На пятьдесят оттенков светлее

Глава 17

— Мистер Родригес, что случилось? — мой голос стал хриплый и тихий. Рэй. Дорогой Рэй. Мой папа.

— Он попал в аварию.

— Хорошо, я приеду… Я приеду сейчас же. — Адреналин затопил мой кровоток, оставляя панику в жилах. Мне нечем дышать.

— Они перевезли его в Портленд.

Портленд? Что, черт возьми, он делает в Портленде?

— Они отправили его самолетом, Ана. Я сейчас отправляюсь туда же. «Университет здоровья и науки Орегона». Ох, Ана, я не видел машины. Я еще не видел ее… — Его голос ломается.

— Мистер Родригес — нет!

— Я увижу тебя там. — Мистер Родригес задыхается и линия обрывается.

Темный страх хватает меня за горло, подавляя меня. Рэй. Нет. Нет. Я глубоко вздыхаю, поднимаю трубку и звоню Роучу. Он отвечает на втором гудке.

— Ана?

— Джерри. Мой отец…

— Ана, что случилось?

Я объясняю, делая паузы только, чтобы дышать.

— Иди. Конечно, ты должна идти. Надеюсь, все будет в порядке с твоим папой.

— Спасибо. Я буду держать Вас в курсе. — Неосторожно я кидаю трубку, но сейчас меня это заботит меньше всего.

— Ханна! — Я звоню, зная о беспокойстве в своем голосе. Спустя несколько секунд ее голова появляется в двери, она видит, что я укладываю свою сумку и хватаю бумаги набивая их в мой портфель.

— Да, Ана? — хмурится она.

— Мой отец попал в аварию. Я должна идти.

— О, Боже!

— Отмени все мои встречи на сегодня. И в понедельник. Закончите подготовку электронной книги для презентации — примечания находятся в общем файле. Пусть Кортни поможет, если нужно.

— Конечно, — шепчет Ханна, — Я надеюсь с ним все будет хорошо. Не беспокойтесь ни о чем. Мы как-нибудь справимся.

— Мой Блэкберри со мной.

Беспокойство, запечатленное на ее зажатом руками бледном лице, является почти моей гибелью.

Папочка.

Я хватаю свой жакет, сумочку и портфель.

— Я позвоню, если что-то будет нужно.

— Конечно. Удачи, Ана. Надеюсь, с ним все в порядке.

Я дарю ей слабую натянутую улыбку, сражаясь, чтобы сохранить самообладание, и выхожу из офиса. Я сильно стараюсь не бежать по дороге на ресепшен.

Сойер вскакивает на ноги при моем приближении.

— Миссис Грей? — спрашивает он, перепуганный моим внезапным появлением.

— Мы едем в Портленд — сейчас же.

— Хорошо, мэм, — говорит он хмурясь, но открывает дверь.

Движение — это хорошо.

— Миссис Грей, — спрашивает Сойер, пока мы мчимся к автостоянке. — Я могу спросить, почему мы совершаем эту незапланированную поездку?

— Мой отец. С ним произошел несчастный случай.

— Ясно. Мистер Грей знает?

— Я позвоню ему из машины.

Сойер кивает и открывает дверь «Ауди». Я залезаю внутрь. Дрожащими руками я достаю Блэкберри и набираю Кристиана.

— Миссис Грей. — Голос Андреа по-деловому сухой.

— Кристиан рядом? — Выдыхаю я.

— Эм. Он где-то в здании, мэм. Он оставил мне телефон, что бы я принимала звонки.

Я тяжело разочарованно вздохнула.

— Вы можете сказать ему, что я звонила, и, что я должна поговорить с ним? Это срочно.

— Я могу попробовать найти его. У него есть привычка прогуливаться иногда.

— Просто попросите его позвонить мне, пожалуйста, — прошу я, сопротивляясь слезам.

— Конечно, миссис Грей. — Она колеблется. — С вами все в порядке?

— Нет, — шепчу я, не доверяя моему голосу. — Пожалуйста, просто пусть перезвонит мне.

— Да, мэм.

Я кладу трубку. Я не могу больше сдерживать мою тоску. Притянув колени к моей груди, я сворачиваюсь калачиком на заднем сиденье, и непрошеные слезы текут по моим щекам.

— Где именно в Портленде, миссис Грей? — мягко спрашивает Сойер.

— «Университет здоровья и науки Орегона», — выдыхаю я. — Большая больница.

Сойер выезжает на улицу и направляется к I-5, пока я тихо причитаю на заднем сиденье автомобиля, бормоча бессловесные молитвы. «Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо. Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо».

Мой телефон звонит, «Your Love Is King» отвлекает меня от моего заклинания.

— Кристиан, — задыхаюсь я.

— Боже, Ана. Что случилось?

— Это Рэй. Он попал в аварию.

— Черт!

— Да. Я еду в Портленд.

— Портленд? Пожалуйста, скажите мне, что Сойер с тобой.

— Да, он за рулем.

— Где Рэй?

— «Университет здоровья и науки Орегона».

Я слышу приглушенный голос на заднем плане.

— Да, Роз, — Кристиан говорит сердито. — Я знаю! Прости, детка — я смогу быть там приблизительно через три часа. У меня есть дело, которое я должен закончить здесь. Я прилечу.

О, дерьмо. «Чарли Танго» вернулся с комиссии в прошлый раз, когда Кристиан управлял им…

— У меня встреча с партнерами из Тайваня. Я не могу ее отменить. Эту встречу мы планировали месяцами.

Почему я ничего не знаю об этом?

— Я буду, как только смогу.

— Хорошо, — шепчу я. Мне хочется сказать, что все хорошо, чтобы он остался в Сиэтле и разобрался со своими делами, но на самом деле я хочу, чтобы он был рядом.

— Малыш, — шепчет он.

— Со мной все будет хорошо, Кристиан. Не торопись. Не мчись. Я не хочу волноваться и за тебя. Будь осторожен и прилетай благополучно.

— Я буду.

— Люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, детка. Я буду с тобой, как только смогу. Пусть Люк будет рядом.

— Хорошо.

— Увидимся позже.

— Пока. — Я кладу трубку, я еще раз обнимаю мои колени. Я ничего не знаю о бизнесе Кристиана. Какого черта он делает с тайваньцами? Я смотрю из окна, в то время как мы подъезжаем к «Боингу» в аэропорту «Филд-Кинг Кантри». Он должен долететь в сохранности. Мой желудок скручивает снова и грозит тошнотой. Рэй и Кристиан. Я не думаю, что мое сердце выдержит это. Откидываясь назад, я начинаю свою молитву снова: «Пожалуйста, пусть с ним все будет в порядке. Пожалуйста, пусть с ним все будет в порядке»…

— Миссис Грей. — Голос Сойера будит меня. — Мы на территории больницы. Мне только нужно найти службу экстренной медицинской помощи.

— Я знаю, где это. — Мой разум возвращает меня обратно в мой последний визит в «Университет здоровья и науки Орегона», когда, на второй день работы, я упала со стремянки в магазине «Клэйтона» и подвернула лодыжку. Я помню Пола Клэйтона, оберегавшем меня, и провалы в памяти.

Сойер доезжает до входа и выпрыгивает из машины, чтобы открыть мою дверь.

— Я пойду припаркуюсь, мэм, и найду вас. Оставьте свой портфель, я принесу его.

— Спасибо, Люк.

Он кивает и я быстро иду на ресепшен, где очень оживленно. Регистратор вежливо улыбается, и в течении нескольких минут говорит куда направлен Рэй, и посылает меня в операционную, которая находится на третьем этаже. Черт!

— Спасибо! — говорю я, пытаясь сосредоточиться на пути к лифтам. Мой желудок сжимается, когда я чуть ли не бегу к ним.

«Пусть с ним все будет хорошо. Пожалуйста, пусть он будет в порядке».

Лифт двигается мучительно медленно, останавливаясь на каждом этаже. Быстрее… Быстрее! Я хочу, чтобы он двигался быстрее, сержусь на людей, заходящих и выходящих и мешающих мне добраться до моего отца. Наконец, двери открываются на третьем этаже, и я мчусь к другой стойке регистрации, здесь работают медсестры в форме военно-морского флота.

— Чем могу вам помочь? — услужливо спрашивает одна медсестра с близоруким пристальным взглядом.

— Мой отец Рэймонд Стил. Он только что был госпитализирован. Он в Операционной-4, Я думаю. — Пока я произношу эти слова, я так надеюсь, чтобы они не оказались правдой.

— Позвольте проверить, мисс Стил.

Я киваю, не потрудившись поправить ее, поскольку она пристально смотрит на монитор.

— Да. Он поступил к нам пару часов назад. Если вы хотите, подождите, я сообщу ему, что вы здесь. Зал ожидания там. — Она указывает на большую белую дверь с услужливой надписью «ЗАЛ ОЖИДАНИЯ», жирным синим шрифтом.

— Как он? — спрашиваю я, пытаясь сохранить спокойствие.

— Вам придется подождать его лечащего врача, чтобы он проинформировать вас, мэм.

— Спасибо, — бормочу я, но внутри я кричу. — «Я хочу знать сейчас!»

Я открываю дверь и оказываюсь в простом, без излишеств, строгом зале ожидания, где уже сидят мистер Родригес и Хосе.

— Ана! — Мистер Родригес дышит с трудом. Его рука в гипсе, щека с одной стороны покрыта синяками. Он в инвалидном кресле, одна его нога тоже в гипсе. Я осторожно обнимаю его.

— Ох, Мистер Родригес, — Рыдаю я.

— Ана, дорогая. — Он гладит мою спину здоровой рукой. — Мне очень жаль, — бормочет он, его хриплый голос ломается.

О, нет.

— Нет, папа, — мягко, но настойчиво говорит Хосе, стоя у меня за спиной. Когда я повернулась, он притягивает меня в свои объятия и удерживает.

— Хосе, — бормочу я. И я больше не могу сдерживаться — вместе со слезами на поверхность вырывается все напряжение, страх и боль, скопившиеся за последние три часа.

— Эй, Ана, не плачь. — Хосе мягко поглаживает мои волосы. Я обнимаю его вокруг шеи и тихонько плачу. Мы стоим так целую вечность, и я так благодарна что мой друг здесь. Мы разделяемся, когда Сойер присоединяется к нам в приемном покое. Мистер Родригес вручает мне платок из коробки, и я вытираю свои слезы.

— Это мистер Сойер. Охранник. — Сойер вежливо кивнул Хосе и мистеру Родригесу и сел с краю.

— Садись, Ана. — Хосе сопровождает меня к одному из виниловых кресел.

— Что произошло? Вы знаете, как он? Что они делают?

Хосе поднимает руки, чтобы остановить шквал вопросов и садится рядом со мной.

— У нас нет никаких новостей. Рэй, папа, и я были на рыбалке в Астории. Нас сбил какой-то глупый чертов пьяница…

Мистер Родригес пытается прервать его, бормоча извинения.

— Успокойся, папа! — резко говорит Хосе. — На мне нет следов, кроме пары синяков на ребрах и я немного оглушен. Папа… ну, папа сломал запястье и лодыжку. Однако автомобиль врезался со стороны пассажира и Рэй…

Ох, нет, нет… Паника снова охватывает меня. Нет, нет, нет. Мое тело бросает в дрожь и озноб, в то время как я представляю что происходит с Рэем.

— Он в операционной. Мы были доставлены в общественную больницу Астории, но они переправили Рэя сюда. Мы не знаем, что они делают. И ждем новостей.

Меня начало трясти.

— Эй, Ана, ты замерзла?

Я киваю. Я в белом топе и черном летнем пиджаке, который не греет. Осторожно, Хосе снимает свою кожаную куртку и укутывает в нее мои плечи.

— Могу я принести чай, мэм? — спрашивает у меня Сойер. Я киваю с благодарностью, и он исчезает из комнаты.

— Почему вы рыбачили в Астории? — спрашиваю я.

Хосе пожимает плечами.

— Предполагалось, что там хорошая рыбалка. Мы хотели устроить мальчишник. Хотели побыть некоторое время с моим стариком, до начала моего последнего учебного года в университете. — Темные глаза Хосе большие и светятся страхом и сожалением.

— Ты тоже, мог бы быть ранен. И мистер Родригес хуже. — Я задыхаюсь при этой мысли. Моя температура тела опускается ниже, и я дрожу еще больше. Хосе берет меня за руку.

— Боже, Ана, ты продрогла.

Мистер Родригес слегка подался вперед и взял мою другую руку в свою здоровую.

— Ана, мне так жаль.

— Мистер Родригес, пожалуйста. Это был несчастный случай. — Мой голос затихает до шепота.

— Называй меня сеньор Хосе, — поправляет он меня. Я едва улыбаюсь ему, потому что это все, что я могу сделать. Я вздрагиваю еще раз.

— Полиция арестовала этого кретина. В семь утра этот парень был пьяный в стельку, — прошипел с отвращением Хосе.

Сойер возвращается, неся бумажный стаканчик с горячей водой и отдельный пакетик. Он знает, как я пью чай! Я удивилась, и обрадовалась возможности отвлечься. Мистер Родригес и Хосе отпускают мои руки, я с благодарностью принимаю стаканчик из рук Сойера.

— Кто-нибудь из вас хочет что-нибудь? — спрашивает Сойер у мистера Родригеса и Хосе. Они оба покачали головами, и Сойер занимает прежнее место в углу. Я опускаю мой пакетик в воду, вынимаю и стряхиваю, затем выбрасываю использованный пакетик в небольшую корзину.

— Ну почему они так долго? — Бормочу я, ни к кому в частности не обращаясь, и отпиваю.

Папочка… «Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо. Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо».

— Мы узнаем все довольно скоро, Ана, — мягко говорит Хосе. Я кивнула и отхлебнула еще. Я сажусь снова рядом с ним. Мы ждем, и ждем. Мистер Родригес, закрыв глаза — молится, я думаю. Хосе держит меня за руку и сжимает ее снова и снова. Я медленно прихлебываю чай. Это не «Twinings», а какой-то дешевый, противный сорт, и его вкус отвратительный.

Я вспоминаю прошлый раз, когда я ждала новостей. В прошлый раз, когда я думала, что все потеряно, когда «Чарли Танго» пропал без вести. Закрывая мои глаза, я возношу тихую молитву о безопасной поездке моего мужа.

Я смотрю на часы — 2:15 дня. Он скоро будет здесь. Мой чай холодный. Тьфу!

Я встаю, прохаживаюсь и снова сажусь. Почему доктор так долго не заходит? Я взяла за руку Хосе и он дал мне обнадеживающее рукопожатие.

«Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо. Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо».

Время идет так медленно.

Внезапно дверь открывается, и мы все смотрим с надеждой. Мой желудок сжимается в узел. Это он и есть?

Кристиан входит. Его лицо темнеет на мгновение, когда он замечает мою руку у Хосе.

— Кристиан! — Я задыхаюсь и подскакиваю, благодаря Бога, что он прибыл благополучно. Затем я завернулась в его руки, его нос в моих волосах, и я вдыхаю его аромат, его теплоту, его любовь. Маленькая часть меня чувствует себя спокойнее, сильнее и жизнерадостнее, потому что он здесь. О, его присутствие успокаивает меня.

— Какие-нибудь новости?

Я качаю головой, не в силах говорить.

— Хосе, — он приветственно кивает.

— Кристиан, это мой отец, синьор Хосе.

— Мистер Родригес. Мы виделись на свадьбе. Вы тоже попали в эту аварию?

Хосе кратко пересказал историю.

— Вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы находиться здесь?

— Мы не хотим быть где-нибудь еще, — говорит мистер Родригес, его голос звучит тихо и звенит от боли. Кристиан кивает. Взяв меня за руку, он усаживает меня, потом садится рядом со мной.

— Ты ела? — спрашивает он.

Я качаю головой.

— Ты голодна?

Я качаю головой.

— Но тебе холодно? — спрашивает он, посмотрев на куртку Хосе.

Я киваю. Он сдвигается в кресле, но благоразумно ничего не говорит.

Дверь опять открывается, и входит молодой врач в ярко-синем халате. Он очень уставший и измученный.

Вся кровь исчезает из моей головы, так как я спотыкаюсь.

— Рэй Стил, — шепчу я, и Кристиан стоит рядом, обняв меня за талию.

— Вы его родственница? — спрашивает врач. Его ярко-голубые глаза почти соответствуют цвету его халата, и при любых других обстоятельствах я нашла бы его привлекательным.

— Я его дочь. Ана.

— Мисс Стил…

— Миссис Грей, — поправляет его Кристиан.

— Прошу прощения, — запинается доктор, и на мгновение я хочу пнуть Кристиана ногой. — Я — доктор Кроу. Ваш отец стабилен, но в критическом состоянии.

Что он имеет в виду? Мои колени подкосились и лишь руки Кристиана позволили мне не упасть на пол.

— Он получил серьезные внутренние повреждения, — говорит доктор Кроу, «в основном, это его мембрана, и нам удалось ее подлатать, но мы не смогли спасти селезенку. К сожалению, произошла остановка сердца во время операции из-за потери крови. Нам удалось запустить сердце снова, но это остается проблемой. Однако, больше всего мы обеспокоены тем, что он получил серьезные ушибы головы, и магнитная томография показывает, что у него опухоль в мозгу. Мы ввели его в кому, чтобы успокоить, пока мы будем контролировать отек мозга.

Повреждение головного мозга? Нет.

— Это стандартная процедура в этих случаях. Пока, мы просто должны ждать и наблюдать.

— И каков прогноз? — спокойно спрашивает Кристиан.

— Мистер Грей, трудно сказать в настоящее время. Возможно, что он полностью восстановиться, но это теперь в руках Бога.

— Сколько времени вы будете держать его в коме?

— Это зависит от того, как его мозг отреагирует. Обычно семьдесят два — девяносто шесть часов.

О,так долго!

— Могу я его увидеть? — Шепчу я.

— Да, вы сможете увидеть его через полчаса. Он был переведен в отделение интенсивной терапии на шестой этаж.

— Спасибо, доктор.

Доктор Кроу кивает, поворачивается и уходит от нас.

— Ну, он жив, — шепчу я Кристиану. И слезы начинают катиться по моему лицу снова.

— Садись, — говорит нежно Кристиан.

— Папа, я думаю, что мы должны уйти. Ты должен отдохнуть. Мы ничего не будем знать некоторое время, — бормочет Хосе мистеру Родригесу, который пристально и безучастно смотрит на своего сына. — Мы сможем вернутся вечером, после того, как ты отдохнешь. Это нормально, да, Ана? — поворачивается и спрашивает меня Хосе.

— Конечно.

— Ты останешься здесь, в Портленде? — спрашивает Кристиан. Хосе кивает.

— Тебе нужно ехать домой?

Хосе хмурится.

— Я собирался заказать такси.

— Люк может подвезти тебя.

Сойер встает, и Хосе смущается.

— Люк Сойер, — бормочу я, разъясняя.

— Ох. Конечно. Спасибо, Кристиан.

Я быстро обнимаю мистера Родригеса и Хосе.

— Оставайся сильной, Ана, — шепчет Хосе мне на ухо. — Он очень здоровый человек. Шансы в его пользу.

— Я очень надеюсь, что так. — Я еще раз крепко обнимаю его. Затем, отпустив, стряхиваю с себя куртку ему в руки.

— Оставь себе, если тебе по-прежнему холодно.

— Нет, я в порядке. Спасибо.

Глядя нервно на Кристиана, я вижу, что он расценивает нас спокойно. Кристиан берет мою руку.

— Если будут какие-либо изменения, я дам тебе знать сразу же, — говорю я, пока Хосе толкает коляску отца к двери, которую держит открытой Сойер. Мистер Родригес поднял руку и они остановились у двери.

— Я буду молиться за него, Ана. — Его голос дрожит. — Так здорово было снова общаться с ним после всех этих лет. Он стал мне добрым другом.

— Я знаю.

И затем они уходят. Кристиан и я одни. Он ласкает мою щеку.

— Ты бледная. Идем сюда. — Он садится на стул и тянет меня на колени, принимая в свои объятия, и я охотно соглашаюсь. Я прижимаюсь к нему, чувствуя себя подавленной из-за несчастья с моим отчимом, но благодарна, что мой муж здесь и успокаивает меня. Он мягко поглаживает мои волосы и держит мою руку.

— Как «Чарли Танго?» — спрашиваю я

Он ухмыляется.

— «О, она была моей», — говорит он, с тихой гордостью в голосе. Это заставляет меня по-настоящему улыбнуться в первый раз за несколько часов, и я смотрю на него озадаченно.

— Твоей?

— Это строка из «Филадельфийской Истории». Любимый фильм Грейс.

— Я не знаю его.

— Я думаю, что у меня он есть на «Blu-Ray» дома. Мы можем посмотреть его и обсудить. — Он целует мои волосы, и я улыбаюсь еще раз.

— Я могу убедить тебя съесть что-нибудь? — спрашивает он.

Моя улыбка исчезает.

— Не сейчас. Сначала я хочу увидеть Рэя.

Его настроение резко падает, но он не давит на меня.

— Как прошла встреча с партнерами из Тайваня?»

— Договорились, — говорит он.

— Договорились о чем?

— Они позволили мне купить их верфи за меньшую цену, чем я готов был заплатить.

Он купил верфи?

— Это хорошо?

— Да. Это хорошо.

— Я думала, что у тебя есть верфь здесь.

— Да, есть. Мы собираемся использовать ее для сборки. Но постройка остовов на Дальнем Востоке гораздо дешевле.

О.

— Что изменится относительно рабочей силы на верфи здесь?

— Мы их переквалифицируем. Необходимо свести увольнения к минимуму. — Он целует мои волосы. — Пойдем проведаем Рэя? — спрашивает он нежным голосом.

Палаты Интенсивной Терапии находятся на шестом этаже и выглядят пустынным, стерильным и функциональным отделением с шепчущими голосами и пикающими приборами. Четыре пациента — каждый находится в отдельной собственной высокотехнологичной палате. Палата Рэя последняя.

Папочка.

Он выглядит слишком маленьким в этой большой кровати окруженный всеми приборами. Мой отец никогда не выглядел таким беспомощным. Трубка во рту и все эти различные шланги подключенные к капельницам и к каждой руке. Небольшой зажим прикрепленный к пальцу. Я смутно удивляюсь, зачем это. Его левая нога поверх одеяла, заключена в синий гипс. Монитор отображает его пульс: бип-бип-бип. Биение сильное и равномерное. Это я знаю. Я медленно приближаюсь к нему. Его грудь забинтована большой чистой повязкой, которая исчезает под тонким одеялом, ограждающим от любопытных взглядов.

Папочка.

Я понимаю, что трубка которая тянется в правый угол рта ведет к искусственной вентиляции легких. Она шумит как станок вместе с бип-бип-бип, его сердцем, которое ритмично стучит на мониторе. Накачивает, выталкивает, накачивает, выталкивает и пищит. Четыре линии на экране монитора его сердца; каждая неуклонно движется поперек, ясно демонстрируя, что Рэй по-прежнему с нами.

Ох, папочка.

Хотя его рот искажен трубкой вентилятора, он выглядит мирным — лежит и крепко спит. Миниатюрная молодая медсестра стоит с одной стороны, проверяет его мониторы.

— Я могу прикоснуться к нему? — спрашиваю я ее, предварительно протянув руку.

— Да. — Она доброжелательно улыбается. Ее значок показывает Келли Рен и ей должно быть около двадцати. Она блондинка с темными-темными глазами.

Кристиан стоит около кровати, глядя на меня внимательно, как я сжимаю Рэя за руку. Она удивительно теплая, и это меня уничтожает. Я опускаюсь на стул у кровати, осторожно положив мою голову рядом с рукой Рэя и начинаю рыдать.

— О,папочка, пожалуйста, поправляйся. — Шепчу я. — Пожалуйста.

Кристиан положил руку на мое плечо и обнадеживающе сжал.

— Все показатели мистера Стила в порядке. — сказала тихо медсестра Келли.

— Спасибо, — шепчет Кристиан. Я обернулся вовремя, чтобы увидеть ее изумление. Она, наконец остановила милый взгляд на моем муже. Мне плевать. Она может глазеть на Кристиана сколько хочет, поскольку она хорошо заботится о моем отце.

— Он может меня услышать? — Спрашиваю я.

— Он в глубоком сне. Хотя кто знает?

— Я могу посидеть немного?

— Конечно. — улыбается она мне, ее щеки предательски краснеют. Не к месту, я ловлю себя на мысли, что это не настоящий цвет ее волос.

Кристиан пристально смотрит на меня, игнорируя ее.

— Я должен позвонить. Я буду снаружи. Я оставлю тебя на время побыть наедине с отцом.

Я киваю. Он целует мои волосы и выходит из комнаты. Я держу Рэя за руку, удивляясь тому, что вот сейчас, когда он без сознания и не может меня слышать, я хочу сказать ему, как сильно я его люблю. Этот человек был моей опорой. Моя скала. И я никогда не думала об этом до сих пор. Я не его «плоть от плоти», но он — мой папа, и я люблю его так сильно. Мои слезы текут вниз по щекам. «Пожалуйста, пожалуйста, поправляйся».

Очень тихо, чтобы никому не мешать, я рассказываю ему о наших выходных в Аспене и о прошлых выходных, когда мы парили на борту Грейс. Я говорю ему о нашем новом доме, наших планах, о том, как мы надеемся сделать его экологически жизнеспособным. Я обещаю взять его с нами в Аспен, и он сможет пойти на рыбалку с Кристианом и уверяю его, что мистеру Родригесу и Хосе тоже будут рады. «Пожалуйста, оставайся с нами, чтобы сделать это, папа. Пожалуйста».

Рэй остается неподвижным, «искусственный вентилятор легких» — нагнетает и выталкивает воздух, и монотонный, но обнадеживающий бип-бип-бип его сердца на мониторе — единственный ответ мне.

Когда я осматриваюсь, Кристиан сидит спокойно в конце кровати. Я не знаю, сколько времени он был там.

— Привет, — говорит он, его глаза пылают состраданием и беспокойством.

— Привет.

— Мы еще поедем, ловить рыбу с твоим папой, мистером Родригесом и Хосе. — говорит он.

Я киваю.

— Хорошо. Давай пойдем поедим. Позволь ему поспать.

Я хмурюсь. Я не хочу оставлять его.

— Ана. Он в коме. Я оставил наши номера телефонов всем медсестрам. Они позвонят нам, если что-то изменится. Мы поедим, зарегистрируемся в отеле, отдохнем и вернемся вечером.

Номер в «Хитмане» выглядел таким же, как я его помню. Как часто я думала о первой ночи и первом утре, проведенных с Кристианом Греем? Я остановилась на пороге в номер, парализованная. Боже, все началось здесь.

— Дом, далекий от дома, — говорит Кристиан мягким голосом, кладя мой портфель около одного из мягких диванов.

— Хочешь в ванну? В душ? Чего ты хочешь, Ана? — Кристиан взглянул на меня и я знаю, что он потерял управление — мой потерянный мальчик оказался в ситуации, которую он не может контролировать. Он был таким замкнутым и задумчивым весь день. Он оказался в ситуации, которой не может управлять. Реальная жизнь оказалась жестокой, а он держался от нее подальше очень долго. Он такой беспомощный сейчас. Мой сладкий Пятьдесят.

— Ванна. Я хочу в ванну. — Бормочу я, зная, что поддержание занятости, заставит его чувствовать себя лучше, даже полезным. О, Кристиан — я в оцепенении, мне холодно и я боюсь, но я так рада, что ты здесь со мной.

— Ванна. Хорошо. Да.

Он направляется в сторону спальни и исчезает из виду в роскошной ванной комнате. Несколько мгновений спустя, шум льющейся воды наполняющей ванну отдается эхом из комнаты. Наконец, я заставляю себя пойти за ним в спальню. Я встревоженно смотрю на несколько сумок из «Нордстрома» на кровати. Кристиан снова заходит, рукава завернуты, галстук и пиджак сняты.

— Я послал Тейлора за некоторыми вещами. Ночное белье. Ты знаешь, — говорит он, следя за мной осторожно.

Конечно, он сделал это. Я одобрительно кивнула, чтобы он чувствовал себя лучше. Где Тейлор?

— О, Ана, — бормочет Кристиан. — Я никогда не видел тебя такой. Ты обычно такая храбрая и сильная.

Я не знаю что сказать. Я просто в упор смотрю на него. И мне нечего ему дать. Думаю, я все еще в шоке. Я обнимаю себя руками пытаясь укрыться от пронизывающего холодного страха, хотя знаю, что это бесполезно, так как холод идет изнутри. Кристиан заключает меня в объятия.

— Малыш, он жив. Его жизненные показатели в норме. Мы должны быть просто терпеливыми, — шепчет он. — Идем. — Он берет меня за руку и ведет в ванную. Осторожно снимает мой пиджак с плеч и оставляет на стуле в ванной, затем возвращается и расстегивает пуговицы на моей рубашке. Вода восхитительно теплая и ароматная, запах цветов лотоса кажется тяжелым в теплом душном воздухе ванной. Я лежу между ног Кристиана, моя спина на его груди, и мои ноги отдыхают поверх его ног. Мыо ба молчаливы и замкнуты, и я наконец чувствую тепло. Периодически Кристиан целует мои волосы, пока я рассеянно хлопаю рукой по пузырькам пены. Его руки обвивают мои плечи.

— Ты ведь не забирался в ванну с Лейлой, не так ли? В тот раз, когда купал ее? — спрашиваю я.

Он настораживается и фыркает, его рука, напрягается на моем плече.

— Гм… нет. — Он кажется изумленным.

— Я так и думала. Хорошо.

Он тянет мои волосы стянутые во влажный пучок, наклоняя мою голову, чтобы видеть мое лицо.

— Почему ты спрашиваешь?

Я пожимаю плечами.

— Нездоровое любопытство. Я не знаю… встреча с ней на этой неделе.

Его лицо ожесточается.

— Я вижу. Не так уж и болезненно. — Упрекает он.

— Сколько времени ты собираешься поддерживать ее?

— Пока она не встанет на ноги. Я не знаю. — Он пожимает плечами. — А что?

— Есть ли другие?

— Другие?

— Бывшие, которых ты поддерживаешь.

— Была одна, да. Не долго.

— О?

— Она училась на врача. Потом выпустилась и нашла себе другого.

— Другого доминанта?

— Да.

— Лейла сказала, что у тебя две ее картины, — шепчу я.

— Да. Но я не особо заморачиваюсь насчет них. Они выполнены технически правильно, но слишком яркие для меня. Вроде они сейчас у Элиота. Мы оба знаем, что у него проблемы со вкусом.

Я хихикаю, и он обнимает меня второй рукой, расплескивая воду за ванну.

— Так то лучше, — шепчет он и целует мой висок.

— Он женится на моей лучшей подруге.

— Тогда мне лучше помолчать, — улыбается он.

Я чувствую себя расслабленной после ванны. Одетая в мягкий халат «Хитмана», я пристально смотрю на различные сумки на кровати. Черт, здесь должно быть больше, чем просто ночное белье. Неуверенно, я быстро заглядываю в одну. Пара джинсов и бледно-синяя худи, моего размера. Святое небо… Тейлор купил стоящую одежду на все выходные, и он знает то, что я люблю. Я улыбаюсь, вспоминая, что он не первый раз покупает одежду для меня, когда я в «Хитмане»…

— Кроме того раза, когда ты изнурял меня в «Клэйтоне», ты когда-нибудь ходил в магазин, чтоб просто купить вещи?

— Изнурял тебя?

— Да. Изнурял.

— Ты была возбуждена, насколько я помню. И этот мальчик был все время с тобой. Как его зовут?

— Пол Клэйтон

— Один из многих твоих поклонников.

Я закатываю глаза, и он улыбается легкой, искренней улыбкой и целует меня.

— Это моя девушка, — шепчет он. — Оденься. Я не хочу, чтобы ты снова замерзла.

— Готова, — бормочу я. Кристиан работает с «Маком» в рабочей зоне номера. Он одет в черные джинсы и серый вязаный свитер. Я оделась в джинсы, худи и белую футболку.

— Ты выглядишь так молодо, — говорит Кристиан, мягко смотря своими пылающими глазами. — И думаю, ты будешь на целый год старше завтра. — Его голос задумчивый. Я печально улыбаюсь ему.

— Я не чувствую себя в настроении, что-то праздновать. Можем ли мы теперь пойти посмотреть, как Рэй?

— Конечно. Я хочу, чтобы ты что-нибудь съела. Ты едва касалась пищи.

— Кристиан, пожалуйста. Я просто не голодна. Возможно после того, как мы увидим Рэя. Я хочу пожелать ему доброй ночи.

Как только мы приходим в реабилитацию, мы встречаем уходящего Хосе. Он один.

— Ана, Кристиан, привет.

— Где твой папа?

— Он слишком устал, чтобы вернуться. Он был в автокатастрофе этим утром, — Хосе усмехается с сожалением. — И его болеутоляющие закончились. Он просчитался. Мне пришлось поругаться, чтобы навестить Рэя, так как я не ближайший родственник.

— И? — Спрашиваю я с тревогой.

— С ним все хорошо, Ана. Без изменений, но все хорошо.

В моем случае. Никаких новостей — это хорошая новость.

— Увидимся завтра, именинница?

— Конечно. Мы будем здесь.

Хосе быстро посмотрел на Кристиана, затем быстро обнял меня.

— До завтра.

— Спокойной ночи, Хосе.

— До свидания, Хосе, — говорит Кристиан, Хосе кивает ему и идет по коридору. — Он все еще помешан на тебе, — тихо говорит Кристиан.

— Нет, это не так. И даже если он… — Я пожимаю плечами, потому что сейчас меня это просто не волнует.

Кристиан скупо улыбается мне, и мое сердце тает.

— Хорошо, — шепчу я.

Он хмурится.

— Хорошо, что ты не с пеной у рта.

Он смотрит на меня, задетый, но такой забавный.

— Я никогда не бываю с пеной у рта. Пойдем проведаем твоего папу. У меня есть сюрприз для тебя.

— Сюрприз? — Мои глаза расширяются в тревоге.

— Давай. — Кристиан берет меня за руку, и мы толчком открываем двойные двери реабилитации…

Стоя в конце кровати Рэя, — Грейс, глубоко вовлечена в дискуссию с доктором Кроу и вторым врачом, — женщиной, которую я не видела. Увидев нас, Грейс улыбается.

О, благодарю небеса.

— Кристиан. — Она целует его в щеку, потом поворачивается ко мне и обхватывает своими теплыми объятиями.

— Ана. Как ты? Держишься?

— Я в порядке. Я волнуюсь за моего отца.

— Он находится в хороших руках. Доктор Слудер — эксперт в своей области. Мы обучались вместе в Йельском университете.

Ох…

— Миссис Грей, — приветствует меня доктор Слудер очень вежливо. У нее короткая стрижка, скромная улыбка эльфа и мягкий южный акцент. — Как главный лечащий врач вашего отца, мне приятно сообщить вам, что все идет по графику. Его жизненно важные органы стабильны и сильные. Мы верим, что он сможет полностью восстановиться. Отек мозга прекратился и постепенно снижается. Это очень позитивная динамика за такое короткое время.

— Это хорошие новости, — шепчу я.

Она тепло улыбается мне.

— Это отличные новости, миссис Грей. Мы будем очень хорошо заботиться о нем. Рада была видеть тебя снова, Грейс.

Грейс улыбается.

— Аналогично, Лоррейна.

— Доктор Кроу, давайте оставим этих милых людей, чтобы они могли спокойно посетить мистера Стил.

Кроу проследовал за доктором Слудер к выходу.

Я взглянула на Рэя, и впервые с момента аварии почувствовала надежду. Доктор Слудер и добрые слова Грейс возродили ее. Грейс берет мою руку и нежно сжимает.

— Aнa, милая, побудь с ним. Поговори с ним. Все хорошо. Я побуду с Кристаном в комнате ожидания.

Я киваю. Кристиан улыбается своей уверенной улыбкой — он и его мать оставляют меня с моим любимым отцом, мирно спящим в его мягкой кровати с вентилятором и монитором сердца…

Я надеваю белую футболку Кристиана и ложусь в кровать.

— Ты кажешься более веселой. — Говорит осторожно Кристиан, натягивая свою пижаму.

— Да. Я думаю, разговор с доктором Слудером и твоей мамой оказал большое значение. Это ты попросил, чтобы Грейс приехала сюда?

Кристиан забирается в кровать и тянет меня к себе, поворачивая к себе спиной.

— Нет. Она хотела приехать и проведать твоего папу сама.

— Как она узнала?

— Я позвонил ей утром.

О.

— Детка, ты истощена. Ты должны поспать.

— Ммм… — согласно бормочу я. Он прав. Я так устала. Это был эмоционально напряженный день. Я повернула голову и посмотрела на него. — Мы не собираемся заниматься любовью? — Вздыхаю я с облегчением. Реально, он весь день держал руки при себе. Я думаю: не должна ли я бить тревогу по такому случаю, но моя внутренняя богиня покинула здание и забрала мое либидо с собой. Я подумаю об этом завтра. Я поворачиваюсь и прижимаюсь снова к Кристиану, закидывая на него ногу.

— Пообещай мне кое-что, — говорит он мягко

— Хм? — это вопрос, но я так устала, что не могу сформулировать.

— Обещай мне, что ты съешь что-нибудь завтра. Я могу терпеть то, что ты носишь куртку другого мужчины, без пены у рта, но, Ана… ты должна поесть. Пожалуйста.

— Хм, — соглашаюсь я. Он целует мои волосы. — Спасибо за то, что ты здесь, — бормочу я, и сонно целую его грудь.

— Где же еще я должен был быть? Я хочу быть везде — где ты, Ана. Быть здесь — заставляет меня думать, как далеко мы прошли. И ночь, когда я впервые спал с тобой. Какая это была ночь! Я часами смотрел на тебя. Ты была просто… Вау. — вздыхает он. Я снова улыбаюсь ему в грудь.

— Спи, — шепчет он, и это приказ. Я закрыла свои глаза и быстро заснула.