Лидия. Головная боль академии (СИ)

Глава 34. Где всё вообще непонятно

Лидия

После завтрака, который кончился как-то слишком быстро, нам с Катариной пришлось расстаться. Совместных пар у нас будет мало: только физподготовка, строевая подготовка, боевая магия, военный этикет и бытовая магия. По всем остальным предметам наши курсы занимаются отдельно.

На мою подругу больно было смотреть. Она шла и у неё подгибались ноги. Кэт даже не заметила, как я прилепила ей на запястье вторую пастилку эликсира бодрости. Ибо, боюсь, без него Кэт свалилась бы в обморок по дороге в аудиторию.

Даже я не выдавливала из себя лживую улыбку. И плечи мои не то чтобы ссутулились, но уже не демонстрировали грацию.

Сэр Гамильтон покинул меня, провалившись в пол и заверив напоследок, что давно ему не попадался такой интересный собеседник, и мы ещё о-бя-за-тель-но поговорим.

По дороге к месту проведения моей первой в этой академии пары меня догнал Лессар.

— Лия! Лия, подожди! — он поравнялся со мной. — Ты даже не поздоровалась со мной сегодня.

— Не заметила, — и это, кстати, чистая правда.

— Я порвал с Шиарой. Окончательно. Я хочу быть с тобой, Лия. Только с тобой.

— А я ненавижу враньё.

— Я тебе не врал, а всего лишь недоговаривал.

— Иди лесом, Лессар, — оп, снова каламбур получился!

— Я понял тебя. Поговорим позже, — и он свернул в соседний коридор.

Лессар Мейо

Да уж. Я и недели не провела в этих стенах, а всё уже донельзя занимательно.

Спустя десять минут в аудиторию вошёл профессор Грю Фенек, кругленький очкастый старичок с улыбкой наоборот, то есть застывшим на губах унынием.

Адепты встали, приветствуя грозу академии, который больше походил на хому-переростка.

— Здравствуйте, садитесь, — проскрипел Фенек.

«Богиня! Он мне уже не нравится!» — подумалось мне, но я сделала над собой усилие и принялась искать в преподавателе хоть что-то положительное. И нашла!

Ум. Что ни говори, а Грю Фенек умён в области зельеварения. И на сделку с совестью не идёт — проверяет выданные им знания скрупулёзно, выявляя малейшие пробелы. Всё это я знаю о нём по отзывам его бывших студентов и коллег.

— Не будем терять время и сразу перейдём к непростой программе второго курса. Уверен, все вы осознанно выбрали кафедру зельеварения лекарского факультета, и случайных людей, не способных к постижению столь точной и сложной науки, здесь нет. Знакомиться не будем, ваши лица я запомнил с прошлого года, за исключением… — профессор посмотрел на меня. — Вы, как понимаю, здесь по протекции профессора де Грасс?

Я встала и представилась как подобает:

— Лия Ферб, перевелась в Северную магическую академию Томаса Вилльмана из Магической академии Максимилиана де Таура.

— Мне поразительно знакомо ваше лицо… — прищурился Фенек.

— Мы абсолютно точно никогда не встречались, профессор, — ответила я.

— Верю. Верю. Садитесь! — и он вернулся к вещанию: — Сначала мы повторим классификацию зелий по форме выпуска. О ней нам расскажет Сандро Бёрк.

Со скамьи справа от меня поднялся невзрачный русоволосый парень и таким же бесцветным голосом ответил:

— Зелья делятся на две категории: для приёма внутрь и наружные. Для приёма внутрь — питьевые и твёрдые в форме таблеток, — и умолк.

— Всё? — уточнил Фенек.

— Д-да, — замялся адепт.

— Ответ Бёрка дополнит Лия Ферб, — угрюмо сообщил профессор.

— Зелья для приёма внутрь — это сваренные эликсиры, суспензии, спиртовые настойки, растворимые порошки, таблетки и даже густые субстанции. К наружным относятся мази, растирки и… — язык чуть не повернулся рассказать о пастилках, но я вовремя осеклась.

— Что «и»? Или вы изобрели новый вид наружных зелий? — натурально съязвил Фенек.

И тут меня бомбануло.

— Профессор, я хотела бы поговорить с вами об этом после занятий.

— Если рассчитываете удивить меня, то уверяю: за десятилетия преподавания я наслушался всевозможных глупостей, и ваша станет очередной. Так что рекомендую как следует подумать, прежде чем говорить мне.

— Уверена, вам будет интересно это услышать.

— Ближайшее свободное время у меня будет в пятницу в шесть вечера. Найдёте меня на кафедре, если вам действительно есть что сообщить мне.

— Я приду, — ответила ему.

Фенек неохотно кивнул и продолжил расспрашивать адептов по изученному в прошлом году материалу.

А я… Я, конечно, знала, что наш профессор зельеварения тяжёлый человек, но что он такой токсик, меня не предупреждали.

Ничего, так даже интереснее будет покорить его чёрствое сердце. Нет, я, разумеется, не стану «одаривать» его пастилками эротического сна, всё же он дядечка сильно в возрасте, и это попахивает извращениями. Но утроить ему оргазм мозга — это в моих силах. И намерениях.

Фенек — тот человек, которого во что бы то ни стало нужно расположить к себе. И я это сделаю.

В Северной академии всё не как у нормальных людей, и сегодня я в этом убедилась. А всё почему? — да потому что линейка в зале для торжеств состоялась после занятий, а не перед ними.

Напутствовал на успешную учёбу нас всё тот же Бартоломью де Уолш:

— Сегодня мне выпала честь объявлять начало нового учебного года, — прозвучал его усталый и почти старческий голос, да и сам вещатель выглядел совершенно не торжественно, будто всю ночь отбивался от назойливого привидения. — Я буду краток. В это непростое время от каждого из нас требуется максимальная самоотдача и порой даже жертвенность. Я желаю вам проявить себя доблестными и сильными воинами, верными детьми отечества. Во имя процветания государства и мира во всём мире!

Всё равно не понимаю, как можно запасть на этого морщинистого колченогого дядьку? Не в обиду ему будет сказано…

Тут как по волшебству мой взгляд выхватил в толпе Шиару де Бо, бывшую теперь уже девушку Лессара.

Та брезгливым взглядом провожала уходящего со сцены ректора. И пусть меня черти утащат к себе в подземный мир, если я не права, но влюблённостью тут и не пахнет!

— Где же Эдриан? — простонала Шиара, с тревогой глядя на свою подружку.

— Может, занят в гарнизоне? — подбодрила Шиару та.

А я ничего не поняла. Она что ли в третьего кого-то влюблена? Какая любвеобильная девица!

После обеда к нам в комнату порталом пришёл папа — проведать меня и спросить, как впечатления.

— Судя по разобранным вещам, возвращаться домой вы не собираетесь? — в полушутку осведомился родитель.

— Не дождёшься, — проворчала я, обнимая папулю. — Здесь ТАК интересно! Я ни за что не вернусь домой! И объясни мне, пожалуйста, почему перед ректором ты назвался моим братом?

Этот конспиратор хренов игриво дёрнул плечами и не ответил!

— Я знаю, что ты что-то задумал! — раздраконилась я. — Неужели… Неужели мама отпустит тебя учиться вместе со мной?

— Уже отпустила.

— Че-его-о??? — кажется, у меня даже голос осип от шока.

Я, конечно, папулю люблю, но я, вообще-то, сюда сбежала от круглосуточного родительского бдения! Мне через двадцать дней исполнится восемнадцать! Хватит уже меня пасти!

— А как же дела герцогства? Ты не боишься оставлять маму одну? — уцепилась я за соломинку.

— Вечером я буду возвращаться порталом домой, — сообщили мне. — В остальном поможет Альбарган, Терн и твоя бабушка.

Ну, блин. Судя по довольной физиономии моего родителя, отговорить его — дело безнадёжное. И если уж дедулю с бабулей впрягли помогать, то они всерьёз заморочились.

— Я пришёл узнать, как у тебя дела. Сними скрывающий ауру артефакт, я посмотрю.

Увиденное папу не порадовало. Он так печально на меня посмотрел, что я уже решила, что мне впору заказывать гроб и саван.

Впрочем, в мутном убогоньком зеркале я и сама разглядела свою огненно-алую ауру. Без зелья равнодушия я лежала бы на кровати и плакала. Утрирую, конечно, но меня моё состояние сейчас отнюдь не порадовало.

— Лия, ты снова виделась с ним?

— Во сне пару раз. Дарси сорвал с моей шеи цепочку с артефактом и так спрятал её, что я два дня не могу найти, — призналась ему.

Папа недовольно сжал губы, что-то припомнил и произнёс незнакомое мне заклинание, от которого в воздух взмыла половая доска, а из-под неё вылетел мой кулон безопасного сна.

— Ура! Спасибо! — обрадовалась я.

«Р-рмяф!» — протестующе рявкнул Дарси и чёрной пушистой тучкой закружился у моих ног.

— Не смей больше прятать артефакт! — пристрожила я зверя. — Вот повешу на шею пудовую цепь, чтобы ты не разгрыз! И вообще: ты же мой фамильяр! Как ты мог, Дарси?

— Тебе не кажется странным, что он целенаправленно сорвал с тебя именно этот артефакт?

— Кажется, — тяжко вздохнула я. — Не фамильяр, а насмешка богини! Такое чувство, что сама вселенная толкает меня навстречу этому неизвестному человеку!

А вот говорить, что он где-то рядом и что я из рук в руки передавала зелье его маме, пока не буду, иначе папуля меня департирует.

— Ты точно не видела этого человека в реальной жизни? — ещё раз поинтересовался папа.

— Точнее не бывает! — с уверенностью отрапортовала я, а у самой в мыслях поселились сомнения.

Мы с ним могли где-то пересечься. И странно, что моя привязка не просигналила. Насколько мне известно, любовь-судьба недвусмысленно указывает на объект обожания.

С момента попадания в Северную академию я ни к кому не испытывала непреодолимой тяги, даже к Лессару. Лишь в самом начале у меня возникло мимолётное восхищение чернявым громилой, но и оно сдулось, едва этот хам раскрыл рот. Теперь он меня просто бесит. Чтоб я ему мерещилась днём и ночью!

— Лия, нельзя, чтобы твою истинную ауру кто-то увидел, — покачал головой папа. — Кулон на груди привлекает слишком много внимания, и его можно сорвать. Я предлагаю поместить его к тебе в тело. Он достаточно миниатюрный и не причинит неудобства.

— Не хочу-у-у…

— Учиться здесь хочешь?

— Угу…

— Тогда снимай китель с рубашкой.

— Э-э… — что, прямо перед ним оголиться?

Нет, конечно, я папу тоже видела без одежды, но сама как-то не планировала обнажаться.

— Лия! — строго рявкнул он. — Я помещу кулон под мышку. Сними верхнюю одежду, чтобы не запачкать её кровью.

Папа всё сделал быстро: простерилизовал артефакт, кинжал и нужный участок моей кожи, затем вогнал в меня остриё, поместил в рану предмет и мгновенно залечил. На всё ушло меньше минуты.

— Не мешает? — осведомился после того, как осмотрел место недавнего разреза.

— Вроде бы нет.

— Вот и отлично. Пока походишь так и никому не будешь болтать про этот артефакт. И про свои сны ты тоже всё знаешь.

— Знаю, папочка, — закатила я глаза. Вот, не люблю, когда со мной разговаривают, как с маленькой.

— Запомни, меня зовут Лиэль, и я тебе не папочка, — напомнил он.

— И сколько же тебе лет, дорогой братец?

— Хм-м… — он задумался. — Скажем, тридцать два?

— Почему же не двадцать? — ну, как тут не поддеть? Папуля же у меня моложавый, тут уж ничего не сказать.

— Нет. Для двадцатилетнего у меня в голове недостаточно дури, — с этими словами он подошёл к Кэт, которая обмороком сидела на своей кровати, и залечил ей болящие от перетрена мышцы. Та поблагодарила и не без папиной помощи уснула.

— Раз тебе не по душе студенческая дурь, что ж ты отказался от индивидуального домашнего обучения?

— Разве домашнее обучение может сравниться с живой шумной атмосферой академии? Не ты ли всё лето пела мне эту песню?

— Допелась… — вздохнула я.

— Я начну учиться со второго полугодия. Надеюсь, в течение первого семестра ты не натворишь бед.

Ой, зря папуля надеялся. Зря!

Вечером академию снова трясло. Не так сильно, как в прошлый раз, но всё же стекло у нас в оконной раме пустило кривую трещину.

Папа к тому времени, к счастью, уже отбыл, иначе пришлось бы отвоёвывать у него право остаться здесь.

Зато прибежал Лессар. Нашёл повод явиться.

— Лия?

— Чего тебе?

— Я не могу перестать о тебе думать. Пожалуйста, прости меня. Я должен был рассказать тебе обо всём с самого начала. Виноват.

— Слушай, меня бабники и изменники не привлекают, так что валил бы ты…

— Я не бабник и не изменник. С Шиарой я всё равно бы расстался.

— Можешь говорить всё, что захочешь. Я тебе не верю, — увы, моя попытка захлопнуть перед его носом дверь потерпела неудачу.

— Лия! — и тут меня поцеловали. Нагло. Соблазнительно. И очень-очень сладко.

— Чёрт бы тебя побрал, гадёныш! — тихо выругалась я, оторвавшись от его губ, но тут меня захлестнуло дурью, и я сама притянула Лессара обратно к себе.

— С ума по тебе схожу… — простонал он и потёрся о мой живот окаменевшим пахом. — Лия, я хочу, чтобы ты официально стала моей девушкой.

А что? Пока папа не видит — можно! Мне же надо как-то выбросить Наира из головы. Клин клином вышибают.

Кажется, я пошлятину сказала. Ну, да ладно, моя крыша всё равно отправилась в полёт.

Мы целовались в нашей с Кэт комнате, пока моя подруга спала глубоким сном. И от непоправимого меня на этот раз спас сигнал отбоя. Через две минуты ни одной особи мужского пола на женском этаже быть не должно.

Любопытно, что девушек с мужского этажа никто не гонит. В общем, гендерное неравенство налицо.

— Умоляю, пойдём ко мне? Или в лабораторию? — простонал мне в губы Лессар.

А в лабораторию мне как раз надо!

«Р-р-р! Мяф!» — запротестовал Дарси моим крамольным мыслишкам и оскалил свои крошечные зубки, глядя на Лессара.

— Похоже, я ему не нравлюсь, — заметил мой предположительно парень (я ещё не решила).

Подозреваю, что мой Дарси каким-то образом встал на сторону Наира. Абсурд, на первый взгляд, но с фактами не поспоришь.

Дарси

Как бы в подтверждение моего умозаключения академия снова сотряслась от подземных толчков.

— В который раз нам мешает землетрясение, — напряжённо выдохнул Лессар. — Если усилится, придётся снова эвакуироваться.

— Идём в лабораторию. Мне нужно поработать.

Не лучшая, конечно, идея — варить зелья во время землетрясения, но я верю, что сейчас всё утихнет.

— А как же… — мне уткнулись носом в висок.

— Давай не будем торопиться, — предложила ему, ощущая внутреннее согласие своей интуиции.

— Ладно. Прости. Просто я ещё никогда в жизни так не влюблялся.

— Иммунитет не выработался?

— Я сражён. Наповал, — подтвердил Лессар и стрельнул в меня потемневшим взглядом.

О, Лорена, какой же он притягательный… Серая рубашка нараспашку, под ней чёрная обтягивающая майка…

Тёмно-серый цвет рубашки напомнил мне стены той самой комнаты из сна, и я мысленно рухнула с облаков на земную твердь.

— Идём в лабораторию, — сказала я, отстранившись и хватая со стула свою сумку.

Меня бережно взяли за руку и повели, будто я не знаю пути. Вот, любят мужчины примерять на меня роль маленькой беззащитной девочки. Ну, и пусть.

— Ты согласна стать моей девушкой? — спросил по пути Лессар.

Хороший вопрос. Мои причины для отказа в то же время являются аргументами к согласию.

Мне ни в коем случае нельзя привязываться к Наиру! Потому что я знаю, как незавидна судьба жертв любви-судьбы.

Но Лессару я ответила так:

— Завтра решу.

— Сомневаешься?

— А не должна?

— Что ж. Хорошо. Подумай. Но сразу предупреждаю: я тебя нашёл, и я тебя не отпущу. Ты моя, Лия, — проговорил он всё это, безотрывно глядя мне в глаза. — К тому же я здесь один такой, и среди адептов у меня нет достойного соперника.

— Ну, если даже Шиара влюбилась в старика-ректора, то, пожалуй, верю.

— Не такой уж он и старый, хотя никто точно не знает, сколько ему лет, — пожал плечами Лессар. — Давай сейчас не будем о нём. Чем дольше мы его не видим и не слышим, тем лучше, поверь мне.

Верю.

В этот вечер и ночь я сварила зелье-иллюзию для незабвенной «крошки» Тули. Ибо обиды забываются лишь после отмщения.

Богиня, с какой любовью я раскатывала по пастилкам зелье под кодовым названием «лошадиная любовь»!

Стоит мне прилепить к её коже пастилку этого зелья, и наша незабвенная Элизабет Тули повсюду будет видеть… лошадок, делающих новых лошадок!

Вдохновляющее и настраивающее на особый лад зрелище! Я сама видела этот процесс у нас в конюшне. Собственно, оттуда и скопировала образы.

Действие иллюзии продлится сутки и не причинит никакого вреда, кроме морального. Идеальный вариант. Специально для тебя, дорогая моя «крошка»! Я всё-ё-ё помню…

А утром во время печального завтрака (ибо мои трясущиеся от перетрена конечности самолечению не поддавались) я согласилась стать девушкой Лессара. Надеюсь, на этот раз мои отношения не завершатся изменой и предательством.

Спустя три недели я поняла, что влюбилась. Лессар подобрал ключи к моему сердцу, вёл себя безупречно, окружал заботой, словно я его главное сокровище. Чертовски приятное чувство…

Мы прямо-таки сходили с ума друг по другу, не переходя грань, так как решили подождать моего совершеннолетия. И вот двадцать первого сентября мне стукнуло восемнадцать.

В этот день меня поздравили все: первой, ещё в полночь, порадовала Кэт, которая каким-то чудом доделала работающий в любых условиях артефакт личины; перед рассветом порталом пришёл папа, один, потому что у мамы нет пропуска в академию, и тоже поздравил меня; ну, а перед утренним построением ко мне забежал Лессар и зацеловал так, что я всю тренировку порхала, как пташка, без устали.

День начался великолепно, даже несмотря на то, что…

Я по-прежнему стаканами, как компотик, попивала зелье равнодушия и надевала артефакт безопасного сна ночью, чтобы выкинуть из своей жизни Наира. Потому что у меня своя жизнь, и становиться чьей-то рабыней я не собираюсь.

В остальном всё было прекрасно: мы с Кэт влились в учёбу и притерпелись к убийственным тренировкам.

У меня даже состоялся разговор с почтенным Грю Фенеком! Я-таки удивила, изумила, шокировала старика! Результатом стало отнюдь не то, на что я рассчитывала: вместо помощи с патентованием зельевых наружных пастилок мне настоятельно посоветовали сохранить своё изобретение в тайне, так как оно, попав в плохие руки, загубит множество невинных жизней. Я раньше не думала в таком ключе, но к профессору прислушалась.

После беседы об ингредиентах, добываемых со дна моря, Фенек полюбил меня как родную и даже предложил похимичить вместе. А уж когда он узнал, что его любимчик Лессар — мой парень, то и вовсе превратился в божий одуванчик в солнечных лучах.

В общем, права была Талиса де Грасс: Фенек душка!

Первый вечер моего совершеннолетия обещал стать пропуском в мир сексуальных наслаждений. Я, по своим незабвенным снам зная, насколько сладка близость, предвкушала нашу первую с Лессаром ночь.

Мой парень уезжал в Нортмор до вечера, чтобы купить мне подарок, а я выбежала на крыльцо встречать его, когда он прислал мне магвестник, что подъезжает.

Мороз придал нашим жарким поцелуям толику остроты. Мы набросились друг на друга, как изголодавшиеся друг по другу любовники. Впрочем, я недалека от истины.

— Лия… Лия, стой… — неохотно оторвался от моих губ Лессар и достал из-за пазухи маленькую квадратную коробочку. — Это тебе. С днём рождения, любимая.

Мне не хотелось прерывать ласки, но надо же уважить старания Лессара и открыть его подарок.

В коробочке лежало кольцо-артефакт.

— О… — удивлённо выдохнула я. — Вестник опасности?

— Да. Оно чувствительно даже к мелким воздействиям, — подтвердил мой парень. — Наденешь?

Я, конечно же, надела, хотя в вопросах безопасности (за исключением снов) привыкла доверять собственному чутью.

Кольцо тут же завибрировало.

— Ну, вот, — рассмеялась я. — Тут повсюду опасность!

— Оно подаёт сигнал в твоё сознание, откуда исходит угроза.

Я прислушалась к ощущениям и с уверенностью ответила, указав в темноту полигона:

— Оттуда!

— Не бойся, я сумею тебя защитить, — меня снова сжали в крепких объятиях, как маленькую беззащитную девочку, и поцеловали.

Как вдруг моё новое кольцо начало бить меня током! И тут же наши нежности нарушил тот самый хам, который пытался выгнать меня из академии в день нашего с Кэт прибытия.

Принесла же его нелёгкая!

— Относительно, — это слово он выделил, — свободное время выделяется адептам для подготовки к занятиям и оттачивания искусства боя.

Мужик, ты припух что ли? Вечер уже. Скоро отбой, а у нас ещё первый секс впереди. Какое, на фиг, оттачивание боя?!

Я не смогла смолчать.

— Между прочим, никакая, даже самая углублённая учебная программа, не будет эффективна, если лишить адептов отдыха и свободного времени.

— Да неужели? — ядовитое.

— Это элементарный здравый смысл! — я гнула свою линию. — И если у вас нет личной жизни, завидуйте молча!

— Лия, молчи! Это ректор… Сейчас вкатит нам наказание, — запоздало шепнул мне Лессар.

В смысле ректор? А старикан де Уолш тогда кто?

— Адепт Мейо, к бою! — скомандовал этот… завистливый изверг. — А вы, адептка, будете ассистенткой. В смысле, судя по вашей форме, поработаете сегодня целителем.

Я не согласна! Но меня, увы, никто не спросил.

Так как оружия у Лессара с собой не было, поединок намечался магический. Учитывая, что кое-кто поставил цель нас проучить, Лессару не поздоровится.

Так и вышло.

Мой парень улетел в ближайший сугроб от первого же удара.

— Где твой щит, чёрт тебя дери?! Враг не станет ждать, пока ты закончишь плетение! А ну встать, адепт!

Клянусь, щит у Лессара был, но он разлетелся вдребезги от удара. Чёрт, да этот чувак псих!

Лессар перетёк в вертикальное положение, но ссутулился, одной рукой держась за рёбра.

Чернявый громила позволил ему сформировать боевое заклинание, но, стоило Лессару запустить им в цель, ударил сам.

Всё это время я стояла не жива не мертва на крыльце и не решалась вмешаться. Да мне и не позволили бы.

После второго удара Лессар безвольной тряпочкой свалился на снег и больше уже не встал.

— Адептка, ваша очередь. Советую приступить скорее, пока он не окочурился на морозе. С такими травмами у него десять минут, не больше.

— Это жестоко!

Изверг усмехнулся.

— Жизнь вообще жестокая штука. Сегодня вы нарушили правило академии, запрещающее адептам прилюдные непотребства. Наказание вам обоим: мыть зал для поединков. Вы по нечётным дням. Адепт Мейо по чётным.

Что?! Какое, на фиг, непотребство? Мы всего лишь обнимались и целовались! Мы оба были в одежде! Ещё это наказание, чтобы у нас совсем не оставалось времени друг на друга…

Пока окутывала Лессара тепловым пологом и сращивала сломанные кости и повреждённые ткани, ругала бугаистого хама всеми эпитетами, почерпнутыми из забористого лексикона конюхов.

Как говорят рабочие ребята в моём родовом замке: «С днём рождения, ёпта!»

Прошу простить мне мою фривольность, но у меня сегодня именно такой день совершеннолетия.

Этот ректор — омерзительно мерзкий мерзавец! Зря он не ответил взаимностью на чувства Шиары. Так бы сплелись две змеюки в тугой клубок и отравляли бы друг друга ядом.

____________

Дорогие мои, я сделала визуалы героев в отдельном блоге. Вы можете посмотреть их в моём профиле на е (в аннотацию ссылку на блог не вставить, т. к. портал удалил эту опцию). Визуалы будут пополняться по мере появления в сюжете новых героев. В общем, заглядывайте в него время от времени.