На краю могилы

ГЛАВА 28

Ожидание добивало меня. При других обстоятельствах, проведение большей части моего времени с Кости за закрытыми дверями, было бы для мня каникулами. Но пожирание людей вокруг меня подозрительным взглядом, всякий раз когда мы выходили из спальни не доставляли мне удовольствия расслабиться. И я знала, что для Кости это было еще хуже. По крайней мере у меня не было эмоциональных приложений к тому. кто был предателем.

Сегодня утром за завтраком, Кости повысил ставки. Когда я жевала французский тост, он мимоходом упомянул Зеро, что в Рино должны ощущаться приятные изменения температуры по сравнению с здешней, в Уистлере, Британская Колумбия. Все наши подозреваемые были достаточно близко, чтобы услышать. Тут я подумала, что потеряла ход мыслей. Был ли это Зеро в кухне с мобильным телефоном, или Док в гостиной с пистолетом?

К слову о Доке, он вёл себя странно. Несколько раз мы замечали его ошивающимся возле коридора, где держали Тейта, его пушки были при нём, а сам он пожёвывал не зажжённую сигарету и осматривал всё вокруг с повышенным вниманием. Казалось, он следовал за мной по пятам, бесшумно, словно тень, когда Кости не было рядом. Когда появлялся Кости, он отходил на вежливое, но продуманное расстояние, по-прежнему оставаясь в непосредственной близости.

Это настораживало меня.

Кости не беспокоился о нем, но, как бы то ни было, без необходимости не нарывался на Дока и не показывал, что это его беспокоило. Вместо этого, он улыбался и говорил что-то вроде "Ой, вот ты где, браток," в таком свежем, простом тоне, что едва ли не аплодировала. Может быть через несколько веков, если я проживу так долго, я приобрету такие же хорошие актерские способности.

Тик-Ток и Ратлер, два других подозреваемых, пошли по своим делам в таком веселом расположении духа, что я мысленно поставила их ниже на тотемном столбе. Во всяком случае, они, казалось, чувствовали мой дискомфорт рядом с Доком и пытались увести его каждый раз, когда Кости не был приклеен к моему бедру. Я взяла за привычку носить ножи под своей одеждой, хотя с ними не было достаточно комфортно. С той сверх быстротой, с которой Док обходился с оружием, я бы была напичкана пулями, прежде чем хотя бы получила шанс бросить один.

Вскоре после сообщения Рено, Кости пошел за своим утренним напитком. Я бродила снаружи на крыльце. Вампиры традиционно ненавидели мороз, не имея внутренней системы отопления, которую имел человек. Менчерес выбрал отсиживание в канадских горах в декабре не по собственной прихоти. Он знал, что это место немертвые обычно избегают. В это время года, Флорида была полна посетителей без пульса. Куда не плюнь, всюду натолкнетесь на кого-то без сердцебиения.

Я почувствовала легкую тревогу, когда увидела одинокую фигуру в деревьях как раз слева от того места, где была я на изогнутом крыльце. Я тут же узнала эту фигуру. Высокий, худой и смертоносный. Что-то блеснуло, и внезапный холод, который я почувствовала, заставил воздух снаружи казаться в сравнении с ним мягким. Это было отражение солнца от металла.

Без очевидной спешки, я повернулась и направилась к двери, сосредоточив всю волю на то, чтобы не допустить ускорения пульса. Такой звук для вампира все равно что крик от страха. Пока я шла, я задумалась, смогу ли я уклониться от пуль достаточно быстро, чтобы избежать попадания в какие бы то ни было жизненно важные органы. Но скорее всего, Док будет целится мне в голову. Зачем ему целиться в что-то другое?

Дверь отворилась прежде, чем я дошла до неё, и с моей стороны дверного проёма возник Влад, как раз на пути любых встречных выстрелов. Не припомню, когда ещё я была столь рада его видеть.

Спасибо, послала я ему, воздержавшись от последнего взгляда через плечо, хотя мне этого хотелось.

"Снаружи подмораживает," сказал он, насмешливо скривив губы. "Замёрзнешь насмерть."

"Держись от Дока подальше, Котенок", начал Кости, как только мы оказались в нашей комнате и я рассказала ему, что произошло.

"Ты должен просто схватить его и выпытать всё, что он знает," прошептала я, злясь на себя за то, что выставила себя прекрасной мишенью.

"Да, ну, это заняло бы больше времени, чтобы пытками вытрясти это из него, чем быть терпеливым и ждать пока он сам проболтается," сказал Кости с обдуманной угрозой. "Поверь мне, если бы это был вопрос предпочтений, ты знаешь мой ответ.

Да, у меня есть очень хорошая идея. Если у меня не разыгралось воображение, то я была уверена, что он мог бы организовать демонстрацию для того, чтобы это впечаталось в мою память. Всякий раз, когда мы покидали эту комнату, он представлял свою маску веселого забвения во всей красе. Оказавшись внутри, он шарахался от Кости как от прокаженного. Он тер висок почти с нетерпением. Однако каким бы головорезом он ни был со мной, безусловно это было хуже для него же самого.

"Ты должно быть сходишь с ума, желая хотя бы минуту покоя и тишины,"- сказала я." Я имею ввиду, что для тебя никогда не бывает тихо, правда? Или ты слышишь шум от людей которые тебя окружают, или загаженный грохот в моей голове".

Он улыбнулся с оттенком горечи.

"Не волнуйся, любимая. Я уже получил немного полной тишины не так давно. И заплатил за неё чрезмерно высокую цену, если тебе интересно."

Он сел в кресло с высокой спинкой, стоящее возле кровати. Красный бархат, красное дерево, позолоченная резьба — вероятно, подлинный Людовик Восемнадцатый. Кости хорошо в нём смотрелся, так же красиво и изящно сложенный.

Я села на пол и положила голову ему на ноги. "Это не твоя вина," сказала я мягко и вслух, чтобы он мог услышать и слова, и интонацию.

Он вздохнул. "В таком случае, чья она, Котёнок?"

Все, что я могла бы ответить просто вылетело из моей головы. Кости повалил меня на ковер и накрыл меня прежде, чем мое сердце издало хотя бы один удар. Нет, это произошло не от переизбытка страсти. А из-за внезапной вспышки выстрелов.

Он потащил меня в ванную, рявкнув перед этим, "Оставайся здесь", и исчез в расплывшемся пятне. Его быстрота на самом деле заставила меня дрожать с секунду, прежде чем я проигнорировала его указания и последовала за ним. Ни в коем случае я не стану отсиживаться в ванной и надеяться на лучшее. Док использует только серебряные пули. Это будет столь же опасно для Кости, как и для меня.

Не утруждая себя спуском по лестнице, я перепрыгнула три этажа вниз и последовала по направлению за другими проносящимися телами, не говоря уже о шуме. Пролетел еще один ряд пуль, слишком быстро для меня, чтобы посчитать, сопровождающихся выстрелами, которые оторвали мои ноги от земли, и я нырнула вперед. Шум шел из подвала ниже, и голос, который издавал крики, был голос Тейта.

Я пронеслась мимо других вампиров, мчащихся по узкому коридору, и проникла через разрушенную дверь, мчась прямо на человека, который поднял нож, когда я врезалась в него. Сила моей скорости откинула нас обоих на стену сделанную из бетона. Прежде чем я позволила себе подумать, я вонзила один из моих серебряных ножей в фигуру, карабкающуюся прочь. У меня не было времени подумать, какую его часть я пронзила, или какого черта он не Док, потому что он выдергивался. Также быстро мои ноги были вытащены, и меня выдернули из новой дыры в стене.

Сквозь панические вопли Тейта: "Кэт! Кэт!" я слышала холодный голос Влада.

"Ты держал взаперти не того человека, Кости, и обязан Кэт своей жизнью."

"Котенок, ты в порядке?"

Кости и Док схватились таким образом, что я потеряла дар речи. Или, может быть, всему виной было это запоздалое головокружение от столкновения моей головы с монолитным бетоном. Я ощутила немного крови из моего лба и взялась за руку Спейда, который помог мне встать на ноги. Небольшая комната была плечом к плечу с людьми.

"Я в порядке" выдавила я. "Он собирался заколоть тебя."

"Нет, Док собирался снова подстрелить Рэттлера, не так ли, приятель?"

Кости спросил с ласковой угрозой, когда он крепче его сжал. Я вздрогнула и инстинктивно выпрямила свой позвоночник. Док не мог: он согнулся в противоположном углу. Кости сложил его как двусторонний бутерброд.

"Кости!" Он поднял глаза от резкости моего тона. "Рэттлер собирался ранить тебя."

"Она права," сказал Тейт, натягивая кандалы. "Он нанес удар Аннет, она в порядке?"

"Она у меня: " ответил Менчересс с наружной стороны решетки. "Зеро, сходи за людьми. Ей нужна кровь. Аннет, не шевелись. Будет больно…"

На фоне остального шума ее низкий, болезненный голос глубоко трогал. Это была неясная речь, но слышимая, и все замолчали, тогда ее слова стали ясны.

"… Криспин… это был Рэттлер…а-а! Господи, это мучительно… Док выстрелил в него… когда тот ударил меня… чертов клинок еще там, Менчерес, я не могу вынести это, чтобы посмотреть… "

Кости выпустил Дока. Влад держал Рэттлера крепкой хваткой, одна рука была на серебряном ноже, что я засадила ему в грудь, который находился очень близко его сердцу. Кости проталкивался через людей в ограниченном пространстве, пока не оказался в коридоре, стоя на коленях перед съежившейся фигурой Аннет.

Не двигайся, сладкая," сказал он с успокоительной интонацией, как ребенку. " Вот, чувствуеш мою руку? Все почти закончилось, сожми её покрепче…"

С аккуратной деликатностью, Менчерес потянул нечестивого вида серебряный нож из груди. Лазерный луч должен был быть неспокойным. Причина его осторожности была очевидна — она была проткнута прямо в сердце и любые движения прикончили бы ее. Я задерживала дыхание, пока не был преодолен последний дюйм груди, потому что несмотря ни на что, я восхищалась Аннет. Когда нож был вынут, и она вскрикнула от боли, садясь, я снова вдохнула. Казалось, что тоже сделали даже те, кто не дышит.

Зеро вернулся, ведя под мышкой подростка с широко раскрытыми глазами. Кости передвинулся, чтобы молодой человек мог расположиться рядом с ней, и в следующий момент Аннет прильнула ртом к нему. Ее рука все еще была переплетена с рукой Кости, и он поднес ее к губам, прежде чем оставить ее, и встал с мрачным намерением.

Док также сейчас стоял, его позвоночник уже исцелился в этот промежуток времени. Он подошел к Аннет, которая только что выпустила подростка с последним облизыванием ее губ. Зеро поддержал его, когда тот рванулся прочь. Я надеялась, что они имели хороший запас железосодержащих таблеток здесь.

Док выпрямился и его спина издала слышимый хруст.

"Думаю последний из позвонков стал на место. Кости, не пытайся опять играть со мной в мануального терапевта. В конце концов, я единственный профессионал в этой комнате с медицинским сертификатом."

"Ты был чертовым стоматологом, и хреновым, как я слышал. Тем не менее, ты без сомнения, самый быстрый стрелок, которого я видел где бы то ни было в какой-либо эпохе, и я буду благодарен тебе до конца моих дней." Затем Кости посмотрел на Влада. "Вытащишь этот нож из Рэттлера только тогда, когда моя жена будет вне пределах его досягаемости." Спейду он просто сказал: "Освободи Тейта."

Теперь, когда Спейд освобождал Тейта от оков, лязг железа был единственным звуком. После того, как освободился, Тейт выпрямился в той же манере, что и Док, только с гораздо меньшей любезностью за грубое обращение с ним.

"Говорил же тебе, что это не я."

"Я знал, что ты подозреваешь меня," сказал Док. "Извини, если я заставил тебя чувствовать себя не комфортно сегодня утром, Кэт, но Рэттлер прятался за домом следя за тобой. Он знал, что я видел его, и это довело его до отчаяния. Я последовал за ним сюда как раз вовремя, чтобы увидеть как он наносит удар Аннет. По крайней мере, мои пули удержали его от того, чтобы прикончить ее.

Кости положил руку на плече Дока. “Забери Аннетт отсюда, и еще раз, я глубоко тебе благодарен."

После того, как они оба ушли, Кости обратился к Владу с холодной улыбкой. "Пожалуй стоит заполнить это вакантное место на стене, не так ли?"

Появилась соответствующая улыбка на устах бывшего князя, когда они приковали Рэттлера в те же кандалы, которые удерживали Тэйта.

"Ты должно быть голоден", сказала я Тейту, который пошел в мою сторону, как только был освобожден. "Здесь еды полно, поверь мне. Пусть кто-нибудь покажет тебе."

Тейт потер руки, будто до сих пор чувствовал те кандалы, въедающиеся в них. "Это подождет. У тебя рана на голове кровоточит."

" Я о ней позабочусь."

Связав Рэттлера, Кости подойшел ко мне, прижавшись губами к ране у моей короны.

“Ты, возможно, расколола свой череп как яйцо, разбив о ту стену, уже не говоря о риске быть застреленной. Тупоголовая женщина, по крайней мере оказалось, что твое упорство хорошо защищено толстым слоем кости. Благодарить ли мне тебя за твое опрометчивое игнорирование моего приказа остаться наверху?”

"Нет," сказала я с лёгкой улыбкой.

Кости поставил меня обратно, вытягивая нож из штанов. "Я буду. Обещаю."

Он порезал ладонь и положил её на мою голову. Кожа начала покалывать, и в одно мгновение рана зажила. Он чмокнул меня и отпустил, затем повернулся к вампиру, который был в центре внимания.

"Почему?"

Вопрос был задан с нотками угрозы наказания и болью от предательства. Раттлел потупил взгляд.

Спейд настолько сильно ударил Раттера локтем в грудь, что половина руки в ней изчезла.

— Тебе задали вопрос, Уолтер!

Уолтер, он же Раттлер кричал от боли даже тогда, когда Кости положил руку на Спэйда.

"Все нормально, приятель. У него будет шанс сознаться во всем даже без кровопотери." Потом он обратился к Раттеру с гораздо низким тоном.

“Ты знаешь, как это делается. Независимо от того, каким храбрым ты себя мнишь, каждый ломается в конечном счете. Поэтому ты или подробно рассказываешь когда, почему, и как ты вступил в компанию к Патре со всеми твоими конечностями и кожей, присоединенными … или с новыми частями, отрастающими с такой же скоростью, с какой мы сможем отрывать их.”

На этот раз подобное мрачное заявление не заполняло меня ни малейшим граммом сострадания. Это было все, что я могла сделать, чтобы не кинуться на Рэтлера и начать разрывать его на части только для явного удовольствия от этого.

"Это было из-за денег?" шипела я. "Всё, что она обещала — золото и славу? Если это так, то ты просто жадный?"

"Мне плевать на деньги." Не понятно, к кому из нас с Кости он обращался; Рэттлер смотрел на нас обоих. "Я сделал то, что сделал, ради любви."

"Ради любви?" переспросила я. "Ты влюблён в Патру? Тогда ты тупой, как вы%банная дырка от жопы."

"Не в Патру. В Вивьенн."

"Патра убила Вивьенн, зачем ты-" начал Кости и замолк. Он покачал головой со звуком, который был слишком бездушным, чтобы называться смехом.

"Ааа, понял. Всё это время? Ты мне сказал, что Вивьенн была убита несколько месяцев назад. Я горевал вместе с тобой, мерзавец, и всё это время ты выжидал, когда тебе подвернётся шанс!"

Все стало на свои места. Я вспомнила взрыв в доме Менчереса, вызванный вампирами, которые превратили себя в ходячие бомбы и все ради тех, кого Патра похитила заранее. Оказывается, Патра сделала то же самое с Рэтлером, похищая кого — то, кого он любил, чтобы заставить его предать Кости. Каким действительно мерзким человеком была Патра. Если такое возможно, я возненавидела ее еще больше.

"Как ты узнал, что Вивьенн до сих пор жива?" спросил Кости.

Казалось, Рэттлеру ещё больнее, чем было тогда, когда Спейд избил его.

"Потому что каждую неделю Патра звонила мне… и давала послушать её крики."

Кости стал вышагивать короткими, мелкими шагами.

“Я только сказал ей о поезде,” продолжал Рэтлер. “Я не имею никакого отношения к нападениям на твою жену. Ранее я собирался схватить Кэт и угрожать убить ее, если ты не убил бы себя на моих глазах, но Док видел меня, и я знал, что он застрелит меня прежде, чем я смогу захватить ее. Поэтому я пришел туда, где ты держал другого единственного человека ради которого Жница подвергнет себя опасности, но я проиграл. Я знаю, что ты накажешь меня как пример, но все же я прошу …”

"Как ты смеешь о чём-либо меня просить?" Резко.

"Я не уповаю на мягкость. Я знаю, какая участь меня ждёт, но прежде, чем ты это сделаешь… Кости, родитель мой, прошу тебя простить меня."

Кости остановился. Повисла тишина. Затем он встал напротив Рэттлера.

"В 1867-м я стал твоим другом. Пять лет спустя я обратил тебя, и как называется худшая вещь, которую ты сделал за свою бытность вампиром?"

Рэттлер отвёл взгляд. "Измена своему родителю."

"Правильно. Ты совершил худший из всех возможных в глазах нашего народа поступков, и ещё просишь у меня прощения. Знаешь, что я тебе на это скажу, Вольтер Танненбаум?"

Кости все еще заканчивал, и это должно было стать моим предупреждением. Возможно это были последствия того, что я пробила головой твердый бетон, которые замедлили меня, или, возможно, он двигался слишком быстро, обгоняя даже Спейда и Влада, поскольку они пробовали блокировать его.

"Ты его получил."

Нож, которым он рассёк свою ладонь, по-прежнему был в его руке. В ожесточённом провороте он вошёл в сердце Рэттлера, пока Кости произносил те слова.

На долю секунды их глаза встретились, я бесполезно повисла на руке Кости и крики протеста, доносящиеся от зрителей, затем я поклялась бы, что видела улыбку Рэтлера. Она умерла в следующий момент вместе с ним. Его тело резко упало, и на моих глазах его кожа начала увядать.

"Зачем, Кости?"

Теперь я была той, кто задал ему этот вызывающий вопрос. Он повернулся ко мне лицом.

"Затем, что на его месте я бы поступил так же, и теперь у него есть моё прощение."

В неудобный момент повисшего молчания я заговорила. "А моего — нет."

Только боль в его голосе не дала мне закричать на него. Вместо этого, как раз в его манере, я стала спокойнее.

“Я слышала, как сука смеется, когда она сказала мне, что убила тебя. Затем видела ее лицо, когда она благодарила меня за то, что все это моя ошибка. Разве я не достойна какого-нибудь возмездия? Разве моя рана не кровоточит наравне с Рэтлером? Это, возможно, было милосердно, но это было неправильно, Кости. Ты учил меня этому. Независимо от того, насколько ты сочувствовал Рэтлеру, ты не должен был убить его. Я отдала тебе Макса. Ты должен был дать мне Рэтлера.”

И с этими словами я покинула тесную комнатку, другие вампиры расступились, давая мне пройти.