Марина. Стать драконом (СИ)

Глава 6

Лудикрэс часто проходил мимо этого места. Его завораживали переливы цвета одного из свисавших с потолка камней — от тёмно-лилового до чёрного. Пока он ещё не придумал, на что употребить этого красавца, но придумает! Он молод, ещё не доверяют работать самостоятельно, но придёт время…

От созерцания будущей красоты оторвали раздавшиеся голоса. При нём тишина и уединение этого места никогда не нарушались. Надо бы конечно идти по делам, отец будет недоволен задержкой в работе…

Раздались шаги.

Лудикрэс ещё больше насторожился. Иногда в пещеры забредали странные существа, встреча с ними могла принести даже смерть, как это произошло с братом.

Шаги приближались. Нервные, быстрые. Идущий иногда спотыкался. Крики доносились издалека и не приближались.

Лудикрэс осторожно выглянул из укрытия. По коридору быстрым шагом шло существо, похожее на него, только гораздо выше. Интересно как это оно сюда попало? Судя по крикам, ищут именно его. Лудикрэс сочувственно покачал головой. И тут же напрягся. Существо шло, подсвечивая светильником. Оно, не раздумывая, всё ближе подходило к Границе.

Лудикрэс удивлённо смотрел. Идёт, не оглядываясь по сторонам, так, словно не видит свечения Дороги! Ох, а может, действительно не видит⁈ Тогда надо немедленно предупредить. Если встанет на Дорогу…

Лудикрэс лихорадочно стал выбираться из своего убежища. Нога соскользнула с камня, и он едва не упал.

Быстро выпрыгнул в проход…

Существо уже миновало Границу…

Мгновения, которое понадобилось Лудикрэсу для того, чтобы удержаться на ногах, хватило, чтобы пришелец сделал первый шаг!

Пути назад больше не существовало. Голоса стали затихать вдали. Дорога, сделав своё дело, забирала существо у родного мира. Лудикрэс сделал шаг навстречу и вышел из-за камней.

Заслышав едва различимый шорох, существо застыло, напряжённо осматриваясь по сторонам и светило куда угодно, только не на Лудикрэса. Благодаря удивительно яркому светильнику, удалось рассмотреть гостя.

Человек, похоже, женщина, если он правильно заметил признаки пола. До чего эти люди странные! Он уже видел одного человека, тот тоже никак не мог поверить, что бывают существа, которым нет нужды быть длинными.

— Вниз посмотри, — ехидно произнёс Лудикрэс.

Маринка выполнила указание. И тут же захотелось протереть глаза. На камне сидел маленький человечек. Да какое там сидел! Стоял! Ростом едва ей по плечо, крепенький, заросший светлыми волосами по самые брови, с весёлыми яркими глазами.

— Ну, что уставилась? Никогда алифа не видела?

— Кого? Эльфов? Это ты эльф⁈

— Каких эльфов? Алифов. Ты ещё и говорить не умеешь, а такая дылда выросла, — зашёлся от смеха человечек.

— Слушай, ты, чудо-юдо, я говорить умею! Только не пойму на каком языке мы разговариваем, если я тебя, а ты меня понимаем. И у нас ни про каких алифов понятия не имеют. Про эльфов знаю, читала. Это жители леса. Но, уж прости, ты на них совершенно не похож, да и леса не вижу.

Человечек призадумался.

— Из какого же это ты мира? — он внимательно осмотрел девушку. — До чего вы, люди, во всех мирах похожи, никак не привыкну вас разбирать. Ну да, всё равно, откуда ни пришла, назад дороги нет.

— Это что ещё за новости, как это дороги нет?

— Очень просто. Ты всё же откуда пришла?

— Да я-то на Земле, а вот ты где, не знаю, — язвительно бросила пришлая.

— Ишь ты, ещё и язвит. С Земли… — человечек задумался.

Когда Маринка открыла рот, чтобы продолжить разговор, он жестом остановил.

— Вспомнил! Так у вас там ещё люди живут⁈ У вас в мире ведь горгорты были! Как же вы выжили?

— Послушай, давай по порядку разбираться. Где я оказалась? Кто ты такой? Только подробно, можно? Иначе я ничего не поняла. И почему я назад не смогу вернуться?

— Хорошо. Начну со второго. Я Лудикрэс, забываю представляться, мы не часто посторонних встречаем.

— Очень приятно, меня зовут Марина.

— Угу. Так вот, я алиф. Мы раньше на поверхности жили, а потом, когда все Дороги закрыли, часть из нас осталась наверху, в лесу, как мы раньше все жили. А мы живём в горе, — он говорил все быстрее, Маринка никак не могла вставить ни слова. — Работаем. А с теми, кто в лесу живёт — только меняемся…

— Стоп!

Лудикрэс недоумённо замолк.

— Твой рассказ только добавляет вопросов, вместо того, чтобы прояснять их. Давай помедленнее и поподробнее, очень прошу.

Лудикрэс обиженно посмотрел на девушку, и начал говорить подробнее и медленнее. Его рассказ потряс слушательницу.

Давно, когда — он сказать не может, потому, что его тогда ещё не было, а время никто не считает, они просто живут и всё — была создана Дорога, или Путь, связывавшая разные миры. Как — не известно. Прошло время, и появились горготы.

— Ух, скажу я тебе, и страшные же настали времена. Они целые миры убивали, вот тогда и решили создатели закрыть Дорогу, чтобы, значит, горготы не могли из мира в мир перебираться. Так что пройти по Дороге теперь невозможно…

Слушая маленького человечка, Маринке хотелось потрясти головой или проснуться!

Часть племени алифов решила уйти в Гору. Начала Дороги были расположены в естественных пещерах. Алифы, до того жившие в лесах и работавшие в горных копях, неплохо устроились под землёй. Правда, стали выглядеть иначе. Раньше они были высокорослым народом тонким в кости. Жизнь в подземельях изменила их. Стали маленькими, крепкими, да и силы прибавилось. Живут, пользуясь той самой Дорогой, могут переходить из мира в мир, в отличие от других рас. Да только вот выходить на поверхность им нельзя. Если кто выходит — возврата нет. Иногда Дорога пропускает какого-нибудь путника из одного мира в другой. Да только путь открыт в одну сторону. Обратно пройти ещё никому не удавалось.

Живя долго, алифы научились пользоваться своим положением. Их народ не окончательно оторван от миров соединённых Дорогой. Они оставляют свои изделия у выходов и люди приносят на обмен разные вещи. Чаще всего продукты, за право полакомиться которыми, приходится потрудиться. Обычно же едят то, что можно приготовить из грибов, растущих в старых выработках и мха, который может обходиться без света.

Маринка попала на Дорогу из того зала, в котором услышала голоса спутников. Лудикрэс их тоже слышал, пошёл посмотреть, что случилось, и увидел её. Предупредить не успел. Так что теперь ей один путь — искать выход в другой мир.

Маринка долго сидела, обдумывая услышанное. Смотрела на маленькое существо, вольготно расположившееся на твёрдом камне, и не верила сама себе.

— У меня такое чувство, что я спятила. Бред какой-то. А как мы с тобой понимаем друг друга?

— Как да как. Откуда я знаю? Мы всех понимаем. Стоит только несколько слов услышать и всё, дальше понимаем. Я слышал, как тебе кричали, и говорю теперь с тобой.

Маринка решила поэкспериментировать:

— А на этом языке можешь заговорить? — неуверенно глядя на собеседника, произнесла она по-русски.

— Запросто, — ответил ей на её родном Лудикрэс и засмеялся довольный произведённым эффектом.

— Да-а, предупреждали меня — не читай так много книг, головка заболит, так и вышло.

Послышались мелкие торопливые шаги. Из-за камня выскочило ещё одно маленькое существо, что-то выкрикивая на ходу. Увидев Маринку, оно остановилось, едва не упав от резкого торможения, и безнадёжно вздохнуло.

— Эбонд, не сердись. Смотри, кого я встретил. Представляешь — она с Земли. Мы и не думали, что там кто-то выжил.

Эбонд подошёл поближе… Нет, подошла. Эбонд была женщиной. Такой же коренастой, как Лудикрэс, но без бороды. Это, по сути, и было единственным отличием. Костюм на малышке был точно такой же. Она внимательно обошла девушку и рассмотрела её со всех возможных точек. Маринка насмешливо хмыкнула и направила фонарь прямо на себя, смотри, дескать, любуйся.

— Ясно. Ты кто?

— Маринка.

— А почему его работать не пускаешь?

— Я не пускаю⁈ — возмущёно воскликнула девушка. — Ничего себе, я же ещё и виновата. Он пытался объяснить, где я оказалась, кто вы такие. Кстати, — обернулась она к Лудикрэсу, — у нас в легендах говорят о маленьких людях, и называют их гномы. Они тоже работают под землёй, это о вас?

— Может и о нас, — заинтересовалась Эбонд. — Так ты, правда, с Земли? У нас в сказаниях говорилось — в том мире есть люди, почти дикие. И как же вы выжили?

— И ты туда же. Почему мы не должны выжить?

— Так ведь у вас там были горготы. Нас специально предупреждали, чтобы к вам ни ногой, во всяком случае, те, кто жить хочет.

— Да кто это такие?

— Описания их не сохранилось, знаем лишь: если хоть одно такое существо появилось в том или ином мире, рано или поздно этот мир оно опустошит, убьёт. Всё живое. Они уничтожают людей, далее переходят на животных, на растения, и уж после этого саму планету убивают.

— Это как же планету убить можно⁈

— Ты что не знаешь — планеты тоже живые! Ну, вы там и живёте, должно быть! Небось, весь мир сами угробили, если таких простых вещей не знаете!

— У меня сегодня день открытий. Ладно, оставим это пока. Быть может, попробуете меня проводить туда, откуда я пришла. Хочу вернуться. Вдруг да получится?

— Проводить-то можем. Только толку не будет, не ты первая.

Лудикрэс согласно кивнул. Но Маринка упёрлась, и троица быстро прошла к началу Дороги. Маринка присмотрелась. Её следы ещё заметны. Вот только пройти не удалось. Словно резиновая стена мягко, но решительно отталкивала её. Помучившись некоторое время, девушка обессилено опустилась на пол.

Эбонд подошла и утешительно погладила по руке.

— Знаешь, у нас в доме есть чем писать. Хочешь, передадим от тебя весточку?

— А как вы это сделаете?

— Да как всегда. Дорога нас пропускает на какое-то расстояние, разрешая потом вернуться, а потом, когда мы возвращаемся, она как бы за нами идет, и то, что мы хотим, остаётся за её пределами. Тебя искать будут?

— И ещё как!

— Вот и напиши им. А потом попробуем придумать что-нибудь. Посоветуемся с нашими.

Маринка устало кивнула и пошла следом за новыми знакомыми.

Пошла! Вскоре почти поползла. Тоннель, из которого появились алифы, оказался настолько низок, что сами они шли, слегка пригнув головы, а девушка боялась, что вскоре придётся встать на четвереньки — шла согнувшись.

Хотя её спутники и старались выразить сочувствие, Маринка не могла отделаться от ощущения, что им до смерти хочется смеяться в голос над неуклюжим человеком. Постепенно проходы становились выше. Она получила пояснение — чем выше проход, тем он древнее. Когда же выбрались к самому поселению, она смогла идти не пригибаясь. Да, похоже, предки этих коротышек были высокими, если не сказать больше. Маринка доставала до потолка рукой только в прыжке. Она с некоторым ужасом раздумывала о том, сколько же времени потребовалось для того, чтобы превратить высокорослый народ в карликов?

Чем дальше проходили, тем больше Маринка недоумевала. Они шли не так уж долго, по крайней мере, по её представлению, не более часа, а ощущение создалось, что проделанный путь огромен. Маринка заметила — от новых до древнейших выработок они прошли, можно сказать, в рекордный срок. Можно сделать два вывода — или алифы порядочные лентяи, и их выработки действительно так коротки, или здесь использован некий фокус с пространством или временем, позволяющий сокращать дорогу. Причём лично она, как это ни казалось невероятно, склонялась ко второму.

На пороге огромной пещеры Маринка замерла. Такой красоты она ещё никогда не видела. В памяти неожиданно всплыло, как читала сказы Бажова про чудесный сад в горе.

Перед ней раскинулся дивный сад. Деревья, трава, цветы всё сделано из камня и металла. Маринка стояла, боясь сделать хоть шаг и разрушить красоту. Она заприметила среди цветов переливчатых насекомых. Некоторые похожи на бабочек, некоторые — на стрекоз. Имелось и нечто похожее на жуков. Одно огорчало — всё это великолепие неживое. Девушка замерла. Разве неживое? Да нет же! Эти создания живые, хотя и не могут двигаться. Жизнь в них вдохнули их создатели, и теперь они прекрасно чувствуют её восхищение. Каждый, кто хотя бы прикоснулся к этим творениям, вдохнул в них частицу души.

Подняв голову, увидела, на далёком потолке, мерцающие крошечные «звёздочки», создающие видимость ночного неба…

Спутники не поняли, почему девушка остановилась, и начали тянуть её за руки. Маринка ошеломлённо посмотрела на них.

— И это все сделано вашим народом?

— Конечно. Молодые работают в горе. Добывают металлы, камни. Те, кто постарше — обрабатывают их. И каждый, в свободное от общей работы время, создаёт частичку сада.

Она только восхищённо вздохнула. По сказкам знала — гномы великие искусники, но так же говорится и об их невероятной жадности. Впрочем, возможно, об этом говорили те, кто видел это чудо и не смог унести его?

Раздумывать было некогда. Навстречу шла целая делегация. Шествовавший впереди алиф оказался выше неё ростом с пепельными волосами. Его фигура не создавала ощущения физической силы. Изящно сложён, но большие изработанные кисти рук противоречили общей хрупкости. Такие руки могли быть только у существа, которое много поработало на своём веку, долгом, если судить по внешности. Маринка подумала, что этот алиф принадлежит к числу тех первых, кто пришёл сюда с поверхности, или, по крайней мере, к первым поколениям, появившимся в подземелье.

Вежливо поклонилась подошедшим. Те с интересом рассматривали её и молчали, неизвестно чего ожидая.

Они не знают её языка, надо начать разговор первой, вспомнила девушка слова Лудикрэса.

— Приветствую вас, и прошу извинить, что потревожила своим присутствием. Но я совершенно случайно попала в эти места, и ваши сородичи предложили свою посильную помощь, — Маринка указала на стоявших с ней рядом новых знакомых.

Старший из встречавших слегка наклонил голову в приветствии и произнёс тихим хрустально-чистым голосом:

— И мы тебя приветствуем, человек. Мы почувствовали, что на Дорогу встал гость. Сожалеем, ты лишилась родины, но помощь наша тебя туда вряд ли приведёт.

— Я хотела бы передать близким весточку, иначе они очень долго будут меня искать и станут очень тревожится обо мне.

— Мы поможем тебе передать прощание близким. А сейчас тебе нужен отдых, пища, вода. Всё это тебе дадут. Но потом ты должна будешь решить остаёшься или уходишь. Если уходишь, тебе помогут пройти к другому выходу, твой мир тебя вряд ли примет обратно. Уже очень давно Дорога не пускает в два конца. Даже мы, её дети, не можем рисковать и сходить с неё, — старец поклонился ещё раз, и ушёл вместе со свитой.

К Маринке подошла невысокая женщина. Она с укоризной посмотрела на Эбонд и что-то сурово проговорила, потом смущёно посмотрела на гостью и перевела:

— Я отругала своих детей за то, что они не сообщили причину, по которой оставили работу. Их отец недоволен таким поведением. У них важное дело. Однако, помочь путнику, потерявшему дом, гораздо важнее. Хотя часто путники плохо благодарят нас за гостеприимство, — она вздохнула, припомнив нечто печальное. — Пойдём, человек, я провожу тебя к нашему дому. Король приказал нам принять тебя, это для нас честь. А мои дети пусть идут работать, им сегодня ещё многое надо сделать.

Маринка посмотрела на своих новых друзей и просительно произнесла:

— Извините, что оторвала вас от дел, — потом повернулась к их матери. — Меня зовут Марина.

— Мое имя Мелон, — она чему-то усмехнулась, потом показала направление, куда идти.

— Я боюсь, что могу испортить что-нибудь.

— Не бойся, идём!

Не обращая больше внимания на своих детей, Мелон направилась прямо по каменной траве.

Маринка пару секунд постояла, потом решилась и осторожно поставила ногу на траву. Так жалко сломать, она настолько тонко вырезана из камня! Но как оказалось, опасения напрасны. Нога не коснулась каменного кружева. Она застыла над травой, на пару сантиметров не касаясь её. Девушка осмелела. Кажется алифы, не желая лишать себя удовольствия прогулок на природе, решили проблему ещё одним хитрым способом. Да, эти существа далеко не просты. Мало того, что прекрасные мастера, можно сказать, сказочные, но они ещё умеют управляться с пространством, а может, и временем.

Хозяйка ушла далеко и нетерпеливо оглянулась на гостью. Маринка поспешила догнать её. Крошечная женщина двигалась на удивление быстро. Землянке же настолько хотелось рассмотреть каждый листок, каждую веточку, что она то и дело останавливалась, пока хозяйка не смирилась и не придержала шаг. До Маринки донеслась смешанная волна чувств — с одной стороны Мелон не слишком радуется задержке, с другой довольна, заметив восхищение гостьи.

В конце концов, до дома они добрались. Маринка ожидала, что алифы живут в пещере, так и оказалось. Но изнутри небольшая, вырубленная в толще скалы, норка оказалась удивительно похожей на дом. Даже окна занавешены лёгкой тканью, похожей на кружево. На стенах яркие ковры, пол и стены, обшиты досками. Всё это более чем удивительно увидеть в пещере. А вот что совершенно потрясло — вид за окном. Расцветало раннее утро, поблёскивала в первых лучах света река, бегущая среди высоких деревьев с розовыми стволами и золотистыми цветами, собранными в гроздья на ветвях.

— Можно посмотреть? — не удержалась гостья, указав на окно.

— Конечно, посмотри. Это сделал ещё мой прадед. Он видел то, что мы оставили наверху.

Гостья подошла к окну и замерла. Несомненно, удивляться здесь ей придётся часто! Окно, кружевная занавеска на нём, вид за окном, всё сделано из камня и металла. Маринка даже не решалась дышать вблизи тонкой работы. После этого внимательно присмотрелась к полу и стенам. Оказалось и они вовсе не из дерева, точнее сделаны как будто из окаменевшего дерева.

— Из чего это? — она указала на пол и стены, желая подтвердить свою догадку.

— Тонко разрезанное и отшлифованное окаменевшее дерево. Его пришлось осветлять, было почти чёрным. Но мой отец добился своего. Настоящего дерева у нас здесь нет.

Гостья поражённо качала головой. Потом подошла поближе к ковру, висевшему на стене. Ковёр настоящий, она провела рукой по мягкой пушистой поверхности. Снова неожиданность. Вместо ощущения тепла, ковёр оказался прохладен, словно сделан из влажной травы. Вопросительно оглянулась на хозяйку.

— У нас растёт мох разного цвета. Иногда мы выращиваем такие ковры. Это долго, но они практически вечны, если за ними хорошо ухаживать.

Маринка снова вздохнула в восторге, и заработала ещё одну довольную улыбку хозяйки, которая за это время успела собрать на стол. Гостья принюхалась, она не представляла себе, к каким результатам приведёт попытка это съесть. Хозяйка, однако, не сомневалась в безвредности предложенного. Есть хотелось, и, немного помявшись, землянка присела за невысокий столик. Села прямо на пол, оказалось он тёплый, вероятно подогревался снизу. Сидеть было неудобно, но постепенно приноровилась, поджав ноги. Девушка неуверенно достала прихваченные с собой припасы и предложила их хозяйке. Та посмотрела на продукты и улыбнулась:

— Спасибо, только тебе и самой пригодится, если соберёшься уходить. У нас нет такой пищи, чтобы носить с собой.

— А как же вы ходите на дальние выработки? И вот ещё что, мне показалось, мы прошли очень большой путь от места, где я встретила ваших детей до вашего дома. Но мы пришли так быстро. Я не понимаю как.

— А мы и не стараемся понять. Видишь ли, мы живём в таком месте, где расстояния можно изменять так, как тебе надо. Мы можем бывать в разных мирах и проходить туда за короткое время, хотя и знаем, что на самом деле они очень далеко друг от друга, — ответила заботливая хозяйка.

Голод — не тётка, и Маринка, в конце концов, решилась попробовать предложенное. Масса в миске оказалась кисловатой и очень быстро насыщала. Съев несколько ложек, она наелась. Мелон указала на постель, расположенную в углу. И когда девушка легла, поджав ноги чтобы уместиться, укрыла её покрывалом, сплетённым из пушистых волокон мха, мягким и лёгким. Гостья, перегруженная впечатлениями ночи и утра, провалилась в сон. Она не слышала, как вернулся хозяин дома, как пришли с работы Лудикрэс и Эбонд.

Когда проснулась, все сидели за маленькими столиками, расположенными под «окном» и были заняты работой.

Её пробуждение заметили. Хозяин, произнеся слова приветствия, предложил подкрепиться, но Маринка ещё не проголодалась, чем поразила всех. Им казалось, при её размерах есть надо постоянно. Девушка только рассмеялась и попросила показать, чем только что занималась семья.

Хозяин вырезал из нежно-зелёного камня листочки для голубого цветка. Гостья не решилась прикоснуться к работе, лежавшей на загрубевшей большой ладони. Камень, обточенный до прозрачного состояния, казался тоньше лепестка живого цветка.

Эбонд увлечёно вытачивала и собирала из тёмно-синего камня веточки, для которых Лудикрэс заготавливал листочки. Маринке пояснили, что несколько молодых людей создают дерево, и теперь каждый изготавливает отдельные его части. Ей предложили даже пройтись по другим домам и посмотреть, как работают их друзья. Девушка присмотрелась: каждая веточка, каждый листочек выглядели живыми, и были совершено разными.

Мелон занималась обработкой ягод. Уже собранные грозди, похожие на смородину, были разложены на полке. И опять каждая веточка отличалась индивидуальностью.

Не удержавшись, Маринка спросила, сколько же времени уходит на такую работу. На неё посмотрели удивлённо, а потом хозяин пригласил её пройти за ним. Они прошли по саду до маленького кустика, на котором цвели крошечные белые цветочки.

— Вот этот куст и птичку на нём мой отец делал почти всю свою жизнь.

Гостью провели по саду. Она шла медленно, рассматривая каждое растение и восторженно вздыхая. Дыхание временами прерывалось, как, например, когда она увидела на стволе одного из деревьев крохотное насекомое. При ближайшем рассмотрении оно оказалось чем-то вроде мотылька, крылышки которого мастер выполнил как минимум из пяти-шести видов камня, с естественными переходами цвета. Рассмотреть всё это она смогла только через услужливо протянутую огромную лупу.

Прогулка была долгой. Её пригласили в другие дома, где она насмотрелась чудес до головокружения. Эти существа под землёй создали сказку и положили на это жизнь не одного поколения. Не зная времени, они рождались, отдавали жизнь созданию прекрасного и умирали в свой срок. И всё равно, сколько сил и труда надо потратить на создание цветка, который будет цвести вечно. Главное его создать и порадовать своим искусством сородичей, лишённых света Верхнего мира, как называли это алифы.

Маленькие существа искренне восхищались работой друг друга, Маринка не ощутила зависти. Каждый выполнял работу со всем возможным совершенством. За то время, пока она ходила по саду, сидевшая за работой Мелон успела доделать только одну ягодку, хотя прошло несколько часов. Всё это время она вырезала тончайшие прожилки, которые превратили каменный шарик в живую ягоду. Доделать! Сколько же времени она её делала⁈

Вернувшись в дом, Марина осмотрелась. Под руки подвернулся кусочек белого с розовым отливом камня, и теперь она рассматривала его.

— Чем он тебя так привлёк? — не утерпела, наблюдавшая за гостьей, Эбонд.

— У него цвет, как у берёзовой коры.

— А что это такое?

— Кора? Ну, она покрывает деревья. А берёза это такое белое дерево с чёрными пятнами на стволе. Она растет у меня на родине, — у Маринки сжало сердце.

Вся семья заинтересовалась.

Хозяин достал из своего стола пластинку светло-серого камня и тоненький уголь.

— Нарисуй. Никто из нас не бывал наверху. Свои деревья, цветы и кусты мы придумываем. Смотрим на созданное предками и придумываем. Они делали то, что помнили. Может, мы и твою берёзу сумеем сделать?

Несколько минут девушка смущённо держала в руках металлический стерженёк, потом неуверенно начала рисовать, одновременно давая пояснения. Она не заметила, как Лудикрэс куда-то исчез, и через некоторое время в комнате появились новые лица. Когда закончила рисовать берёзу, как устроены её веточки, листики (в душе порадовалась, что некогда потратила на уроки рисования несколько лет), её тут же попросили нарисовать ещё что-нибудь. Стала рисовать всё, что могла вспомнить. Ей подсовывали разного цвета камни, она соглашалась или нет. Потом давали новый камень для рисования, а использованный бережно укладывали в ящичек и уносили. Некоторое время спустя, заметила около себя совсем юное создание.

— Марина, — обратилась к ней Мелон, — пожалуйста, попробуй вспомнить свой мир. Альсур мала ещё, но она может запоминать то, что мысленно видят другие и сама показывать это.

Маринка взглянула на девочку и испытала контакт как с Браем. Она коротко вздохнула, потом закрыла глаза и стала вспоминать всё, что могла из мест, по которым совсем недавно шла. Девочка восхищёно замерла, потом приблизилась и притронулась к руке землянки. Сколько они так сидели, Марина не знала. Когда контакт прервался, она была в полном изнеможении. Усталая малышка радостно сияла.

Рядом с ними стоял король и держал в руках тонко выточенную чашу.

— Выпей. Это вернёт тебе силы. Твоя сила велика, никто ещё не смог так ярко рассказать о своём мире. Долгое время мы сможем любоваться им. Пока жива Альсур, и потом пока живы те, кому она передаст свою память.

Гостья пригубила чашу. Вода оказалась потрясающе вкусной. Она посмаковала, потом осушила чашу одним духом. Силы стали возвращаться.

— Ну как, лучше?

— Да, потрясающе. Что это за вода?

— Это редкость, она стекает в одной из отдалённых пещер. Туда мы ходим за ней.

Землянка смущённо посмотрела на большую чашу, которую только что осушила. Старец понял её смущение.

— Не тревожься. Ты дала нам гораздо больше, и мы всё ещё перед тобой в долгу. Скажи, чем тебя отблагодарить?

— Да ничем, кроме разве одного — помогите вернуться.

— Твой мир прекрасен. Мы попытаемся. Но это обещано тебе раньше. Чем тебя наградить?

— Ничего не надо. То чем я поделилась, от меня не ушло. Знаниями делись сколько угодно, их становится только больше, они не убывают у дающего. Впрочем, есть у меня одна просьба…

Девушка расстегнула воротник рубашки и сняла с шеи нить крупного золотистого жемчуга. Эту нить подарил Джулиан и она, к его удовольствию, почти не снимала.

— Вот, это жемчуг с Земли. Ваши творения так прекрасны, мне очень хочется, чтобы вы и из него создали что-нибудь.

— Он прекрасен сам по себе, но если ты хочешь — мы сделаем. Это будет одним из наших сокровищ. Подаренное от сердца ценно вдвойне.

— Хочу только предупредить — он создан существами, живущими в море, и ему нужна иногда или солёная вода, или руки людей. Он умирает, если к нему не прикасаться.

Король кивнул, поочерёдно коснувшись каждой жемчужины.

— Да, каждая из них живая. Из них легко создать живых. Благодарю за дар. Теперь отдохни. После этого мы проводим тебя в твой мир, — он запнулся… — Попробуем проводить.

Когда Маринка проснулась, вся семья оказалась в сборе. На подушке рядом лежал солидных размеров мешок. Мелон велела развязать его и высыпать содержимое. Гостья подчинилась. В мешке оказались камни невероятных расцветок, рассыпавшиеся по всей кровати. Она даже не представляла, что подобные могут быть! Один откатился в сторону и привлёк её внимание. Намного крупнее остальных, почти прозрачный, неброского коричневато-золотистого оттенка он притягивал взгляд и не отпускал. Возникло странное ощущение, словно он, как и жемчуг, живой. Девушка взяла камень двумя руками. Лёгкий, почти как янтарь! Недоумённо посмотрела на алифов, внимательно наблюдавших за происходящим.

— Что это за камень?

— О, это редкость, — восхищённо произнёс хозяин. — Как и твой жемчуг. Король распорядился принести эти камни тебе, чтобы ты выбрала какой больше по сердцу. Если этот, то возьми, — он взял камень, опустил его в мешочек, лежавший рядом. — Его нашли очень давно, ещё мой отец не родился. Таких больше никогда не находили, видимо его туда принесли. Он составлен из нескольких кусочков. Все они части одного, который был кем-то разбит. Что смогли, мы собрали, он опять одно целое. Отныне он принадлежит тебе, это дар от нашего народа по приказу короля. У нас сегодня большой праздник благодаря тебе. А вот это, — он повернулся к сыну, который протянул коробочку, — это на память от нашей семьи.

В коробочке лежал браслет. Широкая полоса металла зеркально блестела. По краю шёл узор из цветочков и мелких камешков.

— Мы мастерили его всей семьёй, пока ты спала. С металлом работать легче, чем с камнями. Тебе нравится?

— Нравится⁈ — покачала головой девушка. — Да я ничего прекраснее никогда в жизни не только не носила, но и в мечтах не представляла. Я никогда его не сниму.

Девушка поднесла браслет к руке. Он легко скользнул по кисти и ласково обхватил запястье. Сел, можно сказать, намертво, будто бы с ним и родилась. Мастера облегчённо перевели дыхание.

Эбонд торжественно проговорила:

— Он тебя принял. Металла такого наверху нет, мы нашли его только в одном месте. Теперь мы всегда будем с тобой.

Маринка едва не заплакала. Эти крошки за несколько часов стали не менее родными, чем Брай, Джулиан и многие из тех, с кем свела судьба в новой жизни. Что-то ждет её дальше? Мысль пугала, но тепло браслета поднялось от запястья до сердца, как будто ей шепнули: «Всё кончится хорошо». Она поверила. Предпочла поверить.

К выходу провожали Лудикрэс и Эбонд. С остальными она простилась в главной пещере. Уходя, оглянулась на прекрасное видение, оставленное позади.

«Ты ещё увидишь всё это, — прозвучал внутри голос короля. — Не знаю когда и как, но ты снова придёшь сюда. Не сворачивай с Дороги, она выведет туда, где ты больше всего нужна. Дорога знает, куда вести. Попробуй ей довериться».

Троица прошла до места, где некогда встретились. Маринка осмотрелась — ничего не изменилось. Лудикрэс прошёл вперёд.

— Пойдем, мы доведём тебя до места, откуда ты попробуешь пройти в свой мир, — он достал из сумки, висевшей на боку тоненькую палочку. — Возьми, когда пойдёшь, думай о том, где хочешь оказаться, она постарается тебе помочь.

— Спасибо за всё, — девушка растроганно смотрела на новых друзей. — В наших сказках говорится о маленьком народе, живущем под землёй — гномах. Они прекрасные мастера, но до смерти жадные. Я теперь всем буду говорить, что это враньё. Мастера вы прекрасные, а вот жадности я не заметила. Большей щедрости я не могла бы ждать даже от людей моего мира. До встречи.

Лудикрэс и Эбонд заулыбались.

— Мы разные. И знаем — люди тоже. Но вот гномами нас называют впервые на моей памяти. Знаешь, мне нравится. Алифы были прекрасные, высокие, а мы маленькие, но сильные, хотя и не так красивы, как они. Может нам действительно взять себе другое имя? — Эбонд опять засмеялась. — Однако тебе пора, да и нам пора работать. Прощай. Если не сможешь пройти, мы отнесём твоё письмо, обещаем.

— До встречи. Так сказал ваш король, — Марина взмахнула, прощаясь, рукой и пошла в тоннель.

Она шла по пещере, узнавая повороты и проходы, по которым проходила с Ником и товарищами. Услышала вдалеке голоса людей. Вёлся бурный спор, стало смешно, возможно, спорили из-за неё. Но вот голоса стихли. Впереди блеснула полоса яркого света — солнечного. Маринка быстро пошла вперед. У пещеры должен быть разбит лагерь, раз велись поиски, а в лагере непременно кто-то, но есть. Выход сиял. Она знала, что выволочки не избежать, но настроение не портилось.

Когда вышла из пещеры заметила, что никого нет, куда-то исчез даже лес…

Маринка повернулась крикнуть ребятам, что ждёт их…

Перед ней поднимался склон холма поросшего голубовато-серебристой травой с мелкими сиреневыми цветочками. Машинально отметила яркий цвет. Никакого прохода в пещеру, только углубление, как ниша, за которой собирались сделать туннель сквозь холм, но передумали.

Ноги подломились, и Маринка села на землю. Голова отказывалась работать. Постепенно окружающее стало доходить до сознания.

Тёплый день.

Тишина оглушила.

Ни пения птиц, ни стрёкота насекомых.

Словно заложило уши.

Даже шелест ветра не добирался до холма, хотя и пригибал травы вокруг.