Медовая ловушка

31

Прошла почти неделя в моей новой роли питомца Кая. Я больше не видела Сэма, или Джэ и Сирила, если уж на то пошло. Илай был рядом, но редко говорил со мной больше нескольких слов, и я проводила большую часть своего времени, общаясь с Мо. Я была права, думая, что она сделает мое пребывание на острове менее скучным, потому что она изо всех сил старалась показать мне окрестности. Однако по пути она твердо указывала на то, насколько мы изолированы. Что есть только один способ покинуть остров, и это с их личной взлетно-посадочной полосы на дальней стороне острова. Самолет отсутствовал, когда она показывала его мне, а это означало, что пропавшие члены их команды, должно быть, находятся за пределами острова.

Как бы мне ни было неприятно признаваться в этом даже самой себе, мне нравилось проводить время с Мо. Она была больше похожа на меня, чем на Джуд, и я начала понимать, почему она была заместителем Кая. При всей ее доброте, у нее были свои демоны. Она была легкой и быстрой на гнев, и, насколько я могла судить, хорошо обученным солдатом. Просто одинокая, с кучей демонов, преследующих ее разум. Что и сделало ее такой легкой мишенью для кого-то вроде меня.

Конечно, Кай был постоянно рядом. Настолько, что я начала думать о нем как о своей дополнительной тени. Казалось, он искренне пытался заслужить мое "прощение" за все, что он сделал. Что было забавно, потому что я не держала зла. Если уж на то пошло, я думаю, что он обошелся со мной слишком мягко… В конце концов, я была под прикрытием и выигрывала эту игру.

Но фальшивая Дэнни все равно была бы в ярости. Я думаю, любой нормальный человек был бы в ярости. Она была бы озлоблена и сбита с толку, но, вероятно, уже смирилась бы со своей судьбой. Может быть, она попыталась бы извлечь максимум пользы из своей ситуации, и именно эту роль я сыграла, укрепляя свою дружбу с Моаной.

Однако реакции на травму были такими непредсказуемыми. Даже когда казалось, что жертва сделала огромные шаги к исцелению и принятию, мелочь могла вывести ее из себя. Или что-то важное, например, впервые увидеть своего личного палача.

Поэтому, когда Сирил вошел на кухню во время ужина тем вечером, я намеренно ахнула и уронила тарелку, которую несла. Она разбилась, привлекая всеобщее внимание. Джэ последовал за Сирилом на кухню и быстро хлопнул друга по плечу.

— Слишком рано, братан. Я предупреждал тебя. — Голос Джэ был низким и полным сожаления. Взгляд, который он бросил на меня, тоже был полон извинения.

— Вон! — Рявкнул Кай, указывая на Сирила.

Я быстро покачала головой, отчего мои руки задрожали. — Н-нет, нет. Это твой дом, я всего лишь пленница. Я пойду. — Не дожидаясь протестов или разговоров, я выбежала из кухни и поднялась в спальню Кая. Теперь и в мою спальню тоже.

Он спал рядом со мной каждую ночь, утверждая, что кровать достаточно большая, а он недостаточно джентльмен, чтобы спать на жестком полу. Но он еще не сделал ни одного шага, и я начинала терять терпение. Это, появление Сирила, было идеальным толчком для усиления некоторых эмоций.

У Кая был характер защитника альфа-самца шириной в милю. Поскольку он явно решил, что я на самом деле невиновна во всем, в чем он меня обвинял, он взял на себя смелость стать моим сторожевым псом. Размолвка с Сэмом в то первое утро была лишь верхушкой айсберга, и, надеюсь, это подтолкнет его в правильном направлении.

Я захлопнула за собой двери и направилась прямиком к огромному креслу возле окон от пола до потолка. В то первое утро Кай убрал шторы-жалюзи - они служили средством безопасности, когда прогнозировался сильный ветер, - и я полюбила сидеть по утрам в кресле с чашечкой кофе. За этот вид можно было умереть, глядя на то, что, как я предполагала, было Адриатическим морем. Или, может быть, Лигурийским. Во всяком случае, климат, казалось, располагал нас где-то в Средиземноморье.

Свернувшись калачиком, я положила подбородок на колени и сделала несколько успокаивающих вдохов, чтобы настроиться на то, что меня ожидало. Мне нужно было заманить Кая, заманить его в ловушку… а потом убраться нахуй с этого острова. У меня было чувство, что сегодня тот самый день, несмотря ни на что.

И мне нужно было не позволять своим личным чувствам встать у меня на пути. Кай был просто работой. Мо была бы просто сопутствующим ущербом. Я была профессионалом и сейчас не стала бы проявлять слабость.

Через пару минут дверь открылась точно по сигналу, и Кай тихо закрыл ее за собой. Он подошел ко мне и присел на корточки рядом с креслом.

Мгновение никто из нас не произносил ни слова. Затем он протянул руку и провел пальцем по моей сухой щеке. — Ты не плачешь, — заметил он тихим голосом.

Я глубоко вздохнула. — Кажется, у меня закончились слезы. Все, что я сейчас чувствую… это пустота.

Он слегка нахмурил брови, затем молча кивнул. Он встал и пошел в ванную. Мгновение спустя до моих ушей донесся звук наполняемой ванны, и сладкий, фруктовый запах его личных средств для купания наполнил воздух. Мне в тайне нравились эти продукты, и я уже мысленно пометила этикетки, чтобы купить их побольше, когда вернусь домой.

Кай задержался в ванной еще на пару минут, позволяя ванне наполниться, затем вернулся ко мне, вытирая пузырьки со своих бронзовых, татуированных предплечий. — Мне нужно время, чтобы разобраться, что делать с моей командой, — сказал он мне с напряженным выражением лица. — Я думаю, было бы лучше, если бы ты не участвовала. Ты останешься здесь? Просто прими ванну, расслабься.

Он, похоже, действительно оставлял мне выбор. Если бы я захотела настаивать на своём и потребовала присутствовать на его обсуждении с командой, он бы позволил. Это было… странно трогательно. Чувство вины — мощный инструмент, когда пытаешься обмануть кого-то.

— Конечно, — пробормотала я, снова отвернувшись к окну. Уже опустилась ночь, но слабый свет города вдалеке заворожил меня. Что это мог быть за город? Судя по упаковке на кухне, я должна была предположить, что это где-то в Италии.

Кай задержался еще на мгновение, обеспокоенно нахмурившись. Затем вздохнул и вышел из комнаты. Он не запер дверь - он больше никогда этого не делал, - но у меня не было намерения сбегать. Даже если бы вся команда вернулась вместе со своим самолетом, я не смогла бы сбежать таким образом. Как бы сильно я сейчас ни сожалела об этом, я когда-либо училась управлять только вертолетами, а не реактивными самолетами.

Мне придется исправить этот пробел в моих навыках, когда я выберусь с этого острова и вернусь к своей реальной жизни.

Снова оставшись одна, я встала с удобного кресла и потянулась, направляясь в ванную. Войдя внутрь, я ненадолго остановилась, обнаружив, что Кай осветил комнату дюжиной свечей в форме колонн с легким ароматом. Пузырьки переполнили ванну, именно так, как мне нравилось, и странное ощущение согрело мою грудь. Вся сцена была… Романтична.

Покачав головой от этой совершенно неуместной идеи, я включила звуковую систему, чтобы заглушить свои собственные беспокойные мысли. Кай, вероятно, будет отсутствовать целую вечность, так что я вполне могу расслабиться и подготовиться к побегу. Если все пойдет по плану, я уберусь с острова к рассвету.

Я разделась - в тот первый день Кай каким-то образом заполнил целый комод совершенно новыми нарядами моего размера - и шагнула в почти обжигающую воду ванны. Идеально.

Я сняла повязку с ноги несколько дней назад, и было так приятно не высовывать ногу из воды во время купания. Мо также старательно заставляла меня дважды в день наносить крем с арникой, и все мои синяки поблекли до едва заметного коричневато-желтого цвета.

На каком-то этапе, пока я была в ванне, я задремала. Когда я проснулась, вода была значительно прохладнее, а кончики моих пальцев были морщинистыми. Фу. Я ненавидела это чувство.

Застонав, я вытащила пробку и выбралась из воды с расслабленными мышцами во всем теле. Я вытерлась и обернула полотенце вокруг тела, прежде чем отправиться в спальню в поисках пижамы.

Я прошла половину пути до своего комода, прежде чем заметила Кая, сидящего в моем кресле совершенно неподвижно и смотрящего на что-то в своей руке.

— Черт возьми, ты меня напугал, — призналась я с легким смешком. — Я не слышала, как ты вошел.

Он посмотрел на меня со странным выражением, затем уголки его полных губ приподнялись. — Потому что ты спала. Я просто размышлял, стоит ли мне разбудить тебя, чтобы ты не утонула.

Я коротко рассмеялась. — Потребуется нечто большее, чем ванна, чтобы взять надо мной верх.

Я все еще не пришла в себя, и он искренне удивил меня. Так что я не полностью вошла в роль. Какая-то часть меня истекала кровью, но, если быть до конца честной, это происходило чаще, чем мне бы хотелось. Как, черт возьми, Сабине удавалось почти три года быть под прикрытием, я понятия не имела. Но я внезапно прониклась вновь обретенному уважением к своей подруге.

Однако Кай, казалось, ничего не заметил. А если и заметил, то не подал виду. Вместо этого он просто посмотрел на меня в слабом свете наших прикроватных ламп и криво улыбнулся. — Я могу в это поверить.

Однако в нем все еще было что-то не так. Что-то задумчивое. Может быть, это связано с его собранием со своей командой?

— Ты… в порядке? — Я спросила, нахмурившись, скрестив руки на моем полотенце. — Похоже, у тебя что-то на уме.

Он тихо промычал в знак согласия, снова опустив взгляд на то, что было у него в руке. Затем вздохнул и снова встретился со мной взглядом. — Я отослал команду. С моей стороны было невежеством не подумать о том, что встреча с Сирилом или Сэмом может сделать с тобой. Ты казалась такой уравновешенной на этой неделе, что было легко забыть, через что мы заставили тебя пройти, но это не оправдание. Я… — Он замолчал, его взгляд на мгновение метнулся к потолку, когда он, казалось, прокручивал извинения на языке. Затем он пожал плечами. — Я должен был быть более чувствительным к твоей травме, Даниэль. Травма, которую мы причинили.

Я нахмурилась, глядя на него сверху вниз, прикусив внутреннюю сторону щеки. Его голос звучал так искренне, что у меня действительно помутилось в голове. — Так… ты отсылаешь их прочь?

Кай слегка кивнул. — Они уже ушли. Все, включая Илая и Мо. Я подумал.… Не знаю. Я подумал, может быть, тебе не помешала бы передышка, пока ты привыкаешь к здешней жизни.

Что ж, это был неожиданный, но счастливый поворот событий. Это также дало мне вескую причину не убивать Моану, когда я совершу побег, и я была шокирующе рада этому.

Его взгляд снова опустился на свои руки, и любопытство взяло верх надо мной. — Что это?

Когда он снова посмотрел на меня, это было из-под чернильных ресниц. — Кое-что для тебя, — сказал он после паузы. Когда он не стал вдаваться в подробности, я подошла ближе, чтобы получше рассмотреть, что в его расскрытой ладони.

Удивление пронзило меня. — Часы моей бабушки.

Он молча протянул их, и я взяла их так, словно это была драгоценная семейная реликвия, о которой я ему говорила. Часть меня задавалась вопросом, нашел ли он скрытый в механизме дремлющий маячок… но у меня не сложилось впечатления, что он собирался убить меня. Если уж на то пошло, он извинялся. В своей собственной упрямой, высокомерной манере.

Я надела их на запястье, защелкнув ремешок, затем прижала к груди. Тяжело сглотнув, я собрала немного влаги на глаза. Ровно настолько, чтобы выглядеть затуманенной, когда я прошептала: — Спасибо. Это так много для меня значит.

— Я забрал твою свободу и твое будущее, — тихо сказал Кай. — Меньшее, что я могу сделать, это вернуть тебе часы.

Уф, это поразило меня прямо в самое сердце. Мне действительно было жаль его и то, как виновато он звучал. Это был безумно милый жест, даже если основным сообщением по-прежнему было то, что я его пожизненная пленница. Хотя, какого черта, это все еще заводит меня? Если бы я не играла роль, я бы сказала, что у меня самой развился стокгольмский синдром.

Поэтому я сделала единственное, что пришло мне в голову. Чтобы защитить себя от эмоций, которые начинали казаться слишком реальными. Я набросилась.

— Итак, как все это должно происходить? Ты возвращаешь мне мои собственные часы, а потом я должна быть настолько переполнена благодарностью, что немедленно падаю на колени и отсасываю тебе член? — Я скривила лицо, чтобы показать гнев и негодование. Отвращение.

Кай слегка дернулся, отброшенный назад. — Что? Нет, я...

— Вот почему ты отослал свою команду, не так ли? Что бы тебе не нужно было беспокоиться о том, что они помешают или придут мне на помощь, если я закричу? Или ты беспокоился, что я предпочла бы разделить постель с одним из них? — Я сделала большой шаг назад, подальше от него, вызывающе вздернув подбородок.

Я заметила, как в его глазах что-то дрогнуло, и он глубоко вздохнул, поднимаясь с кресла.

— Я полностью осознаю тот факт, что поймал тебя здесь в ловушку, — сказал он низким, опасным голосом, делая шаг вперед, когда я сделала шаг назад. — Поверь мне, я знаю. Но тебе нужно прояснить в своей голове одну очень важную вещь, Даниэль.

Он шагнул ближе, и мои ноги коснулись кровати. Он поймал меня в ловушку, и волна возбуждения пробежала по моей коже. — О, да? — Я вздернула подбородок повыше, чтобы выдержать его взгляд. — Что это?

Его глаза горели гневом, высокомерием и возбуждением, в то время как его рука поднялась и легла мне на горло. Это не был жестокий жест, но он был собственническим и угрожающим. Моя киска воспламенилась от одного только намека.

— Тебе нужно знать, что, независимо от того, сколько времени тебе потребуется, чтобы простить мои действия, ты моя. — Его слова вибрировали с силой, от которой у меня по коже побежали мурашки, а пульс участился. — Если я когда-нибудь поймаю другого мужчину, который прикоснется к тебе, я убью его без вопросов. Между нами все ясно?

Я с трудом сглотнула. — Даже твоя собственная команда? Они ведь твоя семья, не так ли?

Его губы изогнулись в улыбке, но это была жестокая улыбка. — Особенно они. Они знают лучше.

Ох, чувак. Я так облажалась, потому что он обращался непосредственно к моей черной как смоль душе. Мое настоящее, подлинное "я", а не это дерьмовое притворство, которое я разыгрывала с того момента, как встретила его.

У меня не хватало слов, когда он держал меня в плену своих бездонных темных глаз, а его огромная рука так нежно сжимала мое горло.

Прошло несколько долгих, напряженных мгновений, ни один из нас не моргал. Затем его большой палец погладил мою ключицу, и его взгляд опустился на мое полотенце.

— Я должен оставить тебя одеваться, — пробормотал он, но не сделал ни малейшего движения, чтобы отойти или отпустить меня.

— Зачем? — Я ответила слегка задыхающимся голосом. — Если я принадлежу тебе, почему бы просто не взять то, чего ты так явно хочешь?

Он слегка вздрогнул, нахмурив брови. — Что, прости?

Я провела языком по губам, возбуждение и предвкушение наполнило мое тело, как наркотик. — Ты слышал. — Я высвободила полотенце и бросила его на пол. — На этот раз тебе даже не нужно наставлять на меня пистолет. — Что было обидно… Но я не могла представить, чтобы эта встреча повторилась здесь.

У него перехватило дыхание, и он окинул долгим взглядом мое обнаженное тело прямо перед ним. Вряд ли было секретом, насколько сильно я его все еще привлекала. Это было очевидно по долгим взглядам в течение дня и по тому, как он стонал мое имя, принимая душ, когда думал, что я внизу.

Поэтому я была удивлена, когда он слегка покачал головой. — Это плохо кончится, — сказал он мне своим тихим угрожающим голосом. — Не так.

Он отступил на шаг, отпуская мое горло, и я мгновенно соскучилась по его прикосновениям.

— Я так и думала, — усмехнулась я, хватая полотенце и с ложной скромностью набрасывая его на тело. — Ты не можешь поднять его, пока твоя жертва не испугается и не заплачет, да? Тебе нужно, чтобы я боялась за свою жизнь, прежде чем ты сможешь кончить?

Он отворачивался, когда я это сказала, и замер на полпути, его плечи напряглись под черной футболкой.

— Что ты, блядь, сказала?

Мое сердце забилось быстрее, а дыхание участилось. — Ты слышал меня. У тебя фетиш на изнасилование. Или фетиш на страх. Тот факт, что я вдруг захотела, просто вывел тебя из себя, не так ли?

Бум. Он сократил расстояние между нами в мгновение ока, его рука вернулась к моему горлу с гораздо более сильной хваткой. Другая его рука легла мне на поясницу, притягивая меня так близко, что моя рука оказалась зажатой между нами.

— Это ощущается так, что я не могу поднять его? — прорычал он, крепче прижимая меня к своему телу.

Я слегка ахнула, вытягивая шею и запоминая каждое прикосновение пальцев к своей коже. Это было своего рода воспоминание, которое я бы сохранила в своем воспоминании на веки. — Итак, чего ты ждешь? — Я бросила вызов, снова облизнув губы, когда он наклонил свою голову к моей. — Мне нужно плакать и молить о пощаде?

Однако он не поцеловал меня. Пока нет. Он резко остановился, достаточно близко, чтобы ощутить его дыхание на моей коже. — Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, Даниэль.

Решимость наполнила мою грудь. — Просвети меня. Если я обречена оставаться на этом острове бесконечно, то, черт возьми, лучше бы это принесло что-то полезное. Если ты не поможешь, я уверена, что смогу убедить Джэ протянуть руку помощи. Или рот.

Его хватка усилилась, и тихий стон вырвался из моего горла. Кай услышал это, и его глаза расширились с проблеском недоверия. Затем один уголок его рта скривился в ухмылке.

— Если ты позволишь Джэ хотя бы взглянуть на тебя голую, я перережу ему глотку, пока ты будешь смотреть.

О черт, меня официально трахнули. И это выше моих сил. Возможно, это была бы та миссия, которая сломила бы меня, потому что внезапно я перестала так спешить покидать остров.

Я изучала его глаза всего в нескольких дюймах от себя, позволяя пьянящей похоти просвечивать сквозь них. Я хотела, чтобы он трахнул меня, и пришло время ему признать это.

— Даниэль... — он произнес мое вымышленное имя как последнее предупреждение, как будто это был мой последний шанс нажать на тормоза.

— Малахия... — Промурлыкала я в ответ, нажимая обеими ногами на газ.