Кольца Мирты. Книга 2

Глава 6

— Позволь мне встать, — она подняла взгляд на Ройса.

Конечно, может, и не лучшая идея, учитывая, что на ней не было ничего, помимо все той же вчерашней мужской рубашки. Но Инди испытывала потребность вмешаться в происходящее. Она прекрасно чувствовала, насколько тяжело этому молодому парню, уже Герцогу… Да, и ее родному младшему брату, выходит.

Ее не задели его попытки приказывать, потому что Инди ощущала страх, растерянность и обиду Марти. А вот Ройс этого не улавливал или же не считал позволительным для Герцога. Оттого начинал бушевать и негодовать, что Инди тоже прекрасно впитывала, к сожалению, не зная пока, как погасить это буйство тьмы в мужчине…

Тот способ, что помог вчера, точно не стоило применять, пока они не останутся наедине. Что-то подсказывало Инди, что это темное, так явственно ощущаемое ею в Ройсе, может и походя уничтожить все, мешающее ему добраться до нее на определенном этапе жажды. А их миру еще точно рано терять очередного Герцога. Да и Верховного Жреца было жалко — Инди учуяла, что он очень положительно настроен к ней.

Но, несмотря на это все, так, как Ройса, она не чувствовала никого. Потому сейчас и пыталась наладить диалог, как-то гася нарастающее в комнате давление.

Их «гости», видимо, тоже понимая, что настроение Канцлера стремительно падает, притихли.

— Ты еще не отдохнула, — не то чтобы он был настроен на диалог.

Да и эта темнота глаз Ройса, в совокупности с его хриплым низким голосом, рождали глубоко внутри ее живота тревожный трепет… не только страха, однако.

— Я не рухну без чувств, если к брату подойду, — разумно и ровно заметила Инди, стараясь не уступить «Канцлеру» в Ройсе (как стала называть про себя эту тьму, разделяя их сути), пусть такая задача и казалась сложной. — Да и ты подхватишь, если все же упаду, не сомневаюсь, — посмотрела на него открыто и прямо.

— Один раз не подхватил, — помрачнел вдруг Ройс, буквально почернев лицом. А в комнате, будто воздуха меньше стало, дышать нечем, и снова за окнами темнеет из-за туч.

Инди не поняла, о чем он. Но, как-то интуитивно догадываясь, что этому нельзя позволить углубиться, прижалась к мужчине крепче. Запрокинула лицо.

— Он боится, — тихо, едва слышно прошептала она, пытаясь понять и сама, для чего ей необходимо подойти к Герцогу. — И ему очень сложно. Не уверена, что Марти готов и дальше тянуть ответственность при таком давлении на него.

— Он — Герцог Мирты по праву рождения. Это то, к чему Марти готовили. Мы все несем тяжесть своей ответственности, — так же тихо отрезал Ройс, не соглашаясь с ее беспокойством.

Но все же поднялся и, протянув руку, помог Инди встать с постели. Что ж, его помощь пришлась кстати, Инди в самом деле пошатывало. Ройс был прав, она не чувствовала себя отдохнувшей, хоть и проспала так много часов в каком-то поверхностном, прерывистом забытие.

— Спасибо! — глянула с искренним чувством к нему, которое, похоже, несмотря на полное забвение о прошлом, продолжало в ней жить.

Неловко одернула сорочку, пусть и длинную, но вряд ли соответствующую ситуации. А плащ тут не накинуть…

— Я уже отдал приказ, чтобы тебе подготовили платья. Сегодня до вечера будут, — Ройс заметил ее неудобство. А позаботился обо всем и того раньше, выходит.

— Спасибо! — вновь поблагодарив, на мгновение обняла Ройса крепче, ощущая неимоверно сильную поддержку его рук.

Потом Инди обошла его и шагнула к Мартину, отодвинув пока в сторону мысли об одежде.

— Не надо испытывать такое отчаяние, — попросила она молодого Герцога.

Марти же, казалось, был несколько обескуражен этой просьбой. А может, его нервировало грозное нависающее присутствие Ройса в шаге за спиной Инди. Но молодой Герцог нервно рассмеялся, как-то совсем по-юношески сломавшимся голосом.

— Это не так легко, Инди, — выдохнул он, с усталостью проведя по волосам руками, будто мысли собирал в кучу, осторожно, стараясь не задеть черную повязку, закрывающую один глаз целиком. Оглянулся на Марена, отступившего немного назад, словно даря им уединение. — Мне действительно кажется, что я больше не выдержу! — вдруг с каким-то опустошением выдохнул он тихо.

И сел просто на пол, на толстый ковер, скрестив ноги перед собой. Сразу стало видно, что это просто молодой парень, который тянется к своей старшей сестре, нуждается в ее совете и подсказке. А Инди внезапно поняла, что они с Герцогом действительно связаны. Так же, как вчера осознала — не может без Ройса, пусть не помнит ничего толком и в своей сути не до конца уверена, но неразделима с этим грозным и жестким мужчиной.

С Марти ощущения были иными. Легче, проще. Это родство откликнулось где-то внутри нее, словно между лопаток, светлым теплом и какой-то покровительственной привязанностью.

Она улыбнулась открыто и как-то легко, потянулась, дотронувшись до руки Марти. За окнами буквально завыл порывами ветер, однако Ройс ничего не сказал, наблюдая за ними. И не приблизился. Но Инди отметила, что ему не по душе, когда она касается даже самых родных людей. Было ли так и раньше? Вспомнить бы… Но было сомнительно. Ведь если она принцесса, ей приходилось регулярно исцелять людей, ее дар и обязанность. Она не могла не касаться больных.

— Почему? — Инди и сама опустилась вниз, подтянув босые ноги под себя. Чуть прищурилась, стараясь четче брата рассмотреть.

— Мать, Инди! Нас родная мама убить пыталась… Хотя нет! Почему пыталась?! Она это сделала! Ты еще вспомнишь и поймешь меня, — он глянул на нее все с тем же опустошением. — Отец мертв. Мирта разорена, столько всего обрушилось, все эти катаклизмы… И мама… Они, — Марти кивнул головой и на Марэна, и на Ройса поочередно, — они ждут, что я отдам приказ на ее казнь. И это верно, я понимаю… После всего. Но это же мама… Как мне сделать такое?!

Мартин уткнулся лицом в ладони, глухо, обреченно застонав. Даже легко раскачиваться стал, будто не замечая. Он действительно испытывал беспомощность и отчаяние, а еще дикую внутреннюю боль от этого предательства, от того, что его отвергла родная мать… И на Инди вдруг накатило понимание, как открытие или то самое воспоминание, которого от нее ждали: Марти любил мать, был искренне к той привязан. Для него все случившееся — крах представления о мире и нем самом.

А она тогда?.. Почему ей не так тяжко?

Потому что никогда не испытывала такой сильной привязанности к Герцогине. Да и холодность родительницы чувствовала. Сила Мирты, ее дар и сопутствующая тому отстраненная невозмутимость, лишали Инди способности сильно привязываться к кому бы то ни было, пока Ройс не появился в ее жизни. Брат же подобной защиты был лишен.

— Не думаю, что у тебя есть варианты, — постаралась взвешенно и обдуманно заметить она. — Вряд ли бывшая Герцогиня… наша мать, — поправилась, понимая, что и ей следует вникать в ситуацию. — Раскается или искупит сотворенное.

— Ты на их стороне? — все с той же обреченностью спросил Мартин, хмуро глянув на Инди своим единственным глазом.

А ей было все тяжелее вести разговоры. Пришла новая волна усталости и сонливости. Хотелось вернуться в постель, такую комфортную, какой и не помнила; в обжигающе-горячие руки Ройса, и вновь провалиться в сон. Ох… она обещала еще поесть, однако совершенно не испытывала голода.

— Мы все на одной стороне, кажется, Ваша Светлость, — с вымученной улыбкой попыталась мягко напомнить… да, брату, о его статусе.

Марти скривился и опять тяжело вздохнул, теперь уставившись в пол. Рассматривал узор ковра, на котором они сидели? Сомнительно.

— Я не выдержу, — едва слышно повторил он, будто неосознанно покачивая головой. — Я уже невыносимо устал, Инди! Безумно рад, что ты жива, что нашлась и вернулась к нам. Но… Я не выдержу так дальше!

— Выдержишь, Марти, — она опять коснулась руки брата в поддержке. — Я помогу. Все мы поддержим…

— Все равно не вытяну. Это не то, чего я ждал или мог себе вообразить только, — лишь подкрепляя ощущение ребячливости и юности, с внезапно прорезавшимся пылом, так свойственным молодым людям, категорично оспорил ее слова Марти.

И даже строптиво выдвинул подбородок вперед, как будто защищаясь от любых возможных ее доводов. Он точно не услышит сейчас никаких слов. Все равно, казалось, важно просто дать Марти почувствовать, что поддержка у него есть. Но на Инди все больше наваливалась усталость, и становилось сложно той сопротивляться. Глубоко вздохнув, она прикрыла глаза и как-то неосознанно, будто по глубоко укоренившейся привычке, уже не требующей осмысления, подняла руки, словно собиралась собрать длинные пряди и скрутить их в узел, чтобы не мешали. Буквально ощущала их тяжесть на своей голове…

И с удивлением поймала пальцами только воздух и короткие локоны. Провела по затылку ладонью… К ней возвращались воспоминания? Почему-то растерянно оглянулась на Ройса. Он видел все и не пропустил ни единого момента, это ясно читалось в его глазах, даже с ее проблемами в четкости. Заметил он и ее усталость, она моментально это поняла.

— Хватит, — тут же приблизившись, тихо приказал Канцлер, погнав по ее спине холодную дрожь. Не специально, она это уже понимала. — Сейчас Инди нужно поесть и отдохнуть, Марти, — не оставляя простора для толкований и споров, он просто поднял ее с пола, будто малое дитя, и, не спуская с рук, отнес к кровати.

Очень актуально, потому как расстояние в несколько шагов в этот момент начало казаться ей непреодолимым. Не то что не дошла бы, а и подняться сама не сумела бы.

— И ты справишься, парень, — Ройс оглянулся через плечо, тем временем споро укутав ее одеялом. Инди же без сил откинулась на подушки. — Мы всегда рядом и поддержим.

— Он прав, Марти, — включился в беседу и Марен, о котором Инди успела позабыть. — Мы не оставим тебя одного.

— Да, я знаю. Спасибо. И простите, мне не следовало поддаваться эмоциям, — Марти тяжело вздохнул, еще раз растер голову и поднялся все же с пола. Его плечи были опущены, а спина устало сгорблена, будто бы ее брат постарел лет на двадцать в момент. — Я очень рад, что ты с нами, Инди, — неловко махнул он рукой.

Однако, что бы брат ни говорил, а Инди все еще видела внутри него отчаянную опустошенность.

Надо было донести это до Ройса. Очень нужно, Инди понимала. Но преодолеть сладкое искушение сна оказалось в этот момент для нее нереально. Инди провалилась в сон, решив, что обязательно расскажет обо всем, что чувствовала в брате, Ройсу, как только проснется. Она уже не слышала, как уходили Марен и Герцог. Не уловила, о чем они напоследок тихо переговаривались с Ройсом. Зато ощутила, как Ройс лег рядом, как под тяжестью его тела прогнулась кровать. И сонно забралась к нему под бок, словно греясь о жар этого мужчины. Только теперь поняла, что прилично замерзла почему-то. Одежда не соответствовала?

Разбудил ее Ройс слишком скоро, по ощущениям. Инди совершенно не выспалась!

— Еще немного, — попыталась она зарыться под одеяло и его руку.

— Ты должна поесть, сияние мое, — этот мужчина не считался ни с чьим мнением, кроме своего собственного в этом вопросе, похоже. Хотя и прав, наверное. — Потом будешь спать снова.

— Не могу выспаться никак, — пожаловалась ему Инди, тяжело опираясь на подушку и пытаясь привстать.

Глаза упорно не желали открываться, не хватало сил.

— Думаю, тут немалая доля моей вины, — шепот Ройса прозвучал так мрачно, что Инди вздрогнула и даже сумела один глаз приоткрыть.

Выражение его лица было настолько же сумрачным и тяжелым, как и голос. Она не знала точно, прав ли он. И пока не считала необходимым соглашаться или спорить. С этим стоило разобраться подробней.

Потому Инди только протянула руку и сплела их пальцы. Ее ладошка утонула в его пригоршне, окуталась тем теплым светом, что очаровывал.

— Там опять буря? — выдавив из себя слабую улыбку, поинтересовалась она, стараясь его отвлечь. И потянула вторую руку к подносу, который он поставил около нее прямо на постель.

Несмотря на измотанность, сыр, мед, рогалики и фрукты, которые горкой лежали там, манили. А больше всего — бутерброд с копченым мясом. Аромат подогретого вина со специями дразнил обоняние. Она все же прилично проголодалась, он прав! Даже в животе забурчало.

От всего было отломлено по кусочку… Инди не сразу поняла, что это Ройс позаботился, проверив всю еду. Вздрогнула отчего-то, неужели это всегда было их реальностью? И ведь не помогло, не защитило, учитывая все, что сегодня узнала от Марти.

— Нет, только лишь снег, — он скупо улыбнулся, наблюдая, как жадно Инди схватила бутерброд. — Ты всегда это любила, — казалось, мужчина доволен ее аппетитом.

Она не удержалась, улыбнулась ему в ответ, вновь прикрыв глаза и наслаждаясь едой. Но мысли неслись в голове бешеным вихрем, как те самые снежинки вчера.

— Не злись на Марти, пожалуйста, — хрипловато попросила она, потянувшись к кружке с вином. Однако Ройс опередил ее, поняв, что и с бутербродом, и с напитком Инди не совладать, сам поднес и прижал кружку к ее губам. — Ему действительно очень тяжело. Он не играет для виду. Внутри… брата истинное отчаяние, — она жадно сделала глоток, чувствуя, словно бы только голоднее становится с каждым кусочком.

Вот что значит двое суток без еды, практически! Зато сейчас каждой крупицей наслаждалась. От вина внутри разлилось приятное тепло и какая-то нега даже. Счастливо вздохнув, откусила еще от бутерброда. Взяла еще и сыр. Ройс же, судя по ее ощущениям, был сосредоточен. Но открывать глаза опять и проверять — не хотелось.

— Ты уже можешь чувствовать эмоции, настроение? — поинтересовался Ройс, вновь прижав кружку к ее губам. — Пей, любимая, это придаст сил.

Она могла бы поспорить. Кажется, от вина ее только больше клонило в сон. Однако пить хотелось. Да и вкусно очень!

— Я все это время чувствовала людей вокруг, и когда в таверне работала. Улавливала посетителей, их волнения, какую-то внутреннюю суть, — прожевав, ответила она. — Сейчас четче, конечно. Особенно ты. Хотя… тебя я, как только с городской стены увидела, сразу слишком полно воспринимала! — даже вздрогнула, вспомнив ту сумасшедшую смесь боли и безнадежности.

Пресветлая! По спине прошла дрожь от озарения — а она ему про Марти говорит! Да Ройс даст фору ее брату в десятки раз! Как тут защищать сомневающегося и растерянного Мартина? Ведь Ройс продолжал делать то, что велел ему долг, несмотря на всю ту муку, разрывавшую его на части!

— Ты была там! — с каким-то странным выражением протянул он.

И Инди все же заставила себя приоткрыть глаза, уж больно необычно прозвучал тон мужчины. Ройс смотрел на нее в упор, внимательно, изучающее, будто бы что-то пытался высмотреть. Вся комната за его спиной расплывалась в ее глазах, смазываясь переходами тени и слабыми отблесками огня в камине, а вот Ройс виделся уже очень четко.

— Я думаю, что тоже ощутил тогда тебя. Было нечто такое, правда, далекое, не сразу осознал. И не нашел…

— Я убежала, — призналась она, продолжая жевать.

— И на площади во время казни? — вроде и спросил, а на самом деле, уже знал ответ, похоже.

— И там была, — согласилась Инди, отложив бутерброд. Как-то внезапно наелась.

Ухватилась двумя руками за кружку, поверх его пальцев, сделала большой глоток, почти физически осязая, как он напряжен и сосредоточен на ней и на какой-то навязчивой идее.

— И как ты меня ощущаешь теперь, Инди? Что чувствуешь внутри меня? Почему тогда убежала со стены? Что на площади почувствовала? — тихо, напряженно и будто даже мучительно выдавил Ройс сквозь зубы, не прекратив этого внимательного изучения, следил за каждым ее движением, не отводя взгляда.

Инди сделала последний глоток вина и позволила Ройсу забрать кружку. Тяжело откинулась на подушку, но он «держал», не позволил ей отвести глаза. А она попыталась как-то подобрать слова, сформулировать свои ощущения, чувствуя усилившееся мучительное давление тьмы и его вновь обретенной силы, понимая, что он ждет ее ответа почти с каким-то подобием страха. Насколько такое сравнение применимо к тому, кто и был теперь воплощением страха и ужаса для всех остальных в Мирте.