Между нами ничего не было

«Звезды»

Кира, около года назад

- …ого, сколько времени!

Эмиль берет со своего стола электронные, модные часы и оживляет их одним нажатием кнопки сбоку. На экране загорается заветное число: 00.00.

Впору загадывать желание, конечно, но я так устала, что не могу даже сформулировать, чего же я хочу. Меня хватает только на то, чтобы откинуть голову на спинку дивана и выдохнуть смешок. А, вот. Нащупала. Безумно хочется скинуть туфли. От каблуков ступни будто в тисках побывали…

Эмиль трет лицо и издает ответный смешок, а потом поднимает на меня глаза.

- Думаю, если бы не наши особые отношения, ты бы вполне могла меня засудить.

Он милый.

Мягкая улыбка очень идет ему, и это надо признать. Таким он бывает редко. Вообще, когда мы только познакомились, я и подумать не могла, что он так умеет. Эмиль казался жестким человеком, и мне еще много лет понадобиться, чтобы понять, как сильно я тогда ошибалась. Он совершенно не такой, но дает это увидеть тогда, когда впускает в свой близкий круг. Остальным не достается такой чести; для остальных он всегда будет резким.

Внутри меня разливается тепло.

Тот факт, что я вижу эту улыбку, в который раз приятно щекочет внутренности, и я знаю, что так нельзя, но мой взгляд дольше допустимого задерживается на его губах.

Господи.

Что же ты творишь, идиотка? Прекрати.

Не здесь и не сейчас.

Смахиваю прядь волос и сажусь, подбираюсь. Мы очень долго работали, говорили о делах, и я действительно устала, раз моя выдержка начинает трещать по швам.

Забылась…

Со мной такое случается редко, правда. Я не позволяю своим чувствам выходить за рамки собственной спальни, потому что прекрасно знаю: он — муж моей подруги, и это табу. Он для меня под запретом.

- Да брось, - отвечаю тихо, потом начинаю собирать бумаги, - Это нужно было сделать сегодня, я все понимаю.

- Зря ты так…

- М?

- Вполне могла бы выторговать себе прибавку или какие-нибудь жирные бонусы.

Поднимаю на него глаза, а он пару раз играет бровями и откидывается на спинку своего кресла.

Не могу сдержаться, издаю смешок. Сейчас он особенно привлекательный — такой живой. Озорной. Притягательный…

Господи, да прекрати! Разошлась…

- Еще бонусов я у тебя не выбивала, - отвечаю наскоро, но Эмиль не уходит с этой тропинки.

Он продолжает гнуть свою линию.

- Ты же понимаешь, что за все сделанное для меня и этой компании, ты действительно можешь выторговывать себе жирные бонусы? И чтобы тебя удержать, я на все пойду?

Улыбка опять просится на губы, а я опять себя слишком отпускаю. Смотрю на него и нагло заявляю:

- Тогда я могу просить тебя о чем угодно в любое время, а не только после того, как ты заставляешь меня задерживаться допоздна. Не находишь?

Эмиль усмехается и кивает.

- И то правда.

В кабинете повисает странная пауза. Мы смотрим друг на друга, и что-то в этот момент происходит. Что-то, что нужно затормозить. Или мне так только кажется? В любом случае выяснять я не хочу. Выдерживаю только пару мгновений, а потом поднимаюсь и все сама рушу.

Дура? Возможно. Ну, действительно...может быть, мне совсем даже не кажется, только…по факту это все-таки значения не имеет. Он — муж моей подруги, и даже если предположить, что я могла бы сделать что-то, чтобы сблизиться с ним…иначе, я бы вряд ли приступила к претворению таких мыслей в жизнь. Не могу. Меня не так воспитали…

- Но надеюсь, ты не будешь против? Нам пора расходиться. Я устала.

Эмиль кивает пару раз и тянется к своему телефону.

- Да, я не буду против.

Киваю коротко и поворачиваюсь, но не успеваю сделать и шага. В спину летит тихое:

- Кир, спасибо.

Снова смотрю на него, и в этот момент меня будто изнутри взрывает. Его взгляд все еще мягкий и очень искренний. Эмиль кивает еще раз и добавляет.

- Твоя помощь для меня действительно очень много значит. Я благодарен за все, что ты делаешь.

Улыбаюсь.

С губ срывается еле слышное:

- Не за что.

А на душе густая, горькая печаль.

Он смотрит на меня искренне и с добром, но не так.

Не так…

Так смотрят на верного товарища, боевого друга, а не на любимую женщину. Что за глупости я себе вообще тут придумала? Эмиль не такой. У него уже есть любимая женщина. Она сейчас дома, ждет мужа с работы. Потом, наверно, обнимет его и поцелует. А потом…

Нет, об этом я думать не готова.

Складываю свои вещи в сумочку, достаю из шкафа пальто. Сердце ноет. Конечно, я придумала себе все. Иногда такое случается, и обычно это все безобидное баловство, но слишком часто это баловство заканчивается моей печалью и грустью.

Я влюблена в своего босса, в мужа своей подруги — факт. Тут глупо как-то сопротивляться и отрицать. Следующий факт: он не видит никого, кроме своей супруги. Она для него — богиня и королева. Я рада, если честно. Ну, в целом. Это достойно уважения. Эмиль может позволить себе крутить романы на стороне, и если говорить откровенно, иногда мне кажется, что Кристина не была бы сильно против. Конечно, она громко кричит об обратном, но как сложилось бы по факту — это вопрос интересный.

Хотя это и неважно в целом-то.

Эмиль не такой мужчина. Он выбрал себе женщину, и он ей верен. Такие отношения достойны уважения, а такой взгляд на брак уж подавно. Я рада. Что есть еще такие мужчины. Пусть это и причиняет боль, но это скорее что-то эфемерное. Я не хочу разрушать их союз, не хочу уводить его. Он — табу. Мне просто грустно, что судьба распорядилась вот так: ей достался он, а мне просто место в партере. Но! Так бывает. С этим нужно смириться, и, наверно, пора бы что-то уже сделать.

Об этом я думать совсем не хочу, но пока мои каблучки отбивают тихий ритм по всей внутренней парковке, где осталось всего-то несколько машин, я думаю.

Мне нужно с этим что-то сделать. Такое отношение…мое отношение…оно выходит за рамки допустимого, и я должна уже взять себя в руки и пойти дальше. Даже не в табу-то дело! Пора начать думать о себе. Пока я сижу рядом с Эмилем и пускаю на него слюни, у меня никогда не будет своей жизни, ведь…я в этом вопросе, как он, твою мать…выбрала и больше никого не замечаю.

Вздыхаю, открываю дверь своей машины и забираюсь внутрь. Тут пахнет моими духами. На мгновение прикрываю глаза. Устала. Все еще хочется скинуть туфли, и раз уж я здесь одна — это и делаю. Сбрасываю ненавистные каблуки, откидываю их на пол пассажирского сидения и поворачиваю ключ.

Та-та-та

Вот это, конечно, подстава. Моя машина издает какой-то странный, железный лязг, а пригорка, которая только загорелась, сразу же и тухнет.

- О нет… - издаю тихий писк, снова берусь за ключи и проворачиваю их в сторону.

Глухо.

На этот раз она не отзывается даже на мгновение.

Класс!

Сжимаю посильнее руль, а в следующее мгновение прикладываюсь о него лбом.

Дыши.

Дышу, что мне еще остается?

У меня хорошая машина, которую я получила еще от своего «благоверного» в подарок, который тогда казался чем-то возвышенным, а потом оказался банальным мылом в глаза. Чтобы замаслить свои измены. Что? Самый надежный способ, как говорят: подари жене побрякушку, она и не заметит, что ты забыл все клятвы и давно блуждаешь по совершенно иным маршрутам.

Ой все. При чем здесь это вообще? Я давно не злюсь на бывшего, но и думать о нем лишний раз мне неприятно. Слишком много чести.

Сейчас в приоритете тачка. Да, она хорошая. Из знаменитой, немецкой тройки! Новая! И вот такая засада. Ей всего два года, а я уже три раза в сервис ездила, потому что были кое-какие проблемы. Они, разумеется, не решались. В сервисе разводили руками и тонко намекали, что это я сама какую-то чушь придумала, чего хочу вообще?! Дура. Иди борщ готовь, а не на машинах езди! Ишь! Права купила и радуется…

Разумеется, мне так никогда не говорили, но эти шедевральные взгляды сделали это за них. Тут язык в принципе-то и не играет особой роли. Понимаете, наверно.

И вот так заканчивается моя эпопея. Я стою ночью на парковке, машина подо мной умерла. То есть, ха! Собственные иллюзии меня и догнали? Так получается? Вот бы плюнуть в лицо этому козлу-мастеру. Я вообще против насилия, но сейчас очень хочется понасильничать.

Что мне делать-то?!

Женщины не рождаются со способностью, которая может решать такие вот проблемы со сложной техникой. Скилы приобретаются отдельно. Так сказать, с опытом. Но это будет сложно…о да. Очень-очень сложно! Я без понятия с какой стороны подойти и разбираться, конечно же, сейчас не собираюсь. Сил нет вообще. Завтра…

Вздыхаю еще раз, потом вытаскиваю ключи и привстаю, чтобы забраться на сидение с ногами и достать свои туфли, как вдруг в мое окошко коротко стучат.

Вздрагиваю всем телом! Даже взвизгиваю и резко поворачиваюсь. За окном висит довольное лицо Эмиля. Он еле смех сдерживает, складывает руки в жесте молитвы и кивает, мол, простите, пожалуйста.

А сам реально чуть не лопается! Вот же ж…

- Ты меня напугал! - шиплю, открыв окно, он поднимает брови.

- Заметил, и я же извинился. Правда, не хотел.

Действительно. Встала на лыжи, тормози, блин!

Выдыхаю, прикрываю глаза и киваю.

- Знаю, прости.

Эмиль игнорирует, но двигается ближе и заглядывает на приборку моей машины.

- В чем проблема?

- Что?

- Видел, что заглохла. Что не так?

- Я…Эмиль, серьезно?!

- М? - непонимающе смотрит на меня, а я цыкаю, нервно приглаживая волосы.

- Я похожа на человека, который может дистанционно выявить проблемы в машине?

- Ты не похожа на человека, который и в прямом контакте сможет выявить проблему, - усмехается он, - Но твоя тачка должна была сама тебе сказать.

Ч-что?!

Часто моргаю. Эмиль тихо цыкает и бурчит под нос:

- Поня-я-ятно…

А потом тянется к рулю и проворочивает ключ сам. Машина не отзывается, но Эмиль хмурится и смотрит в приборку. Куда? Загадка века. Я пытаюсь разобраться, слежу за его взглядом, но ничего не могу понять. Для меня все это — как теория струн для абсолютного гуманитария.

- Ясно, - выносит приговор, отстраняется и открывает дверь, - Вылезай.

- Что? В смысле?

- Она не поедет, надо отгонять в сервис. У тебя проблемы с двигателем.

- Но…как ты понял?! Или…ты тот человек, который может определить проблему дистанционно? Чего я еще о тебе не знаю?

Эмиль издает тихий смешок и чуть закатывает глаза.

- Смешно. Ха! Все гораздо прозаичней, Кира: на приборке написано. А я говорил, что не нужно ее покупать, но Саша разве кого-то слушает?

После сказанного происходит сразу несколько вещей: пару мгновений Эмиль еще улыбается, но потом резко схлопывается и начинает хмуриться. Атмосфера из дружественной скатывается в какой-то неудобный, неловкий кринж. Мысленно я закатываю глаза: приехали.

- Прости, я не хотел, - тихо извиняется он.

Добавляю к закатанным глазам еще и ментальный хлопок прямо в лоб. Какая же дичь…боже! И как я ее ненавижу. Серьезно. Просто терпеть не могу, когда кто-то случайно поминает его имя всуе, а потом смотрит на меня вот так, как сейчас смотрит Эмиль. Будто я, подобно злой ведьме Запада (или Востока, как там было?) растаю при соприкосновении с водой, где вода, разумеется, запретное имя.

Вздыхаю.

Ладно. Никто в этом не виноват. Он просто не хочет быть грубым, я понимаю. Бесит, но понимаю.

- Ничего страшного, - отвечаю точно по заученной программе, а потом наклоняюсь и подцепляю свои туфли, - Забудь.

Эмиль ничего не отвечаю, и я обуваюсь в тишине. Сумочку тоже забираю в тишине. И свой легкий тренч. Слышно только эхо от моих неловких телодвижений, как вдруг…

- Ты злишься.

Это не вопрос. На мгновение замираю, потом смотрю на него и поднимаю брови.

- Что?

- Говорю, ты злишься. За то, что я сказал. Или мне показалось?

Тебе совершенно точно показалось. Издаю смешок, выправив волосы из-под своего плаща.

Хлопок дверью.

Я так устала, что мне сейчас совершенно не хочется притворяться. Ну, и вообще. С ним мне никогда не хочется притворяться…

- Если ты о том, злюсь ли я по поводу упоминания его имени — нет.

- Нет?

- Нет.

- Тогда на что? - чуть щурится.

Пытливый…

Да, это я тоже в нем давно приметила. Эмиль — пытливый. И это может иногда раздражать, но в целом…мне нравится. Я сама бываю такой…

- На извинения.

- Ты злишься…ха! - улыбается он, - Первая женщина на моей памяти, которая злится из-за извинений. Потрясающе…

- Ну, можешь записать меня во что-то необычное, если так угодно, но это дико раздражает. Будто я хрустальная ваза! А это не так! Да, в моей жизни был брак. Да, он закончился очень плохо, и воспоминания об этом не доставляют мне удовольствия, но я пережила все и пошла дальше. А меня как будто каждый раз заставляют и дальше страдать…

Мы замолкаем. Речь у меня выходит чрезмерно пылкой, будто Эмиль сейчас за всех извиняющихся огребает, и я прикусываю язык. Смотрю ему в глаза, краснею.

Замечательно…

Теперь я заслужила ментальный удар по лбу ладонью только уже в свою сторону. Какой же стыд…

- Прости, - прячу глаза в изучении носков своих туфель, - Просто…накопилось. Я не хотела быть грубой.

- Ты и не была.

Снова на него смотрю, а он снова улыбается…

Такой теплый…

- Ладно, пошли.

- Куда?

- Как куда? В мою машину, я тебя отвезу.

- Но…

- Давай только без этого, ага? - Эмиль разминает шею и устало щелкает языком, - Твоя тачка встала. Завтра я позвоню кое-кому, ее заберут и проверят, но это будет завтра. Сейчас…

- Я могу заказать такси.

Он опускает на меня не менее усталый взгляд. Ленивый такой, я бы сказала…

Сексуальный — подумала, но не признала и не признаю никогда.

- Кира, ты только что отстояла свою независимость, поэтому я, как человек, уважающий твое мнение, вот что тебе отвечу. Либо ты сама сядешь в машину, и мы спокойно поедем до твоего дома, либо я тебя в нее затащу. Забыла? Ты же не хочешь быть хрустальной вазой. Ты ей и не будешь. Как равную закину на плечо и пронесу по парковке. Вот веселья будет охране…

Из груди вырывается смешок. Это действительно было бы забавно. Драться и орать я умею. Научили.

- Ты не обязан, - говорю тихо, - Крис будет ждать тебя и…

- И ничего страшного. Я позвоню ей из машины, уверен, она не будет против. Пошли, пожалуйста. Не заставляй меня применять силу.

Он разворачивается и чеканит шаг до своей машины, потому что знает, что я пойду. Я же разумная.

Ну…да.

Приятно в моменте такую вот заботу ощутить, но по факту все перевернулось с ног на голову. В который раз я получила прекрасный урок, что свои иллюзии лучше держать под контролем.

Ну да. Так он и питает ко мне какие-то чувства…разумеется.

Какая же я все-таки идиотка. Нет, серьезно. И не хочется, но колется…

Пора с этим что-то делать.

Пора.

Это просто еще один сигнал светофора, который говорит об опасности: я сижу рядом с ним, мечтаю втайне и сама себя загоняю в ловушку…

Сейчас

Здесь, вдали от Москвы, звезды горят особенно ярко. Так всегда и бывает, если честно: там где нет небоскребов, там где нет ничего, что может тебя отвлечь — они всегда горят слишком ярко.

Смотрю на небо. Лежа в своей постели, я обнимаю старого зайку, которого мне купил дедушка на мой десятый день рождения, и смотрю на созвездия. Наверно. Я не сильно разбираюсь в них. Могу, конечно, Большую и Малую Медведицу найти, и на этом, как говорится, мои полномочия — все.

Но я не ищу их.

И не о них вообще думаю…

Я очень хорошо помню тот день. В который раз он упал на дно копилочки с доказательствами его ко мне отношения, и мне тогда пришли такие правильные мысли в голову! Надо было увольняться. Серьезно. Надо было сделать это сразу, когда я поняла, что влюбилась в него, но я не сделал. И потом не сделала. Даже после той ночи я подумала, а потом ничего не сделала.

Он же был для меня…такой же далекой, холодной звездой на темном небе, которое я с детства помнила! Светила манят, ты лежишь и любуешься, но всегда понимаешь, что это твой максимум. Смотреть издалека.

Ты никогда не станешь ближе.

А я этого и не хотела. Серьезно. Конечно, бывало, что на меня накатывали совсем смелые фантазии, но они были скорее…иными. Я представляла себе, что мы с Эмилем совершенно другие люди из совершенно других вселенных. У нас не было Саши или Кристины. Не было прошлого, связей, общей компании. Мы просто встретились однажды…не знаю, в какой-нибудь кофейне, и влюбились. Пусть звучит сопливо, но, согласитесь, это не делает мои слова менее прекрасными.

Потому что у нас бы получилось.

Правда, получилось.

Мы с ним похожи; мы хорошо ладим и понимаем друг друга. У нас был классный секс…господи! У нас могло бы что-то получиться, но не здесь. Не в этой реальности, где все слишком сложно.

Быстро стираю слезы и закрываю глаза, чтобы не видеть звезд. Он для меня где-то между ними горит, и я в курсе, что так делать нельзя, но как не делать, тоже не поняла. Все случилось само. Настолько естественно, что по коже пробегают мурашки.

Может быть, мне действительно нужно было уволиться?…тогда я бы…нет, стоп. Что такое говорю? Если бы я уволилась, то…

На губах появляется нежная улыбка, а ладонь ложится на живот. Там еще нет ничего, но я уже чувствую слишком много. Внутри меня растет маленькая жизнь, которая получилось именно из-за того, что я не смогла решиться и уйти.

А вдруг это значит, что все было правильно?

Нет и да одновременно. Да…если так думать, то фраза о жизни в разных оттенках, а не только в черном и белом, начинает играть совершенно иначе. Раньше я в нее не особо верила, если честно. Есть мораль, и нужно держаться светлой стороны, а тут…

Вот так.

И бывает же?

Разве я могу жалеть? Должна, может быть, но не получается.

У меня будет ребенок…

Ха, так забавно. Взглядом обхожу всю свою комнату, в которой что-то менялось, исключительно если я хотела это изменить. Например, только полгода назад я самолично собрала все игрушки и отнесла их на благотворительность. А еще на пару месяцев раньше, сама влезла на стремянку и сняла все свои любимые плакаты. Мама мою спальню не трогала. Она скучала? Конечно, скучала, просто дело в другом. Она давала мне пространство решить, когда я сама буду готова повзрослеть. Не давила. И это, пожалуй, самый явный признак ее любви — дать мне самой решить, как будет лучше.

Бабуля правду говорила. Сон лечит. Вот я поспала, и уже не так страшно дальше как-то двигаться…

Мы поговорим с ней, обязательно. Мама будет злиться, но она меня не бросит — тоже обязательно. Все будет хорошо.

Я подхожу к окну, аккуратно провожу пальчиками по ровной стопке книг, а потом смотрю на небо. Здесь звезды горят так ярко, что иногда они похожи на софиты, потому что здесь есть только звезды. Тебя не отвлекают огни, небоскребы, твердые перспективы или любая другая хрень.

Мне нравится.

Для меня всегда любовь именно такой и была. Во-первых, относится к своему человеку, как к звезде. А во-вторых, не видеть никого вокруг, кроме его света.

Подкладываю руку под голову и грустно улыбаюсь.

Да…это и есть любовь. Так что ничего страшного. Мой ребенок родится в любви, а не из-за каких-то других обстоятельств. Просто не во взаимной. В односторонней. В моей.

Вдруг мне в глаза ударяет свет, который заставляет зажмуриться. Я морщусь, недовольно хмурю носик, а потом цыкаю.

- Какого черта?

У кого-то слишком яркие фары и…

Стоп.

Резко распахиваю глаза и подаюсь к окну ближе, прилипая к нему буквально всем телом.

Вижу…

Распахнутые ворота, Ваську, который крутится возле них…точнее, он явно крутился, но сейчас нет. Он стоит посередине, чешет затылок и смотрит перед собой. На машину, которую я узнаю из тысячи. Ту самую тачку, которую ждали в Москве целых полгода, ведь в ней все делалось под заказ и по желанию будущего владельца, а он…

А он…

До меня доносится хлопок двери. Потом, кажется, я слышу шаги, которые раздаются будто бы за моей спиной, а потом улавливаю голос.

Я не слышу, что он говорит, но у меня все нутро скукоживается и покрывается мурашками.

Это точно он. Тут другого варианта просто нет! Это он! Явление звезды в народ…сука!