснял сам парень свой поступок, сейчас с виной глядя на Канцлера.

Но Ройсу и такие доводы были не по душе. А его недовольство, наверняка, ощущалось во всем Дворце, если не во всей столице.

— Брось, Ройс! — Марти казался сейчас менее всех расстроенным случившемся, будто со смертью матери и отречением сбросил со своих плеч самый тяжкий груз. И даже раны, на исцеление которых у Инди просто не осталось пока сил, его и не тяготили. — Ты не можешь не признать, что вы оба куда больше подходите для роли правителей, нежели я. И моего племянника, я уверен, наставите и вырастите истинным Герцогом…

— А ты, Марти? — вдруг вмешалась Инди, до этого просто молча слушающая их напряженную «беседу». — Что ты хочешь делать? Кем видишь себя?

— Я хочу пойти в послушники к Марену, — без промедления и действительно уверенно заявил парень. — Это мне по душе, да и Мирте я послужу от всего сердца! Как и Герцогскому дому. Вы всегда можете рассчитывать на мою преданность и помощь. Но мое призвание в этом, я чувствую, Инди. Веришь? — Марти пытливо посмотрел на свою сестру.

— Верховному Жрецу сейчас понадобится помощник, — не стал отрицать очевидного Ройс, помня состояние Марена после ранения. — Но уверен ли ты, парень, что принял верное решение?! — все еще резко, откровенно злясь за эту череду необдуманных поступков Марти, которые могли стоить ему и жизни друга, и жизни любимой, хмыкнул Канцлер.

— Да, — Марти побледнел, явно испытав силу недовольства Ройса на себе. Но… не отступил.

— Это хорошее решение для него, — вдруг снова прервала брата Инди, глядя при этом на Ройса.

— А для тебя, сияние мое? — смягчив голос и тон, все еще не в состоянии оторвать от нее рук, уточнил Ройс.

— А мы с тобой со всем справимся, — улыбнулась Инди. — За нас две самые мощные силы в этом мире и наша любовь, кто посмеет выступить или что-то противопоставить такому? — в улыбке… Герцогини появилась загадочная, но твердая уверенность.

Она подняла свою руку, переплетая свои пальцы с его.

И Ройс только склонил голову, дав ощутить любимой, что ради нее готов справиться с чем угодно. И самые темные глубины пекла ему не страшны ради этого…