(Не)желанная. Я тебя не отпущу

Глава 14

Вадим

Она меня с ума сведет! Снова сбежала!

«Но этого мало…» — раздается в голове ее негромкий голос.

Что значит мало?! Что она хочет еще? Я и так в последние дни ношусь за этой малолеткой, как привороженный. Делаю вещи, которые раньше не делал.

Мне не плевать на нее — это уже что-то новенькое. Когда мне было не похуй на чужие чувства? Да никогда. И только эта кареглазая мадам каким-то образом сумела дотронуться до булыжника, который в моей груди заменяет сердце.

Как? Когда? И почему я не заметил?

Сука. Я опять в коридоре. На штанах проступает белесое пятно, член снова поднимается. Аж появляется желание кувалдой по нему настучать. Потому что ему мало, слишком мало петтинга в машине. Он хочет в эту девочку. Хочет войти в нее, растянуть и…

Не думай. Не думай. Не думай!

Нервно провожу ладонью по волосам и спускаюсь вниз. Шагнув в душевую кабинку, передергиваю под прохладными струями воды, прокручивая в голове все, что недавно происходило. Я даже стоны ее слышу. Негромкие, нежные стоны, которые она издавала, упоенно насаживаясь на мой член.

Ох, девочка… проклятье, блять, ходячее.

Зачем все усложнять, если можно просто заняться сексом? Какая ещё любовь? Я не умею любить. Я не создан для этих соплей, поцелуев под луной и прочей херни из любовных сериалов. Что за бред?

— А-а, сука! Как же сложно! — рычу, уткнувшись лбом в холодную плитку.

Мне ещё никогда не было так сложно. Я брал и трахал. Трахал и брал. А тут не дают. Дразнят и убегают.

Так ещё и проблема в том, что я хочу именно ее. Малышку с бездонными, карими глазами. Она влечет не по-детски. Даже от ее запаха крышу сносит. Что-то свежее, яблочное… мм… вылизал бы ее всю, с ног до головы.

Но не дает. Мне. Не дает! Мне!

Сжав член в кулаке, снова довожу себя до пика. Остервенелыми рывками выжимаю все свое возбуждение. Вздрагиваю и выдыхаю, прикрыв глаза. По рукам стекает теплое, вязкое…

Но легче не становится. И при этом я абсолютно не знаю, что делать!

Иногда я думаю, что у меня к ней что-то большее, чем желание. Но не верю в это. И не планирую менять свою привычную жизнь с кучей свободы, бабок и развлечений на… оковы, которые носят женатые мужики. Конечно, я и сам женат. Но это ведь фиктивно.

Хотя, после всех своих жарких желаний в отношении Ники, я бы уже вряд ли назвал наш брак фиктивным…

Еще раз ополоснувшись, я выхожу из душа, обматываю бедра полотенцем и иду к себе. В спальне тихо, темно и прохладно. Собственная кровать кажется какой-то чужой. Переворачиваюсь с одного бока на другой и не могу уснуть. Бешусь, пинаю одеяло голыми ногами и взбиваю подушку в третий раз.

Чертова малышка. Ты ведь реально мне вынесла мозг! Выносишь его с тех самых пор, как мы поженились!

Поднявшись с кровати, я размашисто шагаю в соседнюю спальню, открываю дверь и захожу, ища взглядом свою жену.

Ника лежит на кровати, лицом ко мне. Я плохо вижу в темноте, но очертания ее лица все же угадываются. Пряди волос падают на ее приоткрытые губы и плечо. Грудь плавно приподнимается и опускается.

Я делаю шаг к кровати и сгребаю Нику в охапку. Легкая, маленькая, теплая. Мм… яблочный запах. Вдыхаю его и на секунду закрываю глаза.

— Вадим? — она резко дёргается, напрягая все тело. — Ты что?

— Спишь со мной, — возвращаясь с ней на руках к себе в спальню, сообщаю я.

— Что? — испуганно выдыхает Ника. — Нет!

— Блять, расслабься, девочка, — рычу, перехватив ее поудобнее под задницей, — я тебя не трону. Со мной просто поспи.

Ника замолкает. Касается нежными пальчиками моей шеи и жмется к груди. У меня по телу проносится бешеное тепло от ее близости. Аж током простреливает каждую клетку.

Толкнув ногой дверь своей спальни, подхожу к кровати и осторожно укладываю жену на подушки. Сам ложусь рядом, подтягиваю ее к себе и, проскользив рукой по плоскому животу, крепко стискиваю полушарие груди.

— Эй! — Ника дергается, тянет мою руку в сторону, но я не поддаюсь.

— Спи, — велю, с жадностью втягивая воздух возле ее шеи. — Я все равно не отпущу.

И она сдается. Ее тело расслабляется, жмется к моему. И совсем скоро я слышу, как ее дыхание становится более размеренным, ровным.

Так-то лучше. Следом за ней вырубаюсь и я. Наконец-то.

Ника

Когда я просыпаюсь и вижу перед глазами темно-синие стены, то не сразу понимаю, что происходит. Только потом до меня доходит, что ночью мне не приснилось — Вадим действительно пришел ко мне и перенёс меня к себе в кровать.

И его рука, которая сжимает мою грудь под тканью пижамы, это подтверждает. По телу гуляет возбуждение. Я краснею, мне становится слишком жарко. То ли из-за того, что Вадим слишком теплый и горячий, то ли из-за того, что он прижимается ко мне всем своим телом.

Обхватив тяжелое запястье Вадима пальцами, я пытаюсь убрать его руку, но она будто приклеилась к моей груди. Длинные пальцы, как назло, ещё крепче сжимают полушарие, тесно пропустив сосок между пальцев.

— Ох… — тихо выдыхаю от резкой, обжигающей волны, что бьет ниже живота.

Пока он рядом, пока так близко… я совсем не знаю, как побороть в себе бешеное желание. Рядом с этим мужчиной во мне все бушует, горит, взрывается.

Шеи касаются теплые, сухие губы, и я вздрагиваю.

— Доброе утро, — раздается над ухом хрипловатый голос.

— Доброе, — мой голос тоже от чего-то становится хриплым, каким-то чужим.

— Как спалось? — интересуется Раевский. — Мне, лично, хорошо.

Он проходится рукой вверх по моей груди, затем обхватывает ее… и снова пропускает мой сосок между пальцев! Я задыхаюсь от ощущений, ошалело смотрю перед собой, приоткрыв рот.

— Я пойду, — лепечу непослушным языком я.

— Точно? — его рука спускается вниз, слегка надавливая на мой наряженный живот.

— Да, — облизнув пересохшие губы, тихо отзываюсь я.

— Может, останешься? — жарко шепчет Вадим и касается резинки моих шорт. Его пальцы ложатся в нескольких сантиметрах от того самого места… которое сочится горячей влагой.

Я закрываю глаза, тяжело сглатываю и не без труда убираю его руку. Поднявшись, одергиваю футболку и облегченно вздыхаю. Но мои щеки все ещё пылают, а между ног давно все пропиталось возбуждением.

— Моя кровать всегда для тебя свободна, — раздается сзади будничный голос Раевского.

Я оборачиваюсь. Он стреляет в мою сторону нахальным взглядом и переворачивается на спину, закинув обе руки за голову. Тонкое одеяло очерчивает каждый сантиметр его крупного члена.

— Не смотри, он смущается.

Я стремительно отворачиваюсь и слышу раскатистый смех за спиной.

— Больше так не делай, — шагаю к двери, — я хочу спать на своей кровати.

— Тогда я приду спать к тебе, — беспечно сообщает Раевский.

— Я не могу с тобой спать! — все-таки обернувшись, я четко фокусирую взгляд на его бесстыжих глазах. — У нас фиктивный брак, Вадим! И настоящего не будет.

Раевский садится на кровати, потирает переносицу пальцами и смотрит на меня в упор.

— Уверена?

— Уверена, — отвечаю, глядя в его потемневшие глаза.

Снова злится. Не понимает меня.

— Я не хочу мучиться, — со вздохом добавляю, коснувшись холодной ручки двери. — для тебя это просто… желание. А для меня — нет.

— И что же это для тебя? — Раевский поднимается с кровати и шагает ко мне. Я пячусь, прижимаясь спиной к двери. — А? Говори, Ника. Я жду.

Я молчу. Смотрю в его черные глаза с расширенными зрачками и не могу вымолвить ни слова.

— Ты влюбилась в меня? — стиснув мой подбородок пальцами, напористо спрашивает Вадим.

Я сглатываю ком в горле. Ничего не отвечаю. Но ему этого и не нужно — он читает ответ в моих глазах.

— Так быстро? — склонив голову на бок, снова спрашивает Раевский.

— Разве… — хриплю я. — Для этого бывают какие-то сроки?

Теперь он молчит. Гипнотизирует меня своим непроницаемым, манящим взглядом и смотрит будто сквозь меня. Губы сжаты, челюсти напряжены.

Секунда. Ещё одна. Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем Вадим меня, наконец, отпускает.

— Хорошо, — говорит, мрачно глядя перед собой, — фиктивный брак — значит фиктивный брак. По рукам, девочка.

Я брожу по нему быстрым взглядом, пытаясь осознать услышанное. Сердце бьется быстро-быстро в груди.

Это все?

Где-то в глубине души я надеялась, что Вадим все-таки признается в ответ. Я очень хотела взаимных чувств от него. Хоть и знала, что это невозможно. Наверное, такой человек, как он, не умеет любить. И я не могу его за это винить.

— На завтрак хотя бы спустись, — Раевский отходит от меня, потирая щетину на щеке. — Тебе не обязательно от меня сторониться. Тем более, время от времени нам нужно обсуждать разные вопросы.

— Хорошо, — кивнув, я вылетаю из спальни Вадима, как ошпаренная.

Не могу рядом с ним находиться, трясет всю от эмоций. Сама не заметила, как они бешеной лавиной надвигались на меня все это время. А сегодня… накрыли.

Я прекрасно знаю, что если мы продолжим это безумие, то я просто сломаюсь.

Влюблюсь ещё больше, а он… будет и дальше жить своей жизнью. Менять женщин, как перчатки и делать все, что захочет. Ведь ясно мне дал понять, что ничего обещать не собирается… это честно с его стороны. Но больно.