Между нами ничего не было

«Разговор в ночи»

Кира

У меня нет токсикоза.

То есть, почти.

Обычно тошнота накатывает волнами, но быстро отступает, и вообще. Беременность действительно протекает ровно. Я чувствую себя более усталой, конечно, только «как сказано на сайте — это нормально». Усмехаюсь, когда посреди ночи мне приходится встать из-за чувства, что сейчас я немного подкорректирую норму. Умываюсь и вспоминаю, как Эмиль пару дней назад выдал эту вот фразу с умным видом.

«Я прочитал на сайте! И там сказано, что усталость — это нормально. Твой организм сейчас в небольшом стрессе, он перестраивается и…»

И бла-бла-бла. Куча терминов, названий гормонов и всякая подобная муть. Если честно, то в тот момент меня затошнило только сильнее. Аж голова запульсировала. Хотя стоит признать, что когда мужик тебе лекцию читает о беременности — это вполне забавно.

Да, стоит признать…

Вздыхаю и тихо выскальзываю из комнаты, чтобы попить воды. Сейчас глубокая ночь. Все-таки перелет дал о себе знать, и родители Эмиля уже давно отчалили в гостевую комнату, а за ними и я. В свою комнату. Эмиль пожелал мне спокойно ночи, и мне казалось, что он тоже пошел спать, но. Когда я прохожу мимо его кабинета, то слышу легкий запах дыма и тихую музыку. Значит, не спит.

Наверно, мне стоило бы пройти мимо, только…я почему-то не могу. Ужин прошел действительно замечательно, но я видела в его глазах отпечаток легкого беспокойства и грусти, и теперь меня это волнует.

Аккуратно берусь за ручку на двери. Хотя бы ради того, что нужно извиниться из-за моего неуместного вопроса, но если честно, то мне просто…надо туда. К нему. И точка. Нажимаю ее и заглядываю внутрь. Он стоит у окна, смотрит вдаль и курит, но как только слышит, что дверь открылась, резко поворачивается.

- Кира? Что-то случилось?

Сигарета сразу летит в окно, он пару раз взмахивает руками, чтобы рассеять дым, и быстро закрывает окно. На улице снегопад и минус, а я в тапочках и халате.

Глупость, но приятно. Волнуется…

- Я…нет, не случилось. Можно?

Он неуверенно смотрит на меня пару мгновений, но все-таки кивает. Я захожу внутрь.

До конца не понимаю, чего вообще от него хочу. Чего я хочу?! Дурость какая-то…

Молчим. Эмиль смотрит на меня, а я вокруг. Разглядываю его кабинет, как дура.

За дверью слышится тихий скулеж. Он улыбается.

- Да пусти ты ее…

- Ты же просил никаких собак в твоем кабинете?

Щелкает языком. Я усмехаюсь и открываю дверь. На пороге стоит Изюминка. Сонная, но ощущающая резкую необходимость быть здесь и сейчас с нами. А то вдруг, не знаю? Мы тут что-то вкусное едим…

Дверь снова закрывается.

Эмиль вздыхает и садится за свой стол, а потом откидывается на спинку и смотрит мне в глаза. Устало…

- Ты чего-то хотела?

- Почему ты не спишь? - увиливаю, делаю небольшой шаг в его сторону.

Он вздыхает еще раз.

- Нужно кое-что закончить по работе.

- Ясно.

Опять повисает пауза. Я не знаю, куда деть себя и свои руки, поэтому их сжимаю, а еще упрямо не хочу смотреть ему в глаза. Эмиль не давит. Молчит. Ждет.

Ладно, это уже маразм какой-то. Успокойся…

Набираю в грудь побольше воздуха и наконец-то перевожу на него взгляд.

- Я хотела…извиниться.

Его брови тут же вскакивают наверх.

- За что это?

Делаю еще один аккуратный, маленький шаг вперед.

- За ужином…кажется, я полезла не в свое дело. Мне очень…не по себе из-за этого. Прости.

С одной стороны, говорить эти слова сложно. Обида, тра-та-та. Но с другой, мне хочется это произнести вслух. Сделать шаг навстречу. Он же сделал. Все-таки если мы хотим попробовать по-настоящему, то и я должна прилагать усилия.

Эмиль переваривает услышанное, но недолго. Через несколько секунд тихо усмехается и мотает головой.

- Ты не лезла никуда, не переживай. Это же было не специально.

- Конечно, - с решительностью подтверждаю, хотя до сих пор понятия не имею, о чем речь вообще.

Это просто чувствуется. Там кроется серьезная проблема, связанная с дочерью Марисы и Рамзана. Кем надо быть, чтобы лезть нарочно в такое? Да последней мразью.

- Но все равно…прости. Я бы не подняла эту тему, если бы знала, что там…

Осекаюсь.

Меня внезапно озаряет, что так сильно зацепило изнутри. Конечно! Опять Кристина…

На подсознании я боялась, что он мог подумать, будто бы я все знала. Она мне рассказала! И с мерзости собственного характера, к которой прибавилась токсичная обида, я взяла и ляпнула, чтобы уколоть.

Господи, надеюсь, что его родители так не подумали? Мариса так не подумала? Боже...

Краснею и шепчу.

- Она мне ничего не рассказывала об этом, клянусь.

Эмиль хмурится, будто бы не сразу понимает, о чем речь вообще, а вот когда до него доходит, с губ срывается смешок.

- Твою мать, Кира. Иногда ты как что выдашь…

- Эй, в смысле?!

- Я и не думал, что ты сделала это специально. Клянусь, даже мысли такой не было. Ни на секунду.

- Правда? - переспрашиваю тихо, он кивает и так же тихо отвечает.

- Ты на это неспособна просто.

Вот тут с моих губ срывается смешок, и я выгибаю брови.

- М, да неужели? Забыл, какой токсичной сукой я могу быть?

- Пф, токсичной сукой? Я тебя умоляю.

Делаю еще один шаг навстречу, но больше неосознанный. Как на игре пру…

- Как же все то, что происходило у меня дома? Ты-то себя так не вел. Вон как все организовал. Не подкопаешься.

На его губах появляется усмешка.

- А ты бы хотела подкопаться?

- Не знаю. Может быть.

- Ну, прости. Хотя...можешь придумать что-нибудь, я не буду против. Если убрать из уравнения все то дикое напряжение и потерянность, мне даже понравилось.

- Что именно?

- Как ты психуешь. Забавно.

Облизываю губы и щелкаю языком, глядя на ровный ряд книг на его полке. Вы посмотрите. Забавно ему. Ха! Умереть можно.

Резко возвращаюсь обратно. Прищуриваюсь.

- Раз тебе забавно, у меня есть вопрос.

Эмиль медленно поглаживает подлокотники своего кресла и кивает.

- Задавай.

Еще один шаг к нему ближе.

Я оказываюсь почти впритык к столу и даже этого не замечаю. Какие-то странные кошки-мышки у нас тут, но этого я тоже не замечаю. Просыпается азарт…

- Когда твой отец сказал, что хочет пойти на рыбалку, а я пошутила, чтобы они не брали твоего двоюродного брата, потому что еще одного шрама на твоем лице я не переживу, Мариса Эмильевна и Рамзан Ильясович странно переглянулись. Почему?

Эмиль молчит пару секунд, но потом выдыхает:

- Су-у-ка…заметила…

И его бархатный смех проникает мне под кожу, вызывая бурю непрошеных мурашек.

Ежусь.

Щурюсь.

Гляжу на него.

- И что смешного? Что я заметила?

- Да так, - хитро отвечает он, - Неважно.

Нет, погодите-ка. Очень важно! Я замираю, а мысленно раскладываю ситуацию на атомы. Анализирую. Что это было? Что…

Резко расширяю глаза.

- Стоп! Это…

- Не будем об…

- Нет, стоп! - со смехом перебиваю и выдыхаю, - Эта история про твой шрам…вранье! Это же вранье, да?! Ты мне соврал, когда я спрашивала!

Он молчит. Но по взгляду уже все понятно — в нем скрывается улыбка…

- Ну, точно! Ты соврал! Почему?! А главное — что случилось на самом деле?!

- Я не скажу.

- Что?! Нет! Не смей! Это что-то позорное?!

Без разрешения сажусь в кресло напротив и подкладываю руку под голову в ожидании истории. Если он думает, что я уйду, то Эмиль Рамзанович, у меня для вас новости. Вы в пролете.

- Рассказывай.

Эмиль продолжает улыбаться, смотрит мне в глаза. И это какой-то совершенно особенный момент, о котором я тоже буду думать потом. Но не сейчас. Сейчас я просто наслаждаюсь игрой…

Слегка мотает головой, но это не похоже на категоричный отказ. Это все еще та самая необъяснимая игра, и я иду ва-банк.

- Ты же бизнесмен, м?

- Допустим.

Ха! Допустим…

- У меня есть предложение.

Его брови снова резко взлетают вверх.

- Прости…предложение?

- Именно так, вы не ослышались. Как деловой человек деловому человеку.

- Неужели...сделка?

- Да, вы правильно понимаете.

- И в чем же она заключается?

- Я хочу знать, откуда этот шрам. Взамен вы можете попросить у меня что-нибудь, чего хотите вы.

О двусмысленности сказанного я дохожу только после того, как оно звучит, и по взгляду, который моментально становится тяжелее, понимаю — слова мои прозвучали совсем как-то…вольно. Но что делать? Отступать? Сдаваться? Сбегать? Ну уж дудки. Раз уж ляпнула, буду держать мину до конца.

Покраснела, а сижу и смотрю на него упрямо. Жду. Решится? Или нет?

Ну же…да или нет? Говори ты наконец! Черт тебя дери…

Эмиль откашливается и двигается ближе. Я слышу запах его парфюма, и по спине проходит ток. Конечно, он никогда об этом не узнает, как и о том, что это мой любимый запах…

- Какое интересное предложение, - хрипло, тихо протягивает он, - Но не слишком ли рискованное? Откуда вы знаете, что я у вас попрошу?

Боооже…мы что…флиртуем?!

Какой кринж!

Я же не этого хотела! Как так вышло-то?

Стоп. Стоп-стоп-стоп! Я сделаю то, что каждая женщина делает в непонятной ситуации. Просто притворюсь, что ничего не понимаю, ибо думать об этом слишком сложно. Вот так.

- То есть, это нет? Ладно. Как хочешь.

Встаю, но он тут же подается на меня и берет за руку.

- Нет! Стой!

Улыбаюсь. Потом быстренько прячу улыбку и оборачиваюсь. Эмиль выдыхает смешок…

- Ты можешь быть самой настоящей занозой в заднице. В курсе?

- Допустим.

Он усмехается еще раз и кивает пару раз.

- Хорошо.

- Ты согласен?

- Куда деваться-то? Тем более, у меня появился шанс кое на что.

- Звучит…

- Я хочу трогать твой живот.

Резкая фраза заставляет споткнуться и притихнуть. Я пару раз хлопаю глазами, а он жмет плечами, отпуская мою руку и откидываясь обратно на спинку своего кресла.

- Всегда мечтал почувствовать, как ребенок толкается.

- До этого еще далеко…

- Это стратегическое планирование. Так как?

Ну…ладно. Звучит не смертельно, да и я не…ну, не особо против. Мне бы тоже этого хотелось. В плане: о таком ведь всегда мечтаешь, когда понимаешь, что у тебя будет ребенок. Я точно мечтала, когда увидела две полоски на тесте. Да, потом все случилось…

Нет, фу. Не хочу об этом думать. Хватит уже…

Киваю.

- Рассказывай.

Сложа руки на груди, я жду историю.

Эмиль прикрывает глаза, мотая головой, а потом набирает в грудь побольше воздуха и кивает самому себе.

- Блядь, не верю, что собираюсь это вслух произнести…

- Ну…

- Когда я был подростком, у меня были…кхм, определенные проблемы с общением.

- В смысле?

- В смысле, я был очень неловким и вообще сомнительным. Субтильным. Мне было довольно сложно налаживать мосты, а с девчонками и подавно.

Ах, так вот в чем дело…

Улыбаюсь. Эмиль открывает глаза, и на его губах тоже появляется улыбка под названием «только-посмей-что-то-ляпнуть».

- Я где-то услышал, что вам нравятся гитаристы. Выпросил у предков инструмент, но с перетяжкой струн…короче, кое-что не получилось. Я слишком сильно их натянул, одна порвалась и зарядила мне прямо в лицо.

Ладно. К такому меня жизнь уж точно не готовила.

Пару мгновений просто стою и глазами хлопаю, а потом начинаю смеяться. Притом я конечно, понимаю, что ничего в истории смешного нет. Это опасно. Ему могло выбить глаз и все такое, но…

Твою мать! Серьезно?!

Закрываю ладонями лицо, мотаю головой, шепчу.

- Прости, пожалуйста. Ничего смешного…

- Да нет, сейчас я тоже могу над этим посмеяться.

Опускаю руки и смотрю на него. На тот самый шрам, о котором теперь буду думать…совершенно иначе.

Потом до меня дойдет как.

Он будет означать момент близости нашей. Странной и такой же неловкой, как и сам Эмиль много лет. Ну, по его заверениям.

Сейчас таких мыслей нет. Мне просто тепло внутри, и все…

- Ладно… - киваю, - Пойду. Спасибо, что рассказал. Я унесу твою тайну в могилу.

- Знаю, - отвечает тихо.

И снова это ощущение…

Мне хочется еще что-то добавить, но будто бы в этом смысла нет. Все уже сказано. Между строк и без слов. Чем-то совершенно другим, абсолютно точно невербальным.

- Ты тоже ложись спать. Работа никуда не убежит.

Эмиль слегка кивает.

Я разворачиваюсь, чтобы уйти, но вдруг моей руки касаются его горячие пальцы. Замираю. А он тянет меня ближе и шепчет.

- Постой. Хочу сразу получить свое…

И опять же. Ты знаешь, что надо сопротивляться. Он не имеет права! И бла-бла-бла. Гордость лютует. Но тоже. Тихонько где-то, будто бы и сама готова промолчать, лишь бы сейчас сохранить этот момент близости…

Эмиль обнимает меня за бедра и прижимается лбом к моему животу. Я бы хотела положить руки на его плечи, может быть, даже запустить пальцы в волосы, но я себе этого не позволяю. Просто стою. Жду. И греюсь изнутри.

Звучит его хриплый голос.

- Айша вышла за него замуж по большой любви.

Замираю абсолютно полностью. Даже не дышу. Хмурюсь…

- Знаешь, я таким, как он, не был даже с Мадиной… - Эмиль чуть ведет головой вправо, его глаза закрыты.

То, что он говорит, причиняет ему боль — и это видно. А я по-прежнему молча стою и не дышу, лишь бы не спугнуть. Такое ощущение, что ему это просто нужно…

- Мы с ней никогда друг друга не любили, но я всегда уважал ее. Это сейчас странно слышать, в курсе, но по итогу, как мне кажется, мы причинили друг другу много боли, потому что изначально не понимали собственные роли. Нам обещали, что со временем придет любовь. Так всегда бывает, говорили родители. И у вас будет. Я этого хотел. Мадина была хорошей девчонкой, но слишком заточенной на…она была собственницей. Ее воспитали так: ты мой муж, ничего не знаю. Иногда это было тяжело. Она устраивала мне дикие скандалы, когда не слышала в ответ слов о любви. Я понимал, что, наверно, ей обидно, просто врать не хотел. Я ее не любил. Да и она не любила. Мы были в том возрасте, когда ты думаешь, что обязан любить, раз вы женаты. Понимаешь? Автоматически. Кольца на пальцах гарантирует любовь. Конечно, ее тебе никто не может гарантировать, но об этом мы узнали позже. Тогда все было иначе. Мадина была влюблен в саму идею быть влюбленной, а я...не понимал, что делать, если ничего почувствовать так и не получилось. Понимаешь?

- Кажется... - роняю тихое.

Эмиль кивает пару раз, а потом вздыхает. Пальцы на моих бедрах вонзаются чуть сильнее. Вздрагивают как будто бы…

- Я ей изменял.

Я знаю.

- Это тоже плохо, но после таких вот отношений, мне стало очень тяжело. Да и в постели мы…не сошлись. У нас разные темпераменты и…ну, вообще. Это было странно и неловко. Будто тебя завели в стойло и приказали сношаться с племенной кобылой ради сочного выводка. Этот подход с большой натяжкой тянет на удачный опыт…

Морщусь.

Эмиль вздыхает.

- Так что да. Я ей изменял. Но я никогда не делал это открыто. Я никогда не хотел и не стремился причинить Мадине боль. Мне просто было тяжело. Знаю, что это тоже прозвучит убого, и ты, как женщина, меня, наверно, не поймешь, но я был молодым...и тогда развод для меня был...не вариантом. Я боялся реакции родителей, общества, и пытался изо всех сил смириться. Не получилось. Иногда становилось совсем тяжко и...да, у меня были другие женщины. Но я ее защищал. В своей манере. Ни одна моя любовница никогда не написала бы ей, никогда бы ее не оскорбила. И я сам ее никогда не оскорбил бы подобным образом. Я не ходил в рестораны, не создавал ситуации, где нас могли бы увидеть наши знакомые. Никто из моих друзей ничего не знал. Только Бодров. Но тоже...не все. Я понимал, что такое поведение сильно ее подкосит, поэтому молчал. Старался ее не унижать. Весь мой блуд никогда не покидал стен снятой квартиры. Я никогда не был таким, как Артур.

Артур? Это, видимо, муж Айши?

Эмиль поднимает глаза, и в них отражается огромная печаль и тревога. Боль.

Его голос падает до хриплого шепота…

- Айша безумно его любит, и если в нашей с Мадиной ситуации, эта любовь была лишь притворством и иллюзией, то у моей сестры…все по-другому. И муж у нее другой. Я себя никогда нее считал идеалом. Да, я с Мадиной поступал отвратительно, но мне хотя бы хватало чести делать это тихо. Он делает все открыто. Артур не скрывает своих похождений. Он буквально делает это на ее глазах. Где-то два года назад Айша застукала его с какой-то блядью прямо в их спальне.

- Боже…

Я даже не представляю себе, как это больно…

Эмиль кивает.

- Да. Но дело не только в этом. Он относится к ней непорядочно не только в плане своей верности.

По спине пробегает мороз. Эмиль слегка жмет плечами.

- Он ее бьет, Кира.

Только не это…

Ты всегда реагируешь одинаково на такие истории. Это мерзко и недостойно. А еще до безумия страшно, ведь сразу же ты представляешь себя на ее месте…

- Почему она не разведется? - спрашиваю тихо, - Он ее не отпускает?

Эмиль издает глухой смешок.

- Дело не в этом, Кир. Если бы Айша захотела уйти, она бы ушла. Ее никто не сможет остановить. Отец об этом позаботился бы. И я. И все мы.

- Тогда…

- Я же говорю. Она его безумно любит.

Открываю рот, чтобы что-то ответить, но что тут скажешь?

Это нелюбовь? Хрень какая-то? Она дура? В принципе, интересная позиция, но так легко говорить, находясь изнутри ситуации. Внутри? Все выглядит иначе. Даже дерьмо иногда блестит золотом…

- Этот мудак возглавил филиал своего отца в Италии. Мы пытались убедить ее отпустить этого ублюдка, не ехать, но…это было невозможно. Айша сразу впадала в истерику. Дикую. Она любит его с детства. Артур был нашим соседом, и если я всегда знал, что он — гандон, то моя сестренка видела в нем ангела. Родители поехали за ней, чтобы хотя бы как-то контролировать ситуацию и…если что…подхватить и помочь. Может быть, убедить ее…уйти. Вот и вся история.

Тишина…

Я не знаю, что ответить. В такой ситуации я никогда не была; даже с Сашей. Он не изменял мне внаглую и уж тем более не бил. Может быть, боялся мамы с ее ружьем…не знаю, просто итог был одним. Он меня не бил. Поэтому я не понимаю, как мне реагировать, и лишь одно приходит в голову. Потому что я вижу главное — Эмиль себя за это очень винит. Будто бы он действительно мог переломить ситуацию, в чем я сомневаюсь…

Кладу руки ему на плечи и чуть сжимаю их, а потом отвечаю тихо.

- Боюсь, нельзя кого-то заставить уйти, если он того не хочет. И спасти против воли невозможно. Спасение утопающего — это в первую очередь, дело рук самого утопающего, Эмиль. Я не знаю твою сестру, но знаю тебя. Если она хотя бы немного похожа с тобой, то у вас не было шанса в чем-то ее убедить. Упертость в крови…полагаю.

С его губ срывается тихий смешок. А я борюсь с желанием коснуться его щеки…

Чокнутая…

Вздыхаю, подальше отбросив все эти желания. Киваю.

- Единственное, что ты можешь и должен сделать — это дать ей понять, что она не одна. И что ты всегда будешь рядом, что ты ей поможешь, когда она будет готова. Айша должна понимать, что она не одна.

- Она это…

- Не знает, как мне кажется, - перебиваю его тихо, - Вы настроены против, и это правильно. Я тоже была бы против. Но вы должны понимать, что в такие моменты вы ее еще больше изолируете. Айша чувствует себя непонятой, а это точно не поможет. Айша должна понимать, что на ее стороне всегда будет кто-то.

- И как это сделать?

Чуть жму плечами.

- Когда в следующий раз будешь с ней говорить, будь мягче. Скажи, что ты ее любишь, и она для тебя всегда будет права. И что она всегда может на тебя рассчитывать.

- Она это знает и так.

Слегка улыбаюсь и все-таки касаюсь его щеки.

- А говорил, что что-то понял о словах. Иногда некоторые вещи нужно произносить чаще. И громче.

Его голос снова наполняется хрипотцой.

- Хороший совет…

Мы замолкаем. Смотрим друг на друга, и становится уже не просто тепло. Жарко.

У меня буквально ладошки плавятся…

Черт. Стоп. Стоп! Что ты делаешь…

Отвожу глаза, откашливаюсь и отступаю.

- Ладно, пойду спать. И ты иди. Не засиживайся.

- Хорошо.

Киваю.

Неловко…

И кажется, что хуже уже просто не будет! Но на пороге меня ловит его тихий голос…

- Спасибо тебе за этот разговор.

- Почему ты мне рассказал? - неожиданно срывается с губ.

Эмиль улыбается.

- Потому что я могу тебе доверять.

Бам! Вот так это и бывает…ты думаешь, что всегда будешь его ненавидеть, а он потом что-то раз! Говорит, и все… и нет никакой ненависти, за которую просто цепляться, чтобы не страдать.

Нет щита. Тут только ты и правда…