Между нами ничего не было

«Бессмертный»

Кира

Эмиль заснул почти сразу, и мне бы удивиться, что я могу с такой легкостью это определить, но удивляться просто тупо. Да, я знаю его наизусть. Изучила, даже против воли, но каждую его привычку могу повторить с закрытыми глазами.

До тошноты противно…

Мама была права. Вы, мадам, влюбленная идиотка.

Вздыхаю, глядя на звезды, которые купила и приклеила не в детстве, как можно было бы подумать. Тут его винить не за что. Вряд ли кто-то смог бы предположить, что взрослая баба, которая окончила первый курс в серьезном университете, приехала домой и полезла на стремянку, чтобы эти самые звезды присобачить. Так я бежала от воспоминаний, если честно, ведь в этой комнате, да и в этом городе, мне все напоминало о Марусе.

Медленно перевожу взгляд на черную макушку, торчащую из-под одеяла. Эмиль дышит ровно, но укутался с головой. Он всегда так делает, даже если в комнате жарко. Будто он вечно мерзнет…

Надо же. Я умудряюсь и это романтизировать. Какая прелесть. А он? Просто отрубился и дрыхнет. Никаких угрызений совести, в принципе, как у Катюши в свое время их не было. Ха-ха! Никогда не смогу понять, как они это делают. Ровно и спокойно, будто ничего дурного не делали.

За окном завывают собаки. Наверно, дед пошел их кормить…

Вздыхаю еще раз, а потом выбираюсь из постели, а затем и из комнаты. Мне нужно поговорить с мамой обо всем, что произошло. Это важно. Да и быть рядом с ним мне тяжело, и если выбирать, то я определенно выберу порку, а не вот это вот все.

Мне ведь давит. Мне наотмашь. Мне хочется одной своей частью быть ближе, из-за этого второй мне, рациональной и разумной, только больнее. Странное сочетание абсолютного желания и абсолютного непринятия этого желания. По-простому: безумно хочется быть рядом, но рядом быть — безумное страдание.

Или я просто сама безумна. Хрен его разберешь.

Нет, я не запуталась. Если что, я прекрасно все понимаю, но тут война чувств и разума, да и чувства эти прищемленные. Короче, так себе перспектива, и лучше сто раз выслушать все, что хочет сказать мама, чем продолжать себя на части драть.

Когда я спускаюсь вниз, то нахожу ее на кухне. Мама моет посуду, а бабуля сидит за столом и вещает…

- …Лена, ты ведешь себя неправильно! Пойми ты это наконец!

- О, как! Я веду себя неправильно?! - она с грохотом ставит тарелку на сушилку и принимается за следующую, - Я должна была смолчать?! Должна была погладить ее по головке за то, что она связалась с женатым мужиком?!

- Нет, но не нужно было быть такой резкой! В конце концов, Кира беременна.

- Я это знаю, мама! - срывается на крик, но через мгновение ее голос падает до шепота, - Но ты же понимаешь…такие отношения никогда не вредят мужикам. Ну, не бывает так в этой жизни! Они не уходят от своих жен ради любовниц!

- Он сказал, что развелся.

- О, пф! Он сказал! Да плевать я хотела, что он сказал! Заявился сюда. Король гребаных, каменных джунглей! И эта дуреха…защищает его, ты посмотри!

- А что ты хотела? Она влюблена.

- Я это тоже знаю, мама! Как же ты не понимаешь…

- Я понимаю. Ты беспокоишься за Киру, и я тоже волнуюсь! Но вдруг они все-таки исключение?

Повисает пауза. Я напряжена до предела, цепляюсь за деревянный косяк и не могу дышать…

Спустя одну маленькую вечность мама вздыхает.

- Скажешь, когда начать смеяться?

- Лен, всякое в жизни бывает. Да, обычно мужчины не уходят от своих жен, но вдруг это именно такой случай? Посуди сама. Он же сорвался сюда, приехал за ней…

- Потому что потерял контроль!

- А если нет? Я заметила, как он на нее смотрит. Да и не испугался нашего деда. И тебя. Точно бессмертный, хах…

- О боже…смотрит. Ну да, его взгляды должны…

- Лена.

Бабушка останавливает маму тихо, но твердо. Она цыкает.

- Я просто не хочу, чтобы этот козел сделал из нее одну из тех женщин. Ладно бы Кира была охотницей за деньгами! Окей! Это еще можно было бы как-то объяснить, но ты же ее знаешь…она совсем не такая. Она их отношения будет воспринимать за абсолют, ждать его всю жизнь будет, но так и останется на вторых ролях…это разобьет ее сердце. И будет разбивать снова и снова!

- Ты слишком резко рубишь, дочка. Будем паниковать, когда он не женится, а там…

- Свадьба — это совсем не гарант.

- Лен, тебе в этой жизни никто гарантий не выдаст. Ты ж не холодильник покупаешь, ну в самом деле. Думаешь, когда я с твоим отцом сошлась, мне дали гарантию, что однажды он меня не бросит?

Мама тихо смеется, и я понимаю почему. Кому-кому, а бабушке уж точно выдали гарантию на дедовы чувства. Чтобы это понять, достаточно один раз увидеть их вместе, понимаете? Там весь мир, все в абсолют и в нее. В нее одну…

- Мама, прошу. Давай без этого.

- А что?!

- Да то! Вы с папой — это исключение из правил.

- Может быть, и Кира тоже исключение?

- Ну да.

Тишина.

А потом бабушка мягко, тихо спрашивает.

- Скажи мне, чего ты на самом деле боишься? Это же глупо думать, что он приехал сюда и соврал. Мы все понимаем, что это не так. Тогда чего ты боишься?

- Как ему верить можно? - тихо отвечает мама, - Если он завел роман с Кирой, пока был женат, то что ему мешает сделать это уже с ней?

Бабушка молчит. Мама выключает воду, а потом вздыхает.

- Предположим, он не соврал. Они с женой расстались, но почему они расстались? М? Что, если он так всегда делает? Или еще хуже. Если он затрахивал свои проблемы в браке моей дочерью? И он здесь, только потому что у них будет ребенок! Как мне к этому относиться? Кто она для него? Таблетка? От любви к жене? А теперь он чувствует ответственность и женится на ней, потому что так будет правильно?! Всегда о таком мечтала. Серьезно. Всегда!

- Мы ничего с этим не сможем сделать, - отвечает бабушка тихо, - Наверно, только время покажет. Но, Лен, Кира не должна видеть в нас врагов. Она должна чувствовать поддержку. Ты же понимаешь…

Я медленно отстраняюсь от двери, а потом неслышно крадусь обратно. Говорить с мамой…надо, по-хорошему, но она задается слишком страшными вопросами, которые я боюсь самой себе задать.

И задаю.

Все равно задаю же, да и знаю…да, я знаю. Конечно, я его таблетка. И что тогда мне ответить маме? Боюсь, сейчас я не найду слов, чтобы ее успокоить, и сделаю только хуже.

Ночь темна. Звезды мои совсем слабо светят, а рядом спит Эмиль. О чем он думал, когда сюда ехал? Что ему теперь снится? Чужая душа — потемки, а звезды мои слишком блекло светят, чтобы в этом разобраться.

Я закрываю глаза и отворачиваюсь набок. Пусть придет сон, где не будет холодного подведения итога: если бы не ребенок, его бы здесь не было. Но ты выйдешь за него замуж, ведь ребенок есть, а Эмиль не отступится. Он слишком упертый, и он слишком давно ждал этого ребенка. Так что да, дорогая. Ты со своей дерьмовой влюбленностью всю жизнь будешь его ждать и страдать. Такова цена за мгновение счастья в его объятиях…

***

Когда я просыпаюсь, то не сразу догоняю, что происходит.

Очень жарко.

Я по уши в одеяле, но это не то, что так сильно греет.

Рука.

Объятия.

Меня фактически подмяли под себя, схватили, не отпускают. В первое мгновение — хорошо, но потом остаток сна растворяется в утренних сумерках, и меня окатывает осознание.

Он меня подмял! И не обнимает, а будто пришпоривает, тыча в задницу тем, чем лучше бы не тыкал! Тогда я не оказалась бы в такой дерьмовой со всех сторон ситуации. Была бы сейчас в Москве, с работой, не расстроила маму…

О боже!

- Руки от меня убери! - шиплю, резко отпихиваю его и сажусь.

Эмиль не сразу понимает, что происходит. Он вздрагивает, щурится, хмурится, морщится. Короче, весь набор невербальных сигналов недовольства.

- Ты…чего? - хрипло спрашивает.

И бесит еще больше! Тут, конечно, два варианта: либо это гормоны, либо я на себя злюсь, но! Разгребать в любом случае ему одному.

- Ты, может, еще на меня приляжешь отдохнуть?! Нормально себя чувствуешь?!

Еще пару раз моргнув, Эмиль откидывается на подушки и тихо вздыхает.

- Прости, я не хотел на тебя давить. Во сне так получилось…

- А у тебя все так получается! О господи!

- Что. Еще? - сквозь зубы цедит.

Я показательно закрываю глаза ладонью и отворачиваюсь.

- Ты можешь прикрыться?! У тебя все видно!

Повисает пауза. Возможно, я осознаю, что веду себя глупо, но во мне столько нерастраченной обиды, что затормозить, увы, не получается. И вообще. С какой стати?! Меня со всех сторон репрессируют! Имею, наверно, право на капризы.

Эмиль коротко выдыхает. Я знаю, что это означает только одно: он на пределе, и это последняя капля перед тем, как он взорвется.

А меня несет. Я будто подсознательно только этого и жду!

- Ты тыкал в меня своим гребаным стояком и…

- Блядь, это невыносимо!

Рычит и вскакивает на ноги. Ну да. Вот оно. Напросилась…

Поворачиваюсь, Эмиль хватает рубашку, встряхивает ей и начинает быстро одеваться.

- Какого хуя ты меня доводишь?! Хочешь, чтобы я наговорил кучу дерьма, а потом за это чувствовал себя виноватым?!

- О, ну, разумеется! - взрываюсь следом, позабыв все свои муки совести, - Весь мир против тебя! Все мечтают…

- Ты не дала мне даже глаз открыть, а уже начала орать! Члена моего испугалась?! Так у меня для тебя новости, моя золотая! Внутри тебя мой ребенок…

- Хватит это повторять!

- …Или его тебе надуло святым духом?! Нет! Мы трахались. Много! ЧТОБЫ! ОН! ПОЯВИЛСЯ!

- Да как ты…

Он меня перебивает. Его действительно понесло…

- Ты меня заколебала, ну, честно! Я пытался быть ровным. Пытался не орать на тебя, когда ты выкручивалась перед своими! Я изо всех сил, сука, стараюсь сделать так, чтобы все было нормально! Чтобы они за тебя не переживали! Я пытаюсь наладить наши отношения, но ты строишь такую морду, что это, блядь, вообще нереально! Думаешь, мне просто?! По кайфу?! Я вывожу, но ты не помогаешь! И ладно. Хер с тобой. Не помогай! Я сам разрулю, пока ты строишь из себя обиженную и оскорбленную! Но ты хотя бы не мешай тогда! Так нет же! Зачем?! Пошла ты в жопу, Кира!

Эмиль хватает свои брюки, одаривает меня огненным взглядом, а потом вылетает из комнаты.

Замираю.

Негодяй не был краток. Вывалил на меня кучу говнища, и разбирайся теперь с этим всем.

Замечательно. Теперь я еще чувствую себя виноватой…

Откидываюсь на подушки и закрываю глаза. Слезы обиды подступают к горлу. Как так можно?! Наплевать кому-то в душу, а потом еще и перевернуть ситуацию так, чтобы выйти из нее красавцем, а меня сделать плохой?!

И ему не стыдно! Он вообще ничего дурного в своих поступках не видит!

Он даже не извинился…

А зачем?

Скотина…

Не смей рыдать!

Прикусываю губу до боли, выдыхаю и заставляю себя считать звезды. Если он свалит, я не пожалею. Пускай валит. Так даже лучше будет. Свадьба? Какой абсурд.

Но он не свалил…

Когда я спускаюсь вниз, то сразу замечаю его машину, припаркованную рядом с сараем, где мои хранят разную садовую утварь. Выглядит это, конечно, кхм…странно. Тачка выделяется, как что-то инородное. Как в принципе Эмиль — юный принц и наследник золотых гор в моей этой…деревне.

Закатываю глаза. Сейчас меня ждет еще один потрясающий прием пищи, наполненный неприятной, жесткой тишиной и напряжением.

На кухне сидит бабуля, пьет чай. Мама режет яблоки. Эмиля нет.

Хмурюсь.

- С добрым утром. А где…

Бабуля вскидывает брови, потом ухмыляется и кивает в сторону окна.

- С дедом.

- Что?!

Волнение за своего дурака накатывает. Дед у меня миролюбивый, но вряд ли ему заходит вся эта ситуация. Как и Эмиль в принципе. В прошлый раз, когда я привезла домой своего жениха, он получил по морде. Ну, это для справки. Саша деду тоже не понравился. Потом он сказал, что-то вроде «слишком много болтает».

Подбегаю к окну, прилипаю к нему лицом, и через мгновение с губ срывается обреченный стон. Дед колет дрова своим огромным топором. Без рубашки. Рядом стоит Эмиль. По-прежнему инородный на фоне такого пейзажа…

- О боже…

- Да успокойся ты, Кира. Ничего с твоим мальчиком не случится. Дедушка наш не изверг же. Ну, стукнет его разок, если что…

Перевожу испуганный взгляд на бабулю, она улыбается. Мама поднимает лицо к потолку, потом пальцы скрещивает, будто бы молится.

Шиплю.

- Мама!

Она смеется.

- Что? Я просто пошутила, - и шепотом добавляет, - Хотя в каждой шутке только доля шутки…

Мне не до смеха вот вообще! Снова перевожу взгляд в окно и шепчу.

- Точно бессмертный…зачем он к нему поперся?!

- Ну…у меня есть две теории, - весело отвечает бабуля, - Первая. Он у тебя восточный мужчина? Восточный. Они всегда все вопросы привыкли решать через мужчин.

Морщусь от такого узкого взгляда на вещи. Эмиль действительно восточный мужчина, но в нем мало этого их…колорита. По крайней мере, я никогда раньше этого не замечала. Может быть, опять мое мнение едва ли логично воспринимать, как адекватное. Все-таки, как и красота, любовь в глазах смотрящего. В любви мы все одинаковые. Темных пятен нет, зато света хоть отбавляй.

- Второй вариант мне лично ближе.

- И какой же второй вариант?

- Он боится твою маму.

Перевожу взгляд на бабулю, которая через мгновение начинает хохотать.

- Поэтому разговор с твоим дедом, даже если у него в руках топор, кажется твоему мальчику куда как привлекательнее провести пару лишних минут с твоей мамочкой.

Вот теперь губы сами расползаются в улыбку. Не могу не признать, выглядел вчера на ужине Эмиль…очень забавно. Я его таким никогда в жизни не видела.

Не испуганный, конечно, но близко. Потерянный, абсолютно не понимающий, как себя вести и что говорить. Да уж. Думаю, не такой встречи он ожидал. Тут тебе не будет красных ковров и лепестков роз для вашего сиятельства. Как было у Кристины. Я знаю, что именно так и было. Видела ее родителей, там все очевидно, хах…

А у меня. Иначе. Уважения моих купить — без вариантов. Лояльность? Даже ее — без вариантов. Тут нужно заслужить уважение по-другому. Только поступками и честностью.

Вздрагиваю, когда дед со всего маха загоняет свой огромный топор в большущее полено, а потом выпрямляется. Они с Эмилем примерно одного роста, и последний моложе, очевидно, но почему-то сейчас он выглядит…таким маленьким.

Я снова хочу его защитить!

Как дура…

Делаю шаг назад, чтобы дальше сорваться и нестись на помощь, пока Эмиль притворяется уверенным, глядя в глаза моему деду, но…через мгновение дед протягивает ему руку.

Я не знаю, о чем они говорили, но, видимо, Эмиль все-таки нашел какие-то слова и…заслужил протянутую руку?! Уму непостижимо…

- А ты переживала, - звучит тихий голос бабушки за моей спиной с одной стороны, а мамин с другой.

- Интересно, что он ему такого сказал?

Но я не отрываюсь от этой картины. Саше дед ни разу руки не подал. Даже после свадьбы. Ни. Ра. Зу. А сейчас жмет ее Эмилю и, кажется…улыбается?

Уму непостижимо…

Выдыхаю смешок и шепчу скорее себе…

- Бессмертный…

И отважный. Смелый. Козел, конечно, но не сейчас. Сейчас он для меня герой. Похоже, влюбленная часть моей души взяла на короткий миг полные бразды правления...