На краю могилы

ГЛАВА 22

Менчерес ничего не сказал, когда позже я появилась вместе с Владом. Если он и догадывался о разыгравшейся драме, то держал это при себе. Моя мать и Дэниз уже прибыли. Я видела их самолёт, круживший над головой, пока я спускалась с обрыва на твёрдую землю.

Крик заставил мою голову подняться, когда мы подходили к дому. Менчерес закрыл глаза и тряхнул головой. Он стоял снаружи, ожидая моего возвращения.

"Они только что узнали о его смерти," объяснил он.

"Вам необходимо поговорить со мной?"

Менчерес моргнул от моего сдержанного тона. "Думал, для начала ты хотела бы увидеться с матерью?"

"Нет, давайте поговорим сейчас."

Влад вежливо поклонился. "Я оставлю вас наедине," сказал он и вошёл.

Менчерес рассматривал меня таким же оценивающим взглядом, как и я его. Никто из нас не двигался. Наконец, он прервал тишину.

"Я использовал свою силу, чтобы попытаться найти тело Кости. На какое-то мгновение мне удалось увидеть его, съёжившегося в состоянии истинной смерти, с ножом в груди."

Образ сокрушил меня сильнее пушечного ядра. Всё, что я могла сделать — это не впасть в истерику как, если верить ушам, сделала Анетт. Мои ногти впились в ладони, в то время как я беспощадно давила горе.

"Вы знаете, где это?" В конечном итоге, я смогу забрать его домой. Если я не могу ничего больше, то сделаю хоть это.

"Нет. Я сразу же после этого упустил образ. Думаю, Патра использовала блокирующее заклинание. Она использовала его прежде, чтоб скрыть от меня своё местоположение. Конечно же, я попытаюсь снова."

"Спасибо."

Это было первое искреннее, благодарное слово, сказанное мной ему. Менчерес не улыбнулся, но часть напряжённости исчезла с его лица.

"Моим долгом и желанием является попрощаться с Кости так, как он этого заслуживает."

Какое-то время после этого мы молчали. Наконец, Менчерес снова заговорил.

"По распоряжению, оставленному им при жизни, Кости всё завещал тебе. Теперь ты — Мастер его линии и со-Мастер моей. Я поклялся на крови чтить заключённый с ним союз, так что на моей крови я клянусь чтить его и с тобой, как он пожелал."

Ком встал в моём горле, и это тоже было отброшено мною вместе со всеми эмоциями, которых я не могла себе позволить. В ответ я кивнула.

"Если это то, чего он хотел от меня, я это сделаю."

Тогда Менчерес улыбнулся. "Он бы гордился тобой, Кэт."

Слабая, отчаянная улыбка растянула мои губы. "Это всё, что мне остаётся."

Изнутри слышались звуки погрома. Я расправила плечи. "Что-то ещё? Мне нужно повидать Анетт. Звучит так, будто она чувствует себя как и я."

"Остальное подождёт. Иди. Позаботься о его людях."

Несмотря на мою ревность, большую недоброжелательность по отношению к ней, пытающейся расстроить мои отношения, и откровенную зависть проведенным ею с Кости годам, когда я увидела Анетт, мне захотелось её утешить. Если кто-то и чувствовал в точности то же, что и я, то это была она.

"Подойди, Анетт."

Я приняла её из рук Яна и Спейда. Оба они удерживали её, либо для удобства, либо для того, чтобы помешать ей разбить ещё что-то. Вокруг неё уже было несколько сломанных предметов. Розовые слёзы потоками текли из её глаз, приводя её в несомненно ужасный вид.

"Отпусти меня," визжала она Спейду. "Как ты не поймёшь, что я не хочу продолжать своё существование без Криспина!"

Ох, как я её понимала. Однако, Влад был прав. Кости заслуживает отмщения, и я должна была проконтролировать, что оно свершится.

Я схватила Анетт за голову.

“Ты будешь жить, потому что ты должна это Кости. Надежда Патры в том что его смерть значит что она насадила нас на крючек, но мы собираемся показать ей, что она сделала самую большую ошибку в своей жизни. Давай, Аннетт. Порадуй Кости тем, что он сделал тебя вампиром столетия назад — и его враги почувствовали ужас из этого.”

Темные розовые полосы продолжали лить вниз со щеки Аннетт, но ее рот сжался в твердую линию. Я наблюдала как черты ее лица изменяются от искривленного обезображенного горя к стальному, собранному лицу женщины, которая испытала свой предел возможного, чтобы разрушить мои взаимоотношения, когда мы встретились.

Она наотмашь ударила себя по щекам и поднялась на ноги.

Они будут уничтожены, пообещал ей мой взгляд.

Ещё бы они не были, ответил её.

Затем она поразила меня, упав на колени, её взлохмаченная голова склонилась. "Криспин сказал мне, что нарекает тебя Мастером его линии, если с ним что-то случится, поэтому здесь и сейчас, я заверяю тебя в моей преданности."

Я не была к этому готова. Затем остальные члены линии Кости последовали этому примеру, и даже Тейт встал на колени.

Спейд придвинулся ко мне, но не встал на колени, так как был основателем собственной линии. Вместо этого он опустил голову и поцеловал моё обручальное кольцо.

"Я буду на твоей стороне, Кэт, ради своего друга, который бы ожидал от меня не менее этого."

Я хотела сказать что-нибудь перед лицом всего этого, но мое горло сдавило. Родни пробормотал похожие слова и также поцеловал тот блестящий красный камень. Ян удивил меня следующим, последовав их примеру. Я сдерживалась из последних сил, сопротивляясь душившим меня слезам. Не смей плакать, твердила я себе. Не смей.

После того, как все вампиры дали обещание, я прочистила горло.

"Спасибо. Клянусь, что не подорву вашего доверия. Как уже говорил Спейд, Кости бы ожидал не меньшего. Менчерес?"

Он склонил голову. "Да?"

"Что дальше?"

"В ближайшем будущем мы проведём собрание, чтобы принадлежащие кости вампиры формально признали тебя. После этого цель остаётся прежней. Мы в состоянии войны."

"Почему в ближайшем будущем? Есть обязательный период ожидания?"

Менчерес сморщил лоб. "Нет, но в свете такого внезапного трагического события у тебя есть время-"

"Херня. Не собираюсь получать удовольствия, так что не будем брать это в расчёт. Люди Кости станут бесхозными из-за его смерти, и чем дольше они находятся в подвешенном состоянии, тем сильнее становится Патра. Как это можно организовать в кратчайшие сроки?"

Менчерес выглядел застигнутым врасплох. Я проигнорировала это и топнула ногой для пущей убедительности.

"Ну?"

"Завтра ночью. Я сообщу кому следует."

"Тогда завтра ночью."

Вопрос заключался в том, что, во имя Господа, я должна была с собой делать до этого времени.

После нескольких комментариев, что я не спала, я пошла наверх в одну из спален только для того, чтобы заткнуть их. Но как только я растянулась на кровати и почувствовала зияющую пустоту рядом со мной, я бросила все и пошла в ванную комнату вместо этого. В течение двух часов я сидела в ванне, безразличная ко всему. (

Менчерес был в дверях, когда я вышла из ванной. "У меня кое-что есть для тебя," сказал он и протянул небольшую квадратную шкатулку из древнего резного дерева.

"Что это?"

"Кости дал мне это несколько месяцев назад, чтобы я передал это тебе в том случае, если с ним что-то случится."

"Положи на кровать." Мой голос дребезжал. Я боялась взять это, потому что мои руки стали дрожать. "И уходи."

Он сделал, как я просила, и в комнате осталась я одна с коробкой. У меня ушло более двадцати минут на то, чтобы решиться открыть её, и я подавила рыдания.

В подкладку коробки были вставлены фотографии. На первой были изображены мы, прошлым летом. Мы были на нашем кресле-качалке, его лицо повёрнуто в профиль, пока он что-то шепчет мне. Что бы это ни было, я улыбалась.

На второй фотографии была я голая, на очень смятой постели, в обнимку с подушкой, лежащая на своей стороне. Мой рот был открыт, и я спала с чувственным, сонным выражением лица. Одна грудь виднелась из-под одеял, как и рыжие кучери у меня между ног. Немного смущённа всем этим, я перевернула её, и заметила надпись на её обратной стороне.

Я сделал её однажды утром. Ты выглядела так привлекательно, что я не смог удержаться. Это заставляет и сейчас меня улыбаться, представляя, как ты покраснела, увидев её.

Придушенный звук вырвался из моего горла при виде знакомого элегантного почерка. Я не могу этого сделать. Было слишком больно, и начала прерывисто, нерегулярно дышать.

Поверх других вещей в коробке лежала сложенная записка, со словами Моей Любимой Жене, написанной на ней.

Моментально буквы расплылись, потому что мои глаза заполнились слезами, которые практически жгли, вытекая.

Что-то во мне знало, что если бы я прочитала то что было в этой записке, мой тонкий эмоциональный контроль распадется, и я сошла бы с ума. Я закрыла коробку и засунула ее под кровать. Занятая, я должна была заставить себя напряженно трудиться. С исковерканным решением я натянула на себя первую пару штанов и топ, которые я нашла, даже не заботясь, сочетались ли они, и почти бегом покинула комнату.

Док поднял голову, когда я вошла в подвал. Он крутил две шестизарядных пушки. Большинство вампиров предпочитают ножи, мечи или другое устаревшее оружие, но Док зациклился на огнестреле. Он никогда с ним не расставался.

"Жница," признал он меня.

"Сколько тебе лет?"

Если он и был удивлён моим внезапным вопросом, то не показал этого. Хотя, так или иначе, я неделю находилась возле Дока, у нас не было долгого разговора.

"Сто шестьдесят, включая годы жизни." У него был приятный южный говор, заставляющий каждое слово звучать более вежливо. Вкратце я задумалась, был ли он с конфедератами или с янки.

Он протянул одну из пушек. "Хочешь испытать её?"

Я пробежала около сорока километров по лесу, организовала два часа одиночного фехтования и множество размышлений о том, что когда-либо будет хорошим для меня. Пушки? А почему бы и нет?

"Твои пушки женского рода?" Взяв одну, спросила я. Её нужно взвести, чтобы зарядить. Мои были полуавтоматическими, или автоматическими, в зависимости от ситуации.

"Потому что, Кэт, женское убеждение всегда самое смертоносное."

Чёрный юмор. При других обстоятельствах я бы его не поняла. Я одним размытым движением повертела пистолет в руке, взвела его и прицелилась. Моим любимым оружием были ножи, но это не значило, что я не умела обращаться с огнестрельным.

"Очень хорошо," заметил он. "С обратной стороны этой стены — только грязь. Как ты стреляешь?"

В ответ я разрядила обойму в указанное место шестью выстрелами, которые прозвучали как один. Док улыбнулся, глядя на треугольник, нарисованный входными отверстиями пуль. Я не вернула пистолет, не зная, сможет ли моё лицо воссоздать то выражение ещё раз.

"Дай мне больше пуль, и я напишу свое имя," сказала я без особого интереса. "А ты?"

Он взял оружие и перезарядил его. Затем он покрутил оба оружия в своих руках со скоростью, за которой мои глаза не могли уследить, подбрасывая их у основания и ловя их, лязгая их вместе в воздушном пространстве, и хлестая их вокруг спины и через ноги. Все время они двигались, делая зрелище, более драматическое со взрывами громкого огня. Он сунул их назад в мои руки прежде, чем шум от выстрелов исчез.

"Ну, как?"

Я смотрела на стену в тридцати метрах от себя и видела шутку. Док использовал мой треугольник, и превратил его в "Э" после "К" и следующую за ними "Т", образованные новыми пулевыми отверстиями. Учитывая, что он проделал это, демонстрируя сногсшибательные трюки, это было очень впечатляюще.

"Ты бы хорошо вписался в мою команду," наконец ответила я. "Мои ребята подумают, что это — самая классная вещь, которую только можно сотворить."

"У нас с законом долгая, запутанная история," произнёс он с сухим удовольствием. "Поэтому я счастливее вдали от него."

"Как Кости дошёл до того, что обратил тебя?"

Выражение лица Дока было спокойным. "Не он. Он мой прародитель. Меня обратила Анетт."

Ох. Теперь я оценила его по-женски, замечая поджарое тело, привлекательно очертаное лицо, карие глаза и зачёсанные назад каштановые волосы. Да, он подходил под любимый типаж Анетт.

"Подходящий."

“Это не было тем, что вы воображаете. В восемнадцатом веке я натолкнулся на четырех мужчин, загоняющих женщину в угол позади салона. Я застрелил двух из них, а другие два убежали. Я не знал, что я не защищал женщину — я только что лишил ее отличной пищи. Однако, Аннетт не забывала мою введенную в заблуждение галантность. Когда я умирал годы спустя, она нашла меня и предложила мне альтернативу. Таким образом я согласился на это.”

Это было настолько похоже на то, что сделал бы Кости, и я обернулась, моргая. Никогда не забывай доброты. Видимо, Анетт это хорошо усвоила.

"Ты не из линии Кости и ты — Мастер, поэтому не подчиняешься больше линии Анетт," рассуждала я вслух. "Так почему же ты здесь?"

Он торжествующе глянул на меня светло-коричневыми глазами. "По той же причине, что и ты. Потому что я не забыл свой долг."