Не драконь меня, Ведьма!

Глава 21

Мимо по коридору промелась толпа студентов, гулко что-то обсуждавших.

Марианна встала и взяла меня за руку.

— Пойдем ко мне, нам надо поговорить, чтобы никто не мешал.

— Да не могу я, — распсиховалась я, – времени совсем нет, Тим там один! С кучей сумасшедших. Я не могу, Мари…

— Не бойся, ты ведь еще ни разу не была в моих хоромах? Так вот, у них есть одно очень полезное свойство – в них не только никто без приглашения не войдет, но и время там можно попросить течь помедленнее или побыстрее. Так что на разговор его хватит.

Раз так, я пожала плечами и не стала отказывать возможной подруге. По крайней мере мне очень хотелось чтоб она стала для меня больше, чем просто знакомой… Эх, надо значит надо.

Место жития Мари действительно заслуживало своего названия – иначе как хоромами его назвать язык не поворачивался. Первая комната больше всего напоминала древнерусский терем – дубовые стены с красивейшей резьбой, деревянные лавки с мягкими подушками, большой стол, где на расписной скатерти возвышался сверкающий самовар. На полу мягкий ковер, на стенах пучки сухих трав, от которых растекался аромат свежести.

— Там дальше есть еще комнаты под ренессанс, барокко, готический замок, люксовый номер в пятизвездочном отеле. А может, на природе посидеть хочешь? Можно к моему персональному озерку зайти, ножки помочить?

— Как это все тут умещается? — магичка пожала плечами.

— Обычная свертка пространства. Если надо, то хоть египетскую пирамиду можно впихнуть. Только там жестко и холодно сидеть. Ну что, пойдем на травку?

Но мне понравилось тут, потянуло чем-то родным. Где ты, Русь моя родная?

— Не, тут лучше, — я села на лавку, подсунув под зад подушку, – о чем ты со мной хотела поговорить?

Марианна стояла ко мне спиной.

— Что у вас с Тимом? – не поворачиваясь, спросила она.

Господи, как я ждала этого вопроса! Как мне надо излить душу, кому-то, кому я могла бы довериться, рассказать все как есть…

Наверное, натяжение в наших отношениях с любимым и ненавистным драконом настолько переполнили мою душу, что хватило этого простого вопроса, чтобы они вырвались наружу. Вырвались с истерикой.

— Он не любит меня, — слезы сами полились из глаз, – ты говорила, что ему нужно помогать, поддержать, разбудить в нем душу! Я пыталась, честно! Мари, ей-Богу я старалась! Но, видимо не смогла. Я для него только женщина, с которой можно приятно провести время в постели! Упертый осел, он ничего не видит дальше своего носа! Не может поверить, что я тоже личность, что я тоже чего-то да стою! У него есть всего два мнения: его и неправильное! И ничего ему не докажешь! Все опекает меня, шагу ступить не дает! А я сама все могу, мне нянька не нужна! Мы постоянно ругаемся, он меня специально доводит! Чтобы я не сделала, все не так! Я ему постоянно доказываю, что могу все, а он только насмехается надо мной! Ведет себя как с цыпленком желторотым! Он меня специально выручает, чтобы я комплекс вины заработала! Я ему все пытаюсь объяснить, что он не прав, а он, баран упертый, этого не понимает! Понимать не хочет! Да, он даже не слушает меня! Захотел – затащил под одеяло, не захотел – иди, гуляй ведьма и под ногами не мешайся… Сволочь такая!..

О, мне еще многое хотелось сказать… Очень многое, но Мари прервала мои истеричные «он не хороший!», еще одним вопросом.

— А чего ты хочешь?

Я сквозь слезы мечтательно улыбнулась.

— Чтобы мы поженились. И у нас был свой дом, такой спокойный и красивый. Чтобы у нас родился ребенок, и муж вечерами сидел рядом со мной и рассказывал свои приключения. Чтобы в выходные мы вместе ходили на ярмарку и покупали продукты, а затем вместе готовили обед…

— Короче, — резко обернулась ко мне Мари,– ты хочешь обычную семью, покой и стабильность?

— Какая же женщина этого не хочет? – ошарашено уставилась я, глядя на нее. Что-то сегодня директорша на редкость упорно не хочет меня понимать, элементарные вещи надо разжевывать!

Марианна продолжала смотреть на меня, и как-то неуютно стало под этим взглядом.

— Знаешь, — вдруг сказала она очень спокойно, – пойдем, я познакомлю тебя с Георгием.

Тут уж я впала в ступор.

— Каким еще Георгием? – а моя челюсть от удивления медленно поползла вниз.

— Конюхом местным. Красивый парень, очень хороший человек, никто лучше его лошадей не обихаживает.

— Зачем?

— Ты ему давно нравишься. Он вам с Ником дикого огнегрива приводил. Поженитесь, деньги на дом университет выделит. Ты будешь курс «психология выживания» для младших групп преподавать, он со временем начальником конюшни станет. Ребенок родится, будете воспитывать. По выходным на шашлык ездить, по вечерам книги читать и в карты перекидываться. Все как ты хотела – стабильно, тепло и удобно.

От негодования слезы высохли сами собой. Я вскочила.

— Ты что, с ума сошла?! А как же Тим?! Его ж без меня убьют!

Мари сделала шаг ко мне. Ну вот сейчас она скажет что пошутила, положит мою голову на свое плечо, скажет что я права и она мне расскажет как лучше объяснить это Тиму… Вот сейчас…

Но вместо этого она… С размаху дала мне хорошую затрещину. Я невольно зашипела от боли и потерла затылок.

— Дура! – прошипела магичка,– «Его ж без меня убьют», — передразнила она, — ты что, не понимаешь, что его убьют как раз из-за тебя! Без тебя он выживал много лет, а тут ты на его голову свалилась!

Она надвигалась, я от растерянности и страха отступала перед спятившей подругой.

— Не смей делать его слабым! – орала она, – я с Тимом столько прошла, и если он погибнет из-за стервозной бабы, я тебя в порошок сотру!

— Я…

— Ты!— с нажимом кричала она, — ты издергиваешь его, только б свои детские амбиции насытить, пытаешься превратить его в обычного домашнего бобика! Чтобы он ползал около твоей юбки!

— Я не такая! Я не держу его! И никого не пытаюсь превращать! – губы дрожали, слезы катились неконтролируемым потоком.

— Он тоже тебя любит! А что ты сделала для того, чтобы стать достойной этой любви?! Не словами, делом! То, что ты спала с ним – этого мало! Таких желающих пруд пруди! А ты помогла ему задание выполнить, спину в бою прикрыла, рану залечила, тоску прогнала?! Сколько раз за это задание он уже спасал твою непоседливую задницу?!

— Ни разу! – пискнула я.

— Врешь!

Против воли перед моими глазами поплыли окровавленные перья грифонши, деревня, где нас хотели казнить как шпионов, распоровший плечо сук…

Слезы обиды вновь хлынули из глаз.

— Пойми, Тим – Инспектор, и он никогда не сможет быть обычным человеком. Для него это хуже смерти! Чего-чего, а уж стабильной жизни он точно никому дать не сможет! Ну что, пошли к Георгию? – она, как ни в чем не бывало, улыбалась мне трогательной материнской улыбкой.

Я кулаком вытерла глаза и угрюмо посмотрела на Мари.

— Нет!

— Почему? – она слегка обиженно изогнула бровь.

Я чуть промедлила с ответом.

— Противно будет спать с человеком только потому, что он удобен, — буркнула я.

Господи, неужели Марианна права? Этого же не может быть! Я же не хотела делать его слабым…

— Что ж, — хмыкнула подруга, – хороший ответ! Может еще не все потеряно? Пойми, девочка – есть женщины, и есть бабы. А отличаются они тем, что первые помогают мужчине распахнуть крылья и взлететь, а вторые отрывают их даже тем, у кого они были. Кем быть, каждая девчонка решает сама – только не на словах, а на деле. Тут никакая ложь и самообман не помогут – окрыленного мужчину сразу видно! Как, впрочем, и бескрылого…

— Что же делать?

— Самой летать научиться! Орлы с курами водиться не должны – слишком это тяжело для обоих, лучше сразу разбежаться. Я поражаюсь, как у Тима до сих пор хватило сил не сорваться – нормальный мужик после двух-трех твоих бабских закидонов решил бы, что рядом с ним полная идиотка и поспешил бы сбежать. Видно, любит тебя очень…

— Но как же дом, дети?.. – опять всхлипнула я.

— А кто сказал, что это невозможно с Инспектором? – Марианна взяла со стола рушник и вытерла мои слезы, – стань ему настоящей боевой подругой, и все у вас будет! Я знаю замечательные пары и воинов, и Инспекторов. Даже считаю, что воительницы и боевые магички лучшие матери — они слишком хорошо знают, что такое смерть и насколько ценна жизнь, чтобы обижаться на детские капризы.

Директорша, наконец, улыбнулась. А мне было совсем не до смеха. Мозги буквально вскипали от обиды, самобичевания и страха.

— Как же мне теперь быть? Мне же никто другой не нужен! Я же, правда, хочу быть с Тимом… Я люблю только его!

— Если хочешь измениться, тут я тебе смогу помочь. Мы, женщины, создания мудрые! Вот, к примеру, возьмем твой план – рациональное зерно в нем есть. Только доработать надо многое. Ты сейчас в состоянии это обсудить? Помни, что время есть, можешь отдохнуть...

Конечно же, я не в состоянии! Мне очень больно и обидно! Хочется забиться в уголок и тихо поплакать над своей непутевой долей. Или наоборот, разбить десяток тарелок, устроить в хоромах Мари наводнение… Но… надо брать себя в руки и становиться той, что нужна ему…

Я с трудом кивнула.

— Готова!

К моему глубокому удивлению, связь с руководством Инспекции осуществлялась не через потайное дупло или тайного голубя-почтальона. Просто Мари взяла лист пергамента с золотым теснением, достала с полки перо в дубовой чернильнице и, разложив все это на столе, стала выводить на нем замысловатые руны.

— Даже так? – спросила я.

— М? – Мари вопросительно изогнула на меня бровь.

— Так просто?

Директриса молча кивнула и продолжила писать. На минуту задумалась, покусывая кончик пера.

— Три гекакуба на голову… Считаем по шкале Фауста… Вводим константу Цевера… Да, двенадцати суккуб должно хватить…

Она дописала последние руны, аккуратно проверила, все ли точки над ними расставлены правильно, и посыпала пергамент мелким песком.

Подмигнула мне.

— Последний штрих! – и приложила к запросу именной перстень с гербом. Затем открыла ключом боковой шкаф и достала приспособление, подозрительно похожее на обычный факс.

— А теперь пергамент надо в него вложить? – робко поинтересовалась я, находясь еще под воздействием недавнего разговора. Казалось, что всю душу мою перевернули и перетряхнули… Даже странно, что меня еще продолжают интересовать такие мелочи как непонятный агрегат.

— Соображаешь, — кивнула Мари и вложила запрос в открывшуюся сбоку щель.

Аппарат загудел, по нему пробежали золотистые сполохи, и наш запрос вылетел обратно.

— Не приняли?! – ахнула я, и только потом заметила что теснение на пергаменте совсем другое и вообще он девственно чист.

Марианна отмахнулась, и вновь приложила к листу перстень-пароль. Пробежала глазами по проступившим знакам и присвистнула.

— Удовлетворили! Направляют к нам четыре тройки суккуб. От нас требуют не оставлять их без контроля и сразу же после выполнения задания телепортировать обратно. Ну и плюс стандартный отчет о действиях хаоситок в полевых условиях.

Слово отчет по привычке резануло меня офисной безнадегой, но я тут же пришла в себя. Сколько же пережитки техногенного мира будут тянуться за мной пыльным хвостиком…

Деревянная птица, сидевшая – как я думала просто для красоты – на дубовом комоде вдруг тревожно замахала крыльями и засвистела.

— Прибыли! – вскочила с места директриса. – Привратники у ворот тревогу подняли! Пошли встречать твоих помощниц, а то парни сегодня дежурят молодые – жалко, если пострадают! Надо же, как быстро они…

Мы подошли вовремя. Из караулки выглядывали красные лица стражников, из последних сил сдерживающихся, чтобы в нарушение инструкции не распахнуть ворота перед умопомрачительно соблазнительными девицами. Впрочем, те вели себя вполне прилично, и дальше кокетливых взглядов не заходили.

Увидев меня, Вика, девочка, учившаяся на курс старше, помахала рукой.

— Привет, Оксан! – земное «Оксана» непривычно резануло по ушам, — Спасибо, что нас сюда вытащила, а то в школе такая скука!

Я лениво помахала рукой. Значит и она не так проста, как казалось…

— Девочки! – выступила вперед Мари, – Глазки потупить, хвостом не вертеть, нарушителей тут же отправлю обратно. Поняли? А раз поняли, то прошу всех ко мне для постановки боевой задачи. — И уже охранникам – ребята, ворота можно открыть, теперь не опасно!

— Но инструкция, хаоситки… — залепетал, было, начальник караула, но Мари его резко оборвала.

— Под мою ответственность!

С утра сменившаяся группа караульных обалдело наблюдала, как из ворот университета выезжает самый необычный караван из всех ими когда-то увиденных.

Про подготовку даже вспоминать не хочу, долго и скучно! А вот как только нас переправили, и мы приблизились к лагерю (маг с войском перебрались в шатерный городок, окруживший деревню), я активировала артефакт, посмотреть, чем там Тим занят…

« …Тридцать ящеров мне под хвост! Вот, оказывается, в чем дело! Женщины нужны, и желательно чтобы их было побольше, а поведение у них полегче! Враз бы все вопросы решились!

Я вспомнил про суккуб... Вот бы сейчас их сюда, да так штук десять-пятнадцать… Господи, ну сотвори маленькое чудо, ну что тебе стоит?!».

И тут он услышал щелк кнута возницы, скрип колес… Насторожился.

« Судя по звуку тяжелые повозки, возможно – фургоны. Больше двух, но меньше пяти… Кого это принесло на нашу голову?».

Мы подъехали к воротам.

— Открывай, — дал добро старший.

Тим поспешил к въезду в лагерь.

От увиденного он замер на месте и протер глаза. Потом еще раз и еще. Ущипнул себя за бедро и выругался. А мне безумно хотелось рассмеяться от души, но пришлось сдержаться!

В воинский лагерь чинно вплывали четыре крепких фургона, розовых, разрисованных сердечками. На облучке переднего сидели и правили конями мы с Викой! Над образами суккуб пришлось постараться, чтоб спрятать рожки и хвосты, но получилось очень даже интригующе!

— Баб привезли! — ахнул какой-то рослый мужик из-за спины Тима, протирая глаза.

Я представила себе, как на этом славном моменте инспектор перекидывается драконом и воет на небо.

« Господи, ну почему у тебя всегда свое мнение на то, какими должны быть чудеса?!...».

Я деактивировала артефакт. Хватит, а то еще рассмеюсь в голос…

Наконец-то наши с Тимом глаза встретились. Лицо его выражало непередаваемую гамму чувств. С одной стороны он был рад меня видеть, а с другой готов был прибить. Я грациозно спрыгнула с телеги, за мной маневр повторила Вика. Мы, выпятив свои достоинства вперёд, чинно подошли к тому, кто хотя бы на вид был похож на капитана.

— Здравствуйте, — сказала я, как можно обворожительней хлопая глазками.

— Д-добрый день,— заикнулся он.

— А у вас девочек на службу принимают? — спросила Вика, лукаво поигрывая глазками.

— Т-таких принимают,— продолжил заикаться капитан. По взгляду Тима я поняла, что не ошиблась с выбором и подошла к правильному человеку.

— Командор,— подключился к нашему представлению Тим,— а вы говорили только через две седмицы… А они вот! — подмигнул он.

— Ну не знаю, — протянул вояка, почесывая лысеющую макушку, — а те ли это?

— А откуда другим-то взяться? – спросил инспектор.

— Ну не прогоняйте нас! А то ребята, поди, уже заждались! — кокетливо протянула Вика, сложив губки бантиком. Она подошла к капитану и начала поглаживать его по груди, и продолжила что-то нашептывать ему на ухо. Хоть слух у меня хороший, но настолько тихую речь, я расслышать не была способна. Но судя по выражению лица бедного мужчины, суккуба таки уговорила его оставить нас в лагере.

— Хорошо, вы можете остаться, — сдался он. Вика подпрыгнула и захлопала в ладоши.

— Где мы можем разместиться? – поинтересовалась я.

— Рядовой! – он подозвал первого же проходящего мимо солдата, — проводить дам. И руками не трогать!— и гораздо тише добавил,— а я скоро подойду,— и подмигнул Вике.

— Буду ждать с нетерпением, — ответила она, в очередной раз, построив ему глазки.

— А вас дамочка,— Тим ткнул пальцем на меня, — я попрошу пройти со мной, — он повернулся к капитану, — не возражаете?

Одурманенный суккубой тот лишь махнул рукой. Инспектор схватил меня под локоть и куда-то потащил.

— Молчи, пожалуйста! — прошептал мне Тим.

Он привел меня в какую-то странную каморку, Боже мой, неужели это его комната? Он воровато оглянулся, прежде чем закрыть дверь.

Я не удержалась, подошла к нему, обхватила ладонями за щёки, и прикоснулась губами к губам.

— Мне казалось, мы всё решили, — сказал он, вопросительно изогнув бровь.

— Ну, мы же здесь для оказания определённых услуг,— слегка виновато улыбнулась я, — а если серьезно, я очень соскучилась за тобой…

— Я тоже соскучился, но ты снова занимаешься самоуправством.

— Тим, я очень много думала. Я должна тебе сказать. Я говорила с Мари, она очень помогла мне. Я виновата перед тобой, безумно виновата! Я не должна была подвергать себя опасности, заставлять тебя рисковать собой, чтобы защитить меня. Я... — я запнулась, сложно сказать то, на что боишься получить отрицательный ответ, — я люблю тебя! Если ты ещё готов быть со мной, терпеть мои заскоки, если...

Он поднял меня на руки и закружил, не дав договорить. Потом уселся на кровать, прижал покрепче и прошептал:

— Ты нужна мне, больше чем воздух! Только, Оксана, я очень тебя прошу, береги себя, без тебя я умру.

— Главное, чтоб ты не умер из-за меня… — слёзы сами потекли из моих глаз, это было неконтролируемо. В данный момент, здесь и сейчас, я была счастлива. Я нужна ему, а он нужен мне. Это главное. Вместе мы справимся с любыми трудностями, никто не сможет разлучить нас, — об одном тебя прошу, не прогоняй меня больше. Я не хочу оставаться без тебя, вместе мы справимся с любой работой. Я не буду лезть на рожон, а ты… — я помедлила, сложно было принять и признать то, что я готова подчиняться ему, его решениям, принять его командование, — ты можешь говорить мне, приказывать что делать. Я должна очень многому научиться, и помочь мне в этом можешь только ты.

— Я хочу...— он говорил медленно, делая акцент на каждое слово,— чтобы ты была моей. Я хочу, чтобы у нас был сын. Мне без тебя плохо. Я не хотел этого, не думал, что смогу полюбить в этой жизни. Но рядом с тобой я снова чувствую себя живым...

— Будет,— внутри всё сжалось и возликовало, никогда еще я не испытывала таких чувств,— я тоже этого хочу. Не надо больше слов, просто обними меня крепче и не отпускай.

Мы сидели в маленькой, тесной комнатке, и были самыми счастливыми на этой планете. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем Тим начал важный, но не желанный сейчас разговор.

— Ксана у нас много работы, — он тяжело вздохнул, — сейчас нам стоит закончить задание, а потом мы сможем подумать и о себе.

— У меня есть план! — сказали мы хором и рассмеялись.

— Ты первая, — улыбнулся Тим.

— Лучше ты, — сказала я, зная, что чтобы он не предложил, это будет правильно. Всё-таки у него много опыта, в отличие от меня. Мари так и сказала, что когда он увидит меня и суккуб, то лучше придумает, как и что сделать дальше…

— Ну, раз уж ты здесь, будем работать вместе, — хмуро сказал он, сосредотачиваясь на работе.

— После того как Ник забрал тебя было трудно сосредоточиться и на душе паршиво. Я был уверен, что ты задумала какую-то гадость, но смог взять себя в руки. Впереди было много работы.

И Тим стал рассказывать все, что было с ним, пока меня не было…

Нет, попасть в казармы гвардейцев дело было совсем не сложным – я прекрасно разглядел, куда конвоиры свозили недобровольных добровольцев. Сложность была в том, чтобы без промывки мозгов занять хотя бы капральский чин и продержаться в таком виде хоть пару дней. Зачем? А затем, что заодно я решил лишить магического маразматика силовой поддержки в лице армии. Тогда, думаю, и разговор наш пойдет легче.

Сидевший за обшарпанным столом толстый сержант вытаращил на меня глаза и стал удивительно похож на рака.

— Ты, эта, повтори что сказал?..

Я вытянулся по стойке смирно и преданно пожирая вербовщика отбарабанил.

— Хочу поступить в доблестные гвардейские части его магичества дабы послужить вере и отечеству!

Но господин сержант явно завис. Он моргал, топорщил усы (я едва сдержал смех) и хватал ртом воздух.

— Что там, Курт? – донеслось из-за соседней двери командный бас. – Сопротивляется и буянит? Так в кандалы его! А потом господин с ним поговорит, и будет новый рекрут служить как миленький!

Начальственный глас подействовал на моего визави как нашатырь на обморочную даму.

— Господин капитан! – заорал он. – Не поверите – доброволец пришел!

— Ну и что? – прорычало начальство. – Много их тут добровольных добровольцев. Какая партия его привезла? Вроде бы команда Ширина должна была с облавы вернуться.

— Не, не привезли – сам пришел! Служить, говорит, хочу вере и отечеству!

— Чего?! — дверь распахнулась, и в нее протиснулся вышеупомянутый капитан. Блин, а я еще сержанта толстяком назвал! Да он тростинка по сравнению с непосредственным начальником!

Бочка-капитан быстро подкатилась ко мне.

— Отвечать, не думать! В глаза смотреть! Ты кто?

Теперь я пожирал глазами капитана.

— Томас, ваша милость! Вольный охотник!

— Разбойник, поди?

— Как можно! – ужаснулся я. – Я по мехам – белку там стрелой в глаз, куницу петлей, бобра капканом. А тут вдруг как осенило – хочу его магичеству послужить, чтобы вера его истинная распространилась по всему миру.

— Во придурок! – вякнул сержант. – Может он блаженный?

Капитан отмахнулся.

— Не, не похож!

Тут глаза его сузились, и он рявкнул прямо в мой нос.

— Признавайся! Мы все знаем! Кем подослан? Орденом? Эльфами? Бунтовщиками?

Я зашмыгал носом и даже пустил слезу.

— Как можно, ваша милость! Я к вам со всей душой, служить хочу правому делу! А вы меня такими словами нехорошими!

Тим честно ждал, пока я просмеюсь, потом продолжил:

— Счас проверим, враз тебя, вражину, на чистую воду выведем! – пообещал капитан и стал рыться в карманах. Достал синий камень на цепочке, подтянувшись, приложил к моему лбу.

— Повторяю вопрос! Кем подослан?! Эльфами? Орденом? Бунтовщиками?!

Я засопел еще обиженнее.

— Не, я, это, сам! Хочу медаль заслужить! Ну, еще деньжат и землицы малость.

Камень оставался такой же синий. Знаю я таки штучки – вроде простой амулет, а хрен соврешь, враз покраснеет! Магией его блокировать трудно, в нем специальный компонент встроен. Но обмануть вполне можно, чем я и воспользовался – про демиургов и Генеральную инспекцию он спросить-то не спросил! А на эльфов и прочих я, честное слово, не работаю!

— Не врет! – изумился капитан. – Неужто и правда, патриот?

Он с облегчением спрятал детектор лжи в карман и вытер вспотевший лоб цветастым платком.

— Господин капитан, а может его еще проверить? У нас тут целая команда рекрутированных, а надзиратель как на грех запаздывает. Как бы бузы там не было.

— Бузы, говоришь? – начальственная бочка задумалась. Покосился на меня.

— Как там тебя? Томас? Кулаками махать умеешь?

Я вновь вытянулся.

— Так точно! На деревенских посиделках завсегда местным морды бивал.

— Из-за баб, поди? – понимающе оскалился сержант. Я смущенно потупился. Ну не стану же я ему по форме докладывать про обучение и уровень моих боевых навыков? – смотри, тут с этим строго! Вот бордель приедет, тогда и оторвешься – кто хорошо служит, завсегда на его посещение талоны получают.

Глаза его заволоклись мечтательной поволокой, но весь кайф сорвал капитан.

— О службе надо думать, а не о бабах! Ставлю тебе задачу: во дворе в загоне №3 находятся десять добровольцев, привезенных с облавы в Дальних лесах. Совсем дикие, счастья своего не понимают – служить будут в лучшей в мире армии, обуты, одеты, накормлены. Тебе надо проследить за порядком и к третьему колоколу привести их к храму для беседы с господином. Морды бить можно, калечить нельзя! Все понял?

— Не извольте беспокоиться, у меня они не забалуют! – я демонстративно потер кулаки. – Только эта…

— Что это? – враз насторожился капитан. Я потупился.

— Мне б звание, какое ни есть. Ну что я не просто так им по зубам стучу, а командую…

Сержант с капитаном захохотали.

— Ну, ты и жук! Ладно, вот тебе капральская нашивка, носи до вечера. А покажешь себя, так совсем твоей станет.

Я церемонно пожал руку, протянувшую мне красно-черную узкую тряпочку.

К вечеру довольный капитан наблюдал картину, как шеренга новобранцев, постанывая и держась за подбитые глаза, марширует к храму для принятия магической присяги. Сбоку вышагивал молодой и красивый я, покрикивая на тех, кто пытался сбиться с ноги. Нарушители испуганно вздрагивал и поспешно исправлялись.

— Ну, молодец! — довольно потер руки капитан. – Быть тебе капралом!

Отправляя несчастный молодняк на промывку мозгов в храм, я не испытывал никаких моральных терзаний. Сам сломал, сам и исправлю! Потерпите, ребята, пару дней! Зато потом такой иммунитет к ментальной магии приобретете, магистры обзавидуются!